Текст книги "Преклони колени (ЛП)"

Автор книги: Тристина Брокуэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава 5

Белла

– Скажи мне, что тебе нужно, – требует отец Элайджа. Я не могу удержаться, чтобы не показать свое облегчение и счастье, когда выдыхаю свой долго сдерживаемый вздох и отвечаю на его прекрасную улыбку.

– Я никогда… никогда раньше не прикасалась к себе. – Я пролепетала это так быстро, как будто слова обжигали мой язык. – По правде говоря, я не совсем понимаю, что делаю.

Я вижу, как в его глазах пляшет веселье, и могу только надеяться, что он не будет надо мной смеяться. Если застукать его с моей матерью, то ему явно нравятся женщины постарше. А не молоденькие, как я.

– И что бы ты хотела, чтобы я сделал для тебя, Белла? – тихо спрашивает он, продолжая подходить ко мне.

– Я… я надеялась, что ты покажешь мне, как… как сделать так, чтобы мне было хорошо. – Отвечаю я.

Он тихо рычит, пытаясь скрыть звук, прикрывая рот рукой.

– Иди сюда. Повернись.

Он приказывает, протягивая мне руку. Я делаю, как он говорит, беру его руку и поворачиваюсь лицом к зеркалу во весь рост.

Он обхватывает меня за талию, упирается подбородком в мое плечо, а правой рукой проводит между моих ног. Я резко вдыхаю, когда от его прикосновения по моему телу пробегает электрический разряд. Мое сердце бешено колотится, и я чувствую, как жар поднимается к щекам. Интенсивность момента зашкаливает, и я не могу удержаться от того, чтобы не затрепетать в его объятиях.

Его голос, низкий и хриплый, шепчет мне на ухо: – Почувствуй, какую власть ты имеешь надо мной.

От его слов по позвоночнику пробегают мурашки, и я не могу отрицать желание, которое течет по моим венам, когда он прижимается ко мне сзади. Под его руководством мои пальцы исследуют тепло между ног, за считанные секунды находя чувствительный пучок нервов.

Каждое прикосновение, каждая ласка разжигают во мне огонь, и я не могу удержаться от тихого стона. Звук поглощается комнатой, но это только разжигает его голод. Он все крепче сжимает мою талию, его дыхание обжигает мою кожу, пока он наблюдает за мной в зеркале.

Он подводит мои пальцы к моему отверстию и надавливает на них, чтобы они покрылись теплой жидкостью, вытекающей изнутри меня. Затем он возвращает мои пальцы к чувствительному узлу выше.

Наши руки двигаются синхронно, зеркало становится свидетелем моего наслаждения, и я чувствую, что нахожусь на грани экстаза.

Но как раз в тот момент, когда напряжение достигает своего пика, он отпускает свою хватку и отступает назад, оставляя меня бездыханной и желанной. Его глаза встречаются с моими в зеркале, в них пляшет озорной блеск.

– Продолжай, – шепчет он.

Я прикусываю губу, во мне бурлит смесь разочарования и предвкушения. Я продолжаю тереться взад-вперед, набирая скорость. Мое дыхание переходит в быстрые неглубокие вдохи.

– Пожалуйста.

Я умоляю Отца Элайджа, хотя понятия не имею, о чем прошу. Но мне кажется, что только он может дать мне что-то.

На его губах появляется улыбка, словно он доволен таким поворотом событий. Он делает небольшой шаг вперед, и я снова чувствую, как его левая рука ложится на мое левое бедро и крепко сжимает его.

– Будь хорошей девочкой и кончи для папочки.

Он шепчет мне на ухо, и это все, что мне нужно, чтобы внезапно увидеть танцующие звезды. Вспышки света пульсируют за моими веками в ритме с пульсацией моего ядра.

Я слышу низкое рычание, поднимаю голову и снова встречаюсь взглядом с Отцом Элайджем в зеркале, а затем чувствую, как по моей спине раз, два, три раза прокатываются струйки тепла.

