Текст книги "Обманка (СИ)"

Автор книги: Вад Капустин

Соавторы: Юрий Неганов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

– Спасибо, – взволнованно сказал владыка Чернолесья. – Спасибо. Ты не представляешь, как я мечтаю обо всем забыть и превратиться в кого-нибудь другого. Может быть, мне и не захочется возвращаться.

– Удачи! – Хорхе не стал спорить. Что он, простой рыцарь, мог посоветовать безликому создателю хозяйки Замка Лентяев, девушки, поливающей несуществующие цветы? Может, тот и впрямь станет счастливее, превратившись в Барсука?

Хорхе поднял руку, прощаясь:

– Мне пора.

– Прости меня. Я не могу сейчас говорить прямо, – Черный рыцарь бросил неприязненный взгляд на Саламандра. – Но я, хозяин Чернолесья, теперь твой друг, и хочу предупредить: не всем, кто иногда приходит к тебе на помощь, можно верить. Запомни эти слова и прощай!

Вернувшись к остальным, Ленивый рыцарь, по примеру медведя, уставился на щелкающие пальцы Саламандра. Вопреки опасениям Доминика, волшебство сработало, как нужно. Через мгновение они оказались на ягодной поляне и увидели волшебника Марка.

– «Почему они не приняли во внимание мои шансы? И что хотел сказать Черный рыцарь своим предупреждением? – продолжал размышлять Хорхе, когда недовольный Мрак, оторвавшись от изучения старинного пергамента, поднялся навстречу незваным пришельцам. – Кто это может быть, кто мне помогает и не друг?»

Хорхе с сомнением посмотрел на Доминика. Его вечно нахмуренная, но простоватая полумедвежья физиономия заставила отбросить нелепые подозрения. Тогда кто? Волшебник Марк? Зачем бы он стал вредить?

Додумать помешал завязавшийся шумный спор.

– Он клялся, что снова отправится в страну грез! – визгливо кричал бургомистр.

– Не понимаю, зачем это вообще нужно, и причем здесь я, – холодно отвечал Марк. За его словами последовал ехидный смешок Саламандра.

– Они пришли сюда по моей просьбе. Мне хотелось, – объяснил магу Хорхе, стараясь не обращать внимания на пристальный взгляд Огневика, – чтобы ты помог мне попасть во сне туда, куда нужно. Туда, где я смогу найти Ререну. И, кстати, большое тебе спасибо за лекарство, – рыцарь показал волшебнику полупустую склянку. – Чудесное зелье. Оно мне очень помогло.

– Очень помогло? Но ведь это же эн… – сказал Марк, с трудом отрывая застывший взгляд от остатков волшебного зелья, и запнулся. Казалось, он что-то напряженно подсчитывает в уме. – И сколько раз ты его пил?

– Три. Последний раз совсем недавно. А что? – Ленивого рыцаря удивило явное замешательство мага. Может быть, поэтому про помощь Черному рыцарю Хорхе упоминать не стал. – Я сделал что-то не так? Ведь это же лекарство?

– Конечно, конечно, лекарство, только очень сильное, я просто о тебе очень беспокоился, – Марк смешался и поспешно сменил тему. – Что именно ты хотел бы узнать?

– Что я должен увидеть во сне? – какое-то смутное предчувствие подсказывало рыцарю, что любое слово, самое сильное впечатление перед уходом могло стать очень важным, определить тему сна. По крайней мере, до сих пор в стране грез получалось именно так. – Назови самое заметное!

Волшебник задумался, а затем сказал: – Там должна быть Башня. Может быть, Башня монстров. Подумай о ней, если ты, конечно, уверен, что хочешь снова рискнуть.

– Башня. Хорошо, – ответил Хорхе, сжимая камень и укладываясь прямо на траву. – Я готов.

И привычно кивнул Доминику:

– Проследи.

