Текст книги "Второй шанс (СИ)"

Автор книги: Ульяна Каршева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

– Успокойся, Роб, – повысив тон, Крис прервала поток упреков и обвинений с его стороны. – Это всего лишь смена руководителя. Штат не будет изменен или сокращен – это пункт из договора, который предстоит подписать Рису. Вы все остаетесь работать здесь. Никакой трагедии. Вы все прекрасно понимаете, что это разумное решение. Я просто не подхожу на роль, которую мне навязало неожиданное наследование. Я – художник. А художник, прежде всего, ценит свободу. Не скажу, что выбор дался мне легко. Но я пришла к правильному для себя решению.

– Как благородно с твоей стороны. – Презрительно произнес голос Майкла. И Кристине пришлось посмотреть на него. Ей были не понятны те ярость и потрясение, которые она увидела в его красивых до боли глазах. – Рассуждаешь тут перед нами о решениях, а меня пока еще никто не спросил – согласен ли я принять то, что ты предлагаешь.

– А ты откажешься? – не скрывая иронии, спросила Кристина, насмешливо улыбаясь уголками губ. Лицо Майкла потемнела от гнева, но он не ответил. – Конечно, нет. Все нормально, Майкл. Не притворяйся удивленным. Разве не этого ты хотел?

– Я сотни раз говорил тебе, чего я хочу. – Твердо произнес он, глядя ей в глаза суровым взглядом. – Но у тебя не хватило смелости, чтобы поверить мне. И я не откажусь. Пусть будет так, как решила ты.

– Вот и славно, – отвернувшись, Крис снова обратилась к присутствующим. – Хочу еще раз поблагодарить всех за сотрудничество, терпение и понимание, которыми вы окружали меня несколько месяцев. Благодаря вам, я многому научилась. Эти знания возможно и не пригодятся мне в будущем, но это своего рода новый опыт, и я не против расширения кругозора. Мне было интересно и приятно работать с каждым из вас. Вы все – профессионалы с большой буквы. Я горжусь тем, что была знакома с вами.

Ее бывшие коллеги зааплодировали, все, кроме Майкла, который не сводил с нее тяжелого мрачного взгляда. Кристина попрощалась сл всеми и, оставив Майкла на попечение юристов компании, отправилась домой.

Лиза и Вуд уже с нетерпением ждали ее. Елизавета накрыла небольшой праздничный обед в гостиной, хотя, честно говоря, Крис не была уверена, что ей есть что праздновать. Облегчение больше не радовало ее. В душе было пусто и тускло. Она понимала, что поступает правильно, но ее смущало ощущение вины и нестерпимой боли, которые жги душу. Осудил бы Джон ее слабость? Оправдала ли она его надежды? О чем он думал, составляя завещание? Знал ли он, что все закончиться так печально? И чувствует ли она печаль, а, если да, то почему?

Прикоснувшись к ее руке, Вуд вывел ее из состояния глубокой задумчивости. Его теплый взгляд на этот раз не дал никаких ответов. Кристина рассеяно улыбнулась ему. Вяло ковыряясь вилкой в своем салате.

– Не думай ни о чем, милая, – прошептал он, наклоняясь к ней. – Все правильно. Мы уедем, и все забудется, как страшный сон.

– Я уже это проходила, – грустно сказала Кристина, крепко сжимая его руку, словно ища в нем свое спасение из кромешной тьмы, которая надвигалась на нее. Снова.

– Но на этот раз мы будем вместе, – заверил ее Вуд. Его голубые глаза были полны нежности и любви. И Крис вдруг трезво и ясно осознала, что никогда не сможет полюбить его так, как он этого заслуживает. Вырвав пальцы из его руки, она закрыла ладонями лицо.

– Боже, что же я делаю. – Прошептала она. Нож соскользнул со стола и упал на пол. Вуд смотрел на девушку в немом удивлении. Любовь в нем боролась с гордостью. Вуд знал, что причина ее отчаянья вовсе не он, но верил, что время может изменить все. И знал также, что однажды это самое время ничего не изменило для нее.

– Я пойду в студию. Мне нужно кое-что доделать, – неожиданно вскочив, быстро проговорила Кристина. Вуд попытался удержать ее, но девушка вырвалась и почти бегом понеслась к лестнице.

