Текст книги "Оружейная машина"

Автор книги: Уоррен Эллис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

– Назови имена людей, с которыми имел дело в «Вивиси».

Кармен резко напрягся:

– Зачем это?

– Потому что никто ничего не снесет, пока я отмашки не дам. А здание твое, мужик, – место преступления, и серьезного. Так что никто его и пальцем не тронет, пока я не разрешу. Давай называй имена.

Девять

Все труднее и труднее становилось найти таксофон на Манхэттене, а охотнику оказывалось все труднее и труднее их увидеть.

Он все еще не решался прибегнуть к мобильнику. Если бы его приперли к стенке, пришлось бы ответить, что он еще не слишком хорошо знаком с техническими нюансами. Что легче: подслушать разговор по мобильнику или в срочном порядке подключиться к одному из множества таксофонов? То-то и оно.

Впрочем, случались дни, когда это его не очень волновало. Охотник не замечал, но его мнение об этих днях менялось, подобно ветру. Временами, когда он слышал лишь гул машин и шарканье синтетических подошв по тротуару, ему хотелось остаться наедине с болезнью и так дальше и жить на Острове Манхэттен, принадлежавшем племени ленапе…

На ладони то исчезала, то появлялась мелочь для звонка по телефону. Вот лежат монетки, а вот они превратились в морские ракушки. Охотник сжал зубы, надавил на вышедшее из-под контроля восприятие, и монетки остались монетками – во всяком случае, на время, которое потребовалось, чтобы запихать их в щель таксофона. Охотник призвал из закоулков памяти номер первого человека и набрал его. Телефон издал звук, который, похоже, значил, что номер не обслуживается. Тогда он заглянул в другой уголок памяти и извлек оттуда номер второго человека.

Охотник слушал гудки, потом что-то щелкнуло, и женский голос сообщил, что его звонок переадресовывается. Наверное, голос звучал в записи. Сегодня двадцать первый век казался дальше, чем обычно. Снова пошли гудки, уже другого тона.

На четвертом второй человек ответил:

– Эндрю Мейчен.

– Ты узнаешь мой голос?

Повисла ледяная пауза. Затем человек с трудом сглотнул и проговорил:

– Да, я узнаю твой голос. Как ты… в смысле, чем могу помочь?

Охотник улыбнулся. Как же они его боятся… До сих пор.

– Мистер Мейчен, я хранил свои личные вещи в здании на Перл-стрит.

Тут охотник назвал номер дома и номер квартиры.

– Но мои вещи попали в руки полиции. Я наблюдал за тем, как они выносили их из здания. Эти вещи – мои. И в какой-то мере ваши. Это мои рабочие инструменты. Вы понимаете, что я имею в виду?

Дыхание Мейчена все ускорялось. Теперь ему не хватало воздуха, чтобы вытолкнуть предложение целиком:

– Это здание. Я его покупаю. Моя компания покупает. Полицейские там кого-то убили. Вчера. Какой-то фрик-затворник взбеленился, когда хозяин раздал жильцам требования о выселении. Что ты там держал?

– Подумайте сами. Что я мог там держать? Я только что сказал вам что.

– О нет. О нет. Ты не мог… как…

– И теперь вы говорите мне, что это все ваша вина. Что вы купили здание, где я хранил свои вещи. Что вы тем самым способствовали их захвату.

– Я не знал! Откуда мне было знать? Ты и говорить-то нам не должен был! Черт, да ты не должен был сами пистолеты хранить…

– У вас нет никаких прав на них. Они принадлежали мне. Они – священны. Они совершили великие дела. Их нельзя просто взять и выкинуть, как наскучившие игрушки после Рождества.

Охотник улыбался, говоря это: у него сложилось стойкое впечатление, что в течение последних недель он вообще не помнил о существовании Рождества.

– Хорошо… но что я должен сделать?

– Разберитесь с этим, – тихо сказал охотник. – Вы же сами понимаете, мистер Мейчен. Если остальные двое решат, что вы стоите на их пути к успеху… вы же понимаете, что меня попросят сделать.

