Текст книги "Смерть заказчика [СИ]"

Автор книги: Вадим Шакун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

– Вопрос об оружии можно пока снять, – нехотя согласился подполковник. – Пошли внутрь.

– Пошли, – уныло согласился я.

За порогом помещения вновь ощутил себя в зазеркалье. И только потом заметил человеческий силуэт нарисованный на полу мелом. Бурая, не успевшая еще толком просохнуть лужа рядом с силуэтом яснее ясного объясняла, что нахожусь я здесь вовсе не за появление на улицах этого Богом забытого городка в нетрезвом виде.

– У меня алиби, – с места в карьер начал я, мысленно возликовав. Некогда, оказавшись пару раз подозреваемым в убийстве, я поклялся себе, что стану лучшим специалистом по созданию алиби самому себе. И, в кои–то веки, у меня это, кажется, получилось.

– Все так говорят, – подал голос мой давешний знакомец в капитанских погонах. Именно он вчера проверял мои документы в здании местного ОВД. Тоже, значит, с дежурства сняли.

– Я – не все, – отрезал я. В конце концов, и до меня начало доходить почему столь уверенно держался Володя Семенов с тутошним начальством. Дрожко наверняка предупредил местного коллегу о Варькиных связях в столице Округа.

– Эта бумага оставлена вами вчера на моем столе, – сделав каменную физиономию строго сказал капитан. – Для каких целей и кем нарисован план помещения.

Несколько ошалев я взял протянутый мне лист бумаги. Был это не подлинник, а всего лишь ксерокопия, но достаточно хорошая.

– Надо же, – вздохнул я. – Вот так рисуешь, рисуешь, а тебя будят среди ночи.

– Ты рисовал? – сурово вмешался подполковник. – Для кого и когда.

– Помещение это вижу первый раз в жизни, – не менее сурово огрызнулся я. – О чем попрошу сделать отметку в протоколе. Представленный вам документ не имеет к помещению никакого отношения. Это же типовой детский садик, вы что, не понимаете? Моя схема сделана в рекламном агентстве Евгения Горюнова, кварталах в четырех отсюда. Там тоже детский сад, только эти три окна выходят не на запад, а на восток.

Лицо капитана вытянулось и приобрело несколько жалобное выражение. Очевидно, на забытую мною у него на столе бумажку он возлагал не малые надежды.

– Часа через полтора, – я взглянул на свой шикарный «Роллекс», – в агентстве будет его хозяин и мой сотрудник. Господин Горюнов заказал нам установить сигнализацию. Для этих целей план и составлен. Вы пока позанимайтесь, а я подожду. Вместе подъедем и они оба подтвердят правоту моих слов.

Физиономия подполковника стала еще более каменной, Вовка же Семенов вновь нахально улыбнулся. В конце концов мы с ним вышли покурить.

– Маньяк? – полюбопытствовал я.

– Судя по пуле, да, – покосившись на дымивших рядом местных «следаков», сознался тот.

– Как всегда, в затылок, – сообщил один из них, широкоплечий светловолосый здоровяк, очевидно ничего не имеющий против разглашения мне следственных тайн, коль скоро меня угораздило стать подозреваемым. – Через форточку стрелял.

Я поднял глаза. Вдоль фасада шла по диагонали металлическая лестница пожарного выхода и шла как раз мимо широкой откинутой внутрь форточки.

– Убитый здесь как оказался? – осведомился Володя Семенов. – Работает?

Вывески на фасаде не было. И все же, судя по компьютеру помещение, наверняка, сдавалось под офис какой–нибудь фирме.

– Как бы не так, – ухмыльнулся светловолосый. – Здесь контора по покупке–продаже квартир. Этот хмырь к ним уже второй месяц ходил, все никак квартиру выбрать не мог. А тут взял и залез среди ночи. Вот и схлопотал пулю.

– Залез? – заинтересовался я. – Нелегальным способом?

– Дубликат ключа сделал, – пояснил собеседник. – Часа в три утра Степаненко в окно выглянул, смотрит, в окне, похоже, свет. А это от компьютера включенного. Вот и подошел посмотреть.

– Какой Степаненко?

– Сторож детсадовский. Он нам позвонил.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

– Михайлов, бери Сковороду и поехали, – прервал затянувшийся перекур мрачный подполковник.

– Чего брать? – опешил светловолосый.

– Не «чего»! – возмутился получившемуся каламбуру я. – А меня. Езжай с начальством, я с Володей поеду. Мне своя городская милиция роднее.

