Текст книги "Настя (СИ)"

Автор книги: В. Журин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава 9

Проснувшись непривычно для себя поздно утром, Настя не спешила вставать, когда ещё доведется вот так беззаботно, поваляться в постели на чистом белье, приятно ласкающем твое тело. Хорошо то как, душа красочной палитрой обволакивает разум прогоняя темные помыслы и наполняя ум светлыми, яркими красками. Потянувшись до хруста, стараясь как можно сильнее прогнуться в спине, Настя, наконец переборов себя отогнала сонливость прочь. Пора вставать, завтракать и с сожалением прогуливать тренировку, нельзя окружающим показывать кто ты есть на самом деле. Нужно не спугнуть затаившуюся где-то дичь, поскольку подобные людишки нутром чуют приближающуюся опасность. Пусть все окружающие продолжают считать её недотепой на шее брата.

В баре, утром было не многолюдно, прохладно и сиротливо, зато тихо. Всего пара компаний, неспешно, сосредоточенно завтракала в это позднее время, вяло шевеля столовыми приборами. В них явственно чувствовалось, что вчера для этих людей вечер не пропал даром, поэтому сегодня для них лучший друг это, покой и тишина. Устроившись за вчерашним столиком, женщина подняла руку приглашая к себе официантку. Едва принесли заказ как среди этой пустоты зала, показались ее спутники. Седой с Чехом, помятые, всклокоченные и почему-то постоянно оглядывающиеся и подозрительно поглядывающие по сторонам, завидев своего командира, мужчины устремились к ней за столик. Едва они присели, Настя, оглядев мужчин недовольно спросила.

– Что за шугань?

– Да не, просто еще не отошли. На КПП вертухаи нервы мотками тянули. Кто, откуда, где хабар пригрели? Короче, типа бугры они местные, а мы так, на побегушки фраерками приперлись. Мы это, хабар барыге сгрузили по дороге сюда, вот, держи навар.

На столик, из ладони Седого перекочевали сорок споранов. Настя, бросив взгляд на мелкие серые шарики на столешнице, положила к ним две горошины, заметно отличавшиеся размерами в большую сторону и имеющие грязно зеленоватый оттенок.

– По твоему плану, Седой. Вчера ко мне подкатывал тип по имени Тертый. Как ты говоришь, лез без мыла в задницу, скользкий до нельзя. Я с ним дуру включила что меня даже официантка местная пожалев отдергивать стала. Уговаривал с ними на мародерку скататься, мол стрелка у них не хватает. Мне его рожа сильно не понравилась как удержалась что бы не съездить по ней с ноги не знаю. Нужно будет пробить его по-тихому, кто, что и так далее, не мне тебя учить в этом вопросе. Думаю, прав ты полностью эта тварь хотела меня из стаба выманить. Второе, сейчас отдыхать. Сгребай спораны на житье до завтра, а горох, это презент вам от меня на бордель. А то я с вами как избушка бабы Яги. К одному страшно повернуться передом к другому задом, про наклониться вообще молчу.

Седой с Чехом, вспомнив реакцию Насти на отпущенную шуточку в ее сторону, нервно сглотнули.

– Так это, пахан, нам бы для начала пожрать нормально, да отмыться до людского вида, а то вертухаи на входе в бля…, завернут короче.

Вечером, в номере Насти, собрались всей группой для обсуждения без лишних ушей собранной информации Седым по предполагаемым бегункам.

– Короче, тема такая. Этот Тертый, заехал на жилье в стаб недавно, месяца четыре назад. Собрал свою кодлу из двоих местных, мутных бродяг. Рукастый и Борода, эти серые, в натуре, у Людей на побегушках шестерили, а тут их к делам на промысел подтянули. Короче, они в кодле у Тертого, себя чуть ли не Людьми почувствовали. У них есть колеса местные, на дело мотаются часто при бабле, в бля… местный заходят часто. Но у всех местных Людей к ним доверия нету, не подняться не вырасти, походу на кого-то левого шестерят.

Настя, вопросительно посмотрела на неспешно поглаживающего свою рыжую бороду Чеха.

