355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » В. Яценко » В горах Памира » Текст книги (страница 5)
В горах Памира
  • Текст добавлен: 21 сентября 2016, 20:03

Текст книги "В горах Памира"


Автор книги: В. Яценко



сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц)

Еще вчера днем наши ботаники закончили серию наблюдений и вовремя: во второй половине дня разбушевавшийся ветер сбросил вниз большую бутыль, и она вдребезги разбилась. Что касается Ашота Альбертовича, то он был вполне удовлетворен результатами своей работы. Он также сегодня завершил ее очередными наблюдениями. Задача, поставленная перед нами еще задолго до организации Высотного лагеря, была выполнена. Трудно, конечно, мне в этих записках дать полное представление о результатах научных работ, которые были проведены в лагере. Во-первых, потому, что эти результаты нуждаются в кропотливой обработке и, во-вторых, что собственно является главным, я попросту не могу себя считать достаточно компетентным в этих вопросах. Заленский и Хачатурян заверили меня в том, что, после опубликования их трудов по этим вопросам, они мне пришлют по экземпляру[24]24
  См. приложения в конце книги.


[Закрыть]
.

После полудня мы начали свертывать лагерь и готовить грузы к перевозке. При этом применили «новый» способ спуска. Я не знаю, кому пришла эта мысль, но она всем понравилась: вместо того, чтобы несколько раз подниматься сюда за снаряжением и инвентарем, все нехрупкие вещи связать в один узел и пустить его катиться по снежному склону. Спальные мешки, полушубки, палатки и другое были быстро связаны вместе. Огромный «узел» едва «сдерживали» на-снежном склоне Гарницкий, Губ-ский и я. Как только мы отпустили узел, он, сначала медленно, затем все быстрее набирая скорость, начал катиться вниз. В конце снежника он мчался уже с колоссальной скоростью и вдруг налетел на скалу, скрытую под снегом. В одно мгновенье полушубки, палатки, мешки – все это высоко поднялось вверх и веером разлетелось в стороны. По этому же снежнику спустились вниз и мы.

Еще засветло мы прибыли на биостанцию.

13 августа

Когда мы приехали на биостанцию, в Мургабе стало известно о трагической гибели одного из сотрудников метеостанции Сарезского озера, который утонул в его водах. Прошлым летом Блещунов спускался по долине реки Мургаб вплоть до Сарезского озера. Когда мы обменивались мнениями о печальном случае, он рассказал нам об этом своеобразном озере.

В горах нередко происходят обвалы, которые запружают русло горных рек. Иногда реки размывают эти преграды или находят другой путь для своего потока. Однако очень большие обвалы надолго запруживают реки, и тогда в ущельях образуются запрудные озера. Часть из таких озер прорвалась, часть существует и поныне. К числу озер, образованных обвалами на Памире, относятся: Яшиль-куль, находящееся между хребтами Базар-дара и Аличурским, и Сарезское озеро.

Сарезское озеро расположено между северным склоном хребта Базар-дара и южным склоном Музкольского хребта. Это озеро возникло после землетрясения 5 февраля 1911 г. в результате грандиозного обвала, похоронившего под собою кишлак Усой со всем населением. Лишь один человек из кишлака уцелел в эту ночь – он был далеко в горах.

По объему обрушившейся массы породы этот обвал, вероятно, является одним из крупнейших, которые произошли на земле в историческую эпоху. Рухнувшая масса горных пород, по подсчетам, весила около 6 млрд. т и занимала объем 2 км3. Завал образовал в долине реки Мургаб гигантскую плотину, высота которой доходит до 750 м и перегораживает все ущелье поперек. В основании ширина завала достигает 5 км. Отдельные каменные глыбы в несколько десятков кубических метров были отброшены на 4-5 км.

