Текст книги "Граф Дракула. Тайны князя-вампира"

Автор книги: Вадим Эрлихман

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

О ранних годах Влада Дракулы мы практически ничего не знаем. Известно, что его научили читать и писать – позже он написал несколько грамот собственной рукой, что для валашских князей было довольно необычно. Вероятно, по настоянию отца полиглота он учил также латынь, греческий и венгерский языки, которые уже в юности неплохо знал. Жизнь княжеской семьи в Сигишоаре не была легкой: управлявшие городом немецкие патриции относились к румынам свысока и не упускали случая указать им их место. В этом можно увидеть корни той неприязни, которую Дракула испытывал к немцам. Важный вопрос – в какой вере был воспитан юный Влад? Многие считают, что это было католичество, хотя, как уже говорилось, в ордене Дракона могли состоять не только католики. Если Влад-старший и обещал императору принять римскую веру, то обещания не сдержал – позже на родине он всячески поддерживал православие и щедро жертвовал деньги монастырям (на стене одного из них сохранилась фреска с его портретом). Скорее всего, он крестил сына в православной церкви и научил его основам отеческой веры, хотя позже Дракула проявлял изрядное равнодушие к религии – вопреки многим утверждениям, он не был ни ее горячим приверженцем, ни заклятым врагом.

Его отец исподволь прокладывал себе дорогу к валашскому трону Весной 1433 года он снова побывал на встрече рыцарей Дракона в Нюрнберге, где получил от императора задание охранять трансильванскую границу С новыми полномочиями он мог разговаривать с брашовцами более решительно: «Будет весьма немудро с вашей стороны не помочь нам, проливающим за вас свою кровь». Но на прижимистых брашовских купцов, прочно державших в руках торговлю Валахии с европейскими странами, не действовали ни уговоры, ни угрозы. Стравливая Дракула с Алдей, они были твердо намерены остаться в стороне, чтобы извлечь из ситуации как можно больше выгод. Так же действовали валашские бояре – шантажируя нерешительного Алдю тем, что перейдут на сторону его соперника, они под шумок прибирали к рукам «ничейные» земли и села, отказывались платить налоги и даже чеканили свою монету. Возвращаясь в свое тесное, недостойное господаря жилище, усталый Дракул на чем свет стоит ругал саксов и вероломных бояр – и маленький Влад, слушавший эти речи, приучился ненавидеть тех и других.

В начале 1436 года положение наконец изменилось к лучшему: долго болевший Александру Алдя умер, и Влад Дракул с помощью Яноша Хуньяди занял его место. Его семья охотно перебралась в Тырговиште; здесь, в отличие от мрачной готической Сигишоары, дома и церкви радовали глаз яркими красками; река Яломица и цепь прудов кишели рыбой, которую так нравилось ловить сыновьям господаря. Дворец стоял не в центре, как в других городах, а на окраине, прямо на опушке леса, где принцы могли охотиться на птиц и белок. Еще они сражались на лугу возле дворца на мечах – сначала игрушечных, а потом и настоящих, под присмотром старого Драгомира, давнего соратника отца. Когда мальчишки уставали, он садился с ними на траву у крепостной стены, рассказывал о стародавних делах и сражениях, в которых участвовал.

Влад Дракул поощрял эти занятия, но старался приучать сыновей и к более важному делу – управлению страной. Восьмилетний Мирча уже сидел рядом с отцом на заседаниях Госсовета и подписывал указы. В январе 1437 году имя Влада-младшего, выведенное нетвердой детской рукой, тоже появилось на указе о даровании братьям Станчулу и Роману земель в Фэгэраше – это был первый документ, где появилось имя будущего Дракулы. Но вообще-то теперь принц видел отца редко – Дракул был занят тем, что изо всех сил пытался спасти независимость страны, зажатой между могущественными соседями. Принеся клятву верности венгерскому королю, он одновременно послал дары султану Мураду II (он сменил своего отца Мехмеда I в 1421 году). Влад собирался продолжать двойную игру до тех пор, пока армия крестоносцев, которую собирал император Сигизмунд, не подойдет к валашским границам. Но получилось иначе – в декабре 1437 года император скончался, и его вассалы, члены ордена Дракона, тут же перессорились друг с другом, позабыв про крестовый поход.

