Текст книги "Дороги вглубь (с иллюстрациями Павлинова П.Я.)"

Автор книги: Вадим Охотников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)

– Так что же это за чертовщина! – воскликнул Павел Павлович, хватаясь за синюю папку.

– Почерк какой-то странный… – проговорил он, внимательно рассматривая загадочную рукопись. – Словно ребенок писал! Обратите внимание, какие кривые буквы!

– Действительно, ребенок или больной… – добавил молодой конструктор.

Павлу Павловичу почерк казался знакомым, но его мучило сомнение. Слово «больной» произвело на него магическое действие. Он выпрямился и перевел взгляд с Ольшанского на своего помощника.

– Цесарский! – наконец сказал он. – Это его работа…

– Я поставил перед собой увлекательнейшую научную задачу! – возбужденно говорил Катушкин.

– Какую? – спросил Панферыч, раскуривая трубку. – Вы же знаете, вопросы науки меня очень даже интересуют. Профессор Толмазов, когда мы ловили крота, очень обстоятельно советовался со мной. Теперь вы просите поймать летучую мышь для научных целей. Так почему не объяснить? Почему не посоветоваться?

Катушкин понял, что придется подчиниться старику, и тотчас уселся рядом на лавочку.

– Слушайте внимательно. Если чего не поймете – переспросите. Ученые заинтересовались, – начал объяснять Катушкин, – почему летучие мыши в совершенно темном помещении, например в пещере, где нет ни проблеска света, летают свободно, быстро и не натыкаются при этом на стены или какие-нибудь предметы? Стали исследовать. И что же оказалось? У летучей мыши имеется специальный орган, с помощью которого она издает звук очень высокого тона, не слышимый человеческим ухом.

– Неслышимый звук?

– Ну да! Называемый в науке ультразвуком. Этот звук, как и всякий звук, распространяется в воздухе со скоростью триста тридцать три метра в секунду, то есть быстрее, чем летит мышь.

– Опережает ее, значит…

– Опережает, достигает стены или предмета, находящегося на пути полета мыши, отражается от препятствия и возвращается, словно эхо. Мышь слышит этот отраженный звук и по нему определяет, что находится впереди. Разве это не звуколокация?

– Пожалуй, она самая и есть… – задумчиво протянул Панферыч. – Так сколько вам нужно мышей? Одну, две?..

– На первое время хотя бы одну! – обрадовался Катушкин. – А то что-то слишком долго возятся с звуколокатором. Надо им помочь… Цесарский, – может быть, слышали, – вернулся на работу. Говорят, совершенно другим человеком стал.

– То есть как это «может быть, слышали»? – обиделся Панферыч. – Конечно, знаю! Или вы думаете, что меня интересуют исключительно научные проблемы? Нет, люди важнее, товарищ инженер!

– Ясно, Панферыч! Согласен с вами, – сказал Катушкин, поднимаясь и протягивая старику на прощание руку.

Глава десятая

Только что закончилось обсуждение плана постройки могучей подземно-движущейся машины и программы его осуществления.

Участники совещания, шумно разговаривая, выходили из здания института.

– Товарищи победители недр! Товарищи победители недр! – надрывался Катушкин, стараясь овладеть всеобщим вниманием.

Но люди, занятые разговором, шли, не обращая на него никакого внимания.

– Победителями недр мы будем называться тогда, когда совершим в глубь земли длительное путешествие, – возразил конструктору Ермолов.

– Лодка, Наташа, будет опускаться на огромную глубину, – уверял девушку Костя. – Нет ни малейшего сомнения, что нам удастся установить невиданный рекорд. Мы проникнем в недра земли, где еще никогда не был человек. Ведь охлаждение машины предусмотрено? Значит, повышение температуры на большой глубине нам будет не страшно! Обязательно установим рекорд?

– Путешествовать можно смело. В случае чего, будем выручать вас при помощи шахтного бура, – говорил Трубнин идущему рядом с ним Крымову.

– Товарищи, минуточку внимания! – прокричал Катушкин, забегая вперед. Представьте себе, мы идем под землей. Вдруг – подземное нефтяное озеро! Что в этом случае нужно делать? – конструктор перевел дух и сам же ответил на свой вопрос: – Нужно немедленно использовать драгоценную находку.