И охотник повесил трубку. Он направился было к переходу, но заметил камеру над входом в банк у дальнего перекрестка. Поэтому он повернул налево в переулок и затерялся в воображаемом лесу.

Десять

«Вивиси» занимала верхние десять этажей в небоскребе 1980 года постройки. Здание походило на космический корабль, застывший на стартовой площадке, и застывший давно, уже с десяток лет – с тех пор, как началась рецессия. Однако корабль меланхолически ожидал лучших времен: вдруг да найдутся люди, что заправят и запустят покорять космические пространства. И странную грусть навевал вид закопченных от городского смога стоек и скоб, по задумке архитектора долженствующих украшать здание…

Однако дата запуска осталась в далеком прошлом – как и роскошные неспешные ланчи с тремя мартини в финансовом квартале. Была еще только середина дня, а люди торопились вернуться в здание: кто-то, нервически дергаясь, бежал, покусывая на ходу нежующийся зерновой батончик, кто-то спешно затаптывал наполовину недокуренную сигарету.

Тэллоу, вернувшись на родную территорию Первого участка, выкурил на обед сигарету и теперь стоял и разглядывал здание. Все нужные звонки он сделал по дороге обратно в даунтаун – ехать пришлось долго, и он успел все, что нужно. Оставалось задать пару вопросов в ходе личной беседы.

Небоскреб походил на звездолет не только снаружи, но и внутри: сущий корабль-матка с толстыми, как в соборе, алюминиевыми колоннами и полированным металлическим полом. Магний это, что ли? Пол слегка ходил под ногами – интересно, он подрессоренный или на балках укреплен? Пол для Повелителей Вселенной, которые, пружиня шаг, шагали по утрам к лифтам. И да, внутри здание совсем не выглядело ракетой, брошенной на позабытом космодроме: казалось, оно просто ждет, когда его под завязку заправят мировыми финансовыми потоками, чтобы сорваться и улететь бороздить звездные просторы.

Холл расчерчивали полосы света, падающие из золотистых узких окон – ни дать ни взять лучи Божественной славы из констеблевской Библии… Тихо играла музыка – что-то вроде эмбиента, и со вкусом подобрано. Стоя в очереди к металлической рамке, Тэллоу понял, что каждые несколько минут музыка достигает пика громкости, а потом снова становится тише. Похоже, это какая-то мутировавшая стараниями «Мьюзак-лэборатори» заглавная тема из «Большой страны», где оркестровый проигрыш приглушили и пустили фоном моторик-бит немецкого краут-рока семидесятых. Когда этот космический собор света и металла впервые увидел людей, музыка звучала весьма футуристично…

Тэллоу показал значок и миновал рамку службы безопасности. Охранники в черных рубашках с вышитой эмблемой фирмы под названием «Спирпойнт» кивнули Тэллоу с заговорщическим видом: мол, привет, коллега. Охранники почему-то считали себя братьями и сестрами в полиции, и Тэллоу чисто из вежливости пришлось кивнуть в ответ. Он зашел в лифт с мужчиной, который нервно расчесывал основание большого пальца обкусанными ногтями. Между поджившими старыми ранками снова показались капельки крови.

Тэллоу на первом из принадлежавших «Вивиси» этажей заодно с мрачным курьером перешел во второй лифт, курсировавший внутри десятиэтажного офиса. Курьер злобно заскрипел зубами – словно тротуарные плитки друг о друга терлись. На самом верхнем этаже Тэллоу вышел и обнаружил пришпиленную к стене весьма полезную карту с планом офиса. Тэллоу подождал, пока курьер вступит в свирепый диалог с измученной девушкой на ресепшене, и скользнул в главные двери основной территории фирмы.

Люди поднимали головы и смотрели, как он идет между столами к угловому офису – он-то ему и был нужен. Впрочем, они скорее не смотрели, а тревожно нюхали воздух. А потом успокаивались и возвращались к работе, сообразив, что это не самый страшный хищник.

