Текст книги "Джекаби (ЛП)"

Автор книги: Уилльям Риттер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава Десятая

Джекаби рассказывал мне в деталях свое возвращение в комнату 301, пока мы шли вниз по кривому коридору. Ему с успехом удалось проскользнуть внутрь и выбраться из комнаты незамеченным, а также найти несколько интересных бумаг.

У Артура Брегга хранились кипы исписанных бумаг, большинство из них были застенографированы. Среди бумаг на его столе Джекаби обнаружил записи с деталями недавних политических дебатов и поминутные комментарии к заседаниям в мэрии. У него были заметки к интервью с мэром Спейдом и комиссаром Свифтом. Насколько мог судить Джекаби, бегло просмотревший эти записи, оба мужчины обсуждали предстоящие выборы.

– Похоже, детектив Кейн был прав, – сказала я, – Брегг мог быть «связями» комиссара Свифта в газетах.

– Похоже на то.

– Теперь понятно, почему Свифт был так зол, ведь это произошло прямо у него под носом. Дело не в том, что убийство произошло в его городе. Его персональный газетчик убит прежде, чем успела выйти его бесплатная реклама.

– Да, что ж, похоже, мистер Брегг искал кое-что еще.

Джекаби дошел до конца коридора и толкнул дверь в свою лабораторию. Она со скрипом открылась, и он протиснулся мимо чего-то, что блокировало вход. Несколько красных яблок покатились по ковру.

– Черт, он опять переполнен, – пробормотал он, подныривая под скелет аллигатора, словно продираясь сквозь что-то, – входите аккуратнее. И угощайтесь, если любите яблоки.

Я остановилась у двери. Тяжелый черный котел, висящий с другой стороны, был переполнен свежими фруктами. Я ничего не ела со вчерашнего дня, но запах жженых волос и неизвестных химикатов, висящий в комнате, окончательно убил мой аппетит.

Джекаби пересек комнату и привычным движением повесил пальто на манекен. Из его карманов он вытащил несколько пузырьков, которые я видела раньше, и поставил их в пустые ячейки на металлической стойке. Он выборочно вытаскивал различные предметы, например, изящный пузырек, через который производил осмотр сегодня, и заменял их другими. Новые артефакты расположились в бесчисленных карманах. Среди них былf китайская монета, четки и маленький пузырек с чем-то дребезжащим внутри. Я перестала следить за его движениями.

Без пальто мужчина выглядел еще более долговязым. Казалось, он состоит из одних углов, начиная с длинных ног и заканчивая острыми скулами. На нем была простая, чистая, белая рубашка и бледно-коричневые подтяжки. Его неукротимые волосы в тусклом освещении комнаты казались угольно-черными, предавая совсем изможденный вид.

– Что еще искал Брегг? – спросила я.

– Пока не знаю. Но уверен, ответ кроется здесь, – он вытащил свернутый лист бумаги и протянул его мне, – я нашел это под кожаной записной книгой на его столе. Скажите, что вы думаете об этом?

Я развернула и перевернула лист.

– Это карта, – ответила я.

– Гениально. Уже вносите бесценный вклад в нашу организацию.

– Это не обычная, печатная карта, – продолжила я. – Выглядит так, словно Брегг начертил ее, хотя здесь полно деталей. Береговая линия, кажется, там же, где и должна быть. Вот и мы, прямо в центре, – я указала на точку, где Брегг отметил Нью Фидлхем. – Кажется, здесь изображены окрестности в 50 миль вокруг. Слишком много для прорисовки улиц детально. Но он не изобразил здесь ни ближайшие города, ни границы округа.

По всей схеме Артур Брегг разбросал дюжину иксов, нарисованных красными чернилами. Они были расставлены по всем сторонам города, некоторые сбивались в группы по двое-трое, другие же стояли слишком далеко друг от друга. Рядом с некоторыми из них он написал Р.Г., с другими – Р.Ш… Каждый был отмечен датой. Даты шли вразнобой, начиная с трехмесячной давности и заканчивая прошлой неделей.

– Как вы думаете, что значат эти заметки? – спросила я.

– Это я как раз и намерен узнать, – Джекаби, видимо, довольный новым содержимым карманов, оставил пальто на манекене и вернулся в коридор. Я отступила в сторону, давая ему пройти, и последовала за ним в кабинет.

Он вытащил пыльную тряпку из-под рамы и прошелся ею пару раз по поверхности доски. Довольный результатом, он отложил ее в сторону, взял с подставки кусок мела и приготовился писать.