Воды запруженной реки стали быстро накопляться у завала и, поднимаясь все выше и выше, затопили кишлак Сарез, от которого и произошло название озера. В настоящее время оно вытянулось в длину более, чем на 70 км. Глубина его близ завала свыше 500 м. В 1914 г. вода начала просачиваться сквозь толщу завала в количестве 2 м3 /сек, но, несмотря на это, уровень воды с тех пор поднялся на 140 м. В настоящее время эта фильтрация воды достигает 50 м3 /сек, и между поступлением воды и ее расходом установилось равновесие; вся поступавшая в озеро вода уходит в реку Бартанг. Мнения большинства исследователей сходятся на том, что, несмотря на громадное давление воды, прорыв естественной плотины невозможен[25]25
  Правда, исследования последних лет говорят об обратном. См. статью В. В. Акулова «Некоторые наблюдения над состоянием Са-резского озера в 1946 г.», опубликованную в «Известиях» ВГО за 1948 г., том 80, вып. 3. – Авт.


[Закрыть]
. Сейчас на берегу озера основана гидрометеорологическая станция, которая, в числе прочих работ, ведет наблюдения за режимом воды в озере.

После окончания научной части экспедиции, мы устроили непродолжительный отдых. Наконец Валентин имеет возможность предаться своей страсти – охоте. Его постоянным спутником стал Владимир Гарницкий. Оба они отправились с утра в глубь ущелья. Надо было видеть, с каким нескрываемым удовольствием Валентин готовился к этой прогулке, собирал ружья и патроны. Я чувствовал, что независимо от того, будет ли ему сегодня сопутствовать удача или нет, мы должны быть готовы вечером выслушать повесть охотничьих приключений наших товарищей.

Хачатурян, Рыскин, Заленский и я почти весь день провели в лаборатории, проявляя пленки.

Во второй половине дня вернулись с «добычей» наши охотники. У Валентина на поясе висел убитый заяц, у Владимира… обыкновенный воробей. «Вы сейчас увидите, на что способны охотники», – сказал Владимир, и, засучив рукава, они вдвоем принялись за стряпню. А через час на биостанции пир был в полном разгаре. Зайца едва хватило на всех. Наши гастрономы нашпиговали его луком, выращенным на опытных полях биологической станции. Праздник был посвящен благополучному окончанию первой части экспедиции.

Вечером последнего дня нашего пребывания на Восточном Памире окончательно был решен вопрос об участниках второго этапа экспедиции – похода на Западный Памир. Прошедшие дни явились хорошим экзаменом для нас всех.

Участвовать в походе должны были те из нас, кто показал себя наиболее выносливым и сильным. К обычным трудностям пути прибавлялась необходимость итти в течение всего похода с очень тяжелыми рюкзаками.

После обсуждения вопроса о составе группы для перехода в нее вошли: Блещунов, Гарницкий, Губский и я.

Лернер, отличавшаяся неугомонным характером, захотела посмотреть еще и юго-западный Памир. Она решила совершить поездку в Хорог и уехала туда с попутной машиной. Шигарин по-прежнему был болен, а Рыскин и доктор Хачатурян возвращались в Москву.

Гудение мотора заглушает голоса. Последние рукопожатия, и мы прощаемся с работниками биостанции.

14 августа

Сегодня утром в Сарыташе происходило трогательное, расставание. Ашот Альбертович досадовал на свой возраст и порок сердца, не позволявшие ему принять участие в походе. Шигарин сетовал на свою болезнь. Только С. Рыскин ни на что не жаловался.

Хачатурян еще раз проверил нашу аптечку. Не забыл он, конечно, и прочитать нам пространные наставления о профилактических мерах против простуды и прочих неприятностей.

За время работы в нашей Высотной лаборатории мы очень привыкли друг к другу, и поэтому, естественно, наше расставание было очень сердечным.

И вот мы вчетвером стоим на шоссе, провожая глазами удаляющуюся автомашину, на которой уехали наши друзья. Автомобиль медленно поднимается по дороге к Алайскому хребту. Свежий утренний воздух наполнен запахом цветущих альпийских лугов. Клубы пыли тянутся за машиной длинным шлейфом. Еще несколько минут, и она скрывается из вида.