Глава шестая
Башня

Мне снился сон. Причём в течение всего сна, кроме эпизода со свитером, не покидало ощущение, будто всё это я когда-то уже не раз видел во сне. Та же местность, те же события, в той же последовательности. Но сон был хороший – не эротический, не туалетный и даже не убегательный. Совсем не страшный. Просто видел его кто-то другой, человек, которому все казалось правильным и обычным.

Местность, правда, сначала была совсем незнакомой, поэтому все-таки опишу ее. Оштукатуренное кирпичное здание, покрашенное не то в жёлтый, не то в зелёный цвет, вытянулось с запада на восток. Высота его, может, три этажа, может, четыре. У южной стены, метрах в двадцати – тридцати от восточного конца, крыльцо, ведущее в полуподвальное помещение резиденции. Вдоль южной стены здания тянется полоска асфальта, по которой могут ездить машины. Но машин мало, и все они стоят. Рельеф не совсем ровный: к востоку спускается.

Западный конец местности не виден из-за подъёма горизонта, восток заслонён типовой панельной девятиэтажкой. Самой обычной, из тех, где по четыре квартиры на площадку. Она вытянулась вдоль меридиана, с нашего крыльца видны входы в подъезды.

За асфальтовой полоской – лес. Смешанный. Из хвойных в основном ёлки, а лиственные не разберёшь – листьев ещё нет, а стволы можно и за берёзовые принять, и за осиновые. Хотя известно, что там есть и берёза, и осина, и липа – в общем, все деревья, характерные для северных лесов. Где-то еще я недавно такие видел.

Снега и ручьёв тоже нет, и погода стоит солнечная, тёплая. Солнце светит с юго-востока, вернее с зюйд-ост-зюйд-зюйд-оста.

В лесу, но не дальше десяти метров от асфальтовой полоски, и как раз напротив нашего крыльца, стоит круглая коричневая трёхэтажная башня, по виду – классическая, водонапорная, только по функциям совсем другая. На третьем этаже башни расположен Главный Звоночек, на втором – Малый Звоночек, на первом – склад монстров.

Крыльцо – бетонное, такое, что с улицы на него ведут одна – две ступеньки, а из помещения – четыре – пять. Слева от крыльца (если выходить) – барьер или помост, сделанный из досок и покрашенный в рыжий цвет. Размер его по толщине и по высоте – по две вполне солидных доски, то есть примерно полметра. А длина – метра два, как и у крыльца. За этим барьером, примерно метрах в трёх, стоит собака. Стоит без поводка, свободно. Собака настоящая, живая, серая, с кудрявой шерстью, средних размеров, охраняет барьер.

Если с крыльца войти внутрь помещения, его планировка почти как у двухкомнатной хрущёвки: прямо – кухня, налево – большая комната, а за ней – трамвайчиком – спальня. Но есть разница: вход – с улицы; комнаты и кухня пронизывают здание насквозь – от южной стены до северной; дальняя комната вообще-то не последняя, из неё есть путь дальше на запад. Там всякие кладовки.

Резиденцию разместили в этом месте потому, что как раз тут имели обыкновение появляться внезапные монстры. Не те, что на складе. Те, которых следовало отправить на склад. Хотя монстры теперь уже и не такие внезапные – пост-то функционирует, давно и отлажено. И собака, и башня, и резиденция.

Я, чуть-чуть скучая, разглядывал пейзаж. Смотрел в основном на собаку, стоя на крыльце и почти навалившись на рыжий барьер. Тем более что и всякие чудища обычно тупо лезли именно с той стороны, возникая у южного конца девятиэтажки и двигаясь вдоль неё в сторону здания, где резиденция. Но сейчас было тихо.