Вход в угловой офис стерегла персональная помощница. Она засела за столом из полированной стали, прикрывая спиной вожделенные широкие двери. Тэллоу сбавил шаг – а шел он знаменитой походкой Джима Розато, он ее не сразу освоил, сначала научился не отставать от напарника, а потом наловчился и сам так вышагивать, да какое вышагивать – нестись вперед, как тонна булыжников с крутого склона. Как же легко тогда было – идешь себе с Джимом бок о бок…

Тэллоу притормозил на двадцать секунд. Этого хватило, чтобы оценить персональную помощницу: американка с японскими корнями, чуть за двадцать, красивые глаза, искусанные губы, черные волосы, короткая стрижка. Она подняла руку к прическе, взбила ее ногтями. Ногти накладные, но короткие и чистые. Снова потрогала волосы, заметила за собой это движение и положила ладонь на стол. Другой рукой она что-то писала. Тэллоу заметил, что под волосами что-то вроде татуировки. Значит, раньше она брила голову. Волосы отросли, и она справлялась с укладкой, но все равно – прическа ее нервировала. Одежда тоже. Кстати, одежда хорошая, в офисном стиле, подобрана со вкусом, но дешевая. На улице тепло, в офисе тоже не холодно, даже под кондиционером, а у нее длинные рукава. Он стоял и глядел, как она оторвалась от документа, в котором что-то писала на полях, повернулась к маленькому, видавшему виды ноутбуку, чтобы что-то посмотреть. Это ее собственный ноутбук. Бедной девушке так нужна эта работа, что она хочет быть готова буквально ко всему, что от нее попросят…

Тэллоу снова состроил полицейскую рожу кирпичом, подошел к столу и предъявил значок:

– Детектив Тэллоу, Первый участок. Мне нужен Андрю Мейчен.

Она так вытаращилась на значок, словно он пистолет на нее наставил.

– Мистер Мейчен… он, он, к сожалению, не сможет с вами в данный момент встретиться, детектив. Если я, я, могу взять ваш номер и назначить встречу в ближайшее время, а сейчас… э-э-э… у него срочные дела и…

Тэллоу шепнул:

– Он же на месте, да?

Она заговорила громче – чтобы и за дверью услышали:

– Нет, сэр, мистера Мэйчена в данный момент нет на месте!

Тэллоу направился к дверям. Она вскочила, загораживая дорогу. Испуганные глаза набрякли слезами.

Тэллоу поднес палец к губам. Улыбнулся. Выставил вперед ладонь: мол, спокойно, все понял. И громко заявил:

– Я расследую убийство, мэм, и если мне нужно зайти в офис, то я, даже не сомневайтесь, туда зайду, а если вы сейчас же не отойдете от дверей и не очистите проход, то я вас арестую, а следом арестую вашего босса. Все понятно?

Она опустилась в кресло с робкой улыбкой. Тэллоу улыбнулся в ответ и распахнул двери.

Андрю Мейчен поинтересовался:

– Она что, и вправду дверь загородила?

Крупный мужчина поднялся из офисного кресла – и не какого-нибудь, a Xten от «Пининфарина», совершенно космического дизайна – и очень аккуратно положил сотовый в чехле из африканского черного дерева на роскошный письменный стол от «Парниан», обошел его с закругленной стороны и приблизился. Темно-серый костюм в светлую клетку подчеркивал широкие плечи. Так выглядят мужчины, предпочитающие качаться на голливудский манер: широкая грудь, длинный живот и змеино-узкие бедра.

– Да, загородила.

«А что это у тебя пальчики дрожат?» – подумал Тэллоу, пожимая Мейчену руку.

– Детектив Тэллоу, Первый участок. У вас найдется для меня пять минут?