К ЛЕДНИКУ ФЕДЧЕНКО



17 августа

Прошли сутки после отъезда наших товарищей, и мы тоже двинулись в путь. По шоссе, повторяющему изгибы реки Кызыл-су, мы ехали по Алайской долине. Море степного ковыля стелется по сторонам дороги и уходит вдаль. У подножья Заалайского хребта, по всей его долине, скопились застывшие волны зеленых холмов-чукуров, древних морен, покрытых густой травой. Воздух наполнен запахом полыни. С обеих сторон долины поднимаются мощные горные кряжи. Слева, на юге, сверкают снега и льды Заалайского хребта; справа, на севере, поднимается красно-бурая каменистая гряда Алайского. Можно часами ехать по долине, и человека не оставляет ощущение простора и безграничности Алая, одного из лучших в Средней Азии мест летнего выпаса колхозных стад.

Вскоре мы познакомились с остальными пассажирами машины. Это были плотники, ехавшие, во главе со своим прорабом, в Дараут-Курган на строительство нового здания школы.

У одной из речек с прозрачной водой машина остановилась. Здесь, на зеленом ковре лужайки, устроили отдых и ранний завтрак.

До Дараут-Кургана оставалось не более 5 км, когда наше внимание привлекло старинное киргизское кладбище. В стороне от дороги, на возвышении среди глинистых холмов, стояли суровые могильники. Среди полуразрушенных надгробий на могилах бедняков стоит несколько памятников. Эти сооружения представляют собою своеобразные мавзолеи – постройки с характерной для восточной архитектуры куполообразной крышей и входом, обрамленным узорчатой кладкой. Над входом в стене проделано отверстие, куда вставлен красивый черный камень с белыми прожилками. Внутри склепа, в котором мы побывали, в полумраке можно было разглядеть у могилы груду священных книг на арабском языке. Нам рассказали, что еще кое-где сохранились поверья, по которым всякая болезнь – божий гнев, и лечить ее нельзя, так как и избавление от болезни – воля бога. Я вспомнил рассказ Заленского о рабочем биостанции Бабае, который не хотел сообщить о болезни своей жены врачам.

В далеких горных кишлаках у киргизов можно иногда увидеть обряды погребения, которые сохранились с незапамятных времен. Во время таких похорон на кладбище отправляется только мужское население кишлака. Ни слез, ни рыданий не слышно, погребение происходит в тишине, как подобает всякому серьезному делу. Усопшего кладут в сидячем положении в могилу, оставляют при нем немного продуктов и различной домашней утвари, накрывают каменными плитами и засыпают землей. Если хотят отметить, что умерший был влиятельным лицом, над могилой втыкают шест, к концу которого навешивают клок шерсти от хвоста яка.

* * *

Районный центр Дараут-Курган расположился у входа в мрачное, но красивое ущелье Дараут. Из него вытекает бурная речка с прозрачной водой. На равнине перед впадением этой речки в Кызыл-су течение ее становится спокойным. Вскоре она смешивается с мутными водами Кызыл-су, и только узкая полоска чистой воды у правого берега еще некоторое время напоминает о, ее существовании. Отвесные скальные склоны ущелья Дараут, вплотную подошедшие к вьючной тропе и нависшие над ней, почему-то напомнили мне Дарьяльское ущелье Военно-Грузинской дороги. Тропа отсюда постепенно поднимается на перевал Тенгиз-бай через Алайский хребет.


Могильники – мазары в Алайской долине

Перевалив Тенгиз-бай она приводит в Ферганскую долину.

В Дараут-Кургане мы устроили наш лагерь внутри стен старой, уже сильно разрушенной, крепости. Уцелевшие крепостные стены образуют правильный четырехугольник, огораживая площадь примерно в 800 кв м. Из угловых башен хорошо сохранилась только юго-восточная. С ней соединяются уцелевшие восточная и южная стены. Высота стен до 3,5 м; их верхняя часть отделана узорчатым волнистым гребнем. Крепостные стены опоясывает заросший бурьяном полузасыпанный ров.