– Что мне с ней делать? – тяжело опускаясь на свой стул, с болью в голосе спросил он у Лизы, которая молча, сидела напротив нее с каменным лицом.

– Ничего. Вызови его на дуэль. Ты же у нас рыцарь. – Скривив губы, ответила женщина. Вуд холодно посмотрел на нее.

– Ты не успокоишься, пока у нее не останется никого, кроме тебя, – спокойно сказал он. – Не дождешься.

Он резко встал и пошел к выходу.

– Пойду погуляю. Вернусь поздно, если Крис спросит.

– Скатертью дорога, милый.

Кристина не могла рисовать. Она просто водила кистью по чистому холсту. Раньше она считала, что человек не может ни о чем не думать даже несколько секунд, но вот уже час в ее голове была абсолютная пустота. Если бы это могло продлиться вечно. Странно, но ей казалось, что ее прежняя жизнь с бессонницей, маниями и приступами тошноты была даже легче. У нее была боль, и был, как выразился Майкл, виновник. А теперь не осталось ничего. Пустота мешала дышать, превращаясь в бездонную пропасть, в которую ей хотелось кануть, исчезнуть без следа. Майкл назвал ее трусихой. И он прав. Он никогда не лжет. Разве не сама Лиза настаивала на этом? А раз он не лжет, значит, его слова не были обманом. Или он обманул сам себя? И поверил в это. Или он действительно любит ее. И она так боится признать такую правду, что придумывает сотни причин не верить ему. Но можно ли судить ее за это? Ведь именно Майкл сделал ее такой. Он научил ее не доверять никому, ждать подвоха и бояться, всегда бояться. Она сказала ему, что не боится его. И солгала. Она – лгунья. И она трусиха. Жалость к себе затмила все остальное. Синдром жертвы – вот очередная ее мания. И она хуже всех остальных. Ей слишком понравилась роль вечной страдалицы. Неужели она решила присвоить себе статус великомученицы? Да с нее иконы писать, просто эталон отречения от всего земного.

Кристина оторвалась от созерцания своей разноцветной размазни, услышав какой-то звук у дверей. Наверно, это Лиз со своими нравоучениями. Вуд слишком деликатен и воспитан, чтобы навязываться. Она подняла глаза и начала готовить предлог, чтобы выставить подругу, но когда открылась дверь, на пороге ее мастерской, появился никто иной, а Майкл Рис. В глаза бросились его всклоченные волосы, темные подглазины, поврежденные в драке губы плотно сжаты, мышцы лица напряжены. Одежда в легком беспорядке.

– Что ты…. – придя в себя от потрясения, начала Крис, но умокла, когда он вошел, прикрывая за собой двери.

– Ты не слышала звонка? – спросил он, заметив ее удивление. – Я долго звонил, прежде, чем Лиза открыла мне. Мы с ней успели немного выпить. Ты не против?

– С чего это мне быть против? – обретя дар речи, холодно просила Крис, прячась за мольбертом. – Ты уже отпраздновал свою победу?

– Разве я победил? – скептически подняв бровь, спросил Майкл, медленно приближаясь. Он замер посередине комнаты.

– Зачем ты пришел? – спросила Кристина, сложив руки на груди, словно защищаясь от его взгляда. – Ты обещал, что оставишь меня в покое.

– Да, обещал, – кивнув головой, признал Рис. – Я не собираюсь разыгрывать сцен. Прости меня за вчерашнее. Я был пьян и не понимал, что делаю и говорю. Это не оправдание, но я просто слетел с катушек, когда ты сказала, что между нами все кончено.

– Ты пришел поговорить об этом? – яростно сверкнув глазами, спросила Кристина.

– Нет. Я пришел попрощаться. Ты же уезжаешь….

– Да. Завтра, после обеда. Путь свободен. Можешь, забыть снова обо мне и своих грехах.

– А если я не могу забыть? – горькая улыбка тронула его губы. – Не о своих грехах, а о тебе? Что мне делать, Крис? Я тебя люблю. Разве можно об этом забыть?

– Ты уже говорил, – девушка отвела глаза, чтобы не видеть отчаянья на его красивом лице. – Уйди. Ты попрощался. Я очередной раз приняла твои извинения. Все.

– Да, – кивнул он. – Я уйду, но ты должна мне показать картину. Ту самую, последнюю. И я навсегда исчезну из твоей жизни.

