Текст книги "Боди-арт"
Автор книги: В. Бычков
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Бычков В В
Боди-арт
Бычков В.В.
Боди-арт
(сценарий)
Парк отдыха. Поздняя осень. В аллеях холодно, промозгло. Прохожих почти нет. День. Мы видим аттракцион "Маятник". Это кабина без крыши в виде люльки, прикрепленная к гигантской десятиметровой стреле. Стрела раскачивается в одну сторону, в другую, и наконец кабина делает мертвую петлю. Маятник раскачивается со страшным скрежетом. В люльке никого нет. Издалека этот аттракцион напоминает топор, когда он падает на плаху. Вот павильон "Террариум". Вывеска: "Птицы, змеи, скорпионы и пауки". Внутри фантастическое освещение, странные пугающие звуки невидимых в полумраке животных. Но вот клетки. В них разные твари. Вот клетка с поднимающей голову змеей. А рядом клетка с экзотической, невероятной красоты птицей. Ее гортанный крик, она чувствует соседство змеи. Около клетки с птицей женщина, очень красивая, но красота холодная, печальная. Волосы зачесаны назад, обнажая правильный овал лица, и заплетены в короткую, небрежно торчащую косичку. Женщине лет тридцать. Это Андилова, она художница. Глядя на птицу, Андилова делает набросок в альбом. Мы не видим, что за рисунок получается у художницы. Голос Андиловой за кадром. Это ее мысли: "Вот птица. Она живет, поет и ни о чем не думает. А ты? Ты подобна пауку. Сознайся сама себе, разве ты не хотела бы быть этой птицей? Уйти от себя. Стать другой. Странно, что в детстве я боялась иметь ребенка от грача". Теперь мы видим рисунок, который сделала художница. Это совсем не набросок с натуры. Это – абстрактная композиция. Что-то, напоминающее паутину и паука.
В зал входит другая женщина, это Марта. Марта приближается к Андиловой и становится у нее за спиной, говорит восторженно:
– Что за совершенная композиция! Какой завораживающий узор. Магическая сеть для ловли птиц. Произведение искусства как ловушка для самой реальности. Браво, ты делаешь успехи. Но Андилова отвечает ей печально, неудовлетворенно:
– Смотрю на птицу, а рисую лишь паутину. Как будто я и есть паук. Но ведь любой настоящий паук в своем темном углу сделает это дело куда как совершеннее. Зачем судьба заставляет играть меня эту роль? Марта достает из сумочки фляжку с коньяком и дает Андиловой:
– У тебя опять, плохое настроение. На, выпей. Сколько ты сегодня сделала эскизов? Андилова отхлебывает и возвращает фляжку Марте:
– Шесть.
– Мало, ты обещала десять.
– Я чувствую себя пауком, пауком.
– Перестань!
Андилова медленно начинает складывать мелки и карандаши с полочки мольберта в коробку. Марта, глядя на нее, говорит:
– Ладно, пошли, я вижу ты сегодня не в форме.
– Пошли.
Они выходят из террариума. Холодно. Женщины запахивают пальто. Вдруг ворона, летит вдоль аллеи. Летит Андиловой прямо в лицо, задевает ее шляпку крылом. Вскрикивает от ужаса Андилова. Падает на тротуар. Задирается юбка. Вот ее красивые колени. Она валится на бок, как раненая лошадь. Раскрылась коробочка и выкатились мелки. Андилова истерически смеется. Бьется в истерике. Ее наперсница смотрит на нее с отвращением.
И вдруг мы слышим шаги, хрустит мокрый гравий. Обе женщины настороженно поворачиваются. Мы еще не видим, кто идет по аллее. Звук шагов становится все громче. Женщины замирают. Одна, едва успев приподняться другая рядом с ней, наклонившись, чтобы помочь. Это маленький мальчик. Он проходит мимо них по аллее. Поравнявшись, он долго смотрит на женщин, он молчит, не говорит ничего и продолжает свой путь, опережая неподвижные фигуры. Мальчик проходит несколько шагов вперед и только потом останавливается, чтобы оглянуться. Его взгляд насторожен и строг.
Бар. В помещении накурено. В окно виден аттракцион "Маятник". За столиками почти никого. У стойки разговаривают о чем-то бармен и потрепанная проститутка. В углу двое играют в карты. Первый, его зовут Сум, молодой, лет двадцати пяти мужчина, одет в поношенные джинсы и белый грязный свитер, он небрит, глаза воспалены, лицо странное, отрешенное, волосы длинные, давно немытые. Второй – ублюдок (типаж). На столике бутылка, два бокала, несколько купюр. Сум бросает карты. Его лицо выражает горечь. Он поднимается и идет к стойке, кладет купюру поверх, говорит бармену:
– Еще один.