Когда и кем построена крепость, к сожалению, никто точно здесь не знает. Предание гласит, что она была построена около 300 лет назад одной влиятельной киргизкой княгиней. Это было время частых набегов из Ферганы в Алай. Перевал Тенгиз-бай здесь был единственным, через который можно было пробраться через труднодоступный Алайский хребет. И как раз при выходе из ущелья Дараут грозная, по тому времени, крепость охраняла кочевую жизнь киргизов Алайской долины[26]26
  Вряд ли можно согласиться с автором в этом вопросе. Естественнее предположить, что эта крепость, как и ряд других, защищавших торговые пути, построена Кокандским ханством в начале XIX в. – Ред.


[Закрыть]
.

Местные жители, объясняя прочность сооружения, говорили, что глина, из которой построены стены крепости, замешана на верблюжьем молоке. Другие заявляли, что к ней примешана верблюжья шерсть. Последнее, конечно, более правдоподобно, так как шерсть как связующее вещество в глине увеличивает прочность строения.

Рассказывают, что княгиня была воинственной и храброй и не раз вступала в бой с противником, и даже ухитрилась со своими людьми пробраться в глубину ущелья, подстеречь войска одного из ненавистных владык Ферганы и сбросить им на головы каменные глыбы. Легенда даже приводит цифру потерь противника: восемьсот воинов пали жертвой этой военной хитрости.

Дараут-Курган – селение, по нашим представлениям, очень небольшое. Однако, несмотря на его отдаленность и трудность сообщения с областным центром, городом Ош, находящимся за Алайским хребтом, здесь есть магазин, медпункт и школа. В райсовет более или менее регулярно приходят газеты. Основная часть населения района, особенно на восток от Дараут-Кургана, живет летом в кочевых юртах, передвигаясь по пастбищам вместе со своими стадами.

Нам было известно, что в Дараут-Кургане находится постоянная база каравана, который в течение летних месяцев производит заброску провианта к зимовщикам метеорологической станции на леднике Федченко. Услугами этого каравана предполагали воспользоваться и мы, но нам не повезло. Только накануне караван ушел в Алтын-Мазар. Ожидать возвращения каравана и следующего его рейса мы не могли. Наш запас времени был крайне ограничен.

Пока мы выясняли интересовавшие нас вопросы, все сильно проголодались. Но до обеда еще было далеко. Валентин только принялся за стряпню, Блещунов устанавливал палатки, а мы с Владимиром занялись заготовкой дров. Пока все трудились, бродивший по кишлаку осел подкрался к палаткам и съел наши запасы хлеба. Мы были возмущены. Валентин вихрем подлетел к ослу и вскочил на него верхом. Владимир принялся безжалостно бить осла дубинкой. Осел пустился из крепости таким галопом, что Валентин не смог удержаться на его, спине и свалился на дно крепостного рва.


Развалины крепости в Дараут-Кургане

…Неприятности, преследовавшие нас в этот день: уход каравана, уничтожение хлеба ослом и падение Валентина, – вызвали у всех состояние мрачной раздражительности, лишь немного успокоенной хорошим обедом.

На этом наши приключения в этот день не кончились. Несмотря на то, что было уже за полдень, мы все же решили в Дараут-Кургане не задерживаться. Следующий населенный пункт на нашем маршруте, Алтын-Мазар, лежит уже на южных склонах Заалайского хребта. Of этого пункта нас отделяют 56 км пути, включающие и перевал Терс-агар.

Единственный вид транспорта в этом направлении – вьючный. Нам предстояло достать лошадей, и мы хоть «и с трудом, но все же добились в сельсовете двух животных, наняв их за 200 рублей. Вскоре мы нашли проводника и, навьючив своих «коней», снова двинулись в путь.

Недалеко за Дараут-Курганом Кызыл-су вплотную подходит к южному склону Алайского хребта, и тропа поднимается вверх по крутому косогору над правым её берегом. Внизу красной полосой извивается река, подмывая обрывистый берег. Там, где она встречает скалы, вода покрывается белой пеной.

Тропа пробита по скальному карнизу, а там, где примитивными средствами проложить тропу в нависших скалах невозможно, путь проходит по искусственному карнизу, сплетенному из ветвей. Карниз удерживается на вбитых в трещины скал кольях. Такое устройство называется оврингом, его описания часто встречаются в литературе о Средней Азии.