Я слышала о мужском семени, но никогда его не видела и уж точно никогда не чувствовала до этого момента. Любопытство берет верх, и я тянусь к нему сзади, пробегаю пальцами по теплу и подношу к лицу, чтобы увидеть своими глазами.

Я размазываю его взад-вперед между пальцами, а затем высунув язык, пробую на вкус.

Я замираю на мгновение, мои пальцы все еще блестят от его эссенции, и меня охватывает шок и возбуждение. Вкус чужой, но странно манящий.

С голодом, который удивляет даже меня саму, я снова подношу пальцы к губам, смакуя вкус семени Отца Элайджа. Соленая сладость задерживается на моем языке, и я чувствую, что жажду большего. В этот момент я сдаюсь, отдаюсь глубине своих желаний и слизываю все до последней капли, наслаждаясь близостью этого акта.

Низкое одобрительное рычание Отца Элайджа посылает мурашки по моему позвоночнику.

– Хорошая девочка. – Хвалит он.

Я слышу звук застегиваемых брюк. Он подмигивает мне в зеркале, а затем покидает мою комнату так же тихо, как и вошел в нее.

Через несколько минут я понимаю, что все еще стою посреди своей комнаты без одежды и размышляю, было ли это на самом деле или нет.

Неужели Отец Элайджа только что помог мне впервые мастурбировать? Чувствую ли я вкус его семени на своем языке? Действительно ли он называл себя моим папочкой и обращался ко мне как к своей хорошей девочке? Я уверена, что да. И я хочу большего.

Я провела большую часть ночи, ворочаясь в постели, не в силах успокоиться. Я до сих пор не могу поверить во все, что произошло прошлой ночью.

Я отчаянно пытаюсь отогнать от себя навязчивый образ Отца Элайджа в одной комнате с моей матерью, занимающегося интимной близостью. Одна только мысль об этом вызывает у меня тошноту, оставляя глубокий, ноющий комок страха где-то внизу живота.

Пытаясь сохранить рассудок, я сосредоточилась исключительно на том, что произошло после того, как я удалилась в свою комнату, а он неожиданно вошел и согласился мне помочь. Я предполагала, что его наставления станут главным моментом урока. К счастью для меня, он перешел на совершенно новый уровень.

Не знаю, хотел ли он проявить интерес ко мне или был намерен специально сделать это, но теперь я жажду только его, даже больше, чем думала.

Именно тогда, когда у меня возникают такие мысли, я решаю, что хочу узнать больше. Я хочу, чтобы он научил меня.

Я хочу знать, как доставить удовольствие мужчине, и не просто мужчине, а ему. Может быть, если я покажу Отцу Элайджу, на что я способна, он будет жаждать меня так же сильно, как и я его.

Когда эти мысли поглощают меня, я чувствую, как по моим венам разливается прилив решимости. С вновь обретенным чувством цели я принимаю решение. Я разыщу Отца Элайджа.

Мысль о том, что меня отвергнут или, что еще хуже, осудят, вызывает дрожь по позвоночнику. Однако жгучее желание внутри меня не желает умолкать.

Я начинаю разрабатывать план, тщательно подбирая слова и действия, чтобы завлечь Отца Элайджа. Я покажу ему, что готова исследовать все. Я докажу ему, что достойна его внимания и что я готова позволить ему сделать со мной то, что ему нравится.

Глава 6

Элайджа

Я нахожусь в исповедальне и слушаю, как прихожане исповедуются в своих грехах. Я часто не могу поверить в то, в чем люди имеют наглость признаться.

Обычно исповедальни делаются анонимными, но это маленький город. Мне трудно поверить, что Брэдли Уоллес искренне думает, что я не узнаю, что это он признается в измене своей жены с ее сестрой. Или что Сандра Мэй не понимает, что я могу догадаться, что это она признается в том, что спит со своим кузеном.

