Текст книги "Спасатель"
Автор книги: Вадим Денисов
Жанр:
Боевая фантастика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 25 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
ГЛАВА 3
О странствиях ночных, в которых главный герой оказывается на высоте
Знаете, какой самый лучший нож для выживания?
Сто раз высмеянный в байках и анекдотах «викс», а конкретно – Victorinox Work Champ. Тут, по мнению многих, я должен торопливо заерзать: типа, не, ребята, я с вами! Я только имел в виду, что сурьезный ножик – впереди всех, а уж этот впридачу!
Не буду. Ибо сейчас все обстоит ровно наоборот. Я с легкостью променяю свой поясной на «чампа», жаль, никто не предлагает.
А все дело в том, что поясной нож – охотничий, туристический или этнический – всегда есть лишь часть какой-либо системы жизнеобеспечения. А у меня ее просто нет, никакой. Первые два типа из перечисленных ножей подразумевают систему дискретно-полевую, с базированием в городе: поохотился, потуриствовал ты тройку дней – и в люлю, в тепло и комфорт ванных комнат, стерильных квартир. Там и поправишься, а до того времени – потерпишь. Последний же тип, этнический – часть системы национальной, в которой задействован целый комплекс; что не сделаешь ножом, то сделаешь другим инструментом, либо и делать ничего не нужно, вопросы по-другому решаются… Хорошо знакомую и даже привычную мне этническую северную систему я тут выстроить не могу – несоответствие среды. В город на передышку вернуться – нет вариантов.
А один поясной системы жизнеобеспечения не создает.
Дайте «викс», старшенький в линейке, Писатели! Никак без него.
Посадил ты занозу, да не одну. Как их вытаскивать? Вострым булатным лезвием руку пластать? Все пальцы в заусенцах, кожа трескается – сказывается акклиматизация, переключение на другие группы природных витаминов. А ведь я из «поля» в «поле» прыгнул! Как же несладко придется тем, что прямо из городской хаты сюда выпали. С еще белыми нежными ручками… В любимом «чампе» ножнички – отменные, заусенцы убирают успешно. Пинцетик с точеными краями, занозу цепляет уверенно.
Руки беречь надо. Про ноги часто вспоминают в иллюстрированных книжках, про руки – тишина. Писатели все такие.
Пила – зверь, я ею десятисантиметровую березку аккуратненько перепилю быстрей, чем вы любым ножиком малого или среднего размера срубите.
Вот если бы у меня избенка инструментом была укомплектована… Не укомплектована.
В «чампе» часовая отверточка есть. А у меня нет, не могу найденные часики вскрыть. Найду что-то техногенное – так ни открутить, ни отрезать: нет отверток, пилы по металлу и кусачек. Шила тоже нет, разве что гвоздь варварски вытянуть из стены гостеприимной хижины… При этом я отлично понимаю: вот сделаю «виксом» то, что мне надо, и тут же успокоюсь, пойду анекдоты про него сочинять, – так уж человек устроен.
Добытый ствол я почистил.
Гильзы спрятал в рюкзак – кто знает, что там дальше будет с припасом. Раскислять засохший застарелый нагар, кроме как любимой зольной водичкой, мне нечем. Потом маслицем протер, подумал. Надо бы проверить пушку. А как ее проверишь без расхода патронов? Последних – всего двадцать штук в погребах. Решил я потратить два пулевых: дробь сберегу. Пули Бреннеке, убойные, хоть на медведя. А я их в воздух…
Отдача приличная, руку толкает будь здоров, но терпимо, ожидал худшего. Дальше пятнадцати метров стрелять не рекомендуется. Выхватывается, после тренировки, гладко, легко. Дурь ситуации заключается в том, что мне приходится таскать все три ствола, точнее – три недоствола. Хотя жаловаться мне грех, кто его знает – может быть и так, что в этом мире огнестрел вообще в жутком дефиците, и я на фоне остальных – реально вооружен до зубов.
Семь вечера, уже темнеет.