– Как же ее сразу используешь? – с недоверием спросил Горшков.

– Уверяю вас, товарищи, нет ничего проще… Ведь нефть под землей обычно находится под страшным давлением! – принялся объяснять Катушкин. – Подземная лодка погружается в озеро… Все бурлит кругом! Рычаг рулевого управления я тяну на себя, и машина послушно направляется вверх. А за лодкой… А за лодкой по широкому проходу, оставляемому ею в земле, под страшным напором следует нефть. Она давит на хвостовое оперение и даже помогает машине пробираться на поверхность… И вот представьте на минуту картину. Машина выходит на поверхность, а за ней мощный поток нефти! Тысячи тонн нефти! Образуется озеро! Разве это не сказка?!

– Нефть под землей редко встречается в виде озера. Обычно ею пропитан песчаный грунт, – заметила Зоя Владимировна и тут же добавила: – Хотя и в этом случае нефть находится под давлением. Она последует за лодкой!

– А вот еще пример… Внимание, товарищи! – снова начал Катушкин.

Однако о другом примере конструктору так и не пришлось рассказать. Послышался отчаянный лай Джульбарса. Собака бросилась вперед и скрылась за поворотом.

– Не профессор ли приехал? Ведь его ожидают? – заволновался Костя. – Ни на кого так не лает! Я побегу посмотреть.

Костя оказался прав. Широко размахивая суковатой палкой, навстречу шел Толмазов.

– Георгий Степанович! Подземную машину начинаем строить! Целый корабль. План уже утвержден. Следующей весной будет готова… – радостно говорил Крымов, не выпуская руки профессора.

– Знаю, знаю, друзья! Потому к вам и приехал. Узнал и приехал… Поздравляю, товарищи, от души поздравляю!

– Мы проникнем в такие глубины… – начал было Костя, но профессор не дал ему договорить.

– Стойте, стойте! Это все само собой… У меня имеется другое предложение. На рекордную глубину успеете опуститься всегда! Первое испытание машины должно преследовать иную цель… Сейчас расскажу по порядку.

Кто-то предложил присесть и все расположились на маленькой полянке, покрытой чуть пожелтевшей травой.

– Я расскажу вам легенду, – начал профессор, – замечательную старинную легенду! Слушайте внимательно… «Нет на земле страны прекраснее, чем Аулиекиз. Она цветет круглый год, зимой там ветер весенний. Словно самый светлый из райских источников, опоясывает ее золотою водою река Янгиер. Сладок отдых в тени ее кипарисов и мускусных ив. Радостен становится каждый, кто попадает на ее благодатную землю». Это слова поэта, жившего в двенадцатом столетии.

– Замечательные строки! – воскликнул Катушкин.

– Еще не все!.. – торжественно продолжал Георгий Степанович. – «Но вдруг послышался страшный гул. Закачалась земля и стала опускаться вместе с дворцами, храмами, людьми, находившимися в них… Река покинула разрушенный край. Подули знойные ветры, и наступило царство смерти, царство песка…»

– Произошло землетрясение, – сделал предположение Костя.

– Совершенно верно, землетрясение. И вот в результате этого река Янгиер ушла под землю!

– А легенда имеет реальную основу? – поинтересовался Крымов.

– Да-с. Подземная река существует, – продолжал Толмазов. – Есть все основания думать, что это именно та река, о которой говорится в легенде. Она течет по равнине, а как доходит до пустыни, исчезает! И пустыня, собственно говоря, образовалась только потому, что река ушла под землю – осталось лишь высохшее русло. Теперь там нельзя найти воды. А геологические прогнозы и разведка сообщают, что под территорией пустыни находятся богатейшие залежи ископаемых! Но разрабатывать их нельзя – нет воды!

– Как же так? Надо найти! – заметил Горшков.

– Ясно, надо – кто в том сомневается? Разве это не делается? – спросила Семенова.

– Делается! Работает экспедиция, но пока безрезультатно, – ответил Толмазов.