– А у меня есть выбор? И да, прошу прощения… – Мейчен махнул все еще дрожащей рукой в сторону двери, – в общем, за все это. Но я очень загружен. Естественно, я весь к вашим услугам, в меру наших скромных сил, конечно, чем богаты, ну вы понимаете…

Предметы обстановки совершенно не сочетались друг с другом. Ни общего подхода, ни объединяющей темы. Ни, судя по всему, вкуса. Просто нагромождение дорогих предметов, не имеющих между собой ничего общего. Кроме, пожалуй, цен на бирке.

– Про скромные силы я уже понял. У меня есть пара вопросов.

Кресло для посетителей – не на колесиках и не вертящееся, на двух цельных, изогнутых на манер полозьев ножках, было той же фирмы, только из более дешевой линейки. И с другой отделкой. Мейчен указал на кресло и поспешил укрыться за огромной полукруглой столешницей.

– Я полностью в вашем распоряжении, детектив.

Руки у него дрожать почти перестали – видимо, Мейчен чувствовал себя уверенней в кресле капитана звездолета. И за идиотским столом-аэродромом цвета зебрано[4]4
  Экзотическая порода древесины, узор напоминает раскраску зебры. Прим. ред.


[Закрыть].

Тэллоу назвал ему адрес на Перл-стрит.

– Вы покупаете это здание, я правильно понял?

– М-м-м, да, это так. В смысле, не то чтобы я пристально отслеживал каждый шаг в сделке, но да, что-то такое я припоминаю. Возможно, вам следует обратиться к тому, кто занимается конкретными деталями…

– Но «Вивиси» принадлежит вам, не правда ли? Вы основали эту компанию, вы по-прежнему ее владелец, и вы контролируете бизнес-процессы, я правильно понимаю?

– Совершенно верно.

– В таком случае я обратился ровно к тому человеку, который мне нужен. Каковы ваши планы в отношении этого здания?

– Я не уверен, что…

Тэллоу подпустил в голос стальных ноток:

– Я полагал, что вы поможете следствию, сэр.

Мейчен сделал вид, что расслабленно откинулся на спинку кресла. То приняло его в свои объятия, едва не сомкнув стальные подлокотники.

– Ну что вы, конечно, я готов помочь.

И улыбнулся.

– Ваши планы в отношении здания, сэр?

– Мы собираемся его снести.

– С какой целью? Чтобы офисы построить? Не похоже, чтоб вам было тесно в этом здании.

– Ах, детектив, в таком случае позвольте мне посвятить вас в темные тайны финансовой магии. Кроме шуток, я держу для этого настоящего дипломированного мага. Эта штука называется пингбэк.

Тэллоу решил, что самое время достать блокнотик и карандашик.

– Не совсем понимаю, о чем идет речь.

– Так называет эту штуку мой маг. Пингбэк – это время, за которое сигнал доходит с моего компьютера до Нью-Йоркской фондовой биржи и обратно. Для финансовых операций крайне важна скорость – иначе можно упустить подходящую возможность для заключения сделки. Так вот, там, на Перл-стрит, очень хороший пингбэк.

Тэллоу продолжил невозмутимо корябать в блокнотике, затем поднял взгляд:

– Одну секунду. Разве здесь мы не ближе к бирже, чем в здании на Перл?

Мейчен хлопнул в ладоши. Наверное, долго практиковался на званых вечеринках.

– Именно! Вот для чего я и держу мага на жалованье! Да, пингбэк на Перл действительно лучше, чем здесь. Хотя физически расстояние больше. Натуральный фэнг-шуй, правда?

Следовало сказать «фэн-шуй», но Тэллоу решил не поправлять собеседника.

– Мой маг, – сообщил Мейчен, – говорит, что это связано с картами, коммуникациями, историей места, даже свойствами почвы. Под нашими ногами распростерся громадный лабиринт проводов, но прокладывали их не только ради финансового сектора. Иначе все телефонные линии вели бы на Уолл-стрит, согласны? Кроме того, провода, по которым идет сигнал к тамошним компьютерам, проложены не напрямую, да и качеством они различаются! Сигнал идет то по оптоволокну, то по меди, то снова по оптоволокну, а потом все перескакивает на вайфай, а затем снова на оптоволокно и на медь, плюс главную линию могли протянуть в обход квартала, а не прямо через дорогу, как было бы гораздо выгоднее для нас… В общем, все это и влияет на пингбэк.