В ночное я взял маленький рюкзачок, трофейный – модный девайс для куршевелей, серо-черного цвета с ядовито-желтой надписью «Salomon». Внутрь положил патроны, немного еды, флягу, наполненную еще горячим чаем, и основную куртку: вдруг похолодает. Остальное распихал по карманам и вышел на улицу. Дверь закрыл на засов. Нет у меня замка, поставлю примитивную «секретку»-индикатор. Двери закрываются как влитые, ни щелочки, петли не проседают, толкать-колотить не надо. Сделано образцово, как и все в этом чудном доме, – ох и нравится он мне!
Просеку прошел быстро. Вообще все расстояния мне теперь кажутся плевыми: сказывается узнавание местности. Моя теперь местность. Хорошее это ощущение, хозяйское, его и зверь, и человек почувствует, только меру, Федя, знай, не зазнавайся. Как я заметил еще днем, возвращаясь назад, на просеку все-таки есть возможность проезда. Траектория хитрая – в виде знака, похожего на цифру «5», где верхняя перекладина – грунтовая дорога. С трассы ничего не видно, въезд надежно скрыт кустами.
На дороге никого.
Никакого движения не наблюдается – похоже, не очень-то любят здешние люди вечерами дефилировать по магистрали, где ездят стреляющие машины охотников за «дошираком». Тем не менее я немного постоял на «своей» стороне, послушал. Перешнуровал ботинки, подтянул все на себе да и полез по уже знакомому маршруту.
Погода поставленной задаче наблюдения и изучения способствует, небо чистое, ветер если и есть, то на высоте, внизу – тишь. Звезды уже начинают поочередно проявляться в темнеющей синеве, голоса птиц стихают. В ясную погоду вечерние панорамы на короткое время становятся особо контрастными, но не пошло-сочными, а такими… пряными – оранжевый закатный оттенок придает местности романтический, открыточный вид. Отличное время для рекламной фотосессии. В мирное время. Здесь и сейчас для меня время не мирное, тревожное.
На этот раз я решил особо тщательно осмотреть площадку на предмет былых посещений и склоны – на предмет удобства подъема; вполне вероятно, что на вершине сидеть придется долго. Да еще в темноте, так что сюрпризы мне не нужны. Ни в виде злонамеренного лазутчика, ни в виде дикого зверя. Кто его знает, может, тут и барсы есть. Как выяснилось, доступный для восхождения склон всего один, по нему и поднимался. Очень хорошо: не придется крутить головой и в темноте вниз заглядывать по всем сторонам. Следов праздного пребывания людей я не обнаружил, никто не разжигал на вершине костра, не вытоптал тропинок или площадок отдыха. Не развит туризм в этом мире, не развит.
Но люди тут все-таки бывали, и забирались они на гору со специальным интересом.
С обратной стороны самой крайней к восточному склону сосны висела длинная медная проволока в темно-синей оболочке. Нижний конец ее был заботливо обмотан вокруг дерева, чтобы не болтался под ветром, верхний закреплен на самой вершине дерева. Не поленился кто-то, вскарабкался по почти голому стволу – непростое это занятие, скажу вам. Я смогу подняться по такому дереву, но нужен специальный ремень, да и обувку желательно бы другую, лучше с триконями. А вот в обхват, по-обезьяньи, как это делают юркие таежные мальчишки, не по силам – вес уже не тот… Смелые ребята тут работали, даже безбашенные. Сама сосна – метров пятнадцать ввысь, так она еще и над обрывом нависает. Жутковато. Но выбор мне понятен – ствол, годный для подъема.
Назначение подвешенной проволоки сомнений не вызывало – здесь кто-то проводил сеансы радиосвязи, что вполне здраво: на этой горке самое удобное для подобной задачи место в округе. Хорошая находка. От жадности я сперва захотел сдернуть столь полезный предмет, но передумал. Воспользуюсь случаем, послушаю ночью эфир. Сейчас, стоя на вершине, светиться не стоит – уж слишком буду заметен, особенно при перемещениях.
