Текст книги "Прыжок Рэддла (СИ)"

Автор книги: Вадим Носоленко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Глава 3: Древний механизм пробуждается

Для ускорения исследований еще два года назад на Луне была срочно развёрнута межпланетная научная лаборатория. В неё стекались лучшие специалисты Земли и колонии в области лингвистики, археологии, физики. Гонка за разгадкой тайны набирала обороты.

Лаборатория, расположенная на нижнем уровне базы, представляла собой впечатляющее зрелище – последнее слово технологической мысли человечества. Помещение было разделено на несколько изолированных секций, каждая со своей спецификой. В лингвистическом отделе многочисленные голографические дисплеи показывали сравнительные таблицы земных языков и загадочных символов с артефакта. В инженерном секторе громоздились сканеры и анализаторы невероятной чувствительности, способные различать структуру материи на субатомном уровне. Физический отдел напоминал миниатюрный коллайдер – здесь пытались воспроизвести свойства неизвестного металла.

Над всем этим технологическим великолепием властвовал профессор Тимур Ахметов – ведущий криптолог проекта, гений с нестандартным мышлением, позволяющим ему видеть закономерности там, где другие видели лишь хаос. Его чересчур худая фигура и всегда встрепанные седые волосы создавали образ классического рассеянного ученого, но пронзительный взгляд выдавал мощный интеллект и железную волю.

После нахождения таинственного артефакта дни на лунной базе начали тянуться для Николая бесконечно медленно. Он с головой уходил в рутинную работу по поддержанию систем жизнеобеспечения, однако мысли его постоянно возвращались к загадочной древней находке. Когда же расшифруют письмена? Что откроют они?

Каждую свободную минуту Николай проводил в лаборатории, наблюдая за работой ученых. Он не был специалистом в ксенолингвистике или археологии, но его инженерное образование позволяло следить за диагностикой физических свойств артефакта. А еще ему хотелось быть ближе к Анне, которая возглавила группу по анализу излучения, испускаемого металлической плитой. Их профессиональное общение постепенно перерастало в нечто большее – во время коротких перерывов они делились впечатлениями, мечтами, а иногда просто молчали вместе, наблюдая за звездами через огромный купольный телескоп базы.

Теперь, глядя в иллюминатор на лунный пейзаж, Николай словно видел его другими глазами. Где-то там, под покровом пыли веков, скрывался фантастический механизм, способный влиять на всю Солнечную систему. Какие возможности он несёт? Какие опасности? Сможем ли мы вообще когда-либо постичь его? Подобные вопросы не давали Николаю покоя.

Долгими лунными ночами, когда база погружалась в относительную тишину, а большинство сотрудников отдыхало, Николай часто выходил в обзорный купол. Огромный прозрачный свод из многослойного композитного материала защищал от радиации, но создавал иллюзию прямого контакта с космосом. Лежа на специально оборудованной смотровой платформе, он часами рассматривал звездное небо, пытаясь представить, откуда прибыли создатели древнего механизма. С какой из этих сияющих точек? И существуют ли они до сих пор? Или давно исчезли, оставив лишь свои технологии как напоминание о былом величии?

Наконец настал долгожданный день, когда ведущий криптолог колонии Тимур собрал весь личный состав, чтобы объявить о расшифровке письмен. Его глаза лихорадочно блестели, голос дрожал от волнения. Оказалось, артефакт был частью системы управления древнего комплекса невиданной мощи!

– То, что мы обнаружили, – начал Тимур, когда все собрались в главном конференц-зале базы, – выходит за рамки нашего понимания технологии. Это не просто машина или компьютер в нашем понимании. Это интегрированная система, способная манипулировать фундаментальными силами природы.

На огромном голографическом экране за его спиной появились трехмерные модели расшифрованных символов, превращающиеся в сложные диаграммы и схемы.

– Согласно нашей расшифровке, этот комплекс был создан для контроля и регулирования планетарных процессов. Он способен влиять на гравитационные поля, магнитосферу, тектоническую активность. По сути, это планетарный терраформер колоссальной мощности.

Эта новость потрясла всех присутствующих. Некоторые колонисты выглядели испуганными.

– Друзья, да мы тут открыли ящик Пандоры! – воскликнул Юрий. – Только бы эта машина в чужие руки не попала, а то мало ли что… Вдруг она всю погоду на Земле перекроет или ещё что! Нам бы инструкцию по пользованию для начала раздобыть!