– Так, а что говорить. Седой все верно рассказал, я думаю надо следить за ними. У них схрон на кластерах должен быть там все остальные живут, наверное. Я слушал что говорят, на мародёрку эти люди ездят втроем, а привозят добра полную машину и продуктов много из стаба покупают.

При слове Люди, Седой недовольно поморщился, едва показательно не плюну в сторону, прокомментировав.

– Нашел Людей, сявки это.

Машину Тертого удалось заприметить только на второй день ожидания на кластере. Спешно продвигаясь за ней по пересеченке в итоге все одно упустили, не хватило скорости пешего хода. Как не странно, Настя не расстроилась потере.

– Не беда, направление ясно, чешем до завтра, а там уже будем пробовать засечь их на обратном ходе в стаб.

Седой, почесав затылок явно прикинув что-то проговорил.

– Пахан, тема такая, мы за ними как собаки не набегаемся, только язык высунем. Думаю, надо отойти подальше от стаба и гор стоп на них организовать. Побазарим с ними за жизнь, полюбасу расколются где у них лежбище заныкано.

Настя, внимательно выслушав предложение Седого, поморщила недовольно носик.

– А если мы ошиблись, тогда как?

– В натуре, чуйка у меня чо тема верная. А если порожняк с "бегунками" так по любому с них спросить тянет, куда тебя выманивали. И с гоп стопом просто тему замутить. Ты вся в крови да замызганная на дорогу сиганешь, да помощи у них попросишь, мол брата ранили твари местные. Они по любому поведутся на эту тему. Что скажешь?

Настя, продолжая движение в направлении уехавшей машины, вспомнила взгляд Тертого в баре на себя. Он смотрел на неё как на шалаву до которой осталось только протянуть руку. В его глазах явственно читалась обреченность для неё. Тварь, подумалось Насти.

– Двигаем быстрее, завтра нужно будет прикинуть место засады и все приготовить для спектакля. Эта падаль мне ответит за свои взгляды поганые, нашелся половик гигантский. Как ты говоришь Седой, тема верная.

На следующий день приглядели место для засады, опасаясь, как бы не промахнуться со своим выбором, поскольку до этого развилок на дорогах хватало. Настя, переоделась в старый камуфляж, найденный по дороге в полуразвалившимся деревенском домишки, располосовав его ножом в нескольких местах, выставляя в прорехи на показ голые ноги и извалявшись в грязи, внешне превратившись в заморыша. Кровь для обмазывания женщины в образ, приготовили убив троих бегунов. Нужный грузовик словно издеваясь над сидевшими в засаде охотниками за головами, показался только ближе к вечеру. Мерно урча двигателем и проседая под весом нагруженного в него добра. Настя, рассмотрев машину в монокль, принялась старательно марать себя кровью. Затем, глубоко выдохнув, опустила расслабив плечи, ссутулилась из глаз пропал жизненный блеск. Пьяно покачиваясь, перепачканная в крови и в драном камуфляже, женщина, безвольной куклой побрела вдоль грунтовки. Грузовик остановился приблизительно в метрах тридцати от бредущей Насти. Из него, ловко выскочил Тертый, сделав пару шагов в сторону от машины, он, взял на прицел АК женщину. Второй мужчина, высунулся с другой стороны. Приглядевшись и явно узнав в бредущей Настю, Тертый довольно осклабившись оглядываясь по сторонам, проговорил заулыбавшись.

– Походу любят нас боги Улья. Как свезло то, как в сказке.

Настя, тем временем подойдя вплотную к мужчине, вытерев выступающие слезы рукавом, пролепетала, обессилевши опускаясь перед ним на землю.

– Всех сожрали твари. Мы на рубера напоролись.

И опустив голову в низ, зарыдала в голос проваливаясь в истерику. Тертый от увиденной картины просто чуть слюнями не зашелся в предвкушении воплощения своих нахлынувших сексуальных фантазий. Это как же свезло, ее не обязательно сейчас сразу тащить в схрон к Браге. Перебьется, сейчас можно и на кластере заночевать есть у него местечко на примете ох и лепота. Закинув автомат на плечо, он, приобняв женщину, проговорил успокаивающим тоном.

– Все хорошо, уже все позади, пойдем в машину, нужно уходить отсюда.

