Текст книги "Идущий на Север. Долина Башен"

Автор книги: Вадим Денисов

– А вот так? – мой друг зажал меч в кисти и с усилием протащил его через кулак, я вздрогнул, представив, что сделали с человеческой плотью режущие кромки!

Перехватив оружие, Гел протянул огромную ладонь и показал её изумлённой публике.

Ни царапины!

Вот так шкура у моего друга… носорог.

– Сядь на место, хлыщ, да вознеси хвалу Пречистому Ванку и всей кротости его за то, что я не свернул твою куриную шею! У меня сегодня хорошее настроение, я встретил старого друга, – с этими словами воин перехватил меч и легко сломал его пополам, как сухую ветку лиственницы.

У стойки хозяин заведения уже что-то шептал одному из слуг, показывая на дверь.

Набирает 911?

Мне показалось, что появились неплохие шансы на завершение, и я успокаивающе поднял руку, помахав хозяину, мол, всё, инцидент сейчас будет исчерпан. Однако некоторые приятели потерпевшего так не считали, по бокам от мажора выросли три покачивающиеся фигуры.

Пора всё это гасить.

Я шагнул вперёд.

– Давайте усядемся по местам, приятели! Сегодня церковный праздник. Ваш друг первым вытащил оружие в заведении, что, как всем известно, строжайше запрещено.

«Лучше поставить акценты заранее и публично».

– Но он оскорбил нашего друга! – громко заявил один из них. – И мы отомстим, насколько хватит нашего умения и решимости, клянусь Ванком…

– Господа! У вас после выпитого маловато и умения, и решимости, – резко, даже грубо, заявил я. – Против вас два опытных охотника, уважаемые люди, клянусь, повидавшие многое… Кто-то хочет настоящей смертной дуэли на пустыре? Или визита бравых ребят шерифа Бикады? Послушайте моего совета, господа, и прекратим эту историю. Ваш друг избавился от страшных бед очень удачно, уверяю вас. Эй, слуги! Вот пара солеров, срочно несите вина и пива на всех, здесь будет мир!

Зажав в ладони полученные деньги, служка метнулся к хозяину, а тот поднял большой палец и кивнул. Я тоже.

Народ загалдел, рассаживаясь по местам.

– И что это было? – спросил я, опускаясь на подставленный слугой стул.

– Скука, Марк, скука… Ты даже не представляешь, какая хандра меня постигла, – горестно вздохнул друг, не забывая отпивать большими глотками. – Эта баба… Сначала я никак не мог расстаться с милой девицей, бывает такое, сам знаешь. Потом пропал заказчик, в самый нужный момент этот подлец уехал в гости к тёще! Хорошо, что у тёщи никто долго не гостит. Пришлось мне хорошенько посолить отрубленную голову, положить ее в холодный погреб и коротать время в хорошо знакомой тебе «Старой Берлоге». Но чёртов Спири тоже куда-то уехал, я просто напивался, подыхая от тоски!

– Так тебе удалось выручить свои деньги? – прервал его я.

– Конечно! – усмехнулся он и отодвинул пустую кружку. – Куда бы он от меня делся… Потом приглянулась ещё одна девица, я почти воспрял духом, но проспал свидание. Дальше всё пошло очень плохо. В таверне никого не было, представляешь? В последний день появились три весьма неприятных типа, пить с ними не хотелось. Я быстро решил, что будущие романы ещё впереди, и уехал в Бикаду.

– Как дорога?

– Да уже знаю, дружок, что ты сумел попутно наказать самого знаменитого разбойника последних месяцев, все люди, идущие по дорогам, только об этом и говорят! Из рук лучшие куски вырываешь! – рассмеялся Геллерт.

– Уж извини, друг, так вышло.

– Пустое, – отмахнулся он. – Тем более что я уже получил новый заказ.

– Вот как? И какой же?

– Негодяй находится здесь, в Бикаде. Слушай, по-моему, нас обманули с пивом! Какие-то маленькие кружки! Давай, неси, что ты смотришь, пошевеливайся, тот, что в фартуке, я сказал! Так вот… Условия очень хорошие, но человек опасный.

– Сколько? – спросил я.