– Технология настолько опережает наш уровень развития, – продолжил Тимур, игнорируя реплику Юрия, – что многие принципы ее работы остаются непостижимыми. Мы как средневековые алхимики, пытающиеся понять устройство квантового компьютера. Но есть кое-что еще более тревожное…

Тимур сделал паузу, и в зале воцарилась мертвая тишина. Даже вентиляционные системы, казалось, затихли в этот момент.

– Судя по датировке материалов и анализу радиоактивного распада примесей в металле, этому комплексу около 250 миллионов лет. Это время динозавров на Земле! И некоторые символы указывают на то, что машина до сих пор… активна. Она находится в режиме ожидания, в своего рода спящем режиме, но ее энергетическое ядро продолжает функционировать.

Директор колонии поднял руку, призывая к тишине.

– Уважаемые коллеги! Понимаю ваше волнение. Однако пока рано делать далеко идущие выводы. Предстоит ещё огромная исследовательская работа, чтобы постичь все возможности и опасности этого открытия. А сейчас – за дело! Впереди у нас много трудов и открытий!

– Я предлагаю создать специальную рабочую группу, – продолжил директор. – Нам нужны специалисты по квантовой физике, инженеры энергетических систем, лингвисты и математики. Все исследования должны проводиться с максимальной осторожностью. Ни одна кнопка не будет нажата, ни один элемент не будет активирован без тройной проверки и утверждения протокола безопасности.

В толпе послышались одобрительные возгласы. Страх начал сменяться научным интересом. Как всегда, человеческое любопытство оказалось сильнее осторожности.

Слова Тимура о возможностях древней станции произвели на Николая неизгладимое впечатление. Он с жадным интересом впитывал каждое слово рассказа коллеги о загадочном инопланетном комплексе, способном управлять природными процессами в масштабах Солнечной системы. Представив себе мощь и масштабы этой техники, Николай ощутил, как по спине пробежал холодок восторга.

В его воображении возникали грандиозные картины: засушливые пустыни Земли превращаются в цветущие сады, полярные шапки восстанавливаются, обеспечивая стабильный климат, разрушенные экосистемы возрождаются к жизни. Человечество, использующее эту технологию, могло бы исправить весь тот вред, который нанесло планете за столетия промышленного развития. А если распространить эти возможности на Марс или Венеру? Создать там атмосферу, пригодную для дыхания, генерировать магнитное поле для защиты от космической радиации, запустить гидрологический цикл… Мечты о межпланетной экспансии человечества обретали реальные очертания.

Но вместе с восторгом пришло и осознание опасности. Технология такой мощи – обоюдоострый меч. В неумелых руках или при неправильном использовании она могла привести к катастрофическим последствиям. Один неверный расчет – и климатические системы планеты могли быть дестабилизированы необратимо, вызвав ледниковый период или, наоборот, тепловой коллапс. Николай понимал обоснованность осторожного подхода руководства базы, но в глубине души верил, что человечество достойно этого дара древней цивилизации.

С того памятного дня рассказ Тимура не шел у Николая из головы. Он как одержимый думал о грандиозных перспективах, которые открывал этот загадочный комплекс. Его воображение рисовало картины фантастических изменений окружающего мира – таяния полярных льдов, терраформирования пустынь, возведения гигантских городов под открытым небом.

Он буквально видел, как по первому сигналу оживают мощные механизмы инопланетного разума, запуская цепочку грандиозных планетарных преобразований – повышение уровня Мирового океана, изменение орбит планет, появление новых созвездий на ночном небе… Возможности казались безграничными!

Ночи Николая превратились в беспокойные часы полудремы, наполненные странными видениями. В этих снах он стоял на вершине огромной пирамиды из неизвестного металла, а вокруг простиралась преображенная Земля: океаны сияли лазурным светом, горы, увенчанные белоснежными шапками, поднимались к небесам, в которых сверкали два солнца. Иногда сны становились тревожными – механизм выходил из-под контроля, планеты раскалывались на части, звезды гасли одна за другой… Николай просыпался в холодном поту, но даже эти кошмары не могли отвратить его от мыслей об активации древней технологии.

Однако руководство колонии и в дальнейшем решило воздержаться от каких-либо действий в отношении системы, пока последствия её применения не будут досконально изучены. «Слишком опасная технология, с непредсказуемыми последствиями», – таков был их ответ.

