Текст книги "Мракобесие"

Автор книги: В. Стрелецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

* * *

С этой минуты началась обыкновенная рутинная работа. Кандидатуру Скуратова требовалось согласовать со всеми официальными чиновниками. Правда, в абсолютном большинстве его назначение поддерживалось. В пользу Скуратова высказался помощник президента Краснов, первый помощник Илюшин. В октябре 1995 г. президент впервые огласил его имя на Совете Федерации. Сенаторы Скуратова утвердили – на фоне Ильюшенко он однозначно выигрывал. Прежний и. о. был отправлен в отставку. Незадолго до этого (13 сентября) генпрокуратура арестовала его друга и соратника Янчева. В феврале 96-го Ильюшенко к нему присоединился: он был помещен в следственный изолятор "Лефортово". В обвинительном заключении, подготовленном следственной бригадой генеральной прокуратуры, Алексею Николаевичу инкриминируется взяточничество и использование служебного положения в личных целях... Я заранее предвижу недовольные возгласы некоторых граждан, которые прочтут эту главу. – Ага! – вскричат эти граждане. – Мы же говорили: майор КГБ Коржаков и его опричники руководили страной. Снимали неугодных чиновников и назначали своих выдвиженцев. Ответ на поверхности: и Коржаков, и я – люди военные. Президент приказал нам подыскать кандидата на место генпрокурора. Мы эту задачу выполнили. Причем неплохо. Скуратов возглавляет генпрокуратуру уже больше двух лет. За это время в его честности не усомнился, по-моему, никто. На первом месте для нынешнего генерального – закон и никаких гвоздей. Даже под "давлением превосходящих сил противника" Скуратов умудряется не идти против своей совести. Это отчетливо видно на примере с коробкой из-под "ксерокса". Будь на его месте Ильюшенко, уголовное дело возбудили бы не по факту выноса 500 тысяч долларов, а против Коржакова и Барсукова, которые-де "превысили свои служебные полномочия". У Скуратова хватило духу провести проверку наших действий в соответствии с законом. Дело возбудили, но в отношении "активистов" штаба. Чего это стоило генеральному – можно только догадываться...

ЦЕЛИННИК ЗАВЕРЮХА

С сельскохозяйственными реформами России не везло никогда. Ни Александр "Освободитель", ни Николай "Кровавый", ни один из большевистских вождей как ни пытались, но так и не сумели воплотить реформы в жизнь. Все осталось только на бумаге: и "перегоним Америку по количеству мяса и молока", и "продовольственной программе быть". Почему сельское хозяйство развалили в прежние времена – я не знаю. Этот вопрос – к историкам. А вот отчего сегодняшняя деревня висит на краю пропасти – мне понятно. Да потому что во главе агропромышленного комплекса страны был поставлен такой человек, как Александр Харлампиевич Заверюха...

* * *

Вы наверняка помните популярный советский фильм "Иван Бровкин на целине". Румяную агитку, повествующую о героическом труде на неосвоенной земле, с песнями, плясками и любовными передрягами. Фильм снимался в оренбургских степях, в совхозе "Комсомольский". Вряд ли создатели картины могли предположить, что пройдет всего-навсего 30 лет и председатель этого совхоза станет одним из руководителей государства. Правда, кинопредседатель и председатель настоящий отличаются друг от друга, как небо и земля. Первый – передовой, идеологически выдержанный руководитель, бывший фронтовик и партработник. Трудится не покладая рук, заботится о людях как о родных. В редкие минуты отдыха душевно поет патриотические песни. Фамилия его, если не ошибаюсь, Барабанов. Второй – Александр Харлампиевич Заверюха. По иронии судьбы в 1968– 1979 гг. он действительно возглавлял "Комсомольский". Только вот на героя экрана явно не тянет... Отдел "П" серьезно занимался анализом деятельности Заверюхи на посту вице-премьера правительства, куратора агропромышленного комплекса. Перечислять его "подвиги" можно долго-долго. Остановлюсь лишь на нескольких. В октябре 1994 г. при Министерстве сельского хозяйства и продовольствия по инициативе Заверюхи была создана Федеральная продовольственная корпорация (ФПК). Во главе ФПК встал некто М. М. Абдулбасиров. По должности – одновременно первый заместитель министра Минсельхозпрода. Задачи на ФПК были возложены серьезные: развитие и госрегулирование продовольственного рынка, обеспечение эффективности вложения бюджетных средств. Однако за полтора года, прошедших после создания ФПК, никаких существенных изменений не произошло. В 1995 г. Россия импортировала 40% сельхозпродукции. По оценке специалистов НИИ конъюнктуры, это означало полную потерю страной продовольственной независимости. Максимально допустимый в мировой практике предел ввоза сельхозпродуктов

30%.