Выбрав ровное и гладкое место в самом центре поляны-вершины, я положил на землю основную куртку, вытащенную из «сала», а потом и сам рюкзачок. Сел – нормально. А если лечь? Ой, как же хорошо… рюкзачок под голову… Вот так меня ниоткуда не видно. Ну так и полежим с наслаждением, послушаем, посмотрим в небеса, вдруг все-таки пролетит надо мной долгожданный летательный аппарат. Или хотя бы НЛО захудалое.
Кстати, насчет «послушаем»!
Я вытащил радиоприемник «соньку», прикрутил к ней свою проволочку, растянул ее в сторону. Если кто не знает, для ловли ближних FM-станций с любимой музычкой найденную проволочку, если уж вы ее колхозным образом прикрутили к штатной антенне, лучше тянуть параллельно земле, а не забрасывать, подпрыгивая Тарзаном, на ветку. После чего побродить с одним концом, отыскивая сильный сигнал. Ну воткнул я «соньку», попробовал-поманеврировал – один тихий шелест в эфире, нет поблизости FM’ok. Поэтому попробуем ночью и на средних волнах. Там разные чудеса случаются.
Сигналы диапазона средних волн распространяются в дневное и ночное время поверхностной волной, ночью – еще и волной ионосферной. Эти волны, будучи отражены, возвращаются к Земле на удалении от передающей станции в 80—1600 километров. В реале дальность может превышать и несколько тысяч километров из-за многократных отражений от земли и ионосферы. На средних проявляются и нелинейные свойства ионосферы. В 1924 году, когда начала работу первая мощная радиостанция в городе Горьком, ныне Нижнем Новгороде, оказалось, что передачи этой станции прослушиваются даже тогда, когда радиоприемник настроен на рабочую частоту другой средневолновой станции, причем частота горьковской станции не попадала в полосу пропускания радиоприемника! В этом случае сигнал менее мощной средневолновой станции являлся промодулированным сигналом горьковской.
Так что ночью есть шансы, буду пробовать пробивать эфир. Сначала полюбуюсь ночными окрестностями своих владений, а потом тактично воспользуюсь столь любезно предоставленным мне «оборудованием».
Наметив такой стройный план, я успокоился, вновь прилег и незаметно уснул. Вырубился в прохладе, как в анабиоз рухнул…
Проснувшись паническим рывком, я сразу же окунулся в озноб липкого страха.
Нормальный ты конспиратор, Потапов! Замочил на боевом посту! Тебе знамя от избы доверили, паспорт дали, а ты… Сердце бешено колотилось, и даже звенящая ночная тишина не могла унять этих гулких ударов в груди. Как же это я? Вот так и просвистели чапаевскую дивизию! А если бы кто-нибудь влез, пока ты щеки мял? Понемногу успокаиваясь, я сел. Фу-ты… Вот уж действительно пронесло…
В темноте южной ночи я стоял на вершине одинокой горы, возвышающейся над долиной, по которой змеилась таинственная грунтовая дорога, а надо мной в прозрачном небе медленно кружили звезды. Там, где скатилось за ломаный горизонт солнце, еле угадывались вершины темных гор. Темные земли и звездная высь. Простор и препоны, звезды и тернии, восторг и страх.
В числе тех, кто, будь такая возможность, мог бы считать мои эмоции и мысли в этот момент, наверняка нашлись бы постигшие и прочувствовавшие – из числа стоявших на вершинах. Снисходительно улыбнувшись, они подумали бы: «Вот и еще один по-настоящему очарован Вселенной, мы-то давно прикоснулись к вечному».
Но они ошибутся.
Ибо, увы, никогда не смогут, даже стоя на самых дальних и неприступных земных пиках, понять, что это такое – в одиночестве плыть на темной скале по волнам ночного нового мира, где все вокруг тебя – неведомое, все – непознанное. Страшное, пугающее… и манящее до изумления: «Почему я не боюсь этого мира, что со мной? Откуда взялись эта смелость, эта решимость и готовность к действию?» А это древнее… В вас проснулся мужчина древнего мира, которому племя доверило не просто стеречь границы, а найти новые угодья.