– Она у окна. Первая в стопке. – Небрежно бросила Кристина. Терять нечего. Рано или поздно он все равно ее увидит. Она заметила, что он шел к окну, изрядно пошатываясь. Не может быть, что за час он успел так много выпить с Лизой. Или он начал до прихода сюда? Неужели для храбрости? Крис внезапно вспомнила о его сыне, и это придало ей сил и гнева. Он не одурачит ее снова. Тем временем, Майкл развернул ее работу, где он был главным героем. Она видела его со спины, но заметила, как дрожь прошла по его телу, руки его мелко затряслись. Что с ним? Сколько он выпил?

– Майкл…. – несмело позвала она. – Ты в порядке?

– Да. – Глухо отозвался его голос, – То есть, нет. Почему ты написала меня так?

–Просто пришло в голову и все. – Хмуро ответила она, разглядывая его. Рис повернулся. Он был очень бледным, в глазах появился какой-то странный блеск, потом они помутнели.

– Но это было, – он снова обернулся, чтобы посмотреть на картину. – Я хотел уйти, выслушав от отца все, что он хотел мне сказать, я шел по коридору мимо дверей реанимации. Я знал, что там за стеклом … ты, но хотел пройти мимо. И не смог. Меня словно тянуло обратно. Я подошел к дверям и прижался к ним лбом. Так, как ты нарисовала. Я смотрел на тебя, на то, что от тебя осталось, на то, что я сделал с тобой, и вспоминал, какой ты была красивой в тот день у бассейна, когда впервые стала моей, о том, как ты говорила мне, что любишь, и твои глаза, чистые, честные, преданные, и я понял, что я натворил. Твои рассыпавшиеся по подушке волосы были чернее ночи, их ничто не изменило, но я в одно мгновение стал другим. Я умер, Крис. Я умер там с тобой. Но ты не могла видеть меня, не могла…. – он снова обернулся. Глаза его были полны боли. – Неужели ты не понимаешь, что это значит? Даже отделенная от тела твоя душа была со мной, ты не оставляла меня все эти годы, и ты вернулась, чтобы я осознал, как сильна наша связь, как сильная твоя любовь и вера в меня, и как отчаянно я нуждаюсь в твоей любви и прощении. Я не заслужил и капли этих чувств, но я знаю, что жизнь без души – лишь подражание жизни. Моя душа осталась с тобой, в той палате, в этот самый миг, который ты так правдиво отразила.

– Это не так…. Все не так. Ты сам сказал, что я не могла видеть. – Слабо пробормотала Кристина. Майкл тряхнул головой, словно отгоняя видение. Вид у него был жуткий.

– Голова кружится, – побелевшими губами прошептал он. Крис тревожно посмотрела в бескровное лицо. Майкл схватился руками за подоконник, тщетно пытаясь удержаться на ногах.

– Боже, Майкл. Сколько ты выпил? – воскликнула она, подлетая к нему. Он взглянул на нее невидящим взглядом.

– Один бокал…. – прохрипел он, падая на пол. Закричав от страха, девушка присела перед ним, ощупывая его лицо, и тело в поисках повреждения.

– Что? Что с тобой? – повторяла она. – У тебя есть таблетки? – она наклонилась, заметив вялое движение его губ. – Что, Майкл.

– Вино…. – прошептал он, закрывая глаза. Кристина бессильно смотрела на него, потом начала трясти, пытаясь привести его в чувство. Лицо его стало пепельно-серым, дыхание замедлилось, пульс едва прощупывался. Вскочив, девушка метнулась к телефону. Ее голос срывался на безудержные рыдания, пока она вызвала скорую помощь и диктовала адрес.

– Лиза! – закричала она, вспомнив, что у той есть медицинское образование. Но ответом ей была тишина. Крис, сломя голову, бросилась вниз, в гостиную, но там никого не обнаружила. Стол, который еще недавно был сервирован и заставлен блюдами с едой, сиял чистотой. Девушка побежала в кухню, и там тоже все было стерильно. Когда это Лиза успела все так тщательно убрать, и где она сама? Куда делся Вуд? Кристина носилась по дому, выкрикивая имя подруги, но ее и след простыл. Кто же поможет? Кто? Разрыдавшись от отчаянья, Кристина вернулась к Майклу, и, взяв его руку, попыталась нащупать пульс. Он был совсем слабым. Если бы у нее были силы, то она сама отвезла бы его в больницу. На скорость российской скорой рассчитывать очень неразумно, но у нее не было выхода.