– Это понятно, но человек такую разницу и не почувствует…

– Зато компьютер почувствует. Базы данных почувствуют. Пятьдесят миллисекунд задержки – и все, ты мог бы стать богат, как фараон, но время упущено, и на ужин ты наслаждаешься последней пачкой сухой лапши, которую с трудом сыскал в дальнем углу пустого кухонного шкафчика.

– Что, правда?

– Ну, не совсем, конечно. Но пингбэк – решающий фактор в достижении успеха. Заключая сделки, ты зависишь от него каждую гребаную минуту своего рабочего времени. Так что место с хорошим пингбэком – это новый тренд в торговле недвижимостью на Манхэттене, детектив. И да, я снесу к чертям этот доходный дом и построю на его месте сияющий стеклами здоровенный офис с молниеносным пингбэком, ибо так повелел сделать мой маг, – и заработаю куче людей кучу денег. Ведь именно для этого мы и трудимся. Правильно я говорю?

Тэллоу изо всех сил старался законспектировать услышанное.

– Безумие какое-то…

– Такова наша жизнь, детектив. Подлинные карты великих городов не увидишь человеческим глазом. Они либо у нас под ногами, либо в воздухе, как вайфай и спутниковые сигналы. У финансовых рынков сейчас есть одна глобальная проблема – скорость света. В прошлом году мне случилось прочитать научную работу, в которой так и было сказано: эффективность мировой финансовой системы ограничена задержками в распространении света. Я знаю парня в Бонне, так он говорит, что может заработать несметное количество денег, знаете как? Запустив в Аравийское море искусственный остров. Построю на нем финансовый центр со спутниковой связью, и до свидания, шесть разных перегруженных систем с проблемами из-за конуса света.

Тэллоу поднял на Мейчена взгляд:

– Вы ведь этим не только по работе интересуетесь, я правильно понял?

Мейчен вдруг расхохотался – громко и непринужденно. И так же резко оборвал смех. Словно напряжение выпустил.

– Мне нравится моя работа. Я люблю этим заниматься. Знаете, бывает, иду в офис и даже зданий вокруг не вижу. Перед глазами только сети, денежные потоки, инструкции и идеи, эдакие огромные невидимые образы, зоны и линии. Это самая большая игра, какая только есть, и, чтобы выиграть, мне приходится преодолевать самоё теорию относительности.

Он снова рассмеялся, но уже без нервозности и тише.

– Я знаю, как это все выглядит со стороны. Но поймите меня правильно, я себя не слишком всерьез воспринимаю. Но в то же время я не произнес ни слова лжи. Это просто игра. И моя жизнь. И я всегда хотел жить именно так.

Тэллоу внимательно наблюдал за собеседником – счастливая улыбка постепенно исчезала с лица Мейчена. Тэллоу дождался, когда тот окажется в том же настроении, что и при начале беседы, и четко произнес:

– Вот что я хочу сказать. В этом здании сейчас проводится крайне важное расследование. И я пришел, чтобы донести до вас следующее: здание никто и пальцем не тронет, пока следствие не закончится.

– Мгм, – протянул Мейчен. – Это… усложняет нам жизнь. Мы уже подписали договор с собственником, однако деньги еще не перевели, и…

– Действуйте согласно договору. Переводите деньги. И потом не трогайте здание, пока мы не завершим следственные действия.

– Я не уверен, детектив, что у вас есть полномочия, чтобы предъявлять мне такие требования, – отозвался Мейчен.

И Тэллоу показалось, что его собеседник как-то слишком долго думал, прежде чем это произнести: все губу теребил, и взгляд отсутствующий…

– Я полагаю, сэр, что если мы начнем выяснять, есть ли они у меня, это отнимет у всех нас слишком много времени и усилий.