Бармен наливает Суму бокал. Сум пьет.
– СУМ: Не везет мне в королях.
БАРМЕН (сочувственно кивая): В валетах повезет.
На этих словах в бар входит Мальчик, ищет кого-то взглядом.
Проститутка вмешивается в разговор, заигрывая с Сумом:
А может быть, в дамах повезет, а?
СУМ: Пошла к черту!
БАРМЕН (Суму): Завтра придешь?
СУМ: Завтра может и не наступить.
Поворачивается, с тоской смотрит на Мальчика, гладит его по голове, понуро выходит из бара.
Бармен говорит проститутке:
– Вот уже два месяца как похоронил жену. Похоже, последнее спускает.
ПРОСТИТУТКА: А что такое?
БАРМЕН: Говорят, беременная выбросилась из окна.
Понурый бредет Сум по аллее парка. В конце ее зловеще, точно это и в самом деле машина для казни раскачивается "Маятник". Шаг за шагом Сум словно приближается к своей смерти, но в лице его нет страха, только решимость. Вдруг смех. Сум поворачивает голову и видит как из павильона "Комната смеха" с гиканьем выбегают дети. Сум смотрит на смеющихся детей потом снова на адский аттракцион, страх выражает теперь его лицо. Он судорожно поворачивается и направляет свой шаг в павильон.
"Комната смеха". Посетителей нет. Сум один в зеркалах. Пока мы видим только его отражения. Странные, причудливые, они выглядят совсем не смешно, а ужасно, (слышен печальный инфернальный смех Сума). Вот он перед зеркалом, которое расширяет. Вот он раскинул руки и руки раздались, словно крылья. Теперь мы видим Сума, он стоит перед зеркалом, раскинув руки, как распятый Христос. Слезы текут по его лицу. Он закрывает глаза, чтобы не видеть своего отражения. Он плачет. Рыдает. Распятые руки. Фарсовое, издевательское отражение.
Вдруг женский голос:
– Вам плохо? Помочь вам?
Чей голос услышал Сум? Он открывает глаза. В зеркале рядом с ним такое же растянутое безобразное существо. Сум поворачивается, не опуская рук. Вместе с ним мы видим: это Андилова.
– Мне? – спрашивает Сум, загоняя боль свою глубоко внутрь. И как-то странно меняется его взгляд, словно он не ожидал увидеть именно здесь эту женщину. Но никому не позволено заглядывать в чужую душу, когда она содрогается в кошмаре. Жестокая маска – вот что такое теперь лицо Сума.
– Мне? – переспрашивает Сум, не опуская рук. – И это спрашиваешь меня ты? Мне в этой жизни никогда не было плохо. Слышишь, никогда! Я счастлив. Счастлив, как птица!
Сум машет руками, истерически смеется, Андилова в ужасе отшатывается.
– Карр! – кричит Сум в рыданиях. – Карр! В зеркалах, в кривых идиотских зеркалах мы видим эти всплески рук-крыльев Сума.
Андилова выбегает из павильона.
– В чем дело? – испуганно снашивает ее Марта, она ждала Андилову на аллее. – Что там за крики? С тобой ничего не случилось?
– Этот несчастный, – отвечает в испуге Андилова. Он сошел там с ума. Ему надо как-то помочь.
– Еще не хватало, – с раздражением отвечает Марта. – Зачем ты пошла за ним. Времени почти пять. Завтра открывается твоя выставка. У нас еще не все холсты упакованы.
– Черт с ней, с этой выставкой, – отвечает Андилова, оглядываясь, видно, человек в павильоне чем-то заинтересовал ее. – Ты знаешь, я не жажду, чтобы эти болваны восторгались моими работами.
– Эти болваны их покупают! – восклицает Марта. – Сколько сил я убила ради тебя. Пойдем, уже поздно. Однако лицо Андиловой загорелось, она уже не такая вялая, как в террариуме, она говорит, оглядываясь на вход в павильон:
– Погоди.
МАРТА: Что?
В это время из павильона выходит Сум. Он уже взял себя в руки, вытер слезы, старается держаться мягко и дружелюбно. Сум, обращается к Андиловой:
– Простите, я испугал вас. Я и в самом деле чуть не сошел с ума. Вы напомнили мне одну женщину.