Королевой Венгрии стала дочь покойного, Елизавета (Эржебет), мужем которой был герцог Альбрехт Габсбург – так началось восхождение этого неприметного австрийского рода, создавшего в итоге громадную империю. Венгерские магнаты разделились на сторонников и противников герцога, и междоусобицей тут же воспользовались турки, усилившие натиск на балканские земли. Влад Дракул понимал, что ссориться с Османской империей в этих условиях смертельно опасно, и в апреле 1438 года отправился в Бурсу на поклон к султану. Мурад II простил непокорного вассала, но взял с него обещание участвовать в походе против Венгрии. Владу пришлось согласиться – следующим летом валахи присоединились к 50-тысячной турецкой армии, ворвавшейся в незащищенную Трансильванию через те горные проходы, которые Дракул должен был охранять. Жители Брашова, Сибиу и других городов отсиделись за крепкими стенами, но турки разорили всю сельскую местность: молодых и сильных уводили в неволю, остальных предавали мечу. Правда, господарь не столько помогал захватчикам, сколько мешал – к примеру, посылал вперед гонцов, чтобы жители, предупрежденные о нападении, успели укрыться в ближайшей крепости или бежать в лес. В итоге турки убрались с малой добычей, очень недовольные Владом. Один из их полководцев, Исхак-бей, прямо сказал султану: «Пока этот волчий сын Дракул сидит на Дунае, венгры не покорятся нам».

После этого османы напали на владения сербского деспота Георгия Бранковича, главного союзника Венгрии, и захватили большую их часть. Альбрехт, объявивший себя венгерским королем, начал готовить поход на помощь Сербии, по в октябре 1439 года умер от дизентерии в лагере у города Комаром. Его племянник Фридрих III Габсбург стал королем Германии, а затем и императором, но престол Венгрии ему запять не удалось – антинемецки настроенные магнаты посадили на трон 16-летнего польского короля Владислава Ягеллона, в Буде получившего имя Уласло I. Он возобновил подготовку к крестовому походу, требуя активных действий от всех членов ордена Дракона, в том числе и от Влада Дракула. Прекрасно сознавая, что идет на риск, тот занял османские крепости в устье Дуная и начал собирать войско. Узнав об этом, Мурад II прислал валашскому господарю грозный фирман, требуя от него явиться с данью в свою столицу. «Если ты не повинуешься, – говорилось в указе, – моя армия разорит твою страну до основания, а с тобой и твоими неверными подданными поступит, как угодно Аллаху».

Владу пришлось подчиниться. Весной 1442 года он прибыл в Эдирне и был немедленно заключен в крепость Гелиболу (Галлиполи), где провел несколько месяцев. Под угрозой му-чительной смерти Дракул согласился вызвать к османскому двору двух младших сыновей. Летом «родственный обмен» состоялся – десятилетний Влад и шестилетний Раду были привезены в турецкую столицу. Но султан не собирался возвращать ненадежному союзнику власть: на захват Валахии была брошена 40-тысячная турецкая армия во главе с Шехабеддин-беем. Узнав об этом, Янош Хуньяди стремительно двинулся из Трансильвании на юг и 6 сентября у реки Яломицы ударил из лесного укрытия во фланг туркам. Разгром был полным: на поле боя остались 10 тысяч захватчиков, многие утонули в Дунае во время бегства. Узнав о поражении, Мурад в ярости сорвал с головы тюрбан и растоптал его; Шехабеддин был удавлен шелковым шнурком. Захватив Тырговиште, Хуньяди изгнал оттуда юного Мирчу, оставшегося вместо отца, и посадил на трон Басараба II из рода Данешти. Правда, венгры скоро ушли, и следующей весной Дракул перебрался через Дунай с небольшим турецким отрядом и снова завладел столицей. Статус-кво был восстановлен, но жизнь господаря отравляла постоянная тревога за сыновей, от которых не было никаких вестей.