Мейчен встрепенулся:

– Конечно. Вы правы. Приношу свои извинения. Мы закроем сделку и повременим со сносом. Могу я дать вам свой личный номер?

Тэллоу кивнул, и Мейчен извлек из ящика стола серебряную визитницу. Большим и указательным пальцем он подцепил оттуда тоненькую визитную карточку из нержавеющей стали и протянул Тэллоу. Надпись на карточку нанесли кислотой, и Тэллоу узнал кокетливый шрифт «Невилл Броуди», знакомый по журнальным страницам:

МЕЙЧЕН@ВИВИСИ.ЛАЙФ

824-6624

@МЕЙЧЕНВ

– Симпатичная штучка, – заметил Тэллоу.

И опустил карточку в нагрудный карман. Интересно, помех для сотового она не создаст? А следом в голове мелькнуло: немножко обидно, что пластинка слишком тонкая, не остановит пулю, как в классическом сюжете про счастливый портсигар или фляжку с бренди.

– Выходит, – сказал Мейчен, – это все из-за голого мужчины, которого застрелили?

Тэллоу смерил его внимательным взглядом. Мейчен с улыбкой развел руками. Кстати, теперь они не дрожали.

– Вынужден признаться: да, я лично курировал весь процесс покупки здания. Пристально, так сказать, отслеживал. Поэтому, естественно, мне немедленно сообщили об инциденте. У этого человека осталась семья?

– На данный момент не имею о том никаких сведений. А почему вы спрашиваете?

Мейчен погрустнел:

– Есть ли здесь моя вина? Я, во всяком случае, чувствую себя немного виноватым. Похоже, именно продажа здания вывела из себя того парня. Мы, естественно, никого на улицу не выгоняли пинками, нет, мы выплачивали хорошую компенсацию и взяли на себя все обязательства – никаких нарушений прав собственности, что вы. Но, как ни посмотри, бедняга посчитал, что у него взяли и забрали дом. И слетел с катушек. Хочется сделать что-нибудь еще по этому поводу…

Тэллоу поднялся:

– Если понадобится, я вам сообщу, сэр. Благодарю за то, что уделили мне время.

Мейчен снова встал из-за стола, опять протянул руку:

– А вы будете сообщать, как движется расследование?

– Конечно. Я сообщу, когда мы закончим.

Тэллоу почувствовал, как дрожь сбежала вниз по руке Мейчена и соскользнула к нему в ладонь.

– Могу ли я надеяться, – проговорил финансист, – на то, что вы будете сообщать нам промежуточные результаты?

Тэллоу улыбнулся и отпустил руку собеседника:

– Я сделаю все, что в моих силах.

И вышел из офиса, прежде чем Мейчен успел открыть рот.

Снаружи он шепнул помощнице:

– Все будет хорошо.

Она буквально вспыхнула от радости и наградила его счастливейшей из улыбок.

И Тэллоу ушел.

В лифте он перебирал в уме последние реплики. Мейчен неплохо справился с ролью обаятельного, умеющего сопереживать человека – немного скрытного, но как без этого. Тщательно продуманный образ хорошего парня, одним словом.

Вот только… если Мейчен знал, что Бобби Тагга убили, он также знал, что убили и Джима Розато. Конечно, он мог не знать, что Тэллоу застрелил Тагга и что они с Розато были напарниками… Но… если уж ты изо всех сил строишь из себя эдакого милягу, почему бы не выразить полицейскому соболезнования в связи со смертью коллеги? Нет, что-то тут не так.

И почему у него руки дрожали? Он положил на стол телефон. Похоже, что личный телефон. А потом встал. Что ему сказали по этому телефону?

А может, он не так уж внимательно следил за сделкой. Может, перепоручил ее подчиненным. А что, это вполне логично. Ну и в буквальном смысле только что услышал о том, что произошло. Может, пингбэк от сотрудников низшего звена до топ-менеджмента «Вивиси» целый день занимает. Скорость света, она такая. Накладывает свои ограничения.