– Боже, Майкл, не умирай. Не умирай. – Как заклинание шептала Кристина. Входная дверь хлопнула, и она устремилась вниз, в надежде, что это вернулась Лиза.

– Вуд! – разочарование, облегчение, страх и горькое отчаянье смешались в ее полукрике-полустоне.

– Что случилось? – побледнев, Вуд подскочил к ней и успел поймать, когда обессилев, девушка начала оседать прямо на лестницу.

– Майкл… – прошептала она. – Там в мастерской. Отвези его.

Лицо Вуда омрачилось, он напряженно посмотрел на Кристину, и, обнимая ее за талию, повел к мастерской. Уже у дверей Кристина почувствовала себя легче. Она распахнула дверь и пропустила Вуда внутрь.

– Что с ним? – замерев на пороге, Вуд резко повернулся, взглянув ей в лицо. – Это ты? Он пытался ….

– Боже, Вуд. Я ничего не делала. Мы разговаривали, а потом он упал, – закрыв лицо руками, девушка разрыдалась. – Сделай что-нибудь.

– Ты вызвала скорую?

– Да. Но не стой ты столбом. Давай вместе спустим его вниз, нельзя медлить.

– Лучше дождаться врачей, мы не знаем, что у него. Может, это внутреннее кровотечение, тогда его нельзя трогать.

– Вуд! Я не могу просто стоять и ждать, пока он умрет.

Вуд оценивающе скользнул взглядом по ее потерянному залитому слезами лицу. Он знал, что мужчина, лежащий на полу без движения, возможно, очень близок к смерти, но не думал о нем. Ему впервые было плевать, выживет ли человек или нет. Он видел только боль в глазах любимой женщины. И понимал, что она любит другого. И она не поедет с ним, ни завтра, никогда.

– Сколько прошло времени? – бесстрастно спросил он, подходя к неподвижному телу, и критично разглядывая его. Кристина села на колени рядом с Майклом и снова взяла его руку, ставшую такой холодной и чужой.

– Минут семь. Он дышит, но пульс слишком слабый.

– У него сердечный приступ. – Неожиданно произнес Вуд, повернув к себе лицо Риса. – У моего деда было больное сердце. Он выглядел так же, перед тем, как…

– Замолчи. Он не умрет. Где же Лиза? – воскликнула Кристина.

– Лиза? – глаза Алекса сверкнули. – Ее нет?

– Нет. Она убрала всю посуду и ушла.

– Она видела Майкла?

– Да. Они выпили с ним по бокалу вина. Майкл мне сказал. Удивляюсь, что она пустила его ко мне. А сама ушла. Это на нее не похоже. – Тараторила Крис, не сводя глаз с лица Майкла. Потом, словно осененная внезапной мыслью, она во все глаза уставилась на Вуда. Тот смотрел на нее точно таким же взглядом. Сомнений не было, они думали об одной и том же.

– Нет….– покачала головой Кристина, сотни, тысячи мыслей вихрем пронеслись в ее голове. Она вспомнила про аварию. Майкл говорил, что тормоза были специально испорчены. Она даже какое-то время подозревала Роберта, но…. В тот день Лиза была в офисе. Она ушла задолго до появления Майкла, но это не значило, что она не могла где-то задержаться. В издательстве три этажа, кафе. И потом, Лиза превосходно разбирается в автомобилях. Она редко сдавала свою машину в сервис, предпочитая ковыряться сама. Она могла бы, у нее хватило бы ума и ловкости.

– Она что-то подсыпала ему…. – пробормотала Кристина. – Зачем? Зачем ей убивать его?

– Чтобы защитить тебя. – Вуд посмотрел ей в глаза.

В дверь позвонили и Крис не успев понять весь ужас сказанных Вудом слов, побежала вниз….