– Думаю, стоит начать с дат, – произнес он. Прочитайте их мне. Начните с наиболее ранних.

Я произнесла самую раннюю дату, 23 октября, и поискала взглядом следующую за ней, и еще одну. После четвертой или пятой я посмотрела на доску.

– Что это вы рисуете? – спросила я.

Джекаби нахмурился.

– Записываю даты. Продолжайте.

– На эльфийском?

Он отошел от доски и уставился на нее.

– Нет.

– Похоже на пиктограммы. Что это? Та, что последняя? Похожа на гуся, тянущего нить.

– Это 7.

– О, – мы оба смотрели на доску. Я наклонила голову. – О, точно, теперь вижу. Кажется.

Джекаби отдал мне мел и взял карту. Мы поменялись местами без комментариев, и возобновили работу. Джекаби читал даты и места, я записывала их, и вскоре перед нами предстал список из 12 дат. Разница между ними была в среднем в 5–6 дней. Ничего больше мы не заметили, и Джекаби перешел к сокращениям.

– Г и Ш, – размышлял он вслух, – Р присутствует и там, и там. Что могут означать эти буквы?

– Главная улица? Широта? – предположила я. – Это же карта.

– Возможно, но тогда она не точна. Смотрите, там две отметки вокруг Гленвилля, южнее нас, и самая южная из них отмечена Ш. Что еще это может быть?

– Давайте посмотрим, Брегг освещал выборы. Он брал интервью у действующего мэра. Возможно, он этими буквами, по какой-то причине обозначал действующего мэра и нового? Может он проводил опрос?

– Неплохо. Только большинство из отметок за пределами округа. Точнее, все они. Смотрите. Три в Браннасбурге, четыре в Кроули, по две в Гленвилле и Гедстоне, еще одна в долине Геда. Это, по меньшей мере, четыре различных юрисдикции со своими… – Джекаби замер, уставившись на карту.

– Что? – спросила я, – Что вы обнаружили?

Глаза Джекаби скакали взад и вперед, словно гнались за мыслью.

– Что? Нет, ничего. Возможно ничего. Скорей всего. Просто догадка. Мне нужно выйти, отправить телеграмму, или две. Вы можете остаться здесь и обустроиться, если пожелаете.

Мои глаза метнулись к потолку, когда Джекаби свернул карту и вышел в коридор.

– Прежде чем вы уйдете, – решилась я, – скажите, кто-нибудь еще живет в этом здании? Какие-нибудь постояльцы или арендаторы?

– Оу, эм, – Джекаби запнулся на ответе. – Да, да, предполагаю, что так, – произнес он из коридора.

– Что ж. Есть что-нибудь, что мне следует знать о них?

– О ком именно?

– О ком именно? Сколько людей здесь живет?

Джекаби просунул голову в дверной проем. Он открыл рот, намереваясь сказать что-то, но тут же его закрыл, поджав губы.

– Ну, – произнес он наконец, – все зависит от вашего определения людей… и живых, – он натянул мешковатое коричневое пальто, – Это не просто объяснить. Принести вам мясной пирог?

Пересматривая свои определения этих понятий, я находила перспективу остаться здесь все менее и менее приятной.

– Может мне лучше составить вам компанию? – ответила я. – В целях… обучения.

– Дело ваше, мисс Рук.

И без дальнейших объяснений мой работодатель вышел на улицу, а я бросилась вдогонку за ним.

Глава Одиннадцатая

Мой живот громко заурчал, когда Джекаби заплатил продавцу за два дымящихся мясных пирога. Я была более чем благодарна, что по дороге на телеграф нам попалась эта лавочка.

Пироги были огромные, с толстой корочкой, от чего их легко было есть на ходу. Джекаби осторожно держал свою порцию концом шарфа и дул на нее, чтобы остудить. Слишком голодная, чтобы ждать, я, роняя крошки и начинку на брусчатку, расправилась со своим с меньшей грацией и манерами, которые заставили бы покраснеть мою бедную маму.

– Итак, что нам удалось пока узнать, – неожиданно начал разговор Джекаби, который, видимо, прокручивался в его голове, и теперь он соблаговолил им поделиться. – Наш преступник оставил беднягу Брегга с жуткой раной в груди и скорбящей подругой, и удрал с порядочным количеством крови этого бедолаги. Внешний осмотр говорит о том, что была украдена только кровь. Сердце и другие органы оказались нетронутыми, а его бумажник и часы все так же лежали нетронутыми в карманах жилета.