Велико было изумление Женьки Горюнова, когда субботним утром он узрел на пороге своего рекламного агентства сразу две милицейских машины.

– Здравствуй, Женя, привет, Пахом, – поспешил успокоить я. – Тут товарищи нашим контрактом интересуются.

Подполковник, оказавшийся начальником местного ОВД, не поленившись лично ознакомился с контрактом, а Женька горячо заверил, что предъявленный ему на опознание план «господин Сковорода» нарисовал не далее, чем позавчера.

– Значит, в том помещении вы не были, план составили здесь, покойника не знаете? – вздохнув подытожил подполковник. – Чертов Ковальчук, столько времени из–за него потратили.

Мне бы подтвердить сказанное начальником ОВД, да делу конец, но Щепкин, наш с Варькой адвокат, постоянно учит меня правильно формулировать ответы на подобного рода вопросы органов правопорядка. На всякий случай.

– В помещении не был, план рисовал здесь, – с готовностью подтвердил я. – Что касается покойника, то Бог его знает. Я же не имею ни малейшего представления, кого там у вас замочили. Опознания не было.

– У меня паспорт с собой, «жмура» этого, – проявил инициативу светловолосый Михайлов. – Вот фотокарточка.

Очевидно на лице у меня отразилась вся мера моей растерянности, потому что находящиеся рядом стражи закона, включая даже Вовку Семенова, разом как–то подобрались. Не зря Варька говорит, что лицом я владеть не умею.

– Знаешь ты его или нет? – зарычал в конец потерявший терпение подполковник.

– Ну, это… Как сказать, – смущенно пробормотал я. – Память на лица у меня не очень, но вот Евгений Алексеевич у нас художник, у него память лучше. Если скажет, что это он, так я его видел вчера здесь. Кажется.

– Точно он, – взглянув на предъявленную ему фотографию растерянно подтвердил Женька. – Это мой заказчик – господин Дубов: магазин «Харон», обувью торговать собирался. Вчера тут был. Как раз Витя у нас сидел, мы только–только сигнализацию выбрали. А что с ним?

– Хана твоему заказчику, – посочувствовал я. – Ночью в одну шарагу влез, там его маньяк и порешил. Бывают же совпадения.

Начальник местного ОВД, однако в совпадения такого рода верил слабо. Посему меня с Женькой тут же отвезли в околоток. допрашивали долго, но, должен признать, вежливо. В конце концов, не найдя противоречий в показаниях, отпустили. Не малую роль сыграло в этом и то, что появившаяся на месте действия Таня Чернова охотно подтвердила мое алиби.

Пообещав Семенову, стоически пребывавшему все это время в одном со мной здании непременно дать ему пострелять из «Эфы», я наконец–то оказался за порогом ОВД возле нашей с журналисткой невзрачной «копейки».

– Я так за вас волновалась, Витя, – прощебетала она.

– Совершенно напрасно. Случаи подобного рода в детективной практике встречаются довольно часто, – ответил я. – Маленькое недоразумение. Поехали куда–нибудь покушаем или вы в редакцию спешите?

Выяснилось, что Таня никуда не спешит и в ближайшем же, показавшемся мне приличным, ресторане я закатил ей пиршество на славу. В конце концов, из–за меня несколько пострадала ее репутация. При ее то скромности признать, что провела ночь один на один с мужчиной…

Потом позвонил отправившийся в свое агентство Женька и сообщил о том, что установку сигнализации Пахом закончил успешно, полностью его проинструктировал и отбыл восвояси, так что он, Женька, может с чистым сердцем перечислить на наш счет заранее оговоренную сумму.

Разговаривал я с другом вежливо, хотя, каюсь, затаил на него некоторую обиду. Вовсе не обязательно было цитировать «ментам» мою фразу о том, что убивать надо таких заказчиков, как Дубов. Не ляпни он этого, допрашивали бы нас в два раза меньше, да и Тане не надо было бы светиться.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Звонок от Пахома раздался в одиннадцатом часу вечера – он знает что мы с Варькой допоздна не ложимся.

– Это, конечно, не мое дело, – поинтересовавшись исходом моих мытарств в ОВД, сообщил он напоследок. – Но Горюновская контора кем–то вскрывалась. Я, когда помещение осматривал на замок внимание обратил, а там царапины весьма характерные – не родным ключом вскрывали.

Вот ведь мужик, на все руки мастер!

– Ментам не говорил? – спросил я.