– Мы имеем дело с силой, способной изменить судьбу планет, – заявил директор на очередном брифинге. – Нельзя позволить нашему энтузиазму затмить здравый смысл. История человечества полна примеров, когда технологии, опережающие свое время, становились причиной катастроф. От порохового оружия до ядерной энергии – каждый прорыв требовал времени на осмысление и выработку безопасных протоколов использования. А здесь мы говорим о технологии, опережающей нас не на десятилетия, а на тысячелетия!

Большинство ученых поддержало эту осторожную позицию. Были созданы виртуальные модели, на которых проигрывались различные сценарии активации комплекса. Исследования велись медленно и методично, с бесконечными проверками и перепроверками каждого вывода.

Это решение привело Николая в отчаяние. Почему глобальные перспективы интересуют только его одного? Разве остальные не видят тех же грандиозных возможностей? Мысли об упущенных шансах не давали Николаю покоя ни днем, ни ночью.

Он начал замечать, что многие коллеги смотрят на него с опаской, когда он страстно отстаивал идею активации комплекса. В столовой за его столом становилось все меньше людей. Даже Юрий, обычно поддерживавший любые смелые идеи, теперь держался отстраненно. Только Анна по-прежнему слушала его размышления с интересом, хотя и она призывала к осторожности.

– Ты не представляешь, какие силы могут быть здесь задействованы, – говорила она тихим голосом, когда они оставались наедине. – Мои приборы фиксируют странные энергетические всплески даже от неактивированной системы. Это что-то похожее на квантовые флуктуации, но гораздо более мощное и целенаправленное. Как будто система… наблюдает за нами, изучает.

– Тем более нужно действовать! – горячо возражал Николай. – Если она уже активна на каком-то уровне, лучше взять процесс под контроль, чем ждать, пока что-то произойдет само собой, не так ли?

Анна только качала головой, не находя аргументов против его железной логики, но и не соглашаясь полностью.

В одну из бесконечных лунных ночей, когда сон опять не шел к нему, Николай бродил по опустевшим ночным коридорам. Его шаги гулко отдавались в тишине. Вдруг в луче его фонарика мелькнул рыжий комочек – то был его питомец, енот по кличке Рэддл. Пушистый зверек сладко спал прямо на полу, свернувшись клубочком и подложив мордочку под лапку. Николай усмехнулся и почесал его между ушами. Рэддл довольно фыркнул сквозь сон, не раскрывая глаз.

В тусклом свете аварийных ламп, Николай заметил, что шерсть Рэддла слегка мерцает, будто покрытая микроскопическими фосфоресцирующими частицами. Эта странность привлекла его внимание. Наклонившись ближе, он увидел, что мерцание появляется волнами, словно пульсируя в такт какому-то неслышимому ритму. "Возможно, это просто игра света", – подумал Николай, но червячок беспокойства уже зародился в его сознании.

Николай с нежностью посмотрел на своего любимца. Еще в юности он нашел голодного, израненного зверька в лесу возле дома. Мальчик заботливо выходил найденыша и после его выздоровления решил оставить его у себя. Со временем дикий енот подружился с ним и даже стал откликаться на имя.

Это была особенная связь, выходящая за рамки обычных отношений человека и домашнего животного. Рэддл, казалось, понимал Николая на каком-то интуитивном уровне – всегда появлялся рядом, когда хозяину было грустно или тревожно, приносил предметы без специальной команды, находил потерянные вещи. Иногда Николаю казалось, что в блестящих черных глазах зверька скрывается интеллект, превосходящий обычный животный разум. Но он списывал эти мысли на свою привязанность к необычному питомцу.

Когда Николаю предложили работу на лунной станции, он поставил руководству космической программы ультиматум: полетит на Луну, только если ему разрешат взять с собой Рэддла. Долгие уговоры и хлопоты увенчались успехом – зверьку выделили отдельное место в жилом модуле. И вот, спустя месяц, они вдвоём покоряли это серое небесное тело…

Процесс адаптации енота к лунной гравитации оказался удивительно быстрым. В то время как люди неделями привыкали к странной легкости своих движений, Рэддл уже на второй день носился по коридорам базы, выполняя невероятные акробатические трюки в воздухе. Он стал всеобщим любимцем экипажа – даже суровый директор базы иногда украдкой подкармливал пушистого астронавта деликатесами из своего личного рациона.