Сразу после прибытия в османские владения Влада и Раду отправили в крепость Эгригёз («кривой глаз») недалеко от Коньи. Там они провели несколько лет под строгой охраной вместе с сыновьями других восточноевропейских правителей. Они обучались тому же, что османские принцы – верховой езде, соколиной охоте, бою на саблях и основам мусульманской веры. Им не позволяли исполнять христианские обряды, мягко, но настойчиво склоняя к переходу в ислам. Но Влад остался тверд – даже в этом возрасте он не поддавался никакому давлению. Турецкие историки (возможно, под влиянием последующих событий) писали, что валашский принце детства был груб, хитер и коварен. Мрачный и нелюдимый, он неохотно общался не только с турками, но и со своими товарищами по заключению. При любой попытке оскорбить или высмеять его бросался в драку, не задумываясь, сильнее его противник или слабее.

С Раду дело обстояло иначе: этот нежный, впечатлительный мальчик охотно перенимал турецкие нравы. Вскоре он сдружился с наследником султана Мехмедом и, по упорным слухам, даже стал его любовником: такое было не в диковину при османском дворе. Греческий историк Лаоник Халкокондил рассказывает, что когда Мехмед пригласил Раду в свой шатер и попытался приласкать, тот в испуге ударил его ножиком для чистки фруктов и убежал. Но принц был так очарован валашским гостем, что спас его от наказания; после этого Раду пришлось уступить его ухаживаниям. Это случилось при султанском дворе в Эдирне, куда юного принца перевели из Эгригёза – уже после того, как в августе 1444 года 12-летний Мехмед II (он был чуть моложе Влада) занял трон падишаха, на время сменив устранившегося от власти отца. Тогда братья, прежде неразлучные, расстались, чтобы встретиться много лет спустя, уже став смертельными врагами.

Победитель турок Янош Хуньяди

На востоке Европы опять назревали грозные события. Неукротимый Янош Хуньяди, прозванный «белым рыцарем христианства», вторгся в османские владения и занял Софию. Одновременно против турок восстал албанский правитель Георгий Кастриоти Скандербег, в свое время тоже заключенный в Эгригёзе. Став в неволе правоверным мусульманином, он, тем не менее, не собирался подчиняться османам и раз за разом бил их армии в неприступных горах Албании. Тем временем венгерско-польская армия, в которую влился и пятитысячный валашский отряд, двинулась вдоль Дуная к Черному морю, стремясь пробиться на помощь окруженному турками Константинополю. Влад Дракул не пошел с крестоносцами, чтобы не погубить своих детей – он поручил командовать валахами старшему сыну Мирче. При этом он понимал, что Владу и Раду все равно грозит опасность, и писал жителям Брашова: «Прошу вас учесть, что я отдал на заклание ради христианского дела двух моих юных сыновей».

В ноябре 1444 года крестоносное воинство подошло к Варне. Соединенный венецианско-французский флот блокировал Босфор, чтобы турки не смогли перебросить подкрепления из Азии. Тогда султан предложил генуэзцам, давним врагам венецианцев, большие деньги, и те из жадности изменили христианскому делу и перевезли турецкое войско в Европу. Рано утром 10 ноября крестоносцы, численность которых достигала 20 тысяч, увидели на подступах к Варне многочисленные силы противника. Битва началась обстрелом турецких позиций из аркебуз, которые появились лишь недавно и были опасны для самих стрелявших едва ли не больше, чем для их врагов. Но чешские и венгерские аркебузиры были мастерами своего дела – их ядра попадали в самую гущу османов, а оглушительный грохот выстрелов наводил страх на лошадей. Пользуясь замешательством турок, венгерская легкая конница начала атаковать их с флангов, угрожая взять в клещи. Турки быстро отступили, и король Уласло приказал своим рыцарям преследовать их.