На работу ФПК под гарантии правительства было выделено кредитов на общую сумму 3 триллиона рублей. После реализации продукции в казну вернулось только 18 миллиардов. Остальные деньги на июнь 1996 г. распылились. Делалось это при непосредственном участии ставленника Заверюхи – Абдулбасирова. Основную часть средств ФПК использовала не по назначению. Она переводила их на счета посреднических коммерческих структур, которые вскоре закрывались или объявляли себя банкротами. Метод известный. Например, именно таким путем налево ушло 125 миллиардов через московскую фирму "М-Фуд", 8 миллиардов через столичное АОЗТ "Дест", 12 миллиардов через фирму "Росарт" (Московская область). Другой способ хищения тоже не отличался оригинальностью. Им пользовались преступники еще советских времен, потенциальные фигуранты органов БХСС. ФПК заключала договоры с коммерческими структурами. Всё честь по чести. Кроме одного – истинные объемы поставок не соответствовали тем, что фигурировали в документах. В январе 1996 г. астраханская фирма "Выбор" получила 17 миллиардов рублей за 20 тысяч тонн зерна. Однако 20 тысяч тонн у "Выбора" просто не было. Аналогичную аферу прокрутили с волгоградскими ТОО "Вита" и АОЗТ "Группа-Сарепта" (24 и 5 миллиардов рублей соответственно). Немалые деньги чиновники ФПК зарабатывали и на искусственном завышении цен. Если Москва закупала сливочное масло по 8 – 10 тысяч рублей за килограмм, то ФПК – за 14– 16 тысяч. После прохождения через долгую сеть посредников цена его возрастала до 20– 24 тысяч. Дошло до того, что Заверюхе пришлось лично потребовать, чтобы цена была снижена до 12 тысяч. 80 миллиардов рублей, уплывшие в результате накруток, он отнес на "непредусмотренные убытки агропромышленного комплекса". Не надо думать, что Заверюха не понимал происходящего. Понимал прекрасно. Его неоднократно информировали о творящемся беспределе, но никаких мер он не принимал. Наоборот, покрывал абдулбасировскую группу. Руководителя ФПК окружали люди, мягко говоря, одиозные. Скажем, его заместитель Лизунов привлекался ранее к уголовной ответственности за хищения в особо крупных размерах. Когда в 1996 г. на заседании правительственной продовольственной комиссии работа ФПК была признана неудовлетворительной и над Абдулбасировым навис дамоклов меч правосудия, вице-премьер не только сумел отвести от своего протеже "беду", но и "пробил" решение правительства о погашении задолженности по кредитам в размере 3 триллионов за счет бюджетных средств, выделенных Минсельхозпроду. Арифметика нехитрая. Всего на 1996 г. министерству было выделено из казны 11,5 триллиона. Три из них ушло на то, чтобы покрыть воровство главных "крестьян" страны. По вине Абдулбасирова и Заверюхи деревня лишилась тысяч тракторов, веялок. Сотни тысяч настоящих, не сановных крестьян остались без зарплаты. В старое время за такие вещи руководители Минсельхозпрода были бы как минимум арестованы. Но Абдулбасиров лишь безнаказанно уволился "по собственному желанию". Его место занял В. Н. Чаплыгин. Последний, возглавлявший до того волгоградский филиал ФПК, был активным участником хищения крестьянских денег. Его новоиспеченный заместитель – Ю. А. Лысенко – тоже неплохо нагрел руки на кредитах. ТОО "Инсайд", которым он руководил, использовало не по назначению 10 миллиардов рублей. Однако Заверюху это не тревожило. Он отлично понимал, что "замазанными" людьми управлять куда легче, чем честными. Один из помощников вице-премьера – Г. Г. Мазаев помог получить льготный кредит в 18 миллиардов рублей директору птицефабрики "Ливийская" (поселок Яйва, Пермская область). Миллиард из них директор "птички" пустил на строительство личных коттеджей, покупку машин. Помощник Мазаев тоже не остался внакладе. (Кстати, материал о злоупотреблениях Мазаева и других работников аппарата правительства мы направили в генеральную прокуратуру, где были возбуждены уголовные дела.)