Он делает шаг к Андиловой, и та испуганно подается назад, а Марта, словно защищая ее, кричит:
– Пошел прочь, оборванец! Нечего приставать к порядочным женщинам!
Сум ошеломленно останавливается. Андилова шепчет Марте:
– Погоди, он мне интересен. Ты же знаешь, как я работаю, для абстракций мне нужна живая натура.
Сум же, накаляясь, говорит Марте:
– Что ты кричишь! Ведь я не к тебе обращаюсь.
МАРТА (едва сдерживаясь): Простите, я, кажется, вас с кем-то спутала.
АНДИЛОВА (Суму, явно с опаской): Извините, что вы делали там? (показывает рукой на "Комнату смеха").
СУМ: Я пытался измениться.
АНДИЛОВА: Вот как? Вы и в самом деле хотели бы быть птицей?
СУМ: Говорят, состояние противоположное отчаянию – смех. Я пробовал рассмеяться (он смотрит пристально на Андилову) Но все же ваше присутствие...
– Андилова опускает взгляд. Сум смотрит теперь на Марту. А Марта смотрит на часы, явно нервничает и с яростью поднимает взгляд на Сума. Глядя на нее. Сум не выдерживает и начинает смеяться.
– А может быть, в дамах повезет, а? – произносит Сум фразу проститутки из бара.
Он смеется все громче и громче, хохочет. Марта хватает Андилову за руку и утаскивает ее в аллею. Оборачиваясь на ходу, она кричит:
– Скотина, псих ненормальный! Чтоб ты сдох!
Сум перестает смеяться, смотрит им вслед, говорит сам себе печально:
– Пожалуй, ты права.
Вот Сум снова идет по аллее. Траурно скрипит гравий под его ногами. Приближается маятник смерти. Все слышнее его отвратительный скрип. Вот уме он заглушает шум шагов Сума. Сгорбившись, Сум подходит к аттракциону вплотную. Люлька вращается пустой, без людей. К Суму выходит Старик, он обслуживает этот аттракцион.
СТАРИК: Не смотри, не работает.
– А что же он... это, – делает вращательное движение рукой Сум.
– Профилактика, – отвечает Старик.
Сум достает из кармана купюру, протягивает Старику, говорит, твердо глядя тому в глаза:
– Надо, понимаешь очень надо.
Старик берет деньги, идет в будку, останавливает аттракцион.
Обреченно садится Сум в, люльку. Плотно прижимает автоматическая блестящая штанга. Медленно раскачивается мир перед глазами Сума. И вот люлька достигает высшей точки. И вдруг останавливается.
– Сейчас! – кричит Старик из будки, дергая рычаг. Сейчас! Сейчас!
Сум в люльке не двигается. Наливается кровью его лицо. Но он все же пробует вырваться. И в это время отходит предохранительная штанга и Сум выскальзывает из люльки. Но успевает вцепиться в штангу. Он повис на руках. Под ним – пятнадцатиметровая пропасть, острые углы безразличной, как смерть металлической конструкции.
– Держись! – кричит Старик.
Аттракцион все же снова включается и медленно опускает Сума на землю. Сум подходит к Старику и говорит:
– Ну что же ты, не мог убить?
Старик отдает Суму деньги, отвечает испуганно:
– Я не виноват. Я же говорил, что профилактика.
– Сум долго смотрит на Старика и потом вдруг ласково произносит:
– Ну ладно, раз не убил, значит, спас. Говори, кто ты такой?
Старик, почувствовав перемену в настроении Сума, теперь сбрасывает на него все напряжение от произошедшего.
– Кто, кто. – Твой сын!
Старик поворачивается и обиженно уходит в будку. Сум оставаясь один, произносит задумчиво:
– Значит, меня и в самом деле спасет сын.
Выставочный зал. По стенам развешены картины Андиловой. Это абстрактная живопись. Она довольно изощренна технически и сделана со вкусом. Посетителей на выставке немного. Андилова разговаривает с молодым человеком. Это Пок. Выглядит Андилова довольно уверенно в себе. Андилова а короткой юбочке и плотно облегающем ее грудь джемпере. Гарнитур призван подчеркнуть красоту форм ее тела. Пок и Андилова прогуливаются по залу. За разговором Пок непринужденно кладет ей руку на талию. Андилова освобождается от его руки. Из противоположного конца зала ей возбужденно машет, подзывая ее, Марта. Андилова извиняется перед Поком и идет к Марте. Заметив, как Андилова освободилась от руки Пока один из посетителей выставки говорит другому
– Такое ощущение, что мужчины ее не интересуют.