Вдруг из-за угла леса появилась очередная толпа чудовищ. Большинство из них были полупрозрачными, неопасными и легко обрабатывались самой башней, но в передней части потока на этот раз оказалась собака. Чужая собака была чёрная и более крупная, чем наша, серая. Мгновенно она бросилась на нашу и проглотила ее. Я как раз заскакивал в резиденцию, но Большой Звоночек сработал, и там про всё уже знали, была объявлена тревога. Съедение собаки больших проблем не принесло, так как чёрная собака встала на место серой и могла охранять Башню даже лучше. Но все равно серую было жаль.

Едва войдя, столкнулся. Навстречу шла Сударушка и несла банку с вареньем, по пути крича всем «Язып! Все на Язып!». Вообще-то там, в Башне, были и мужчины, и женщины. Женщин звали по именам или прозвищам, а мужчин – по номерам. Всего нас было двенадцать, и назывались мы объектами. Я был объектом номер семь.

Язып! Хотя я должен был знать это слово, всё-таки, наверное, не первый язып в моём присутствии, но я недоумённо спросил, что это означает. Сударушка не удивилась и уверенно ответила: «Язып – это тревога. Сигнал поступает с барьера. Тринадцать звонков. Нужно уничтожить объект номер 13».

Тут всё стало ясно. За время существования Башни у объектов выработался собственный сленг. Рыжий барьер при серьезной опасности подавал особые сигналы – язып. В принципе это было необязательно, Большой Звоночек справлялся, но изредка бывали нашествия, при которых он молчал, и требовалось визуальное наблюдение. В этом случае надо было бежать к барьеру. Слово «Язып» означало, что получен сигнал от барьера, а не от Большого Звоночка. Малый Звоночек использовался реже. Я его не слышал ни разу.

Для подтверждения своих слов Сударушка (почему-то эту женщину звали так) зачем-то показала банку. Действительно, на этикетке банки были напечатаны две статьи из Словаря жаргонных выражений… нашей резиденции! И одна из них – как раз про «Язып». Оказалось, фирма, выпускающая варенье, стала на этикетках печатать статьи из словаря, на каждой банке свои. Видимо, для украшения или для рекламы. Но что меня удивило, это указанная на банках ссылка на словарь Даля: ведь Даль когда еще жил, а жаргон резиденции совсем недавно появился.

Я прошёл в кладовку, но ничего интересного не нашел – варенья больше не было – и тут же вернулся. Все наши уже выходили на язып в сторону башни.

Выскочив на улицу, я подошёл к входу нижнего этажа башни. Туда уже подъехал не то фургон, не то автобус, передней дверью остановился напротив двери башни, на примерно метровом расстоянии. Двери были открыты, возле дверей стояла толпа, а автоматическая упаковка чудищ шла полным ходом.

Делать было совершенно нечего – рутина. Я проскользнул в салон автобуса, и уже оттуда через окно наблюдал за происходящим. Внутри башни у самой двери стояла дама со львом. Видимо, дрессировщица. Дрессировщица была не очень молодой, но высокой и стройной. Открытая блузка обтягивала грудь, а короткие узкие брюки подчеркивали длину и красоту ног. Волосы женщины выкрасила в ярко-рыжий цвет, очевидно, специально, чтобы отвлекать внимание от льва. Зверь на ее фоне казался блеклым и понурым, не слишком страшным.

Я продолжал наблюдать из автобуса: изнутри давили полупрозрачные чудища, снаружи – толпа, впрочем, небольшая и достаточно организованная, ведь это были наши объекты.

А нашей задачей в данном языпе значилось: ликвидировать некий «13-й объект». Никто только толком не знал, как он выглядит, и что собой представляет.

Льву ожидание, похоже, надоело, и он стал бросаться на людей. Но вот только развернуться ему не удавалось, и прыжок не получался. Дрессировщицу он ни во что не ставил, она напрасно пыталась его одернуть, остальные отшатывались. Но льву было все равно, на кого бросаться, и он всё время норовил напасть на ближайшего человека и что-нибудь откусить.

В конце концов, лев вырвался на свободу, выскочил из башни и пробежал через весь автобус туда, где я сидел в заднем левом углу. Больше там никого не было.