После такой «воздушной» тропы над беснующейся внизу рекой мы спускаемся к узкому месту русла, где через поток переброшен мост, который здесь не менее своеобразен, чем овринги; таких мостов, как построенные жителями горных кишлаков Памира, мне нигде больше не приходилось видеть. Для постройки их использованы естественные выступы скалистых берегов. На них сложены опоры из груды отшлифованных рекой камней, переплетенных гибким ивняком. Опоры кладутся своеобразной полуаркой так, что их верхняя часть далеко выдается вперед, нависая над рекой. На первый взгляд непонятно, какое чудо удерживает все это сооружение и почему оно не рухнет в воду. Но столетиями накопленный опыт создал своеобразную строительную культуру. Памирские горцы – строители мостов – чутьем устанавливают величину вылета арочной части. Эти арки затем смыкаются уложенными на них бревнами. Когда наши лошади с вьюками проходят по этому мосту, он колеблется, качаясь в такт их шагам. Еще раз удивляешься тому, что этот зыбкий мост выдерживает такую нагрузку. Но наши опасения напрасны. Именно в эластичности этой конструкции и скрыт секрет прочности моста. Досадно только, что мне не удалось его сфотографировать. Ведь надо же было случиться, что к этому моменту все 36 кадров пленки моего ФЭДа оказались использованными.


Мост на Памире через Мук-су

Фото А.Сидоренко

Еще немного времени – и мы на берегу реки Алтын-дары. Она глубоко врезается в дно Терсагарского ущелья, в Заалайском хребте. Мерное движение нашего каравана изредка разнообразится непонятными причудами лошадей. Вот одна из них, неожиданно испугавшись чего-то, внезапно помчалась вперед. Ее вьюк полетел на землю. На вьюк другой лошади взобрался было Блещунов, но не проехал он и двух шагов, как его лошадь рванулась вперед так резко, что Александр слетел с нее вместе с вьюком.

В нижней части ущелье Терс-агар очень широкое. По обеим сторонам Алтын-дары расстилаются большие поляны, представляющие собой прекрасные пастбища. На одной из таких полян левого берега реки, в 15-16 км от Дараут-Кургана, мы остановились на ночлег в селении Кинеш-колхоза. Ночевали мы в домике семьи киргизов-колхозников. Нас приветливо встретили хозяйка дома, еще молодая женщина, и ее двое малолетних детишек. Раскосыми глазенками ребятишки с любопытством рассматривали людей в необычайной одежде: мы были в штормовых костюмах.

Приятно было видеть в таком глухом месте вместо кочевой юрты настоящий дом.

Убранство комнаты скромное. У одной из стен горит небольшой очаг, над которым на металлической треноге стоит чугунный чан. Кочевой образ жизни за многие века выработал ряд навыков домашнего обихода, которые неизбежно переносятся и в современные условия. Несмотря на наличие плиты, лепешки наши хозяева пекли на очаге. Дым от очага выходит во вделанный в стену дымоход. Слева, на стене, висит бурдюк из козлиной шкуры, в котором изготовляется и сохраняется айран и кумыс.

У противоположной стены в нишах сложены горой, почти до потолка, постельные принадлежности: ковры, одеяла, кошмы и прочее. На ночь все это расстилается прямо на полу. Ни столов, ни стульев в доме нет.

Вода имеется в изобилии, арык протекает около дома.

Дневной свет проходит в жилище сквозь маленькое оконце в стене. Даже в солнечный день в комнате полутемно. Сейчас этот приятный полумрак для нас, усталых путников, был очень кстати.

Когда мы устраивались спать, нас посетили гости, в числе которых была красивая киргизская девочка лет двенадцати. Ее волосы были аккуратно заплетены в тонкие косички. На груди девочки было интересное украшение: на черной материи были нашиты многочисленными рядами серебряные монеты. Гости остались очень довольны беседой о последних новостях, о Москве. Ребятишки с удовольствием уплетали наше угощение – конфеты.