ВТОРОЙ (первому) Зачем тогда так одеваться?
ПЕРВЫЙ (усмехаясь): Но здесь же не только мужчины.
ВТОРОЙ (грустно усмехаясь): Да, здесь также и наши жены (смотрит на огромную, гусарского вида женщину, которая прогуливается с низенькой и горбатенькой).
Дамский туалет. Две импозантные девицы курят. Одна из них говорит другой, задумчиво выпуская дым в сторону:
– Ты заметила, как она, однако, удачно от него увертывается.
ВТОРАЯ (ревниво): Почему ты об этом говоришь?
ПЕРВАЯ (смеется, глядя на вторую): Просто так, пупсик (нежно и коротко целует ее в губки)"
В это время в туалет входит огромная гусарского вида женщина. Девицы вовремя разорвали поцелуй. Женщина яростно смотрят на них, подходит к раковине и начинает, радостно фыркая, умываться.
Снова выставочный зал. Оказывается, Марта подзывала Андилову, чтобы та дала интервью журналисту. Тому, видимо, не очень нравится живопись Андиловой, но Марта перекрыла ему все пути к отступлению.
ЖУРНАЛИСТ (включая диктофон): Мне казалось, что абстракционизм умер еще в шестидесятые вместе с Поллаком. Однако ваша выставка несомненно привлекла к себе интерес публики. С чем .вы это связываете?
Андилова вызывающе усмехается:
– Откуда мне знать?
Марта делает ей знаки за спиной журналиста, чтобы та держалась более лояльно.
ЖУРНАЛИСТ (зло): и это все, что вы можете сказать об абстракционизме?
Марта делает ужасные глаза. Андилова пристально смотрит на . журналиста, потом отвечает:
– Абстракционизм никогда не умрет, потому что он в чистом вида несет в себе энергию реальности. Знак никогда не нуждался в теле, но тело нуждалось в знаке, чтобы выжить.
Неожиданно сбоку появляется Пок, он говорит:
– Вы совершенно правы. Я покупаю вот эту картину. Пок показывает какую, потом вызывающе смотрит на журналиста:
– Как вы думаете, сколько я плачу за эту вещь? Журналист пожимает плечами:
– От силы я бы дал пятьсот.
ПОК: А я плачу пять тысяч и уверен, что выигрываю.
– Неплохой знак, – ухмыляется журналист, обращаясь к Марте:
– Концовка для статьи.
ПОК (обращаясь к Андиловой): Вас устроит, если я заберу картину и расплачусь с вами в пятницу?
За Андилову отвечает Марта:
– Конечно, конечно, мы будем в мастерской.
ПОК: Я приеду в три часа.
Дамская комната. Там по-прежнему курят те же импозантные девицы. Входит Андилова. Одна из девиц подходит к Андиловой, вторая, переглядываясь со своей подругой, выходит из комнаты. Первая обращается к Андиловой:
– Простите, возможно, здесь не совсем подобающий интерьер, но я не могу не выразить вам своего восхищения, ваша выставка – это просто потрясающе.
Она неожиданно берет Андилову за локоть, ее взгляд становится весьма недвусмысленным.
– Я хотела бы взять у вас несколько уроков, – говорит она с вкрадчивой интонацией, ее ладонь скользит вверх по руке Андиловой.
– Вы ошиблись адресом, моя дорогая, – резко говорит Андилова и, выдергивая свою руку, скрывается в кабинке.
Парк. Террариум. Тот же зал, где клетка с экзотической птицей.
В заде никого нет. Входит Сум. Огладывается. Подходит к клетке с птицей.
СУМ: Привет. Как ты здесь без меня?
Открывает клетку и достает птицу. Птица совсем не боится Сума. Видимо, что она привыкла к нему. Сум выходит на улицу и садится в служебную машину. Машина приезжает в Ботанический сад. Сум с клеткой проходит в крытую оранжерею. Здесь, как в тропиках.
– Весну давно сделали? – спрашивает Сум встречающего его служителя.
– Уже как десять дней, – отвечает тот, – и по влажности по температуре.
– А где самка? – спрашивает Сум.
– Да вон она, – показывает служитель. – уже акклиматизировалась. Сум выпускает свою птицу (это, оказывается, был самец) из клетки. Тот садится на экзотическое растение, потом летит к своей самке, которая сидит на дереве.
СЛУЖИТЕЛЬ: Может быть, и получится.
СУМ: Дай бог.