В следующий миг, все закрутилось, рыдающая в истерике женщина разжавшейся пружиной накинулась на Тертого. Произведя подсечку и рубанув свалившегося кулем на землю мужчину в основания черепа. Мир для него погас. Выскочивший Седой взял на прицел водителя, а Чех, завалил на землю второго бойца уперев в того ствол автомата.

– Тихо сявки серые, пока на ремни не располосовал.

Рявкнул на них Седой, своим сиплым голосом. Окрик, мгновенно подействовал на захваченных как электрошок лишив желания сопротивляться. После него они боялись даже пошевелиться или что-то сказать. Обыскав и связав, захваченных рейдеров затолкнули в почти полный кузов грузовика. За руль, которого спешно сел Седой, Настя с Чехом расположились в кузове приглядывая за пленными. Отъехав с основной дороги, они спрятались на соседнем кластере в небольшой балке. Осмотревшись на местности, выволокли пленных из кузова грузовика для допроса. Оклемавшийся к этому времени Тертый, смотрел волком на пленившую его Настю. Едва у него вынули кляп как он разразился гневной тирадой.

– У вас что, кукушка поехала, беспредел творите. Если думаете, что вам это прокатит, то зря надеетесь. Найти вас не проблема будет, за нас есть кому спросить если что. Так что врубаем заднюю пока еще не поздно разойтись. Крови то пока меж нами нету так что просто компенсацию заплатите и разбежимся.

Резкий удар в пах, рифлёной подошвой берца Насти, заставил Тертого заскулив от боли свернуться калачиком, закатывая глаза и пугающе выставляя на показ их белки, без зрачка.

– Прав ты Седой, на все сто прав, видишь, клиент уже правду говорит, есть еще кто-то кто спросит с нас за них. Слышь, любитель ссать в уши, где эти спрашивающие прячутся? Говори не кочевряжься все одно терпежки не хватит молчать.

Тертый, наконец переборов скручивающую его боль, демонстративно плюнул в сторону спрашивающей его Насти.

– Хер тебе сука драная, заглоти поглубже.

Настя остановила ринувшегося на него Седого.

– Подожди, с этим типчиком у меня отдельный разговор будет. Давай пока его в сторону с другим поговорим.

Оттащив в сторонку Тертого, на допрос, за ворот камуфляжа подволокли Рукастого, за которым остался след мятой травы на земле. Настя, приветливо улыбаясь, выдернула у него кляп, дав возможность жадно хватать воздух ртом.

– Как зовут?

Начала неспешно, мягким голосом с нотками сочувствия спрашивать женщина пленника.

– Рукастый я. Так, а если чо спросить, то это не ко мне, это надо у старшего спрашивать. Я по любому не при делах, я так, принеси подай, вот чем хочешь побожусь, в натуре.

Настя, сочувственно улыбнулась Рукастому, разведя свои руки в сторону ладонями к нему.

– Понимаю, вижу ты честный рейдер не беспредельщик какой, вот только не я одна тебя спрашиваю. Вон, морда не русская бородатая, совсем озверел ему если кто молчит только в радость. Он маньяк, сам понимаешь в Улье крыша у многих едет, слабость в голове у него проснулась здесь, яйца отрезать, если кто говорить не хочет. Если честно, я сама его опасаюсь, что у него в голове ненашенской кто знает. Одно слово, дите гор.

Между тем, Седой слегка подтолкнул Чеха к связанному пленнику. Мужчина, после услышанного высказывания от Насти в свой адрес вовсе не оторопел или растерялся, присев над допрашиваемым он старательно заткнул ему рот кляпом. Затем, дополнительно связал ему ноги, закрепив веревку за грузовик проследовал к голове пленника накинув ему на шею веревку, закрепленную за деревце. Посмотрев сперва на Настю потом на Седого он спокойно и как-то буднично спросил.

– Так это, можно уже?

Получив от командира одобрительный кивок, он в одно движения ножом вспорол пояс с ремнем на штанах Рукастого и ловко заголил того выставляя его сжавшееся хозяйство на всеобщее обозрение. Что-то прикинув про себя, Чех наклонился к дёргающемуся Рукастому и совершенно спокойно и буднично, ухватив того за причиндалы, плавным движением отрезал тому яйца. Приподняв те на вид всем и довольный с гордостью произнес.