Они ждали в неожиданно тихом стерильно-чистом коридоре больницы не очень долго, но минуты для Кристины растянулись на часы. Ее колотила мелкая дрожь. Она никак не могла осознать, поверить в случившееся. Вуд крепко держал ее руку в своей, пытаясь утешить, но как можно успокоить ее в такой момент? Время от времени она бросала на него затравленные взгляды, губы ее дрожали. Она сама была бледной, словно смерть. В конце коридора открылись двери лифта, и из них вывезли каталку. Несколько человек в белых халатах бежали рядом, лица их были напряжены. Крис посмотрела на них мутным взглядом. Еще одна жизнь была в опасности, но какое ей дело до чужой жизни, если это был не Майкл? Неожиданно ее взгляд упал на каштановые волосы, спутанными локонами свисающие вниз . Она еще не видела лица, но уже вскакивала на ноги, устремляясь к каталке. На лице женщины была кислородная маска, но Кристина узнала ее.

– Это Кира? Кира Кудрявцева? – схватив за рукав одного из врачей, спросила Кристина. Медсестра, держащая капельницу, посмотрела на нее поверх маски.

– Да? Вы ее родственница?

– Нет, подруга. – Голос ее упал до шепота. Это что же такое? Она продолжала бежать за каталкой, когда заметила легкое шевеление. Кира двинула рукой. Глаза ее открылись. Кристина готова была поклясться, что она узнала ее.

– Кирочка, милая…. – прошептала Кристина. Кира дрожащей рукой сдернула с лица маску.

– Лиза сказала, что он умер. – Хрипло сказала Кудрявцева.

– Нет-нет. Он не умер. Где Лиза?

– Она уехала. Позвонила мне из аэропорта.

–Боже мой. Кира…. – сердце Кристины болезненно сжалось.

– Девушка, отойдите, вы ее волнуете, – прикрикнул на Кристину один из докторов, пытаясь оттеснить в сторону, из-за чего процессия задержалась.

– Крис, у меня ребенок. Позаботься о нем. Мама знает…. – из последних сил, проговорила Кира. Глаза ее устало закрылись. Белый халат наконец-то отодвинул Кристину, заталкивая каталку в операционную, а она так и осталась стоять посередине коридора с застывшим безумным взглядом и опущенными руками. Она не слышала, как подошел Вуд, не чувствовала, как он обнял ее за плечи, не понимала слов, что он говорил. Она смотрела на закрытые двери операционной и не могла отделаться от страшного предчувствия, что Кира не выйдет оттуда живой. Красивая, молодая Кира….

– Кристина…. – кто-то позвал ее. Этот голос девушка узнала сразу. Он донесся до нее даже сквозь туман разрывающегося от боли сознания.

– Игорь. – Она обернулась и посмотрела в глаза доктора. Он устало улыбнулся ей.

– Здравствуй, девочка. Я знал, что ты снова здесь.

– Что вы скажете мне? – голос ее звенел от напряжения.

– Пройдем в мой кабинет. Вот уж ирония судьбы, ничего не скажешь, – проговорил он, забирая Кристину из-под опеки Вуда и увлекая за собой. – Когда-то в этом кабинете я обсуждал твою судьбу. – произнес Журавлев, закрывая за собой двери. Он усадил девушку на диванчик и подал стакан воды.

– Кристина, – серьезно начал доктор. – Я должен спросить…. Несомненно, Майкл совершил много зла в этой жизни. По отношению к тебе. – Пояснил он. – И ты имела все мотивы, я могу понять все, и я напишу в истории болезни, что инфаркт не был вызван сильнейшими психотропными препаратами. Просто не выдержало сердце. Так бывает….

Крис, распахнув глаза, смотрела на него в полном изумлении.

– Он в порядке?

– Да, что ему будет, – отмахнулся Игорь. – Все нормально. Отделается легким испугом. Никакой выпивки, сигарет, волнений, диета, отдых, здоровый сон, дорогие лекарства, хороший уход и сердце заработает, как надо. Но ему сказочно повезло. Майкл здоровый и крепкий мужчина, не смотря на сомнительный образ жизни. Я бы сказал, что он родился в рубашке, – доктор снова посмотрел на нее серьезным тяжелым взглядом. – Ну, так, что мы будем делать?

– Это не я. – Кристина резко встала и подошла к нему. – Игорь, вы не станете ничего сообщать в милицию, но не потому что я виновата, а потому что я хочу защитить человека, который сделал это. Этот человек пытался защитить меня. Он никогда не повторит попытки. Это я гарантирую.

– Это тот парень?