Люди думают, что им сойдет с рук простое признание в своих грехах. Хотя я полагаю, что это вполне соответствует тому, как это должно работать. Но я последний, кто будет критиковать. Сам имею недостатки и все такое.

Я слышу, как кто-то входит в исповедальню, и сразу понимаю, кто находится по ту сторону. Я узнаю этот запах где угодно. Сочетание ванили и сахарного печенья. Подходящее сочетание для моего маленького соблазнительного ангела.

Можно подумать, что она невинна, и так оно и есть во всех очевидных отношениях. Но ее любопытство станет моей погибелью.

– Прости меня, Отец, ибо я согрешила. Прошло двадцать дней с моей последней исповеди. – Признается Белла.

– Какие беды привели тебя сюда сегодня? – Я отвечаю, стараясь, чтобы улыбка на моем лице не проступала в словах.

– Я провела ночь, ворочаясь, не в силах уснуть, потому что мысли о похоти и желании не давали мне покоя. Я все время представляла себя с мужчиной в одежде, который прикасается ко мне в самых интимных местах.

Мое сердце учащенно забилось, когда слова Беллы повисли в воздухе. В кабинке для исповедей вдруг стало душно, воздух потяжелел от тяжести ее запретных желаний. Я изо всех сил стараюсь сохранить самообладание.

Глубоко вздохнув, я собираюсь с мыслями и отвечаю ровным голосом.

– Белла, эти нечистые мысли, терзающие твой разум, действительно греховны. Искушение – естественное испытание нашей веры, но наш долг – сопротивляться и искать прощения.

Я прекрасно знаю, что не имею в виду ни слова из того, что говорю.

Белла продолжает.

– Отец, я пыталась подавить эти мысли, изгнать их из своего сознания, но они не уходят. Я боюсь, что мое любопытство собьет меня с пути, что я поддамся искушению.

Это деликатная ситуация.

– Дитя мое, очень важно помнить, что любопытство само по себе не является грехом. Однако именно то, как мы поступаем в соответствии с этим любопытством, определяет нашу праведность. Необходимо перенаправить свои мысли на добродетельные занятия, искать утешения в молитве и размышлениях.

Голос Беллы дрогнул, уязвимость просочилась сквозь ее слова. – Но, Отец, что, если эти желания поглотят меня? Что, если я не смогу устоять перед искушением?

Я на мгновение замираю, обдумывая тяжесть ее признания. Это битва, с которой сталкивались многие, борьба между желаниями плоти и чистотой души. А я годами пренебрегала этим.

– Белла, мы все несовершенные существа, подверженные искушениям. Но только благодаря нашей вере и силе убеждений мы находим искупление. Обратись за советом к Господу, и Он даст тебе силы преодолеть эти испытания.

Тишина окутывает исповедальню, тяжесть исповеди Беллы задерживается в воздухе. Мой долг как священника – направлять и поддерживать тех, кто ищет прощения, даже если я не следую собственным советам.

– С прошлой ночи я чувствую потребность прикоснуться к себе. Это было так приятно, Отец. Я никогда не испытывала ничего подобного.

– И что же ты испытывала? – произношу я хриплым голосом, даже не успев осознать, что именно я сказал.

Черт.

Сквозь решетку слышу резкий вдох и хныканье.

– Тепло. Влажность. Так хорошо каждый раз, когда я тру между ног. Даже сейчас. Твой голос заставляет меня тереться быстрее.

Она шепчет.

Она трогает себя. Мой маленький ангел попробовал экстаз, и теперь это наркотик, которого всегда будет жаждать ее тело.

Я пытаюсь бороться с этим. Бороться с желанием обойти эту неудобную будку, разделяющую нас, и взять ее прямо здесь и сейчас. Но я не могу.

Поэтому я делаю именно это и молюсь, чтобы никто не знал, что сейчас произойдет.

Я захожу в ее часть исповедальни, и она задыхается от шока, ее платье задралось на талии, а рука залезла в ее милые белые трусики с вишенками. Но, как хорошая девочка, она продолжает.

