Текст книги "Комедии"

Автор книги: Уильям Шекспир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

Они сунули меня сюда, держат в кромешной тьме, подсылают ко мне каких-то ослов-священников и стараются свести меня с ума.Шут

Подумайте, что вы такое болтаете: священник-то здесь. – Мальволио, Мальволио, да укрепят небеса твой разум! Постарайся уснуть и прекрати нечестивую болтовню.Мальволио

Сэр Топас!Шут

Не вступай с ним в переговоры, сын мой. – С ним в переговоры, отче? Да ни за что на свете, отче! Благослови вас бог, дорогой сэр Топас! – Ну еще бы, аминь. – Слушаюсь, отче, слушаюсь.Мальволио

Шут, шут, слышишь, шут?Шут

Имейте терпение, сударь. Что вы говорите, сударь? Меня бранят за то, что я разговариваю с вами.Мальволио

Шут, пожалуйста, раздобудь мне бумагу и свечу. Уверяю тебя, я не более сумасшедший, чем любой здравомыслящий иллириец.Шут

Эх, кабы оно было так, сударь!Мальволио

Это так, клянусь своей рукой! Ради всего святого, шут, немножко чернил, бумаги и огарок свечи – и отнеси потом мою записку госпоже: ты получишь на чай столько, сколько в жизни не получал ни за одно письмо.Шут

Так и быть, помогу вам. Только скажите по совести, вы и впрямь сумасшедший или только прикидываетесь?Мальволио

Да нет же, истинная правда, нет!Шут

В жизни не поверю помешанному, пока не увижу его мозгов.Мальволио

Шут, я ничего не пожалею, чтобы отблагодарить тебя. Только прошу тебя, поскорее.Шут

(поет)

Иду, бегу

И помогу

Тебя поднять на смех.

Болвану спесь

Собьем мы здесь,

Как делает старый Грех, [48]

Когда меч он берет

И от злости орет:

«Ко всем чертям ступай!»

И лукавому вмиг

Когти режет старик:

«Почтенный черт, прощай!»

(Уходит.)

Сцена 3

Сад Оливии.

Входит Себастьян . Себастьян

Вот небеса, вот царственное солнце,

Жемчужина – ее подарок мне…

Со мною чудеса тут происходят,

И все же я не поврежден в уме!

Но где Антонио? Он был в «Слоне»,

И мы с ним разминулись. Мне сказали,

Что в город он пошел искать меня.

Его совет мне был бы драгоценен.

Хотя мой разум, несогласный с чувством,

Здесь видит не безумье, а ошибку,

Но все же этот дивный поворот

В моей судьбе так странен, так немыслим,

Что, разуму не веря, я твержу:

«Она безумна или я помешан».

Но будь она действительно безумна,

Ей было б не по силам дом вести

И так спокойно, твердо, неприметно

Распоряжаться и делами править.

Тут что-то непонятное таится…Но вот она сама сюда идет.

Входят Оливия и священник . Оливия

Прошу, не осуждай мою поспешность,

Но если ты в своем решенье тверд,

Святой отец нас отведет в часовню:

Там под священной кровлей перед ним

Ты поклянешься соблюдать мне верность,

Чтоб, наконец, нашла успокоенье

Ревнивая, тревожная душа.

Помолвку нашу сохранит он в тайне,

Пока ты сам не скажешь, что пора

Нам обвенчаться, как пристало мне

И сану моему. Ведь ты согласен?Себастьян

Да, я готов произнести обет

И быть вам верным до скончанья лет.Оливия

Идемте, отче. Небеса так ясны,Как будто нас благословить согласны.

Уходят.

Акт V

Сцена 1

Перед домом Оливии.

Входят шут и Фабиан .

Фабиан

Прошу тебя, сделай милость, покажи мне его письмо.

Шут

Почтеннейший Фабиан, тогда и ты исполни мою просьбу.

Фабиан

Ну, конечно, с удовольствием!

Шут

Не проси меня показать тебе его письмо.

Фабиан

Это называется – возьми мою собаку, а взамен отдай мне ее назад.

Входят герцог , Виола , Курио и придворные . Герцог

Вы служите графине Оливии, друзья?Шут

Да, государь: мы вроде как ее парадная амуниция.Герцог

А, старый знакомый! Как дела, приятель?Шут

Правду сказать, государь, хорошо по милости врагов, худо по милости друзей.Герцог

Наоборот: хорошо по милости друзей.Шут

Нет, государь, худо.Герцог

Как же это может быть?Шут

Очень просто, государь: друзья так меня расхваливают, что превращают в осла, а враги прямо говорят, что я осел; стало быть, враги помогают мне познать самого себя, а друзья морочат голову; ну, а так как выводы подобны поцелуям и четыре «нет» дают в итоге два «да», то и получается, что хорошо по милости врагов и худо по милости друзей.Герцог

Восхитительное рассуждение!Шут

Вот уж нет, государь, хотя вы, видать, решили удостоить меня великой чести и вступить в число моих друзей.Герцог

Ну, от моей дружбы тебе худо не будет: на, возьми золотой.Шут

Пожалуйста, государь, станьте двурушником и удвойте левой рукой дело правой.Герцог

В твоем совете мало благородства.Шут

Я только советую, чтобы ваше благородство посоветовало вашей плоти и крови слазить в карман.Герцог

Что ж, придется согрешить и стать двурушником: на тебе еще один.Шут

Раз, два, три – вот это действительно круглый счет. Недаром говорят, что без третьего раза как без глаза, а на третий раз ноги сами пускаются в пляс; если вы мне не верите, прислушайтесь к колоколу святого Бенедикта [49] : раз, два, три.Герцог

Ну, нет, больше ты меня не одурачишь и денег из меня не вытянешь. Вот если ты скажешь своей госпоже, что мне нужно побеседовать с ней, и приведешь ее сюда, тогда, может быть, моя щедрость снова проснется.Шут

В таком случае, государь, побаюкайте вашу щедрость, пока я не вернусь. Я иду, государь, только не думайте, что если я чего-то хочу от вас, так, значит, я и впрямь впал в грех похоти. А покамест, государь, пусть ваша щедрость действительно вздремнет, я ее сию минуточку разбужу. (Уходит.) Виола А вот и мой спаситель, ваша светлость.

Входят Антонио и пристава. Герцог

О, мы уже встречались с ним! Я помню,

Он был тогда в грязи и, как Вулкан,

Весь черен от порохового дыма.

Он – капитан суденышка дрянного,

Осадки и вместимости ничтожной,

И все же причинил такой ущерб

Сильнейшему из наших кораблей,

Что даже гнев и зависть побежденных

Ему воздали должное. – В чем дело?Первый пристав

Мой государь, Антонио пред вами:

Им «Феникс» был захвачен вместе с грузом

И «Тигр» на абордаж взят в том бою,

Где ваш племянник Тит ноги лишился.

Сегодня он, забыв и страх и совесть,

Ходил по нашим улицам открыто

И даже с кем-то дрался.Виола

Государь,

Он шпагу обнажил в мою защиту,

Но столько странного наговорил,

Как будто был горячкою охвачен.Герцог

Прославленный пират! Морской разбойник!

Что за безумье привело тебя

К твоим врагам, которым ты нанес

Кровавую обиду?Антонио

Славный герцог,

Прозваний этих я не заслужил:

Я не пират и не морской разбойник,

Хотя и вправду ваш старинный враг.

Сюда я колдовством был завлечен:

Вон тот молокосос неблагодарный

Из пенной пасти яростного моря

Был мной спасен, – он погибал в волнах.

Ему я жизнь вернул, ему я отдал

Свою любовь, не знавшую предела.

Пришел я во враждебный этот город

Из преданности, из любви к нему,

А он, хитрец и лицемер трусливый,

Боясь опасность разделить со мной,

Отрекся от меня и отдалился

На двадцать лет в один короткий миг.

Он даже возвратить мне отказался

Мой кошелек, всего лишь час назад

Ему врученный.Виола

Что за странный бред!Герцог

Когда, по-твоему, пришел он в город?Антонио

Сегодня. А до этого мы с ним

Три полных месяца не разлучались:Мы дни и ночи проводили вместе.

Входит Оливия со свитой . Герцог

Графиня! Божество сошло на землю!

(К Антонио.)

А ты, приятель, не в своем уме:

Три месяца мне служит этот мальчик.

(К приставам.)

Теперь в сторонку отойдите с ним.Оливия

Чем может быть Оливия полезна

Прославленному герцогу Орсино? —

Цезарио, ты слова не сдержал.Виола

Сударыня!Герцог

Прекрасная графиня!Оливия

Цезарио, ответь же! – Ваша светлость…Виола

При герцоге мне долг велит умолкнуть.Оливия

Ах, только старой темы не касайтесь:

Она, как после музыки вытье,

Противна мне.Герцог

Все так же вы жестоки.Оливия

Все так же постоянна, государь.Герцог

В своем упрямстве? Злая красота,

На чей алтарь, молитвам недоступный,

Души моей бесценнейшую нежность

Я приношу, – скажи, что делать мне?Оливия

Да все, что вам угодно, ваша светлость.Герцог

Быть может, должен мне служить примером

Египетский пират, что перед смертью

Хотел убить любимую? [50] Ведь ревность

Порой в своих порывах благородна…

Но нет! Хотя ты страсть мою отвергла —

И я отчасти знаю, кто посмел

Закрыть мне путь к венцу моих желаний, —

Живи и впредь принцессой ледяной!

Но твоего избранника, любимца, —

Клянусь, он горячо любим и мной, —

Не допущу к тебе, жестокосердой,

Отвергнувшей меня ради него. —

Пойдем, мой мальчик! Злоба мозг туманит.

Я погублю тебя, ягненок хрупкий,

Мстя ворону в обличии голубки.

(Направляется к выходу.) Виола

А я, чтоб только вам вернуть покой,

С восторгом смерть приму, властитель мой!

(Следует за герцогом.) Оливия

Куда, Цезарио?Виола

Иду за ним,

Кого люблю, кто стал мне жизнью, светом,

Кто мне милей всех женщин в мире этом.

Коль это ложь, пускай огонь небес

Меня сожжет, чтоб я с земли исчез!Оливия

Покинута! Какое вероломство!Виола

Кто вас покинул? Кто обидеть мог?Оливия

Забыл? Уже? В такой короткий срок? —Позвать священника!

Слуга уходит. Герцог

(Виоле)

Ступай за мною.Оливия

Ужели ты расстанешься с женою?Герцог

С женой?Оливия

С женой. Посмей солгать в ответ!Герцог

Ты ей супруг?Виола

Я? Нет, мой герцог, нет!Оливия

Увы, ты от меня сейчас отрекся

Из низменного страха. Не страшись,

Прими свою судьбу, собой останься,

И сразу же ты станешь вровень с тем,Кого боишься.

Входит священник .

О святой отец,

Сейчас нежданно все узнали то,

Что до поры до времени хотели

Мы утаить, – и я молю поведать.

Какое таинство соединило

Меня вот с этим юношей.Священник

Какое?

Союз любви нерасторжимый, вечный:

Он подтвержден соединеньем рук,

Запечатлен священным поцелуем,

Скреплен обменом золотых колец.

Обряд в моем присутствии свершился

И засвидетельствован мной как должно.

С тех пор, как говорят мои часы,

На два часа я ближе стал к могиле.Герцог

Щенок лукавый! Кем ты станешь в жизни,

Когда седины шерсть посеребрят?

Иль, может, надувая всех на свете,

Ты в собственные попадешься сети?

Прощай, бери ее и не забудь:

Страшись еще раз пересечь мне путь.Виола

Мой государь…Герцог

Молчи, не надо лести:Храни и в трусости хоть каплю чести.

Входит сэр Эндрю с разбитой головой. Сэр Эндрю

Ради бога, лекаря! Скорее лекаря к сэру Тоби!Оливия

Что с ним такое?Сэр Эндрю

Он проломил мне голову и сэру Тоби тоже раскроил череп. Ради бога, помогите! Я бы сорока фунтов не пожалел отдать, чтобы мне быть сейчас дома!Оливия

Но кто на вас напал?Сэр Эндрю

Герцогский придворный, Цезарио. Мы думали, он трус, а он самый отъявленный дьявол.Герцог

Цезарио?Сэр Эндрю

Господи спаси и помилуй, он опять тут! Вы проломили мне голову ни за что ни про что, а если и было за что, так это сэр Тоби меня подговорил.Виола

Что это значит? Я не трогал вас.

Вы обнажили шпагу без причины,

А я старался вас уговорить.Сэр Эндрю Если раскроить череп – значит уговаривать, вы уговорили меня. Для вас, видно, раскроить череп пустячное дело.

Входит шут , поддерживая пьяного сэра Тоби .

А вот и сэр Тоби приплелся. Сейчас он сам все расскажет. – Не будь он так на взводе, уж он бы разделался с вами по-своему! Герцог

Что с вами, сударь? Что произошло?Сэр Тоби

А мне наплевать! Стукнул меня, и все тут. Дурак, куда запропастился Дик-лекарь, а, дурак?Шут

Да он уже с час назад как совсем упился, сэр Тоби. У него с восьми утра язык не ворочается.Сэр Тоби

Значит, он скотина и к тому же бодливая. Ненавижу пьяную скотину.Оливия

Уберите его. Кто это их так изукрасил?Сэр Эндрю

Я помогу вам, сэр Тоби, – нас ведь вместе будут перевязывать.Сэр Тоби

Поможешь? Ах ты, ослиная голова, плут, худоба несчастная, образина!Оливия В постель его! Пусть перевяжут рану.

Шут , Фабиан , сэр Тоби и сэр Эндрю уходят.

Входит Себастьян . Себастьян

Я родственника вашего ударил

И виноват, конечно, перед вами.

Но будь он даже брат мне, я не мог бы

Иначе поступить. Смятенье ваше

Мне говорит, что гневаетесь вы.

Во имя нашей нерушимой клятвы,

О милая, простите мне мой грех!Герцог

Одно лицо, походка, голос тот же

У двух людей! Как в зеркале волшебном!Себастьян

Антонио, Антонио, мой друг!

Как я считал минуты, как терзался

С тех пор, как ты бог весть куда пропал!Антонио

Вы – Себастьян?Себастьян

Ты не уверен в этом?Антонио

Но как же вы могли так раздвоиться?

Две половинки яблока различней,

Чем вы. Скажите, кто же Себастьян?Оливия

Невероятно!Себастьян

Там не я ль стою?

Нет брата у меня, и я не бог,

Чтоб сразу быть двумя. Мою сестру

Слепые волны жадно поглотили.

Во имя неба, кто же вы такой?

Где ваша родина? Кто ваш отец?Виола

Отец мой – Себастьян из Мессалина,

И брата звали тоже Себастьян, —

Увы, он смерть нашел в могиле водной.

Коль призраки в людской одежде ходят, —

Вы – дух и нас пугать пришли.Себастьян

Я дух,

Но в том обличье низменном, в котором

На этот свет из чрева был рожден.

Ах, если бы вы женщиною были,

Я зарыдал бы и воскликнул: "Здравствуй,

Виола, погребенная в волнах!"Виола

Пятном родимым, помню, был отмечен

Лоб моего отца.Себастьян

И моего.Виола

И умер он в тот день, когда Виоле

Исполнилось тринадцать.Себастьян

Неизгладимое воспоминанье!

Земной свой путь окончил он в тот день,

Когда сестре тринадцать лет минуло.Виола

Хотя мешает нам отдаться счастью

Лишь мой наряд, не мне принадлежащий, —

Не обнимай меня и не целуй,

Пока приметы времени и места

Не подтвердят тебе, что я – Виола.

Я к капитану отведу тебя:

Он спрятал девичью мою одежду

И к государю мне потом помог

На службу поступить. С тех пор мой жребий

От герцога зависел и графини.Себастьян

(Оливии)

Как видите, графиня, вы ошиблись,

Но промах ваш теперь судьбой исправлен;

Вы с девушкой хотели обвенчаться

И этого по-своему достигли:

Вам достается девственник в мужья.Герцог

Вы смущены? Супруг ваш знатен родом.

Ну, что же, если мне мой взор не лжет,

Найду и я в крушенье этом счастье.

(Виоле.)

Мой мальчик, ты твердил мне много раз,

Что я тебе милей всех женщин в мире.Виола

И в этом снова сотни клятв я дам

И сохраню их в сердце так же прочно,

Как прочно свод небес в себе хранит

Огонь, что день от ночи отделяет.Герцог

Дай руку мне. Хочу тебя увидеть

В наряде женском.Виола

Он у капитана,

Который спас меня. Но капитан

Сидит сейчас в тюрьме из-за доноса

Мальволио, дворецкого графини.Оливия

Он будет выпущен. – Позвать немедля

Мальволио. – Ах, я совсем забыла:Бедняга помешался, говорят.

Возвращаются шут с письмом и Фабиан .

Смешались у меня самой все чувства,

И вовсе позабыла я о нем.

Скажи, что с ним сейчас?Шут

Что ж, госпожа, он отбрыкивается от сатаны, как может. Вот написал вам письмо, и мне бы следовало передать его утром, да ведь послание помешанного – не проповедь, с ним можно и повременить.Оливия

Вскрой и прочти его.Шут

Да укрепит вас своим примером дурак, чьими устами глаголет помешанный. (Читает.) «Клянусь богом, сударыня…»Оливия

Да что с тобой? В своем ли ты уме?Шут

Я-то в своем, да он сбрендил. Если ваша милость желает, чтобы оно было прочитано так, как задумано, вы дозволите мне провопить его.Оливия

Читай как полагается.Шут

Я и стараюсь, мадонна: чтобы это читать как полагается, надо читать именно так. Воспарите же мыслью и преклоните ухо, моя властительница.Оливия

(Фабиану)

Нет, лучше ты читай.Фабиан

(читает)

"Клянусь богом, сударыня, вы оскорбили меня, и скоро все узнают об этом. Вы заперли меня в темноте и поручили вашему пьянчуге-дядюшке надзирать за мной, хотя я не больше сумасшедший, чем вы сами. Я сохранил ваше собственноручное письмо, побудившее меня принять вид, в котором я перед вами предстал, и не сомневаюсь, что с помощью этого письма добьюсь полного признания моей правоты и полного вашего посрамления. Думайте обо мне, что хотите. Я выражаюсь не совсем почтительно, потому что глубоко оскорблен.

Подвергшийся безумному обхождению Мальволио".Оливия

Записка в самом деле от него?Шут

Да, госпожа.Герцог

Я в ней безумия не замечаю.Оливия Пойди за ним сейчас же, Фабиан.

Фабиан уходит.

Мой государь, коль вы согласны видеть

Во мне свою сестру, а не супругу,

Мы в этом доме две счастливых свадьбы

Отпразднуем в один и тот же день.Герцог

Я с радостью приемлю приглашенье.

(Виоле.)

Ваш господин освобождает вас.

Но вы так долго службу мне несли,

Столь несовместную с девичьим нравом

И с вашим благородным воспитаньем,

Меня своим властителем считая,

Что вот моя рука: отныне вы

Становитесь владычицей владыки.Оливия А мне сестрою.

Возвращается Фабиан с Мальволио . Герцог

Это – ваш безумец?Оливия

Да, государь. – Мальволио, ну как ты?Мальволио

Сударыня, я вами оскорблен,

Жестоко оскорблен.Оливия

Помилуй, чем же?Мальволио

Я оскорблен, графиня. Вот письмо, —

Его писали вы, не отрекайтесь.

Печать, и почерк, и слова, и мысли —

Все ваше, это каждый подтвердит.

Так объясните мне, во имя чести,

Зачем вы, намекая на любовь,

Велели мне носить подвязки накрест,

И желтые чулки, и улыбаться,

И сэра Тоби презирать, и слуг?

Зачем, когда, надеждой окрыленный,

Исполнил я все ваши повеленья,

Вы заперли меня в кромешной тьме,

Священника прислали и меня

На посмеянье отдали? Скажите,

Зачем понадобилось это вам?Оливия

Увы, Мальволио, но этот почерк

Не мой, хотя и очень схож с моим;

Письмо написано рукой Марии.

Она-то и сказала мне о том,

Что ты безумен. Вдруг приходишь ты.

Одетый, как указано в записке,

Все время улыбаешься… Послушай,

С тобой сыграли очень злую шутку,

Но мы узнаем имена виновных,

И будешь ты судьею и истцом

В своем же деле.Фабиан

Госпожа моя,

Дозвольте мне покаяться – в надежде,

Что брань, и препирательства, и ссоры

Не запятнают праздничных часов,

Которым я свидетель. Эту шутку

Придумали мы вместе с вашим дядей,

Чтоб наказать Мальволио за спесь.

Письмо по приказанью сэра Тоби

Своей рукой Мария написала, —

За это Тоби обвенчался с ней.

В ответ на эту каверзу смешную

Мальволио не должен был бы злиться,

Особенно же если честно взвесить

Взаимные обиды.Оливия

В какую западню попал бедняга!Шут

Итак, «одни рождаются великими, другие достигают величия, к третьим оно приходит». Сударь, я принимал участие в этой интерлюдии – играл роль некоего сэра Топаса, но это не суть важно. «Клянусь небом, шут, я не помешанный!» Помните, сударь? «И чего вы, сударыня, смеетесь шуткам этого пустоголового мерзавца? Когда вы не улыбаетесь, он и двух слов связать не может». Вот так-то круговорот времен несет с собой отмщение.Мальволио

Я рассчитаюсь с вашей низкой сворой!

(Уходит.) Оливия

Он в самом деле оскорблен жестоко.Герцог

Догнать его и к мировой склонить.

Он должен рассказать о капитане,

А там блаженные настанут дни,

И свяжут нас торжественные узы. —

Сестра моя, до той поры мы будем

У вас в гостях. – Цезарио, пойдем.

В наряде этом для меня вы мальчик.

Потом передо мной предстанет дева, —Моей души любовь и королева.

Все , кроме шута , уходят. Шут

(поет)

Когда я был и глуп и мал —

И дождь, и град, и ветер, —

Я всех смешил и развлекал,

А дождь лил каждый вечер.

Когда я достиг разумных лет —

И дождь, и град, и ветер, —

Наделал соседям я много бед,

А дождь лил каждый вечер.

Когда я ввел жену в свой дом —

И дождь, и град, и ветер, —

Пошло все в доме кувырком,

А дождь лил каждый вечер.

Когда я стал и стар и хил —

И дождь, и град, и ветер, —

Я эль с утра до ночи пил,

А дождь лил каждый вечер.

Был создан мир бог весть когда —

И дождь, и град, и ветер, —

Но мы сюда вас ждем, господа,

И смешить хотим каждый вечер.(Уходит.)

«Двенадцатая ночь, или что угодно»

Сохранились сведения, что эта комедия игралась в 1602 году в юридической корпорации Мидл-Темпль. Из этого не следует, однако, что она была новой пьесой. Э. К. Чемберс датирует ее 1599–1600 годами. В последнее время все чаще высказывают мнение, что имя одного из главных героев было дано Шекспиром в честь итальянца Орсино, герцога Браччиано, посетившего Лондон в 1600–1601 годах. Таким образом, мнения сходятся на том, что комедию следует отнести к 1600 году. При этом ее считают последней из жизнерадостных комедий великого драматурга.

При жизни Шекспира комедия в печати не появлялась и впервые была опубликована в фолио 1623 года. Основная линия действия (Оливия – Орсино – Виола) заимствована из книги Барнеби Рича «Прощание с военной профессией» (1581), но сюжет имел долгую историю до Рича: сначала он появился в итальянской комедии «Перепутанные» (1531), затем в одной из новелл Банделло (1554), от него перешел к французу Бельфоре и уже отсюда попал в Англию. Но заимствованной была только романтическая линия сюжета. Мальволио, сэр Тоби Белч, Мария, сэр Эндрю Эгьючик – создания Шекспира. Впрочем, и вся романтическая история тоже по-своему осмыслена Шекспиром.

Название является случайным. Двенадцатая ночь после рождества была концом зимних праздников, и она отмечалась особенно бурным весельем. К такому случаю и была приурочена комедия, для которой Шекспир не искал названия, предложив публике считать ее «чем угодно». Критика, однако, приписала названию более значительный смысл. Двенадцатая ночь рождественских праздников была как бы прощанием с весельем. Если верить принятой хронологии творчества Шекспира, то его комедия оказалась «прощанием с веселостью» и для самого драматурга. После «Двенадцатой ночи» появляются «мрачные комедии» и великие трагедии Шекспира, ни одной веселой комедии он уже больше не создаст.

Итак, Шекспир прощается с веселостью. Кажется, он и в самом деле исчерпал все источники комизма и теперь, создавая эту комедию, повторяет в новой комбинации многое из того, с чем мы уже встречались в его прежних произведениях. Комическая путаница из-за сходства близнецов составляла основу сюжета его первой «Комедии ошибок». Девушка, переодетая в мужской наряд, была в «Двух веронцах», «Венецианском купце» и «Как вам это понравится». Такой персонаж как сэр Тоби Белч сродни Фальстафу, а Эндрю Эгьючик – Слендеру из «Виндзорских насмешниц».

Новым вариантом старого комедийного мотива Шекспира является и тема обманчивости чувств, играющая такую важную роль в «Двенадцатой ночи». Первый намек на это был в «Комедии ошибок», где мы видели Люциану, ошеломленную тем, что Антифол Сиракузский, которого она принимает за его брата, объясняется ей в любви. Еще более развит мотив обманчивости чувств в «Сне в летнюю ночь»: здесь Елена, сначала отвергнутая своим возлюбленным, потом сама отворачивается от него под воздействием колдовских чар. Но самым ярким проявлением ослепленности под влиянием любовных чар был, конечно, знаменитый эпизод, в котором царица эльфов Титания ласкает ткача Основу, украшенного ослиной головой. В «Двенадцатой ночи» обман чувств характерен для Орсино и Оливии.

Наконец, как и в ряде других комедий, действие «Двенадцатой ночи» происходит в обстановке несколько нереальной. Чувства героев являются вполне земными, и сами они – существа из плоти и крови, но мир, в котором они живут, – это сказочная для англичан шекспировского времени Иллирия. Красивое название страны, расположенной на восточном побережье Адриатического моря, звучало тогда так же экзотично, как теперь. Весть об этом далеком крае донесли до Англии моряки, прибывавшие в Лондон со всех концов света. Шекспир любил выбирать для своих комедий сказочные, экзотические места действия. Иллирия, Сицилия, Богемия – эти названия звучали для публики шекспировского театра романтически, и для романтических историй он выбирал страны с такими загадочно заманчивыми названиями.

Нужно было это и для данной комедии, для веселой романтической сказки, которую хотел поведать публике Шекспир. Ведь его «Двенадцатая ночь» изображает то, что не часто случается в жизни, и если бывает, то только там, где происходит действие всех сказок, а оно, как правило, там, куда мы никогда не попадем.

В прекрасной Иллирии живут даже более беззаботно, чем в Арденнском лесу. Здесь не трудятся, не воюют и только иногда охотятся. Главное же занятие населения – любовь и развлечения. Этим занимаются все – от герцога до слуг. Правитель этой сказочной страны делами своего государства не озабочен. У Орсино более важное занятие: он влюблен и услаждает душу мечтами о своей прекрасной возлюбленной, слушая музыку.

В эту страну любви и веселых шуток попадает юная Виола сразу же после кораблекрушения, во время которого она потеряла единственного близкого человека, брата Себастьяна, как две капли воды похожего на нее лицом. И стоит ей оказаться на берегу Иллирии, как ее сразу охватывает особая атмосфера этой сказочной страны. Отважная девушка любит приключения, и раз судьба забросила ее сюда, она готова пойти навстречу любым неожиданностям. Переодевшись в мужское платье, она поступает музыкантом ко двору герцога. Ее маскарад – и средство самозащиты, обычное в те времена, когда женщина должна была скрывать свою слабость, и проявление свойственного героине авантюризма, и своего рода «розыгрыш», шутка, породившая неожиданные для нее осложнения. И, конечно же, она сразу влюбляется, не только потому, что молода, но и потому, что попала в атмосферу двора, напоенного мечтаниями Орсино о прекрасной любви. В него она и влюбляется, и эта любовь оказывается для нее источником мучительных переживаний.

Прелесть ее юной музыкальной души мгновенно завоевывает Виоле нежное расположение Орсино, чувствующего, что из всех окружающих его паж Цезарио, как назвала себя Виола, лучше всего способен понять его чувства. Но для герцога она – мужчина, и, хотя ренессансные нравы поощряли платоническую страсть между людьми одного пола, о чем свидетельствуют «Сонеты» самого же Шекспира, Виола жаждет любви иной. Но ей присуща самоотверженность. Ее любовь не эгоистична. Для нее будет горьким счастьем, если она сумеет добиться расположения к Орсино со стороны любимой им Оливии. Хотя аналогия не является полной, но строй чувств Виолы находит некоторое соответствие в тех же «Сонетах» Шекспира, лирический герой которых тоже испытал горькое удовлетворение в том, что два прекрасных существа, дорогих для него, полюбили друг друга. Так или иначе, Виола самоотверженно борется за то, чтобы Оливия ответила на чувство Орсино взаимностью. Она умеет так красиво говорить о любви, что добивается неожиданного результата: Оливия влюбляется в переодетую девушку. И здесь начинается комедия обманчивости чувств, которую так любил изображать Шекспир.

Из трех романтических героев комедии Виола единственная обладает не только горячим сердцем, но и ясным умом. Ей одной видна и вся запутанность ситуации, возникшей из-за ее переодевания. Она принадлежит к числу тех шекспировских героинь, чья прекрасная женственность сочетается с устойчивостью чувств, беспредельной верностью, глубиной сердечных переживаний.

Орсино обладает иным душевным складом. Он, как и Ромео до встречи с Джульеттой, не столько любит предмет своих воздыхании, сколько влюблен в любовь. Его молодая душа открылась для большого чувства, но его любовь – это как бы любование красотой переживаний, связанных с этим чувством. Недаром ему так нужна музыка. Она и питает и успокаивает его взволнованные эмоции. Чувства его тонки, и прежние мужественные развлечения, вроде охоты, теперь не доставляют ему удовольствия. Общение с Цезарио дает ему гораздо больше, ибо в нежной душе пажа он находит созвучие своим переживаниям. Он даже сам не сознает, насколько важна для него эта дружба. Когда в финале комедии оказывается, что Цезарио – девушка, Орсино не приходится перестраивать свое отношение к этому юному существу, которое он уже раньше полюбил за то, что оно так хорошо понимало его чувства. Поэтому для него открытие подлинной личности Виолы является радостью, и он мгновенно отдает ей всю свою жаждущую взаимности любовь.

Если вся жизнь Орсино проходит в ожидании большой любви, способной заполнить его сердце, то с Оливией мы знакомимся тогда, когда она, вопреки природе, решила отказать себе во всех радостях жизни. Пережив большое горе, утрату отца и брата, Оливия хотела уйти от суеты мира, закрыть доступ привязанностям, лишение которых причиняет страдание. Но душой она молода и, подобно Орсино и Виоле, тоже созрела для любви. Ее решимости вести отшельнический образ жизни не хватает надолго. Как только появляется Цезарио, в ней пробуждается сначала любопытство, а затем страсть. Натура волевая, она готова теперь презреть все и обязательную женскую скромность, и неравенство положения (Цезарио, хотя «он» и дворянин, все же ниже ее по званию). И теперь она добивается взаимности с той энергией, какую Виола-Цезарио проявляла для того, чтобы завоевать ее сердце для Орсино.

Мы смеемся, наблюдая перипетии этой забавной истории, но каким чистым и прекрасным является этот смех! Нам известно, что Оливия ошибается, но смеемся мы не над ней, а над причудами юных сердец, ослепленных избытком кипящих в них чувств. Чувства эти прекрасны и благородны. В них проявляются лучшие душевные способности человека, но и это лучшее, оказывается, может поставить в смешное положение того, кто лишен возможности узнать, что представляет собой тот или та, на кого направлено сердечное чувство.

С Оливией происходит примерно то же, что и с Орсино в конце комедии. Встретив брата Виолы, Себастьяна, она принимает его за полюбившегося ей пажа и, дойдя до предела страсти, предлагает ему немедленно венчаться. Случай свел ее сначала с Виолой, душевные качества которой увлекли воображение юной графини. Она полюбила Цезарио-Виолу не за внешность, а за мужество, характер, настойчивость и поэтичность души. А затем случай же произвел подмену: Оливия встретила Себастьяна, не только лицом, но и другими качествами схожего с сестрой. Он смело пошел навстречу неожиданно обрушившемуся на него потоку страсти Оливии и, подхваченный им, нежданно-негаданно в один миг обрел счастье, которого другие ищут всю жизнь и далеко не всегда находят. Так бывает только в сказках, по ведь перед нами именно сказка о том, как люди ищут счастья в любви, и о том, как оно приходит к ним совсем не так, как они его ожидали. Орсино добивался Оливии, а счастье нашел в Виоле; Оливия жаждала взаимности Цезарио-Виолы, а обрела ее у Себастьяна; Виола страдала, не питая надежд на счастье, но оно неожиданно само пришло к ней; Себастьян искал сестру, а нашел возлюбленную и жену.

То, что происходит в кругу Орсино – Оливии – Виолы – Себастьяна, является высокой комедией, комедией чистых и прекрасных чувств. Все они люди большого душевного благородства, может быть, даже слишком прекрасные для реального мира, но идеальный душевный склад таких людей и вносит в жизнь истинную красоту. Искусство, стремящееся к тому, чтобы поднять человека до подлинных высот гуманности, истины и красоты, избирает таких героев, чтобы через них раскрыть, на что способен человек в своих лучших проявлениях.

Но это не та бесплотная идеальность, которая лишает художественное изображение убедительности, а высокая духовная настроенность, сочетающаяся с изумительным проникновением в действительные свойства человеческого сердца. Вот почему Шекспир остается реалистом и тогда, когда погружается в мир романтики. И поэтому же во всей этой милой сказке, где красивые чувства ставят людей в смешные положения, мы ощущаем несомненную жизненную правду.