Но в последние дни Николай заметил изменения в поведении питомца. Рэддл стал более сосредоточенным, подолгу сидел неподвижно, как будто прислушиваясь к чему-то неслышимому для человеческого уха. Он начал проявлять необычный интерес к техническим отсекам базы, особенно к лаборатории, где хранился загадочный артефакт. Несколько раз Николай обнаруживал енота сидящим напротив металлической плиты, словно в глубокой медитации.

Пройдя еще несколько отсеков, Николай попал в лабораторию. В голове вспыхнули образы из навязчивого сна, преследовавшего его последние ночи. В этом сне он видел именно эту лабораторию, залитую загадочным светом, и древнюю панель, чьи символы перестраивались, пока не образовывали определенную последовательность.

Эти сны ощущались как послания, как инструкции из глубин подсознания. Символы пульсировали с гипнотической ритмичностью, повторяясь до тех пор, пока не отпечатывались в памяти с фотографической точностью. Каждое утро Николай просыпался с чувством миссии, с ощущением, что ему предназначено совершить нечто важное, способное изменить ход истории.

В самых ярких эпизодах снов появлялся смутный силуэт, наблюдающий за ним из-за границы восприятия. Не угрожающий, но властный, направляющий. Николай не мог разглядеть его отчетливо, но каким-то образом знал, что эта сущность связана с древним комплексом. Возможно, цифровой отпечаток разума создателей системы, сохранившийся в ее глубинах? Или проекция искусственного интеллекта, управляющего ею?

И вот теперь он стоял перед настоящей панелью. Таинственные письмена и символы переливались, как в его видениях. Словно в трансе, движимый мощной, неодолимой силой, Николай протянул руку. Пальцы коснулись символов, нажимая на них в строгой последовательности – точь-в-точь как было показано ему во сне.

Каждое прикосновение сопровождалось странным ощущением – электрический разряд пробегал от кончиков пальцев вверх по руке, наполняя тело волнами энергии. Символы под его пальцами вспыхивали глубоким синим светом, оставляя светящийся след. В воздухе появился озоновый запах, а статическое электричество заставило волоски на руках встать дыбом.

Последний символ в последовательности – спираль с точкой в центре – засветился особенно ярко. На мгновение Николаю показалось, что мир замер, звуки исчезли, время остановилось. А потом реальность схлопнулась обратно, и поток ощущений вернулся с удвоенной силой.

Панель начала гудеть, набирая мощь. Лунная база вздрогнула, когда где-то глубоко под поверхностью раздался низкий вибрирующий гул, словно пробудилось многовековое существо. Пол под ногами завибрировал, затем начал пульсировать в странном, неравномерном ритме. Свет в лаборатории мигнул несколько раз и приобрел голубоватый оттенок.

В центре панели управления появилась голограмма – трехмерная проекция Солнечной системы в миниатюре. Планеты вращались вокруг светящейся точки Солнца, их орбиты обозначены тонкими светящимися линиями. Николай заворожено смотрел, как Луна вдруг выделилась ярким светом, а от нее к Земле протянулись тонкие энергетические нити.

Внимательно изучая голографическую проекцию, Николай заметил, что нити, соединяющие Луну и Землю, медленно пульсируют, словно по ним течет какая-то энергия. Едва различимо, но определенно менялся цвет земной атмосферы – она приобретала более насыщенный синий оттенок.

"Процесс начался," – подумал Николай с трепетом. "Не мгновенная трансформация, а постепенное, деликатное вмешательство. Система настолько тонко настроена, что преобразования происходят на молекулярном, возможно, даже на квантовом уровне."

Медленно, всё еще находясь под властью гипнотического транса, Николай вышел из лаборатории. Безжизненные коридоры базы встретили его мертвой тишиной. Добравшись до своей спальни, он рухнул на койку, но глаза отказывались закрываться.

Всю ночь он вглядывался в темноту, прислушиваясь к скрипам и шорохам за стеной. Любой необычный звук заставлял его вздрагивать от нарастающей тревоги. Что если он разбудил что-то древнее и ужасное? Или по ошибке запустил цепную реакцию катастрофы планетарного масштаба?