– Срез ровный получился как у доктора в больнице.

Не обращая внимания на извивающегося кастрированного рейдера, Чех со свойственной ему детской наивностью, спросил.

– Так эта, Настя, остальных тоже евнухами делать?

Оттого насколько все буднично произошло, Настя немного оторопела, ни тебе злодейских высказываний, ни ехидных ухмылок, угроз, запугиваний, просто и неказисто мол так надо и не как иначе. Только скрип разрезаемой по живому кожи отложился в памяти.

– Погоди, с другим поговорим может он что вспомнит.

Седой, подтащил за ворот следующего захваченного. Борода явно был напуган до предела, его взгляд как прикованный не отрывался от урезанного хозяйства Рукастого. Ему едва только вынули кляп как он затараторил, не давая даже задать себе вопроса.

– Я все скажу, там карта в машине. Отсюда день пути если все нормально. Я покажу если надо. Там в схроне пятеро, главный Брага с ним еще Ноготь, Майонез, Круглый и Вязанный. Там добра навалом так что вам всем хватит, я покажу, проведу только не надо меня этому отдавать. Там, там, если что и “станок” есть так что мужики довольны будите. Она там давно, уже обкатанная во все дыры.

Настя, показала Седому что бы заткнул верещавшего Бороду. Отойдя немного в сторону, она задумалась, пятеро в схроне это не мало. Даже если и бойцы они непутевые все одно для них большой риск, а вот рассказ Бороды про “станок”, заставил душу гореть огнем, а кулаки сжиматься до скрежета в суставах. Слышала она от Ведьмы, рассказы что бывает с женщинами попавшими в подобные банд группы. Свяжут да насилуют во все дыры, считаться со здоровьем нет нужды, иммунные живучи, только живчиком поить не забывай да корми. Ладно, сейчас главное успокоиться и все подготовить, вечереет так что ночевать все одно здесь.

– Седой, Чех, вяжите сволочей плотно, ночевать здесь будем, а с утра выдвинемся к схрону ихнему.

Глава 10

Ночь прошла спокойно, хотя и спала Настя как говорят в один глаз, держа пистолет в руке под одеялом. Когда пришло ее время дежурства, она первым делом проверила как связанны пленники. Тщательно осматривая и ощупывая пальцами каждый узел на руках и ногах бандитов, подсвечивая себе фонарем при этом морща носик от запаха мочи исходившего от них. Выводить в туалет и развязывать захваченных никто не собирался. Лишний риск, кто знает, что за умения даровал им Улей. А спеленованный пленник – это наверняка, будь ты хоть какой кудесник, можешь пробовать что угодно вплоть до запрыгивания за спину или исчезновения все одно останешься связанным по рукам и ногам. На рассвете, едва край солнечного диска показался над горизонтом, проснулся Чех, который первым делом повторил проверку Насти пленников на предмет связывания. Женщина, видя это, довольно улыбнулась, все не она одна такая мнительная.

– Чех, ты где так ловко яйца резать научился?

Спросила, внимательно осматривающего пленных, мужчину, Настя. Проведя ладонью по своей рыжей бороде, он ответил, немного недоумевая от вопроса.

– Так все, наверное, умеют. Барана то как кушать его сперва кастрировать надо. Я вот что спросить хотел, этот Борода про “станок” какой-то говорил. Это что такое?

Настя, от произнесенного вопроса мужчиной, мгновенно изменилась в лице, глаза загорелись злым, яростным огоньком, движения наполнились резкостью и агрессией. Она выпалила в ответ.

– Потом узнаешь.

До указанного Бородой места на карте, добирались на грузовике целый день. Четыре раза приходилось отстреливать увязавшийся за машиной “паровоз” из зараженных. Но пока, в целом группе везло, никого крупнее лотерейщика за ними не бежало. Оставив транспорт загодя в небольшой роще, Настя с Чехом, прихватив с собой в качестве проводника Бороду, отправились на разведку, определиться на местности с схроном. Если бы не точное указание пленного, фактически ткнувшего пальцем в искомое, найти расположившихся “бегунков” было бы весьма непросто. Расположились разыскиваемые на берегу реки в небольшом овраге, где, накидав поверх него жердей и веток с травой, практически слились с местной обстановкой. Настя, недовольно морщила носик разглядывая в монокль, устроенный бандитами схрон. Захватывать такой весьма непросто, плюс, возможно Борода может темнить, говоря неправду о внутреннем устройстве.

– Думаю, можно попробовать ночью туда нагрянуть. План так себе конечно, но другого все одно нет.

Чех, немного задумавшись и что-то прикинув про себя, ответил со свойственной ему взвешенностью.

– Так это, думаю нормально все будет, только часового ихнего аккуратно спеленать, а там развернемся на всю катушку.

Перед выходом на предрассветную атаку схрона, перепроверили связанных пленных, дополнительно перестраховавшись. Двигаясь в темноте, Настя отмечала про себя как неплохо перемещается Чех. Не удержав своего любопытства, она спросила бойца.

– Чех, ты как прирожденный ночной охотник. Где научился красться, помнишь?

Из темноты в ответ раздалось негромкое.

– Так а что помнить, я знаю, мы с братом баранов воровали в соседнем ауле. Ну а там если поймают, то бить сильно будут, да еще потом с родни денег потребуют. Ну и еще знаю, невеста воровал, два раза, помогал старшим короче. Один раз для брата, другой для Арслана, он мне друг мы вместе выросли. Вот только шайтан забери все, сейчас его лица не помню.

Настя улыбнулась, приоритеты рассуждения мужчины ее позабавили. Воровал баранов прозвучало первым и с большей гордостью, чем невесту. Это сказано просто как довесок к великим свершениям. Ночь выдалась подходящая небо затянули тучи, а разгулявшийся ветер неплохо гасил негромкие звуки своим постоянным фоном.

– Так, стоп. Вон там все это хозяйство располагается.

Женщина указала на начавший сереть в предрассветной поре край берега.

– План такой, я снимаю часового и входим во внутрь. Там просто глушим кого получится, кого не получится уничтожаем. Понимаю, план бред, но если у кого есть лучше, то готова выслушать.

Седой, внимательно осматривая в свой монокль место предстоящей атаки, просипел.

– Так а куда луче, мля. Тут все как на пальцах, ты валишь дежурного вертухая и потом всех вяжем, кто бурагозит жмурим, нормальная тема.

Настя хладнокровной змеей устремилась к часовому, который словно издевался над нападавшими. Он курил, пряча огонек в ладонь что бы не было видно со стороны. Идиот, въедливый, резкий запах табака разносился по округе, явственно указывая где не только он, но и весь схрон. Плотная, крепкая ладонь женщины зажала рот часовому, заглушая предсмертный хрип. Нож Насти вошел в тело бедолаги как в масло, рассекая собой сердце курившего часового на две части. Придерживая от резкого падения убитого, женщина, напрягаясь, плавно положила тело на землю, здоровый был бугай. Обтерев нож о тело, она махнула рукой своим бойцам дав сигнал на начало стремительной атаки спящих. Те в свою очередь, не мудрствуя лукаво просто били по головам спящих крепкими дубинками, отправляя спящих бедолаг в глубокий нокаут. Гладко захват не прошел. Последний из спавших бандитов, шестым чувством уловил чужое присутствие. Соскочив с лежанки он, подскочив к клетке, выдернул оттуда полуголую женщину. Прикрывшись ее телом как щитом, он попытался вскинуть выхваченный пистолет что-то при этом угрожающе произнеся. Но его голос потонул в хлопках выстрелов Винтореза Насти, стрелявшего в него сквозь заложницу. Два тела рухнули одновременно, смотря на них поверх прицела, Настя, явственно уловила шепот от корчившейся в предсмертных судорогах и зажимающей ладошками пулевые отверстия в теле, женщины.

– Спасибо.

Шагнув за убитую женщину, она с проскользнувшим в душе удовольствием сделала контрольный в голову, пытавшему укрыться за живым щитом рейдеру, прошипев с плевком на убитого

– Тварь.

В остальном все сложилось удачно, никто из ее бойцов не пострадал, а трое пленных, спеленованными куклами, лежали посередине схрона.