Я и не заметил, как моя левая рука вдруг оказалась в раскрытой пасти зверя.

Беспокойства особого я не испытывал и тут же сунул в пасть еще и правую руку, чтобы удерживать пасть в раскрытом состоянии – читал об этом в какой-то книжке. (Думаю, не знай я, что сплю, конечно, чувства были бы иными!). Но просто удерживать пасть казалось бессмысленным, и я стал усиленно ее раздирать. Наконец, пасть льва неестественно вывернулась, а сам он свалился бездыханный. Кажется, подох.

Я посмотрел туда, где последний раз видел дрессировщицу, но там уже никого не было. Дохлый лев придавил какую-то бумажку. Поскольку порядок мы не особо поддерживали, у нас повсюду валялись всякие бумаги. Иногда и очень нужные.

Бумажка, на которую упал зверь, оказалась первым листом обложки от книги какого-то историка по фамилии Чепца. Но формат был не как обычно у книг, а ближе к А4 и даже больше.

Стоило мне взять в руку листок, как язып прекратился, барьер перестал подавать сигналы, и все разошлись. Наверное, лев и был тем самым тринадцатым объектом. Что стало с дрессировщицей, я не знал.

Но дохлого льва надо было убрать и грязь затереть, и я пошёл за тряпкой… в юго-западную сторону! Туда, где что-то должно было быть. И вот тут в географии и хронологии сна произошел разрыв.

Я шёл в юго-западную сторону, намереваясь дойти до болота, чтобы там смочить тряпку (возможно, там не было болота, а только болотце).

Как только я пересёк Усадебную улицу, тропинка незаметно превратилась в лыжню.

И дальше я пошёл по лыжне, на лыжах. Только палок у меня не было, а вместо них я держал в руках две синие тряпки. Причём этими тряпками скользил по лыжне. А одет я был в свитер.

Двигаясь дальше на юго-запад, уже в лесу, обнаружил, что там проходят соревнования лыжниц. Это был урок физкультуры в одной из местных школ. Лыжня разветвлялась, прямо и направо под 45 градусов. Флажки, тренеры, многочисленные школьницы. Все белобрысые, так себе.

Факт тот, что я мешал кому-то ехать, и мне пришлось свернуть с лыжни. У развилки я и свернул, правее правой лыжни.

На снегу располагалась вешалка, раздевалка то есть. Там висели (а также лежали, ну и валялись) разные предметы верхней одежды. В основном куртки и свитера.

Так получилось, что куртки у меня не было, но я тоже повесил свой свитер, хотя бегать на лыжах не собирался. Тем более что мне показалось, что я прибыл на место. Я немного посмотрел на школьниц-лыжниц. Но через некоторое время мне стало скучно.

Собираясь возвращаться, я захотел свой свитер надеть. Но на вешалке его уже не было, а в общей куче был похожий на мой. Я хотел его взять, но учителя мне не разрешили. Я сказал: «Это же мой свитер». В ответ услышал: «Проведём экспертизу, тогда установим, чей он на самом деле».

Я им: «Слушайте, ведь свой я знаю. Покажите его с обеих сторон, да и всё».

Бесполезно, свитер так и увезли «на экспертизу». Тут я подумал, а вдруг это и, правда, чужой, и стал дальше искать в куче. Нашёл свитер такого же фасона и размера, как мой. Его и пришлось надеть. Только расцветка была чуть ярче, что и показалось подозрительным. Я уже возвращался по лыжне – в северо-восточную сторону, но глянул на свитер повнимательнее. Точно чужой.

На моём никаких слов, кроме слова «МОСКВА», не было, а у этого живот был украшен сразу несколькими надписями. Всех не помню, но самая нижняя запомнилась – «Америка – лучшая страна в мире». И та, что чуть выше, наискосок – «Пидорасы всех стран, соединяйтесь!». Остальные – в том же духе.