* * *

В отношении Абдулбасирова и о негативных аспектах кадровой политики Заверюхи отделом "П" были подготовлены справки. Мы писали их для президента, однако события 20 июня помешали нам довести информацию до адресата. С удовольствием делаю это сейчас. Заверюха покинул "Белый дом" только в марте 1997 г., при очередной реорганизации кабинета министров. Своей сегодняшней жизнью он доволен, чувствует себя неплохо. Здоров, гладок и довольно упитан. То же и Абдулбасиров. Занервничали оба гражданина только после того, как в "Московском комсомольце" я вкратце поведал об их делах. Заверюха пришел в редакцию одной центральной газеты. Все категорически отрицал. – Стрелецкий – это мерзавец, – вопил бывший вицепремьер. – В правительстве только и занимался, что лоббированием. Очередной проходимец! Никакими охранными делами он не занимался, у него бы и ума не хватило. Далее Заверюха рассказал душещипательную историю о том, как я приходил к нему, чтобы пролоббировать интересы дальневосточных рыбаков. Просил пристроить "своих" людей. Услышав это, я долго смеялся. Дело в том, что с Заверюхой я лично не знаком. Что же касается проблем рыбной отрасли, то здесь Александр Харлампиевич осведомлен куда лучше меня. Недаром он пропихнул на должность председателя Госкомрыболовства некоего Родина. Думаю, о похождениях Родина, его отношениях с японцами, массовой системе взяток в рыболовной системе вы еще услышите. И очень скоро. Абдулбасиров был более осторожен. Он втихую встретился со мной. С кавказской предупредительностью рассказал, как много делала ФПК для сельского хозяйства страны, и добавил: – Что ж вы так! Все ведь воруют. Ни одна ФПК. Напишите лучше о других. Ни Заверюхе, ни Абдулбасирову я ничего возражать не стал. Зачем зря сотрясать воздух? Мой ответ они вполне могут прочитать в этой книге...

БРИЛЛИАНТОВАЯ "НОГА"

В советские времена я очень любил киножурнал "Фитиль". Особенно нравились мне сюжеты о бесхозяйственности. О том, как из-за халатности разных начальников страна теряет тысячи, а то и миллионы. Нравилось, понятно, не то, что страна теряет. А то, что этих начальников прижимают к ногтю и наказывают. Раньше кое-кого действительно наказывали. Сегодня бесхозяйственность и разгильдяйство руководителей правительства приводят к огромнейшим убыткам с ужасающим постоянством. И никого при этом не наказывают. Как тут не вспомнить стихи Алексея Константиновича Толстого: "Земля наша богата, порядка лишь в ней нет"! Написаны они было еще не в XIX веке, а актуальности не потеряли и до сих пор.