Хуньяди пытался возражать, но молодой король ничего не слушал – он уже воображал себя новым Александром, завоевателем Востока. Воевода, хорошо знавший коварную тактику турок, остался на месте со своим отрядом и обреченно смотрел, как сверкающие на солнце ряды рыцарей исчезают на горизонте. Там их уже ждали отборные янычарские полки, тесным кольцом окружавшие ставку султана. Со всех сторон на крестоносцев обрушились всадники-спахии, которые гарцевали вокруг неповоротливых рыцарей, поражая их ударами дротиков и копий. Один за другим спутники Уласло падали с коней, а потом и сам король рухнул на землю. Кто-то из турок тут же отрезал ему голову и поспешил с драгоценным трофеем к султану По ликующим крикам «Аллах акбар!» Хуньяди понял, что дело проиграно. Сгрудившаяся на равнине крестоносная пехота была обречена, и воевода решил спасти хотя бы своих людей. Бросив обоз, венгры поспешили прочь, к ближайшей переправе через Дунай. Турки еще долго занимались добиванием христианской армии, и полководца никто не преследовал, но на территории Валахии его арестовали по приказу Влада. На основании свидетельства чудом спасшегося Мирчи князь заявил, что Хуньяди бежал с поля боя, что и привело к поражению христианской армии. Кроме этого он обвинял союзника в недооценке сил турок: «Султан даже на охоту выезжает с большей свитой, чем те двадцать тысяч, что воевода вывел на поле боя». Многие венгерские магнаты поверили обвинениям – они давно невзлюбили выскочку Хуньяди, которого называли не иначе как Янку из Хунедоары, напоминая о его «низком» румынском происхождении. В итоге военный совет приговорил полководца к смерти. Былые заслуги «белого рыцаря» спасли ему жизнь, но несколько месяцев он все-таки провел в тюрьме.

Зачем Владу нужно было ссориться с ближайшим союзником – не вполне понятно. Даже если его искренне возмущали промахи Хуньяди, такой опытный воин, как он, должен был понимать, что в поражении под Варной виновата не осторожность Яноша, а безрассудная храбрость короля Владислава. Нелепо было обвинять воеводу и в малочисленности крестоносной армии – он повел в бой ровно столько людей, сколько ему не слишком щедро выделили венгерские и польские магнаты. Похоже, Дракул просто использовал удобный повод, чтобы разделаться с опасным соседом, постоянно угрожавшим его власти. Как бы то ни было, его план по устранению Хуньяди не удался, и теперь ему нужно было всерьез опасаться мести сурового воеводы. Оставался, правда, шанс задобрить венгров, выступив на их стороне против турок, – хотя тем самым Дракул нарушал клятву не воевать против султана и снова подвергал опасности жизнь Влада и Раду. Летом 1445 года он присоединился к флоту европейских крестоносцев под командованием Галерана де Ваврена, который в союзе с валахами сумел захватить несколько турецких цитаделей на Дунае, включая Джурджу, возвращенную Валахии. Дядя Галерана, бургундский историк Жан де Ваврен, составил по рассказам племянника обстоятельное описание этой кампании. Он высоко отзывался об уме и храбрости валашского господаря, но был шокирован его коварством – при осаде крепости Силистра тот уговорил ее защитников сдаться, обещая им неприкосновенность, а потом всех перебил.

Как ни странно, измена Дракулы султану никак не повлияла на судьбу его сыновей, хотя другие христианские заложники дорого платили и за меньшие грехи. Например, сербские принцы Стефан и Гргур в 1441 году были ослеплены раскаленным железом всего лишь за то, что пытались сообщить отцу о военных планах османов. Влад и Раду же по-прежнему жили в Эгригёзе, и хотя их тщательно охраняли, но никакого членовредительства по отношению к ним допущено не было.