– Давно я не была в геологической разведке… Сижу в институте, вроде делом занимаюсь, а в экспедицию, признаться, очень тянет… – мечтательно сказала Зоя Владимировна.

– Надо бы попробовать скоростным шахтным буром, – промолвил Трубнин. – К весне будет готова совершеннейшая модель!

– Нет, товарищи! Только с помощью подземной лодки. Только лодка найдет воду, – с пафосом начал было Катушкин, но, заметив неодобрительный взгляд Крымова, не решился развивать свою мысль.

– И то и другое можно использовать! – примирительно проговорил Толмазов. Меня загадка реки интересует давно. Я ведь не только палеонтолог, но и гидролог. Так вот представим себе, что мы путешествуем с вами под землей в лодке. Разыскиваем русло исчезнувшей реки. На нашем пути попадаются карстовые гроты, сказочные подземные дворцы. Углубляемся все дальше и дальше… Бурный поток ведет нас к могучим водопадам… Мы путешествуем до тех пор, пока не установим, что можно сделать для того, чтобы снабдить пустыню водой. Ведь эта задача имеет большое государственное значение!

– Позвольте, – вмешался Катушкин. – Вы же мне как-то говорили, что путешествовать под землей в нашей лодке очень опасно!

– Странный вы человек! – удивился профессор. – Если нужно для дела, какие могут быть опасения?..

Снова глубокой ночью бродит директор по опустевшим мастерским и лабораториям. Перед институтом встала грандиозная задача. Нужно построить в кратчайший срок могучий подземный корабль и новый, еще более усовершенствованный шахтный бур.

– Со звуколокатором теперь все в порядке… – тихо говорит Гремякин.

Он покидает сборочный цех и направляется в конструкторское бюро инженера Крымова. Константин Григорьевич мельком осматривает чертежные столики, у одного из них задерживается: его интересует сложный чертеж. Но не только чертеж. Тут же лежит, видимо кем-то забытый, толстый литературный журнал.

Директор открывает страницу, заложенную исписанным листком бумаги. Он видит стихотворное произведение. Имя и фамилия автора – Валентин Катушкин. Заглавие: «Дороги вглубь».

Гремякин внимательно читает. Его взгляд останавливается на исписанном листке. Это, по-видимому, письмо.

«…про «знойные страны» и все то, чего не видел собственными глазами, совершенно забыл. Работа у нас увлекательная. И только увлекшись работой, связав с ней свою жизнь, я нашел животворный источник подлинно творческого вдохновения. Этим, видимо, и объясняется то обстоятельство, что вы начали меня печатать.

Очень сожалею, но прислать нового стихотворения не смогу еще долго. Прежде я писал в свободное время. Теперь же мы решаем такую ответственную задачу, что свободного времени не станет совсем – буду целиком занят работой…»

– Это тоже не дело. Надо будет поговорить.

Глубоко засунув руки в карманы, отчего его сухопарая фигура кажется немного сутулой, он идет по длинному коридору широким размашистым шагом.

Гремякин входит в комнату, занимаемую парторганизацией.

– Закрою дверь… Не беспокойся – закрою, – предупредительно говорит он Бате, переступая порог. – Поговорить нужно.

– С удовольствием! Садись.

– У меня создалось такое впечатление, что люди у нас не умеют отдыхать по-настоящему! При таких условиях я не могу быть уверен, что производительность труда будет высокой. Скажи, пожалуйста… как, по-твоему, работает наш клуб?

– Хорошо.

– А почему не бывает, предположим, вечеров поэзии: среди наших сотрудников есть неплохие поэты! Например, Валентин Дмитриевич Катушкин: в журналах печатается. Я только что прочитал его поэму «Дороги вглубь». Ты понимаешь, какое дело! Он затрагивает не только вопросы, связанные с техникой проникновения в глубь земли, но широко ставит и другие вопросы. Надо, мол, глубоко интересоваться общественно-политическими вопросами, не заниматься своей специальностью в отрыве от окружающего…

– Знаю. Поэму его читал. Кое в чем Катушкин в ней ошибается, но в общем произведение самобытное, интересное.