Обыск захваченного помещения не просто порадовал, а привел в детский восторг Настю, радостным ветерком изгоняя неприятный осадок из души. Цинки с патронами, оружие, все новое еще в консервационной смазке. Мешочек с горохом, в котором его на вскидку было порядка четырехсот штук, а у главаря, Браги при обыске, нашлась даже малая черная жемчужина, запрятанная от всех во внутренний карман. Но самым восхитительным трофеем был пикап с крупнокалиберным пулеметом в кузове, от которого Чех подобно малому ребенку закатывал глаза, ощупывая руками пулемет словно лаская женщину. Когда прошла накатившая радость, Настя, взяв лопату, отправилась на пригорок, копать могилу для убиенной ей женщины.

– Эта, Настя, я помогу.

Проговорил Чех, устремляясь за женщиной следом из схрона. Похоронили “станок” на взгорке, выбранный Настей на свой вкус.

– На реку будет смотреть.

Пояснила Настя свой выбор места под могилу. Чех, стоя рядом и украдкой поглядывая на женщину, спросил в очередной раз раскрывая свой наивный по-детски характер.

– Звери какие-то, зачем они с ней так?

Глядя на здоровенного, рыжего ребенка гор, женщина, недовольно поморщив носик ответила.

– А ты думал в сказку попал. Борода говорит эта женщина у них уже больше года, вот и прикидывай какого ей было все это время. А насчет зверей, огорчу я тебя, мы хуже них. Мы охотимся на людей ради наживы, для набивания своего кармана за счёт их жизней. С твоей чистотой душевной, лучше в армейцы податься к Полковнику. Там все честно и просто, вот ты вон враг.

Чех, осмотревшись вокруг по начинающей уже въедаться в сознание мужчины привычки, негромко ответил.

– Подавался уже, только там сперва срок испытательный делали. Сперва все нормально было, а потом все начали шутить нехорошо, всякий подколка делать. Не по душе мне там получилось, ушел я, назад уже не вернусь.

Настя, присев возле холмика и разравнивая рыхлую землю на могиле ладошкой, пояснила.

– Так а что ты хотел, ты для них чужой, чурка в общем.

Чех, смотря на женщину непонимающим взглядом, возмутился.

– Вот как так понимать, мы же свои, все вместе, один хлеб едим, а ты говоришь чужой?

Как всегда, все на свои места расставил подошедший к беседующим Седой, просипев.

– Пахан сказал чурка, значит чурка. Это они для тебя свои, а ты для них полено шершавое и как не суетись все одно им останешься. А как в гору пошел, так еще и тремор у них начался, очковать тебя короче начали. Ну а в охотниках, в натуре, вольно, сытно, богато вот только сколько проживешь никто не знает. Да и за масть все спросить будут норовить так что сам за тему кумекай с кем ты и как.

Чех, внимательно выслушав Седого, выставив вперед крепкую ладонь, растопырив пальцы, начал их загибать.

– Первый, Настя кормила, второй, по полосе гоняла, учила, третий, одежда дала, четвертый …

Загнув палец, мужчина, немного засмущавшись, продолжил.

– Деньги короче на мужской дело выделяла, пятый, морду била, куда я теперь без нее она мне уже теперь как отец сделалась.

Перед выдвижением в дорогу, Чех с Седым копали три глубоких ямы колодца. Настя, тем временем смотрела по сторонам и уже проламывала клевцом голову второго бегуна, прибежавшего к ним из небольшого поселка, виднеющегося вдалеке на кластере.

– Готово, в натуре мать их ети. Принимай работу, пахан.

Просипел Седой, вылезая из последней ямы и отряхивая камуфляж от налипшей на него глины.

– Вот не заладится дело так в копатели метнусь, шестерить на кого ни будь авторитетного. В натуре тема потная, пусть без бабла, зато горб в мыле как у шпортсмена.

Троих захваченных ранее и не указанных в розыскном листе пленников, Тертого, Рукастого и Бороду, развязав опустили в выкопанные колодцы, засыпая землей по горло. Тщательно утрамбовывая землю вокруг них по кругу, хотя, наверное, это и лишние, руки и ногу у них вряд ли толком двигались, оставаясь безжизненно синими после освобождения от пут. Чуть вдалеке, Настя воткнула нож в землю и положила флягу с живчиком, а также АК.