Я медленно побрел на север и вновь увидел Башню. Навстречу мне опять вышла Сударушка с все той же банкой вишневого варенья в руках. Но сейчас на банке не было никаких надписей.

– Хочешь? – ласково спросила Сударушка, протягивая мне варенье. На свитер женщина старалась не смотреть.

– Спасибо, – вежливо ответил я и взял банку. Варенье я очень люблю, любое, а вишневое в особенности. – А это тебе, взамен.

И я протянул ей блестящий синий камешек, который внезапно обнаружился у меня в правой руке.

– Какая прелесть! – Сударушка схватила камень и исчезла. Я постоял возле Башни несколько минут, надеясь, что женщина все-таки вернется. Но она не вернулась, и я пошел домой. Варенье оказалось очень вкусным.

Экспертизы я так и не дождался, а сон на этом кончился.

Глава седьмая
Выбор

В этот раз, вернувшись из сна, Хорхе пришел в себя почти сразу. С каждым разом он возвращался из мира грез к реальности все быстрее. Болело горло. Ленивый рыцарь сглотнул, болезненно ощущая пересохший язык.

– «Язып!» – вспомнился сон. Приснится же такое!

Быстрый взгляд на отражение на лезвии меча подтвердил – он оставался прежним. Рыцарь облегченно вздохнул и огляделся. Он был в родном лесу.

На поляне Хорхе увидел бургомистра и разгневанную Сударушку, с большой банкой вишневого варенья в руках. Ленивый рыцарь невольно облизнулся, припомнив его чудесный вкус во сне. Как, интересно, обманке удалось притащить пригрезившееся ему варенье в реальный мир?

– Негодяй! Так вот ты какой! – воскликнула женщина, и банка полетела в голову бургомистра. – Ты будешь просить у меня прощения на коленях.

– Я что, я готов, – лепечущий оправдания Клаус упал на колени и пополз к разъяренной обманке. – Для тебя я готов на все.

Обеспокоенный судьбой варенья рыцарь в невероятном броске успел перехватить банку на лету и галантно протянул Сударушке. Женщина невольно улыбнулась и, поглядев на стоящего перед ней поклонника, жалобно вздохнула:

– Ну почему на мужчин невозможно сердиться долго? Ладно, так и быть, я тебя прощаю.

Она протянула Клаусу руку, чтобы помочь подняться. Но осчастливленный бургомистр, целуя руки Сударушки, легко, как мальчишка, вскочил на ноги, и, не обращая на остальных ни малейшего внимания, заявил:

– Мы немедленно едем домой, в город! Сейчас же. Без тебя там все так ужасно разладилось!

– Ну вот, – огорчилась обманка. – Я так и знала. Стоило всего на несколько дней уехать из дома!

Они направились к элегантной карете, которую успел приготовить для дамы предусмотрительный бургомистр. Но тут Сударушка остановилась, затем подбежала к Хорхе и, протянув ему банку с вареньем, ласково поцеловала в щеку.

– Спасибо за все. Будь осторожен, малыш! – тихо прошептала она и снова поспешила к карете.

– Спасибо? За что? И почему это я малыш? – удивленно подумал Ленивый рыцарь, бережно прижимая банку к груди, а потом осторожно положил ее в траву под деревьями. За его маневрами внимательно наблюдали медведь, волшебник и Саламандр.

Морда медведя выражала полное понимание. Физиономия Саламандра была как обычно непроницаемой. Определить выражение на лице волшебника Хорхе не смог – вернее, не захотел. Похоже, неприятности на сегодня еще не закончились.

– Что же, значит и мне пора! – сказал Огневик, равнодушно поглядев вслед счастливо щебечущей парочке в удаляющейся карете. – Если не ошибаюсь, ты не собираешься снова отправляться в страну грез? – Он вопросительно посмотрел на рыцаря. Тот молча покачал головой.