– Кто крадет кровь? – спросила я, вытирая лицо.

– Больше существ, чем вам кажется, и еще столько же, на которых вы бы сроду не подумали. Кровь во многих кругах ходовой товар, она используется для бесчисленного количества вещей. Как утверждают легенды: одна конкретная венгерская графиня в шестнадцатом веке принимала кровавую ванну. Перепуганный народ прозвал её «Кровавая графиня» и «Кровавая дама».

– То есть вы считаете, что Артур Брегг был убит Венгерской графиней из шестнадцатого века?

– Конечно же, нет. Кровавая дама была человеком. А мы ищем что-то определенно сверхъестественное. Хотя, по правде сказать, в нашем преступнике проявляется достаточно человеческого. Он или она явно встали со стула, чтобы околдовать беднягу Брегга, прежде чем тот представился.

– Значит мы ищем кого-то очень похожего на человека. Не очень сужает круг поисков, вам так не кажется?

– Наоборот, значительно сужает, мисс Рук. Одним ловким движением мы убрали очень много видов из круга подозреваемых. Кроме того, похоже, что мы ищем очень тяжеловесное существо или того, кто носит очень прочную обувь.

– Прочную обувь? Простите, вы меня совсем запутали.

– Следы ботинок, – ответил Джекаби. – Разве вы их не видели? Я абсолютно уверен, что тот, кто оставил их, совершенно точно, нанес визит Артуру Бреггу. В этой ауре невозможно было усомниться. Конечно же, это ничего не доказывает. До безвременной кончины Артура, его могло навестить большое количество людей. Но вот что интересно, следы были достаточно четкими, даже вы могли их заметить.

– И, тем не менее, я их не заметила. Может быть, вы будете столь любезны и опишите мне их?

– На деревянных ступеньках остались глубокие отпечатки. По их чередованию можно проследить шаги. На ковре так же остались характерные вмятины. Правда я удивлен, что они до сих пор видны. К моменту нашего прибытия, полисмены, таскавшиеся взад-вперед по месту преступления, успели затоптать большинство из них. На лестнице же следы отчетливо видны. Обычные кожаные башмаки едва ли могли повредить древесину. Логично предположить, что наш подозреваемый либо невероятно массивен, либо носит обувь, сделанную из очень плотного материала, например, из стали. Судя по размеру следов, я бы предположил последнее.

– Это же гениально! Наш убийца носит металлическую обувь! Этого и правда достаточно… даже Марлоу должен был принять эту ключевую подсказку.

– Конечно, достаточно! Но все же нам стоит поостеречься преждевременных суждений. Следы могут и не принадлежать убийце. Следы свежие и оставлены примерно в тоже время, когда произошло убийство. Но возможно их оставили незадолго до смерти Брегга. Или же они могут принадлежать невольному свидетелю. Обычно волшебные создания стараются не привлекать к себе внимания. Если кто-то из них натолкнулся на тело Брегга, вполне понятно, почему он постарался избежать дачи показаний вооруженному офицеру и попросту сбежал.

– А вы абсолютно уверены, что мы ищем кого-то… – я все еще чувствовала себя неловко, говоря о народных сказках и реальных преступлениях, связывая одно с другим. – Кого-то сверхъестественного?

Джекаби ответил на мой скептицизм тяжелым укоряющим взглядом.

– Ну ладно, хорошо, – сказала я. – Итак, сколько всего известных сверхъестественных существ, расхаживающих в металлических ботинках?

Он на мгновение задумался.

– Одиннадцать… или двенадцать навскидку. Умножьте их на двое, если считать дюжину рыцарей Аллеберга. Они были одеты в броню, когда стали призраками. К сожалению, мы не можем так поспешно исключать и другие возможности. Средневековые големы, например. Существа из глины, которая при должном обжиге не уступает в прочности стали.

Я уставилась на детектива.

– Откуда вы все это знаете? – спросила я.

– Это моя профессия – знать. Будь я рыбаком, я бы рассказал бы вам о… – Он умолк, на мгновение, таращась в пространство тупым взглядом.

– О рыбе? – предположила я.

– Вот именно.

Мы добрались до телеграфа. Им оказалось вытянутое строение с высоким потолком, теснящееся возле почты. Я заметила, что моя мысленная карта Нью Фидлхема медленно заполняется деталями. Было сложно поверить, что прошло всего несколько часов с момента, как я сорвала объявление Джекаби с соседней двери. И этот маленький клочок бумаги обернулся моим билетом в столь удивительный мир, о котором я и мечтать не смела.