…Нет, ребята, вам не удастся познать это чувство – на Земле подобные эмоции последними испытали, пожалуй, покорители Дикого Запада, первооткрыватели сибирских просторов и первые же казачьи патрули кавказских предгорий. Опасность есть, но она еще не видна и не ясна. Красота завораживает и пугает. Ты одновременно ищешь одиночества и помощи – протянутой руки далеких от тебя друзей.
Это и есть фронтир.
Когда вы стоите на одинокой скале и смотрите на границы, которые обязаны расширить, отодвинуть. Вот что такое фронтир, а вовсе не то, что вы два года назад прочитали в скучном сетевом словаре…
Я уже собрался переходить на другую сторону площадки, как ночную тишь разорвал жуткий протяжный вой, идущий со стороны западного леса, – оттуда наведываются разбойники-негры. Волчий? Громко-то как! Жуть… Тундровые волки, полярные, воют редко. Нет им времени тосковать, их, вот уж точно, в бескрайней тундре ноги кормят. Волки. Или… что похуже? Вот только собаки Баскервилей нам не хватало.
Брр… Нехорошие там места, туда мы гулять не хотим. Но ведь дорога-то по нехорошим местам проложена, значит, по ней ездят и ходят те редкие Красные Шапочки, за счет которых негрильские гопники и девонширские собаки имеют свой регулярный пирожок и горшочек с маслицем.
Осторожно пробираясь мимо сосен через всю площадку вершины, я вышел к ее восточной, речной стороне. По пути пару раз запнулся о корни, торчащие из камней. Фонариком бы посветить, да нельзя. Фонарик в такой ночи – что лобовой прожектор тепловоза. Помню, как-то раз сигналил я на трассе как ужаленный, думал, что это какой-то встречный придурок с одной фарой влепил мне в глаза – ксеноном на дальнем…
Вышел к сосне с проводом.
На восточной стороне света было больше – существенно больше!
На северо-восток от меня в дальней полосе тайги слабо мерцали огоньки.
Много их! Это – поселение, и, судя по всему, не маленькое, не три избы и колодец.
Дорога, поворачивающая к северу и скрывающаяся там, в лесу, вела именно к жилью. Деревенька там стоит? Поселок? Я достал бинокль. Километров десять будет. Если есть свет, пусть и в небольшом количестве, то и темной ночью качественный бинокль с большой светосилой – хорошее подспорье. В оптику были видны силуэты нескольких низких зданий, окна в них горели – где по-электрически ярко, а где – тусклым светом средневековых жировых светильников. Но огней гораздо больше, чем их может быть по числу видимых силуэтов изб. Деревья мешают увидеть остальные дома, строений в поселении не меньше двадцати штук будет.
Поселок.
Странно. А вот эти огни расположены заметно выше. Что это может быть? Вышки? Или стены? Стены! Так, там имеется укрепленное сооружение, может быть, даже небольшая крепость. Взрослый получается поселочек.
О! А это кто движется в ночи? Пара блуждающих светлячков нагло разрушала прелестную статику картинки лесного Лас-Вегаса. Фары! Автофары, что еще может быть? Ночь стоит кромешная, добрые люди спать давно легли, а у них огни светятся, никакой тебе светомаскировки, машины ездят. Живенько у вас, ребята!
Вот и наметился план моих действий на завтрашний день – навестим заманчивое поселение, посмотрим, что там, познакомимся с бытом и порядками местных жителей, разживемся сведениями о мире. Что? Где закономерные опасения человека, уже знакомого с реалиями этой бандитской дороги? А они тут при чем? Годами, что ли, торчать мне на тайных полянках, как хреновому партизану, за всю войну ни разу не выстрелившему в оккупанта? «Не пойду на дискотеку, там мне могут морду побить»? Ну-ну.
Иди, Федя, и смотри.
Для остальных я поясню, как это делается.
Берем, надеваем штаны. Суем в карман любимый верный «клипит» или же вешаем нож на ремень. И идем вперед. Все!