– Может, это тебе покажется странным, – на темном лице Саламандра появилась неизменная насмешливая улыбка. – Но я хочу тебе сделать прощальный подарок. Не спеши отказываться и не вздумай выбрасывать. – Он протянул ленивому рыцарю синий камень. – Я даю его тебе без всяких условий.

Рыцарь отдернул руку. Огневик недобро усмехнулся и объяснил:

– У каждого сильного человека существует обманка. У многих слабых тоже. Но только некоторым, самым сильным, удается оживить свою грезу, очень немногим – удержать, и редким исключениям – вернуть ушедшую. Тебе повезло: ты получил необычный дар – стать своим в стране грез. И если ты вновь попадешь в мир снов, знай, что когда-то во мне жила душа огня. Мне казалось, что она жжет меня изнутри, и я попросил магов разделить нас. Так у меня появилась обманка. Но когда она исчезла, я понял, что потерял. Душу. Ты ее сразу узнаешь. И может быть, когда-нибудь мне придется пожалеть о многом, что я совершил, оставшись без обманки. Если она вернется. Никто не знает, что способна сотворить с человеком вернувшаяся душа. Подумай об этом, когда будешь делать выбор. – Он вновь протянул рыцарю камень, и тот неохотно взял кристалл. – Прощай!

Владыка пустынь тихо прищелкнул пальцами и исчез. На поляне остались только трое. Марк, не сводивший жадного взгляда с подарка Саламандра, и Хорхе с Домиником.

– Ну, и где же Ререна? – недвусмысленно взвешивая в руке синий камень, поинтересовался Хорхе.

– И где Илька? – неожиданно включился в разговор Доминик.

– Не понимаю, чего вы оба на меня набросились, – попытался уклониться от ответа волшебник. – Откуда мне знать? А ты, – неожиданно напустился он на медведя, – не слишком ли долго ходил в человечьей шкуре? Осмелел! Может быть, тебе пора вернуться в берлогу?

Маг попытался воспользоваться заклинанием превращения, но Ленивый рыцарь, резко шагнув вперед, схватил его за руку.

– А ну оставь зверя в покое! Сначала ответь на вопрос! Слишком много неувязок оказалось в твоей сказке.

– По какому праву? – маг резко высвободил руку и отстранился. – В чем ты меня обвиняешь?

Хорхе потянулся за мечом:

– Что ты сделал с Ререной? Похитил? Убил?

Марк с возмущением вскинулся, но не успел ответить. Воздух над поляной сгустился, сверкнул алым, и, словно из ниоткуда, перед мужчинами возникли две знакомые фигурки. Ререна. И Илька.

– Я сама ее нашла! – гордо заявила куница. – Несмотря ни на что.

– Да, это правда, – холодно сказала Ререна, и голос ее рыцарю показался бесцветным и чужим. – Меня нашла именно Илька.

– Опять бесполый андрогин, – догадался Хорхе. Он помялся, не зная с чего начать, но, в конце концов, решился:

– Но я же тебя все время искал. Повсюду. И трижды побывал в стране грез.

– Мне говорили другое, – Ререна бросила гневный взгляд на волшебника. – Я слышала, что ты меня забыл.

– Разве можно забыть свою обманку? – возразил Рыцарь. – Это невозможно.

– Возможно, – отозвалась Илька. – Многие забывают. Помнишь, при первой встрече ты нас даже не сразу узнал!

– Но тогда, – рыцарь мучительно подыскивал убедительный довод. – Тогда вы еще не были живыми! Где ты ее нашла? – спросил он куницу, боясь взглянуть Ререне в глаза.

– Она была спрятана в снах вот этого, – девушка-оборотень сердито кивнула в сторону Марка. – Никогда ему не доверяла.

Ререна не обратила на слова подруги никакого внимания. Она снова заговорила с Ленивым рыцарем. На лице ее мелькали боль, обида, разочарование.