– Я на «Святую Варвару» работаю, а не на ментов, – хмыкнул Пахом. – Мое дело – дать информацию, а уж вы с Викентьевной ею распоряжайтесь.

– Что–то случилось? – с любопытством спросила Таня Чернова, когда, положив трубку я начал обдумывать услышанное. Мы с ней сидели за компьютером, надо же было просветить абсолютно несведущего в компьютерных играх человека. Я ей, как раз, «Хайден энд Дэнжерс» показывал.

– Ой, Витя, это так загадочно! – ее без того кажущиеся огромными за толстыми стеклами очков глаза, округлились неимоверно, когда она услышала пересказ разговора. Я же, извинившись, вновь потянулся к телефону.

– Дежурный по ОВД старший лейтенант Михайлов, – раздался в трубке знакомый голос. Что называется, на ловца и зверь бежит.

– Частный детектив Виктор Сковорода, – не менее официально обозвался я. – Я понимаю, это ты маньяком занимаешься?

– Им, можно сказать, все занимаются, так он нас достал, – посетовал Михайлов. – А ты что, явку с повинной оформить хочешь?

– Не дождетесь. У меня просто Дубов из головы не идет. Он же в эту фирму два месяца наведывался и, как выяснилось, не только в рабочее время. И Женьке Горюнову он долго мозги парил. Может, и туда ночами забирался?

– Слушай, Сковорода, отцепись ты, в самом деле, – зевнул в трубку Михайлов. – У нашего снайпера не прослеживается никакой связи с жертвами. Так что, через этого «жмура» с липовым паспортом на него не выйти.

– С липовым паспортом? – ошалело переспросил я.

– Начальнику ОВД, кстати, очень ты не понравился, – кажется, почувствовав, что сболтнул лишнее Михайлов посуровел голосом. – Так что не суйся в это дело, мой тебе добрый совет.

Поскольку трубку собеседник положил, мне осталось сделать тоже самое.

– Вот уж, действительно, – посетовал я, – раззявам Бог не помогает. А я‑то хотел услугу родной милиции оказать.

– Все интересней и интересней, – услышав про фальшивый паспорт Дубова всплеснула ладонями Таня. – Кто же он такой и что ему там понадобилось?

– А вот на этот вопрос, дорогой Ватсон, нам и предстоит ответить, – глубокомысленно изрек я и предложил. – «Баккарди» хочешь?

– Если чуточку, – засмущалась гостья. – Витя, мне же еще в гостиницу надо.

– Какая, к черту гостиница, – возмутился я наполняя бокалы, – когда перед нами во всех своих ужасающих подробностях предстает картина тягчайшего преступления, которое так и вопиет об этом… О необходимости его раскрытия.

Таня смущенно хихикнула.

– Ну, если только из–за необходимости раскрытия, – согласилась она. – А мы его прямо сейчас и раскроем?

– Прямо, может, и не раскроем, но необходимые следственные действия будем предпринимать.

Во–первых, я отправил сообщение на пэйджер Горюнова – дома, в отличие от офиса, телефона у того не было – «Женя, если будешь завтра на работе, сразу позвони Виктору Сковороде». По собственному опыту я знал, что людям творческим, выходной – не выходной.

Во–вторых, позвонил домой Володе Семенову с вопросом работает ли завтра ментовский тир. Помятуя мое обещание дать пострелять из «Эфы» ругаться заспанный Вовка не стал.

– Значит, завтра во второй половине дня и постреляем, – пообещал ему я. – Жди, перезвоню.

– А теперь, Танюша, мы с чистой совестью можем вернуться к этому распроклятому нефтеперегонному заводу, – вновь усаживаясь за «Хайден энд дэнжерс» предложил я, но моя гостья успевшая опустошить первый бокал уже сонно клевала носом.

– Знаете, Витя, – покачала она головой, – я, наверное, спать пойду.

– Тань, давай кофе сделаю. Мне без тебя никак не справиться.

– Так устала сегодня, – жалобно посетовала она. – Игрушка интересная, но я спать хочу.

– Интересная, но я с этим заводом уже полгода мучаюсь, – посетовал я провожая Таню к отведенной ей спальне. – Вроде, по плану действую, как приказано.

– Так они же, спецназовцы ваши… – переступив порог спальни остановилась Таня. – Вы же мне их биографии показывали. Там половина в спецназ пошло, когда были разжалованы или лишены наград за невыполнение приказа. Спокойной ночи.

– Спокойной… – машинально ответил я и оказался перед запертой дверью. Потом вернулся к компьютеру.