– Нет. Тот парень – мой друг. Это сделала женщина, которая любит меня, – ответила Кристина. – Ее уже нет в стране. И она не вернется. Потому что знает, я никогда не прощу ее.

– Знаешь, я начинаю верить в Бога, милая. Все возвращается. Каждого настигает возмездие. Теперь ты здесь, и мы снова должны покрыть серьезное преступление, – в глазах Игоря Журавлева отразилась глубокая печаль. – Все, ухожу на пенсию. …

Он хотел что-то добавить, но дверь распахнулась, и в проеме появилась озабоченная чем-то медсестра.

– У Риса остановка сердца. – Сообщила она.

– Черт возьми, упрямый мальчишка. – Пробормотал Игорь, выбегая из кабинета.

Глава 12.

Кристина замешкалась у обшарпанной двери подъезда. На ней не было домофона, и она не могла предупредить заранее о своем приезде. Конечно, она позвонила Раисе Федоровной перед тем, как сесть в поезд, но прошло целых два часа. Может, она куда-то вышла….

Раиса Кудрявцева была дома. Она оказалась гораздо старше, чем думала Монахова. Седовласая маленькая старушка. Кира, скорее всего, была очень поздним ребенком, так, как ее матери было не меньше семидесяти пяти лет. Она посмотрела на гостью бесцветным взглядом и поправила черное траурное платье. Сердце девушки сжалось от жалости к бедной женщине.

– Проходите. – Раиса Федоровна впустила ее в бедную гостиную. Почему они так плохо живут? Неужели Кира не посылала денег матери и сыну? Наверно, женщина заметила что-то на ее лице, судя по последующим словам:

– Кира помогала нам. Но я больна. Почти все деньги уходили на лекарства, а она сама нуждалась в дорогом уходе, обследованиях. Но у нас с Алешей все есть. Нам всего хватает. – Сурово сообщила она, провожая Кристину в маленькую, скудно обставленную комнатку, которая была и детской и спальней и гостиной. – Я бы никогда с ним не рассталась…. – тихо добавила Раиса Кудрявцева. По морщинистому лицу потекли слезы. Кристина почувствовала себя неловко. Она собиралась забрать у несчастной последнее, что ей было дорого. Дочь она потеряла, других детей и мужа у нее не было. Только Алеша. Внук. И Кристина приехала за ним.

– Он спит? – шепотом спросила Крис, подходя к деревянной кроватке. Темная головка покоилась на белоснежной подушке, раскинутые маленькие ручонки, пижама с зайчиками. Комок подступил к горлу Монаховой. Она смотрела на сына Майкла и не могла сдержать слез, на нее нахлынули совершенно неожиданные чувства. Присев рядом, она всматривалась в маленькое безмятежное личико мальчугана, в нем уже угадывались черты отца. Такие же темные брови вразлет, длинные черные реснички, достающие до щек, подрагивающее во сне розовые губки.

– Какой красивый. – Хрипло прошептала Кристина, дотрагиваясь до черных волосиков ребенка.

– Алеша не похож на Киру. Но он очень хороший мальчик. Кира редко приезжала. У него не было матери. Только я. Вы уж любите его. – Раиса Федоровна села рядом с Кристиной и беззвучно заплакала. Неожиданно для самой себя, девушка обняла старую женщину.

– Вы не расстанетесь с ним, – тихо сказала она. – У меня очень большой дом. Я забираю вас с собой. Я оплачу все расходы. Вы поправитесь, я обещаю.

Раиса заплакала в голос, уткнувшись в плечо Кристины.

– Все будет хорошо. – пообещала Монахова. И в этот момент мальчик открыл глаза. Синие, бездонные глаза Майкла Риса смотрели на нее с детским любопытством. Потом в них блеснула радость, и он сел, улыбаясь ей.

– Вы моя мама? – спросил Алеша, смешно коверкая слова. Кристина вздрогнула. Горячая волна окатила ее с головы до ног. Она уже знала, что это. Это была любовь. Заплакав, Кристина обняла хрупкое тельце, прижимая к себе.

– Да, Алеша. Я твоя мама. Я пришла, чтобы забрать тебя и бабушку домой.

– Домой? А там есть конфеты? И машинки? – поинтересовался ребенок, серьезно глядя на утопающих в слезах женщин.