Правда, иные авторы фантазируют, что их (или одного Влада) отправили в страшный замок-тюрьму Токат, где били, морили голодом, демонстрировали им мучительные казни, включая сажание на кол, но об этом ровно ничего не известно. Похоже, валашских принцев просто спутали с упомянутыми сербами, которые на самом деле находились в Токате до тех пор, пока их отец, деспот Георгий Бранкович, не сдался на милость турок. Кстати, колосажание в тогдашней Османской империи было не слишком популярно, и юный Влад вряд ли мог научиться ему у своих тюремщиков. Скорее уж, он позаимствовал этот способ казни в Трансильвании, где «цивилизованные» немцы во множестве сажали на кол разбойников, убийц, а порой и еретиков, то есть православных.

Вскоре события обернулись неутешительно для валашского воеводы: королем Венгрии взамен погибшего Владислава был избран пятилетний Ласло V, сын Альбрехта Габсбурга и Елизаветы, а Янош Хуньяди стал регентом, фактически правителем страны. Непреклонный воевода сразу же начал мстить своим врагам, к которым теперь относился и Влад Дракул. По этому поводу возникла еще одна легенда – Дракул предал своего собрата по ордену Дракона, что каралось смертью. На самом деле Хуньяди не был принят в орден из-за недостаточной знатности, что стало для него еще одной причиной ненавидеть валашского князя. Осенью 1447 года в письме жителям Брашова полководец называл Влада «проклятым клятвопреступником» и говорил о намерении свергнуть его с валашского трона. Как водится, в Трансильвании тут же объявились претенденты из рода Данешти – сыновья господаря Дана II Дан и Владислав, готовые занять освободившееся место.

Надо сказать, что Дракул и правда не проявил должной преданности крестоносному делу. Венгерский историк Бонфини пишет, что он «вернул туркам все захваченные у них крепости и, кроме того, передал им 4000 христиан, освобожденных из их рабства во время предыдущей войны». Немецкая хроника выдвинула более фантастическую версию – Влад «отверг Христа и уверовал в ложных богов», но это явная выдумка. А вот в то, что воевода тайно заключил мир с турками, поверить можно. Как и в то, что ценой этого стала жизнь его сыновей – они были тем единственным, ради чего воевода мог предать союзников и изменить идеалам ордена Дракона, и султан Мурад хорошо это знал. Но для несгибаемого Хуньяди это не было оправданием; он твердо решил, что новое предательство бывшего союзника будет последним.

Столица Валахии в представлении немецкого художника XV века

«Белый рыцарь» и сам умел быть вероломным – и доказал это, попросив у Влада пропустить его войско к Дунаю якобы для похода на турок. В тот раз обычная осторожность изменила господарю. В декабре 1447 года он лично прибыл в село Балтени встретить венгров, которыми командовал капитан Станчул – тот самый боярин, которому Дракул и его юный сын когда-то даровали земли в Фэгэраше. Неожиданно воины Хуньяди накинулись на господаря, стащили его с коня и тут же зарубили. Чтобы оправдать свой поступок, регент распустил слух, что в руки ему попало письмо Влада, где тот обещал султану в решающий момент предать христианское войско и перейти на сторону турок. В будущем та же история повторится с его сыном… Говорили, что перед смертью Дракул просил своих убийц только об одном – пощадить Мирчу, который, как и до этого, замещал отца в Тырговиште. Он не знал, что в столицу уже прибыл претендент Владислав 11, опередивший своего брата Дана. Желая выслужиться перед новым правителем, бояре схватили 20-летнего принца и предали страшной смерти – ослепили раскаленным железом, а потом закопали живьем.

Мы не знаем, присутствовал ли Янош Хуньяди при гибели Влада, но сразу после этого он прибыл в Тырговиште, где объявил себя «воеводой закарпатских земель», а вскоре отправился в Молдову, чтобы свергнуть протурецкого господаря Романа и привести к власти его соперника Петра. Казалось, его мечта – единый антитурецкий фронт от Адриатики до Черного моря – становится реальностью. Осенью 1448 года венгерская армия численностью в 30 тысяч человек, в которую входил и шеститысячный валашский отряд во главе с Владиславом II, двинулась на юг, на помощь воюющему с турками Скандербегу. По пути крестоносцы разорили Сербию, чтобы отомстить Георгию Бранковичу за предательство христианского дела. В отместку сербский деспот сообщал туркам обо всех передвижениях венгров и подсказывал, как лучше разгромить их. Обойдя наступавших врагов, 50-тысячное войско султана преградило им дорогу на пути в Албанию. 17 октября на печально знаменитом Косовом поле началась отчаянная битва. Три дня противники засыпали друг друга стрелами и пушечными ядрами, сшибались в отчаянных кавалерийских атаках, но ни турки, ни христиане не могли добиться успеха. В конце концов, узнав о подходе к врагам свежего подкрепления и боясь повторения варненского разгрома, Хуньяди приказал войску отступить.

Еще до сражения Мурад II велел перевезти юного Влада Дракулу из Эгригёза к валашской границе. По пути принц посетил Эдирне, где султан радушно принял его, одарив парчовым халатом, мечом в позолоченных ножнах и крупной суммой денег. План был прост: пока венгерский ставленник Владислав воюет в дальних краях, его враг, воспитанный турками и обещавший хранить им верность, без помех займет его место. Так и случилось – сразу после косовского разгрома турецкий отряд пересек Дунай и, не встретив никакого сопротивления, доставил принца в Тырговиште. 22 или 23 октября Влад принес присягу в присутствии немногих оставшихся в столице бояр и престарелого митрополита Евфимия. Он стал третьим господарем Валахии по имени Влад, хотя немцы чаще называли его Ладислаус, а венгры – Ласло. Некоторые историки ошибочно именуют его Владом IV, включая в общий счет его соперника Владислава. Их имена и правда очень похожи, но непримиримая вражда, замешанная на крови, разделила не только двух родственников, но и семейство Данешти и их противников – потомков Влада Дракулы, получивших отныне прозвище Дракулешти.

31 октября Дракула, которому еще не исполнилось семнадцати, написал свой первый официальный документ – краткое письмо трансильванскому вице-губернатору Миклошу, подписав его «Но Влад, валашский воевода, твой брат во всем». Он еще не привык к власти, раз объявляет себя «братом» не слишком значительного чиновника. После долгого плена ему, совсем еще юноше, предстоит привыкнуть к свободе и ответственности не только за себя, но и за других. Предстоит узнать неведомое или давно забытое: просторы родной земли, вкус вина (при турецком дворе оно запрещалось), женские ласки. И, конечно, сладость мести, о которой он мечтал много лет, – мести убийцам отца и брата, оскорбителям родовой чести, врагам Валахии.

Но тогда до этого дело не дошло – первое правление Влада III Дракулы продлилось чуть больше месяца. Едва Янош Хуньяди с остатками армии добрался домой, он тут же поспешил в Тырговиште и в начале декабря 1448 года вновь утвердил там власть Владислава Данешти. Не дожидаясь его прихода, Влад бежал за Дунай к туркам. В Эдирне его принял Мехмед, от которого ни на шаг не отходил разодетый, нарумяненный Раду. Османский наследник держался холодно, давая понять, кому принадлежат его симпатии в претензиях на валашский трон. Дракула поспешил уехать – он знал, что неудачливого союзника турок вполне могут ждать бокал с ядом или шелковая петля на горле. Его путь лежал в Молдову, где вместо убитого Петра уже правил его брат и дядя Влада – Богдан II.