– Ты! – обвиняюще сказал черноглазый подросток, в которого вновь превратилась обманка. – Ты не спас меня от дракона. Ты позволил меня увести, похитить. Ты не сумел защитить меня от врага. Я больше не могу тебе доверять. И теперь я сама должна о себе позаботиться!

– Я не враг! – встрепенулся Марк. – Ведь я тоже тебя люблю. Больше, сильнее, чем он. Разве я причинил тебе вред? Разве тебе было плохо в моей Башне грез? Неужели же я не был добр к тебе? Чем я виноват? Моя вина только в том, что ты не моя обманка.

– Ты виноват хотя бы в том, что украл чужую мечту, потому что не сумел создать свою, – презрительно фыркнула Илька.

– Но когда же ты успел? – с недоумением спросил рыцарь. – Ведь тебя не было, когда Ререна, – он поискал самое нестрашное слово и нашел, – ушла?

– Когда ты уснул в стране грез в первый раз и лежал в беспамятстве три дня, – объяснила Илька, – волшебник тоже уходил. Я сразу начала подозревать неладное, но доказать не могла. А потом нашла Ререну в башне и убедилась, что была права. Я ее вынюхала! – гордо пискнула куница.

– Так значит это ты, – начал рыцарь, медленно прозревая правду, – это ты был в подземных пещерах Саламандра! Так вот что он хотел сказать! – Хорхе вспомнил предупреждения Черного рыцаря.

– Да, – отчаянно отозвался волшебник, – во время войны Огневик захватил меня в плен! Но это не я послал… – поняв, что сказал лишнее, он запнулся.

– Ну-ну, очень интересно, это не ты послал? – вкрадчивым голосом переспросила куница. – Кого? Что? Продолжай!

– Да, не я! – в порыве откровенности маг забыл об осторожности. – Не я создал и послал проклятого дракона! Меня обманул Огневик. Он создал чудовище. И мне пришлось, заключив договор с подземной тварью, бежать!

– Дракона, который меня убил, – побледнев, прошептала Ререна. – Это ты?

– И почему бы это Саламандр ни с того ни с сего стал создавать… – начала было куница, но волшебник торопливо прервал ее:

– Нет, не я. Огневик прочитал мои мысли, узнал о моей любви и хотел отомстить за измену и бегство. Я надеялся успеть, спасти Ререну, но не успел. Так же, как и он, – маг кивнул в сторону рыцаря. – Так в чем я виноват?

– Ты обманул меня, лгал мне все это время, – жестко сказала обманка. Она еще больше побледнела. – Ты говоришь, мне было неплохо в твоей Башне? Разве может быть хорошо бессильному пленнику и рабу? Вы оба обманули и предали меня.

Хорхе в растерянности молчал, не зная, как объяснить, как выразить то, что чувствовал.

– Но мы оба любим тебя. Ради тебя я пожертвовал большой частью своего магического искусства, – не сдавался волшебник. – Согласился на вечное проклятие. А что сделал он? Ничего. Так кого же из нас ты выберешь? У тебя есть выбор!

– Надеюсь, что у меня есть выбор, – согласилась Ререна, и обратилась к Ленивому рыцарю:

– Ты мой создатель, и я чувствую почти все твои мысли. Помнишь, когда-то ты думал дать мне свободу, разрешить самой выбирать свою судьбу?

– Да, – глухо ответил Хорхе. Он тоже прекрасно помнил терзания совести и принятое в тот страшный день решение. – Я хотел сказать тебе о своей любви, – он несколько мгновений помолчал, ожидая ответа, но пауза затягивалась, и рыцарь обреченно добавил: – И сказать, что ты свободна.

– Если ты действительно любишь меня, то пожелаешь для меня то, о чем я прошу, – напряженно сказала обманка. – Я хочу стать мальчишкой, мужчиной, и выбрать силу и свободу. И честно признаюсь, что, если ты выполнишь обещание, то я уйду на войну, чтобы стать героем, умеющим защитить себя и других, и, может быть, никогда больше не вернусь. Решай.