Совесть терзала его беспощадно. Он действовал импульсивно, поддавшись влиянию странных снов и собственной одержимости. Что, если эта машина была намеренно "запечатана"? Что, если древняя цивилизация обнаружила ее разрушительные свойства и преднамеренно отключила, спрятав на Луне? А теперь он, своим безрассудством, мог поставить под угрозу жизнь целой планеты.

В какой-то момент его охватило почти паническое желание вернуться в лабораторию и попытаться отключить механизм. Но что, если это только усугубит ситуацию? Что, если прерывание начатого процесса вызовет еще более катастрофические последствия?

Под утро измученный страхами Николай провалился в беспокойный сон, полный кошмарных видений.

Ему снилось, что он стоит на вершине огромной пирамиды, а вокруг бушует буря невиданной силы. Земля внизу раскалывается на части, океаны выходят из берегов, выбрасывая гигантские волны на сушу. Люди в панике бегут, но им некуда скрыться от надвигающегося апокалипсиса. И над всем этим хаосом возвышается фигура в сияющих одеждах – не человеческая, но гуманоидная, с глазами, светящимися холодным синим светом. Существо указывает на Николая длинным пальцем и произносит на языке, которого тот никогда не слышал, но каким-то образом понимает: "Ты пробудил то, что должно было спать."

С криком ужаса Николай проснулся, обнаружив, что его одежда насквозь промокла от пота. В дверь его каюты уже стучали.

Утренний стук в дверь выдернул его из лихорадочной дрёмы. На пороге стоял Юрий – обычно спокойное лицо его выражало тревогу.

– У нас ЧП, Николай. Реактор номер три отключился ночью по непонятной причине. А это самая надёжная установка в колонии, да что там – на всей Луне!

Николай ощутил, как его сердце провалилось куда-то в пятки. Неужели причина в его ночных экспериментах с древней системой?

Холодный озноб пробежал по спине. Внутренний голос кричал, что это только начало, первое проявление пробудившейся системы. Николай сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить бешеный ритм сердца. Он не мог сейчас выдать себя, не мог показать Юрию свою причастность к происходящему. Не сейчас, когда еще ничего не известно наверняка.

– Что говорят датчики? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно. – Какая-то внешняя причина или сбой внутренних систем?

– Хотел бы я знать, – покачал головой Юрий. – Все показания в норме до 3:42 ночи, а потом – раз! И полное отключение, будто кто-то просто выдернул вилку из розетки. Пойдем, сам увидишь.

Он поспешно оделся и последовал за Юрием к отключившемуся реактору вместе с группой ремонтников. При ближайшем рассмотрении оказалось, что автоматика безопасности полностью обесточила реактор из-за неполадок в системе охлаждения.

– Придётся вручную перезапустить весь контур, проверить трубопроводы, клапаны, насосы, – констатировал Юрий. – Дел невпроворот на целые сутки. Ребята, по коням!

Бригада инженеров и техников немедленно приступила к диагностике. Николай, стараясь ничем не выделяться, присоединился к работам. Но его мысли были далеки от механических повреждений и технических неисправностей. Он внимательно изучал характер сбоя, пытаясь найти связь с активацией древнего механизма.

И связь эта, похоже, была. Система охлаждения отказала не из-за поломки или износа деталей – все компоненты были в идеальном состоянии. Проблема заключалась в самой жидкости охладителя. Она изменила свои физические свойства – вязкость, плотность, теплопроводность. Такое не могло произойти само по себе, особенно учитывая, что охладитель представлял собой стабильный химический состав, устойчивый к воздействию температуры и радиации.

И вот уже через час Николай в скафандре ползал на коленях в тесном техническом коридоре, протягивая новые кабели питания к электронасосам. Где-то рядом, за обшивкой, находилось смертоносное радиоактивное топливо. От качества их работы зависела жизнь всей колонии.

– Никогда не видел такого странного поведения хладагента, – сказал один из техников, изучая данные анализа на планшете. – Будто на молекулярном уровне что-то изменилось. Эй, Соколов, ты разбираешься в квантовой химии?

– Немного, – осторожно ответил Николай. – А что?

– Взгляни на эти показатели электронной плотности. Разве это не похоже на результат внешнего управляемого воздействия?

Николай взял планшет и сердце его замерло. На экране красовалась диаграмма, показывающая аномальные значения интермолекулярных взаимодействий. Это действительно выглядело как искусственное вмешательство в структуру материи – именно то, что мог делать пробужденный им древний механизм.