Мастерская Андиловой. Вдоль стен на полу расставлены картины, те, что были на выставке. Марта курит у окна, с отвращением смотрит на Андилову, которая сидит в кресле в одном халате и туфлях с бокалом вина в руке, по выражению лица Андиловой видно что она в очередной депрессии.
МАРТА: Одень хотя бы чулки. Без десяти три. Сейчас придут за картиной.
АНДИЛОВА: Ненавижу, вот это ненавижу (швыряет бокал с вином в свою картину, плачет). Вот это делает меня несчастной.
МАРТА (бросается к картине): Что ты делаешь, идиотка? Это же продано.
АНДИЛОВА: Ты, ты загнала меня в угол, где я плету эту паутину и медленно запутываюсь в ней сама.
МАРТА: Год назад я спасла тебя от смерти, вспомни, как ты пыталась вскрыть себе вены тогда, на море, в гостинице. А я спасла тебя и сделала из тебя преуспевающую художницу.
АНДИЛОВА: Какой ценой? Ты просто шантажируешь меня!
МАРТА: Верни мне долг и ты свободна.
АНДИЛОВА: Ты не посмеешь! На посмеешь!
МАРТА: Иди прими душ, ты пьяна. А потом одеваться!
Андилова с рыданиями выбегает из комнаты в ванную, запирается, плачет, вдруг смотрит на себя в зеркало и произносит с горьким смехом:
– Знак никогда не нуждался в теле, но тело нуждалось в знаке, чтобы выжить.
Включает воду, вода из шланга почти бесшумно наполняет ванну. Андилова сбрасывает с себя халат, оставаясь в одних туфлях, осторожно берет со стеклянной полочки под зеркалом помаду и словно бритвой проводит себе по венам на кистях, оставляя красны полоски. Снова смотрит в зеркало, поднимает обе руки, так, что красные полоски также видны в зеркале, и вдруг произносит своему отражению:
– Я люблю тебя, слышишь, люблю.
Потом она опускается на колени над ванной, смотрит на свое зыблющееся отражение, смеется. Раздается звонок в дверь. Андилова плещет себе водой из ванны в лицо, набрасывает халат и выходит.
– Ну, что, Нарцисс, протрезвел? – спрашивает ее Марта из глубины комнаты, видно, как она тряпкой протирает обрызганную вином картину.
– Протрезвела, – отвечает Андилова.
– Иди открой, – говорит Марта. Андилова идет к двери, открывает. На пороге стоит Мальчик.
МАЛЬЧИК: Мне нужно увидать художницу Андилову.
АНДИЛОВА: Это я.
МАЛЬЧИК: Меня просили передать вам вот это.
Передает Андиловой осколок кривого зеркала. Андилова в задумчивости смотрит на осколок, потом на Мальчика, наконец спрашивает его:
– Что хочет от меня этот человек?
МАЛЬЧИК: Я не знаю. Он просто просил передать вам вот это.
АНДИЛОВА: Ты знаешь его?
МАЛЬЧИК: Немного. Раньше он все сидел в баре. А потом устроился рабочим в террариум.
АНДИЛОВА: Он сейчас там?
Мальчик утвердительно кивает. Мы видим, что выражение лица Андиловой меняется, в нем появляется какая-то неясная тревога, она словно борется с собой, с каким-то неясным желанием. Мальчик уходит. Андилова идет в комнату и начинает торопливо одеваться. Марта смотрит, как одевается Андилова, говорит:
– Ну наконец-то.
АНДИЛОВА: Я ухожу.
МАРТА: Но ведь покупатель пришел. В это время в комнату действительно входит Пок.
ПОК: Добрый день. Простите, у вас была дверь нараспашку (оглядывается на расставленные по стенам картины). Какой шарм.
АНДИЛОВА: Да, это я забыла ее закрыть. Она берет альбом, коробку с пастелью и, не обращая внимания на Пока, выскальзывает в дверь.
МАРТА: Ей срочно надо к гинекологу. Присаживайтесь. Вот ваша картина.
Бар. Кухня. Бармен и Мальчик едят макароны за маленьким столиком.
БАРМЕН: А сколько будет тридцать шесть умножить на восемь? Мальчик сосредоточенно ест макароны, думает, потом говорит:
– Двести восемьдесят восемь.
БАРМЕН: А на восемнадцать?
Мальчик кладет вилку, идет к крану, пьет воду прямо из-под крана, долго пьет, потом говорит:
– Шестьсот тридцать восемь.
