Текст книги "Битва"

Автор книги: Уильям Кейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

– Эй, там, наверху! Какого черта ты там делаешь?

Грейсона заметили. Стоящий над ним водитель уже тянулся за пистолетом.

Грейсон полез быстрее, перебрался через перила на узкую площадку лесов, идущую поперек выпуклости груди боевого робота, как раз над кабиной. Воин, вытащив пистолет, целился в голову Грейсона.

– Брось пушку! – Голос человека был пронзительным и немного нервным.

Грейсон отбросил винтовку, загремевшую при падении. Затем начал расстегивать пряжки, крепившие ремни энергетического блока.

– Вход сюда запрещен, дружище, – сказал воин, – никто, кроме специалистов и…

Высвободилась последняя пряжка. Грейсон поднял тяжелый лазерный энергокомплект и выставил его перед собой, как щит. Он бросился на водителя, леса затряслись и загремели под его ботинками. Тот выстрелил и чуть не упал в кабину; пуля не задела ни Грейсона, ни щита.

Грейсон отшвырнул громоздкий энергокомплект и схватил водителя за грудки. Они упали, и Грейсон очутился сверху, стараясь завладеть оружием, нащупывая ногой твердую опору на гладкой поверхности грудной брони робота. На мгновение они сцепились, энергокомплект с болтающейся на кабеле винтовкой упал. Воин вскочил. Пистолет все еще оставался в его руке. Грейсон сделал выпад ногой и угодил воину в колено. Тот опрокинулся и с воплем свалился на металлические леса. В Бухте эхом раздался винтовочный треск, и над головой ГрейсОна завизжали и защелкали пули. Он встал, поднял винтовку, проверил мощность, затем всадил три быстрых разряда в солдат, подбирающихся к лестнице. Молнии когерентного света были невидимы: двое солдат внизу безжизненно скрючились на полу.

Пока остальные солдаты искали укрытие, Грейсон снова нырнул в кабину «Беркута». Он нашел нужную рукоятку и опустил колпак на место.

Сам колпак был покрыт слоями отражающего материала, превращавшими его в одностороннее зеркало, – добавочный фактор безопасности, предохранявший водителя от ослепления в том случае, когда в кабину попадал вражеский лазерный луч. Стало несколько темней, но Грейсон все еще мог различить снующие фигуры солдат Синдиката Драконов.

Сейчас не мешкай, сказал он себе. Он бросился щелкать рядами переключателей на консолях справа и слева от кресла. Показания приборов свидетельствовали, что ядерный реактор запущен и энергия имеется. Орудия заряжены, и система управления действует.

Грейсон схватил нейронно-импульсный шлем, за которым тащился пучок проводов и кабелей, и примостил его на голове. Включив мощность, он осторожно открыл пробную цепь обратной связи. Сначала возникла знакомая волна вертиго, когда цепь, столкнувшись с незнакомыми образцами мозговых волн, выплескивала в нервы его собственных внутренних «ушей» диссонантные модуляции. Он нашел ручку настройки шлема, повращал ее взад-вперед, и головокружение прошло. Пляска линий на осциллографе разрешилась в одинокую стоячую волну; это означало, что «Беркут» настроился на мозговые сигналы Грейсона.

Он в последний раз осмотрел пульт. Зеленый… зеленый… везде зеленый… Левая рука взялась за контрольный рычаг, правая – за рукоятку орудия. Ногой выбил чеки, крепившие «Беркут» к лесам, и машина сделала шаг вперед. Леса грохнулись на пол, разбросав лавину обломков. Боевой робот сделал еще один шаг, волоча, за собой покореженные остатки лесов и алюминиевого сплава, с металлическим лязгом прыгавшие по полу.

Двери Бухты заскрежетали, затворяясь. Грейсон развернул гиганта, выискивая неприятеля. Точно, там была контрольная будка, лестница опять стояла на своем месте. Внутри будки он увидел теха, неистово орущего что-то в микрофон. Грейсон поднял правую руку «Беркута» и навел лазер, вмонтированный в предплечье, на мишень. Из будки, выбросившей струю стеклянных осколков и разбитого металла, вырвался белый огонь. Полбудки отломилось и упало на пол, волоча шлейф черного дыма и искромсанных металлических креплений лестницы. Открытые двери Бухты замерли на полпути. Грейсон развернул «Беркута» и зашагал к выходу. Люди бросились врассыпную, большинство побросало оружие и улепетывало без оглядки, жалкое меньшинство осталось стоять и пуляло из своих винтовок и пистолетов в громыхающего робота. Грейсон не обращал на них внимания и, когда выбрался из Замка, увеличил скорость. Лазерные и ракетные батареи, установленные вокруг стен, обладали достаточной огневой мощью, чтобы сбить «Беркута». Единственное, на что он надеялся, – что эти батареи еще не укомплектованы и не готовы. Он не отважился врубить реактивные струи машины, чтобы спуститься с плаца. После вождения «Страуса» Грейсон чувствовал себя в кабине «Беркута» совершенно по-иному – громадная, массивная и неуклюжая машина как бы придавила его свинцовыми гирями, привязанными к ногам, рукам и туловищу. Понадобится много времени, чтобы привыкнуть к этому тяжелому роботу, и Грейсон не собирался пока выделывать рискованные трюки.

Местность ниже парадного плаца была пересеченной и бугристой: лощины, выеденные эрозией, валуны и сыпучие пески. Грейсон сообразил, что отклонился при своем спуске чуть дальше к северу, чем намеревался. К югу, там, где светились огни Саргада, спуск был достаточно пологим и твердым для бегущего боевого робота.

Он открыл боевую частоту, поймав фоновый шум и быстро говорящий голос:

– …грузовоз требует немедленного разрешения!

– Шаттл «Альфа», это башня. У нас на поле непредвиденный случай, и мы должны отказать в вашей просьбе.

– Вы, идиоты, этот непредвиденный случай сожрет корабль! Послушайте! Капитан Йорунаби приказал мне немедленно запускаться. Вы слышите?

Грейсон с трудом улавливал слова, перекрываемые фоновым шумом. Поскольку это были электронные передачи, а не голоса, он не мог определить, Тор это или нет. Но он знал, что Лори не стала бы начинать атаку на порт, пока не получила бы от капитана Тора сообщение, что шаттл обезврежен.

Когда они строили свои планы, то не знали расписания запуска шаттла и могли только догадываться, исходя из приготовлений вокруг корабля, что он готов сняться. Шаттл загрузили реактивной массой – жидким водородом – перед самым запуском. Водород обладал досадной тенденцией диффундировать в незащищенные резервуары, если находился там взаперти всего лишь несколько часов. Было дешевле и эффективнее хранить топливо повсюду и закачивать его на борт как раз перед стартом.

Именно так они узнали, что запуск шаттла близится: когда увидели, что бригада техов заправляет его. Для того чтобы не дать обнаружить Тора и его команду, сидящих в захваченном шаттле часами – возможно, целый день, атаку запланировали так, чтобы у капитана грузовоза был предлог для немедленного запуска.

Неистовая просьба пилота шаттла соответствовала плану, но Грейсон удивился насчет пребывания на борту капитана Йорунаби. Может, Тор блефует? Или случилось что-то из ряда вон выходящее?

– «Альфа», это башня. Подтверждается разрешение на немедленный запуск.

Может, это и был блеф, но он сработал. По темному полю расползлось пламя, и шаттл «Индивидуума» поднялся на мерцающем столбе белого огня, двигаясь сперва медленно, затем устремляясь в жемчужное небо с ускорением.

Если по какой-либо причине нападение Тора провалилось, то ничто во Вселенной уже не могло им помочь.

Грейсон переключил частоту и попал на боевой канал для сообщения группы.

– Группа Один, это Грейсон. – Они не договорились о радиошифре, поскольку Грейсон не ожидал, что выберется из Замка на роботе.

Возникла пауза.

– Грейсон? Это Лори.

– Лори! Я свистнул «Беркута». Направляюсь по склону к вам. Как противник?

– Сильный обстрел с кораблей, как и ожидалось. Их машины не укомплектованы, и пока что они ничего не могут выставить против нас. Хотя скоро появятся. Наземные войска устанавливают на поле тяжелые стратегические орудия.

– Хорошо! Придерживайтесь плана. Увидимся на рандеву!

Перед ним вздыбилась земля и рвануло пламя, когда ракеты из Замка начали бомбить каменистую почву, пытаясь попасть в громоздкого «Беркута». Дважды Грейсон оборачивался, нацеливал пушку через левое «плечо» робота и выпускал клокочущую лавину разрывных снарядов в ракетометы, стреляющие в него. Но без всякого видимого результата. Слишком большое расстояние, чтобы точно положить ракету или снаряд в цель.

На равнине, простиравшейся внизу, он различил пятнышки трех боевых роботов, отступающих на север в сторону гор, заслоненных от шаттлов руинами резервуаров из-под жидкого водорода. А высоко в светлеющем небе стремительно двигалась яркая звезда, волоча за собой белый конус пламени.

Т-корабли – это неуклюжие чудовища, обреченные своим дизайном и законами физики на медленное и крайне плавное маневрирование возле невидимой абстракции в пространстве, именуемой стартовой точкой. Стартовые точки. – это области, простирающиеся на десятки тысяч километров, в зависимости от массы звезды, которая генерирует их. У каждой звезды имеется две такие точки: зенит – над северным полюсом звезды и надир – над южным. Эти расстояния варьировались, конечно, в зависимости от размера звезды. Оснащенные приводом Керни-Фучида, Т-корабли проникали в точку, запуская свои двигательные системы, и появлялись в стартовой точке звезды, отстоящей на 30 световых лет.

Энергия для прыжка бралась у прыжкового паруса судна – диска из металлической ткани толщиной менее миллиметра и шириной до километра, который ловил и переводил свет и частичное излучение звезды в бортовые аккумуляторы.

Прыжковые паруса, использовавшиеся для поглощения любого фотона любой длины волны, попадавшего на них, были черными, настолько черными, что в старой пилотской шутке пространство выглядело белым по сравнению с ними. Сложная в теории, простота мгновенного перемещения от точки к точке подарила людям звезды. Хотя измотанная войнами цивилизация Внутренней Сферы и не могла больше строить новые суда в большом количестве, корабли продолжали курсировать между звездными стартовыми точками. «Индивидууму» было по крайней мере три сотни лет, и его двигатель заменяли как раз перед началом войн за Наследие.

Никто не знал, сколько еще прослужит энергетический сердечник звездного корабля. Этот вопрос тревожил философов и военных.

Зависимость Т-кораблей от стартовых точек и громадных, но хрупких черных парусов означала, что ни один корабль не мог улететь далеко от точки, где он вошел в планетарную систему. Эти паруса приходилось развертывать на значительные периоды времени, чтобы впитать энергию, необходимую для прыжка, а пыль и метеоритные осколки, засорявшие орбитальную плоскость любой звезды, могли изодрать парус за несколько перелетов. Хотя на некоторых кораблях имелась вторичная приводная система, позволявшая им маневрировать со свернутыми парусами, большинство Т-кораблей оставалось у стартовых точек, используя свои шаттлы в качестве челноков для перелетов между звездными мирами. Однако это рождало еще одну проблему. В стартовых точках любой звезды гравитация все равно слишком велика. Корабль на орбите вокруг звезды не упадет, конечно, но не будет и оставаться возле стартовой точки. Он скорее станет следовать по своей орбите вокруг звезды и в конце концов пересечет замусоренную плоскость системы. По этой причине на Т-кораблях устанавливают ионные (или плазменные) толкачи. Они обеспечивают непрерывную мягкую тягу, рассчитанную на то, чтобы точно противодействовать притяжению звезды и в то же время поддерживать прыжковый парус распрямленным. Звездный корабль, припаркованный у стартовой точки звезды, устанавливается так, что нос нацелен за пределы системы, а парус раскинут примерно в десяти километрах за кормой, между звездой и кораблем. Толкачи наклонены под углом к оси корабля и в сторону звезды, чтобы пучки заряженных частиц не повредили парус.

Понятно, что звездные корабли, припаркованные у стартовой точки, едва могут маневрировать, ибо любое поперечное ускорение исказит, а затем порвет ткань паруса. Было зарегистрировано лишь несколько единичных сражений между звездными кораблями, медлительные стычки сводились к неделям маневрирования до полного завершения. Обычно когда возникала необходимость в разборке между кораблями, использовались тяжеловооруженные и маневренные шаттлы или еще более легкие, быстрые и маневренные аэрокосмические истребители. Само собой разумеется, что Т-корабли вооружены (включая направляемые радарами лазеры для защиты против метеоритов), но поскольку шаттл представляет достаточную угрозу для такого корабля, то его капитан предпочтет лучше сдаться, чем станет подвергать риску свое драгоценное, незаменимое судно.

Это была самая неразрешимая проблема в тактике космических сражений, подумал Тор. Он никогда не обращал большого внимания на космическую тактику, но, как капитан грузовоза, знал достаточно, чтобы отразить маневры потенциально враждебного звездного корабля в незнакомой стартовой точке. Настоящей его проблемой было не показать, что шаттл больше не находится под контролем тех же самых людей. Могли существовать шифры или пароли при сближении, о которых он ничего не знал, при этом просмотр оперативных программ шаттла не обнаружил никаких новых компьютерных шифров. Похоже, что пираты оставили все как было. Тор мог только надеяться, что дело обстоит именно так.

Усложняло осуществление этой миссии наличие Т-корабля Синдиката Драконов, припаркованного в 12 000 километров от «Индивидуума». Несмотря на то что расстояние это было довольно велико, чтобы толкачи одного судна не повредили парус другого, корабли находились практически по соседству, по стандартам космической навигации.

Тор чувствовал, что тот корабль там. Было слишком далеко, чтобы выявить его корпус оптически, но Тор был уверен, что это тот самый военный корабль, задержавший его на пути из Сигурда на Треллван. Если бы он почуял даже намек на то, что на борту грузовоза что-то не так, пара шаттлов класса «Юнион» – или, еще хуже, флотилия аэрокосмических истребителей – могла объявиться у паруса «Индивидуума» за тридцать минут.

Этот угон требовалось осуществить в полнейшей тайне, а иначе он закончится, почти не успев начаться. Грейсон и Тор разработали детали, шагая по берегам озера в Грохочущем Ущелье. Ключом к плану явилось знание того, что направляющие антенны каждого шаттла сфокусированы на Треллван, а не друг на друга. Два корабля, пришвартовавшиеся у стартовой точки, особенно грузовоз и военное судно, имеют мало общих интересов, при этом, само собой разумеется, военный корабль будет держать грузовоз под наблюдением. Противник сумеет обнаружить, разговаривает ли «Индивидуум» с военным кораблем, но не поймет, сообщается ли экипаж с портом, а через него с кораблем Синдиката Драконов.

Проблемы Тора начнутся, если экипаж «Индивидуума» успеет предупредить космодром о том, что он подошел к кораблю. Космодром предупредит военный корабль, а военный корабль почти сразу направит вооруженные шаттлы. Возникнут неприятности и для Грейсона на Треллване. Он планировал еще один рейд на порт, и известие о том, что грузовоз захвачен, вызовет мобилизацию сил обороны космодрома. Тогда атака окажется невозможной или, хуже того, нарвется на засаду.

Именно по этой причине миссия Тора была так тщательно скоординирована с силами Грейсона на Треллване. Группа атакует космодром в то самое время, когда шаттл Тора приблизится к «Индивидууму». Первой мишенью наземной атаки будет контрольная башня космодрома, в которой размещались коммуникационные реле параболической антенны, способной предупредить вражеский военный корабль о нападении на шаттл «Индивидуума».

Наземную атаку также нельзя начать прежде, чем шаттл достигнет грузовоза. В этом случае кого-нибудь в башне могло насторожить присутствие военного корабля, и появилось бы подозрение насчет одинокого шаттла, приближающегося к грузовозу. И лазерная вспышка поставила бы точку на миссии Тора всего в нескольких километрах от цели.

Тор взглянул на экран компьютера, показывавший истекшие дни, часы и минуты с начала запуска. Реакторы были тщательно отрегулированы так, чтобы шаттл прибыл в зону стояния «Индивидуума» точно через 55 часов и 30 минут после запуска.

Это время начала обеих атак. То есть, если на Треллване все пойдет согласно плану. Тор и его люди будут готовы поставить на кон свои жизни.

Немногим больше чем через пятьдесят часов после восхода солнца Трелл полностью выполз из-за горизонта и висел сейчас сбоку от черного силуэта Гайельской горы. На набухший, изрытый оспинами красный диск по-прежнему можно было смотреть, но при этом весь восточный склон горы попал в такую тень, что Грейсон не мог различить Замка. Температура поднялась на несколько градусов над точкой замерзания. Слабый и отдаленный шум, улавливаемый внешними микрофонами робота, был не чем иным, как началом рева падающей талой воды в глубинах Грохочущего Ущелья.

В это время с запада приближалась основная ударная сила, используя холмистую местность в качестве щита от вражеских радаров и дальнодействующих сенсоров. Грейсон находился в захваченном «Беркуте» в нескольких километрах от остальных. Он обнаружил еще одну лощину к юго-западу от порта и сейчас направлял машину в укрытие. На дисплее компьютера на инструментальной консоли мерцали истекающие секунды. С момента запуска шаттла прошло пятьдесят пять часов двадцать восемь минут. Через две минуты начнется атака.

Нападение группы два дня назад застало силы Синдиката Драконов врасплох, позволив Грейсону и его людям удалиться на свою потайную базу в Ущелье без погони. Врагу удалось запустить лишь один геликоптер, и тот был сбит залпом ракет с одного из катеров группы.

На этот раз они никак не могли рассчитывать на такой же успех. За последние пятьдесят часов силы Синдиката Драконов в Саргаде отрядили и подготовили две полные роты боевых роботов – двадцать четыре машины различных моделей и размеров. В городе, вокруг дворцовых земель, были размещены две группы боевых роботов, в целом насчитывающие восемь боевых роботов, а еще одна группа перешла в Замок вскоре после захвата Грейсоном «Беркута». Оставшаяся рота из двенадцати машин несла караул на космодроме. Восемь роботов патрулировали местность непрерывно, в то время как остальные проходили тщательную проверку.

В порту находился по крайней мере еще один боевой робот, черно-серый «Мародер» лейтенанта Валлендела. Грейсона интересовало, находился ли на Треллване черно-красный «Мародер» самого герцога Ринола, хотя он еще ни разу его не видел.

Силы Красного Охотника состояли также из наземных войск – по крайней мере двухсот пятидесяти солдат, оснащенных различными скиммерами и легким-гусеничным транспортом, пригодным для ухабистой горной местности, по которой катера на воздушной подушке не могли ползать. Эти солдаты были вооружены винтовками, портативными лазерами и наплечными ракетометами.

Атака в лоб против такой силищи была, несомненно, обречена на провал, но иначе разрушить коммуникационную башню было нельзя. Грейсон посмотрел на другой экран, на который изображение поступало от маленькой камеры на краю стены оврага. Антенна ретрансляционной системы, двадцатиметровая мачта, увенчивалась мелкой ячеистой тарелкой в пять метров шириной и была повернута к югу. Это указывало направление стартовой точки, где – если все идет по графику – в этот самый момент Тор приближался к «Индивидууму» в захваченном шаттле.

Главной мишенью Грейсона являлась башня. Остальные машины группы, 20-тонные «Страус», «Стингер» и «Шершень», будут атаковать базу, которую патрулировали по крайней мере тридцать тяжелых роботов. При таком неравенстве в силах боевой план группы потребует очень осторожной тактики.

По плану легким машинам полагалось еще раз атаковать водородные резервуары, а затем удрать. Они ожидали, что вражеские роботы на этот раз не проворонят случая и будут преследовать группу, уходящую в горы. Грейсон был уверен, что отряды Синдиката Драконов полны решимости ущучить в этот раз налетчиков, гнаться за ними до лагеря и разделаться раз и навсегда.

По тем временем, пока главная боевая сила гонится за тремя нахалами, Грейсон под шумок проскользнет в тыл и уничтожит антенну.

Скиммеры и солдаты группы скрылись в пересеченной, удобной для обороны местности на середине склона горы в направлении Ущелья. Упорная оборона может позволить легким боевым роботам удрать и охладить пыл преследователей.

Может… может… может… Грейсон уткнулся лицом в руки. Слишком много вопросов. Завладел ли Тор в действительности шаттлом? Сумеет ли он захватить «Индивидуум» без вмешательства военного корабля Синдиката Драконов, который должен околачиваться где-то в той же самой области? Удастся ли трем легким боевым роботам и горстке полуобученных солдат уцелеть в решительной атаке трех полных групп средних и тяжелых роботов?

Однажды он уже разработал дерзкий боевой план при подавляющем неравенстве сил только лишь затем, чтобы увидеть своими глазами, как этот план рушится в крови и огне, когда двери Бухты Приюта с грохотом сомкнулись за ним. Если учитывать коварство и находчивость герцога Ринола, вполне возможно, что Грейсон вел своих людей в очередную западню, западню даже более смертоносную, чем в прошлый раз.

На военном совете он сперва предложил, что просочится в порт один. Рюкзак, набитый высокоскоростной взрывчаткой, – этого хватило бы, чтобы уничтожить радиобашню.

Его люди наложили вето на эту идею. Если подчиненным герцога удастся отправить предупреждение либо на «Индивидуум», либо на корабль Синдиката Драконов, они разнесут шаттл Тора на кусочки. Огневая мощь одного лишь «Беркута», состоящая из среднего лазера, автопушки и РБД, могла гарантировать успешный удар по башне.

Тор зависел от Грейсона, который, в свою очередь, зависел от Лори, Гарика Энцельмана и Ярина.

Протекли последние секунды.

Пора. Внешние микрофоны Грейсона уловили свист ракет, когда «Шершень» Энцельмана выпустил целую лавину боеголовок. Они описали низкую дугу над космодромом и взорвались, образовав тучи непроницаемого белого дыма. Когда люди герцога ответили переплетающимися лучами лазеров из шаттлов и оборонных бункеров, воздух раскололся от грохота.

Камера Грейсона сфокусировалась на низко повисшей дымчатой пелене. Он едва мог различить гордо выступающую птичью фигуру «Страуса» Лори на экране. Где-то заухала тяжелая пушка, и возле боевого робота Лори засверкали взрывы. Враг, наверное, целится по радарам, не таким точным, как оптический или лазерный прицел, но достаточно удобным на близких расстояниях. Он вздрогнул, когда пара ярких вспышек чиркнула по корпусу «Страуса».

Из дыма вновь полетели ракеты – «Шершень» дал второй залп. Ухо заложил резкий, пронзительный звон, означавший, что запущена программа радиозащиты. Если антирадар не сумеет сбить прицел врага, то всех трех боевых роботов группы быстро уничтожат.

Сперва Грейсон обнаружил движение, неуклюжее и тяжелое. Он повернул камеру на восток и увеличил изображение. Так! Рядом с приземистыми шаттлами «Юнион» находилась пара боевых роботов, движущихся в сторону окутанного дымом поля. Ближним роботом был «Снайпер», оснащенный спаренными лазерами и автопушкой вместо рук. Грейсон содрогнулся, когда осознал, что один он весил столько же, сколько отряд Лори из трех машин. А за «Снайпером» находилась пятидесятитонная громада «Волкодава», имевшего необычную выпуклую лазерную башню, прилепившуюся высоко на бронированной груди, и тяжелую пушку в правой руке. В воздухе, сорвавшись с отдаленного Замка, мелькнула поджарая фигура атакующего геликоптера.

Облако дыма пронизывали вспышки и разряды молний. Казалось, что шаттлы бьют наобум, не видя мишеней. Электронная защита от радаров сработала, по-видимому, точно так же, как и дымовая туча, блокировавшая лазерное прицеливание. Не так уж важно, что и самой группе из-за этой электронной защиты было тяжело эффективно целиться. В план не входило, чтобы три двадцатитонных боевых робота противостояли тяжеловесам, громыхавшим сейчас по железобетонной посадочной полосе.

Шлем Грейсона затрещал, затем разразился резкими электронными сигналами на боевой частоте группы:

– Первый, это Третий! Вижу передвижение пехоты слева! Они окружают нас!

– Роджер. Начинайте отход.

– Первый, это Второй. Три робота на этой стороне, в трехстах метрах, идут к нам! Пехота вместе с ними! Два… нет, три!

– 0'кэй, Второй. Всем подразделениям отступать. Придерживайтесь…

Передача Лори прервалась диким фоновым шумом. Дымовая туча осветилась голубым, когда луч заряженных частиц пронзил ее. Грейсон качнул камеру взад и вперед, пытаясь обнаружить выстреливший боевой робот. Это должен быть большой боевой робот, с протонно-проекционной пушкой. На мгновение у него защемило сердце, когда он подумал, что луч задел Лори. Затем пронзительный шум фона заряженных частиц ослаб, и он снова услышал ее голос.

– Все подразделения, рассыпаться! Следите за тылом.

Грейсон уже потерял их след, хотя дымовые ракеты снова и снова врезались в экран, заставляя тяжелую серо-белую тучу расползаться по полю. Грейсон различил смутные силуэты по крайней мере пяти тяжелых гигантов, двигавшихся в дыму и направлявшихся на северо-запад.

Грейсон почувствовал шевельнувшееся чувство вины от того, что находился со своим закамуфлированным роботом далеко от линии огня. Иначе и не могло быть, но в данный момент это не облегчало душу. Он должен отсиживаться, пока его друзей теснили подавляющие силы противника.

Звуки битвы стихали в дыму, но переговоры воинов продолжались. Даже через фильтрующее электронное воспроизведение Грейсон ощущал нарастающую ноту беспокойства в их голосах.

– Это Третий! Это Третий! – Это был Ярин, водитель «Стингера», в первый раз участвующий в битве. – Температура сошла с ума, поступило предупреждение об аварийном прекращении…

– Выруби предохранители. Третий, и поостынь. Все подразделения, нулевая проверка. Повторяю, нулевая проверка.

Грейсон потянул за рычаги и поднял «Беркута» на ноги. Со стороны все это выглядело так, будто вырос песчаный, опутанный сетью холм. «Нулевая проверка» – заранее условленный код, дававший ему знать, что группа добралась до усеянного валунами подъема, который вел по склону к Грохочущему Ущелью. Пора приступать к следующей фазе плана.

Вверх по склону горы ветер крепчал и рассасывал дымовую защиту с такой же быстротой, с какой Энцельман выстреливал свои дымовые шашки. Подъем к Ущелью шел по высохшему руслу, вначале широкому и плоскому, а затем стремительно сужавшемуся. Лори смахнула с лица пот и пряди мокрых волос. Бой продолжался уже почти час без всякой передышки, и внутренняя температура всех трех боевых роботов была близка к критическому уровню.

Лори увидела, как из дыма в 250 метрах ниже ее показался какой-то объект. Затем прицельная сетка главного экрана сосредоточилась на этом объекте. Компьютер выдавал массу излучения ядерного реактора, а на экране тем временем возникал светящийся, очерченный линиями образ. Это был вражеский «Шершень». Хотя Гарик находился сзади и слева от него. Лори для надежности врубила систему опознавания.

Лазер «Шершня» выстрелил в тот самый момент, когда она прочитала результат опознавания. Возле ноги «Страуса» взорвались перегретые камни, осколки застучали по корпусу. Она судорожно надавила на триггер и увидела, как оранжевое пламя разбилось о броню торса «Шершня», оставив на его груди черный шрам. Хотя робот шарахнулся от луча, за ним тянулся дым, и Лори увидела, как в рваной ране мерцают голубые молнии.

Лори выстрелила еще и еще раз. Сразу два попадания! «Шершень» с трудом стоял на ногах. Одна нога была парализована, и, очевидно, водитель едва удерживал машину в равновесии. Лори пришпорила «Страуса», заставив его пробежать еще тридцать метров, затем остановилась и снова выстрелила. Из пораженного торса «Шершня» полыхнуло пламя и выплеснулся расплавленный металл.

Голова «Шершня» разорвалась в тот момент, когда водитель катапультировался. Громадный корпус машины опрокинулся назад, выбросив шлейф черного дыма.

Еще один взрыв ракеты рядом с ногой «Страуса» заставил Лори попятиться. Валуны здесь были более крупные, многие из них размером с дом, и битва превратилась в игру: жмурки, прятки и скакалки одновременно.

– Гарик! – крикнула она по основной боевой частоте. – Ярин! Где вы?

– Это Гарик. Я вижу тебя, сержант. Ты справа и на двести метров ниже меня. Четыре робота – три легких и «Волкодав» пробираются вверх по холму приблизительно в ста метрах слева от тебя. Видишь их?

Она просканировала в том направлении и увидела одни валуны и стелющийся дым.

– Нет!

– Лучше отступай, пока тебя не отрезали.

– Двигаюсь!

Она стала карабкаться дальше по склону, кроша сухую почву когтистыми лапами «Страуса». С обеих сторон земля поднималась более круто, образуя глубокую лощину, ограничивавшую движение и, хуже того, видимость. Всем трем машинам нужно быть на передней линии обороны прежде, чем их преследователи доберутся туда.

Из-за валунов выступил еще один вражеский «Шершень», оказавшись между Лори и ее друзьями. «Шершень» находился едва ли в 50 метрах от нее, и его окраска была совершенно незнакома. Камуфляж из черно-оранжевых тигровых полос предназначался для войны в джунглях и создавал полный контраст с серыми и коричневыми валунами. Ее выстрел застал «Шершня» врасплох – чистое попадание в правую руку, от которого робот отпрянул назад и врезался в скалу. Его рука и лазер, искореженные и оплавленные, валялись на песке.

– Отличный выстрел! – Лори не узнала, чей это голос, Энцельмана или Ярина. Она выстрелила еще раз и промазала, затем увидела, как одиночная боеголовка угодила прямо в спину «Шершня». Вражескому водителю удалось, однако, стабилизировать робот и развернуть его лицом к Лори. Сдвоенные ракетоносители, установленные на левой ноге гиганта, выбросили пару РБД. Они пронеслись мимо, Лори подошла на тридцатиметровое расстояние, и ее лазер выстрелил снова. Луч разнес голову «Шершня», оставив лишь покореженные, дымящиеся, полурасплавленные руины там, где всего несколько секунд назад сидел водитель боевого робота.

У Лори не было времени на злорадство. Внешние микрофоны уловили лязгающий, глухой звук еще одного приближающегося робота справа. Она пустила «Страуса» вихляющейся, но бодрой рысцой вверх по склону, страстно желая не быть отрезанной от Ущелья вновь.

Боевой робот Лори одолел вершину подъема. Внизу открывалась широкая лощина, пробороздившая поверхность холма и крутой, изрезанный склон с вертикальными утесами из красноватых пород. С низменного открытого пространства утесы виднелись лишь наполовину. Они поднимались над сужающейся лощиной, стены ее становились круче – вертикальный шрам, изуродовавший лик горы.