Она отвернулась, и невидяще уставилась на замершую на ветке куницу.

– Не соглашайся! – предупреждающе прошипел Марк. – Не смей. Дурак! Ты потеряешь ее навсегда!

– Хорошо, – сказал рыцарь. – Ты – Ререн, и ты свободен.

Обманка обернулась. Плечи ее распрямились, в черных глазах появился жизнерадостный мальчишеский блеск. Ресницы стали короче, черты лица жестче. Подхватив сброшенную Илькой полупустую сумку, Ререн легко забросил ее на плечо.

– Не спеши, – остановил обманку рыцарь. Он сунул в сумку пакет с припасами, захваченными утром в гостинице, но так и не пригодившимися в дороге, отдал мальчишке кошелек с несколькими монетами.

Хорхе действовал по велению сердца, не задумываясь. В уходящем существе неразделимо смешались образы девушки, которую он любил, и сына, которого он хотел бы от нее иметь, черноглазого самоуверенного мальчишки, вот так же уходящего на свою собственную войну. Его тоже нужно было спасти и защитить. Ленивый рыцарь снял пояс с волшебным мечом.

– Возьми, – сказал Хорхе. – Думаю, что не один раз этот меч поможет тебе выжить и победить.

Неблагодарный мальчишка молча нацепил пояс с мечом. Темные глаза блеснули почти враждебно.

– Ладно, – сквозь зубы нехотя выдавил он. – Если ты действительно любишь меня, то когда-нибудь, может, через год, может, через три, я все-таки вернусь. Конечно, если не обрету счастья в силе и свободе. И тогда, кто знает, возможно, я сделаю другой выбор.

Рыцарь кивнул, и Ререн, насвистывая веселую песенку, пошел по тропинке прочь. Дойдя до поворота, мальчишка обернулся, нашел взглядом куницу и небрежным жестом позвал за собой. Илька торопливо скользнула по ветвям.

Медведь подался вперед, как будто собираясь что-то сказать, но не нашел слов. Куница догнала мальчишку и удобно устроилась на свободном плече. Рыцарь, маг и медведь молча смотрели им вслед, пока обманки не исчезли за поворотом.

Банку вишневого варенья рыцарь с медведем съели вдвоем, удобно устроившись возле медвежьей берлоги и не обращая никакого внимания на собирающегося куда-то волшебника.

– И как же ты теперь без меча? – первым заговорил медведь.

– Как-нибудь, – равнодушно ответил рыцарь. – И без мечей люди живут.

– Ну-ну, – удивленно помотал головой Доминик. – А как же твоя служба? Как ты будешь охранять город и лес?

– Не станет Саламандр вести сейчас нечисть на север, – нехотя объяснил Ленивый рыцарь. – Ты же слышал – Огневик ждет от меня помощи.

Ему нужно вернуть обманку. А кто еще может угрожать Северу теперь, когда Черный рыцарь тоже исчез?

– Ну, тебе лучше знать, – согласился косолапый.

– А что ты теперь собираешься делать? – поинтересовался Хорхе.

– В спячку, наверное, залягу, на полгода, – угрюмо буркнул Доминик.

– И правда, неплохая идея, – одобрил рыцарь. – Может и мне тоже попробовать?

– А сумеешь? – с сомнением спросил медведь.

– Может, и сумею, – Ленивый рыцарь взял в правую руку синий камень. – Стоит попытаться – все равно в реале мне делать больше нечего Тебе это дело привычней, так что в случае чего проследишь? – привычно попросил он друга.

– Если что, прослежу, – согласился Доминик.

– Осталось только попытаться уснуть, – вздохнул Ленивый рыцарь. Одним глотком он допил остатки зелья из склянки, сжал ладонь и закрыл глаза.