– Торговец один… И взять его надо живым, голову не отрежешь. Пятнадцать солеров, – он наклонился ко мне. – Вот я и подумал, а не захочешь ли ты мне помочь? Вся беда в том, что эта сволочь меня уже видела. Как тут брать живым? А ты бы смог его выманить или же отвлечь. Ну а я успокою.

– Нейтрализуешь, – машинально поправил я.

– Что?

– Ней-тра-ли-зуешь. Обездвижишь. Лишишь сознания. Безвольное тело.

– Какое хорошее слово! – обрадовался друг. – Надо будет записать. Ты видел, как я хорошо пишу?

Я, поджав губы, педагогически покивал головой.

– Он сидит в одном из третьесортных кабачков для голытьбы.

– Хорошо, я согласен. Но отчего бы заказчику не попросить помощи у шерифа?

– И что потом с негодяя возьмёшь? – хитро прищурился воин. – У заказчика есть индульгенция, а остальное меня не интересует. Да! Этот Комил отлично владеет ножом, но это мелочи.

Мелочи? Это несколько меняет дело.

– Стоп! То есть он меня может резать, а я – нет? Так не пойдёт, Гел… Мою кольчугу взял в ремонт Курст Ягуар, и сейчас забрать я её не могу, а сидеть с голым пузом напротив мастера ножа мне как-то не улыбается.

– Давай я тебе дам свою! Забыл снять, – пальцами рук он легко приподнял с плеч тяжеленную двухслойную рубаху из толстых железных колец.

– В своём ли ты уме, Геллерт Де Вельд? Твоя кольчуга достанет мне до колен, а тяжела она настолько, что я просто не смогу передвигаться!

– Проклятье, что же нам делать? – охотник за головами расстроился не на шутку. – Больше я ни на кого не смогу положиться… Придумал! Сейчас я попрошу у хозяина сковороду, и мы засунем её под куртку!

Я чуть не поперхнулся пивом. Час от часу не легче!

– Нет уж! Давай обойдёмся без кухонной утвари. Как-нибудь справлюсь.

– Точно? Тогда вперёд, деньги поделим по справедливости.

– Не нужно ничего делить… Сядь. Взамен я тоже попрошу тебя об одной услуге.

– Сделаю, что хочешь! – заверил смелый воин.

– Ты же обратил внимание на мою шляпу?

– А кто же не обратит? Все в городе знают, что теперь ты охотник за ведьмами, – и тут он насторожился. – Подожди-ка, хочешь мне предложить…

– Там два привидения. Я ещё ни разу не сталкивался с парой.

Славный парень Геллерт Де Вельд натурально растерялся.

– Пречистый Ванк! Я не испугаюсь даже северного горного тролля, если когда-нибудь его увижу наяву, конечно… Но привидения! Как-то не по себе… Ты же знаешь, Марк, я не из боязливых. Но ещё бабушка, светлая ей память, предупреждала меня…

«Вот что значит вредное суеверие, вдолбленные намертво с детских лет».

– Что делать, Гел. Когда-то надо начинать. Пригодится в будущем.

– Чёрт побери, ты прав! Решено, я пойду с тобой на привидений.

– Кого валим в первую очередь? – деловито спросил я, поднимаясь и надевая шляпу.

– Выйдем на улицу и бросим жребий, – предложил друг.

Проходя мимо барной стойки, где всё так же стоял хозяин с белоснежным полотенцем в руках, я остановился и спросил:

– Уважаемый, у вас тут очень мило! Жаль, что я не дождался танцев на барной стойке. А это правда, что их придумали именно тут?

– Ну а как же! – важно ответил он. – А что?

– Просто я уже видел такую вывеску.

– И где же это, позвольте узнать? – взревновал хозяин таверны.

– На Кузнецком Мосту. В Москве.

– В Москве? – он попытался вспомнить. – Не знаю такого города.

– Не были? Напрасно, – уже пьяно улыбнулся я. – Там интере-есно…

* * *

– Сегодня там поёт сама Милия, ума не приложу, почему на этот раз она выбрала такой притон, – предупредил меня друг. – Все добрые.

– После пяти кружек эля? – со скепсисом спросил я.

– Ерунда… Главное – сделать так, чтобы он первый обнажил оружие, тогда негодяй окажется вне закона… Пусть он встанет ко мне спиной, вот что!

– И ты его тут же нейтрализуешь, как договаривались, – покорно кивнул я. – Интересно, каким образом?