Бармен достает бумажку, разворачивает, там столбиком написано:
36
*
18
–
288
36
–
648
БАРМЕН: Неправильно.
МАЛЬЧИК: Правильно.
БАРМЕН (дает ему бумажку): Вот, понял! Так что давай, режь мясо!
Мальчик берет нож за самый кончик и начинает раскачивать его как маятник, смотрит на бармена.
БАРМЕН (кричит на мальчика): Ну что уставился? Тебе сказано, иди режь мясо.
Мальчик достает из холодильника большой кусок мяса, нехотя несет его на соседний стол Начинает резать. Бармен встает, вытирает губы и выходит в зал. У стойки сидит проститутка. Бармен оглядывается. В баре по-прежнему никого нет.
– Нет клиентов? – спрашивает бармен проститутку.
– Не-а, – отвечает она.
Бармен дружелюбно треплет проститутку по щеке и возвращается в кухню.
Мальчик с усердием раскладывает как-то странно нарезанный кусок мяса на доске.
БАРМЕН (глядя на фигурку из мяса, которую раскладывает Мальчик): Что еще за игрушки?
МАЛЬЧИК: Это конь.
Мы видим кусок мяса, лежащий на доске крупным планом, он и впрямь напоминает фигурку коня.
БАРМЕН: Тебе бы хирургом в операционной работать, а не на кухне, только вот множить никак не научишься.
МАЛЬЧИК (упрямо): Это конь.
БАРМЕН: Ну-ну, конь из барана. То же мне Овидий. А ну давай работай! Бьет Мальчика.
Сум чистит клетку змеи, поливает из шланга. Потом выходит из террариума на улицу. Рядом стоит экскаватор. Ракурс, в котором мы его видим, вызывает у нас ассоциации с аттракционом "Маятник" – длинная вытянутая стрела, ковш, похожий да люльку. Сум задумчиво смотрит на экскаватор. Вдруг сбоку к Суму подходит Андилова. Замечая ее. Сум вздрагивает и меняется в лице, краснеет:
– Это вы? – говорит он.
– Да, это я, – спокойно отвечает Андилова. – Что сильно изменилась? – Нет, – смущенно говорит Сум, поднимает взгляд на Авдилову. – Вы все так же красивы.
– А вы все также безумны или уже стали другим? – спокойно произносит она, разглядывая его.
– Только вы, наверное, сможете меня изменить, – говорят Сум, потупив взгляд.
АНДИЛОВА: Зачем вы прислали мне осколок зеркала?
СУМ (в замешательстве достает из кармана газету): Я прочел рецензию на вашу выставку.
Он разворачивает газету, в ней фотография Андиловой, фотографии картин. Заголовок: "Абстрактное зеркало Андиловой".
СУМ: Я не могу точно объяснить, зачем я послал к вам Мальчика с осколком. Лучше, если вы будете расценивать это просто как абстрактный знак... Вы... вы... я не ожидал, что вы придете... бог есть, есть...
– АНДИЛОВА: У вас интересное лицо. Вы никогда не позировали?
Сум поднимает на нее взгляд.
АНДИЛОВА: Я хочу сказать, вы никогда не пробовали подрабатывать натурщиком? Я бы заплатила вам, если бы вы согласились на несколько сеансов. Вы, по-видимому, нуждаетесь.
СУМ (в сторону): Господи, ведь я хотел заказать ей портрет.
Он поворачивается к Андиловой.
Было бы нелепо мне отказаться... Вы... я...
АНДИЛОВА: С одним условием. Наши отношения будут чисто' деловыми. Если вы позволите себе хоть что-нибудь, то...
СУМ: Я согласен, я обещаю.
АНДИЛОВА: Возможно, я и в самом деле слегка буду вас изменять, я имею в виду позы, костюмы, может быть, грим. Я люблю экзотику, хотя мои работы, как вы заметили, не имеют с реальной натурой ничего общего (она смотрит на Сума и усмехается). Вы не против? Вы ведь хотели измениться?
– Да, – печально отвечает Сум.
– Может быть, начнем здесь, – говорит Андилова, раскрывая альбом и доставая мелки. – Вы могли бы сделать что-нибудь необычное, не быть хотя бы таким жалким, мне нужна от вас энергия, натура должна меня возбуждать. Вспомните, как вы вели себя в "Комнате смеха".
СУМ: Что вы хотите, чтобы я сделал?
АНДИЛОВА: Чем больше энергии, тем лучше. Можете, например, взобраться на экскаватор.