А, чуть не забыл! Тут такой нюанс: сначала вам необходимо определиться, по какую сторону исторической «видеокамеры» вы собираетесь находиться: кто вы есть по жизни – робкий наблюдатель телевизора или активный деятель реала. Это сделать просто: встаньте на весы и взвесьте свою трусость. Потом пойдите в туалет и отожмите большую ее часть в унитаз, но… немного непременно оставьте при себе… и тщательно берегите! Именно эта толика поможет вам выжить. А дальше – просто: берем надеваем штаны…
Ну что, основной план выполнен. Можно и спуститься, если бы не возникшее дополнение к ночной повестке: будем «радиву смотреть».
Размотал я нижнее крепление антенны – кончик провода аккуратно зачищен. Судя по изгибам проволоки, ее не на штатную антенну наматывали, что я и собираюсь сделать, а в гнездо вставляли. Значит, пришлый оператор проволоки не тупо радиоэфиром наслаждался, а, с большой долей вероятности, осуществляя сеанс связи. А зачем? А с кем? С напарниками. Смотрел в бинокль на поселок, оценивал и докладывал обстановку. Потому что там, сто пудов, у дороги стоит блокпост на въезде: нехорошесть западной дороги не один я заметил. А на посту – мужик с топором, подозрительно похожий на Андрея Кочергина, [7]7
Президент Международного союза боевого карате.
[Закрыть]– может, он там не один такой службу несет. Перебрасывая полупудовый топор из руки в руку, останавливает он очередного путника и ласково так спрашивает:
– Не негр ли ты, часом? Ништяк. Не в Средиземье ли твоя истинная родина? Не остроушаст ли ты, путник? Опять гут! А откель движешься, болезный? Есть ли у тебя благородное желание сложить шишковатую от комариков голову в поединке со старшиной поста? Нет? Тогда веди себя мирно, да. А стволики сюда вот сложи, знаем мы вас, с западной дороги пришедших…
Вот и наблюдает шпион периодически. Момента ждет или кого конкретно?
С севера по лесу побежали проблески, в бинокль хорошо видно, как мелькают фары на подъезде к поселению. Значит, с севера в поселок машины даже глубокой ночью приезжают, а вот на западной части дороги – мертвая тишина. Буквально понимайте: вон там два трупа прихоронены. Лично работал.
Перед радиозондированием я решил перекусить. Неспешно разложил нехитрый припас: тонкую пресную лепешку, две полосы жареного мяса, чуть-чуть смазанного растворенными в воде специями из «доширака». Имелся и салатик – растительная пища кишечнику нужна, – в него я скрошил несколько раз ошпаренный дикий щавель, в нем минералов до фига, да лучок медвежий – знакомую всем черемшу, добавил нашинкованных корешков пастернака. Поел, запил холодным сладким чаем. После трапезы высунулся за пределы, ситуацию определил как спокойную – и решил позволить себе перекур: дыма с высоты внизу не учуешь.
Прилаживая проволоку и включая аппарат, я заметил, что руки чуть подрагивают – волнуюсь. Крутанул колесо, потом другое, медленно погнал метку по шкале диапазона. И вскоре получил награду за упорство. Резко крутанул колесико, снижая громкость: не хватало только дискотеки на вершине. А что, у меня и фонарик имеется…
Эфир пел на русском языке.
Одна песня, вторая, третья! Все – про любовь несчастную, на фрагменты битую. Ах, какие мелкие кусочки… Вот и очередная, затянутая плачущим мужским голосом:
Вот нечего мне вмазать!
Конопельки, что ли, поискать по случаю?
И песня-то понравилась – странно, я ведь всякую хрень не люблю.
Это, господа, может означать только одно: в новом мире есть русские, и они настолько организованны да крепки, что могут себе позволить вести радиотрансляции в АМ-диапазоне. У них на это дело есть время и ресурс. Средние волны… Значит, они от меня далеко. Ближе у них наверняка FM’кa всю потребную зону перекрывает. Не меньше, чем большой поселок. Или даже целый город! В моих жизненных планах начала появляться должная стройность, цельность. Кто там говорил, что в заграницах русские люди друг от друга морды воротят? В новообретенном заграничном мире – нет. К своим!
