Текст книги "Неприступное сердце (ЛП)"

Автор книги: Уинтер Реншоу

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 4 страниц)

Глава 7

Локк

Я не могу избежать ее.

Этим утром по пути в офис мы проезжали автобус, на боку которого было наклеено изображение ее лица с логотипом радиопередачи и короткая заметка из «Нью-Йорк Таймс».

А теперь моя помощница и Эмбер из бухгалтерии обсуждают ее передачу, стоя возле кофемашины. Они не замечают меня, а это значит, они понятия не имеют, что я слышу их маленький разговор о том, как у Эмбер в пятницу вечером было свидание с каким-то парнем, который предлагал ей анальный секс в туалете ресторана.

– Дамы, – говорю я. – У нас работа.

Эмбер краснеет, а моя помощница, Джули, прикрывает рот ладонью.

– Извини, Локк, – говорит Эмбер. – Мне жаль, что ты это услышал.

– Ты отказала ему, верно? – спрашиваю я.

– Конечно. – Эмбер наливает кофе и следует за мной. – Я воспитанная девушка.

– Я сказала ей, что она должна позвонить в ту передачу на радио, – говорит Джули. – Где девушка дает советы по отношениям.

– Она немного жестокая, – морщится Эмбер.

– Она не жестокая, просто реалистка, – говорит Джули. – Она не приукрашивает, и это именно то, что нам нужно. Таких людей, как она, очень мало.

– Так ты слушаешь бредни Бостин Бекфорд? – спрашиваю я у Джули.

– Ты знаешь ее имя! – Моя помощница удивлена, и она широко улыбается. – Откуда ты знаешь ее имя?

– Она… моя знакомая. – Я поправляю галстук и направляюсь в свой кабинет. Женщины останавливаются у моей двери с чашками кофе в руках.

– Твое выражение лица, – говорит Эмбер, указывая на меня. – Ты что-то недоговариваешь.

– Да, – говорит Джули. – Я тоже так думаю. Что ты не сказал нам, босс?

– Дамы. – Я усмехаюсь, поправляя галстук, и сажусь за стол. – Вы преувеличиваете.

– Вы встречались, не так ли? – спрашивает Эмбер.

Боже, эти женщины очень проницательны.

– Мы не встречались, – осторожно говорю я. – На самом деле, она не хочет встречаться со мной.

Эмбер шокирована.

– Как можно не хотеть встречаться с тобой? Всё при тебе.

– Ты не знаешь Бостин, – говорит Джули. – Извини, босс, но я не удивлена. Эта женщина, вероятно, до смешного придирчива. Бьюсь об заклад, что у нее высокие стандарты, которым не соответствует ни один мужчина. Я уважаю ее и все такое, и думаю, что она знает, о чем говорит, но я бы не хотела быть ее парнем, понимаешь? Она будет постоянно анализировать тебя.

– Ну и ну, – говорит Эмбер. – Это, должно быть, обидно.

– Тебе будет лучше без нее, – говорит Джули. – Мне она нравится, но ты должен быть с девушкой, с которой тебе весело, а не с той, которая ждет, когда ты все испортишь, чтобы она могла рассказать о тебе в следующем радио-шоу.

– Верно, – говорит Эмбер, кивая.

– Вы знаете, я думаю, что последние три парня, с которыми она встречалась, изменяли ей. Да. Сейчас я вспомнила об этом, она однажды упомянула это, – говорит Джули, морщась. – Бедняжка. Зная все, что она знает, и, встречаясь с такими парнями, я тоже была бы очень требовательна.

– О, черт, – говорит Эмбер. – Это точно обидно.

Джули скрещивает руки на груди.

– Вы можете представить? Ты – эксперт по знакомствам, и не можешь выбрать для себя парня.

– Тот, кто сам не может... учит других. – Эмбер сочувственно хмурится.

Я больше не могу слушать этот разговор.

– Возвращайтесь к работе, – говорю я, затем подхожу к двери и осторожно закрываю ее перед ними.

Вернувшись к столу, я включаю свой компьютер и пытаюсь немного поработать, но могу думать лишь о разговоре Эмбер и Джули. Если последние три парня Бостин обманули ее, неудивительно, что она не хотела отвечать на мой вопрос о том, почему бросила последнего. И неудивительно, что она не хочет встречаться со мной – Бостин больше не верит в свою способность выбирать мужчин.

Всё это имеет смысл.

Но этого недостаточно, чтобы заставить меня сдаться.

Несмотря на то, что она выбежала из моей квартиры, как только я попытался поцеловать ее, у меня все еще есть надежда. Я отказываюсь пока сдаваться.

Глава 8

Бостин

– Привет, слушатель, ты в передаче «Руководство для одиноких девушек». Чем я могу помочь тебе сегодня? – говорю я в микрофон, внимательно слушая.

– Привет, Бостин, – говорит женщина на другом конце линии. – Итак, причина, по которой я звоню, в том, что есть один парень.

– Конечно, – говорю я со смехом. – Всегда есть какой-нибудь парень.

Она смеется.

– Точно. Я читала твою книгу «Новая революция отношений» и следовала всем твоим правилам.

– Потрясающе.

– Должна сказать, что «правило недотроги» не работает, – говорит она. – Это бред, что если ты будешь вести себя так, будто тебе все равно, то мужчины будут бороться друг с другом, чтобы добиться тебя.

– Ты так считаешь? Это срабатывает все время. – Я улыбаюсь, кивая, как будто она может меня видеть. – Психология от обратного.

– Хорошо, так вот, что касается этого парня, – продолжает она. – Некоторое время я строила из себя недотрогу с ним. Мы вместе работаем, и у нас было что-то вроде игры в «кошки-мышки», но в последнее время я активизировала свою игру и ему действительно тяжело достичь со мной успеха.

– И как ты это поняла?

– Думаю… возможно… я слишком заигралась в недотрогу? – спрашивает она. – И мне интересно, в какой момент нужно перейти от недотроги к легкодоступной? Он мне очень нравится, Бостин. Я не хочу упустить свой шанс. Я имею в виду, вчера он спросил меня, что я делаю на этих выходных, но, кажется, я все испортила.

– Похоже, ты отлично справляешься, – говорю я. – Что ты сказала ему, когда он спросил, свободна ли ты в эти выходные?

– Я сказала ему «нет»! – говорит она разочарованно. – И после этого весь оставшийся день он даже не смотрел в мою сторону. Я думаю, что он сдался. Думаю, что он устал от игр.

– Это не игра. Это стратегический ход, – говорю я. – Если ему надоело гоняться за тобой, значит, он все равно не стоил твоего времени.

– Но он мне нравится. Сильно. И из-за твоего дурацкого совета у меня никогда не будет с ним свидания.

Я глубоко вдыхаю, чтобы успокоиться.

– Мне очень жаль, слушатель. Мой совет не является защитой от случайных ошибок, но я верю в него. Строить из себя недотрогу означает придавать ценность себе как женщине, как потенциальной девушке. И если мужчина не видит этой ценности, он, вероятно, в любом случае не является хорошей партией.

Щелчок.

Я смотрю через стекло на Лару, которая, нахмурив брови, лихорадочно печатает на своем компьютере.

– Ты еще здесь? – спрашиваю я.

Снова подняв взгляд, я вижу, как Лара качает головой.

– Хорошо, мы сделаем небольшой перерыв, – говорю я. Я не должна этого делать, если только не возникнет чрезвычайной ситуации, но у нас всегда есть наготове аудиоролик на такой случай. – Почему бы вам пока не послушать аудионарезку из прошлой передачи. Мне сказали, что это лучший слушатель. Скоро вернусь, ребята.

Снимаю гарнитуру и закрываю лицо руками, когда Лара врывается в комнату.

– Ты в порядке? – спрашивает она, положив руку мне на плечо.

Я чувствую себя опустошенной, побежденной. Я ненавижу подводить их.

Но еще больше ненавижу ошибаться.

И, кажется, что в последнее время это происходит чаще, чем обычно...

– Да, – лгу я. – Мне просто нужно немного передохнуть.

Глава 9

Локк

Я нарезаю клубнику и бананы для Джо, когда слышу, как на стойке вибрирует мой телефон. Оглядываясь, не верю своим глазам, увидев на экране имя Бостин. Проводу большим пальцем по экрану и подношу телефон к уху.

– Привет, – отвечаю я.

До того как она отвечает, я замечаю небольшую запинку.

– Привет.

– Что… случилось?

Прозвучало как-то нескладно.

– Что, если я дам тебе шанс? – спрашивает она. – Что, если нарушу свои правила и сделаю для тебя исключение, а ты все испортишь?

Я несу пластиковую миску с нарезанными фруктами на высокий стульчик моей дочери, и она визжит от радости.

– Что, если я этого не сделаю? – спрашиваю я.

Она вздыхает.

– Не… облажайся.

– О чем ты говоришь?

– Я дам тебе шанс, – говорит она мягким и неуверенным голосом. – Одно свидание, Локк, я об этом. Но ты должен быть джентльменом – ты не будешь меня целовать, не будешь после свидания приглашать меня выпить. И к концу вечера, если ты заставишь меня желать большего, и я заставлю тебя желать большего, то мы поймем, что все прошло успешно. Но это должны чувствовать двое. И ты должен уважать мои чувства. Если я не почувствую этого, ты перестанешь приставать ко мне со свиданиями.

– Приставать? – смеюсь я. – Это любопытный выбор слова, Бостин.

– Если ты понимаешь, о чем я.

– Хорошо, я согласен, – говорю я.

– Согласен с чем?

– Со всем, что ты только что сказала.

– Можешь повторить? Так я узнаю, что ты меня слушал, – говорит она. Боже, она в ужасе. Все это время я думал, что она сопротивляется мне, потому что обладает сверхчеловеческой силой и бесстрастным стальным сердцем, но с самого начала Бостин просто боялась дать мне шанс.

Боялась, что я причиню ей боль.

Боялась, что буду похож на других.

Ее советы по свиданиям и образ недотроги не что иное, как доспехи, добровольные оковы, защищающие ее сердце. Но все, что ей нужно, это правильный рыцарь, который придет и освободит ее от самой себя.

– Я приглашаю тебя на свидание, Бостин, – говорю я. – И я не буду тебя целовать, не буду приглашать тебя выпить после, а к концу свидания тебе захочется большего. Я обещаю.

– Посмотрим. – Она выдыхает, как будто испытывает облегчение.

– В эту субботу, – говорю я. – В семь часов.

– Хорошо, – отвечает она. – До встречи.

Глава 10

Бостин

Я смотрю на свое отражение в зеркале, разглаживая рукой подол маленького черного платья. Оно не выставляет напоказ мою грудь и не обтягивает бедра слишком сильно, но все равно оно сексуальное.

Хитрость, которой я научилась за эти годы, заключается в том, чтобы оставить воображению как можно больше. Это не значит, что нужно одеваться, как школьная учительница, или следить за тем, чтобы были закрыты щиколотки, но я всегда руководствуюсь «правилом одного».

Вы выбираете только одну часть тела, чтобы показать ее.

Глава 11

Бостин

Сегодня это моя спина.

Грудь, ноги и бедра одновременно – это перебор. К тому же, я не цыпленок, терпеливо ожидающий, когда его съедят к концу вечера.

Мое платье с глубоким вырезом на спине, который обнажает молочную, мягкую словно кашемир кожу, и, хотя Локк их не увидит, сегодня вечером на мне соблазнительные кружевные трусики, тоже черные. Но это больше для меня. Я хочу чувствовать себя сексуальной, потому что сексуальность означает уверенность, а уверенность – ключевой ингредиент в рецепте приятного свидания.

Я напоминаю себе, что сегодня все сводится к поддразниванию – намеку на то, что лучшее не за горами, поэтому маловероятно увидеть это раньше. Также напоминаю себе, что идеальное свидание – это медленный, чувственный танец, а не страстный и сексуальный стриптиз в клубе. Это марафон, а не спринт. И в случае сегодняшнего свидания с Локком, нет даже гарантии финишной черты в конце.

Минута за минутой – вот как я собираюсь выдержать это свидание.

Я наношу духи за каждым ухом, немного на сгиб локтей и, наконец, на запястья. Достаточно.

Пригладив свои светлые волосы назад, я проверяю, чтобы низкий пучок на затылке был на своем месте, а затем ищу в своей косметичке идеальную розовую помаду.

Через несколько секунд я готова. К тому времени, когда я перекладываю свой телефон и карточки в маленький черный клатч, Локк стучит в дверь.

Мое сердце хаотично колотится в груди, но я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и обещаю себе относиться к этому, как к любому другому свиданию с любым другим парнем.

Я сказала себе, что буду осторожной с ним сегодня вечером. Хотите верьте, хотите нет, я действительно хочу насладиться сегодняшним вечером. Не хочу посматривать на часы каждые пять минут или спорить с ним каждый раз, когда он открывает рот.

Может быть, если я буду к нему добра, то он будет добр ко мне, и у нас получится хороший, приятный вечер?

Локк снова стучит.

– Привет, – говорю я, открывая дверь и улыбаясь.

Он выглядит отлично. Действительно отлично. Он в темно-синем костюме, белой рубашке и без галстука. На левой руке у него элегантные серебристые часы, а волосы блестят. Запах его одеколона утонченный и в то же время сексуальный, а светло-голубые глаза обрамлены длинными темными ресницами, и они закручиваются в углу, когда он мне улыбается.

– Это тебе. – Он достает из-за спины букет цветов. Бледно-розовые полностью распустившиеся бутоны пионов обернуты коричневой бумагой. Их сладкий, легкий аромат наполняет мои легкие.

– Спасибо. – Я забираю у него букет, и все это кажется формальным и неестественным. Как будто мы два совершенно разных человека, которые никогда не встречались до сегодняшнего вечера. Он не он, а я не чувствую себя собою.

Может быть, это хорошо?

Я ставлю цветы в вазу с водой, выключаю свет и направляюсь к выходу.

– Готова? – спрашивает он. Я вижу, как он делает вдох, и не могу удержаться от мысли о том, что он волнуется так же, как и я.

– Да, – говорю я, закрывая за собой дверь.

Он предлагает мне взять его под руку, и я не сопротивляюсь.

Начали.

Глава 12

Локк

Я знал, что Бостин красивая, но сегодня? Сегодня вечером она в центре внимания. Я замечаю, что при каждой возможности иду позади нее, чтобы поглазеть на ее обнаженную спину.

Никогда не думал, что обнаженная спина может быть такой сексуальной – по крайней мере, когда одежда скрывает все остальное, – но сегодня вечером оказался очень неправ. Я обнаруживаю, что использую любые оправдания для того, чтобы просто коснуться ее – прикоснуться к ней.

Прижав ладонь к ее пояснице, я сопровождаю Бостин от лифта до ресторана и винного бара на крыше в Челси, принадлежащего одному из моих приятелей. Прохладный августовский ветерок колышет подол ее платья, и Бостин сразу же подходит к перилам и смотрит на несколько этажей вниз, на городскую улицу и симфонию ночного движения.

– Посмотри на этот вид, – говорит она, улыбаясь. Бостин заправляет прядь волос за ухо и поворачивается ко мне. Ее глаза цвета синего океана ярко светятся. Вполне возможно, это первый раз, когда она чувствует себя со мной комфортно. В ней чувствуется спокойствие, когда она не в режиме постоянной защиты. – Это прекрасно, Локк.

Деревянный навес с развешанными на нем гирляндами огоньков украшает бар слева от нее, и я встречаюсь взглядом с барменом.

– Давай выпьем что-нибудь. Наш столик скоро должен быть готов. – Веду ее в бар, заказывая, как джентльмен, для нее напиток, и вскоре нас находит администратор.

Гарретт, мой приятель, позаботился о том, чтобы у нас здесь было лучшее место – уютный маленький уголок на крыше, с которого открываются лучшие виды этой части Манхэттена.

– Тебе достаточно тепло? – спрашиваю я, когда мы садимся.

– Да, – отвечает она. – Это прекрасный вечер.

Администратор оставляет нам меню, а мужчина в костюме подходит с бутылкой вина.

– Подарок от Гарретта, – говорит он, наполняя наши бокалы и оставляя бутылку на столике.

– Начнем? – спрашиваю я.

Бостин прикусывает губу, кивает и поднимает бокал.

Странно быть с ней официальным, но я хочу доказать, что могу сделать это.

Я готов к любви. Готов для длительных отношений. Готов сделать следующий шаг в жизни.

У меня, Локка Эверетта Карсона, официально есть #цельотношения.

И я не боюсь признать это.

– Где ты учился, Локк? – спрашивает Бостин, делая глоток красного вина, которое окрашивает ее губы в ягодный оттенок. На долю секунды я думаю о том, какие они на вкус, как они ощущаются. Затем беру себя в руки.

– Массачусетский технологический институт, – отвечаю я.

– О, верно. Ты упоминал об этом на днях, – говорит она. – Как ты начал создавать приложения?

– Я посетил кучу занятий по кодированию, – говорю я. – А потом в голове как будто щелкнуло. Все стало понятным. Мои профессора говорили, что я один из самых продвинутых в классе. На последнем курсе обучения я создал приложение для редактирования видео, и кто-то показал его какому-то разработчику, который в итоге его купил. Когда понял, насколько это может быть выгодно, я начал мозговой штурм всех этих идей. Признаюсь, некоторые из них были глупыми. Но одним из них было «Дэйт Снап», и именно он сделал меня известным.

– Как ты изобрел «Дэйт Снап»? – Она наклоняет голову, борясь с улыбкой.

– Ну, у нас уже были «Тиндер», и «Бамбл», и «OK-Купидон», и «Мач» (Примеч.: перечислены сайты знакомств), – говорит он. – Но все они были на основе фотографий. Любой может редактировать фотографию. Черт, люди даже могут редактировать видео или добавлять фильтры, из-за которых они выглядят сексуальнее, стройнее, соблазнительнее, что угодно. Но ни у кого не было приложения, которое бы объединило неотредактированные видео с профилями знакомств, поэтому я захотел попробовать это сделать. Хочешь верь, а хочешь нет, но в это приложение вошло много науки об отношениях.

Бостин тихо смеется.

– Да? Как это?

– Ну, большая популярность приложения связана с тем, как звучит голос человека, как он говорит, как воспринимается на слух, – уточняю я. – Манера поведения. Все то, что не скажет о человеке его обрезанное фото или хорошо засвеченное селфи.

– Это правда. – Она делает глоток, не отводя от меня взгляда.

– Что беспокоит в других приложениях для знакомств? Ложная реклама, – говорю я. – «Дэйт Снап»? Это настолько реально, насколько возможно. Ты загружаешь свое видео, в котором говоришь о чем угодно. Рассказываешь забавную историю или умничаешь, все, что хочешь. И кто-то сразу же сможет сказать, настоящий ты или тот, с кем он не сможет поладить.

– Ага. – Бостин откидывается на спинку стула. – А я-то думала, что вы используете его только для грязных делишек.

Я смеюсь.

– Ну, этого было много, да. Но изначально предполагалось, что это будет проверенное приложение для знакомств.

– Вау. Это довольно... благородно с твоей стороны.

– Ты шокирована, я знаю.

– Так и есть. – Она лукаво улыбается. – А еще впечатлена. В прошлый раз, когда мы говорили о твоем приложении, ты сказал, что оно не для знакомств.

– Так и было, – говорю я. – Первоначально. Но да, в то время никто не использовал его для знакомства. Что есть, то есть. Ты можешь что-то разработать, но как это используется в конечном итоге диктуют пользователи.

– Это… сложные материи.

– Я не такой поверхностный, как ты думаешь.

– Я вижу. – Бостин делает еще один глоток и смотрит на меня так, будто видит в первый раз, и я ей совершенно незнаком. – Где ты вырос, Локк?

– Толедо, – отвечаю я. – Ну, в маленьком городке недалеко от Толедо. Я, мама, папа и Ретт. Мои родители были чрезмерно опекающими, поэтому мы редко тусовались. Вот почему Ретт увлекся хоккеем. Ему нужно было хобби, которое позволяло бы выходить из дома.

– А чем занимался ты?

– Упрашивал своих родителей купить мне компьютер. Я косил газон, мыл машины, делал все, что они хотели. Они наконец-то купили мне его, но у меня не было никаких видеоигр, и они не разрешили нам подключить интернет, – говорю я.

– Что?

– Мне удалось взломать вай-фай соседей, – говорю я. – Паролем было имя их собаки. Удачное догадка. Во всяком случае, я научился немного программированию, и через некоторое время делал свои собственные видеоигры. Они были довольно просты, но их было достаточно.

– Ты не мог просто играть в онлайн игры?

Я качаю головой, откидываясь на спинку стула.

– Неа, сигнал был недостаточно сильным. Игры тормозили или зависали. Проще было сделать свое.

– Вау. – Она изучает меня, сжав губы.

– Что?

– Я просто... никогда не думала о тебе, как о компьютерном гении-ботанике, – отвечает она. – Это круто.

Я смеюсь.

– Я определенно был ботаником. Веришь или нет, но у меня не было девушки до двадцати одного года.

– Серьезно?

– Ага.

– Но ты такой… – Она пожимает плечами и садится ровнее. – Такой напористый. Такой уверенный.

– Давай спишем это на мой первый заработанный миллион, – говорю я. – Какое-то время я считал себя гребаным королем. Оказывается, был просто придурком с мешком денег.

Бостин смеется. Это хорошо.

– Это было незадолго до того, как я встретил тебя, – говорю я. – Итак, Бостин, я хочу извиниться. Знаю, ты мне не веришь, когда говорю, что я больше не тот парень, но... это правда. Мне нравится думать об этом как об этапе моей жизни.

– Я не знаю ни одного двадцатилетнего мужчину, которому удалось поймать такую удачу и не превратиться в придурка, – говорит она, покручивая пальцами бокал. – Ты прощен. И я прошу прощения за то, что назвала твое приложение глупым. Наверное, какая-то часть меня ревновала, что не я догадалась об этом первой. И меня разозлило, что ты тыкал своим успехом мне в лицо. Вот почему я разозлила тебя в ответ. – Она закрывает лицо руками. – Боже, я тогда была таким ребенком.

– Да, я тоже.

– Наверное, это хорошо, что наше первое свидание состоялось именно сейчас. – Бостин наклоняет голову набок, и некоторое время, пока не приходит официант, мы молчим, но это комфортное молчание.

Мы смеемся над тем, что даже не взглянули на меню, затем я быстро заказываю филе, и она просит то же самое.

– Ладно, – говорю я. – Как насчет твоего детства? Где выросла ты? У тебя были нормальные родители?

– Ха. – Она качает головой. – Нормальные? Нет. Если только ты не считаешь, что для отца нормально проводить ежегодные оценки производительности работы твоей матери.

– Что за…

Бостин кивает.

– Каждый год. У него были тщательно продуманные критерии, и он оценивал все по шкале от одного до пяти, где пять – «выше ожидаемого».

– Дай угадаю. У нее никогда не было пятерок?

– Никогда. Ни одной.

У меня нет слов. Я делаю глоток вина, позволяя себе представить, на что это было похоже для маленькой Бостин – наблюдать, как отец унижает мать и относится к ней, как к наемному рабочему.

– Вообрази мое удивление, когда в старших классах, разговаривая со своими друзьями, я поняла, что другие родители такого не делают, – добавляет она. – Думаю, можно сказать, что мое увлечение отношениями началось где-то в то время.

– Понятно. – Я наполняю наши бокалы.

– В любом случае, странно, что мои родители всегда казались счастливыми. Оценка всего на свете имела для них положительный эффект.

– Твоя мама когда-нибудь оценивала твоего отца?

– Нет. Хотела бы я, чтобы она это сделала. – Бостин выдыхает, бросая взгляд через перила вниз на улицу. – Всякий раз, когда у нее были с ним проблемы, она просто говорила ему об этом. Он был не так хорош в вербальном общении и, я думаю, именно поэтому ему нравилось писать, общаться невербально. По крайней мере, такой вывод я сделала после нескольких лет обучения в колледже.

– Хорошо, позволь мне пообещать тебе прямо здесь и сейчас, что, если ты когда-нибудь выйдешь за меня замуж, я никогда не буду тебя оценивать.

Она прикрывает ладонью улыбку.

– Мы не опережаем события?

Я подмигиваю, делая глоток вина. Конечно, мы оба сегодня ведем себя лучше, но это не значит, что я все еще не хочу ее подразнить.

Ресторан заполняется с каждой минутой, шум вокруг становится все громче и громче, но единственное, на чем я сосредоточен, это Бостин. Наш разговор не прекращается, и я ни разу не заскучал и не захотел оказаться дома.

К тому времени, когда приносят нашу еду, я узнаю еще больше о Бостин. Она единственный ребенок в семье. Изучала человеческое развитие и отношения в университете Уолтропа в Чикаго. Росла в Денвере до десятого класса, а затем ее отец устроился на работу в Портленде, штат Мэн. О, и, как и я, Бостин часто ходила куда-нибудь выпить после работы с друзьями, просто чтобы расслабиться и пообщаться, но теперь она огромная домоседка.

У нас с ней больше общего, чем она думала, и я вижу сейчас на ее лице осознание этого.

– Хочешь прогуляться? – спрашиваю я после того, как мы заканчиваем свой ужин.

Она кладет салфетку на тарелку и кивает.

– Да. Это было бы здорово.

К тому времени, как мы спускаемся вниз, ночное небо полно звезд, а тротуары опустели.

– Я люблю город на выходных, – говорит она. – Мне нравится находить участок тротуара, который полностью принадлежит только тебе и никому другому.

– Мне тоже.

Она смотрит на меня с полуулыбкой.

– Некоторые люди думают, что это безумие – оказаться в городе с миллионами людей и наткнуться на пустой городской квартал. А я думаю, что это удача.

– Удача?

– Да. Как загадать желание на звезду или увидеть на часах 11:11. Удача.

– Мне нравится. Удача.

Мы идем по тротуару, иногда сталкиваясь друг с другом, но я держу руки при себе как хороший мальчик, несмотря на то, что хочу прикасаться к ней каждый раз, когда смотрю.

– Однажды ты спросил меня, почему я рассталась со своим последним парнем, – говорит она, выдыхая, как будто нервничает. – Не знаю, почему говорю тебе это, но мне было немного не по себе. Сейчас, когда я подумала об этом, мне кажется ты был искренне заинтересован.

– Так и было.

– Последний парень изменил мне, – выпаливает она и задевает каблуками асфальт при ходьбе, пристально глядя перед собой. Я позволяю ей немного помолчать, не желая показывать свою немедленную реакцию, потому что это покажется банальным. – Так же, как и парень до него. И тот, который был раньше.

Бостин опускает голову и заправляет прядь волос за ухо.

– Ты хоть представляешь, как неловко быть так называемым «гуру отношений», когда при этом не можешь выбрать парня для себя?

– В этом нет твоей вины.

– Откуда ты знаешь?

– Это мы. Это мужчины. Мы такие. И мы действительно хорошо притворяемся, что это не так. – Я осознаю, что сейчас подставляю себя самого, но надеюсь, что она меня услышит. – Ты была права насчет меня, насчет старого меня.

Она молчит.

Но я говорю серьезно. Если бы у нас было свидание четыре года назад, я бы использовал ее и потом бросил. Она была горячей штучкой, а я был чертовски возбужден. Для меня город был шведский столом из великолепных женщин, и в то время ни одна из них, казалось, не удовлетворяла мой аппетит.

Прекращали отношения не они.

Это всегда был я.

– Я думала, что знаю, как отличить хороших от плохих, – говорит она.

Я усмехаюсь.

– Это не похоже на сбор фруктов, Бостин. Иногда идеально выглядящий фрукт внутри гнилой. И ты не узнаешь об этом до тех пор, пока не попробуешь его.

– Знаешь, что не так со свиданиями в наше время? – Бостин выпрямляет спину и сжимает руки в кулаки.

– Что? – спрашиваю я, посмеиваясь.

– Все лгут. Мы так стараемся быть теми, кем, как нам кажется, хочет нас видеть другой человек, – говорит она. – И мы так усердно работаем над этим, что забываем, кто мы есть, а значит, в конце концов, мы не честны с собой. А если ты не можешь быть честен с самим собой, то как ты можешь быть честен с кем-то еще?

– Это похоже на замкнутый круг.

– Точно! – Продолжая идти, Бостин поворачивается ко мне лицом и коротко касается меня своей рукой. – Ты понял.

– Я согласен.

Она улыбается, а затем выдыхает, и я улавливаю запах ее сладких духов, который разносится теплым ветерком.

– Когда ты найдешь кого-то настоящего, – говорит она. – На сто процентов реального...

– Ты захочешь заполучить его, – заканчиваю я.

– Верно. – Наши взгляды встречаются. – Мне жаль, что раньше я не была с тобой настоящей, Локк. Просто ты был... такими привлекательным... и таким раздражающим... таким мужчиной, от которых я стараюсь держаться подальше по множеству причин... и когда ты захотел меня... я подумала, что, возможно, тоже захочу тебя... и это напугало меня. Нет, это привело меня в ужас. Поэтому я оттолкнула тебя, не дав шанса.

Я улыбаюсь.

– Я знаю.

– Я была с тобой ужасной стервой. И я прошу за это прощения.

Бросаю взгляд на здание слева от меня и останавливаюсь. Бостин кажется немного смущенной, пока не понимает, что мы возле ее дома.

Мы стоим лицом друг к другу, тротуар заполняется группой туристов, фотографирующихся у известного кафе на углу. Город больше не принадлежит только нам двоим, и ночь тоже.

– Я хорошо провел с тобой сегодня время, – говорю я.

Мы смотрим друг на друга одну бесконечную секунду, и если бы я не был так ограничен ее правилами, то поцеловал бы. Здесь я бы обвил одной рукой ее талию, а другой зарылся бы в ее волосах. Именно здесь я прижал бы ее к кирпичной стене и подарил бы поцелуй, который мог бы соперничать с самым первым, что мы разделили четыре года назад.

– Здесь я тебя оставлю, – говорю я, и она понимающе кивает.

В конце концов, это были ее правила на вечер.

– Спокойной ночи, Локк.

– Спокойной ночи, Бостин.