В долине Алтын-дары на пути к перевалу Терес-агар

18 августа

Когда первые, еще не греющие, лучи солнца коснулись долины Терс-агара, мы были уже в пути. В утренней прохладе перешли вброд Алтын-дару. Вода в ней была очень холодной и доходила выше колен. Теперь нам предстояло двигаться вверх по правому берегу реки. Мы только что перебрались на тот берег и еще одевались после переправы, когда одна из лошадей по неизвестной причине побежала вперед крупной рысью. В такт ее бегу застучал наспех пристегнутый к вьюку котелок. Лошадь испугалась этого стука и помчалась галопом. Мы с ужасом смотрели на высоко подпрыгивающий вьюк и ожидали, что он сорвется, свалится вниз и разобьется на куски. Но все, к счастью, окончилось благополучно.

Наш проводник Таджибай не относился к любителям пешей ходьбы и, несмотря на то, что обе лошади были перегружены тяжелыми вьюками, он все же, почти не слезая, сидел поверх одного из вьюков.

По мере подъема ущелье все более сужается. Появляются снежные вершины, виднеются ледники Заалая. На склоне часто встречаются родники с чистой и вкусной водой. Особенно понравился нам один из них. Он выбивался из склона под самой тропой. Вода стекала вправо, образуя маленькое озерко глубиною примерно в 3/4 метра. Вода в нем была безукоризненно прозрачная; без преувеличения могу сказать, что если бы не легкая рябь от ветра на поверхности и блеск воды от солнца, то трудно было бы заметить, что впадина наполнена водой.

Под вечер, сильно уставшие, мы подошли к перевалу. Здесь ущелье снова расширяется. Течение Алтын-дары становится порой почти незаметным, местами образуются заводи.

Перевал Терс-агар – большая седловина. Над перевалом виден каровый ледник, из которого красивыми каскадами спадает поток. Этот поток разделяется на две части. Одна течет на север, образуя Алтын-дару, другая – на юг, в долину Мук-су.

На перевале мы встретили охотника. Его старое ружье было снабжено сошками. Изредка здесь в глухих уголках еще можно увидеть такое старинное оружие от дедов. Рассказывают, что киргиз-охотник отличается исключительной меткостью и терпением: он помногу часов, не шелохнувшись, выжидает момента, когда сурок вылезет из своей норки. И тогда меткая пуля поражает зверька в голову. Ни один волосок шкурки не повреждается.

Перевальная точка осталась позади. Вода теперь текла на юг. Несколько сот метров мы шли вдоль речки, которая журчит среди сочной травы. Но вот впереди послышался грохот, скорость течения потока увеличивается, и вода с шумом уходит в узкую расщелину среди скал. Здесь мы остановились, пораженные открывшейся картиной.

Мы стояли у километрового обрыва. Далеко внизу видна широкая каменистая долина реки Мук-су. Огромное плоское дно долины изрезано блестящими в лучах заходящего солнца извилистыми линиями. Это – горные реки. Особенно много их в восточном конце долины. Они стремительно вытекают из боковых ущелий, чтобы, соединившись, дать начало быстрой Мук-су. Эта река перед нами. Она прижимается к основанию противоположного склона долины. Почти на четыре километра возвышается его грандиозная стена над галечниковым дном долины. Гребень хребта венчается здесь группой вершин, носящих общее название Алтынмазароких гор. Среди них: Музджилга (6316 м), Сандал (6150 м) и Шильбе (5836 м) выделяются огромными массами фирна, нависшими над кулуарами и расщелинами. Крутые снежные склоны прорезаны множеством борозд – это следы лавин. Ниже из-под снега вытекают многочисленные ледники, которые изорванными языками уходят в лабиринты провалов или нависают над темной грязью морен. На темных моренах целыми пятнами выделяются конусы лавинного снега. Еще ниже – пояс двухкилометровой темной стены скал.

Только насмотревшись вдоволь на прекрасные вершины, мы замечаем в долине темно-зеленое пятно растительности и крыши домов кишлака Алтын-Мазар.