– Там увидишь. Очень горячий.

– Да? Ты этого не говорил! Хорошо бы потренироваться…

– Ней-тра-ли-зую! Видишь, я уже всё выучил, разве этого недостаточно? Смелей, Марк Уишем, входи, не трясись, как кролик! – Геллерт тяжёлой рукой хлопнул меня под лопатку. – Заказчика я уже видел, он ждёт снаружи. Войду вовремя… Чего ждёшь, ступай!

…Низкая комната с потрескавшимися дубовыми панелями, в которую я спустился, была ярко освещена всего двумя лампами с благовонным маслом – надо же как-то перебивать характерный запах – и множеством факелов. У стен, над столом, на утрамбованной земле и вообще повсюду стояли и висели огромные деревянные щиты, будто курица лапой расписанные самыми яркими красками. Словно ребёнок старался.

Ну и дизайн…

Вдоль стен были брошены огромные полотняные кули, набитые охапками соломы, на которых полулежало десятка два гуляк, все весьма специфического вида. Головные уборы и куртки клиенты поснимали, простые рубахи были расстегнуты, потные тела раскинулись на глинобитном полу помещения. Возле каждого стояла кожаная фляга с пивом или кувшин с вином, а в центре зала были водружены две маленькие бочки с выбитыми втулками, обещавшие на весь вечер угощение.

Где этот чёрт, как там его, Комил?

Наиболее опасная компания сидела на низких лавках, почти в самом углу.

Не самое спокойное место, эта таверна «Приют троих», добровольно я бы сюда ни за что не сунулся. А что так тихо?

В зале главенствовал нежный ропот мандолины и грудной девичий голос.

– Это Милия, знаменитая слепая певица, – прошептал бариста. – Я вижу, господин, что солеры у вас есть, но лучше бы вам пока постоять здесь.

– Слепая? Ну и что она тут делает? – наивно спросил я, внезапно пробуждаясь от своих тревог.

– Поёт, дуралей, что же ещё! – проревел один из наиболее близко сидящих к стойке простолюдинов, громко расхохотавшись. – Лицо у тебя гладкое, как башка монаха, но соображаешь ты явно хуже! Это наша любимая Милия! И право же, она всегда уважает здешний народ! Почему власти Бикады не возьмутся за дело и не выпорют этих жлобов-трактирщиков, платящих за такие песни сущие гроши? Девица – гордость Ванкоры, но что я вижу? Любой владелец кабака из моей Мидовы за стыд почтёт, если такая знаменитость пройдёт мимо его заведения, а здесь бедная девушка вынуждена петь в самом задрипанном кабаке!

– Придержи свой поганый язык, негодяй с запада! – предупредил его бариста, протирая кружку. – Сейчас она запоёт «Крошку Мелли».

Его услышали. Под закопчённым потолком третьесортного заведения зазвучали рьяные выкрики:

– «Мелли» давай, да чтобы с флейтой! Балладу о несчастной девчонке спой, крошка!

А ведь по ней не скажешь, что она слепа. Огромные зелёные глаза блуждали по залу, может, и потерянно, в какой-то мере хаотично, словно под огнями рампы, но вполне зряче, осмысленно. Положив большую красную мандолину на подол льняного платья, она с рассеянной улыбкой слушала крики толпы. Рядом в специальной стойке ждала своей минуты продольная флейта.

– Она не похожа на слепую, – заметил я.

– Но это так, господин, – уверил меня бариста. – Говорят, что в детстве её ударило молнией прямо в темя! Страшно даже представить…

– Баллада о несчастной Мелли! – громко объявила девушка.

Зал коротко взревел, и сразу наступила выжидательная тишина.

 
В краю, где бродят призраки, семья простая жила:
Мать да отец, пять сыновей и доченька одна.
Все мальчики как на подбор –
один другого сильней,
А девочке не повезло – проклятье было на ней.
Когда малышка Мелли рожденья миг ждала,
К её уставшей матери старуха подошла.
Прокаркала старуха: «Родится скоро дочь,
Но сможет появляться на людях только в ночь».
За что ж такое горе ей послано с небес?
Растет малютка Мелли, прекрасней всех невест.
Но красоты девицы увидеть не дано,
Луч солнца золотистый врагом ей стал давно.
И вот однажды летом приснился странный сон –
Красивый статный рыцарь явился, и молвил он:
«Найди цветок петуньи, что в замке шерифа
растёт,
Когда его сорвешь ты, проклятие пропадет».
Проснулась она, подумав: «Петунья днем цветёт!»
Ночью её не увидеть, а солнце меня убьёт!
И в замок шерифа Тарга стража не впустит её…
Рыдает бедняжка, услышав, как жаворонок поет.
 