Я опираюсь обеими руками на спинку кресла по обе стороны от ее головы и наклоняюсь к ее лицу, почти касаясь его губами.

– Ты этого хочешь? – шепчу я, и она утвердительно кивает головой. – Словами, – отвечаю я.

– Да. – Она повторяет, снова кивая головой.

Я опускаюсь перед ней на колени, спускаю трусики с ее ног, снимаю их и кладу в карман.

Я наклоняюсь, кладу голову между ее ног и вдыхаю ее великолепный сладкий, но мускусный аромат. Если бы это зависело от меня, я бы вечно дышал только этим воздухом. Я не могу удержаться от стона, сжимая контур своего члена в штанах.

Я продолжаю двигаться вперед и быстро провожу языком по ее клитору. Я фиксирую свой взгляд на ее лице, чтобы быть свидетелем каждой ее реакции на мои прикосновения.

За свои пятьдесят два года я повидал множество кисок, но киска моего ангела – самая великолепная и соблазнительная из всех, что я когда-либо видел. Ее холмик высокий и упругий, видны розовые пухлые губки, уютно примостившиеся по бокам.

Я поднимаю ее ноги и кладу их себе на плечи, чтобы наклонить ее бедра чуть выше, чтобы я мог рассмотреть ожидающее меня медовое лакомство.

Она смотрит на меня невинными глазами лани, задыхаясь, не понимая, что ее ждет. Одного этого взгляда достаточно, чтобы моя решимость рухнула в считанные секунды.

Я наклоняюсь вперед и провожу языком по ее входу, вбирая в себя лужицу возбуждения, которая так и зовет меня.

Мои чувства переполняет пьянящий вкус ее желания, разжигая мой собственный голод. Я слегка проникаю языком в ее девственную киску, проверяя, насколько тугой она может быть, чтобы постараться сделать все возможное, чтобы преуменьшить боль, когда я возьму ее в первый раз. Это произойдет не сегодня, но очень скоро.

Я провожу языком вверх и нежно посасываю пучок нервов.

Затем, с каждым движением языка, я чувствую, как дрожит ее тело, как ускользает ее связь с реальностью. Я чувствую ее капитуляцию, ее уязвимость, обнаженную передо мной. Я продолжаю дразнить и мучить, чередуя нежные ласки и сильное давление, усиливая предвкушение, которое висит в воздухе.

– О боже, – хнычет Белла.

– Не Бог. Папочка. Скажи это, мой маленький ангел. Скажи мне, кто твой папочка. – Я рычу в ее щель.

– Ты, – лепечет она. – Ты мой папочка.

– Верно. А теперь будь хорошей девочкой и кончи для своего папочки, детка.

Я погружаюсь внутрь и вбираю в себя ее сладкие соки, а затем возвращаюсь к ее клитору. Ее бедра начинают подрагивать, молчаливая мольба о большем. Я подчиняюсь, теперь мой рот полностью обхватывает его, а губы создают уплотнение, которое усиливает ощущения, проникающие в нее.

Я усиливаю давление и быстро провожу языком вперед-назад, доводя ее до предела и заставляя упасть.

– Папочка!

Она хнычет, и ее голос отражается от стен исповедальни. Ее тело сотрясают волны удовольствия, и я впитываю каждую каплю ее сущности, смакуя вкус ее удовлетворения.

Ее тугой вход сжимается снова и снова, умоляя заполнить его. Я хмыкаю, посасывая и покусывая ее клитор, снова направляя ее к освобождению.

Это не занимает много времени, пока она не оказывается на другой стороне. Она продолжает задыхаться, пытаясь перевести дыхание. Когда она сходит с эйфорического кайфа, я мягко освобождаю ее ноги от своих плеч, позволяя ей прийти в себя.

Наши глаза встречаются, и я наклоняюсь вперед, прижимаясь губами к ее губам. Она удивленно взвизгивает. Я могу сказать, что это ее первый поцелуй, не только по ее первоначальной реакции, но и по тому, как она не двигает ртом, словно ожидая, что я буду направлять ее.

Я провожу языком по ее губам, ища разрешения, и она открывается в ответ. Наши языки переплетаются в чувственном танце. Я хочу быть уверенным, что она получит столько же ее вкуса в свой рот, сколько и я в свой.

– Видишь, как ты хороша на вкус? Папочка не сможет насытиться. Ты будешь хорошей девочкой и позволишь папе съесть ее, когда он проголодается?

– Да, папочка. – Шепчет она в ответ на мою просьбу.

– Хорошая девочка.

Я могу только надеяться, что мы по-прежнему одни в церкви и что я единственный свидетель нашего греховного признания.

Глава 7

Белла

– Не могу поверить, что мистер Аддамс не женат. Я серьезно. Какой он горячий! И к тому же молодой! – взволнованно сказала Линдси.

Мы оба рухнули в траву у пруда. Я перевернулась на спину, глядя на облака в небе.

– Не знаю. Он не совсем в моем вкусе. – Сказала я неохотно.

– Что ты имеешь в виду? Он всем нравится!

– Ну, я не знаю. Может, молодые не всем по вкусу.

Линдси перевернулась на живот и, насмехаясь, шлепнула меня по руке тыльной стороной ладони.

– Изабелла Торнфилд! Ты мне сейчас же скажешь, кто этот старик, на которого ты явно запала!

Я не смогла сдержать нервное хихиканье, которое вырвалось у меня. Я знаю, что могу доверять Линдси. Мы дружим с самого детства. Если бы я кому-то рассказала о своей запретной влюбленности, это была бы она. Она предана до мелочей. Она также посещает нашу церковь. Поэтому я не уверена, что она сможет снова смотреть на отца Элайджа как прежде.

– Ну же, Белл! Расскажи мнеееее…Очень прошу?

Я делаю глубокий вдох и изо всех сил стараюсь подготовиться к любой реакции, которую она может вызвать, будь то хорошая или плохая.

На мгновение я замешкалась, раздумывая, стоит ли раскрывать свой секрет. Любопытство Линдси было неутолимым, и я знала, что она не отстанет, пока не получит ответ. Сделав глубокий вдох, я решила довериться ей, надеясь, что она поймет.

– Ладно, хорошо. Но пообещай, что не будешь осуждать, – сказала я, мой голос едва превышал шепот.

Глаза Линдси расширились от предвкушения, ее любопытство разгорелось.

– Я обещаю, Белла. Ты знаешь, что я не буду тебя осуждать. А теперь рассказывай!

Я неловко сдвинулась с места, чувствуя смесь смущения и волнения.

– Это Отец Элайджа, – наконец призналась я, и мои щеки вспыхнули пунцовым румянцем.

У Линдси отпала челюсть, а глаза расширились еще больше.

– Отец Элайджа? Наш священник? Ты серьезно?

Я кивнула, не в силах встретить ее взгляд.

– Я знаю, это звучит безумно, но в нем что-то есть. Его доброта, его мудрость, то, как он себя ведет. Он как будто притягивает меня.

Выражение лица Линдси смягчилось, и ее первоначальный шок сменился пониманием.

– Белла, я понимаю. Иногда мы не можем контролировать тех, кто нас привлекает. Но он священник, и ты знаешь правила.

Я знаю правила, но она не знает, что он уже нарушал их. Сначала с моей матерью. Теперь со мной. Поэтому я рассказываю ей обо всем, что произошло за последние несколько дней.

– Я имею в виду, никто из нас не идеален, даже если он должен быть устоем добродетели.

Она говорит, пытаясь унять боль от своего предыдущего ответа. Но это заставило нас рассмеяться, что в очередной раз сняло напряжение.

– Ну и как все прошло? – спрашивает Линдси с коварной ухмылкой.

