Текст книги "Дом на краю"

Автор книги: Уильям Ходжсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Конец Солнечной системы

С контрфорса, где когда-то были окна, в которые я наблюдал тот первый роковой рассвет, я видел, что Солнце теперь гораздо больше, чем было, когда звезда осветила мир. Оно было так велико, что его нижний край почти касался далекого горизонта. Рассматривая его, я догадался, что оно приблизилось. Зеленый свет, заливавший замерзшую Землю, становился все ярче.

Это длилось долго. И вдруг я увидел, что Солнце изменилось – стало меньше, совсем как Луна в прежнее время. Вскоре только треть освещенной его части была обращена к Земле. Звезда переместилась влево.

Постепенно, по мере движения Земли, звезда снова засияла над фасадом дома, в то время как Солнце казалось только большой дутой зеленого света. Прошло не более минуты, и оно исчезло. Звезда была видна целиком. Затем Земля передвинулась в черную тень Солнца и настала ночь – черная, беззвездная и невыносимая.

Я смотрел в ночь и ждал, погрузившись в беспокойные мысли. Может быть, прошли годы, и вот в темном доме за моей спиной густая тишина была нарушена. Мне померещился мягкий топот множества ног, послышался слабый, еле различимый шепот. Я посмотрел в темноту и увидел множество глаз. Пока я смотрел, их стало больше, и они как будто надвинулись на меня. Я застыл, не в силах сдвинуться с места. Когда же раздалось отвратительное хрюканье, я выпрыгнул из окна в замерзший мир. Мне смутно вспоминается, что я некоторое время бежал, потом просто ждал. Несколько раз до меня доносилось повизгивание, но словно издалека. Кроме этих звуков, я ничего не слышал и понятия не имел о том, что творится в доме. Время шло. Я мало что сознавал, только дрожал от холода, страха и безнадежности.

Спустя века появилось свечение, оповещавшее о приходе света. Оно постепенно усиливалось, а с отблеском неземного сияния первый пробившийся луч зеленой звезды попал на край темного Солнца и осветил мир. Свет упал на большое разрушенное здание, ярдах в двухстах от меня. Это был мой дом. Я увидел пугающее зрелище: по его стенам карабкались бесчисленные жуткие существа, покрывая старое здание от прогнивших башенок до фундамента. Я ясно видел их. Это были свиноподобные существа. Мир двигался в свете звезды, которая занимала чуть ли не четверть неба. Сияние ее было настолько сильным, что небо словно заполнилось трепещущим пламенем. Потом появилось Солнце. Оно было так близко, что половина его диаметра находилась ниже горизонта, и, в то время как Земля обращалась вокруг его поверхности, казалось, оно поднимает прямо в небо огромный купол изумрудного огня. То и дело я поглядывал в сторону дома, но свиноподобные существа, по всей видимости, не подозревали о том, что я нахожусь поблизости.

Прошли годы. Земля почти достигла центра солнечного диска. Свет зеленого Солнца – как теперь следовало говорить – сиял сквозь щели и провалы разрушившихся стен старого дома – здание как будто было охвачено зеленым пламенем. «Свиньи» продолжали ползать по стенам.

Вдруг раздался громкий рев этих тварей, и из центра лишившегося крыши дома взметнулся ввысь столб кроваво-красного пламени. Маленькие башенки и закрученные спиралью шпили вспыхнули, и в огне сохраняя форму. Лучи зеленого Солнца падали на дом и смешивались с языками пламени, казалось, красным и зеленым огнем полыхает топка котла.

Я не мог оторваться от этого зрелища, пока не ощутил надвигающуюся опасность. Взглянул вверх и понял, что Солнце приблизилось, нависло над землей. И тут – не знаю, как – меня подняло на удивительную высоту, и я поплыл в этом ужасном сиянии, как пузырек воздуха.

Далеко подо мной виднелась земля с охваченным языками пламени домом. Местами поднимались тяжелые клубы желтого дыма. Похоже, весь мир воспламенился от этого очага огня. Свиноподобные твари были едва видны. Впрочем, они, очевидно, нисколько не пострадали. И вот почва вдруг провалилась, и дом, набитый отвратительными монстрами, исчез в недрах земли, оставив после себя странное облако кровавого цвета. Мне вспомнилась ужасная яма под домом.

Огромное Солнце поднималось прямо надо мной. Расстояние между ним и Землей быстро сокращалось. Земля вдруг стремительно помчалась вперед, в мгновение ока преодолев расстояние до Солнца. Я не слышал звука, но с поверхности Солнца вырвался язык ослепительного пламени – прорываясь сквозь изумрудный свет фонтаном ослепительного огня, он едва не лизнул отдаленное зеленое Солнце. Достигнув предельной величины, он померк, а на Солнце теперь сияло большое пылающее белым пятно – могила Земли.

Солнце было совсем близко от меня. Я обнаружил, что поднимаюсь выше, пока не очутился над ним, в пустоте. Зеленое Солнце было сейчас настолько огромно, что заполнило собой все небо впереди. Я взглянул вниз и отметил, что Солнце движется прямо подо мной.

Прошел год или, возможно, век – а я оставался один, повиснув в пространстве. Солнце показалось далеко впереди – черная круглая масса на фоне расплавленного блеска великолепного зеленого светила. У одного края, в том месте, куда упала Земля, я заметил огненный отблеск и понял, что давно угасшее Солнце все еще вращается, хотя очень медленно.

Справа вдали угадывался слабый отблеск белого света. Уж не плод ли это моего воображения? Впрочем, скоро выяснилось, что это не фантазия, а реальность. Свет стал ярче, и в зеленом сиянии появился опаловый светящийся шар. Когда он приблизился, я увидел, что он окружен покровом облаков, излучающих мягкое сияние. Время шло…

Уменьшившееся Солнце выглядело теперь темным пятном на фоне зеленого Солнца. Постепенно оно становилось все меньше, словно двигалось с огромной скоростью по направлению к превосходящему светилу. Я напряженно вглядывался. Что будет дальше? Было уже понятно, что оно должно врезаться в зеленое Солнце. И вот оно не больше горошины. Затаив дыхание, я смотрел, стараясь не пропустить конец Солнечной системы – той системы, которая направляла наш мир, с множеством его печалей и радостей, в течение стольких веков, и вот сейчас…

И все же что-то помешало мне увидеть страшный финал, который я с трепетом наблюдал. Что случилось с угасшим Солнцем, я так и не увидел, но у меня нет причины – в свете последующих событий – сомневаться в том, что оно упало в удивительный огонь зеленого Солнца и там погибло.

Тут у меня возник вопрос: не может ли этот огромный шар зеленого света быть гигантским Центральным Солнцем – великим Солнцем, вокруг которого обращается наша Вселенная наряду с бесчисленными другими? Я пребывал в замешательстве. Думал о возможном конце погибшего Солнца, и тут родилось еще одно смутное предположение: может быть, зеленое Солнце служит могилой мертвых звезд? Мысль показалась мне отнюдь не абсурдной, а вполне возможной и вероятной.

Небесные тела

На какое-то время я погрузился в собственные мысли и мог только машинально смотреть вперед. Охваченного сомнениями и печальными воспоминаниями, меня тем не менее не покидало чувство изумления.

Зрелище, открывшееся мне, потом было так необычно, что какое-то время мне представлялось, что я все еще погружен в сумятицу собственных мыслей. На фоне господствующего зеленого цвета появился бесконечный поток мягко сиявших небесных тел, каждое из которых было окружено дивной красоты чистыми облаками. Они тянулись над и подо мной неизмеримо далеко и не только не заслоняли света зеленого Солнца, но добавляли к нему мягкое свечение, заливавшее все вокруг. Ничего подобного я не видел ни до, ни после.

Вскоре я заметил, что эти светила были в какой-то мере прозрачны, как если бы состояли из облачного кристалла, слегка светящегося изнутри. Они непрерывно следовали мимо меня, неспешно плывя вперед, ведь перед ними лежала вечность. Сколько я ни смотрел, конца им не было видно. Иногда я как будто различал в разрывах облачного покрова лица, неясные, словно сотканные из тумана.

Я безучастно ждал, и во мне зародилось чувство удовлетворения – я больше не испытывал невыразимого одиночества от сознания того, что пробыл здесь несколько кальп. Чувство удовлетворения росло, я был бы рад вечно плыть в сопровождении этих небесных шаров.

Проносились века, и я все чаще и яснее видел туманные лики. Возможно, потому, что душа моя стала более созвучна окружающему, – не знаю. Но как бы то ни было, сейчас, постепенно осознав окружавшую меня новую тайну, я убедился в том, что действительно проник за грань таинственного неуловимого пространства, или за рамки иного вида существования.

Мощный поток светящихся шаров продолжал струиться мимо меня с неизменной скоростью – их были неисчислимые миллионы, и поток не кончался…

Плывя в беспредельном эфире, я вдруг ощутил внезапный сильный толчок вперед, к плывущему мимо шару. В секунду я оказался рядом с ним. Затем я скользнул сквозь облачную пелену внутрь, не испытывая ни малейшего сопротивления. Какое-то время я ничего не видел и с любопытством ждал.

Невообразимую тишину нарушил звук, напоминавший глухой рокот моря в безветрие, дыхание спящего моря. Постепенно туман, застилавший мне глаза, стал рассеиваться, и моему взгляду открылась тихая поверхность Моря сна.

Я смотрел и не мог поверить своим глазам, а огромный шар, пылающий бледным огнем, плыл, как и прежде, невысоко над туманным горизонтом. Слева, далеко за морем, я увидел неясную линию, как бы легкий туман, и догадался, что там был берег, где я встретился с моей любовью в чудесное время блужданий души, которое было даровано мне в давние земные дни.

У меня мелькнуло тревожное воспоминание – о не имевшем формы существе, обитавшем на берегах Моря сна. О хранителе этого тихого, лишенного звуков пространства. Я вспомнил другие подробности и уверился, что, вне всяких сомнений, смотрю на воды того же самого моря. Меня переполняло безмерное удивление, радость и волнующее ожидание, я чувствовал, что могу снова увидеть мою любовь. Однако и следа ее не было видно. Меня охватило отчаяние. Я горячо молился, в волнении глядя по сторонам. Как тихи был воды моря!

Внизу, глубоко под водой, я видел шлейфы меняющегося огня, которые в прошлый раз привлекли мое внимание. Раздумывая о их природе, я вспомнил, что хотел расспросить о них мою Дорогую, о них и о многом другом, – и вынужден был покинуть ее, не сказав и половины того, что хотел.

Вдруг эти мысли оставили меня. Я ощутил какое-то прикосновение и быстро обернулся. Боже, ты и вправду милостив, – это была она! В ее взгляде читалось страстное стремление, я вложил во взгляд всю свою душу. Я хотел обнять ее, но прекрасная чистота ее лица удержала меня. Затем из обвивавшей ее спиралью дымки она простерла ко мне руки. Я услышал ее шепот, нежный, как шелест пролетающего облачка. «Дорогой мой!» – сказала она. И все, но я услышал и тут же привлек ее к себе – именно об этом я молился – навсегда.

Она рассказала мне о многом, а я слушал. Я бы охотно провел так все века, которые еще должны были наступить. Временами я шептал что-то в ответ, и мой шепот вновь вызывал на ее одухотворенном лице неописуемо тонкий румянец любви. Затем я стал говорить свободнее, и она вслушивалась в каждое мое слово, и прелестно отвечала, и я ощущал себя в раю.

Ничто, кроме одиночества и тишины, не наблюдало за нами, и только тихие воды Моря сна слышали нас.

Плывущие в облачных покровах шары уже давно исчезли. Мы глядели в сонные глубины и были одни. Одни, Боже, я был бы рад, если бы так продолжалось и дальше, я никогда больше не чувствовал бы себя одиноким! Я был с ней, и, что еще важнее, она была со мной. Со мной, прожившим неисчислимые столетия; и только с этой мыслью и с несколькими другими я надеялся просуществовать несколько лет, которые еще могли оставаться нам.

Темное солнце

Не могу сказать, сколько времени наши души были объяты радостью, но внезапно я очнулся от своего счастья, потому что бледный мягкий свет, озарявший Море сна, потускнел. Я повернулся к огромному белому шару с предчувствием близкой беды: одна его сторона загнулась внутрь, словно на нее легла выпуклая черная тень. Я вспомнил. Перед нашим последним расставанием тоже наступала темнота. Я вопросительно посмотрел на мою любовь: как за это короткое время она побледнела, какой стала нереальной! Ее голос слышался как будто издалека. Прикосновение рук больше не напоминало мягкую ласку летнего ветра, оно стало почти неощутимым.

Вот уже скрылась почти половина огромного шара. Меня охватило отчаяние. Неужели она покинет меня? Неужели она должна будет уйти, как уходила раньше? Я спросил ее в волнении, в испуге, и она, прильнув ко мне, объяснила странным далеким голосом, что ей необходимо покинуть меня, прежде чем Солнце мрака – как она назвала его – закроет весь свет. Опасения мои подтвердились, я впал в отчаяние и мог лишь молча смотреть на спокойные просторы безмолвного моря.

Как быстро распространялась тень по поверхности белого шара! Хотя на самом деле, должно быть, прошло так много времени, что человек не в силах себе этого представить.

И вот лишь бледный полумесяц освещает потускневшее Море сна. Все это время она обнимала меня, но так нежно, что я едва ощущал ее объятия. Мы ждали вместе, она и я, безмолвные, исполненные печали. В тусклом свете ее лицо казалось тенью, почти неотличимой от туманной дымки, окружавшей нас.

Когда же над морем осталась лишь изогнутая полоска мягкого света, она отпустила меня, тихонько оттолкнув от себя. Я услышал: «Не могу оставаться здесь дольше, дорогой». Потом послышалось рыдание.

Казалось, она уплывает от меня, становится невидимой. Ее голос слабо донесся до меня из сумерек, очевидно, с большого расстояния: «Вскоре…» – и замер в отдалении.

Мгновенно на Море сна спустилась ночь. Слева мне померещилось мягкое сияние, оно тут же исчезло, и я понял, что больше не стою над спокойным морем, а вновь повис в бесконечном пространстве и вижу перед собой зеленое Солнце, закрытое огромным темным шаром.

В растерянности я смотрел, почти не видя, на кольцо зеленых языков пламени, плясавших над темным краем. Несмотря на сумятицу мыслей, я не мог не удивляться их немыслимым формам. Меня мучило множество вопросов. Я думал не столько об открывшемся мне зрелище, сколько о той, которую только что потерял. Меня томила печаль, терзали мысли о будущем. Обречен ли я навсегда быть разлученным с ней? Даже в давние земные дни она была моей недолго, совсем недолго, затем оставила меня, как я думал, навсегда. С тех пор я видел ее два раза над Морем сна.

Мне не давали покоя горькие вопросы. Почему я не мог уйти вместе с моей любовью? Почему мы разделены? Почему я должен ждать один, в то время как она покоится на тихом дне Моря сна? Море сна! Где оно? Где оно? Я только что разлучился с моей Любовью над его спокойной поверхностью, и оно исчезло. Оно не может быть далеко! И белый шар, который скрылся в тени Солнца мрака! Мой взгляд остановился на зеленом Солнце – заслоненном. Что затмевает его? Может быть, движущаяся вокруг мертвая звезда? Может ли Центральное Солнце – так я стал называть его – оказаться двойной звездой? Эта мысль появилась неожиданно, но разве она не могла быть истинной?

Я снова подумал о белом шаре. Странно, что он… Я остановился: белый шар и зеленое Солнце! Это сопоставление пришло внезапно. Может быть, они одно и то же? Мысленно я вернулся назад и припомнил светящееся небесное тело, которое непонятным образом притянуло меня. Любопытно, что я забыл об этом, хотя бы и ненадолго. Куда делись остальные? Я стал вспоминать светящийся шар, на котором оказался. Кое-что стало проясняться: да-да, очутившись на этом непонятном шаре, я перешел в какое-то дальнейшее и до тех пор невидимое измерение. Там зеленое Солнце было еще видимым, но как огромный шар бледного белого света – скорее призрак, а не материальное тело.

Я вспомнил, что, оказавшись на шаре, тут же перестал видеть все остальные. В дальнейшем я не раз задумывался над подробностями своего пребывания там.

Мысли мои стали блуждать от предмета к предмету, чтобы сконцентрировать их. Я сосредоточился на окружающем и заметил, что странную полутьму во всех направлениях пронизывают бесчисленные лучи нежного фиолетового оттенка. Они исходили от огненного края зеленого Солнца. Они множились прямо на глазах: ночь была полна лучей – они расходились от зеленого Солнца наподобие веера. Разумеется, открылись они моему взору лишь благодаря тому, что сияние Солнца было «срезано» затмением. Лучи уходили вправо и пропадали в пространстве, а по ним перемещались ярко светящиеся точки. Одни движутся от зеленого Солнца вдаль, другие из пустоты, к Солнцу, но каждая только по своему лучу. Скорость их была огромна, я мог разглядеть отдельные искры, только когда они приближались к зеленому Солнцу или покидали его. Вдали от Солнца они становились тонкими ярко светящимися линиями в фиолетовом луче.

Обнаружение лучей и перемещающихся искр необычайно заинтересовало меня. Куда уходят эти лучи в таких неимоверных количествах? Я подумал о мирах в космосе… И эти искры! Гонцы! Возможно, мысль фантастическая, но мне так не казалось. Гонцы! Гонцы Центрального Солнца!

Я продолжал размышлять. Было ли зеленое Солнце обиталищем вселенского разума? Эта мысль озадачивала. Неясно рисовались образы, не имеющие имени. Неужели я действительно оказался в месте обитания Вечного? На какое-то время я отринул эту мысль. Это было слишком величественно. Однако…

Смутные предчувствия охватили меня. Я вдруг почувствовал себя нагим. И ужасная близость потрясла меня.

О небо!.. Было ли это иллюзией?

Мысли беспорядочно мелькали. Море сна – и она! О небо!.. Мне пришлось вернуться в настоящее. Откуда-то из пустоты позади меня двигалось огромное темное тело – массивное и безмолвное. Это была мертвая звезда, летевшая к месту своего упокоения. Она проследовала между мной и Центральными Солнцами, загородив их и погрузив меня в непроницаемую мглу.

Столетия спустя я снова увидел фиолетовые лучи. Намного позже – должно быть, прошла вечность – в небе появилось кольцеобразное сияние, и я увидел на его фоне темные очертания падающей звезды. Понятно, она приближается к Центральным Солнцам. Мне было видно яркое кольцо зеленого Солнца, четко вырисовывающееся на фоне ночи. Звезда прошла в тень мертвого Солнца. Годы тянулись медленно, я напряженно ждал.

Наконец – внезапно, страшно – это случилось: вспышка ослепительного света. Взрыв белого пламени в темной пустоте, которое вырвалось наружу гигантским огненным грибом. Потом оно перестало расти и медленно втянулось назад, в обширное светящееся пятно у центра темного Солнца. Оттуда все еще вырывались огромные языки пламени. Но, несмотря на размеры, могила звезды была не больше чем сияющий над океаном Юпитер в сравнении с непостижимой массой мертвого Солнца.

Здесь я хочу еще раз заметить, что никакие слова не могут передать исполинские размеры двух Центральных Солнц.

Темная туманность

Годы, века, эпохи, уходили в прошлое. Свет раскаленной звезды стал неистово красным.

Потом справа возникла темная туманность – сначала в виде далекого облака, которое превратилось в сгусток тьмы. Как долго я за ним наблюдал, сказать невозможно, потому что время, как мы его понимали, принадлежало прошлому. Туманность приблизилась – бесформенная чудовищная тьма. Казалось, она сонно скользит в ночи каким-то адским туманом. Она медленно приблизилась и оказалась в пустоте между мной и Центральными Солнцами. Перед моим взором словно опустили завесу. Я чувствовал страх и беспрестанное изумление.

Зеленый полумрак, царивший миллионы лет, уступил место непроницаемому мраку. Прошло столетие, и мне почудилось тусклое красное свечение, проплывающее мимо.

Всмотревшись, я различил в непроглядной тьме округлые тела грязновато-красного цвета. Они как будто рождались из мрака туманности. Глаза привыкли, и я стал видеть их довольно отчетливо – красноватые сферы, размером похожие на светящиеся шары, которые я видел задолго до этого.

Они непрерывно проплывали мимо. Меня охватила тревога: шары вызывали у меня все растущее отвращение и ужас. Никаких реальных причин для этого не существовало, тут действовала интуиция.

Некоторые из проплывающих шаров казались ярче остальных. На одном из них вдруг показалось лицо. Судя по очертаниям, человеческое лицо, настолько измученное горем, что я в ужасе не мог оторвать от него глаз. Я не представлял себе, что бывает такая печаль. В незрячих глазах читалась несказанная боль. Потом это лицо уплыло дальше, в окружающий мрак. После этого мне удалось увидеть еще несколько лиц – слепых, полных безнадежной печали.

Со временем и я понял, что оказался ближе к этим шарам. Я встревожился, хотя сейчас боялся этих странных шаров меньше, чем до того, как увидел их печальных обитателей, – сочувствие умерило мой страх.

Затем уже не оставалось сомнений, что меня относит к красным шарам, и вот я уже плыву среди них. Один из шаров устремился ко мне, избежать его было невозможно. Через минуту я уже погрузился в глубокий красный туман. Когда он рассеялся, я в замешательстве увидел безбрежную равнину безмолвия. Она была точно такой же, какой я увидел ее впервые. Я постепенно двигался вперед и снижался. Далеко впереди сияло огромное кроваво-красное кольцо, освещавшее равнину. Тишина была проникнута удивительным одиночеством, поразившим меня, когда я в первый раз увидел равнину в ее истинном свете.

Из красноватого мрака поднимались отдаленные вершины горного амфитеатра, где несказанное число веков назад мне впервые был явлен намек на ужасы, за которым последовало многое, и где, огромная и безмолвная, под взглядами тысячи немых богов, стоит копия моего таинственного дома – дома, который на моих глазах поглотил адский огонь еще до того, как Земля столкнулась с Солнцем и исчезла навсегда.

Хотя я видел гребни гор, подножия их стали видны гораздо позже. Возможно, из-за странной красноватой дымки, покрывавшей поверхность равнины. Как бы то ни было, я наконец увидел их.

Потом я приблизился к ним настолько, что они буквально нависли надо мной. Увидел открывшееся впереди большое ущелье, и меня понесло туда без какого бы то ни было моего участия.

Затем я оказался над огромной ареной. Здесь, примерно на расстоянии пяти миль, в самом центре гигантского амфитеатра стоял дом, огромный, чудовищный и безмолвный. Он нисколько не изменился и выглядел так, словно я видел его только вчера. Толпившиеся вокруг мрачные темные горы неодобрительно взирали на меня в высокомерном молчании.

Далеко справа среди недосягаемых вершин вырисовывался гигантский абрис великого бога-зверя. Еще выше, в тысяче саженей надо мной, виднелась отвратительная богиня, вздымавшаяся в красном сумраке. Слева я различил чудовищную безглазую голову, серую и таинственную. Дальше на высоком склоне виднелся багровый вурдалак – пятно зловещего цвета на фоне темных гор.

Я медленно двинулся через арену. В полете я различал неясные очертания множества других ужасов, населявших высочайшие вершины.

Постепенно я приблизился к дому и, мысленно перенесясь через бездну лет, вспомнил ужасный призрак этих мест. Еще немного, и я понял, что меня несет прямо к огромному безмолвному зданию.

Я впал в некоторое оцепенение, избавившее меня от страха, который испытывал, приближаясь к жуткой громаде, и сейчас я смотрел на дом спокойно – словно человек, наблюдающий бедствие затуманенным взглядом.

Я настолько приблизился к дому, что видел его вплоть до деталей. Чем дольше я смотрел, тем больше утверждался в своих давних впечатлениях относительно полного его сходства с моим. Кроме размеров, я не мог найти отличий.

Оказавшись напротив входной двери в кабинет, я изумился: неподалеку от порога лежал большой фрагмент парапетной плиты, такой же – кроме размера и цвета, – как тот, что я уронил с крыши, воюя с обитателями ямы.

Я подлетел ближе, и мое удивление возросло: дверь была частично сорвана с петель, точно так же, как моя, вдавленная внутрь напором свиноподобных существ. Увиденное заставило меня задуматься, и я начал смутно догадываться, что атака на мой дом может иметь гораздо большее значение, чем мне казалось до сих пор. Помнится, много лет назад, в давние земные дни, я смутно подозревал, что дом, в котором я живу, каким-то необъяснимым образом соразмерен – если употребить знакомое слово – другому огромному зданию далеко, в центре этой ни на что не похожей равнины.

Похоже, мои подозрения были оправданны. Я начал постигать, что нападение, которому подвергся, непостижимо связано с атакой на это удивительное здание.

Неожиданно я перестал об этом думать, с изумлением рассматривая загадочный материал, из которого был сооружен этот дом. Он был – как я упоминал ранее – глубокого зеленого цвета, но сейчас, приблизившись к нему, я заметил, что он слегка переливается – сияет и затухает, подобно парам фосфора, если потереть его рукой в темноте.

Тут я отвлекся, приблизившись к главному входу. В первый раз мне стало страшно, потому что огромные двери сами собой отворились внутрь, и я беспомощно пролетел между ними. Внутри стояла непроглядная тьма. Как только я пересек порог, двери закрылись, оставив меня в этом лишенном света месте.

Какое-то время я висел в воздухе без движения, затем понял, что вновь двигаюсь, но куда, не могу сказать. Внезапно глубоко внизу послышалось бормотание и злорадный визг свиноподобных существ. Все затихло, наступившая тишина была пропитана ужасом.

Где-то впереди отворилась дверь, оттуда проник туманный белый свет, и я медленно влетел в комнату, показавшуюся странно знакомой. Раздался резкий шум, оглушивший меня. Перед взором, как в тумане, поплыла вереница видений. Охваченный смятением, я не сразу обрел способность ясно видеть.