Текст книги "Святой и грешница"

Автор книги: Ульрике Швайкерт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Глава 9

Жарким солнечным днем обитательницы борделя, облачившись в свои самые красивые наряды, отправились в город, чтобы посмотреть на шествие в честь епископа и в знак благодарности за благополучное возвращение из священного крестового похода. И, конечно же, в честь смелых воинов, сопровождавших епископа в Богемии.

Несмотря на плохое самочувствие, Элизабет тоже пошла с девушками, потому что Жанель не оставляла ее в покое.

– Тебе нужно на солнце, ты слишком бледная, – сказала она и потянула подругу за собой.

– Но так она выглядит очень благородно, – заметила Анна, – а не по-крестьянски, как мы! – Она улыбнулась, обнажив свои плохие зубы.

– Благородно? – переспросила Грет и критично взглянула на Элизабет. – Да она выглядит болезненно. Но в любом случае поход на Домштрассе ей не повредит.

– А может, у нее еще появятся веснушки, как у тебя, – смеясь, пошутила Анна.

Грет поправила выбившуюся из-под чепчика прядь волос.

– Не смей критиковать меня, – она наиграно гневно фыркнула и сымитировала интонацию Марты. – И поправь свой чепчик! Сегодня большой праздник.

Анна скорчила рожу, Жанель поправила ей волосы и аккуратно повязала сверху чепчик.

Еврейские ворота были давно замурованы, поэтому девушки направились в город через Плайхахские ворота. Миновав их, они прошли по переулку, где жили извозчики, прямо к монастырю кармелитов, за которым высилась башня старинного замка, используемого правителями города как ратуша. Чем ближе девушки подходили к Домштрассе, к улице, которая по прямой вела от западных ворот к мосту через Майн, тем больше им встречалось людей. Наконец они очутились на предназначенной для процессии улице. На другой стороне, на площади перед монетным двором, собралось еще не очень много людей, поэтому девушки решили именно с этого места наблюдать за шествием. Горожане не обращали на них внимания, лишь некоторые мужчины улыбались им или насмешливо кланялись и одна женщина в одежде бегинки<sup>[2]2
  Женщина из общины, подобной монастырю, где соблюдались безбрачие, непорочность и послушание. Бегинки часто жили в городе и заботились о больных и бедных.


[Закрыть]</sup>, перекрестившись, быстро пошла прочь.

– Лицемерка, – прошипела Марта. – Им не следовало бы притворяться такими святошами. Погодите, мы еще увидим их на костре!

Анна вытаращила глаза.

– Ты уверена? Ты действительно думаешь, что епископ приговорит их к сожжению на костре?

Жанель пожала плечами.

– У нас дома сожгли очень много еретиков, и о бегинках постоянно говорят, что их дома закрываются и женщин разгоняют, потому что они неточно придерживаются настоящего учения.

– Но сразу сжигать? – прошептала Анна.

Грет погладила ее по плечу.

– Не волнуйся так, детка. С нами, такими набожными и богобоязненными, точно ничего не случится!

Жанель прыснула, и Элизабет тоже не смогла сдержать улыбку.

– Тогда мы должны радоваться, что живем под строгим надзором мамаши, а не в греховном доме бегинок, – сказала Марта.

Девушки от души рассмеялись, не обращая внимания на порицающие взгляды бюргеров, вызванные легкомысленным настроением девушек в такой серьезный день.

Внезапно Жанель толкнула Элизабет в бок.

– Посмотри-ка, та женщина пялится на нас, будто мы демоны, которых преисподняя вдруг выплюнула к ее ногам.

– Или упавшие с небес ангелы, – ляпнула Анна.

Элизабет посмотрела на другую сторону улицы и сразу поняла, кого имеет в виду Жанель. Перед ратушей, как обычно, собрались имеющие право быть избранными в городское собрание семьи, чтобы увидеть шествие и с гордостью посмотреть на идущих с процессией советников, членов своей семьи. Немного левее стояла Оттилия Майнталер и трое младших детей. Строгая женщина, застукавшая их в кладовой, стояла немного позади. Судя по простой одежде, она была старой служанкой, занимавшейся воспитанием детей. Взгляд Элизабет опять вернулся к женщине, которую ей показала Жанель. Где-то посредине толпы стояла высокая блондинка с царственной осанкой. Ее суровые черты лица застыли, а взгляд остановился на обитательницах борделя. Приоткрыв рот, она так и не произнесла пришедшие ей на ум слова. Казалось, будто она окаменела.

– Кто это? – спросила Анна и высунула язык.

– Прекрати! – выругала ее Грет. – Это супруга советника фон Зуппана, заседающего с канониками в совете. С такой семьей не стоит тягаться.

– Все равно ей не следует так на нас таращиться, – пробурчала Анна.

Этот взгляд пронизывал Элизабет, по ее телу пробегали горячие волны, голова кружилась. К женщине подошел молодой человек и взял ее за руку. Вероятно, он заметил ее странное поведение и хотел узнать, что случилось. Словно во сне она указала на Элизабет. Проследовав взглядом за ее рукой, юноша заметил Элизабет, и легкая ухмылка искривила его лицо. Элизабет тоже узнала его. Всего несколько дней назад, выполняя его пожелания, она делила с ним койку. Она знала, что он из уважаемой в Вюрцбурге семьи, и теперь, сравнив его черты с чертами стоящей рядом с ним женщины, поняла, кто он. Элизабет прочитала вопрос на искаженных губах жены советника.

– Кто она? Ты ее знаешь?

Сын замялся и неохотно кивнул. Когда он наклонился к женщине и прошептал ей на ухо ответ, супруга советника утратила остатки румянца на лице, став бледнее смерти. Прежде чем ее сын осознал, что он натворил своими словами, госпожа фон Зуппан упала в обморок. Небольшое волнение охватило ряды благородных семей. Осторожно, чтобы не испачкать дорогую одежду, несколько мужчин подхватили ее. Остальные глазели разинув рот, пока женщину без сознания несли через ворота Графенэкарта, позабыв о шествии и не слыша приближающееся пение хора. Таким образом, они пропустили начало процессии, которую возглавляли советники, гордо выпятив грудь.

Анна, Грет и Жанель также наблюдали за переполохом у ратуши, ведь процессий в Вюрцбурге было достаточно.

– Не знала, что мы так устрашающе действуем на других, – засмеялась Жанель.

– Узнав, что мы греховные шлюхи, она потеряла сознание, – добавила Грет.

Анна закатила глаза, театрально вздохнула и упала на грудь Грет.

– Это слишком для моих слабых нервов! Шлюхи здесь, на Домштрассе, да еще в такой праздничный день!

– Прекрати! – умоляла ее Грет, схватившись за живот от смеха. Стоящие вокруг люди неодобрительно посмотрели на них и немного отстранились.

Но Элизабет не смеялась, не в силах оторвать взгляд от другой стороны улицы. И когда толпа зрителей рассеялась и люди побрели к прилавкам или устремились домой на праздничный обед, Элизабет тихо последовала за девушками, склонив голову.

– Лиза, что с тобой? – спросила Жанель. – Почему ты грустишь? Такой чудесный день! Если хочешь, я куплю нам булочку с шафраном. Хочешь?

– Если Лиза не хочет, я с удовольствием возьму кусочек! – вмешалась Анна, и ее глаза жадно заблестели. Всем было известно, что она могла продать душу за сладости.

– Это мы знаем, – ущипнула ее за пухлый бок Грет. – Но она не тебе предлагала, так что успокойся! И кроме того, наша Лиза не грустит, она просто задумалась, правда? Что тебя беспокоит? – Она не стала ждать, пока Элизабет ей ответит. – Жена советника. Странно, не правда ли? – Грет многозначительно подняла брови.

– Почему? – спросила Анна. – Скорее смешно, что она так внезапно упала как подкошенная.

– Закрой свой дерзкий рот, если он выдает всякий бред, – поставила ее на место Грет.

– Дуры, – проворчала Анна и обиженно скрестила руки на груди. – Ты возомнила, что самая хитрая и все знаешь, поэтому можешь закрывать мне рот.

– Во всяком случае, хитрее тебя, и кроме того, выше и сильнее. И если ты не прекратишь вопить, то не успеешь и глазом моргнуть, как твои щеки покраснеют. Ты уже давно нарываешься на пощечину. Так что не испытывай больше мое терпение!

Так они ссорились всю дорогу до ступенек монастыря, где девушки купили себе булочку.

Элизабет весь день была молчаливой и держалась в стороне. В праздничный день даже завсегдатаи не решились прийти в бордель, поэтому ее никто не трогал, чтобы напомнить об обязанностях. Элизабет сидела на склоне реки Кюрнах и невидящими глазами смотрела в воду. Из головы у нее не шла госпожа фон Зуппан. Ее реакция свидетельствовала только об одном: супруга советника узнала Элизабет, и осознание того, что Элизабет шлюха, повергло ее в такой ужас, что она упала в обморок. Элизабет посмотрела на свои изящные руки, которые за это время покраснели и погрубели, хотя сначала были белыми и нежными. В отличие от здешних девушек, она умела читать, писать и даже считать. Ей здесь не место! Она из порядочной, возможно даже богатой семьи. Кем она была? Она ломала голову, пытаясь вспомнить свою прежнюю жизнь. Но напрасно. Лишь темнота царила в ее памяти.

Элизабет вздохнула. Но она хотела это знать, она должна была знать! Может, она наконец нашла того, кто поможет ей выбраться отсюда? Но как ей, шлюхе из предместья Плайхах, прийти в роскошный дом семьи фон Зуппан, чтобы поговорить с хозяйкой?

Когда Элизабет проснулась на следующее утро, то решила сделать именно так: пойти в дом советника фон Зуппана и спросить хозяйку, узнала ли она Элизабет и как ее зовут на самом деле. Мадам, конечно же, ничего не должна была об этом знать, поэтому Элизабет не говорила о своих планах даже с Жанель. Когда Эльза распределяла задания на день, Лиза предложила поменяться с Жанель и Эстер и вместо них пойти за яйцами и молоком.

– Я пойду одна, – сказала она и попыталась сделать так, чтобы ее голос звучал не слишком настойчиво.

Все были не против сходить в город и насладиться отсутствием надзора, но Эстер спокойно согласилась.

– Если тебе хочется пойти одной, тогда я займусь стиркой. Замочить твое платье?

– Ты слишком хороша для этого мира, – сказала Грет и покачала головой. – Тебя все используют.

Элизабет поблагодарила девушку с обезображенным лицом, но прекрасным сердцем, и, взяв корзину и деньги, направилась к выходу.

– Ты хочешь идти одна? – спросила Жанель. – Наверное, мне не стоит спрашивать почему?

Элизабет опустила глаза.

– Не стоит. Я прошу тебя, ради нашей дружбы.

Вздохнув, француженка тряхнула своими черными волосами.

– Ну ладно, ради нашей дружбы. Хотя мне очень хотелось бы знать, что ты надумала. Но умоляю: подумай хорошенько, как на это отреагирует мадам, когда узнает. В конце концов она все узнает! – Жанель понизила голос: – Некоторые считают, что ей служит невидимый дух, демон из преисподней. – Она нерешительно огляделась и испуганно вздрогнула, услышав гневный голос мадам:

– Что за обмен заданиями? Я поручила вам работу и надеялась, что вы сразу приступили к ее выполнению!

Девушки разбежались, но Эльза успела заступить дорогу Элизабет.

– Что это значит? Куда ты собралась?

– За молоком и яйцами.

– Я это не тебе поручила, – она грозно посмотрела на Эстер и Жанель.

– Извини, мамочка, у меня снова разболелась нога, – соврала Эстер. – Поэтому я попросила Элизабет пойти вместо меня. А я за нее постираю.

– А ты? Какие отговорки у тебя? Я не потерплю, чтобы кто-то из вас сам ходил по городу.

Жанель не смогла так быстро придумать что-нибудь правдоподобное. В поисках поддержки она посмотрела на Элизабет.

– Хорошо, тогда поднимай свою ленивую задницу и иди вместе с Элизабет! – приказала мадам.

Жанель пошла вместе с подругой вдоль реки Кюрнах к внутренним Плайхахским воротам.

– Мне очень жаль, Лиза, – сказала Жанель, когда мадам уже не могла их услышать. – Я не хотела сорвать твои планы, хотя, должна признаться, меня снедает любопытство. Ты не хочешь мне рассказать, что ты задумала?

Элизабет покачала головой и пошла вперед так быстро, что Жанель своими короткими ногами едва могла угнаться за ней.

– Лиза, это не очень любезно с твоей стороны. Ради нашей дружбы!

Элизабет молчала, пока они не прошли через ворота.

– Давай разделимся? Ты пойдешь за покупками, и мы снова встретимся здесь у ворот?

– Ты же знаешь, что нам это запрещено! – воскликнула Жанель. – Я бы смогла врать намного лучше, если бы знала, что мне нужно скрывать!

Подруга вздохнула.

– Твое любопытство когда-нибудь тебя погубит.

– А тебя твое стремление из всего сделать тайну! – возразила француженка.

– Ну ладно, – сдалась Элизабет. – Ты знаешь, в каком доме живет семья советника фон Зуппана?

Глаза Жанель округлились.

– Что тебе нужно от этих людей?

– Задать один вопрос супруге советника.

– Но ты не можешь просто так пойти к ней, – в замешательстве пролепетала француженка. – Как тебе такое в голову пришло? – Ее внезапно осенило: – Это из-за вчерашнего происшествия, не так ли? Она не на нас так смотрела, а на тебя, и затем упала в обморок! – Жанель присвистнула сквозь щель между зубами.

Элизабет кивнула.

– Да, после того, как сын прошептал ей, кто я. – Ее голос звучал огорченно.

– Господи, это значит, что она знает, кем ты была раньше!

– Да, я тоже об этом подумала. И сейчас я пойду к ней, потому что должна это знать!

Миновав последние еврейские дома и недостроенную часовню, они перешли зловонную канаву по деревянному мостику.

– Но почему она так отреагировала? – вслух размышляла Жанель. – Должно быть, прежде ты была важным человеком для нее! И это однозначно говорит о том, что ты не была какой-нибудь служанкой или крестьянкой.

Элизабет покачала головой.

– Тогда она не потеряла бы сознание.

Жанель кивнула. Они прошли мимо ворот монастыря Ноймюнстер и попали в тень от его башен.

– Ты из знатной семьи! – воскликнула Жанель. – Поэтому ты умеешь писать и читать. Возможно, ты была монахиней в монастыре. Не удивительно, что она так ужаснулась, когда вдруг увидела тебя среди шлюх.

– Может быть, – согласилась с ней Элизабет. – Но все же ее реакция мне непонятна, если я просто кто-то из ее знакомых!

– Неужели ты из ее семьи? – Жанель даже остановилась посреди соборной площади от своей догадки. – Если бы это так и было! Мне даже не верится. Ты представительница знатной и влиятельной семьи?

Элизабет пожала плечами.

– Другого объяснения я не вижу.

– Ну, мы скоро это узнаем, – голос Жанель дрожал от волнения.

Они остановились перед роскошными воротами, ведущими к дому советника фон Зуппана. Девушки нерешительно стояли и смотрели во двор, где кипела работа.

– Мне подождать тебя здесь? – спросила Жанель, по всей видимости, растерявшая свою смелость. – Я никогда не бывала в таком богатом доме. Ты мне потом все подробно расскажешь, не пропуская ни один ковер или серебряный кубок!

Элизабет нервно рассмеялась. Теперь, когда от цели ее отделял лишь двор, оказалось, что не так-то просто осуществить задуманное. Она посмотрела на свое застиранное бесформенное платье с желтой ленточкой, которая практически не бросалась в глаза, если не присматриваться. Что она должна ответить, когда ее спросят, кто она? И зачем ей нужно увидеть госпожу фон Зуппан? Вряд ли она могла сказать: «Извините, я шлюха Элизабет из борделя в предместье Плайхах, хотя, вероятно, еще год назад была другим человеком. Ваша госпожа, увидев меня вчера, потеряла сознание, поэтому мне хотелось бы расспросить ее. Возможно, она меня узнала». Нет, так, конечно, не пойдет.

Девушки молча ждали подходящего случая, чтобы выйти из неловкой ситуации. Тем временем двое мужчин грузили на телегу винные бочки, третий слуга спускал мешки и ящики по ведущей в подвал лестнице. В углу сидела служанка на табурете и ощипывала курицу, которую она, наверное, купила на рынке и теперь готовила на ужин для семьи советника. Другая птица лежала у ее ног со свернутой шеей. Один слуга, заметив девушек, все чаще посматривал в их сторону. Погрузив последнюю бочку на повозку, он достал грязный платок из кармана, вытер шею и лоб и подошел к воротам.

– Что вам здесь нужно? – спросил он не без радушия. – Вы здесь уже довольно давно стоите. Могу я вам помочь?

Элизабет почувствовала, как рука Жанель подталкивает ее вперед, и сделала книксен.

– Да, я хотела бы поговорить с твоей хозяйкой. Госпожа фон Зуппан дома?

Мужчина замялся.

– Да, она дома, но не знаю, можно ли тебе к ней. – Он почесал подбородок и оглядел Элизабет с головы до ног. От его взгляда не ускользнула желтая ленточка на подоле, потому что он сказал: – Ну, по крайней мере, мы можем спросить ее служанку. Пойдем со мной, – и большими шагами пошел вперед.

Элизабет старалась не отставать, что было нелегко. Открыв дверь, он исчез внутри дома. У Элизабет перехватило дыхание: холл с двумя каменными лестницами был в три раза больше, чем бордель!

– Мария! – Мужчина крикнул так громко, что Элизабет вздрогнула. Где-то стукнула дверь и по лестнице спустилась женщина средних лет. У нее было серое платье, красивого покроя, поверх белой рубашки из хорошей ткани, такой чистой, что Элизабет показалась себе очень неопрятной. Даже чепчик этой женщины был снежно-белый, будто она только что взяла его из рук портнихи.

– Не ори, Иоганн! Ты же знаешь, что госпоже нездоровится!

Слуга проворчал себе под нос о своей хозяйке что-то, что ему точно не следовало говорить громко.

– Эта девушка хочет поговорить с госпожой.

Он отошел в сторону, чтобы Мария смогла увидеть посетительницу. Служанка тоже критически осмотрела Элизабет, которая опустила свою легкую шаль на пол, чтобы Мария не заметила желтую ленту на подоле платья.

– Кто она и что хочет? – не очень приветливо прозвучал вопрос.

– Понятия не имею, – сказал слуга и пожал плечами. – Мне нужно работать, – уклонился он от ответа.

– Ну? – Служанка подняла подбородок и оценивающе посмотрела на девушку.

– Меня зовут Элизабет. Я видела вчера твою госпожу, когда она внезапно потеряла сознание.

– Ну и что?

– Она… кое-что потеряла, и я хочу ей это вернуть, – договорила Элизабет.

Служанка протянула руку.

– Давай это мне. Я передам ей, или ты рассчитываешь на вознаграждение?

Элизабет покачала головой.

– Нет, ну что вы, но я бы хотела сама… – Она замолчала, потому что наверху у перил кто-то появился.

– Мария, кто там? Я слышу голоса! Принеси мне новый прохладный платок. Этот опять нагрелся.

– Конечно, госпожа, сию минуту. Здесь девушка, видевшая вас вчера, когда вы упали, и…

– Девушка из заведения в предместье Плайхах? – в голосе госпожи чувствовалась паника.

Элизабет робко кивнула.

– Да, она говорит…

– Я не хочу ее видеть! Прогони ее! Как она посмела прийти в приличный дом? Мария, я не потерплю этого! – закричала Катарина фон Зуппан.

Служанка остолбенела, переводя взгляд с Элизабет на свою госпожу, которая резко развернулась и скрылась в комнате, захлопнув за собой дверь.

– Но что же теперь делать? – тихо спросила Мария и снова посмотрела на застывшую Элизабет.

Они слышали, как супруга советника причитает наверху. В этот момент открылась другая дверь и появился старший сын.

– Кто-нибудь может объяснить, что здесь за переполох? – поинтересовался Крафт фон Зуппан, внимательно изучая Элизабет.

– Она хотела поговорить с вашей матерью, чтобы отдать ей потерянную вчера вещь – по крайней мере, так она утверждает.

– Вот как? Что-то отдать? Что это может быть, Элизабет? – спросил Крафт.

– Разрешите мне, пожалуйста, с ней поговорить! Пожалуйста, всего минуту. Это очень важно!

– Что же такое важное дает право шлюхе врываться в дом советника и требовать пропустить ее к госпоже?

При слове «шлюха» Мария приглушенно вскрикнула и прикрыла рукой рот.

– Я не шлюха! – выдавила из себя Элизабет.

– Нет?

Крафт жестом велел Марии уйти, и она нерешительно удалилась, хотя ей хотелось услышать больше.

Молодой хозяин обошел вокруг Элизабет и внимательно посмотрел на нее.

– Не шлюха? Как странно, моя память подсказывает мне другое, а она меня редко подводит.

– Я имею в виду, что не была ею раньше, – сказала Элизабет. – Я не всегда занималась тем, чем сейчас вынуждена заниматься.

– Никто не рождается шлюхой! Но если кто-то ею становится, то уже навсегда, и никто не в силах это изменить!

Элизабет вдруг стало холодно. Она обхватила себя руками и задрожала.

– Вам известно, что прежде я была другим человеком.

– Нет, какие странные мысли! Неделю назад я впервые увидел тебя в борделе.

– Но вашей матери что-то известно. Поэтому она и потеряла сознание!

Крафт фон Зуппан отрицательно покачал головой.

– Моя мать часто теряет сознание. Это абсолютно ничего не значит. У нее очень беспокойный нрав, и ей время от времени пускают кровь, но это не помогает.

– И все же я полагаю, что она меня узнала и может сказать, откуда я. Если вы позволите мне задать этот единственный вопрос, уверяю, я никогда больше не побеспокою вас! – Девушка умоляюще подняла руки.

Крафт грубо схватил ее за плечо, и его лицо исказилось от злобы.

– Ты ни о чем не будешь спрашивать. Держись подальше от моей матери и семьи, грязная шалава! Если ты осмелишься заговорить с кем-нибудь из нас, с тобой будет разбираться староста! И не думай, что у меня не хватит для этого власти. Что будет, если я скажу ему, что ты обокрала меня во время моего последнего визита в бордель? Кому поверят? Мне или тебе? Будь осторожна, если не хочешь потерять пару конечностей под топором палача! – Он отпустил ее и подтолкнул по направлению к двери. – А теперь уходи. Лучше будет, если ты останешься в предместье Плайхах среди равных себе, там, где тебе и место!

Элизабет выбежала, ничего не видя из-за слез, и чуть было не столкнулась с шедшей ей навстречу Жанель. Увидев состояние подруги, француженка взяла ее за руку и потянула за собой. Они едва не позабыли, что им нужно купить яйца и молоко. К счастью, Жанель вспомнила об этом, прежде чем они прошли ворота. Они вернулись, наполнили свои корзины и поспешили к борделю. Как Жанель и боялась, мадам уже ждала их на взводе.

– Вы можете мне объяснить, как вам удалось потратить полдня на то, чтобы купить пару яиц и молоко? Говорите, мне очень интересно!

Девушки переглянулись и потупили взгляд.

– Прости, мамочка, – тихо сказала Жанель. – Нас дважды останавливали в переулке клиенты, которые хотели с нами поговорить, а нам не хотелось казаться невежливыми. Это не принесло бы пользу нашему заведению. В конце концов, вы же хотите, чтобы они хорошо о нас говорили и снова возвращались сюда.

Элизабет промолчала. Она слишком боялась, что мадам сможет распознать ее ложь. История Жанель выглядела правдоподобно, но мадам все же нахмурилась.

– Почему мне кажется, что ты рассказываешь небылицы? – проворчала она и, сделав несколько шагов вперед, обнюхала их. – Вы были в винном погребке?

Девушки дружно покачали головой.

– Ну, по крайней мере, это выглядит правдой. Я не слышу запаха вина.

Без всякого предупреждения она сильно ударила подруг по лицу.

– Я не потерплю проволочек! На этом инцидент исчерпан. Отнесите яйца в мой дом, а молоко поставьте в яму охладиться.

Она развернулась и ушла.

– Могло бы быть и хуже! – вздохнула Жанель, касаясь своей щеки, и понесла яйца на кухню мадам. – Ну? Ты что-нибудь узнала?

Элизабет покачала головой.

– Она не захотела меня принять. А потом пришел ее сын, сообщил служанке, что я шлюха, и пригрозил мне старостой, если я еще раз попытаюсь заговорить с членами семьи.

– Не удивительно, что ты была вне себя, когда выбежала со двора, – с сочувствием сказала Жанель и погладила ее руку. – Но я одно могу тебе сказать: ты не из этой семьи!

– Почему ты в этом уверена? – возмутилась Элизабет.

– Пока ты в доме советника пыталась что-то узнать, я не бездельничала и расспросила слуг. Один из них работает в семье более тридцати лет, но ничего не слышал о детях, которые внезапно умерли или пропали.

– Вот так просто? – удивилась Элизабет.

– Мне, конечно, пришлось рассказать ему одну маленькую небылицу. Факт остается фактом: необъяснимого исчезновения детей в этой семье не было. Госпожа родила сына двадцать два года назад, еще у нее есть две дочери четырнадцати и девяти лет. Между рождением девочек было еще двое детей, умерших в раннем возрасте. Ну а потом она вышла из возраста, когда могла рожать детей. То есть последний смертный случай произошел одиннадцать лет назад!

На лице Элизабет появилось печальное выражение.

– Ты права, мое предположение и мои надежды оказались ошибочными.

Они подошли к яме, подняли деревянную крышку и поставили два кувшина с молоком в прохладный грунт.

– Да, – задумчиво добавила Жанель. – Но это делает реакцию сына и матери еще более необъяснимой.

– При таких обстоятельствах мы не раскроем тайну, – устало кивнула Элизабет.

– Может, к тебе когда-нибудь вернется память, – утешала ее Жанель по дороге в бордель.

– Возможно, – сказала Элизабет, но надежды в ее голосе не было.