– Там все есть. А главное, там есть твой папа. Он немного приболел, и не смог приехать. Но он очень ждет тебя.

– Тогда я собираюсь. Баба, ты чего ревешь, как маленькая. Поехали, а то папа расстроится….

Кристина счастливо улыбнулась. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой свободной и легкой. Ей казалось, что тело ее стало невесомым…. Поток воздуха поднял ее и понес к свету. Она растерянно озиралась вокруг, комната начала расплываться, размывая лица людей, которые за один миг стали ей так дороги и близки. Это было похоже на картину, если на нее вылить стакан воды….

Эпилог

Май 2001год.

– Кристина, ты слышишь меня? Я знаю, что слышишь. Открой глаза, малыш. Я с тобой. Я рядом. Милая, посмотри на меня….

Голос звал ее, он врезался в ее сознание, вытаскивая ее из состояния небывалого блаженства и эйфории. Но она не спешила возвращаться. Она не хотела открывать глаза. Это означало, что она расстанется с тем, что только что приобрела. Кристина все еще видела силуэты, расплывшиеся и нечеткие, ставшие почти нереальными. И ей стало больно. Но постепенно душевная боль отступала. Она поняла, что еще увидит их. Невероятная тяжесть навалилась, прижимая ее к чему-то жесткому. Силы покинули ее, в голове отчаянно запищало. Пик. Пик. Пик. Боль сковала тело. Что это? Кто-то держал ее руку. Ей хотелось стряхнуть ее, потому что именно эта рука вытащила ее из другого мира, где она, наконец, обрела покой. Кристина почувствовала, как задрожали ее веки, и дернула рукой.

– Игорь! Игорь! Она приходит в себя. – Закричал голос, причиняя ей невероятные страдания. Он отпустил ее руку. Девушка услышала или почувствовала, что над ней склонился кто-то другой. С невероятным трудом она открыла глаза. Доброе лицо Игоря Журавлева улыбалось ей. Девушка отметила про себя, что он помолодел каким-то невероятным образом лет на десять. Неужели сделал пластику и покрасил волосы? Кристина судорожно вздохнула, но и это простое движение вызвало новый приступ физической боли. Никогда еще ее тело не казалось ей таким тяжелым. Оно мешало ей.

– С возвращением, девочка. – Ласково сказал он. Кристина щурила слезившиеся глаза. Свет слепил ее. – Ты ведь помнишь, как тебя зовут? Не отвечай. Просто кивни головой, если да.

Кристина едва заметно кивнула.

– Хорошо, Кристина. Очень хорошо. – Улыбнулся Игорь. Из-за спины доктора появился другой силуэт. Майкл. Она узнала бы его из тысячи. Что-то с ним тоже было не так. В глазах тревога и раскаянье. Что случилось? Неужели она не доехала? Что случилось с Раисой и мальчиком? Она задрожала, и открыла рот, чтобы задать вопрос, но не смогла. Она осознавала, что доктор проверяет ее состояние, измеряет пульс, смотрит в монитор, на котором изгибается кривая ее сердцебиения. Но ее взгляд был прикован к лицу Майкла, который смотрел на нее с невероятной нежностью. Он казался осунувшимся, худым и бледным. Совсем другим…. Кристина двинула другой рукой, и снова почувствовала боль. Несколько иголок глубоко вошли в ее вены от легкого движения. Ее глаза постепенно привыкали к свету. Она собирала силы. Ей нужно было сказать. Спросить. Понять, что произошло.

– Майкл… – прохрипела она. Он поспешно накрыл ладонью ее рот и сел рядом.

– Все хорошо, милая. Не нужно говорить. Я все расскажу сам. Ты не помнишь, что случилось?

Кристина озадаченно смотрела на него. Почему он так изменился? Что происходит? Майкл снова взял ее за руку. И теперь его прикосновение успокаивало ее. Она перевела взгляд на Журавлева и снова на бывшего мужа. Это сон? Может, она потеряла сознание? Крис помнила, как ее охватило странное ощущение полета в квартире Раисы Федоровной. Ее словно засасывало в воронку, потом яркий свет ослепил глаза, и она очутилась здесь.