Тут Милия с удивительным проворством отложила в сторону мандолину, подхватила флейту и начала наигрывать сольную мелодию, виртуозно помогая себе правым сапожком, к которому были привязаны два колокольчика. Раздались первые аплодисменты. Пречистый Ванк, да это же классическая английская баллада с нехитрым средневековым текстом! Поистине, идеи, мыслеобразы и мелодии вольготно гуляют по Галактике, посещая каждого, кто им понравится…

Прихватив для солидности сразу две кружки с пенистым пивом, я постарался осторожно пройти к дальнему пустому столику, практически не вызвав недовольства слушателей. Шёл неуверенно, кривовато – человек уже не в первый кабак наведался!

– Света! Больше света! – крикнул кто-то из буйных.

На него грозно зашипели.

Снова полились незамысловатые слова девичьей песни. А хорошо поёт!

 
И всё же решилась Мелли – оставила отчий дом,
Пока ненавистное солнце ещё не горит огнем.
Стрелой полетела к замку, надежду в душе тая.
Подумала: «Будь, что будет! Не в силах мучиться я!»
Уже неприступные стены, увитые диким плющом,
Вдали разглядела Мелли, прикрывшись
тёмным плащом.
Рванулась она, как ветер, теряя остатки сил…
Боясь, что появится солнце и свет,
что ей так немил!
А стражник, напившись эля, ворота закрыть
позабыл…
Горящий спасительный факел дорогу
во двор озарил.
Увидев цветок петуньи, девица его сорвала…
И жизнь, что была ненавистна, тотчас же смысл обрела!
Но вдруг к ней подходит мужчина,
который являлся во сне.
Подумалось смелой Мелли: «Женился
бы он на мне…»
И стал он пред ней на колени, и молвил:
«Душа моя!
Альгар я, о, милая Мелли! Альгаром зовут меня!»
Печальная эта баллада веселою стала в конце.
Бояться судьбы не надо!
А солнце… блестит на кольце…[1]1
  Стихи А. Денисовой.


[Закрыть]
 

Этот мир ещё честен.

Если уж людям что-то по-настоящему нравится, то выражают они свои чувства искренне, ярко, бурно, может быть, чуть простодушно. Низкая зала таверны содрогнулась от громких криков и хлопков в ладоши, люди вскакивали с мест, кидали монеты, к потолку поднимали кружки и бокалы.

Нормальная атмосфера, можно работать.

Злосчастный Комил с двумя товарищами сидел впереди меня, ближе к двери, я как раз прошёл мимо них. Ничего себе у него жилеточка, толстая… С такой и кольчуга не понадобится. Что сказать – лохматый коренастый кабан с протокольной рожей: бери и сажай без суда и следствия. И куда только шериф смотрит?

Девица поклонилась в последний раз и удалилась за стойку. Антракт. Очень удобный момент, сейчас все начнут наливать. Геллерт при инструктаже советовал не торопиться, присмотреться, уверяя, что способен ещё полчасика постоять под дождём на улице, но я не хотел терять времени: есть ещё и свой заказ, не менее – если не более – сложный, чем этот.

Я встал и, пьяно пошатнувшись, ухватился за стол.

Взял полупустую кружку. Помяв рукой сморщенный лоб, вспомнил, чего ещё мне не хватает для полного счастья:

– Хозяин! Эй, ты, рыжий лодырь, замени мне эту кислятину!

От барной стойки в мою сторону двинулся слуга, но парнишка был тотчас остановлен многоопытным хозяином: не торопись, клиент дурака валяет, сейчас сам на место усядется.

Тяжело вздохнув – не понимают меня здесь! – я обвёл мутным взором зал и зацепился за соседей, из которых Комил был самым колоритным.

Хлоп! Рука в поисках опоры упала уже на их стол, ненароком опрокинув бокал с красным вином. Похожая на кровь жидкость потекла на пол.