Джекаби подошел к телеграфисту, пожилому мужчине, имеющему в своем распоряжении всего несколько зубов и ни единого волоска, а я осталась стоять на почтительном расстоянии, пока он закончит все свои дела. Джекаби продиктовал телеграмму, и старик перечитал ее вслух. И хотя я не могла разобрать ее содержания, я все же слышала ритмичный свист и клацанье, когда старик заканчивал точкой каждое предложение.

Сидя на скамье у окна, я наблюдала за потоком пешеходов, и иногда проезжающими телегами, да каретами, гремящими по булыжной мостовой.

Я думала о странностях этого дела, о недостающей крови у Брегга, о загадочной карте и о подозрительных следах, оставленных очень тяжелыми башмаками. Если мой работодатель прав, убийца несчастного хоть внешне и похож на человека, но на самом деле он был очень древний… кто же? Все выше перечисленное не имеет ровным счетом никакого смысла. Возможно, будь у меня добротный кожаный блокнот, с удобно перелистываемыми страницами, я смогла бы структурировано записать всю информацию, и тогда все бы встало на свои места. Но улики казались несвязанными, и их смысл ускользал от меня, как только я пыталась сосредоточиться на них.

– Юная леди… – окликнула меня женщина высоким гнусавым голосом. Отвлекшись от размышлений, я увидела перед собой персонаж с кислым выражением лица в крошечном модном капоте, сдобренным таким количеством цветов и лент, что его едва хватало, чтобы удержать все это великолепие.

Она медленно оглядела из-под опущенных век моего работодателя, а потом заговорщически зашептала:

– Терпеть не могу досужие сплетни, – сказала она, – но просто обязана вас предупредить. Как женщина женщину. Человек, которого вы сопровождаете, не самая подходящая компания. Не знаю, что он вам рассказал, но у него имеется определенная репутация… – она склонилась ниже, – неблагопристойного человека.

Я кивнула.

– Да, мадам, благодарю вас. На мой взгляд значение «благопристойности» несколько завышено. Так уж вышло, что я теперь работаю на мистера Джекаби, и сопровождение его входит в мои обязанности.

– Вот как, – произнесла женщина и неодобрительно заохала и запричитала. – Девушкам вашего возраста не должно работать, чтобы прокормить себя. Вы должны думать о замужестве. Еще не поздно для такой милашки, как вы, найти славного респектабельного мужа, чтобы он заботился о вас.

– Предпочитаю сама о себе заботиться, мадам, но благодарю за совет. Ценю вашу заботу о моем благополучии, но у кого-то из нас есть более насущные дела, которые требуют пристального внимания, нежели практика в реверансах и превращение дурацких шляпок в топиарное искусство.

Женщина хмыкнула.

– Похоже, вы два сапога – пара.

Она усмехнулась и хлопнула дверью. Я и без того была груба, потому старалась не улыбаться, когда наблюдала за тем, как цветастая масса на вершине её головы подпрыгивала в такт ходьбе. Было так легко представить домовика, живущего незамеченным у неё в шляпке.

– Идемте, мисс Рук? – раздался голос Джекаби у меня за спиной. Он закончил все свои дела и направился к выходу, не дожидаясь ответа, а я поспешила за ним на улицу.

Когда я вышла, мое внимание привлек какой-то звук, похожий на лязг. Это могло быть все что угодно: конская сбруя или дверная щеколда. Но мне тут же вспомнились слова мистера Хендерсона про шум, который он слышал в ночь убийства Брегга. Клац-клац. Еще одна деталь, которая добавилась в мешанину у меня в голове. Как бы мне хотелось, чтобы тетка в цветочном капоте дала мне спокойно подумать.

– Думаю, мне и правда нужна подходящая записная книжка, если от меня требуется помощь в качестве детектива, – сказала я, поравнявшись с Джекаби.

– Вы не детектив, – заметил Джекаби. – Вы помощник.

– Все же, не мешало бы, – упорствовала я. – Пока вы диктовали телеграмму, я встретила женщину, которая похоже считает, что я не должна на вас работать.

– Верно подмечено. Я тоже сомневаюсь, что вам следует на меня работать. И как вы на это отреагировали?

– Должна сознаться, довольно грубо.