Сум медленно идет к экскаватору, все быстрее, быстрее шаг в лице его появляется решимость. Неожиданно он откидывает кожух на двигателе, дергает за стартер, гигантская машина ревет. Андилова в ужасе шарахается. Сум быстро поднимается в кабину. Андилова поражена. Но вот она уже овладела собой и судорожно хватается за мелки, видно, что ее охватил порыв. Сум дергает за рычаги. Стрела с ковшом взмывает вверх и падает, вгрызаясь в землю. Андилова восхищена.
– Я не ошиблась в вас! – кричит она Суму сквозь грохот. Но он ничего не слышит. Вот мы вместе с Сумом в кабине. Крохотная фигурка Андиловой перед нами. И вдруг – расширенные зрачки Сума. Его инфернальный голос за кадром:
– Бог есть, есть... иначе почему ты так на нее похожа? Но зачем ты пришла? Теперь ты, ты родишь мне его.
Яма становится все глубже. Все выше куча земли перед ней. Все яростнее вгрызается ковш экскаватора. Все энергичнее движения рук художницы. Она работает все увлеченнее.
Вдруг грохот смолкает. Андилова поднимает взгляд. Сум спрыгивает с лесенки, ведущей в кабину. И вот он стоит перед Андиловой, побледневший, и как-то странно смотрит на нее.
Браво! – говорит Андилова, делая вид, что не замечает его взгляда. – Вы прямо как Майкл Хейзер – отец "земляного искусства" – она кивает на кучу. – Я не ожидала получить от вас такой заряд. Вот деньги, возьмите.
Но Сум словно и не заметая, как она втиснула купюру ему в руку. Ведь ему нужна она сама, эта женщина. Андилова же тем временем завязывает тесемки на альбоме, складывает мелки. Сум опускает взгляд.
– Ну-ну, не грустите, – говорит Андилова. – Только что такой взрыв и вдруг снова печаль. Я не люблю печальных людей.
СУМ: Почему?
– Наверное, я сама... – Андилова внезапно обрывает, пытается вернуть своему лицу прежнее выражение, но поздно. Сум уже заметил мимолетную тень на ее лице.
– Вы несчастны? – вдруг спрашивает он.
– С чего вы взяли? – раздраженно отвечает она.
– Я...
– Вам, наверное, за это здорово попадет, – кивает Андилова, на вырытую яму, явно желая сменить тему разговора.
– Не знаю, – отвечает Сум. – Это я ради вас. Андилова молчит, потом говорит:
– Приходите позировать в мастерскую во вторник. Вас устроит?
– Да, – покорно отвечает Сум.
Парк. Андилова идет по аллее мимо бара. Из бара выходя Мальчик. Он дружелюбно улыбается ей, идет навстречу. Ни мальчик, ни Андилова не замечают Сума, который стоит метрах в ста, явно за ними наблюдая.
МАЛЬЧИК: вы приходили к Суму?
АНДИЛОВА: Ты имеешь в виду того несчастного типа, который попросил тебя передать мне кусок зеркала?
МАЛЬЧИК: Он не тип. Он человек. И несчастен как все добрые. Его жена должна была родить и погибла.
АНДИЛОВА: Вот как? А ребенок выжил?
МАЛЬЧИК: Нет, он так и не успел родиться.
АНДИЛОВА: Сплава богу, что у меня нет детей. А у тебя есть мать?
МАЛЬЧИК (смотрит на нее с неприязнью): Слава богу, что нет.
Во время этого разговора они подходят к аттракциону "Комната ужаса" и останавливаются. Сум шел за ними, стараясь быть незамеченным, но теперь останавливается и он.
Поздняя осень, посетителей нет. Но аттракцион работает. Около него Старик. Сум, замечая Старика, скрывается.
АНДИЛОВА: Дети – это обуза для художников. Наши дети – это наши картины.
МАЛЬЧИК: А я почему-то думал, что у вас есть сын.
АНДИЛОВА (смеется): Ты тоже сумасшедший.
МАЛЬЧИК (в сторону): Сама ты.
Мальчик узнал Старика, а Старик узнал Мальчика.
МАЛЬЧИК: Здравствуйте.
СТАРИК (враждебно): Привет.
МАЛЬЧИК: А что "Маятник" не работает?
СТАРИК: Твой сумасшедший доломал .Но если у тебя есть деньжата, могу прокатить (кивает на одно из кресел, стоящее на рельсах).
Андилова чувствует, что Мальчик на нее обиделся и желает загладить неловкость:
АНДИЛОВА: Садись, прокатимся.
Она дает деньги Старику.