– Невероятно. – Быстро отвечаю я.

Я не удержалась и нервно хихикнула, благодарная Линдси за попытку разрядить тяжелую атмосферу. Ее игривый вопрос застал меня врасплох, но я знала, что она просто пытается поддержать меня своим уникальным способом.

– Невероятно – это еще не все, – призналась я, и румянец пополз по моим щекам. – Это было похоже на то, что я никогда не испытывала раньше. Интенсивность, она была ошеломляющей.

Глаза Линдси расширились, в них заплясали любопытство и волнение.

– Расскажи мне все! Мне нужны все самые сочные подробности.

Я на мгновение замешкалась, не зная, как много мне следует рассказать. Но неподдельный энтузиазм Линдси и ее неизменная поддержка успокоили меня. Озорно улыбаясь, я начала рассказывать о страстной встрече, не оставляя без внимания ни одной детали.

Линдси внимательно слушала, ее глаза интригующе блестели.

– Вау, Белла. Я даже представить себе не могу. Это похоже на сбывшуюся мечту.

Я кивнула, внутри меня бурлила смесь эмоций.

– В каком-то смысле так и было. Но это также сложно, Линдси. Мы еще не говорили об этом, но я уверена, что мы оба знаем о рисках и последствиях наших действий. Мы не можем игнорировать реальность ситуации.

Выражение лица Линдси смягчилось, в нем появилось понимание.

– Я знаю, Белла. Это деликатная ситуация, и ты должна быть осторожна. Но иногда жизнь подбрасывает нам крутой трудности, и мы приспосабливаемся. Иногда это хорошо. Иногда нет. В любом случае, тебе решать, что с этим делать.

Ее слова тронули меня, напомнив, что жизнь редко бывает черно-белой. Иногда мы оказываемся в ситуациях, которые бросают вызов нашим убеждениям и проверяют наши границы.

Пока мы с Линдси продолжали беседовать, делясь своими мыслями и страхами, я почувствовала, как меня охватывает чувство облегчения.

Теперь, когда у меня был надежный совет от моей лучшей подруги, я была готова пойти еще дальше и погрузиться в это исследование с головой вместе с Отцом Элайджем. Останутся ли эти отношения чисто сексуальными или перерастут в нечто большее, было еще неизвестно. Но, тем не менее, я надеялась.

Я сидела в его кабинете и ждала, пока Отец Элайджа закончит исповедь. Я обнаружила, что совершенно беспомощна, когда в мои мысли ворвался шквал ярких образов, воспроизводящих события, которые разворачивались в исповедальне всего за несколько дней до этого.

Бабочки, самые приятные, запорхали у меня в животе.

– Белла?

Глава 8

Элайджа

Я захожу в офис, чтобы взять свои вещи и отправиться домой на весь день, и обнаруживаю, что мой маленький ангел сидит на краешке стула перед моим столом и сжимает руки. Похоже, это нервный жест, который, как мне кажется, она даже не осознает.

– Белла? – говорю я, чтобы привлечь ее внимание. – Это приятный сюрприз.

– Эмм… Здравствуйте, Отец Элайджа.

Она вздрагивает и приветствует меня кротким голосом.

– Что случилось? Я могу тебе чем-то помочь? – спрашиваю я, выдвигая свой стул из-за стола и садясь напротив нее, уделяя ей все свое внимание.

– Я надеялась поговорить с тобой.

Она шепчет, глядя на меня своим невинным взглядом.

– Расскажи мне, что случилось.

– Я думала и надеялась, что ты научишь меня большему. Чему-то большему, чем то, что ты мне уже показал.

Я пристально наблюдаю за ней, разгадывая ее манеры. Она кажется застенчивой, но я вижу озорной блеск в ее глазах.

Отца Беллы не было в ее жизни уже очень давно, а поскольку ее семья – часть моей общины, то, полагаю, я как бы взял на себя роль единственного отца в ее жизни.