– Возможно, это просто сбой в измерительном оборудовании, – пробормотал он, возвращая планшет. – Давайте сосредоточимся на замене насосов и перезапуске системы.

С каждым днем системы жизнеобеспечения давали все больше сбоев. Отказы возникали в самых разных модулях, даже не связанных друг с другом. Казалось, вся колония постепенно распадается на части, теряя управление. Люди нервничали, старались экономить ресурсы. Никто не мог объяснить причин.

Сначала вышли из строя несколько кондиционеров, затем появились перебои в гидропонной системе, где выращивались овощи и зелень для колонистов. Потом начались проблемы с системой очистки воды, а вслед за ними – с поддержанием оптимального состава воздуха. Каждая неисправность сама по себе была незначительной, но их совокупность создавала реальную угрозу для жизнеобеспечения базы.

Особенно тревожным было то, что стандартные методы ремонта не давали долговременного эффекта. Техника восстанавливалась, работала некоторое время, а затем снова выходила из строя, часто по совершенно иным причинам. Это выглядело так, словно какой-то невидимый саботажник методично выводил из строя один элемент за другим.

Николай все чаще ловил на себе подозрительные взгляды коллег. Хотя никто прямо не обвинял его, но он чувствовал растущее недоверие. Ведь аварии начались вскоре после его прибытия на базу. Совпадение? Многим так не казалось.

Николай тяжело вздохнул, глядя на очередное мигание аварийных огней на панели управления. Он понял, что его опрометчивые действия запустили цепочку необратимых процессов. Древняя машина каким-то образом проснулась и теперь брала под контроль всю лунную инфраструктуру, внося хаос в работу систем. Нужно было срочно во всем признаться и попытаться выработать план действий.

Каждую ночь он возвращался в секретную лабораторию, пытаясь понять, как отключить механизм, который сам же и активировал. Он часами изучал символы на панели, надеясь найти последовательность, обратную той, что использовал для запуска. Но древняя система оставалась безмолвной, реагируя лишь слабым свечением на его прикосновения, не раскрывая своих секретов.

Между тем голографическая модель Солнечной системы продолжала показывать растущую интенсивность энергетических потоков между Луной и Землей. Теперь даже невооруженным глазом можно было заметить изменения в голубой планете – ее атмосфера становилась более плотной, а полярные шапки как будто увеличивались в размерах. Но вместе с этими видимыми трансформациями росло и воздействие механизма на лунную базу.

Николай вошел в центральный отсек управления в сопровождении своего любимца – Рэддла. Зверек устроился на столе рядом с хозяином и довольно пофыркивал, пока Николай рассеянно почесывал его за ухом.

Рэддл изменился за последние дни. Его шерсть приобрела странный голубоватый оттенок, особенно заметный в темноте. Глаза стали как будто больше и выразительнее, а движения – более точными и целенаправленными. Иногда Николаю казалось, что енот наблюдает за ним с каким-то новым, почти человеческим интересом и пониманием.

– Друзья, у меня есть к вам важное признание… Это я виноват в происходящем. Все началось с того дня, когда я решился запустить древнюю систему, не предупредив вас…

Главный инженер Юрий и командир станции полковник Иванов сидели за столом.

Лица собравшихся выражали самые разные эмоции – от шока и недоверия до явного гнева. Полковник Иванов, суровый седеющий мужчина с военной выправкой, сложил руки на груди, его глаза превратились в холодные щели. Юрий ударил кулаком по столу так, что лежащие на нем инструменты подпрыгнули.

– Ты что натворил, парень?! – взорвался он. – Ты хоть понимаешь, что поставил под угрозу жизни всей колонии? А может, и всей Земли!

– Юрий, успокойся, – холодно произнес Иванов. – Крики не помогут. Нам нужно понять масштаб… инцидента.

Он повернулся к Николаю, его взгляд был твердым, как лунная порода.

– Расскажи подробно, что именно ты сделал. Каждую деталь, каждое действие. Ничего не утаивая.

– Знаешь, мы и сами уже начали подозревать, что корень бед в этой чертовой машине, – наконец произнес Юрий. – Слишком уж все пошло наперекосяк после её появления на базе.