Мы начинаем спускаться в долину по лепящейся к скалам тропинке. Скалы здесь отшлифованы ледником, когда-то заполнявшим всю долину. Большая крутизна тропинки очень затрудняет спуск. Лошади иногда останавливаются, как вкопанные, и дико косят глазами. В такие моменты больших трудов стоит заставить их спускаться дальше. По мелкому камню, покрывающему скалистую тропу, лошади скользят, и кажется, что вот-вот они сорвутся вниз вместе с вьюками. Крепления вьюков ослабли, Они съезжают почти на шею животных, и нам приходится снова и снова оттягивать их назад. Эта заключительная часть сегодняшнего сорокакилометрового пути окончательно выбила нас из сил. Уже в сумерках спустились мы к Алтын-Мазару и остановились у зимовщиков местной метеорологической станции. Для них появление новых людей – целое событие. Они сразу же забросали нас вопросами. Невероятно усталые, мы, удовлетворив кое-как их любопытство, почти не раздеваясь, буквально свалились и моментально уснули.

28 августа

Прошло десять дней, но мы все еще находимся в Алтын-Мазаре. Когда мы пришли сюда, то опять не застали каравана, который, как и в Дараут-Кургане, вышел в горы всего за день до нашего прихода. Подойти к леднику Федченко без лошадей было невозможно из-за ряда трудных и опасных переправ через реки.

Десять дней вынужденного бездействия превратили для нас живописный Алтын-Мазар – единственное селение в верхнем течении Мук-су – и местность вокруг него в своеобразное место заточения. Давно перестали радовать глаз эффектные серпантины подъема на перевал Терс-агар.

С востока нам преграждали путь холодные и очень бурные воды Сель-дары и Саук-сая, над которыми возвышался огромный скальный массив. На запад уходила долина Мук-су. Здесь в верховьях – это широкая (до 3 км) трогообразная долина, но мы хорошо знали, что вскоре она суживается и бурная река течет между крутыми склонами каньона. Чтобы попасть к нижнему течению Мук-су, нужно снова переваливать на север и обходить 60-километровый район недоступных теснин Мук-су кружным путем по Алайской долине.

Нам явно не везло. Мы и так теряли без пользы много времени. Началось это с Москвы, где мы потеряли пять дней, ожидая получения денег; в Оше девять дней прошло, пока не прибыл наш экспедиционный багаж, и, вот в Алтын-Мазаре отсутствие каравана снова отняло у нас десять дней. В общей сложности потерян почти месяц. Мы, конечно, знаем, что всякая экспедиция связана с «организационными потерями» времени, но у нас эти потери чрезвычайно велики, и мы бессильны что-либо сделать – наши средства не позволяют собрать еще один, хотя бы небольшой, караван. Задержка не только ставит под угрозу успех экспедиции, она нарушает и наши личные планы: ведь к 1 сентября мы все должны быть в Одессе.

Но вернемся к нашей жизни в Алтын-Мазаре. О наличии в этих местах золота говорит название урочища. Алтын-Мазар, в переводе на русский язык, означает «Золотая могила». Кишлак расположен у истоков реки Мук-су, и выше по ущелью обитаемых мест нет. Здесь же находится мазар – могила какого-то почитаемого таджикского святого. Могила эта, конечно, никогда не была золотой, но рассказывают, что склеп еще сравнительно недавно был убран коврами, изысканной восточной посудой, в том числе и золотой. Эти рассказы, вероятно, имеют долю правды, так как поблизости от урочища еще задолго до революции добывали золото. Сейчас эти разработки истощились и заброшены.


Могильник в Алтын-Мазаре

Климат здесь очень своеобразен. Долины – Ферганская, Алайская и Мук-су расположены в широтном направлении. Во всех трех долинах мы побывали и наблюдали одинаковые климатические явления.

Утро здесь, как правило, ясное и тихое. Но с середины дня начинает дуть господствующий западный ветер.

К концу дня долина превращается в своеобразную аэродинамическую трубу: скорость ветра иногда достигает 30 м/сек. Ночью ветер стихает, и утро снова тихое. Так бывает весной, летом и осенью. Зима зато здесь на редкость безветренная.