– Гмм, – буркнул он. – В будущем подобные дискуссии могут показаться вам бессмысленными. Она не первая и не последняя, кто станет пугать вас тем, кто я такой и что из себя представляю.

– Так кто же вы? – спросила я. – Чародей? Волшебник?

– Я же уже говорил вам, мисс Рук, я не занимаюсь подобной ерундой. Я человек науки.

– Хорошо, тогда как же называется то, чем вы занимаетесь?

– Я называю это умозаключением. Дедуктивным рассуждением. Логической связью…

– Я не совсем об этом. Я говорю о другой стороне. Как называются такие люди, как вы, которые могут… ну, понимаете… подмечать невидимое глазу других?

– Ах вы об этом… – Он кивнул. – Термин, который использую я – ясновидец. Это не идеальное название. Им во все времена пользуются всевозможные гадалки и пророки, но оно простое и понятное. Я ясно вижу. Я ясновидец. На самом деле это правильное значение слова Ясновидец. Одно-единственное на данный момент. Я долго изучал этот вопрос, и не нашел никого, кто видит так же, как я. В прошлом встречались другие, но никогда по двое одновременно. Эта способность словно перемещается. Когда умирает один носитель, она возрождается в другом.

– Откуда вам это известно? Откуда вам знать, что нет похожего на вас где-нибудь в Китае, который тоже считает себя единственным… и еще одного в Австралии, а третьего во Франции?

Джекаби вздохнул и замедлил шаг.

– Я очень долго надеялся именно на это. У меня было столько вопросов, и я жаждал получить на них ответы. Существуют определенные сообщества, очень старые, которые питают интерес к такого рода вещам. Они меня разыскали. Я получил ответы, хотя и меньше, чем мне бы хотелось, и не бесплатно. Я подневольный очень старого и почитаемого предназначения, которое никуда не исчезнет после того, как меня не станет.

– Но почему вы?

Он хмыкнул.

– Это один из тех ответов, которые мне бы хотелось получить, но этого так и не произошло.

– А вы когда-нибудь встречали предыдущих ясновидцев?

Джекаби остановился. Его лицо выглядело изможденным, а взгляд бушующих серых глаз унесся куда-то далеко. Он глубоко вздохнул, а потом медленно зашагал вперед.

– Данная способность может проявиться где угодно и в ком угодно. Очередным ясновидцем может легко оказаться какой-нибудь мальчишка, живущий здесь по соседству, или старушка на другом конце земного шара.

– Но вы ведь узнали кто он, не так ли? Кто это был?

Джекаби замолчал на какое-то время.

– Это она, – наконец тихо выдавил он. – Я предпочитаю не обсуждать этот вопрос. – Мрачность его голоса, вынудила проглотить мое любопытство. Пройдя еще один мощенный булыжниками квартал, я вновь решилась заговорить. – Как вы думаете, вы бы смогли научить меня? Видеть сквозь иллюзии?

– Нет, – ответил Джекаби еще до того, как я закончила говорить. – Скорее всего, нет. Почти наверняка нет. Как я уже объяснил, эта способность уникальна. Видение дано только одному единственному индивиду.

– А вы когда-нибудь пытались? – спросила я. – Может быть, я не могу научиться этому точно так же как у вас это получается… но мы посмотрим насколько далеко я смогу продвинуться.

Джекаби нахмурился, но я заметила, что ученый в нем был заинтригован этой идеей.

– Полагаю, что мы могли бы установить экспериментальные параметры, измерить чувствительность при определенных постоянных условиях и варьирующихся показателях, ввести внешние раздражители…

Он принялся рассматривать меня с тем же сосредоточенным вниманием какое обращал на свои своеобразные экспонаты и флакончики со странными жидкостями. Это одновременно обнадеживало и внушало тревогу.

– Я обдумаю эту возможность, – заключил он. – Если я вообще решу вас оставить, разумеется.

Он вновь уставился на тротуар.

– Должно быть, это не просто, – сказала я, – заниматься этим всем в одиночку. Не много-то помощи, если никто, кроме вас, не видит то, что вы ищите.

– Есть такое, – согласился Джекаби. И вдруг он резко остановился. – Нет. Не совсем в одиночку.

– Что ж, я рада оказаться рядом, – скромно сказала я.

– Это не вы, мисс Рук. Но раз уж вы об этом упомянули…. есть кое-кто… кто ясно видит… не совсем в той степени, что я вижу их, но в очень похожем смысле… иногда. Её зовут Хатун. Нам может быть полезна информация о том, что она видела в последнее время.