– Да, я тоже не сразу осознал масштабы, – с облегчением ответил Николай. – А началось все с того, что я в полусне бродил по базе ночью, встретил Рэддла, и нас потянуло в лабораторию с этим пультом, будто магнитом.

– "Потянуло", говоришь? – переспросил Иванов, его глаза сузились еще больше. – Не похоже на тебя действовать столь иррационально, Соколов. Ты высококвалифицированный инженер с безупречной репутацией. Как ты мог поддаться такому импульсу?

– Это не просто импульс, – тихо произнесла Анна, которая до этого молчала, сидя в углу помещения. Все повернулись к ней. – Я фиксирую странные энергетические всплески от этого механизма с самого начала. Есть основания полагать, что он может влиять на нервную систему, возможно, даже на мозговую активность.

– Ты имеешь в виду… какое-то ментальное воздействие? – уточнил Иванов, его научный скептицизм боролся с очевидностью происходящего.

– Именно, – кивнула Анна. – Древние технологии находятся за гранью нашего понимания. Кто знает, какие формы коммуникации они использовали?

Дальше Николай подробно описал, как им овладело странное состояние. Как отчетливо вспомнился повторяющийся сон, где сам пульт подсказывал, какие кнопки нажимать. И Николай машинально повторил это в реальности, даже толком не осознавая.

Полковник Иванов озабоченно хмурился, осознавая всю серьезность ситуации: древняя система не просто вышла из-под контроля, но и активно может манипулировать разумом.

– Боюсь, это лишь начало, – мрачно предрек он. – Последствия могут быть катастрофическими, если мы не разберемся с механизмом запуски и остановки этого безумного монстра.

– Согласна, времени почти не осталось! – поддержала Анна, входя в зал управления. – Эта машина явно таит в себе множество новых сюрпризов. Каждая минута на счету!

– У нас есть кое-какие новые данные, – продолжила Анна, активируя голографический дисплей на центральном столе. – Наши мониторы на Земле фиксируют аномальные атмосферные процессы. Содержание кислорода увеличилось на 0,7 % за последние сутки, что по планетарным масштабам является невероятно быстрым изменением. Концентрация парниковых газов снизилась на 1,3 %. На первый взгляд, это положительные изменения…

– Но? – напряженно спросил Иванов, уловив неуверенность в ее голосе.

– Но скорость изменений нарастает экспоненциально. Если процесс продолжится теми же темпами, через неделю мы можем получить атмосферу, непригодную для существующих форм жизни. Слишком богатую кислородом, слишком чистую… Это может запустить необратимые экологические процессы.

Все понимали – промедление грозит полной потерей контроля над системами колонии. Уже начались циклические серьезные сбои, люди оказались в ловушке на Луне, отрезанные от помощи с Земли.

– Необходимо создать кризисный штаб, – решительно заявил Иванов. – Соколов, учитывая твой… опыт взаимодействия с механизмом, ты будешь в его составе. Анна, ты возглавишь группу мониторинга. Юрий, на тебе – поддержание работоспособности базы. Каждые два часа собираемся здесь для обмена информацией.

Он обвел комнату строгим взглядом.

– И пока никакой связи с Землей о реальной ситуации. Только стандартные отчеты. Паника там сейчас – последнее, что нам нужно.

Николай не находил себе места от вины и тревоги. Ведь из-за его опрометчивых действий теперь под угрозой вся экспедиция! Он готов был пойти на что угодно, лишь бы еще оставался хоть мизерный шанс все исправить…

– Есть еще кое-что, – тихо сказал Николай, и все посмотрели на него. – В моих снах… там был кто-то еще. Какая-то сущность, наблюдающая за мной, направляющая меня. Я не могу это объяснить, но уверен – механизм не просто машина. В нем есть сознание или его подобие.

В комнате воцарилась гнетущая тишина. Даже самые скептически настроенные члены команды не могли игнорировать странные события последних дней.

– Если ты прав, – наконец произнес Иванов, – то мы должны попытаться установить контакт с этим сознанием. Понять его мотивы, его цели.

– А если его цели враждебны? – спросил Юрий, выражая общие опасения.

– Тогда… – Иванов сделал паузу, – тогда мы должны быть готовы принять меры. Любой ценой.

Рядом, не шелохнувшись, сидел Рэддл. И в его взгляде пополам с любопытством читалась неподдельная тревога – словно зверек тоже по-своему осознавал всю серьезность происходящего.