– Иди сюда. – говорю я, похлопывая себя по коленям. Она настороженно смотрит на них, но делает то, что я ей велел. Садясь боком, она обхватывает мою шею и еще больше прижимается ко мне.

Я поворачиваю голову и тихонько говорю ей на ухо.

– Ты хочешь быть папиной девочкой, Белла? Это то, о чем ты просишь?

– Да. Я хочу, чтобы ты научил меня, как доставить тебе удовольствие.

– Как доставить удовольствие мне или как доставить удовольствие мужчине? Потому что, уверяю тебя, это две совершенно разные вещи. Я уже взрослый, Белла. У меня были годы, чтобы выработать определенные вкусы. Я знаю, что мне нравится и что не нравится. Ты готова дать мне то, что мне нужно? Если да, то я дам тебе то, что ты хочешь. Я буду твоим папочкой, а ты можешь быть моей девочкой. Но это означает, что ты будешь делать то, что я скажу. Ты сможешь это сделать?

– Да, папочка. Все, что угодно. – Отвечает она с нетерпением.

Я чувствую прилив сил, когда слова Беллы повисают в воздухе. Это тонкий танец, который мы собираемся начать, и который требует доверия и понимания. Я нежно зачесываю прядь волос ей за ухо, задерживаясь на мгновение дольше, чем нужно.

– Хорошая девочка, – шепчу я, в моем голосе смешались властность и нежность. – Помни, что эта динамика строится на взаимном уважении и согласии. Я буду направлять тебя, защищать и лелеять, но ты должна полностью доверять мне.

Белла кивает, ее глаза полны предвкушения и уязвимости. Я чувствую, как ей не терпится исследовать эту неизведанную территорию, отдать себя под мое руководство. Я не отношусь к этому легкомысленно.

– Прежде всего, общение – это ключевой момент, – продолжаю я, мой голос ровный. – Ты всегда должна чувствовать себя комфортно, выражая свои желания, свои границы и свои проблемы. Папина девочка никогда не должна бояться высказывать свое мнение.

Белла крепче прижимается к моей шее, ее доверие ко мне очевидно. Я не могу не испытывать гордости за ее готовность отправиться в это путешествие вместе. Но я также знаю, что доверие нужно заслужить и взрастить со временем.

– Помни, Белла, эта динамика не просто удовлетворение моих потребностей. Это создание безопасного пространства для тебя, чтобы ты могла исследовать свои собственные желания и фантазии. Я хочу помочь тебе расти, направлять тебя к твоему собственному удовольствию и самореализации.

Она снова кивает, в ее глазах светится смесь возбуждения и уязвимости. Я вижу в ее взгляде жажду знаний, желание учиться и доставлять удовольствие. Но я также знаю, что этот путь, по которому мы идем, не лишен трудностей.

– Будут правила, границы и ожидания, – объясняю я, мой голос твердый, но мягкий. – Но всегда помни, что твое благополучие и счастье – мой главный приоритет.

Улыбка Беллы сияет, в ней смешались доверие и обожание. В этот момент я понимаю, что это соглашение навсегда изменит нас обоих.

Я решаю пригласить Беллу к себе домой, ведь он находится так близко к церкви. Сверните на гравийную дорожку рядом с церковью и идите по ней назад через деревья, где вас встретит уютный домик с двумя спальнями. В нем не так много места, но он недавно построен, оснащен современной техникой и всеми удобствами обычного дома.

Я кладу ключи на стойку, беру пару бутылок воды из холодильника, а затем веду Беллу в спальню.

– Раздевайся. – Инструктирую я ее.

– Да, папочка. – Она говорит с прерывистым дыханием.

Мне нравится слышать эти слова на ее губах, но сейчас для нее лучше всего молчание.

Она снимает тонкие бретельки со своего светло-розового летнего платья с цветочным узором, и оно падает на пол, растекаясь у ее ног.

Я расстегиваю белый воротничок на шее и расстегиваю рубашку. Я снимаю ее и отбрасываю в сторону.