– Ты бы проследил, чтобы вечера поэзии в нашем клубе устраивались почаще.

– Вечера поэзии устраивать будем… А сейчас давай поговорим о встречном плане, выдвигаемом работниками института. Ты ведь знаешь, они предполагают построить подземную лодку и новый шахтный бур в значительно сокращенные сроки! – проговорил Батя, закуривая.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава первая

Река протекала среди унылой, выжженной солнцем местности. Вдали виднелась цепь гор. Именно оттуда река начинала свое течение. Но недолго ей приходилось катить свои воды под знойным южным солнцем. Недалеко от того места, где расположилась экспедиция Института геолого-разведывательной техники, она постепенно исчезала, уходила в землю.

Заканчивались последние приготовления.

Огромная, сверкающая сталью, подземно-движущаяся машина была готова к старту.

Среди ящиков, предназначенных для погрузки в машину, стоял Костя Уточкин.

То и дело озираясь по сторонам, он с помощью молотка и отвертки пытался незаметно для окружающих вскрыть стенку одного из ящиков. Рядом, внимательно наблюдая за хозяином, сидел Джульбарс.

– Готовитесь к отбытию? – услышал вдруг Костя голос механика Горшкова.

Юноша вздрогнул и поднял голову, стараясь при этом незаметно спрятать инструменты в карман.

– Да, конечно… – пробормотал он смущенно.

– Волнуетесь, что ли?

– Вообще… немного, – ответил Уточкин, растерянно и виновато глядя на Горшкова.

– Это не дело… В такое опасное путешествие нельзя отправляться, не отрегулировав как следует нервную систему. А что это вы прячете от меня?

– Да так… ничего…

– Собаку с собой берете или тут оставляете?

– Тут оставляю… – со вздохом ответил Костя. – Профессор Толмазов протестует.

– Что же он, все боится ее?

– Возможно… А как же в опасное путешествие отправляться без собаки? Вот я вспоминаю, как на фронте, когда мне пришлось вылезать из горящего танка…

– Знаю, знаю… – перебил Горшков. – Один раз уже слышал.

Мимо прошел конструктор Катушкин.

– Сюда! Сюда, товарищи! – приглашал он.

Позади несколько человек несли тяжелые аккумуляторы.

Шествие замыкал Панферыч.

Увидев вахтера, Костя направился ему навстречу.

– Говорил я начальнику охраны, – начал Панферыч, поравнявшись с Костей: не менее пяти человек вахтеров надо брать в экспедицию! Пока тут шла сборка машины – замучились! Территория большая, разве ее всю огородишь!

– У меня к тебе просьба, Панферыч!

– Какая?

– Хочу поручить тебе собаку. Мы будем под землей недолго, дня три-четыре. Присмотришь за ней?

– А зачем ты сюда ее привез? Разве дома не мог оставить?

– Думал, профессор Толмазов согласится взять ее в путешествие. Одно время он почти дал согласие, а потом снова – ни за что! Зарычала она на него, понимаешь. Он ведь с палкой не расстается, а Джульбарс этого не любит.

– Ну, что с тобой будешь делать! Придется взять, – не сразу согласился Панферыч.

– Так я запру ее в сарай перед самым отправлением машины, а ты присмотри.

– Ладно, – ответил старик. – Пойду погляжу, как идет погрузка снаряжения.

Недалеко от машины медленно прохаживался профессор Толмазов, одетый в синий комбинезон, какой обычно носят танкисты.

– Отбываете, товарищ профессор? – радостно произнес вахтер, почтительно глядя на Толмазова.

– Да, Панферыч. Через несколько часов уже будем под землей.

– Вот у меня к вам какое дело, – заговорил вахтер останавливаясь. – Хочу вам добрый совет дать…

– Очень рад буду выслушать.

– Я насчет того, чтобы вы не сомневались в прочности нашей машины… проговорил он серьезно.

– А я и не сомневаюсь! Откуда вы взяли?

– Это я на всякий случай… В институте я работаю давно. Сколько разных машин перестроили на моей памяти! Одна другой сложнее и замысловатее. Вот эта, подземная лодка, просто пустяк по сравнению с некоторыми. И чтобы в смысле плохого изготовления или какого-нибудь научно-математического просчета – этого у нас не бывает. Ручаюсь вам, все будет в полном порядке! А собаку брать с собой – действительно ни к чему.

Заложив руки назад, с видом человека, задумавшего недоброе дело, Горшков наблюдал за погрузкой снаряжения в подземную машину.

– Костю не видели? – обратилась к нему Наташа.

– Видел… – буркнул Горшков. – Он там, среди ящиков. Трусит ваш Костя…

– Как трусит! Костя трусит? Какое основание вы имеете так говорить!

– Значит, имею… И как только инженер Крымов будет путешествовать под землей с таким компаньоном – представить не могу!

Наташа хотела что-то возразить, но, видно передумав, махнула рукой и отправилась разыскивать Уточкина.

Недалеко от подземной машины стояли Семенова и Крымов.

Зоя Владимировна давно искала случая поговорить с Крымовым. Наконец эта возможность представилась. Изобретатель на минуту остался один.

– Олег Николаевич! Мне хочется знать, довольны ли вы? Подумайте только, ведь через несколько часов осуществится ваша мечта!

– Конечно, доволен, Зоя Владимировна, – ответил Крымов. – Но меня беспокоит одна вещь…

– Что такое?

– Коэффициент полезного действия экскаватора мал. С этим положением мириться нельзя… Надо будет проверить под землей как следует. Не удовлетворяют меня и лопасти на хвостовом оперении…

– Олег Николаевич… – с укором сказала Семенова. – Вечно вы недовольны! Без конца стремитесь все переделывать. Так ведь нельзя! Подземная лодка прошла все испытания и показала себя с самой лучшей стороны. Чего вы от нее хотите? Сейчас предстоит первое практическое использование машины, и думать надо лишь об этом. Как только вы окажетесь под землей, вам нужно будет полностью предоставить себя в распоряжение профессора Толмазова.

– Вот как? – удивился Крымов. – Позвольте с вами не согласиться. Предстоящее путешествие – не только геологическая разведка! Это одновременно проверка машины в практических условиях!

Дальнейшему разговору помешали приблизившиеся к Крымову директор и Батя.

– Олег Николаевич, – проговорил Гремякин. – Мне хочется напомнить вам, что с завтрашнего дня за работой подземной машины станет следить вся страна. Вы будете отстаивать не только честь нашего института, но и честь передовой советской техники в целом…

– Я буду помнить об этом, Константин Григорьевич… – немного волнуясь, ответил Крымов.

– Людей берегите, – предупредил Батя. – Осторожность прежде всего. Не подвергайте риску людей. И о том, что мы готовы в любую минуту прийти вам на помощь, тоже не забывайте…

Наконец наступил торжественный момент.

Под дружные возгласы, выражавшие пожелания успеха, подземные путешественники один за другим начали подниматься по металлической лестнице. Наконец они скрылись в овальном отверстии люка. Послышалось монотонное жужжание мотора, и массивная крышка стала медленно опускаться.

Но внезапно шум мотора заглох, и через оставшуюся узкую щель до слуха провожающих донеслись голоса людей, споривших внутри лодки.

– Что это значит? – удивленно произнес Гремякин.

– Может быть, что-нибудь забыли, – задумчиво ответил Батя.

Через минуту все разъяснилось. Люк открылся и показалось хмурое лицо Горшкова. Он медленно спустился по лестнице и с виноватым видом остановился недалеко от директора.

– Я же говорил, что забыли! – воскликнул Батя. – Забыли попросить Горшкова выйти из кабины. Правда, Пантелеймон Евсеевич?

– Вообще, конечно. Я должен был в последний раз проверить, как подтянуты гайки у рулевого блока. Ведь в случае чего – мне пришлось бы отвечать, оправдывался механик, показывая директору разводной ключ.

– Все ясно, товарищ Горшков, – сердито проговорил Гремякин. – Где вы там прятались?

– На моей же совести лежало бы… – продолжал твердить Горшков. – Случись что-нибудь… Профессор, известное дело, кабинетный ученый. Уточкин еще молод…

Пантелеймон Евсеевич оглянулся и увидел, что его уже никто не слушает. Внимание всех было сосредоточено на машине, начавшей вздрагивать от приведенных в действие могучих двигателей.

Зрелище было необыкновенное.

Мощный фонтан земли, черный смерч, вздымался, окруженный тучей пыли. Воздух был наполнен глухим рокочущим гулом. Смерч не стоял на месте. Он быстро двигался по направлению к реке. Вот он соприкоснулся с ней, образовав кипящий вал воды, который, поднявшись на большую высоту, рассыпался тысячами брызг, сверкнувших в солнечном свете.

– Вы обещали дать информацию, – обратился к директору корреспондент центральной газеты. – Очень важно, чтобы она сегодня же была передана по назначению…

– Идемте, – ответил Гремякин.

Они направились к деревянным постройкам, расположенным на берегу реки.

В комнате с дощатыми стенами, уставленной сложной радиоаппаратурой, Гремякин предложил корреспонденту сесть за письменный стол. Сам же стал ходить, заложив руки назад, изредка останавливаясь перед широким окном со множеством деревянных переплетов.

– В двенадцать часов тридцать минут по московскому времени… – начал диктовать директор, – в районе Тау-Таш был дан старт первой в мире подземной экспедиции на подземно-движущейся машине, сооруженной Научно-исследовательским институтом геолого-разведывательной техники.

– Можете быстрее. Я стенографирую.

– Экспедиция преследует две цели. Первая – практическое испытание новой машины с целью выяснения возможных недостатков, вторая – изучение реки Янгиер. Как известно, воды реки Янгиер исчезают в песках пустыни Аулиекиз. Между тем еще до сих пор сохранялось безводное русло, пересекающее пустыню, по которому когда-то катила свои воды эта могучая река…

В далекие времена территория, занятая в настоящее время пустыней, была цветущим и плодородным краем…

В связи с открытием в пустыне Аулиекиз богатых месторождений редких металлов появилась задача обеспечить будущие предприятия большими запасами воды, необходимой для промывки и флотации руд. В пустыне уже работают экспедиции, разыскивающие воду. Но до сих пор они не достигли никаких результатов…

Дверь отворилась, и на пороге появился вахтер Панферыч.

– Чего тебе, Панферыч? – спросил Гремякин, прерывая диктовку.

– Да вот, ищу…

– Кого ищешь?

Но старик, пробормотав извинение, скрылся за дверью.

Со своего места поднялся радист.

– Ну что? – спросил директор, приближаясь к радиоприемнику.

– Все благополучно, самочувствие хорошее.

– Ну и отлично! – обрадовался Константин Григорьевич и, повернувшись к корреспонденту, снова стал диктовать.

Он немного остановился на общем вопросе, касающемся «исчезающих» рек.

– Случай с рекой Янгиер – не единственный случай. Существует немало полноводных рек, которые уходят под землю и там продолжают свое течение, а затем снова появляются на поверхности. Другие реки пропадают бесследно. Возможно, их воды подземными ходами пробираются к морю, а быть может, рассасываются в почве. Некоторые подземные реки существуют с незапамятных времен. Однако имеются случаи, когда их исчезновение произошло на памяти людей, в результате вулканической деятельности.

Для проведения испытания подземной машины в пустыню выехала большая группа сотрудников института с походной мастерской, сложнейшей радиоаппаратурой для подслушивания подземных шумов. Машину пришлось доставлять в разобранном виде, по частям, и собирать на месте.

Вначале подземная лодка исследует дно реки Янгиер, в той ее части, где вода заметно начинает убывать. Герметичность корпуса подземной машины разрешает, пользоваться ею одновременно и как подводной лодкой. Она снабжена так называемыми балластными резервуарами, металлическими цистернами, по желанию наполняемыми водой, отчего машина становится тяжелее и опускается на дно. При необходимости подняться на поверхность вода выкачивается помпами и лодка всплывает. Машина без всяких затруднений сможет ползти по дну реки, а затем углубиться в почву. Таким путем профессор Толмазов, научный руководитель экспедиции, думает обнаружить трещины на дне, пропускающие воду в глубь земли.