* * *

Когда в Россию пришла "демократия", многие западные инвесторы решили, что наконец-то настал их час. Богатства огромной страны манили их так же страстно, как девица с обложки порножурнала манит неполовозрелых подростков. Одним из таких наивных романтиков был швейцарский бизнесмен Нессим Д. Гаон, президент компании "Нога С. А.". Гаон в деловом мире отнюдь не новичок. И его самого, и его фирму отличали солидная репутация, достаточный вес в финансово-политических кругах. Вдобавок Гаон был заметной фигурой в международном еврейском движении. Однако на этот раз чутье подвело бизнесмена. Откуда ж ему было знать, что такое загадочный русский характер? А начиналось все весьма мажорно. 12 апреля 1991 года, в День космонавтики, компания "Нога" и правительство РСФСР в лице первого вицепремьера Г. В. Кулика подписали кредитное соглашение. Согласно документам, "Нога" должна была предоставить России кредиты на общую сумму 1,5 миллиарда долларов (без малого). В свою очередь наша страна взяла на себя обязательство погашать кредиты поставками нефтепродуктов. Иностранцы свое слово сдержали. На деньги "Ноги" (где-то на 897 миллионов) были закуплены продукты питания, одежда, обувь, лекарства, сельскохозяйственные удобрения (в тот период всеобщего дефицита любая ложка приходилась к обеду). Мы же – нет. В 1991 – 1993 гг. российская сторона передала фирмачам нефтепродуктов на 597 миллионов "зеленых". Поставки при этом периодически запаздывали, нередко срывались. А в 1993 г. прекратились и вовсе. Швейцарцы оказались в интересной ситуации. За свои собственные деньги им пришлось терпеть серьезные убытки. Но они не отчаивались. Слали письма в российские министерства, ведомства, пытались объяснить, что ТАК делать нехорошо. Требовали возвратить их 300 миллионов. Наивные! Правда, клок шерсти с паршивой овцы получить им все же удалось – по личному распоряжению первого вице-премьера правительства Шохина "Ноге" выделили 30 миллионов долларов. Ничего не скажешь – барский подарок. Но 30 миллионов "Ногу" не устроили. Швейцарцы хотели получить все, что им причиталось. Долгая бумажная волокита, обращения в Минфин, МВЭС и правительство результатов не давали. Один чиновник кивал на другого, другой на третьего. И так без остановки. В конце концов президент "Ноги" Гаон был вынужден написать лично Президенту РФ. Широкой огласки скандала он не желал. Ельцин отреагировал резко. "Я не берусь категорично оценивать действия сторон ни с правовой, ни с деловой, ни с этической точки зрения, поскольку могут быть еще и другие, не известные мне обстоятельства, – говорится в его резолюции, адресованной Черномырдину, – но такие ситуации, убежден, не будут притягивать деловых людей в Россию. Объясните мне эту ситуацию. Я хочу понять, кто здесь больше прав или виноват". Прошел ровно год. Ничего не изменилось. И Шохин, и первый заместитель министра финансов А. П. Вавилов (они были уполномочены правительством представлять интересы "Белого дома" в сваре с "Ногой") продолжали действовать по принципу: кому должен, всем прощаю. Гаон обратился к президенту во второй раз. Ельцин рассвирепел. "Мое поручение годичной давности осталось невыполненным. Найдите виновников этой волокиты и накажите, – отписал он премьеру в августе 1994 г. – Еще раз прошу разобраться, наконец, в этом деле и довести его до завершения". Что представляет из себя рассерженный Ельцин, сановники знали хорошо. (Нечто вроде медведя, разбуженного в период зимней спячки.) И авральном порядке они кинулись разбираться и завершать. 4 сентября 1994 г. первый зам. министра финансов Вавилов отдал в правительство письмо, где сообщал, что "Нога" снизила сумму иска с 277 до 211 миллионов долларов и что российская сторона может выдвинуть "Ноге" встречный иск на 157 миллионов. А то и 260: дескать, швейцары нам тоже кое-что должны. Кавалеристский темп Вавилова на Черномырдина впечатления не произвел. К анализу ситуации он подключил первого вице-премьера О. Н. Сосковца, и. о. генерального прокурора А. Н. Ильюшенко, директора ФСК С. В. Степашина, начальника Государственно-правового управления президента Р. Г. Орехова. Массированная мозговая атака удалась. Было решено создать две рабочие группы. Одна возьмется проверить все бухгалтерские и иные документы соглашений с "Ногой". Вторая выяснит прочие обстоятельства и поймет, кто виноват в случившемся. Вскоре группа под командованием начальника ГПУ Орехова доложила премьеру: Россия действительно должна "Ноге" примерно 160 миллионов. По договоренности со швейцарцами часть долга мы можем компенсировать деньгами. Другую часть (причем большую) посредством реализации совместных проектов. Распоряжением правительства вице-премьеру, министру внешней экономики О. В. Давыдову поручено "подписать соглашения об урегулировании разногласий, разрешив вносить изменения, не имеющие принципиального характера". Казалось бы, всё понятно. Тяжба закончилась. Ан нет. Министр Давыдов заключать какие-либо соглашения с "Ногой" отказался. Свое нежелание он даже не удосужился как-то мотивировать.