В гостеприимной молдавской столице Сучаве Дракула провел, пожалуй, самые безмятежные годы своей бурной жизни. Подружившись с сыном господаря Стефаном – будущим Стефаном III Великим, одним из главных героев румынской и молдавской истории, – он охотно пировал, охотился, посещал по ночам нестрогих девиц, которым льстило внимание молодого и красивого принца. То, что Влад был красавцем, видно даже по поздним портретам, на которые уже легла печать его кровавой славы. Самый известный из них (точнее, копия, сделанная в XVI веке с пропавшего бесследно оригинала) хранится в старинном замке Амбрас в Инсбруке. Тирольский эрцгерцог Фердинанд II (1529–1595), живший здесь со своей незнатной возлюбленной Филиппиной Вельзер, создал в замке «галерею диковин» с портретами всевозможных уродов – физических и нравственных. Портрет Дракулы помещен там между изображениями заросшего волосами «человека-волка» Гонсало с Канарских островов и венгерского дворянина Грегора Бачи, у которого во время поединка в голове застряло копье, и в таком состоянии он умудрился прожить целый год. Затейник Фердинанд разместил картины с тайным смыслом, и кажется, что Колосажатель с явным удовольствием косится на пронзенного копьем соседа.

Другой портрет Дракулы, в рост, находится в Цюрихском музее, третий – в Вене; еще несколько, в виде гравюр, приведены в немецких печатных памфлетах. На всех мы видим мужчину с черными вьющимися волосами, длинными усами и большими выразительными глазами, одетого не только богато, но и щегольски – в алый кафтан с золочеными пуговицами, плащ с меховой опушкой и высокую шапку («на манер папской», как говорили летописцы), украшенную жемчугом, алмазами и пером белой цапли. О его жестоком нраве говорят сурово сдвинутые брови и злобный взгляд, но на картине из Амбраса зеленые глаза Дракулы скорее печальны – неудивительно, если вспомнить, сколько ему пришлось пережить к концу своей не слишком долгой жизни.

В Молдове ему довелось и повоевать – на страну опять напали поляки, пытавшиеся посадить на трон своего ставленника, принца Александрела. Молдаване по своему обычаю заманили врагов в глубь страны, где могли с выгодой использовать знание местности. Решающее сражение состоялось в сентябре 1450 года у деревни Красна. Заботливый воевода Богдан запер Влада и Стефана в ближней крепости Каменица для их безопасности, но принцы сбежали и кинулись в самую гущу сражения. Все, видевшие Дракулу в бою, утверждали, что он в это время впадает в настоящее неистовство и способен обратить в бегство целую сотню врагов. Именно такими были одержимые скандинавские воины-берсерки, и враждебно настроенные немецкие историки называли Влада именно этим словом, – правда, в их времена оно уже означало просто безумца…

Боевое крещение при Красне прошло успешно: валашский принц был в первых рядах молдаван, опрокинувших польскую конницу и обративших врага в беспорядочна бегство. В густом лесу длинные кудри модников-шляхтичей застревали в ветвях деревьев, как у библейского Авессалома; молдаване настигали их и рубили. На поле боя осталось больше двух тысяч врагов, а принц Александрел и польский воевода Бучацкий едва сумели спастись. После этого сражения Влада зауважали при дворе, но скоро ему пришлось покинуть гостеприимную Сучаву. Новый претендент на молдавский трон, кузен Богдана Петру Арон, действовал хитрее – в октябре 1451 года его сторонники устроили заговор и убили господаря прямо во дворце. Влад и Стефан, неразлучные, как всегда, сумели прорубиться сквозь толпу врагов, вскочить на коней и выбраться из города. Двое принцев поспешили на запад, в Трансильванию, – у них не было другого выхода как отдаться на милость Яноша Хуньяди. На их счастье, грозный воевода успел к тому времени рассориться со своим валашским союзником. Господарь Владислав, обязанный ему властью, постепенно склонялся на сторону турок: в феврале того же 1451 года, когда Мехмед II после смерти отца стал наконец полновластным правителем империи, господарь послал ему богатые дары.