Наверное пословица права и устами младенцев, действительно, глаголет истина. Просидев три часа за клавиатурой, наплевав на все и всяческие приказы, я раздолбал проклятый нефтеперегонный завод к чертовой матери. Уснул в эту ночь совершенно счастливым.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

С Горюновым встретились около десяти утра.

– Жень, заказчику своему ты эскиз показывал, на компьютере и распечатку давал посмотреть. Не можешь ее мне на время дать?

– А зачем тебе? – удивился он и выбрал одну бумажку из папки валявшейся сбоку от компьютера.

– Осторожно, – предупредил я, вынимая из кармана полиэтиленовый кулек для образцов. – Не переживай – только из любопытства. Просто хочу узнать, кто он такой, этот Дубов.

На этом утренние следственные действия прекратились, мы с Таней Черновой вернулись домой, а потом я пару часов поводил ее по городским достопримечательностям.

Перед обедом, запершись в нашей с Варькой крохотной лаборатории, я обработал добытую у Горюнова бумажку раствором азотнокислого серебра и поместил под ультрафиолетовую лампу. При виде тут же проступивших темно–коричневых следов гостья моя разохалась и разахалась в таком восхищении, что я возблагодарил Бога за свое неуемное любопытство. Не зря просил Варьку научить меня снимать отпечатки пальцев.

Некоторое время потратил на то, чтобы переснять каждый отпечаток в отдельности при помощи цифровой фотокамеры. Потом еще немного на то, чтобы обработать файлы в компьютере и вывести на печать. Наконец, угостив Таню обедом, позвонил Семенову. Пора было идти в ментовский тир.

С «Эфой» в руках, да еще в обществе дамы Семенов был бесподобен. Патронов я не пожалел и Вовка сегодня превзошел самого себя. Таня визжала и затыкала пальцами уши при каждом выстреле, а когда пальнуть предложили ей самой, замотала головой в неподдельном ужасе.

– Ты мне «пальчики» кое–какие не проверишь? – «промежду прочим» спросил я, когда выходя из тира мы втроем дружно свернули в сторону ближайшего кафе.

– Давай уж, вымогатель, – милостиво согласился тот и продолжил прерванный разговор. – Нет, Танечка, вы не правы. Пистолетом «Эфу» называть ни в коем случае нельзя. Пистолет и револьвер это, две ужасно–ужасно больших, как говорится, разницы.

Под аккомпанемент Вовкиной лекции мы дружно зашагали в сторону недавно открывшейся в центре города пиццерии. Кормили там отлично и совсем не дорого. Цены на пиво, правда, были совсем безбожные.

– Володя, – посреди трапезы Таня проявила вдруг недюжую память, – Виктор вчера рассказывал, как вы на место убийства приехали. А почему вы сразу про «Маузеры» говорить стали? Я думала, из них только в гражданскую войну стреляли.

– А «Маузер» – ХсП, а «Маузер» – ФЕГ! – с места завелся Вовка. – Это же достаточно новые пистолеты, Танечка! Они, правда, под девятимиллиметровый патрон, но масса современного оружия изготовлена и под 7,63 «Маузеровский». Например американский пистолет–пулемет «Генц».

– Штурмовой пистолет, – машинально поправил я. Так Варька называла единственный «Генц», который хранился среди прочего оружия в нашем тайнике за шкафом с «Баккарди».

– То, что у него одна рукоятка еще не значит, что это пистолет, – снисходительно усмехнулся Вовка. – Детективу такие вещи знать полезно.

– И патроны у него сорок пятого калибра «Кольтовские», – рассердился на последнее замечание я. – Отдача, знаешь, какая? Я что, сорок пятый от меньшего не отличу?

– Он четырех разных калибров выпускается, олух ты царя небесного!

– Мальчики, не ссорьтесь, – нахмурилась Таня, но Вовка вдруг переменился в лице и выглядеть стал весьма заинтересованно.

– Погоди–ка, а ты где из «Генца» стрелял?

– Ну… – смешался я и было от чего – не все оружие у нас дома зарегистрировано. – Возила меня Варя в одну организацию, в округе… Подробней не расскажу.

– «Генц-ГА», калибр 45 АКП? – с завистью в голосе уточнил Вовка.

– «Генц-ГС», на дульной части смонтирован глушитель, – описал я то, что Варька иначе, чем штурмовым пистолетом не называла. Впрочем, для нее и «Узи» – штурмовой пистолет.

Семенов глубоко вздохнул.

– Знаешь, Витя, не был бы я женат, отбил бы у тебя Варвару Викентьевну, – признался он.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

– А все таки, «Маузер» тут при чем? – не унялась Таня и после этого. – Сейчас кругом только и слышно, что про ТТ и патроны его. По телевизору, по радио, в газетах. Зачем же вы сразу про «Маузер» спросили?

По тому, как засмущался Вовка, я сразу понял, что вопрос попал в точку. Тут же подумалось, что не зря любой мало–мальски известный детектив таскает за собой простофилю вроде Ватсона или Гастингса. Действительно, один дурак может задать столько вопросов…

– Колись, Вовка, не для печати ведь, – как можно убедительней постарался произнести я. – Ты не интервью даешь. «Гиннеса» хотите по бутылочке?

– Витя, это же дорого, – смущенно пискнула Таня.

– Для друзей ничего не жалко, – «Гиннес», и правда, стоил тут почти сотню за бутылку, но раз пошла такая пьянка.

– «Хвост» за этим пистолетом тянется, – хлебнув пива, признался Семенов. – В Кемерово пол года назад авторитета положили с телохранителем. Очень чисто, очень грамотно. Киллер – профессионал, сразу видно. Ствол старый, изношенный и он патроны «Маузеровские» взял. Диаметр на сотую долю миллиметра больше, так что смысл есть. А вот оружия на месте преступления не нашли.

– Неужели подобрал кто–нибудь? – округлились глаза Тани Черновой.

– Запросто, – кивнул Вовка. – Место тихое было. Убитых лишь через пару часов нашли. Только писать про это не надо, мне баллистики рассказали, когда я в лаборатории был.

– Я не напишу, – клятвенно сложила руки на груди Таня и посмотрела на нас поочередно. – Ой, как интересно, мальчики!

– Самое интересное, что в первом убийстве у соседей пуля тоже от «Маузеровского» патрона была. И во втором. А потом – долгий перерыв и появились пули от патрона ТТ. Еще три убийства.

– Обойма закончилась, – сообразил я. – Проверять надо, не приезжал ли кто–нибудь из Кемерово. А, Володя?

– Они даже школьников проверяли – глухо, как в танке. И не лезь ты в это дело. Тамошняя милиция от тебя не в восторге, могут быть большие неприятности, – пригрозил он.

– Шалопутные они там все какие–то, – посетовал я.

– Будешь шалопутным, когда в городе такое творится, – заступился за коллег капитан Семенов. – Я бы на месте Ковальчука тоже тарарам поднял. Такое дело – найти у себя на столе план места преступления, который нарисован до преступления. Он мне среди ночи звонит, орет. Я ничего не пойму. Оружие есть? Есть! Калибр? Мама родная! Тут уж ему что револьвер, что пистолет – по барабану. Еще через пол часа – областной прокурор звонит. Представляешь?

– Ну, ты их здорово отбрил, – похвалил я и в честь этого взял еще по бутылке «Гиннеса» на брата. В смысле, и на сестру, конечно, тоже.

– Собственно говоря, маньяк меня интересует мало, – признался я Тане по дороге домой. – Чисто по–человечески любопытно, зачем можно залезть ночью в контору по продаже жилья, где и денег–то не хранится. Компьютер украсть допотопный? Но у Женьки–то не украл! А чует мое сердце, это он на Женькином замке наследил.

– Хотите, Виктор, я подробности разузнаю, – с готовностью предложила московская журналистка. – Поговорю с коллегами, кто–нибудь что–нибудь знает наверняка.

– Давайте, Ватсон, – воспользовавшись моментом, я обнял ее за талию. – Только не завтра. Завтра у нас выходной, пойдем в сауну. У нас дома сауна есть. Икорки, водочки или пива с омарами?

– Витя, не могу я с вами в сауну идти! – покраснела Таня похлеще любого вареного омара. – Я, лучше, в гостинице останусь.

– С кем я только в сауне не парился, не одну еще не обидел, – возмутился я. – А солярий тоже не подойдет?

– Витя, ну почему вы всегда такой… такой несерьезный? – после некоторой заминки подобрала она мне определение.

– Жизнь такая, какая–то идиотская! – вырвалось у меня. – Рос при одном строе, живу – при другом. Верил в светлое будущее, а оно превратилось в неопределенное настоящее. И вообще…

– Что?

– Ничего, – начал успокаиваться я. – Плюнь ты на эту гостиницу, живи пока у меня. А завтра с утра поедем в церковь, свечку поставить хочу. И не бойся, я же тебя до сих пор не тронул.