* * *

Параллельно с этой затяжной бюрократической интригой в Люксембургском трибунале слушался иск "Ноги" к российскому правительству. Устав от бесконечных обещаний, Гаон решил вернуть свои деньги по суду. Тем более что в его руках было неоспоримое доказательство правоты – Распоряжение правительства о создании специальной комиссии по урегулированию конфликта, где Черномырдин косвенно признавал государственный долг. Как попал этот документ к Гаону? Это мы и пытались выяснить. Распоряжение было закрытое, с грифом "не для печати". С подлинника, который Бабичев спрятал в сейф, сняли всего две копии. Одна ушла в Минфин, Вавилову, другая – в аппарат начальника Главного правового управления президента Орехова. По имевшейся у нас оперативной информации один из высокопоставленных российских чиновников (имя его не называю, так как это были всего лишь оперативные наработки) вышел на Гаона. Предложил ему "руку и сердце". Утверждал, что может поспособствовать швейцарцу вернуть деньги. Для этого он даже готов был встретиться с президентом, объяснить ситуацию, добиться выгодного для Гаона решения. Плюс к этому отстранить от дела Вавилова. 24 октября 1994 г. Гаон и два его зятя специально приехали в Москву. На секретные переговоры с предлагавшим свои услуги чиновником. Косвенное подтверждение таких телодвижений мы обнаружили в очередном письме Гаона на имя Ельцина. Бизнесмен среди прочего упомянул, что в Москве с ним неофициально общался некий представитель "Белого дома". Предлагал решить вопрос в частном порядке в обмен на существенную сумму. К сожалению (или к счастью?), ничего у таинственного представителя не получилось. Плетью обуха не перешибешь. В результате "бизнеса" с Россией "Ноге" были нанесены серьезные финансовые убытки. Один из кредиторов подал на нее в суд. Если бы суд признал "Ногу" банкротом, валютные средства в размере 280 миллионов долларов, которые были арестованы на счетах российских организаций за рубежом, пошли бы на погашение долгов этой компании. Счета 12 российских правительственных и неправительственных структур были арестованы еще в 1994 г. трибуналом округа Люксембург. Произошло это после того, как "Нога" обратилась с иском к Правительству РФ. Немаловажная подробность: по оперативным данным, среди прочих были арестованы и личные счета Шохина и Вавилова. Их номера стали известны "Ноге " в ходе частного расследования ее службы безопасности. Теперь уже можно признать: мы встречались с представителями "Ноги" и предлагали предоставить нам информацию о счетах Шохина и Вавилова с гарантией, что эти материалы станут поводом для самого серьезного разбирательства; более того, мы обязались доложить о них Ельцину. Все безуспешно. Швейцарцы перестали доверять русским. Все основания для этого у них имелись. Думаю, так или иначе счета мы все равно выцарапали бы. А заодно докрутили бы до конца и историю с лоббированием таинственного чиновника интересов "Ноги". Помешали июньские события. Работа по "Ноге" началась в конце лета 1995 г. Пик ее пришелся как раз на май – июнь 96-го. Что произошло в то время напоминать, наверное, не надо. Коробка из "Белого дома". Отставка Коржакова. Развал СБП. Шохин, Вавилов и вся остальная шайкобратия могли теперь спать спокойно.

* * *

Свои .кровные деньги фирма "Нога" так и не получила. Благополучно обанкротилась. Впрочем, и Россия понесла немалые убытки. А престиж? Трудно себе представить сколько западных бизнесменов отказались сотрудничать с нашей страной, узнав о случившемся. Я уж не говорю о репутации президента, чьи распоряжения не выполняются, попросту игнорируются. Особое же отвращение ко всей этой истории должен, видимо, испытывать бывший ельцинский пресс-секретарь, обозреватель "Комсомольской правды" Павел Вощанов. Он было попытался разобраться в деле "Ноги", залез слишком глубоко. Неизвестные злоумышленники переломали Вощанову ребра, пустили под откос редакционную машину. Похоже, на счетах Вавилова и Шохина в самом деле лежали немалые суммы. Из-за копеек мараться никто не станет. Калечить известного журналиста – это очень высокооплачиваемое мероприятие. Впрочем, мораль сей главы в другом. Не напоминают ли вам, дорогие читатели, члены нашего правительства персонажей известной басни И. А. Крылова "Лебедь, рак да щука"?

ЧАСЫ ДЛЯ ПРЕМЬЕРА

Одно время первым вице-премьером правительства работал директор "ВАЗа" Владимир Каданников. Пробыл он в "Белом доме" сравнительно недолго – при очередной рокировке кабинета министров ему пришлось вернуться на родной завод. Каданников так и не узнал, от какой напасти мы его уберегли. В начале 1996 г. отделу "П" стало известно, что одна из сотрудниц аппарата Каданникова решила поживиться за вицепремьерский счет. В список каданниковских посетителей она вставила фамилию некоего бизнесмена. Последнему надо было во что бы то ни стало встретиться с первым вице-премьером и решить важный денежный вопрос. Бизнесмен понимал, что пойти можно и официальным путем. Дойти трудно. Пока дождешься приема, власть может сто раз поменяться. Аппаратчица бралась провести бизнесмена в высокий кабинет со стопроцентной гарантией. Правда, небезвозмездно. Свои услуги она оценила ни мало ни много – в 5 тысяч долларов. Выбора у просителя не было. Он согласился. Разумеется, ничего у этих заговорщиков не получилось. После нашего вмешательства усилия аппаратчицы были сведены на нет. А вскоре автомобилестроитель и вовсе съехал из "Белого дома". Помню, меня поразила тогда сумма взятки – 5 тысяч. За такие деньги мне, полковнику с 20-летней выслугой, надо было горбатиться как минимум год. Здесь же все решалось за 10 минут. Если находятся люди, готовые заплатить 5 тысяч лишь за то, чтобы войти в кабинет к первому вице-премьеру, чего там говорить о "расценках" премьер-министра. За любовь Черномырдина не жалко выложить любую сумму...

* * *

В начале 1995 г. в отдел "П" поступила информация о том, что некто Григорий Студенников активно ищет выходы на правительственные круги. Кое с кем ему уже удалось сблизиться. Однако главная цель оставалась пока недоступной. Студенников мечтал добраться аж до самого премьера. В личности Григория Студенникова не было ничего примечательного. "Скромный" бухгалтер. Точнее – начфин Федерального дорожно-строительного управления при Министерстве обороны, полковник. Но вот зачем "скромному" полковнику выходы на Черномырдина? Это предстояло выяснить. Проверив Студенникова по оперативным учетам ФСБ и МВД, мы обомлели. И в том и в другом ведомстве этот человек был хорошо известен. По данным коллег, "новоявленный Корейко" пробавлялся крупномасштабным воровством. Метод, который он избрал, особо оригинальным не отличался: Студенников перечислял на счета созданных им самим фирм крупные суммы денег из Минобороны по фальшивым "платежкам". Затем фирмы вместе с деньгами бесследно исчезали. Каждая такая "операция" приносила начфину солидный гешефт – не менее 5 миллиардов рублей. Всего он увел из казны примерно 10 миллионов долларов. Изучив материалы, мы поняли: нам предстоит долгая кропотливая работа по документированию преступной деятельности полковника. Как говорится, не пойман не вор... Вскоре один из наших источников сообщил: возможно, за Студенниковым стоят весьма известные в криминальной среде граждане, эмигранты из СССР. Они уже давно покинули страну, открыли бизнес во многих странах мира. Сейчас же решили нажиться за счет своей бывшей Родины. Эмигранты были неплохо знакомы с полковником. Сошлись они во время одной из студенниковских операций. Помогали начфину "отмывать" деньги. Стало ясно, почему "скромный" бухгалтер так стремился заручиться поддержкой влиятельных правительственных особ. Тем более что тот же источник поведал: Студенников использовал часть похищенных денег для проработки возможных каналов выхода на сановников, иными словами – на взятки. К этому моменту мы уже знали, что полковник активно форсирует события. Среди его друзей оказался один из лечащих врачей Черномырдина. Известно, что личный врач то же самое, что домашний священник. Если не доверять своему доктору, то кому же тогда, вообще, доверять! Студенников и его "покровители" зашли слишком далеко. Ради достижения своей цели они не жалели никаких денег. Специально купили часы под Фаберже с бриллиантовой инкрустацией стоимостью 50 тысяч долларов США. Начфин намеревался передать часы жене Черномырдина через лечащего врача. Нечто вроде рождественского подарка. А потом... потом цена часов окупилась бы сторицей.

* * *

– Этого ни в коем случае нельзя допускать, – сказал Коржаков после того, как я доложил ему о готовящейся акции. Если об этом знают наши помощники, представляешь, сколько людей посвящено в план операции. Уже одно это компрометирует Ч. В. С. и его семью. Я было попытался получить небольшую отсрочку оставалось еще много неясного в похождениях Студенникова, но шеф был непреклонен. – Приступайте немедленно, – скомандовал он, сверкая глазами. – Главное, чтобы часы не попали к премьеру. Из кабинета Коржакова я вышел несколько ошарашенным. Кто знает, – может, эти злополучные часы уже красуются на шикарной даче Черномырдина. Да и материалов для возбуждения уголовного дела у нас пока маловато. Но приказ есть приказ. Не теряя ни минуты, я связался с Главной военной прокуратурой. Договорился о встрече. Разговор с военными прокурорами вернул мне хорошее расположение духа. Ребята поняли все с полуслова. Договорились мы так: в ГВП создается специальная следственно-оперативная группа под контролем начальника отдела генерала А. С. Духанина (кстати, бывшего следователя КГБ СССР. Именно Духанин вел дело известного американского шпиона генерала ГРУ Полякова). Все дальнейшие мероприятия будут проходить уже в рамках уголовного дела. Трудно передать на бумаге те нечеловеческие усилия, которые мы предприняли, дабы упечь Студенникова за решетку. Настал, однако, день, когда я, сияя как медный пятак, смог доложить шефу: – Ваш приказ выполнен. Полковник был арестован и помещен в СИЗО "Лефортово". Разумеется, на допросах он все отрицал. На контакт со следствием идти отказывался. Доказать виновность Студенникова мы могли на 100% лишь в том случае, если бы сумели возвратить государству похищенные деньги. Шаг за шагом, эпизод за эпизодом прокуратура и СБП двигались к финалу операции. Скрупулезно проверялись все расходы арестованного. (Я немало изумился, когда руководитель следственной группы подполковник юстиции С. В. Иванов рассказал, что Студенников регулярно просаживал по 10 тысяч долларов в казино "Up Down".) Со своей стороны мы вели активную агентурно-оперативную работу по поиску пропавших миллионов. Сложность заключалась в том, что, как уже упоминалось, студенниковские фирмы бесследно исчезали, а бюджетные деньги уходили за кордон. Здесь нам огромную помощь оказала зарубежная агентура Службы и резидентуры внешней разведки в Восточной и Западной Европе. При их участии удалось обнаружить кое-что из похищенного. Три миллиона долларов "материализовались" в ювелирные украшения, которые хранились в одной из оффшорных зон Европы. Чтобы возвратить "золото-бриллианты", пришлось провернуть сложную многоходовую комбинацию. Наши люди встретились с иностранными партнерами Студенникова, убедили их, что драгоценности лучше отдать по-хорошему. Передача "сокровищ" (а это было 2700 золотых ювелирных украшений, общим весом 11 кг, с бриллиантовыми вставками свыше 900 карат) состоялась в свободной зоне московского аэропорта "Шереметьево-2". "Партнеры" вручили сотрудникам следственно-оперативной группы драгоценности и тут же улетели обратно, от греха подальше. Таким же макаром в Россию мы вернули имущества еще на 3 миллиона "зеленых". По нынешним раздольным меркам, сумма эта, может, и небольшая. Но если бы каждая служба возвращала ежегодно в казну 6 миллионов долларов, ни о каком секвестировании (тьфу ты, еле выговорил!) и речи бы не шло.

* * *

Уголовное дело по обвинению Студенникова в хищении путем злоупотребления служебным положением было закончено в 1997 г. Следствие полностью смогло доказать вину полковника. Понятно, история о часах для премьера в обвинительное заключение не вошла. Хотя СБП часто обвиняют в стремлении дискредитировать руководителей государства, перед нами стояла совсем другая задача – не довести сановников до греха. Успеть остановить. Когда рукопись уже находилась в типографии, стало известно, что Студенников попал под амнистию. Абсурд. Солдат, укравший со склада пару валенок, будет сидеть за решеткой; его статья под амнистию не попадает. А наш герой, который облегчил казну на 10 миллионов долларов, гуляет на свободе. О чем думали готовившие и принимавшие решение об амнистии? Неужто о том, что чиновникам нужно и должно воровать. Это ведь совершенно неопасно.

ВЫСОКОРОСТНЫЙ БОЛЬШАКОВ

В любом коллективе всегда есть люди, о которых и вспомнить-то нечего, – в школе, в институте, на работе. Отличники и передовики, двоечники и дебоширы – эти из памяти не уходят. А серые, незаметные исчезают мгновенно. Кто такой? Чем занимался? Никаких ассоциаций. Даже фамилия иной раз ни о чем не напоминает. Алексей Алексеевич Большаков – из таких. В правительстве он проработал три года. Срок приличный. Как первый вице-премьер в отсутствие Черномырдина иногда даже вел заседания кабинета. А вот поди ж ты, сказать о нем ничего не могу. Был, да сплыл. Неприметная серая внешность. Косная чиновничья речь. Такой же костюм. Всё! Правда, говоря откровенно, лично я Большакова не видел ни разу. О чем ничуть не жалею. Материалы, которыми располагал мой отдел, отнюдь не способствовали возникновению хоть какого-то подобия симпатии. Как и многие, Большаков кристальной чистотой не отличался...

* * *

До того, как стать вице-премьером, Большаков работал в чине генерального директора АООТ "Высокоскоростные магистрали" – ВСМ (так оно сокращенно называется) – организации весьма странной. Нечто вроде конторы "Рога и копыта". ВСМ брались построить новейшую суперсовременную железную дорогу между Питером и Москвой. Пробивая создание "Магистралей", Большаков и компания ходили по высоким кабинетам и убеждали: две столицы не должны быть отброшены друг от друга. Если сегодня путь от Ленинградского вокзала до Московского занимает 8 часов, то уже завтра он может быть сокращен до 3– 4. К несчастью, Большакова послушали. 23 ноября 1991 г. Указом Президента РСФСР АООТ ВСМ было создано. При этом – заметьте – организация была не государственной, а коммерческой. Не знаю, как сейчас, но до ухода Большакова из "Белого дома" ничего серьезного ВСМ создать не сумели. Пять с лишним лет ушло только на то, чтобы затеять строительство нового вокзала. А в то же время деньги "Магистрали" получали исправно. Причем кредиты из-за рубежа, выделенные ВСМ, страховались правительственными облигациями. (Понятно, не без участия Большакова.) Но главное даже не это. ВСМ по большому счету не были нужны ни Питеру, ни Москве. Прикиньте сами: от Шереметьева до Пулкова чистого времени лету 50 минут. Плюс час в общей сложности на то, чтобы добраться до аэропорта. Цена билета примерно 300 тысяч рублей. На поездах ВСМ придется ехать вдвое дольше. Билет будет стоить как минимум в 3 раза дороже. Как минимум. Где логика? Логики нет. Ладно бы поезда и самолеты уходили битком набитыми и в билетную кассу надо было записываться за месяц. Нет же. И составы и аэробусы всегда заполнены в лучшем случае наполовину. Я уж не говорю о том, что, если ВСМ проложат-таки свои "скоростные" рельсы, придется вырубать заповедники, нарушая тем самым экосистему природоохранных зон. Иного маршрута просто нет. Хотя и советник президента по экологии Яблоков, и председатель Комитета по экологии Госдумы Злотникова неоднократно выступали с резкой критикой проекта ВСМ, говорили, что вырубать вековые леса дикость и варварство, их мнение не пожелали услышать. Напротив, будучи вице-премьером, а затем и первым вице, Большаков всеми силами опекал родное детище. Конечно, никто и пальцем не мог дотронуться до "Магистралей". От Большакова зависело слишком многое в этой жизни. Разумеется, отдел "П" не занимался проведением экологических экспертиз. Нас интересовало другое – вышел ли Большаков из состава учредителей АООТ ВСМ. По положению о федеральной госслужбе, с момента назначения на должность вицепремьера он обязан был порвать со всякого рода коммерцией. Но не порвал. Через свои источники мы получили копию платежного поручения "Магистралей" банку "Санкт-Петербург". Оно было подписано Большаковым 2 декабря 1994 г. То есть через месяц после его прихода в "Белый дом". (Насколько мне известно, эта "платежка" до сих пор хранится в архиве банка.) В финансовых документах ВСМ за 1995 г. Большаков тоже фигурировал в качестве не вице-премьера, а заместителя председателя правления "Высокоскоростных магистралей", что являлось грубым нарушением закона. Большаков продолжал контролировать деятельность ВСМ и их дочерних структур. Он лично принимал решения по всем стратегическим вопросам, отдавал приказания. Косвенным подтверждением неустанной заботы Большакова о "Магистралях" служит еще и тот факт, что он добился замены тогдашнего министра путей сообщения Фадеева на Зайцева, бывшего начальника Октябрьской железной дороги. Последний – старый и давний соратник Большакова. Они вместе создавали ВСМ – Зайцев входил в руководство АООТ, – вместе "пробивали" проект. Фадеев всячески противился строительству новой "железки". Как умный министр, он понимал, что это элементарная авантюра, за что и поплатился. (Правда, как только Большаков ушел из "Белого дома", моментально расстался со своим креслом и Зайцев. Он был вынужден вернуться на прежнюю должность начальника Октябрьской железной дороги.) Связывало Большакова и Зайцева и еще кое-что: они были соучредителями другой коммерческой фирмы.