– Борода, я обещала вас освободить, видит Улей я отпускаю вас и даже не с пустыми руками. Вон оружие и живчик. Я свое слово сдержала полностью, вы свободны и не связанны у вас есть чем защищаться от порождений Улья и даже живчик на первое время.

Затем, подняв в воздух АК, дала в небо длинную очередь, наполнив окружающий мир раскатистым грохотом выстрелов и пороховой гарью. Запрыгнув в тронувшуюся машину, женщина только и услышала в спину протяжное, с подвыванием, от осознания своей участи.

– Суука.

Возвращение группы Насти в Мирный, получилось триумфальным и шокирующим для окружающих. Явно не верящих в то того, что охотники доставили троих объявленных в розыск стабом рейдеров живьем, так еще и заявились на двух машинах, набитых ценным хабаром под завязку.

Вечером, после суеты очередного дня, чаевничая в своем кабинете совместно с Полковником, Комиссар, довольно улыбаясь все пододвигал поближе к своему собеседнику вазочку с вишневым вареньем, переливающуюся кроваво рубиновым цветом в отблеске настольной лампы. Явно демонстрируя тому свое прекрасное настроение.

– Вот как тебе удается видеть людей? Собрал же вместе это отрепье и результат пожалуйста тебе. Может дар какой у тебя к этому делу есть или подсказывает кто? Я бы эту бабу, вперед сам удавил, за ее язык. А этого разрисованного уголовника, как его?

– Седой.

Подсказал Комиссар своему товарищу, довольный, отхлебывая чай без сахара из своей пиалы.

– Во-во Седой, так тот вообще сипит только. Его свои братки на погрузке не особо то и выделяли, так вроде есть бугор и ладно. И в довесок еще и чурека приспособил туда. Он вначале порывался ко мне в армейцы пойти. Да только там у него с мужиками что-то не заладилось, там аж до драк дошло вот он и ушел с обидой, как ребенок. Право слово, здоровый как бык, а наивный как дите.

Меж тем, Комиссар, улыбнувшись, прояснил ситуацию.

– Все гораздо проще чем ты думаешь. Я собрал шесть групп охотников. За прошедший месяц из них осталось только две. Это группа нелюбимой тобой ну и не только тобой, Насти Суки и группа Пингвина. Которая кстати за все это время, принесла только голову в черном пакете. Так что здесь скорее работает фактор количества, неизменно перерастающего в качество.

Вошедшая поздно ночью в дом Татьяна, сразу обратила внимание что вернулась из рейда Настя. Ну ещё бы не заметить стоящие посередине обувной полки берцы, открытую дверь в ванную комнату со включенным светом, валяющиеся на полу полотенце. И наконец зайдя в зал, спящую свернувшись калачиком в кресле Настю с пистолетом в руке. В этот момент спящая проснулась и вместо приветствия разразилась возмущением.

– Время сколько? Мужа доме нет, в рейде. Ты где шляешься, звездень стабовская? Бар у тебя до трёх работает, сейчас уже пятый час. Куда хлебало в сторону воротишь, а ну в глаза смотреть.

Ошарашенная Татьяна, включила свет в комнате и под таким гневным напором вопросов даже растерявшись забыла, что только что готовилась в очередной раз устроить головомойку младшей жене за бардак. Теперь в свете хрустальной люстры, стоявшей перед ней в одних плавках и с пистолетом в руке вглядываясь в глаза. Сама, не понимая себя, Татьяна, принялась оправдываться.

– Так бар до трёх, а мне пока все пересчитаешь да за всеми проверишь.

Затем спохватившись и явно рассердившись на себя, женщина продолжила.

– Ты мне что за допросы устроила. Развела бардак дома едва заявилась ещё и орать на меня вздумала. Вот ведь лошадь полосатая за забором будешь горланить, а не дома в пять утра.

Затем, взгляд Татьяны остановился на журнальном столике, на котором Академик и Настя чистят своё оружие. Сейчас этот атрибут мебели был завален кучей гороха.

– Это откуда?

Только и смогла произнести ошарашенная Татьяна. Настя, довольно заулыбавшись, сморщив носик и почесав правую грудь, ответила.

– Зарплату дали. Треть моя. Это тебе не народ спаивать да вчерашними салатами травить в баре.