– Криворукий болван! – заорал крепыш. – Какого чёрта ты делаешь, пьяный пёс?! Вырвать бы тебе руки и скормить настоящим псам! С тебя полсолера, и гони побыстрей, пока я не разозлился по-настоящему!

– Как вы можете так говорить с уважаемым человеком? – «удивился» я, ставя свою кружку на залитую вином столешницу.

Особого внимания у завсегдатаев наша перепалка не вызвала, обычное дело.

– Уважаемым человеком? Где он, что-то я такого не вижу! – захохотал задира, издевательски оглядываясь под смех дружков. – Два солера, и время идёт, так что скоро будет четыре!

– Ах ты, негодяй! На дуэль! – с этими словами я спокойно опрокинул кружку с остатками уже тёплого пива ему на голову.

Дорогой Геллерт, тебе пора бы пошевеливаться!

Теперь уже мой визави вскочил с места, как меня и просил охотник за головами, разворачиваясь спиной ко входу. Нужная позиция! Крючковатые пальцы рванули пуговицы жилета, полы разлетелись, обнажая две рукояти больших кривых кинжалов. Вот это клинки! «Напрасно ты, Марк, не послушался совета друга и не сунул себе под куртку хорошую чугунную сковороду!» – промелькнуло в голове.

– Клянусь своими десятью пальцами! Клянусь двойным распятием! Пока не увижу твою кровь, я не успокоюсь! – взревел окончательно рассвирепевший Комил. – А увижу я её очень быстро! Я не мальчик, чтобы ходить по мокрым дворам Бикады и махать там саблями! Берегись!

Геллерт! И отступить-то некуда!

Фур-рр! Раздался странный звук, который в другое время и в другом месте я принял бы за приближающийся шум скоростного геликоптера.

Изящный высокий табурет, на котором должна была сидеть странная заезжая певица, вращаясь в воздухе, как пропеллер, со страшной скоростью врезался в затылок здоровяка, разлетаясь на куски.

– Ух, ты! – проронил кто-то в тишине.

Боло, говорите? Пращи?

Бумц! Тело грохнулось на пол.

– Нейтрализовал! – радостно крикнул мне воин от стойки и сразу повернулся к залу, одновременно подходя к месту катастрофы. – Меня зовут Геллерт Де Вельд, охотник за головами, вот мой патент! И я забираю этот куль с отрубями! Пошли, друг.

Взвалив добычу на плечо, он спокойно направился к выходу, не обращая ни малейшего внимания на обалдевших дружков поверженного.

– Марк, положи на стойку один солер, потом отдам, – попросил он.

Когда я проходил мимо певицы, девушка-менестрель неожиданно повернула голову ко мне. Она действительно слепая, эта Милия, теперь не сомневаюсь…

Однако я почти уверен: она внимательно меня рассмотрела и что-то увидела?

…Ветер гнал поверху клочья тумана.

Далековато живёт заказчик Геллерта. Пречистый Ванк, ну почему тут нет такси? Или каких-нибудь рикш… Сколько идей пропадает, сколько патентов можно было бы получить! Ладно, сдали негодяя из рук в руки, теперь свободны.

Где-то поблизости, почуяв поздних прохожих, хрюкнула свинья. Их держат в городах. А вот коров жителям держать не разрешают, и слава богу. Даже за то, чтобы провести лошадь через ворота, взимается плата, уборка дерьма – дело платное.

– Хорошо, что ты не вытащил его на дуэль, во дворах грязновато, когда дождь, – бросил запыхавшийся Геллерт, на ходу растирая окоченевшие от холода руки. – И скользко… Я видел, как два высокопоставленных господина свалились в лужу, даже не успев вытащить мечи…

Я спешил изо всех сил. Как же надоел этот дождь!

Кое-где смутно проступали очертания мокрых крыш и причудливых кованых флюгеров, а дальше из тьмы и тумана вздымался высокий шпиль ратуши, отчего-то сейчас он совсем не представлялся мне белым и красивым.

– Уже протрезвел! – возмущался напарник.

– Где эта чёртова улица Роз? – спросил я, останавливаясь.