Стоп, а этот поселок, что у реки? Я внимательно посмотрел на россыпь негаснущих огней уже куда как более заинтересованным взглядом. Неужели там наши? Однако сигнал не ахти, да и где FM-станция? Нет, непохоже.
А вот то, что оператор дальней русской станции есть молодой влюбленный балбес, – очень похоже. Очнись, отрок, тебе ведь вменили не только музон крутить через ионосферу! Где текстовка-речевка? Не для развлекухи же станцию зарядили.
«А-люли-ли-люли, тари-лали-ли…» – бормоталось мне. Соскучился по музыке.
Ага, вот и мне донесли на FM-волнах. Мол, время не ждет, хорош стоять тут, как аист, пора дела делать. Новый мир полон сюрпризов, за пределами этих панорам есть жизнь.
Что же не дает мне покоя? Что я упускаю?
Стопинг, Федор! Я вспомнил абзац из паспорта.
…Необходимо в произвольный отрезок времени организовать и задействовать представленный собственный ресурс Спасателя сообразно представляемым задачам и способам их решения, создав работоспособный селективный кластер. Возможно не только воссоздание первичного селективного кластера, но и организация нового при условии наличия стабильно функционирующего кластера численностью не менее 120 человек на базе фиаско-поселения селективного типа.
Так что никакой это не поселок – Кукловоды называют такие поселения кластерами. Этот, светящийся, какой кластер будет? Тот самый селективный, фиаско потерпевший, куда мне надо пробраться и, в традициях воспитанника вечного Шойгу, что-то там восстановить? Вот так: объявиться, гордо представиться восторженной публике: «Перед вами Спасатель, мол, ведите меня, несчастные пейзане, к сломанной сантехнике, щас мы будем ее восстанавливать, оживлять вам роковой кластер. Короче, рассказывайте – что делать надо? Но зачем тогда стволы дадены, не устраивать же „бой в городе“?»
Не… Что-то не верю я в такие простые миссии, по жизни так не бывает. Бывает с точностью до наоборот.
Тут музыка кончилась, в эфире повисла пауза. Я насторожился, и, как оказалось, не напрасно: «Пип!»
После чего женский голос возвестил:
– В Замке Россия – час ночи.
Машинально поправил часы.
Безалаберный мне негр попался – четыре двадцать пять минут разницы от точного времени. А есть ли оно тут вообще? Или на глаз выставляют? По радио – Феде почти целый час лишний, у меня уже два. Это же целый часовой пояс! На южной широте, между прочим, а не на северах, тут километраж изрядный.
Я с тоской посмотрел в сторону Плохих Мест…
На запад, Федя, тебе на запад, дранг нах Вест. Туда, где мерцают закаты, громоздятся черные горы и мрачные леса, где со студеным воем вдоль дорог пасутся собаки Баскервилей, а по дорогам гоняют на джипах злые черные люди с легендарными стволами наготове. Мочат за «доширак». Хорошо, не людоеды.
Туда, туда, и не надейся! Вас бы обрадовала такая перспектива? Меня нет. Поэтому сначала мы все-таки наведаемся в ближний кластер.
Тем временем электроника передающей станции далекой России подключила следующий сценарный файл:
– Внимание! Прослушайте важное сообщение. Всем, кто нас слышит! Русские люди, представители других национальностей Российской Федерации, а также все те, кто пожелает стать новыми гражданами новой Империи – Российского Союза! Замок Россия ждет вас. Нам нужны вы все: мужчины и женщины, дети, старики и инвалиды. Все ваши специальности и все ваши умения в России будут востребованы. В обмен на полную лояльность и согласие называться россиянами мы гарантируем вам уважение, работу по силам и умениям, безопасность, бесплатное и очень качественное медицинское, крепкое коммунальное и социальное обслуживание, достойное человека проживание и питание…
Я испытал самый настоящий шок.