– Мы попали в аварию, Крис. Ты помнишь? – тревожно спросил Майкл, заметив смятение на ее лице. Девушка отрицательно покачала головой. – Я в порядке. У меня всего пара синяков, а ты…. Я чуть с ума не сошел, я думал, что потерял тебя. Прости меня, это я виноват. Я не справился с управлением, кричал. Я просто пытался объяснить…. Ты совсем ничего не помнишь? – он осекся, заметив, как расширились ее глаза. Кристина снова покачала головой. Майкл перевел испуганный взгляд на доктора, который развернулся и тоже внимательно смотрел на нее.

– Дайте ей время, Майкл. Она еще не пришла в себя. Пусть поспит. Вы вернетесь завтра утром. Уже слишком поздно. – Мягко сказал Игорь. И Кристину удивила теплота, с которой Журавлев обращался к бывшему мужу. Но следующие слова убили ее наповал. – Позвоните отцу и Виктории, скажите, что Кристина пришла в себя. Кризис миновал.

Девушка сильно сжала руку Майкла, глядя на него настойчивым полным ужаса взглядом. Она отчаянно затрясла головой, забыв про боль. Аппаратура запищала. Журавлев подбежал к ней, потом появилась медсестра с лицом Киры, которая повергла девушку в еще больший шок. Она быстро и ловко сделала ей укол, и Кристина провалилась в темноту.

Она открыла глаза в надежде, что мир перестанет кружиться вокруг нее так молниеносно быстро. Кристина надеялась вернуться назад, туда, где ей было хорошо, туда, где был покой. Но снова очутилась в палате, которую теперь заливал солнечный свет, льющийся через окно с открытыми жалюзи. Она была одна, монитор с ее сердцебиением куда-то пропал. На столике рядом с кроватью стояла ваза с цветами. Крис попыталась присесть, но иголки, воткнутые в ее руку, мешали. Она сделала небольшое усилие и вытащила их, потом села. Боль в груди была жуткой. Она застонала. Тело все еще казалось чужим, тяжелым и непослушным, но не таким, как вчера.

– Кристина, зачем ты выдернула капельницы? – нахмурившись, спросил вошедший Игорь Журавлев. – Доброй утро. Тебе лучше?

Она кивнула. И посмотрела на капельницу.

– Она мне мешала. – Незнакомым хриплым голосом сказала она. – Извините меня.

– Ты можешь говорить. Это прекрасно, – доктор просиял улыбкой. – Ты узнаешь меня?

– Да.– Крис озадаченно посмотрела на него.

– И кто я?

– Игорь Журавлев. Вы хирург, который спас мне жизнь, – просипела она, устало откидываясь на подушку. – Мне можно встать? Я хочу помыть голову. Давно я здесь?

– Нет. Ты поступила только вчера, поздно вечером. Вы с Майклом попали в страшную аварию. Ты перенесла клиническую смерть. Сердце остановилось на несколько секунд. Всему виной болевой шок. У тебя сломаны четыре ребра, сильная травма головы и множество ушибов, гематом и ссадин по всему телу. При столкновении ты вылетела через лобовое стекло на асфальт. Хорошо, что повинуясь инстинкту, ты защитила руками лицо, иначе не обошлось бы без пластики.

Крис опустила глаза и посмотрела на свои забинтованные руки. Потом снова на доктора. Она не могла понять и боялась спросить. Происходило что-то очень странное, жуткое, не поддающееся ее пониманию. В палату вошел Майкл. Создалось впечатление, будто бы он и не уходил. Все такой же замученный, растерзанный вид.

– Майкл, – доктор пожал протянутую руку. – Кристине гораздо лучше сегодня. Вы можете поговорить, а потом я пришлю ей санитарку с завтраком. Не буду вам мешать.

Доктор ушел, оставив их наедине. Они долго смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Потом Майкл подошел к ней и сел на стул рядом с кроватью.

– Я боялся, что ты бросишь меня. Я заслужил это, черт возьми, – заговорил он с горечью. – Я был такой скотиной все это время. Я пытался сказать тебе, что все в прошлом, что я постараюсь измениться, что не причиню больше тебе боли, но ты все кричала. Я просто растерялся. Прости меня.

– Откуда мы ехали, Майкл? – спросила она, пристально глядя на него. Сердце ее замерло в ожидании ответа. Никогда ей не было так страшно, даже в тот момент, когда восемь лет назад она очнулась в этой же палате и поняла, что с ней сделал этот человек.