Иван Федорович, начальник метеорологической станции, много рассказывал нам о капризах природы этого района, и мы всегда слушали его с неослабевающим интересом. Его рассказы особенно были важны для нас в связи с предстоящим переходом. Иван Федорович сообщил нам множество полезных сведений, тем более, что прошедшую зиму он провел на метеорологической станции ледника Федченко.

Условия зимовки на леднике Федченко, где более 8 месяцев в году маленькая группа из пяти-шести человек не имеет с внешним миром никакой связи, кроме радио, предъявляют к людям не меньшие требования, чем полярные зимовки. К жестоким морозам и ветрам, обычным и для севера, здесь прибавляется довольно значительная высота над уровнем моря.

Жизнь на метеостанции в Алтын-Мазаре, конечно, намного легче. Метеостанцию окружают густые заросли ивняка и облепихи, ягодами которой мы часто лакомились.

Работники метеостанции устроили около нее небольшой водоем, в который отвели воду из реки. Водоем огорожен обломками разбившегося здесь в 1933 г. самолета. Купанием здесь я ежедневно завершал свою утреннюю «зарядку». Вода в водоеме до того холодная, что захватывает дыхание, и я, окунувшись, стремглав выскакивал на берег. Иван Федорович купался систематически и был уже натренирован. Он не вылезал из воды по нескольку минут.

Мне оставалось только позавидовать такой закалке.

Днем мы дружно помогали зимовщикам дооборудовать метеорологическую площадку. В частности, мы установили барограф, автоматически отмечающий колебания атмосферного давления в течение суток.

Мы познакомились с жителями кишлака. Здесь имеется колхоз, и его члены – горцы-таджики усердно трудятся на небольших полях, раскиданных по речной террасе и на конусах выносов. Не остается неиспользованным ни один клочок земли, пригодный для ячменя, гороха и других культур. Колхоз при помощи советского государства дал горным таджикам, впервые за всю многовековую историю этого трудолюбивого народа, возможность покончить с постоянной нищетой и голодом. Постепенно проникает сюда и культура. Между прочим, в этом отношении много сделали отряды Памирской экспедиции Академии наук СССР, группы альпинистов и работники метеорологической станции. Участники всех экспедиций, отправляющихся на ледник Федченко, неизменно останавливаются в Алтын-Мазаре.

26 августа с ледника вернулся караван. Наша радость опять омрачилась скудостью наших денежных ресурсов. Караванщики соглашались перебросить нас и наши грузы, что для них было дополнительной работой, только при условии, если мы купим им кутаса для питания, на что нам пришлось согласиться.

Занимаясь все лето трудным и опасным делом – переправой каравана через потоки Мук-су, караванщики очень скудно питаются. Я думаю, что это происходит не потому, что они не в состоянии обеспечить себя лучшим питанием, а просто, вероятно, меньше хлопот, если изо дня в день есть лепешки, запивая их водой.

В ожидании выхода каравана я не терял времени и обучался верховой езде. Первый раз в жизни мне пришлось сесть на лошадь. До сих пор я побаивался подходить к ней ближе, чем на три шага. Признаться, мне верховая езда не очень понравилась. Я и сейчас признаю езду только рысью. Вспоминая о галопе среди усеянной камнями долины, я всегда испытываю неприятные ощущения.

Наконец сегодня утром мы свернули свой лагерь и двинулись в путь.

Лошадь осторожно входит в реку. Бешеные водовороты грязно-желтой воды Саук-сая, берущего начало в ледниках южного склона пика Ленина, с остервенением несутся вокруг. На воду смотреть нельзя, начинается головокружение. Кажется, что берега приходят в движение, убегая вверх против течения. Приходится смотреть на противоположный берег, остановив взгляд на серых скалах или на редких зарослях арчи.

У меня веревочные стремена, в которые впиваются трикони[27]27
  Стальные пластинчатые гвозди на подошве ботинок; препятствуют скольжению при ходьбе по скалам, фирну, льду и т п.


[Закрыть]
ботинок. В случае, если я упаду в воду и придется быстро освобождать ноги из них, это будет нелегкой задачей. За поясом у меня на всякий случай находится нож.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю