Текст книги "Пионеры-герои (Рассказы и очерки)"

Автор книги: В. Зуенок

Соавторы: И. Давидович,П. Ткачев,А. Рокош
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

Есть такая деревня Сарья

(Перевод Б. Бурьяна)

Есть на Витебщине деревня Сарья. Это километрах я восемнадцати от города Дриссы.

Когда на белорусскую землю напали полчища гитлеровских захватчиков, в Сарье сразу организовалась подпольная партизанская группа. Подпольщикам в их опасной работе активную помощь оказывали пионеры. О них и будет этот очерк.

Начштаба «красных»

…Немцы установили свой «новый порядок». На здании, где был сельский Совет, появилась вывеска: «Сарьянская волость». На улице слышались выкрики полицаев, в воздухе свистели нагайки, над землей тут и там покачивались петли виселиц.

Настало тяжелое время. На каждом шагу людей подкарауливала смерть.

Росла, накапливалась в человеческих сердцах ненависть к врагу. Мальчишки с каждым днем все шире разворачивали свои «боевые» действия между «красными» и «белыми». Гоняли «белых» по ярам, зарослям, окопам. Как только и терпели те, на долю которых выпадала роль играть гитлеровцев!

Неизменным начальником штаба «красных» был Витя Шалимов. В «начальство» он попал не случайно. До войны Витя был отличником, одним из лучших пионеров. С ним мало кто мог сравниться в количестве прочитанных книг, заученных наизусть коротких рассказов, стихов. Кому же тогда быть начальником, как не ему?

И чего только Витя не выдумывал: и тайные сигналы, и скрытые явочные места, и многое другое. Удивительно, откуда только у него все это бралось.

Как-то нам, членам подпольной партизанской группы, стало известно, что на вооружении «красных» есть пулемет. Самый настоящий ручной пулемет системы Дегтярева. Хранили его мальчишки в большой тайне. Но, как говорят, земля слухами полнится.

– Нужно поговорить с «начштабом», – предложил однажды Бронислав Антонович, командир нашей группы, – Может, и другое оружие удастся достать через них.

…В один из вечеров Бронислав Антонович встретился с Витей.

– Все воюем? – как бы между прочим спросил он у него.

– Тренируемся, – хитровато ответил тот.

– А чем же вы воюете? Говорят, пулемет нашли? Смотрите, не постреляйте друг друга. Это, брат, оружие, оно раз в год само стреляет.

Глаза Вити заискрились.

– Дядя, а вы умеете стрелять из пулемета? – спросил он. – Эх, научиться бы стрелять, я бы этих фашистов…

Бронислав Антонович похлопал Витю по плечу, обнял.

– Знаешь, Витя, про пулемет никому ни слова. Когда кто-нибудь спрашивать будет, говори – бросили в реку. Понял?

– Понял.

Витя сообщил, что есть еще оружие, оно зарыто в окопах. После этого он частенько вот так «бросал» в реку подобранные в местах былых боев гранаты, винтовки.

Спустя некоторое время «начштаба» довелось побывать и в настоящем бою. Проходили партизаны через деревню на задание. Витя следом за ними и тайком добрался до самого последнего пункта. Лишь тогда показался он, когда завязалась перестрелка. На протяжении всего боя можно было видеть, как среди партизан то тут, то там появлялась фигура юного народного мстителя.

Но в партизанский отряд Витя Шалимов так и не попал. Слишком юн он был.

По приказу командира

Более счастливым оказался Володя Малей. Этот был в отряде почти с начала его организации и до конца войны. Помогла смекалка. В те дни, когда подпольщики собирали оружие, Володя передал им несколько винтовок, а главную свою находку, миномет, спрятал на Боровине. Сколько ни просили, чтобы показал, где находится его ценный клад, ничего не вышло.

– С минометом я в партизаны приду, – твердо стоял на своем хозяин оружия.

Нужда в миномете была большая. Отряд готовился наступать на гарнизон полицейских в Росице. Стали советоваться, и наконец командир сказал:

– Ведите «минометчика» и зачислите его в отряд.

Пошли за Володей. Договорились, чтобы он спал на сеновале. Мало ли когда он может понадобиться, поднимай тогда на ноги весь дом. А лишние свидетели в таких случаях нежелательны.

Не успели мы притронуться к лестнице, приставленной к стенке, как вверху показалась взлохмаченная голова Володи. Он помог взобраться наверх, но тотчас же продемонстрировал свою негостеприимность.

– Вы лучше не ходите, – тоном взрослого заявил он. – Сказал, миномет не отдам, значит, не отдам.

Сообщили ему решение командира. Не верит, и все тут. На переговоры ушло добрых полтора часа.

Укрываясь, так же, как и тогда, когда пробирались сюда, прошли огородами, а затем над рекой и спрятались на опушке леса.

Володя только снял с ели припасенный лично для себя карабин, как тут же очутился в объятиях отца:

– Сыночек, зачем же ты нас оставляешь одних…

Старик не удержался от слез. Понятно, жаль было расставаться с единственным сыном.

А тот в ответ:

– Папа, нужно… Кто же Родину будет защищать?

Еще раз обнялись отец с сыном и разошлись.

Партизаны полюбили парнишку за веселый характер, смелость, научили обращаться с оружием, познакомили с подрывным делом. Не одно ответственное задание выпало на долю юного партизана. Если понадобится в гарнизон связного послать – Володя тут как тут. Переоденется хлопчиком-пастушком и пошел. Был он и при своем миномете, ходил на «рельсовую войну», на подрыв эшелонов.

Мужественно боролся юный пионер за свободу и независимость любимой Родины.

И. МАНДРИК

Рвались мины…

(Перевод Б. Бурьяна)

– Мама, открой. Это я, – послышался приглушенный детский голос за окном.

Заскрипел засов, и невысокого роста худощавый мальчишка зашел в хату.

Был поздний вечер, темно, но хозяева дома света не зажигали. Мальчишка тихо поздоровался. Вел он себя настороженно. Даже присесть не осмеливался, хотя сильно ныли ноги. Ему нестерпимо хотелось лечь в кровать, отдохнуть. Только этой роскоши он не мог себе позволить. После короткого разговора мальчишка вышел.

– Ну, бывайте, не волнуйтесь…

Спустя несколько минут, отыскав лестницу в гумне, он взобрался на сено и лег спать. Рядом с собой положил гранаты и наган…

Звали этого парнишку Алеша Антонюк.

Первый в семье

Когда началась Великая Отечественная война, Алеша Антонюк окончил пять классов Чернинской семилетней школы. В том же году ему повязали красный галстук. Он мечтал закончить десятилетку, а затем институт. Только война не дала осуществиться его мечтам. В его родную деревню Черни пришли непрошеные чужестранцы – фашисты. Алеша видел, как они, будто голодные волки, врывались в хаты, грабили, мучили ни в чем неповинных людей, насильно гнали их в Германию. Детей, таких, как он, Алеша, оккупанты лишили возможности учиться.

Глубоко в Алешино сердце запала ненависть к врагу. Она с каждым днем росла, закипала. Мальчик твердо решил рядом со взрослыми бороться с фашистами, чтобы быстрее выгнать их с нашей земли, снова возвратить радостное детство.

Почти два года Алеша был связным партизанского отряда имени Чернока. Он добывал медикаменты и оружие, сообщал, где находятся немцы, полицаи. Все сведения передавал через своего дядю-партизана.

Весной 1943 года Алеша вынужден был оставить родителей, родной дом. Случилось это так. Однажды в дом к Антонюкам зашел фашистский прислужник Антон Карпук. Он начал уговаривать Алешу и его старшего брата Сергея поехать в Германию на работу.

– Там вы будете жить хорошо. Заработаете много денег, пришлете родителям.

Вся семья Антонюков: отец Василий Григорьевич, мать Мария Калениковна и четыре сына – молчали. Лица у них стали угрюмые, злые.

«Говори, что хочешь, но на фашистов у нас никто работать не будет», – думали Антонюки. Только никто не осмеливался громко сказать это.

И вдруг неожиданно для всех Алеша зло выпалил:

– Жизнь в Германии ты рисуешь светлой, красочной, так пошли туда своих племянников. А мы рабами не станем!

«Агитатор» молча вышел из хаты. А на другой день про Алешины слова узнали полицаи. Они неоднократно совершали внезапные налеты на дом Антонюка, но ни разу не застали того, кто так смело сказал фашистскому холую правду в глаза.

Однажды Алеша решил переночевать в своем гумне. Только он взобрался на сено, лег, как вдруг услышал чьи-то голоса. Замигали лучи электрических фонариков. Это были полицаи.

«Если полезут по лестнице, – думал Алеша, – толкну их сильно ногой, а затем брошу гранаты – одну, вторую, соскользну под крышей и – в поле».

На счастье, все окончилось мирно. Полицаи походили по току, заглянули в отсеки, посветили фонариками, выругались и ушли. А через несколько дней Алеша был уже в партизанском отряде.

Испытание выдержал

…В мае 1943 года немцы разведали стоянку партизанского отряда. Они бросили против нескольких сотен партизан большие силы войск и полиции. Почти весь день кипел неравный бой. Когда одна атака фашистов захлебывалась, они бросались в другую. Но сломить оборону партизан не удавалось. В этом адском бою принимал участие и самый молодой партизан отряда – Алеша Антонюк. Его автомат метко бил по гитлеровцам.

Четыре раза враг поднимался в атаку. Четыре раза откатывался, оставляя на поле убитых и раненых.

Бой в Старосельском лесу был первым боевым крещением Алеши. Мальчик показал себя достойным боевым соратником взрослых.

Вскоре его зачислили в диверсионную группу.

Темной ночью

Далекие походы, засады, «рельсовая война», неожиданные нападения на немецкие части и на полицаев, разведка в тылу врага – все это оказалось под силу с виду щуплому, низкорослому Алеше.

Однажды диверсионная группа, в которой был Алеша, решила захватить в плен фашистского офицера. В деревне Косичи, которая находится между Брестом и Жлобинкой, стоял немецкий гарнизон. Он день и ночь охранял Московскую железную дорогу. Связные донесли партизанам, что начальник гарнизона ночует в хате крестьянина, метрах в тридцати от размещения гарнизона. Вместе с офицером – переводчица.

Задача, понятно, была нелегкой. Нужно было действовать очень умело, осторожно и, главное, бесшумно. Маленький промах – и весь гарнизон поднимется по боевой тревоге.

Выполнять эту сложную операцию взялись четыре смельчака: Александр Беляев, Николай Смаль, Алеша и его старший брат Сергей. План был таков: взять с собой старосту деревни. Он должен подать голос хозяину. Хозяин откроет дверь, партизаны ворвутся в хату и захватят сонного офицера и переводчицу.

Но план операции сразу же нарушился. Как только партизаны зашли к старосте, он наотрез отказался идти с ними. Пришлось заставить его.

Подойдя к хате, трое партизан окружили ее. Алеша решил идти со старостой в хату. Но у самой двери староста сказал, что он не станет будить хозяина. Он стоял как вкопанный, тяжело сопел и молчал. В этот критический момент Алеша прикладывает холодное дуло пистолета к вспотевшему затылку старосты, а сам другой рукой слегка стучит в дверь. Через несколько минут в сенях послышался голос хозяина:

– Кто там?

Староста молчал. Тогда Алеша сипловато, подражая голосу старосты, проговорил:

– Свои, староста, открой…

Ночь была темная-темная, хоть глаз выколи. Хозяин подошел к окну, посмотрел, но, ничего не увидев, направился в сени. Заскрипел засов, стукнула дверь. Алеша подтолкнул пистолетом старосту вперед и пошел за ним. Они очутились в кухне. Староста молчал.

Хозяин в эту минуту не мог даже и подумать, что порог его дома переступил партизан. Рядом с этой хатой – немецкий гарнизон, а на его лучшей кровати спал фашистский офицер. Хозяин был уверен, что староста зашел к начальнику гарнизона по какому-то неотложному делу. Хозяин спокойно чиркнул спичкой. Этого было достаточно, чтобы Алеша заметил, где находится офицер. Рядом с ним на лавке лежал автомат и пистолет. Вдруг фашист проснулся и сквозь сон начал ругать старосту и хозяина, что не дают ему спать. Неожиданно блеснул электрический фонарик. Алеша в одно мгновение подскочил к кровати офицера. Раздался приглушенный голос:

– Хендэ хох!

Немец протянул руку к оружию. Но было уже поздно. Алеша оттолкнул его в сторону. Вбежали еще два партизана. Алеша приказал переводчице объяснить офицеру, что если он попробует сопротивляться, сразу смерть.

Пленные по приказу партизан быстро оделись. Их вывели во двор. Старосту и хозяина заперли в хате и приказали им не выходить. Они так и просидели, дрожа, до рассвета.

В ту же ночь пленные были доставлены в партизанский штаб.

Мина не пропала даром

Проходили недели и месяцы боевой партизанской жизни. Алеша уже считался в отряде одним из лучших минеров. Почти ни один выход на задание диверсионной группы не обходился без него. Иногда Алеша попадал в тяжелые ситуации, но смекалка и смелость всегда помогали ему, он выходил победителем.

Однажды на три дня Алеша вместе с другими подрывниками отправился в боевой поход. Немцы принуждали их часто менять места. Партизаны пробирались через дремучие леса, трясины, не спали и не ели, совсем обессилели. На третий день очутились у железной дороги. Алеша и командир подрывной группы Андрей Онуфриевич, преодолевая усталость, подползли к железнодорожному полотну, ощупали рельсы.

Только успели растянуть шнур, выкопать ямку и заложить мину, как вдруг рядом с ними послышались голоса немцев. Было довольно темно, и немцы сочли партизан за охранников, спросили пароль. Алеша и Андрей Онуфриевич кубарем покатились под откос. Немцы открыли по ним бешеный огонь.

Притаившись неподалеку от железной дороги, Алеша тихо-тихо лежал в кустарнике, будто врос в землю. Вдруг он заметил, что немцы собрались как раз в том месте, где он заложил мину. Они светили фонариками. Алеша догадался: «Хотят разминировать. Нет, не разрешу», – подумал он.

И тут у Алеши возникла мысль – уничтожить врагов. Он ползет с автоматом в руках к немцам. Сердце сильно-сильно бьется. А из головы не выходит мысль: «Только бы не опоздать».

Мальчишка уже видит сгорбленные фигуры гитлеровцев… Последние метры, еще минута, и он нащупывает конец шнура в откосе. Сильный рывок – и огненный столб поднялся вверх. Полетели шпалы, рельсы и вместе с ними трупы врагов. Алеша мгновенно поднялся во весь рост и застрочил по немцам из автомата. Но никто ему на выстрелы не ответил.

Назавтра разведка сообщила, что Алешиной миной убито шесть фашистов. Юный подрывник был очень доволен, что заряд не пропал даром…

Весь эшелон

Весной 1943 года разгорелась «рельсовая война». То тут, то там летели в воздух вражеские эшелоны, взрывались машины, участились атаки на немецкие гарнизоны. Тогда гитлеровцы решили уничтожить партизанский отряд имени Чернока, который действовал неподалеку от Бреста и мешал регулярному движению по Московской железной дороге. Немцы превосходящими силами начали наступление на партизанскую зону. Окружили Старосельский лес, где в то время находился отряд. Но связные и партизанская разведка своевременно разгадали план врага, и весь отряд заранее был переведен в Борисовский лес.

Преодолев сопротивление отдельных маленьких партизанских групп, которые были специально оставлены для задержки врага, немцы думали, что они достигли поставленной цели – уничтожили весь отряд. После этой «операции» они раструбили в газетах и по радио, что с партизанами отряда имени Чернока навсегда покончено.

Московская железная дорога начала работать на полную мощность. Эшелоны шли на фронт один за другим и на большой скорости. На протяжении некоторого времени на железной дороге не слышно было ни одного взрыва, ни одного выстрела. Враги торжествовали. Но радость их была преждевременной.

Одна из диверсионных групп, в которой был Алеша, совершив глубокий рейд лесами, неожиданно появилась на железной дороге. У партизан были с собой мины. И, как всегда, Алеша первым выразил желание пойти на железную дорогу. Он выбрал самое удобное место между деревнями Косичи и Задворцы: тут был спуск с холма, а затем крутой поворот. Как раз на повороте, с расчетом на то, что когда взорвется паровоз, то он потянет под откос и вагоны, Алеша стал закладывать мину.

И вот мина уже под рельсами. А через несколько минут со стороны Бреста послышался шум идущего эшелона. Он пыхтел, шипел, рассыпал искры, лязгали колеса вагонов. Изучив уже даже «дыхание» паровозов, Алеша определил, что тот тянет большой груз. Закончив установку мины, Алеша быстренько пополз с насыпи туда, где находился конец шнура.

Последние минуты и секунды показались Алеше часами. Он думал: «Хоть бы не вылез какой-нибудь фашист да не испортил дело». Вокруг стояла тишина, только с приближением эшелона сильнее начинала дрожать земля, отчетливее слышался лязг колес, сопение паровоза и стук собственного сердца. Друзья Алеши отползли назад и заняли оборону, чтобы прикрыть отступление юного подрывника.

Последние секунды… Рука Алеши крепко сжимает шнур. Рывок… Огромный столб огня, будто молния среди темной ночи, осветил поезд. Затем – раскатистый гром.

Дрожат и звенят оконные стекла в окрестных деревнях. С кроватей подхватываются перепуганные люди. А Алеша спокойно встает и отходит. И только тогда, когда он с товарищами был уже далеко, послышались одиночные выстрелы.

Вскоре связные сообщили, что весь эшелон с танками и живой силой, который тянули спаренные паровозы, свален под откос. Много солдат погибло, а танки зарылись стволами в землю. Два дня не работала железная дорога. На два дня Алеша задержал подкрепление фашистским войскам.

Прорыв

Вот заложена мина на дороге между деревнями Пугачево и Каменицей Журавецкой. На ней подорвался с машиной какой-то важный немецкий офицер. Он приехал сюда из Германии проверять боевую готовность войск. Это событие привело немцев в бешенство. Они бросили на поиски партизан войска трех гарнизонов: Бреста, Кобрина и Малориты. Фашисты стянули около семи тысяч человек, вооруженных артиллерией, танками, броневиками.

Они окружили Шебринский лес, в котором скрывались партизаны, и начали его прочесывать. И только благодаря тому, что каждая, самая узкая, лесная тропка была хорошо знакома партизанам, им удавалось перехитрить немцев.

По знакомым тройкам Шебринского леса водил группу Алеша. Два дня уже длилась облава. Без сна и пищи партизаны где переходили, а где и переползали с места на место. Выбившись из сил, они залегли в кустарнике на небольшой поляне. Выставили охрану. Но усталость взяла верх. Все уснули крепким сном и проснулись только утром.

Утро было тихим-тихим. Немцев не было слышно. И это насторожило партизан. В каком положении они очутились, куда идти, – не знали. Обратились к Алеше.

– Тебе больше других знакома местность. Каков твой план?

План Алеши был такой: пробраться около болота кустарником через поляну и перейти в другой лес. Когда встретятся немцы, пробиваться вперед.

План одобрили, уже хотели идти, как вдруг донесся какой-то шум. Из того леса, куда собирались перейти партизаны, показались немецкие автоматчики. Они шли прямо на поляну. Партизаны решили подпустить их совсем близко и затем прорываться с боем.

Подготовили гранаты, поставили на боевой взвод автоматы, палец каждого лежал на спусковом крючке. Вдруг из лесу за первой цепью автоматчиков показалась вторая, третья. Командир группы подал команду:

– Не стрелять! Пробиваться нельзя, погибнем! Четыре цепи фашистов. Отступать! Алеша, выводи группу!

Группа быстро оставила поляну. Впереди Алеша.

«А вот там должна быть дорога. У трех дубов проскочим на другую сторону», – думает Алеша. А сзади все отчетливее звучат голоса немцев. Раздвинув ветки орешника, Алеша увидел возле самых дубов группу немецких пулеметчиков.

В ту же секунду, не раздумывая, Алеша выпускает почти целый автоматный диск в фашистов. Те, как снопы, валятся на землю. Алеша вскрикивает: «За мной!» Перепрыгивает через трупы и перебегает на другую сторону дороги в густой лес, а за ним – все партизаны.

Вырвались!

Вырвались, чтобы продолжать беспощадную борьбу с фашистами.

Ф. СОБОЛЬ

Лазутчик

(Перевод Б. Бурьяна)

Августовской ночью 1941 года в поселке Октябрьском на Полесье от орудийных взрывов задрожали стекла. Одиннадцатилетний Вова Иванов подхватился с кровати и подбежал к окну. В стороне Поречья вспыхивали световые сполохи, а вблизи со страшным грохотом рвались снаряды.

– Фашисты приближаются, – услышал мальчишка встревоженный голос матери.

А утром на улицах поселка уже ревели автомобильные моторы, отрывисто звучали военные команды. Это артиллерийский полк Красной Армии занимал новую позицию.

Вова выбежал на огород, где артиллеристы установили орудие.

– Ты что здесь делаешь, жевжик? – окликнул мальчишку командир батареи, когда тот попробовал поднять с земли большой снаряд.

– А помогаю вам, чтобы фашистов лучше бить, – ответил хлопчик.

– Ты в самом деле хочешь помочь нам? – подумав, спросил командир.

– Очень хочу. – Голубые глаза хлопчика так и засияли радостью.

Тогда командир батареи взял Вову за руку и повел в одну из хат, где размещался штаб полка. В комнате около стола сгрудились над развернутой картой несколько командиров. Они о чем-то совещались.

– Товарищ майор, – обратился командир батареи к широкоплечему военному с двумя прямоугольниками на петлицах. – Можно послать этого парнишку.

– Деревню Забозье знаешь? – майор смерил глазами босоногого мальчишку.

– А как же? Там у меня дружок живет, Петька.

Майор улыбнулся.

– Дружка твоего оставим в покое. А тебе мы хотим дать военное задание. – Майор позвал Вову в соседнюю комнату.

Через полчаса Вова с обрывком ременного кнута в руках шел, держа направление в деревню Забозье. Мальчик беспечно стегал кнутом придорожные лопухи и бурьян, а его живые васильковые глазенки настороженно шарили по кустам. В ольшанике темнеют два танка. А вон еще один, и еще. А это что? Ага, броневики. А вон на пригорке орудия вкапывают.

От машины наперерез ему бегут два фашиста. Один машет винтовкой и что-то кричит.

– Дяденька, может, корову видели? Я корову ищу. Такая рыжая и левый рог сломан, – не ожидая вопроса, жалостливо проговорил Вова.

Немец жестом велел Вове возвращаться обратно. Мальчишке только это и нужно было. Он уже все успел приметить и теперь, не чуя под собой ног, мчался в поселок.

Через час наши артиллеристы обрушили ураганный огонь на орудия и танки гитлеровцев. Вспотевший Вова в это время отбрасывал стреляные гильзы снарядов.

Но силы были далеко не равными. Артиллерийский полк вынужден был оставить поселок Октябрьский и занять новые позиции. Командир батареи уже было согласился взять с собой и Вову – этого смелого сообразительного лазутчика, которого за короткое время полюбили все красноармейцы. Да разве легко матери проводить сына в суровую фронтовую дорогу?!

– Останься с нами, – сказала она.

Настали дни оккупации, длинные, жуткие. Люди просыпались поутру, не зная, что несет им сегодняшний день. Слухи один страшнее другого разносились по хатам: того фашисты повесили, того расстреляли, того замучили в тюрьме.

Не смог спокойно усидеть в такое время пионер Вова Иванов. С тоской в сердце вспоминал артиллеристов. Где они теперь? И все из-за мамы. Был бы теперь с ними, бил бы проклятых фашистов. А тут сиди и смотри, как немцы издеваются над людьми. Вон у дяди Андрея сорвали на улице с плеч кожух, еще и прикладом ударили. Полицай огрел маму нагайкой за то, что она не дала ему сала.

Вова уже достал припрятанную летом винтовку, решил убивать врагов поодиночке. Увидела оружие мать, отобрала. Посыпались слезные упреки, что он хочет погубить ее, сестер, младшего Аркашку.

Мальчик уже не знал, что и делать. Надумал было отправиться к линии фронта, начал даже в потайных местах складывать харч на дорогу. Да совсем неожиданно удалось связаться с народными мстителями.

Зимой 1941 года пионер Вова Иванов стал партизаном. Начались суровые боевые будни, полные опасностей, невзгод.

Морозный декабрь насквозь промораживал стволы деревьев, птиц на лету превращал в ледяные комочки.

В один из таких дней по рынку в Бобруйске ходил круглолицый мальчишка и на всю площадь выкрикивал:

– Кому лук?! Кому сахарин?! Крепче мороза, слаще меда!

Покупатели один за другим подходили к маленькому торговцу. А после несли в своих карманах и корзинках советские листовки, которые рассказывали о разгроме гитлеровских войск под Москвой, о наступлении Красной Армии. Печатные слова вселяли в сердца людей надежду на быстрое избавление от фашистской нечисти, звали на борьбу за свободу родной земли. С большой теплотой вспоминали бобруйчане синеокого вестника радости!

А вот идет по улицам Осипович маленький нищий в лохмотьях. Через плечо грязная льняная сума.

– Подайте кусочек хлеба сироте бездомной, – жалобно просит хлопчик.

Добрые люди подают, кто хлеб, кто картошку.

Вскоре посиневший от холода нищий уже стоит около немецкой полевой кухни. Немец-повар «пожалел» мальчишку, бросил ему кость. Малыш поднял кость, но уходить не торопится. Прислонился к забору и с жадностью грызет кость. Вскоре возле кухни выстраивается очередь немцев с котелками, идет раздача обеда. Мальчик даже и не смотрит в ту сторону, а сам старательно пересчитывает солдат.

К вечеру в штаб партизанской бригады Кировская-161 этот «нищий» доставил точные сведения о количестве войск в Осиповичах, о том, сколько поездов на станции. Эти сведения в виде закодированных радиосигналов полетели в Москву. И всем было невдомек, что налет советских бомбардировщиков на Осиповичи непосредственно связан с приходом туда мальчишки.

Весной 1942 года Вову настигла страшная весть. Фашисты вместе с сотнями мирных жителей родного поселка сожгли живьем его мать и младшего брата Аркашку. И Вова идет подрывать вражеские эшелоны, вместе с боевыми соратниками подкарауливает фашистов в засадах. Его автомат – подарок командира бригады Александра Сергеевича Шашуры – бьет без промаха.

А длинными зимними ночами, лежа под одним кожухом вместе с командиром взвода Иваном Горностаем, Вова мечтал о послевоенной жизни, как он снова пойдет в школу. До войны он окончил только три класса.

– Приду, – говорил Вова, – в четвертый класс. Одноклассниками моими будут вот такие карапузы. Среди них найдутся насмешники, которые с издевкой назовут меня дядькой. А я скажу им: «Вы, шпингалеты! Несколько лет подряд мне было не до книг. Школой моей был партизанский лес, а карандашом – железный автомат. Десятки гитлеровцев списал я этим карандашом на тот свет».

Но совсем неожиданно оборвались мальчишечьи мечты-грезы. Весной 1944 года, незадолго до прихода Красной Армии, Вова вместе с группой партизан-подрывников возвращался с задания. Около деревни Бобоковичи под Бобруйском группа нарвалась на немецкую засаду. Завязался неравный бой. Вова укрылся за колодцем и начал отстреливаться. Враги наседали со всех сторон. Вот из семи партизан в живых остались только двое – он и минер Алексей. Вот уже один Вова ведет огонь по гитлеровцам. Автомат вздрогнул последний раз и замер: патроны кончились. Вова хотел было вынуть из чехла запасной диск, но тут же вспомнил, что тот тоже пуст. Рука нащупала гранату-лимонку. Но что граната? Бросишь в одно место, а немцы насядут с другого. Нужно выжидать. Фашисты обязательно захотят взять его живым.

Вот человек восемь гитлеровцев подскочили к колодцу, и Вова бросил гранату. Послышался крик, стоны. Осталась еще одна граната. Вова плотно прижался к земле, начал ждать нового наступления врагов. Слышно – приближаются. Партизан вытянул зубами предохранитель гранаты, приподнялся, отвел руку, но тут его грудь прошила автоматная очередь. Парень упал, так и не успев бросить последнюю гранату. И осталась она зажатой в мальчишечьем кулаке.

П. БЕРЕЗНЯК