МАЛЬЧИК: Вы же не любите детей. Вот и ужасайтесь одна.
АНДИЛОВА (садится в кресло): Ну не дуйся. Может ты тоже станешь художником. Придумаешь что-нибудь сногсшибательное, чем и будешь развлекаться. Зачем тебе тогда дети?
Она смеется.
Старик из будки обращается к Мальчику:
– Ты едешь?
МАЛЬЧИК: Нет.
Старик включает аттракцион и Андилова, смеясь, скрывается в "пещере" аттракциона. Вместе с Андиловой мы катимся по темному тоннелю, наблюдая за скелетами, склонящимися к ее креслу, за фосфоресцирующими колдунами и призраками. Словно из террариума наплывает огромный призрачный лебедь на нашу Леду-Андилову. Теперь мы снова видим аттракцион снаружи. Это низкое, разрисованное страшными картинками, строение. Равномерно движутся по рельсам кресла, возникая из одного темного зева и исчезая в другом. Вокруг тихо и вдруг мы слышим душераздирающий крик Андиловой. Мы снова внутри. В темноте мы видим, как Андилова борется с какой-то неясной фигурой. Кто-то впрыгнул к ней в кресло. Мы снова снаружи и видим: вот выкатывается кресло с Андиловой, она борется с... Мальчиком, вот он размыкает объятия.
– Не бойся, мамочка! – кричит он, спрыгивает с кресла, хохоча убегает.
– Крупным планом мы видим яйцо, лежащее рядом с Андиловой на сидении кресла. Андилова с плачем и с яростью хватает это яйцо.
Что случилось? – спрашивает Старик, выходя из будки.
Ничего, – взвизгивает Андилова и швыряет яйцо в Старика.
Не долетев, яйцо попадает ему в кисть руки, разбивается, обволакивает своей массой.
Андилова вскакивает с кресла и быстро убегает в аллею.
Черт знает что! – кричит Старик, стряхивая разбитое яйцо с кисти. -Не парк, а сумасшедший дом!
Что случилось? – неожиданно появляется из-за киоска Сум. Андилова и Мальчик уже скрылись
– Это все твои фокусы! – орет, наступая на него Старик. – Твои! Погоди, доберемся до тебя!
Сум отворачивается и уходит.
Бар. Сум и Мальчик сидят за столиком. Сум пьет вино. Мальчик сок. Сум уже сильно выпивши.
СУМ: Понимаешь, когда я увидел ее. Там, в этой проклятою "Комнате смеха", я понял, что или она меня спасет или никто.
МАЛЬЧИК: Она плохая. Я не знаю, как это у взрослых, но ... тебе не надо ее любить.
Сум достает фотографию из кармана и дает ее Мальчику. На фотографии мы видим Андилову, она в просторном платье, из-под которого выступает большой живот. Андилова на фотографии смеется.
Мальчик вскрикивает:
– Не может быть! Она говорила мне, что у нее нет детей, она не любит детей.
СУМ: Это фотография моей жены. Ты видишь, до чего они похожи. Я не знаю, люблю я эту художницу или нет. Но меня может спасти только сын, сын. Если я снова встречаю женщину с таким же лицом значит, он хочет родиться, понимаешь, хочет!
БАРМЕН: Мальчик, иди чисти картошку!
МАЛЬЧИК: Сейчас!
СУМ (бармену): Оставь его...
Ночь. Спальня Андиловой в мастерской. Горит лампа. Вот белая простынь на низкой тахте. Андилова раздевается перед зеркалом. Задумчиво огладывает свою обнаженную фигуру. Берет с полки кисть баночку с краской, обводит по контуру свое отражение. Вдруг рисует себе на животе птицу. Хохочет. Плещет краской из банки на тело Бросается на простыню. Плачет. Дергаются плечи. Но вот рыдания смолкают. Она поднимается. Смотрит на алые следы от своего тела на простыне. Берет ее, несет в мастерскую, вешает на какую картину, прислоняет поверх раму, так что простыня оказывается обрамленной, садится в кресло, отпивает вина из горлышка бутыли.
Смотрит на простыню с отпечатками своего тела.
Улица. Стоит автомобиль. Около автомобиля Марта и Андилова. Сбоку к автомобилю прислонен большой холст.
МАРТА (раздраженно): Если бы ты тогда вела себя по-другому, Пок приехал бы опять сам. А теперь из-за твоих идиотских выходок вынуждены тащиться к нему мы!
Подходит шофер автомобиля, смотрит на холст, говорит:
