Текст книги "Путь к восходящему горизонту"

Автор книги: userкенггш;Ирина Николина-Солоненко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

ржавеет, а любовь остаётся неизменной. Виктория очень измени-

лась. Внешне всё было как раньше. Казалась довольной и спокой-

ной. Что происходило внутри, никто не знал, кроме её самой. Не-

ведомая сила медленно съедала доброе сердце, разделила его на

две полвины. Одна чаша была наполнена вниманием и любовью

к детям, а другая – презрением и желанием отомстить за все свои

страдания. Девочка переживала по-своему. Мрак поселился в её

душе.

– Он предал меня, – говорила она всякий раз, когда её посе-

щали мысли об отце. Ненависть подбиралась к душе, которая

только начинает свой жизненный путь. Всё, что любила, ценила,

чем дорожила, превратилось в тоненький отголосок прошлого. Ей

хотелось увидеть другую жизнь, где нет горя , слёз и разочарова-

ний. Придуманный ею мир был лучше , чище и светлее. Это дава-

ло ей надежду на лучшее будущее. Какое оно, девочка не знала,

потому что всегда находилась рядом с мамой. Но открыть для себя

новые просторы было тайным её желанием. Но прежде всего ей

хотелось увидеть маму снова счастливой. Лера пыталась вызвать

мамину улыбку, но отчетливо понимала, что справиться с этим

должна она сама. Отец приходил нечасто. Тяжело было осозна-

вать, что семья не будет прежней и время, унося наши воспомина-

ния, не оставляет нам выбора всё начать сначала. Что человек, кем

бы он ни был, разрушая судьбы других людей, пускает семена зла

в сердца тех, кого он предал. Порочный круг замыкается не на том,

кто совершил ошибку, а на том, кто не попытался её исправить.

Память сердца имеет свойство запоминать только плохие события,

не давая прорваться наружу прекрасным и светлым моментам

нашей жизни. Основа семьи – это не власть и богатство, а спло-

ченность людей вместе преодолеть все испытания, выстоять и за-

щитить свою любовь от внешнего мира. Царь не может выиграть

войну без войска, так как один в поле не воин.

34

Глава 4

Мария

Монастырь Святой Анны

Иметь всё и потерять в одно мгновение – вот в чём противо-

речие. Парадокс заключается том, что обвиняя кого– то в своих

собственных страданиях, человек берёт на себя большой грех и

ломает другую жизнь, даже если речь идёт о судьбе своей соб-

ственной дочери.

Вот наступило еще одно воскресенье. Семья Рокс собира-

лась в церковь прославить Бога. Глава семьи никогда не пропускал

службу. Порядочный семьянин Вильям Рокс волновался за ду-

ховное состояние своей 14 летней дочери Марии, взбалмошный

характер которой он старался изменить. На улице стоял жаркий

день, были слышны разговоры торопившихся на базар людей; дети

подшучивали во дворе; откуда-то доносился запах жареного. Дома

стояли совсем рядом друг другом: двухэтажные с черепичной

красивой красной крышей, этажные, маленькие с приусадебными

участками. Высокие каменные заборы чередовались с коваными

оградами и простым деревянным частоколом. На лавочках сидели

соседи, провожая глазами прохожих, шахматисты громко обсуж-

дали очередную партию. Бабули нашёптывали друг другу свежие

события, кто-то просто сидел под утренним солнцем, отдыхая от

забот. Где– то сосед запрягал кобылу в лес за сеном для домашней

скотины. Автолюбители собрались возле одного из соседских до-

мов и рассматривали купленный кем-то новый автомобиль. Пока

одноклассники радовались обычному летнему дню, Мария выби-

рала себе подходящий наряд.

– Надеюсь, ты не собираешься идти в этом открытом наряде?

Все платья были длинные, осталось одно розовое до колен. Его

просто не успели отдать портнихе.

– Почему я должна одевать чёрную одежду? Только чтобы

угодить тебе? Это действительно так необходимо? – Пытаясь ру-

ками удлинить любимую вещицу, спрашивала Мария.

35

– Придётся наказать тебя за твоё непослушание. Вильям взял

ремень и ударил дочь по ладошкам.

– Не надо. Мария заплакала от боли, посмотрев на красные

полосы на ладонях. Она спрятала свои руки за спину, уклоняясь

от следующего удара, и побежала в комнату. На ходу девочка

крикнула:

– Я пойду переоденусь.

Воспитываясь в жёстких христианских традициях, Мария

искала место, чтобы сбежать от жизни, навязанной родителями.

Всё лучше гневного взгляда отца недовольного всеми присутству-

ющими в доме и брани матери , которой не нравилось, когда её

отвлекали глупыми расспросами.

Только и слышно: «Замолчи ,уйди , сделай то или это».

Родители были фанатами . Вера составляла главную часть их

жизни, но больше всего, они боялись плохих слухов; на людях да-

же не скажешь, что в них что-то не так, просто идеальная семья.

Если заходил человек в дом, ему сразу давали понять, что здесь

чтят имя Бога; люди за порог – и всё по-старому. Отец читает свои

новости, пролистывает свои бумаги, мать уходит на кухню выпол-

нять очередную прихоть отца, а девочка – в свою комнату, дабы

не раздражать обоих. После богослужения традиционный ужин,

который стал строгим правилом этого дома. Понятия отца были

поистине мудрыми, все остальные – неверными, не подлежащими

никакому обсуждению. Посещение церкви было обязательным.

Даже в жару приходилось носить тёмную закрытую одежду. Дру-

зья подбирались отцом с детства. В возрасте четырнадцати лет

обителью девочки стал маленький сарайчик. Поглаживая серень-

кого кролика , вдали от деспотов родителей, девочка представляла

себе замок с множеством слуг и лазейку в другой мир, где она

больше не увидит отца и мать.

– Доброе утро, красавица. Прошлый раз я совсем тебя не за-

метил, – был голос священника.

– Я сидела на последнем ряду. Молилась Господу Богу, что-

бы он смягчил сердце моего отца. В последнее время он всё время

мной недоволен. Как вы думаете, сможет ли отец полюбить меня,

если я буду всегда послушной?

Пётр хорошо знал отца Марии. Вильям рассказывал ему о

своих проблемах в семье. Он приглашал его в свой дом и во время

36

долгих прогулок в саду просил проводить беседы с его дочерью.

За время общения с подростком, Пётр пытался найти точку сопри-

косновения между отцом и дочерью. За несколько месяцев обще-

ния с семьёй Рокс священник стал для них хорошим другом.

– Ты должна быть мягче к своему папе, он хочет тебе только

добра.

Мария не любила людей одетых в тёмную рясу, но к отцу

Петру относилась хорошо. Его улыбка во время службы подбадри-

вала подростка , а органная музыка возбуждала чувствительность

и придавала определенности её мечтам. Чтобы привить девочке

смирение, отец Пётр попросил её помогать ему при божьем храме.

Ей нравилось чувствовать себя полезной. Храм стал для неё ме-

стом, куда она могла всегда приходить. Отец Пётр был всегда

добр к ней, разговаривал, интересовался её делами. Иногда девочка

спрашивала себя, почему она не может иметь такого отца, как он.

– Мой отец никогда не будет ко мне так относиться. Мария

наблюдала за своими родителями , стоящими возле храма .Они

общались с друзьями и совсем не торопились домой. Неожиданно

какая-то сила заставила девочку обернуться.

– Мария, это ты?– спросил Григорий. – Сколько времени

прошло, ты стала еще красивее, чем раньше.

Мария была влюблена в парня с детства. Они встречались

в церкви, иногда на обедах в доме родителей Григория, которые

были прихожанами той же церкви. Год назад начались отношения

и прервались по неизвестной для девушки причине. Молодому че-

ловеку скорее всего стала неинтересна дружба с тринадцатилетней

девочкой. Сейчас этот красивый блондин с голубыми глазами и

обворожительной улыбкой настоящий адвокат, больше не тот

подросток, по которому страдали все девчонки в её классе.

– Мария, родители устраивают ужин после мессы, ты тоже

будешь?

– Куда я денусь. Не смогу ослушаться, – был ответ.

– После ужина я еду в пригород, хочешь со мной? Будет весе-

ло. Если ты не против, я заеду за тобой .

– Вдали от дома и папиных нравоучений. Не могу, отец не

простит, если я его ослушаюсь.

– У меня есть идея. Я приду к тебе вечером, а ты незаметно

спустишься вниз. Соглашайся, – уговаривал Григорий Марию. Он

37

не мог много сказать, находясь в нескольких шагах от Вильяма,

который своим пронизывающим взглядом уже проделал дыры в

его костюме.

– Буду ждать тебя около одиннадцати. Попытаюсь проскольз-

нуть незамеченной. Мария понимала, что ей может достаться от

отца, но её это не тревожило. Папа найдёт любую причину быть с

ней грубым.

Церковь – это место, где даже после служения, во время про-

стого ужина можно услышать голос Бога.

– Отец Пётр, служение сегодня было поучительным, – вымол-

вил Вильям. Он поражался способности священника открыть в

стихах священного писания новые истины.

– Как всегда.– Вальдемар тоже посещал церковь, и христиан-

ские истины не были ему чужды, он относился с уважением к

служению отца Петра, по натуре не был фанатичен , позволял себе

рюмочку красного вина перед обедом и не зацикливался на биб-

лии, как Вильям.

– Должен заметить, ваша дочь очень помогает мне. Я видел,

как красиво она играет, и могу сказать – у неё талант схватывать

всё на лету. Священнику нравилась простая открытая душа де-

вушки .Она всегда говорила о том, что происходит в её сердце.

– Непристойное это занятие для молодой леди Я не против,

чтобы она пела дома или играла в церкви. Но отправлять её дале-

ко от себя, значит подвергнуть её искушению.

– Почему? – возразил Вальдемар. Может в ней есть потенци-

ал музыканта. Если в человеке есть божий дух, то и вдали от дома

он сможет устоять перед искушением.

–Не будем искушать Бога своими словами и предадим этот

разговор забвению, – предложил отец Григория.

Ужин оказался очень скучным. Мария не могла дождаться,

когда последний гость покинет их дом. Она сидела тихонько, по-

чти не говорила; отвечала короткими фразам и посматривала на

улицу, завидуя пению птиц. Ей очень хотелось забыть сейчас о

строгих правилах отца и выйти на улицу.

–Тебе нехорошо? – спросил Вильям .

– Можно я поднимусь к себе. У меня очень болит голова. Ме-

ня ничего не беспокоило, когда мы были в храме. Думаю, до завтра

всё пройдёт.

38

– Наверняка ты слишком много съела за ужином. Надо сле-

дить за своей фигурой. Мать встала и потрогала губами лоб де-

вочки. Её беспокойство показалось Марии странным.

– Оставь её в покое, – приказал отец матери. Можешь идти к

себе. И не забудь помолиться. Вильям бросил недовольный взгляд,

как будто обвиняя дочь во лжи.

Марии не нравилось обманывать, но это был единственный

способ снова увидеть парня .Она закрыла двери в свою комнату

на ключ и, выключив свет, ждала пока весь дом заснёт. Спускаясь

тихонько по лестнице с фонариком в руках она на цыпочках вы-

шла во двор, где её уже ожидали.

– Поехали, – сказал Григорий.

Он надел на Марию шлем и посадил её позади себя. Она

оглянулась в сторону дома, где в комнате отца ещё горел свет.

Пробежала мысль: вернуться назад. Никто не дал ей этой возмож-

ности. Григорий выехал из подворотни на главную улицу. Хоро-

шо, что девочке удалось взять незаметно запасной ключ от дома,

иначе пришлось бы ночевать на улице.

–Не волнуйся ты так. Твой папа ничего не заметит, – прогово-

рил Григорий. Он остановился возле набережной, где наверняка

никто не догадается искать девушку, если обман раскроется до их

возвращения.

Вечер оказался удивительным для влюблённой парочки.

Взявшись за руки, они наблюдали за кораблём, отплывающим от бе-

рега. Григорий наклонился к Марии. Его жаркий поцелуй был для

девушки приятной неожиданностью. Ноги подкашивались от волне-

ния. Голова закружилась от сладостных речей молодого парня.

– Помнишь, я подарил тебе розочку? Ты обворожила меня

своим розовым платьем и красными балетками. Я ничего не забыл

со дня нашей последней встречи.

– А потом уехал.– Мария отстранилась на некоторое время,

давая понять парню, что она еще не совсем простила его.

– Мой отец отправил меня за границу. У меня не было време-

ни тебе сообщить. Не злись на меня. От меня мало зависело тогда.

Студент, которого финансирует отец. Положение незавидное. Мо-

жет, со временем я буду ему благодарен. А пока это просто утопия.

Влево пойдёшь – врагов наживёшь, вправо пойдёшь – отца разо-

злишь.

39

– Теперь ,надеюсь, твой отец доволен. Слышала, ты получил

диплом адвоката.– Мария сказала это совсем не в укор молодому

парню, а чтобы показать ему, что на самом деле, несмотря на тяжё-

лые отношения с родителями возможно извлечь и положительные

стороны.

– Ненавижу своего отца. Когда у меня будут дети, не буду за-

ставлять их делать то, что им не по душе.

– Наверно, ему хотелось как лучше, – заметила девушка, что-

бы не подпитывать недовольство Григория к отцу. Она знала, как

важно для парня мнение родителей.

– Ты всё такая же добрая и немного доверчивая. Видишь в

людях только хорошее. И это мне в тебе нравится,– продолжал

Григорий, чтобы получить её прощение.

– Твой папа лучше, мой меня ни разу не спросил, кем я хочу

стать. Держит меня при себе и никуда не отпускает.– Мария по-

смотрела на длину своего платья и снова вспомнила укоры и по-

бои накануне службы. Разве может человек, который близок к Бо-

гу, заниматься рукоприкладством?

–А что ты делаешь в церкви? – спросил Григорий.

Несмотря на цвет и форму чёрного одеяния, которое скрывало

все девичьи прелести, ему нравилось, что Мария осталась в душе

прежней девушкой. Вильям был очень строг даже к выбору

школьной одежды для своей дочери.

– Помогаю отцу Петру. Ты же знаешь моего папу. Он мечтает

видеть меня монахиней. Я позволю ему распоряжаться моей жиз-

нью только через мой труп. Посмотри, в кого он меня превратил,

поднимая платье до колен , сказала девушка.

– Ты мне и такой нравишься. Платье можно обрезать, а душу и

сердце изменить нельзя. Потерпи еще немного. Мне предложили

хорошую работу за границей. Я приеду будущей весной. Мы смо-

жем быть вместе и со временем поженимся. Как ты на это смот-

ришь?

Мария улыбнулась. Она села на песок и оказалась к Григо-

рию ближе дозволенного. Ей было хорошо известно, сколько мо-

лодых девушек попадают в сети коварной любви. Девушка была

уверена, что этого с ней не произойдёт.

– Я тебе обещаю. Время пролетит быстро. Не успеешь соску-

читься, как я уже вернусь.

40

Первая ночь, проведенная на берегу под открытым небом и

звёздами, взволновала сердце Марии. В ту ночь, совсем потеряв

голову и отдавшись во власть своих чувств, содрогаясь под

нежными объятьями Григория, Мария стала женщиной.

Прошло лето. Вестей от Григория всё не было. Мария по-

чувствовала лёгкое недомогание, непонятные изменения в своём

теле. Она обратилась к местному врачу, подозревая неладное.

– Доктор, что со мной? – Она встала с больничной кушетки.

Голова кружилась, состояние тошноты становилось всё сильнее.

– Это нормальное состояние в вашем положении.

– О чём это вы? – испугалась Мария, которая думала, что

причиной обмороков является её недосыпание.

– Вы ждёте ребёнка. И давайте договоримся, будущая мамоч-

ка, что будете беречь себя. Есть много фруктов, не нервничать, это

очень важно для вашего малыша. Я выпишу вам витамины. При-

дёте ко мне через месяц на осмотр. Договорились?

– Да, конечно.

Боясь подозрения родителей, Мария стала одевать закрытые,

расклешенные платья. Под широким одеянием она скрывала свою

беременность. Неведомые ранее ощущения и чувства постепенно

развивались в её сердце. Несмотря на жестокость матери, она наде-

ялась растопить её холодность своим признанием. Дождавшись,

пока отец уедет на работу, она постучалась к матери в спальню.

– Мне нужно тебе сообщить кое-что, – сказала Мария в

надежде, что если мама не поймёт её, то даст нужный совет в этой

ситуации.

– Ты не могла дождаться пока я выйду из комнаты, – сказала

грубо мать, украшая свой туалет.

– У меня будет ребёнок. И я собираюсь рожать. Времени со-

всем мало осталось, а я не имею понятия, куда в этих случаях об-

ращаются.

Мама не успела отреагировать на слова дочери, как ворвался

отец.

– Этому не бывать! Вильям взял нож со стола. С налитыми

кровью глазами набросился на дочь. Мария отстранилась и упала

на пол.

–Ты сошел с ума! Она же твой ребёнок! Мать загородила со-

бой Марию, тем самым пытаясь предотвратить наихудшее. В гневе

41

Вильям был ужасен, но слова жены заставили его бросить нож на

пол.

–Твоё плохое воспитание – причина этого позора. Не потерп-

лю вольности в доме! Лучше ей умереть при родах или утонуть в

реке. Не позволю порочить моё имя. Убирайся с глаз моих вон! -

крикнул Вильям. Он взял статуэтку девы Марии, которую он полу-

чил в подарок от отца Петра, и разбил её вдребезги.

–Уходи из дома. Он тебе этого никогда не простит ,сказала

мать, зайдя к дочери в комнату. Я не могу тебе больше ничем по-

мочь. Беги туда, где он тебя не сможет найти. Жаль, что я так и не

смогла привить тебе моральные принципы.

– Вы готовы избавиться от меня из-за единственной ошибки в

жизни. Оставайтесь со своей злостью одинокими, – грубым тоном

крикнула Мария. Она положила несколько вещей в котомку и вы-

бежала из дома. Девушка не могла рассчитывать больше на отцов-

ское покровительство. Она еще раз обернулась и запечатлела для

себя несколько печальных моментов, которые будут ей напомина-

нием на всю жизнь. Незаметно она подошла к зданию, где провела

почти всё своё детство.

– Мария , куда направляешься ? – спросил отец Петр девушку,

стоявшую у ворот храма. Даже окутанную в тёмный шарф, с по-

луголыми ногами и быстрой походкой, я мог бы отличить тебя от

других девочек.

– Чем же я такая особенная? – всхлипывала девушка. Она

дрожала не то от холода, не то от боли в сердце.

– Это неважно, пойдём внутрь, ты совсем промокла. Сухой

нитки на тебе нет,– сказал Отец Пётр. Он накинул на Марию плащ

и провёл её под навес во внутренний двор.

– Я не знала, куда мне еще обратиться. Вы всегда были добры

ко мне. Мне стыдно говорить обо всём, что случилось со мной, -

проронила Мария и опустила глаза. Если папа и мама не смогли

понять и простить её , то как сможет совершенно чужой человек

войти в её положение. – Вы теперь будете думать обо мне плохо? -

продолжала она.

– Нет стыда, если человек хочет раскрыть свою душу. Я дер-

жу в себе столько тайн. Каждый, кто приходит в нужде , получает

кров над головой и пищу для тела и души. Чем я могу тебе помочь?

– прозвучал вопрос священника.

42

-Я хочу исповедаться. Мои родители против моих отношений

с Григорием и ненавидят моего будущего ребёнка. Я хочу скрыться

от них, чтобы спокойно родить. Помогите мне ,пожалуйста, – про-

сила Мария. Она не могла говорить из-за потока слёз, которые не-

произвольно катились по её щекам.

– Я отправлю тебя в монастырь святой Анны. Передашь

письмо в руки матери настоятельницы и она примет тебя под своё

покровительство. Никто не может заставить тебя стать детоубий-

цей. Бог этого не допустит, – уверенно сообщил священник. Петр

наблюдал за девушкой с самого детства и уважал её родителей. Ра-

нее, заметив искру симпатии между молодыми людьми, ему был

известен исход этой истории. Но вмешиваться он не имел права.

Узнав об отношении отца к создавшейся ситуации, Петр не мог

оставаться в стороне.

– Спасибо вам. Передайте Григорию, я буду его ждать. Вы же

сможете сделать это для меня? Мария черкнула пару строк на

клочке измоченной дождём бумаги и передала священнику. Сейчас

Отец Пётр оказался единственным звеном, связывающим её с лю-

бимым человеком и дающий ей надежду, что всё еще может быть

хорошо.

– Обещаю. Береги себя. Помни, Бог любит тебя. Я не знаю,

как сложится в будущем твоя судьба, но эти слова помогут тебе,

если ты этого захочешь. Прощай. Отец Пётр посмотрел ей вслед и

благословил на дорогу.

Закутавшись в плащ, чтоб её никто не узнал, Мария отправи-

лась в путь. Монастырь святой Анны находился в нескольких ки-

лометрах ходьбы. Мария слышала о нём понаслышке. Говорили,

настоятельница монастыря очень добрый человек, и помогает нуж-

дающимся людям. На Бога и на неё рассчитывала молодая девуш-

ка. Подойдя ближе, она постучала в железные ворота. Ей открыла

монахиня. Заметив её положение, она провела девушку к игуменье.

Женщина в чёрном одеянии откинула свой капюшон и повернулась

к незнакомке прервав молитву.

– Я просила не беспокоить меня во время молебна, – строгим,

но добрым голосом обратилась она к молодой сестре.

– Простите, особый случай. Вам письмо, – промолвила спо-

койным голосом Сарра. Она поклонилась ей и отдала записку .

43

– Это Сарра , она покажет вам место для вашего ночлега, а

завтра мы обо всём поговорим, – оторвав глаза от письма, сказала

монахиня. Она повернулась к алтарю и продолжила молитву.

Мария сильно дрожала. Её сердце пронизывал холод отчуж-

дённости. По божьему провидению, она попала в то место, кото-

рое старалась избежать.

– Вставайте,– мать настоятельница приглашает вас на утрен-

нюю молитву, сказала Сарра. Она закрыла жалюзи и помогла де-

вушке одеться.

– Я уже проснулась. Дышать ночью было тяжело. Вставала

несколько раз с постели и стояла возле открытого окна пытаясь

отдышаться. Первый раз в жизни мне так хорошо на душе. В мо-

настыре так спокойно. Даже дома на пуховой перине, мне не было

так уютно спать, как на деревянной кровати в этой комнате.

– Ставни монастыря всегда закрыты, но я открыла их на ночь,

так как в этой комнате давно никто не жил. Да, ночи сейчас жар-

кие. Тогда вам пойдёт на пользу свежий воздух.

– Уже встали? Подойдите ближе. Не бойтесь. Здесь вы в без-

опасности. Я изучила с утра вашу ситуацию. Вы можете пожить

пока в доме при монастыре. Сестра Сарра, позовите Агнес, она

покажет Марии дом.

Сестра Агнес была самая старшая из сестёр. По еле заметным

морщинкам, видневшимся сквозь тоненькую ткань монашеской

одежды, ей можно было дать лет шестьдесят.

– Пойдёмте со мной, – подняв с пола подол своего платья, ска-

зала Агнесс. Её голос прозвучал для Марии так, как будто сам ан-

гел спустился с небес и загородил её своими крыльями, не давая ей

снова подвергнуться пыткам своего отца.

– Пусть папа попробует меня сначала найти, – проговаривала

Мария. Бог не даст меня в обиду. Агнесс, была очень добра к ней,

как впрочем и все остальные монахини. Они оказались гораздо

добрее её отца и матери.

Агнес завела Марию в маленькую комнату. Да, в тесноте, но

не в обиде. Она открыла шкаф и показала ей полку, дала всё необ-

ходимое на первое время.

Раньше Мария представляла обитателей монастыря по-

другому. Жизнь в монастыре была обычной и даже в чём-то луч-

ше мирской. Со временем она привыкла к утреннему сбору всех

44

сестёр и молитвам. Пришло время ребёнку появиться на свет. Вы-

звали повивальную бабку, не имея денег на больницу. Вместо од-

ного ребёнка Мария родила двойняшек. После известия любимого

человека, Мария воспрянула духом.. Это был самый счастливый

день в её жизни, после долгого ощущения одиночества. Она не до-

гадывалась, что приехав домой, Григорий пытался поговорить с

её родителями. Его пугала данная ситуация. Он был ошарашен

известием, что Мария родила двойню. Как содержать свою семью

он не знал. Григорий только закончил практику за границей, и пе-

ред ним открывалось много возможностей. Проработав год, чтобы

набраться опыта, он приехал, чтобы забрать Марию с собой как

свою законную жену. Каково было удивление, что за это время

столько всего изменилось! Теперь их четверо!

– Слава Богу, ты в порядке, – заметив тёплую атмосферу, ца-

рящую в доме, говорил парень. Его успокаивало то, что его буду-

щая жена и новорождённые дети ни в чём не нуждались в его от-

сутствии.

– Я думала, ты уже не вернёшься .

– Я приехал бы раньше, если б знал, что стал отцом.

Григорий посмотрел пристальным взглядом на своих двух

красавиц. Парень не мог отвести глаз от своих дочерей. Он обра-

тил внимание, что одна из девочек походила на него. У неё были

голубые глаза и светлые волосы. Другая малышка походила на

свою мать.

– Что нам делать, милый? – был вопрос Марии. Ей не хоте-

лось больше злоупотреблять помощью монахинь и матери настоя-

тельницы.

– Я поговорю с моими родителями сегодня же. Когда они

узнают о рождении внучек, они не смогут нам отказать. Как ты

назвала девочек, дорогая?

Григорий продолжал наблюдать за детьми и ему казалось, что

они улыбаются, когда слышат его мягкий голос.

– Беляночку, я назвала Марианной. А вторую – Розой.

– Красивые имена для самых очаровательных детей на свете.

Я пойду ,буду вечером. Он поцеловал детей и будущую жену.

– Прошёл месяц, а Григорий не приходил навестить Марию и

дочерей. Его родители были люди честные и добрые. Она не по-

нимала, почему любимый задерживается .

45

– Тёплые вещи для детей и еще кое-что, – держа весточку в

руках, сообщила Агнесс. Она протянула Марии письмо и по рас-

терянным глазам женщины заметила, что известие было печаль-

ным.

Девушка отложила маленькую хлопковою кофточку, кото-

рую только что дошила, и опустилась на стул. Она плакала так

сильно, что Агнесс прониклась всем сердцем к её боли. Что ни го-

вори, монахиня проводила с ней так много времени, что ей удава-

лось заглянуть Марии прямо в душу.

– Бог с тобой. Ты не единственная брошенная женщина в этом

мире. Бог хранит своих детей, – сказала Агнесс.

– Не знаю, за какие грехи этой жизни я расплачиваюсь, – про-

говорила Мария. Мама Григория сообщила о скорой женитьбе сво-

его сына. Её просьба не беспокоить Григория окончательно разби-

ла сердце молодой девушки. Она была слишком молода, чтобы

встретить в начале пути разочарование, которое повлияет на всю её

дальнейшую судьбу.

– Ах, сестра Агнесс, я даже не знаю, как я буду кормить своих

девочек. Из-за стресса моё молоко перегорело. Где мне брать день-

ги на одежду?– продолжала девушка. Ткань, которую вы мне дали,

уже истрепалась. Мария была благодарна за поддержу и гостепри-

имство божьих людей ,но несмотря на это, не хотела быть кому-то

обязанной.

– Посмотри на поле. Если Бог с такой роскошью одевает поле-

вые растения, которые сегодня есть, а завтра будут брошены в

печь, то разве он не позаботится о тех, кто в нём нуждается, – ци-

тировала слова из библии монахиня.

– Бог мой, я так долго отрицала твоё существование, – сказала

Мария. И только верующий человек мог понять, что обращалась

она именно к Богу.

– Помолись. Тебе станет легче. Никакому человеку не удастся

успокоить тебя так, как Небесный Отец. Агнесс оставила её одну и

вышла.

Встав на заре, закутав детей, в состоянии аффекта Мария

побрела по размытой от дождя дороге, не видя конечной цели. По-

ложив закутанного ребёнка перед домом адвоката Форса, словно

во сне Мария побрела дальше.

46

Прости, моя маленькая Марианна. Тебе здесь будет лучше и

ты не узнаешь голода и холода.

Пройденный путь с двумя детьми на руках утомил Марию,

притуплённый разум заставлял её двигаться вперёд. Она даже не

заметила, как забрела в незнакомую деревню. Почувствовав

сильную слабость, она опустилась на камешки, выложенные возле

огромного дома, еле сдерживаясь от боли. На одном из них лежала

еще свежая, но дождём намоченная красная роза.

– Прощай, Роза, – сказала мать, положив цветок на шаль, в ко-

торую завернула девочку.

Оставив малышку лежать на мокром асфальте, Мария под-

нялась на ноги. Прошло несколько часов, прежде чем она осознала

свой поступок. Не крича от боли, не стеная от угрызений совести,

девушка вернулась в монастырь.

– Что случилось? – спросила Агнесс. Она увидела, что Мария

вернулась без детей, и по её отчаянному состоянию могла предпо-

ложить, что девушке нужно время, чтобы поведать о своих пере-

живаниях. Не услышав ответа, монахиня провела девушку в

келью, долго молилась у её кровати, но Мария так и не приходила

в себя. Проходили месяцы с того рокового дня, но больной не

становилось лучше. Через год во время пасхальных дней, в мона-

стырь забрёл незнакомец.

– Простите за поздний визит. Я ищу свою дочь . Мне необхо-

димо поговорить с ней, – просил отец Марии. После долгого раз-

мышления, он осознал свою вину перед дочерью. Не ведая того

сам, заставил Марию жить по его строгим правилам. Молить о

прощении ведь никогда не поздно? – каялся Вильям.

– Душевное состояние Марии нестабильно. Она никого не

узнаёт и находится в своём выдуманном мире. Мы молимся за её

душу и верим в её выздоровление,– сообщила монахиня. – Про-

сить прощения вы должны не у меня, а у Бога. Идите с миром. Ко-

гда ваша дочь будет готова с вами поговорить, я вам сообщу.

Монахини сочувствовали девушке, которой досталась

горькая судьба, и каждая по очереди дежурила у кровати больной.

Агнесс находилась у кровати Марии, читая ей строки из священно-

го писания.

47

– Можно воды? – послышался слабый голос. Мария припод-

няла голову и сразу её опустила на подушку. Девушка пролежала

очень долго. Ноги и руки её совсем не слушались.

– Слава Всевышнему, вам легче, – обронила Агнесс. Она под-

ложила валик под голову Марии и слегка приподняла её, чтобы

напоить водой. Это оказалось совсем не просто, поэтому сестра

Тереза оказала сестре поддержку.

Последующие годы Мария не выходила за пределы мона-

стыря. Приняв послушничество, она помогала сёстрам, выполняла

лёгкую работу и служила Богу. Когда начинался сбор урожая, де-

вушка помогала сёстрам в огороде, не задавая лишних вопросов.

Ведь в этом и состояло послушничество.

– Я помешала тебе? – прозвучал вопрос Агнесс.

– Нет, сестра. Уже закончила все дела. Мария собрала послед-

ние овощи в корзину. Давно хотела спросить. Ты давно находишь-

ся в монастыре?

– Почти двадцать лет. У тебя есть сомнения?

– С тех пор как приняла служение и доверилась Богу, я по-

стоянно меняюсь, но еще не могу избавиться до конца от некото-

рых обид. Это меня пугает.

– Это потому, что ты пытаешься справиться с ними самостоя-

тельно.

– А как вы поняли, что готовы посвятить свою жизнь Богу?

– Ты осознаешь, что пришёл этот долгожданный момент, ко-

гда сомнения оставят тебя, и прошлая боль не сможет больше раз-

делить тебя с Богом. Когда единственным твоим желанием будет

угодить ему своим послушанием и вера станет смыслом твоей

жизни. Вот тогда ты не будешь больше задавать вопросов, ты ста-

нешь одной из нас.

– Иногда мне страшно, что этого никогда не произойдёт.

– Бог не заставляет нас поступать по божьим законам. Он да-

ёт нам право выбирать. И для каждого человека это только его вы-

бор. Никто не сможет сделать его за тебя, – наставляла Агнесс.

Вера помогала Марии избавиться от боли, и обида на отца и

мать постепенно исчезала. Никто никогда не спрашивал её о детях,

не лез к ней в душу с расспросами о её прошлой жизни. Она поста-

ралась стереть из памяти всё ,что связано с болью.Только ночью,

48

когда мысли невозможно отключить, юная девушка видела перед

собой двух очаровательных малышек.

Раньше Марии не с кем было поделиться о своей боли, те-

перь она могла рассказать Небесному Отцу, то что скрывалось в

тёмных уголках её сердца. Здравый ум не помог ей вовремя оста-