Одно дело предполагать и догадываться, другое – услышать собственными ушами. Российская Империя – вот это заявка! Круто они там взялись, замахнулись не по-детски, убирай части тела с траектории, снесет к чертовой матери!
Почему-то я сразу поверил в подобное. Никаких других аналогичных заявлений в эфире нет. Да что там, никаких других радиостанций не слышно! А наши – заявились. В полный рост, без всяких опасений. Вот они мы! Такая уверенность в своих силах не просто подкупает, это сильнейший магнит, крепкий якорь в этих мрачных западных дебрях. Конечно, к ним пойдут! Я представил себе тех затерявшихся людей любой национальности, которым посчастливилось на последние электроны зарядки аккумулятора сотового телефона поймать FM-сигнал, который, несомненно, тоже имеется в диапазоне вещания… Что они будут делать, что выберут?
– Учтите это и не сомневайтесь больше – вы в новом мире, который мы определили и назвали «Земля-5». Это не наша старая Земля, не думайте, что вы просто попали в дикие незнакомые места. Знание старой географии вам не поможет, это другой мир, полный опасностей, исходящих…
Средние волны – это уже для другой публики. Дальнее вещание – не для наших, сие есть воздействие на сомневающихся, на тех, кто решит, что достоин лучшей жизни. Решит, что может делать гораздо больше, чем предлагается обстоятельствами или возможно физически – на месте нынешнем. Ну и блага… Ничего себе, бесплатное медицинское и социальное обслуживание!
– Наш анклав расположен на берегах великой реки, текущей с севера на юг, которую мы назвали Волгой. Замок, столица империи, находится на ее левом, таежном берегу. Напротив нас – огромная степь, которую мы назвали Междуречьем. Мы на равнине, в непосредственной близости от нас нет гор…
Я внимательно слушал женский голос, наплевав на все правила маскировки, и одновременно пытался тут же анализировать услышанное. Так, эта большая река рядом со мной – не Волга… Но течет в том же направлении. Могу я допустить, что обе впадают в одно море? Что я слышу! Широта Сочи? Ну да, я примерно так же оцениваю собственное расположение, может, нахожусь немного севернее, нужно попытаться хотя бы примерно прикинуть высоту над горизонтом Полярной звезды.
– Мы – успешно развивающийся селективный кластер, как нас называют те, кто осуществил Великий Перенос. Россия – крепкое, мощное государство с сильной армией, зарождающимся промышленным производством. Преодолев первые трудности, мы заставили себя и бояться, и уважать. Однако у нас есть и добрые соседи…
Селективный кластер. Значит, я нужен именно там?
А сколько всего Спасателей наплодил клятый Писатель? Если я Спасатель русский, значит, есть и спасатель испанский? Вряд ли я окажусь дурнем, если предположу, что число Спасателей равно числу этих самых селективных кластеров. И не факт, что все Спасатели до сей поры живы и здоровы, кого-то суровая реальность этого мира могла уже и прихлопнуть. Значит, все Спасатели взаимозаменяемы, если не универсальны, иначе нет никакой идеи постановки нас на эту шахматную доску. Однако, судя по услышанному, Россия пока что в моей «помощи» не особо нуждается. Там все в порядке.
Так где, в каком месте неизвестной планеты выполнима моя особая миссия? В общем, все обдумать надо.
– Уже на дальних подъездах и подходах к территории России вы увидите специальные щиты и таблички, выполненные на разных языках, включая разговорный русский, содержащий некоторые характерные верительные признаки, хорошо опознаваемые любым гражданином бывшей РФ, – следуйте указаниям, обозначенным на них. Однако опасайтесь подделок и провокаций. Лишь убедившись, сравнив все указанные нами признаки, характер местности и особые приметы, что перед вами – российские земли, смело подходите к блокпосту с триколором, обращайтесь к жителям наших удаленных поселков…
Слишком большой объем новой информации. Информации для меня знаковой, ключевой. И обмозговывать такое лучше всего в тиши личного кабинета. Ну а за неимением такового – в привычных домашних условиях уютного дома на поляне.
Сообщение кончилось…
Влюбленный радист опять поставил музыку. Это Сюткин.
Что же, это я удачно залез.
Выключил приемник, уже не жалея о потраченной энергии батареек. Подумал и решил проволоку оставить на месте. Может быть, еще и самому пригодится. Собрал все свои вещи, по возможности тщательно оглядывая поверхность каменистой площадки – не демаскировал ли я объект?
Ладно, пора спускаться и топать до хаты. Тут схема известная – зашел в лес, фонарь в руки и по всем кустам лучом, при малейшем подозрении – выстрел в воздух. Блокпост от избы далеко, никто не услышит, кроме местных зверюг. Сомнений, что твари хорошо знакомы с огнестрельным оружием, быть не может: люди в окрестностях есть…
Однако, вспомнив тот душераздирающий вой, я решил пальнуть сразу, перед сходом с дороги. Пусть все спрячутся.
Так разве даст этот мир одинокому Спасателю спокойно закончить день!
Хрен, не для того он был создан Кукловодами!
Со стороны плохих земель в мою сторону медленно плыли два желтоватых огонька. Опа-на, машина едет… Огни фар метались между камнями, отражались от ровной поверхности, и в эти моменты я мог разглядеть, что по грунтовке катит небольшой трехдверный джип. Придется переждать, пропустить, так сказать. Он же на главной.
Я притаился на самом краю скалы, тем не менее продолжая внимательно разглядывать пришельца. Не боится ночью к блокпосту подъезжать? Странно, странно… Вот уже и хорошо рассмотреть можно.
Э-хе-хе… Машина, о которой я долго мечтал – все последние земные годы. Дорогая, зараза, никак не получается накопить деньжат на такую игрушку – главный предмет известного хобби, а никак не автомобиль-ежедневник.
Джип «Рэнглер-Рубикон». Настоящий джип «Нэнглер», классический – трехдверный, с дизельком и шестиступенчатой механикой. Рамная конструкция, короткая база, длинноходная подвеска и полный привод с кучей блокировок и «понижайкой». Передний бампер «Рубикона» изменен, противотуманки по центру, буксировочные крюки – спереди и сзади, мягкий пластиковый обвес по кругу кузова – стандартная защита – отлично бережет борта. За исключением передних повторителей, никаких других световых приборов в выступающих крыльях не предусмотрено. После контакта пластик, как правило, принимает прежнюю форму.
Легенда… Как погнали эту версию в массы с 1986 года, так и не изменили ничего, по сути. Дух остался, наследственность – эта невзрачная, по мнению многих, модель «Wrangler» вполне может считаться родоначальником всех современных внедорожников. Дизайн, конечно, гладили потихоньку, что-то впихивали современного. Подвеска теперь – рычажно-пружинная на всех колесах, система Command-Trac. Да чего там говорить, не по Сеньке шапка. Цвет пока непонятен, темно…
Джип меня обманул. Вместо того чтобы проехать мимо скалы, в сторону поселения, водитель решил остановиться именно тут. Скрипнул и прочно встал на грунт мясистыми покрышками «BF Goodrich». Иха… У него еще и «Борис Федорович».
Я резво спрятался за край скалы.
И зря! В ночи громко хлопнула дверь, из кабины вышел человек в сером вязаном свитере на голое тело. Осторожно высовывая опасливый глаз, я понял, что просмотрел важный момент – с какой стороны он вылез? Это водитель или пассажир? Один он или нет? Мама дорогая. Опять негр! Да им что тут, медом помазано?
Пока я удивлялся и ждал, когда черный человек сунет руки к ширинке – он же для того, подлец, тут нагло выстроился, решил мою «килиманджару» замочить, – негр совершенно по-нашему попинал колесо. Ага, значит, водитель. Почти сто процентов, что он один. Из салона никто не вылез. Никуда не торопясь, никого не опасаясь, водила выгрузил из крошечного кузовка джипа небольшой рюкзак, надел его на плечи, а потом спокойно так взял да и полез ко мне в гости!