– Налево сворачиваем, так будет короче. Слушай, Марк, может, подождём с твоим заказом до утра? Куда денутся эти привидения, не сбегут же! Мы приличные люди. А там ничего не видно…

– Воин! Прекрати панику! Как ты мне говорил совсем недавно? Смелей, Геллерт Де Вельд, входи, не трясись, как кролик!

– Первым внутрь не пойду, – заранее отрезал он.

Камни мостовой в переулке были положены в конце года – криво, с большими щелями: того и гляди ногу подвернёшь. Мы пошли чуть медленнее. Возле второго дома нас уже ждали. Дом был угрюм и неприятен, как, впрочем, и владелец пентхауза в нём. Согбенная бабушка в толстой и плотной накидке, не дожидаясь, когда начнут барабанить кольцом в дверь, устроилась под козырьком, удерживая за дужку большую масляную лампу.

– Где они прячутся? – Я сразу взял быка за рога. Лучше уточнить.

– На третьем этаже! – с азартом прошамкала старуха.

– А на втором кто живёт?

– Жильцы предусмотрительно съехали на два дня к родственникам. Всё ждали, когда вы начнёте. Я тут одна, тихо-онечко…

Конечно, тут же спецназ работать будет.

– Тихонечко? А они как там?

– Ходют! – закивала она. – Иногда мебель двигают и много стонут. Особенно ночью. Вот только что стонали, я по лестнице поднималась! Иногда визжат.

– Видишь, какая отважная женщина? – толкнул я друга в бок. – Пошли.

– Я вам воды согрею, господин охотник за ведьмами, – решила старушка. – После привидений обязательно нужно вымыть руки.

– Спасибо. Вы вот что, закройте двери поплотней. И не подглядывайте! Вдруг одно из них просочится в вашу комнату? У вас есть деньги на зачистку?

Она испуганно отпрянула.

– Ещё лампы имеются?

– Три! – ответила она.

– Мне две! – пробасил Геллерт.

Вроде бы экипировались, дальше тянуть невозможно.

– Поплотней! – повторил я и пошёл по скрипящим ступеням.

Позади шагал напарник, громко стуча по широким ступеням башмаками размером с хороший ящик. Ключ. Жёлтый штырь с бороздкой вошёл в замочную скважину и легко открыл хорошо смазанный замок.

– Сразу проходи, – прошептал я. – И не жмись по углам!

– Это кто жмётся, малец? – возмутился охотник за головами. – Доблестный Геллерт Де Вельд никогда не позволял себе…

– Вперёд!

– Ты первый!

«Детский сад».

Так, бормоча и переругиваясь, мы ввалились в центр тёмного зала.

– Лампы на столы!

Я поставил свою на раздвижной стол, а напарник, не найдя с ходу подходящей поверхности, опустил светильники на пол. Всё как всегда: сыро, темно, мрачно… В воздухе ощущался резкий холод.

– Смотри, осторожней, не рубани меня мечом.

– Это ты не проткни меня своей зубочисткой!

Вроде бы нет никого…

– За шторами! – вскричал Гел.

Я, не раздумывая, наискось рубанул со всей возможной скоростью – бархатное полотно с долгим шелестом упало на пыльный пол.

Тем временем воин, присев на корточки, совал широкий клинок своего меча в дымоход камина, пытаясь достать спрятавшуюся там нечисть. Через пять минут все шкафы, комоды и секретеры были осмотрены, а кое-какие и разрушены – издержки производства.

Осталась спальня.

Мы плечом к плечу встали перед дверями.

– Больше негде, здесь возьмём, – уверенно сказал я, выставляя меч перед собой.

– Да уж, я наслышан, как ты ловко с ними управляешься, – ворчливо заметил взволнованный воин и забубнил: – Но что касается меня, мой друг, то я верный сын церкви Святого Ванка и полагаю, что нам было бы полезнее хорошенько выпить, а утром совершать церковное служение, чем бродить по страшным домам и внушать себе уверенность, что человек сможет победить всю нечисть на Ванкоре. Клянусь, твое прошлое занятие вольного странника мне куда больше приходилось по душе.

– Держи крепче клинок, воин… Вышибай!

Бамс! Трах!

Удар ноги – створки и щепа отлетели в стороны. А вы что хотели, работает спецназ!

Огромная двуспальная кровать с толстой периной, два столика с овальными зеркалами, комоды, узкий шкаф…. Шторы неподвижны.