Самый знаменитый портрет Дракулы из замка Амбрас в Тироле

Новый султан, которому было всего 18 лет, твердо намеревался заслужить славу великого завоевателя. Первой его целью стал Константинополь, для захвата которого в начале 1453 года была собрана 80-тысячная армия, в то время как византийский император Константин XI Палеолог располагал только десятью тысячами воинов. При осаде турки впервые в истории широко применяли артиллерию – у них было 500 малых пушек, 50 больших и одна гигантская, весившая 19 тонн, из которой стрелял немецкий перебежчик Урбан. Пушечные ядра обрушили давно не ремонтировавшиеся стены города, и на рассвете 29 мая нападавшие с трех сторон ворвались внутрь. Генуэзцы, входившие в войско императора, предали его и сдались туркам на условиях сохранения их торговых привилегий. Константин с несколькими сотнями воинов три часа защищал западные ворота; в конце концов их окружили и изрубили всех до единого. Позже императора отыскали в куче трупов по красным сапогам, которые во всей Византии мог носить только он. Голова его была выставлена у ворот дворца Буколеон, где обосновался султан. Мехмед на три дин отдал город на разграбление своим солдатам, но запретил трогать великолепный собор Святой Софии, который велел превратить в мечеть. Многие тысячи горожан были убиты или угнаны в рабство; султану пришлось переселить в свою новую столицу жителей нескольких городов Малой Азии, но еще долго целые кварталы Константинополя, переименованного в Стамбул, оставались безлюдными.

Хотя одряхлевшая, запутавшаяся в собственных интригах Византия уже давно балансировала на грани гибели, ее падение вселило страх и растерянность в сердца европейцев. В Риме был объявлен траур; на площадях Вечного города самозваные пророки предсказывали, что Антихрист уже явился, и имя ему – Великий Турок, как на Западе называли султана. Итальянские дипломаты доносили из Турции, что Мехмед планирует вслед за «вторым Римом» покорить первый, но другие утверждали, что первым делом он пошлет свою бесчисленную армию на север, против императора Фридриха III, поскольку желает остаться единственным императором во всем мире. Сильнее других испугался валашский князь Владислав, отделенный от владений султана лишь непрочной преградой Дуная. В июне 1453 года он не только пропустил 10-тысячную османскую армию в Трансильванию, но и сам присоединился к ней со своей дружиной, разорив приграничные деревни. Нападение было отбито секлерами, посланными Яношем Хуньяди, а союз валашского князя с Венгрией рухнул окончательно.

До этого Дракула находился в ставке Хуньяди на положении заложника, и его вместе со Стефаном даже собирались выслать в Молдову, где их неминуемо ждала смерть. Но теперь статус принца изменился – Янош представил его королю Ласло как законного претендента на трон Валахии, достойного всяческой поддержки венгров. Проверкой для него стали боевые действия в Сербии, которую все еще пытались захватить османы. В сражениях Владу доверили командование отрядом, набранным из трансильванских валахов. Наблюдая за молодым военачальником, Хуньяди отметил, что он храбр, но слишком порывист и сам кидается в схватку вместо того, чтобы руководить ею из безопасного места. Отвага венгров и валахов оказалась напрасной: сербский деспот Георгий Бранкович, за которого они сражались, неожиданно сдался на милость турок. Осенью 1455 года войска Хуньяди отступили к Белграду – последнему оплоту христиан за Дунаем.

Воюющие стороны долго накапливали силы, и летом следующего года Мехмед II со стотысячным войском начал решающее наступление на Белград. Гарнизон под командованием Михая Силади сопротивлялся, пока на помощь ему не подоспел из-за Дуная сам Хуньяди с армией в 40 тысяч человек. 21 июля турки пошли на штурм, но защитники крепости, вдохновляемые папским легатом Джованни Капистрано, отбили его и на следующий день сами бросились в атаку. Турки, захваченные врасплох в собственном лагере, гибли тысячами; сам султан был ранен в бедро и едва успел отступить от города с остатками армии, потеряв обоз и большинство пушек. Европа была спасена; от Вены до Лондона звонили колокола, празднуя великую победу. Торжества были омрачены смертью «белого рыцаря» – Хуньяди умер 11 августа от чумы, которая проникла в лагерь победителей. Незадолго до этого над континентом появилась комета Галлея, которую считали вестницей эпидемии и других несчастий. Но для Влада Дракулы зловещая хвостатая звезда стала символом победы; позже он даже изображал ее на своих монетах – золотых дукатах и серебряных асирах.