Мы шли в сторону офиса, но теперь Джекаби развернулся и, перейдя на другую сторону улицы, двинулся в противоположном направлении.

– Еще один ясновидец? Вы же только что сказали…

– Нет, она не то что бы ясновидящая. Она… маятник. Она видит мир в трех основных вариантах, и её как бы качает в них от одного к другому. Порой она воспринимает мир, как любой другой простак-обыватель… такой, как вы.

– Вот спасибо.

– Однако иной раз она видит, как я, мир за зачарованной пеленой. Мне кажется, ей не всегда понятно, что она видит. Это скорее на уровне ощущений, интуиции или предчувствия, и она позволяет своему воображению заполнить пробелы. Хотя надо признать, хорошему воображению. Обычно она на правильном пути, даже если не знает, что это за путь.

– А что за третий?

– Третий?

– Ну, вы сказали, она видит мир в трех вариантах?

– Ах, да. Как бы это сказать? Первый – это самый предсказуемый, второй – видение мира таковым, каков он на самом деле. А третий… непредсказуемый, каким мир не является. Видится всяческий вздор и безумие. Решительно не самый полезный способ. Бывает немного сложно определить в какой версии мироздания она находится… ну и разумеется они слегка накладываются друг на друга.

– Туманно как-то.

– Как и она сама. Но Хатун хорошая женщина. Как-то раз посреди ночи кто-то умудрился выкорчевать все до единого булыжники в переулке Мейсон Стрит. Целая аллея исчезла за одну ночь. Едва ли не в двух кварталах от полицейского участка, если не меньше!

– И она помогла схватить преступников?

– Ха! Лучше! Несколько дней спустя ее обнаружили, тянущей огромный мешок, полный камней, в какое-то особенное место в лесу. К ней прислали полицейского, чтобы порасспросить об этом, а она лишь улыбнулась и похлопала того по руке. А потом заверила его, что теперь все будет в порядке, и несчастий больше не случится. Неделями она предупреждала людей, что от шестиугольной формы камней исходят проклятья. Заметьте, какая неподдельная забота и внимание к согражданам. Она выкорчевала их сама, камень за камнем, и спрятала их в шести мешках за зданием каменщиков, пока не смогла оттащить в безопасное место. Никто бы никогда не заметил лишнюю кладку во дворе каменщиков. Умное планирование и самоотверженные усилия. Должно быть, она работала на износ.

– А камни были причиной невезения? – спросила я.

Джекаби покачал головой и криво улыбнулся.

– Только для несчастных городских ворчунов, которым пришлось по новой их укладывать. По специальному запросу мэра Спейда были выложены восьмиугольники. Я, конечно, заинтересовался этим вопросом и провел расследование, но могу смело вас уверить, в тех камнях, что изначально были выложены в аллее, не было никакого намека на нечто злобное. Это были просто камни. Она всегда вытворяет нечто подобное. Защищает город от демонов, живущих лишь в её воображении. Как-то раз она предупредила меня, что флюгеры в сговоре. Просто она чувствовала, что я должен это знать.

– Значит, она всего лишь чокнутая?

Джекаби задумался, и когда он заговорил, его ответ был тих и серьезен.

– Хатун видит мир не так, как вижу его я или вы, а куда более пугающим, полным большим количеством ужасных опасностей. И все же она предпочитает быть героем, в котором нуждается мир. Она спасла этот город и его людей от бесчисленных монстров бесчисленное количество раз. Тот факт, что сражения обычно происходят в ее голове, не умоляет её храбрости. Ведь это всегда самые трудные сражения.

Мы подошли к окраине города, где закончилась архитектура, и от леса город отделяли лишь трава да кустарники. Недалеко от дороги через извилистый ручеек был перекинут мост, от которого в лес убегала тропинка. Когда мы свернули с дороги и подошли ближе, первое, что я заметила – ручей был скован льдом. Его твердую поверхность засыпал снег вместе с увядшими листьями и ветками, сломанными ветром. Второе, что бросилось мне в глаза – сгорбившаяся фигура у подножия моста. Она рыбачила в замерзшем ручье… или, по крайней мере, держала жердь и позволяла крючку лениво царапать ледяную корку. Металлический грузик отскакивал ото льда, звеня как колокольчик на ветру.

– Вечер добрый, Хатун, – приветливо крикнул Джекаби, когда мы подошли ближе. – Клюет?