– Ноги, – спокойно сказал Геллерт Де Вельд, указывая вниз острием.

Две пары узких туфелек с бантиками высовывались из-под края кровати. Женских.

– Марк, ты всё знаешь, скажи: у привидений бывают такие изящные ножки? – продолжил воин и гаркнул: – А ну, вылезайте оттуда! Чума меня забери, друг, у тебя все привидения такие?

Я покачал головой, пряча меч в ножны.

– Раньше были настоящие… Вы кто, дети?

– Мы не дети! – гордо выступил вперёд тощий юнец в длинной холщовой рубахе. – Мы настоящие любовники, а теперь будь что будет!

Он бросился к подушке и достал из-под неё небольшой блестящий кинжал-конти.

– А-ха-ха! – зашёлся смехом воин, с размаху плюхаясь на постель. – Вот это перина! Знай, кувыркайся! И всё-таки ты врёшь, Марк, боюсь, что большая часть привидений Ванкоры именно такова! Что же вы тут делаете, любовнички?

Такого дурацкого вопроса я давно не слышал.

– Нас зовут Флона и Май, – тихо ответила девица, накинув на светлые распущенные волосы капюшон халатика. – Мы помолвлены и уже разломили серебряный солер на счастье… Однако наши семейства давно уже не дружат, иного выхода у нас просто не было. Май подобрал ключ от пустых комнат, и мы…

– И вы это делаете каждую ночь, чтобы не было рахита, – закончил я.

Ещё не хватало столкнуть лбами местных Капулетти и Монтекки, раздув пожар до масштаба таёжного. Не-не, это не моя карма!

Дорогу молодым!

– Быстро одевайтесь и убегайте восвояси! Мы никому не скажем, клянусь своей шляпой. Геллерт, спустись вниз и отвлеки эту чёртову старуху, а лучше зайди к ней, чтобы не вздумала посмотреть в окно. Чего стоите? Бе-егом!!!

…На улице лучше не стало.

– Пошли ко мне, там переночуешь, охота ли тебе тащиться в Нижний Город?

– Тогда нужно взять хорошего вина! – обрадовался друг. – В твоей гостинице буфет работает?

– Хозяин отпускает распорядителя после полуночи.

– И поблизости нет ни одного кабака, вот невезуха! Сейчас-сейчас… Сейчас! – Геллерт пару раз огляделся, а потом уверенно зашагал куда-то вправо. – За мной!

Уже через пару минут мы, приняв из приоткрытого окна первого этажа ценный груз, стали счастливыми обладателями двух больших кувшинов, оплетённых для удобства сеткой из лозы. Увы, и здесь ничего не сладится, реши местный Городской Совет с шерифом ввести сухой закон… Бизнес!

– Закуски не взяли!

– У меня в постоях есть хлеб и кусок рыбы.

Хорошо, когда рабочий день закончен. Можно спокойно расслабиться у пылающего камина, поговорить с другом, если он рядом, прикинуть дальнейшие планы. Я уже сладко улыбался в предчувствии неги, но не тут-то было. В уголке двери был зажат уголок письма. Ого! Ещё одного, становлюсь популярен! Глядишь, скоро на Ванкоре появится такое явление, как спам!

Торопливо разорвал конверт.

«Уважаемый Марк Уишем! Пишет вам ваш старый знакомый Зораф Картич, владелец торговых домов и рестораций в Балместри и Бикаде. Имею к вам неотложное дело, ради которого нам стоит встретиться для срочных переговоров. Коротко же скажу, что дочь моя, небезызвестная вам Лана, в ближайшее время отправляется в Грандур для поступления в тамошний лицей. И я бы очень хотел, чтоб сопровождали её именно вы. Оплата будет хорошей, кроме того, я выделяю карету и своего возничего Гику. Дорога трудна и опасна, и было бы очень хорошо, если бы вы присмотрели себе компаньона. Опасения любящего отца, мне кажется, вполне вам понятны… Если это возможно, жду вас завтра утром у себя в подворье. Зораф Картич, торговец».

– Я еду с тобой! – не раздумывая, заявил Геллерт Де Вельд.

– Пить нельзя, – вздохнул я тяжко.

– Какая ерунда, Марк! – крикнул воин, заходя в тёмную комнату. – Обольёмся с утра кадушками ледяной воды, сейчас это модно.