– Снимай остальное. Не стесняйся, детка.

Я говорю нежным голосом, чтобы успокоить нервы Беллы.

Я наблюдаю, как она снимает белый хлопковый лифчик и трусики. У нее упругая грудь, но не больше горсти, с маленькими сосками цвета пыльной розы. Они идеальны. Чем дольше я смотрю на них, тем сильнее они твердеют. Моя девочка возбуждается.

Я делаю шаг вперед и ласкаю ее грудь. Наклонившись, я беру ее сосок в рот и провожу по нему языком, чувствуя, как он становится еще более твердым.

Я отступаю назад и снимаю с себя то, что осталось от одежды. Я слышу, как она резко вдыхает. Уверен, она впервые видит член вживую. Я продолжаю медленно поглаживать свой член, наблюдая за ней и за собой.

Она облизывает губы, и я понимаю, что время пришло.

– На колени. – Я приказываю твердым, но уверенным голосом. Ее глаза переходят на мои, и она делает то, что ей говорят.

Я делаю шаг вперед и провожу головкой своего плачущего члена по ее нижней губе.

– Оближи губы. – Инструктирую я.

Ее глаза смотрят на мои с нетерпением и надеждой.

– Будь хорошей девочкой, детка, облизывай и посасывай мой член, как будто это твой собственный леденец. Ты можешь сделать это для меня?

– Да, папочка. – Говорит она, задыхаясь.

Подавшись вперед, она высовывает язык и медленно проводит им вверх по одной стороне и вниз по другой. Она добирается до головки и проводит языком взад-вперед по моей щели, пробуя на вкус мою сперму.

Я издаю тихий стон, чувствуя, как по моим венам разливается прилив желания. Ее послушание и готовность только разжигают мое возбуждение, и я не могу удержаться от того, чтобы крепче сжать ее волосы, направляя движения.

Ее язык продолжает исследовать каждый сантиметр моей длины, нежно прикасаясь к ней. Каждый щелчок и облизывание посылают мурашки по позвоночнику, усиливая нарастающее во мне удовольствие. Я наблюдаю за ней со смесью восхищения и голода, очарованный тем, как она посвящает себя тому, чтобы доставить мне удовольствие.

Когда она достигает чувствительного кончика, ее губы слегка раздвигаются, заключая меня в теплые, влажные объятия. Ощущения восхитительны, и я не могу удержаться от горлового стона. Воодушевленная моей реакцией, она начинает нежно посасывать, ее рот создает восхитительное всасывание, которое сводит меня с ума.

– Посмотри, какая ты хорошая девочка для папочки. Вот так. Вот так.

Я теряюсь в этом моменте, мои пальцы крепко сжимают ее волосы, пока она продолжает. Ее язык дразнит и исследует, когда она все глубже погружает меня в свой рот.

Я чувствую, как контроль над собой ослабевает, потребность освободиться становится непреодолимой. Но я хочу насладиться этим моментом, продлить удовольствие настолько, насколько это возможно. Поэтому, нежно погладив ее по волосам, я велю ей замедлиться, дразня меня мучительным ритмом, который держит меня на грани.

Ее глаза встречаются с моими. Она понимает мое желание, мою потребность в этой сладкой пытке. И она охотно подчиняется, ее движения становятся еще более продуманными, губы и язык работают вместе.

Время словно замирает, интенсивность нарастает, наслаждение достигает своего пика. С последним, отчаянным толчком я больше не могу сдерживаться.

Я издаю гортанный стон, мое тело содрогается от экстаза, пока она жадно впитывает каждую каплю.

– Покажи мне. – Я тихо инструктирую, и она высовывает язык, демонстрируя мне свое достижение. – А теперь глотай.

Я наблюдаю за движением ее горла, доказывающим, что она сделала то, о чем я просил. Прежде чем я успеваю спросить, мой ангел снова высовывает язык, чтобы показать, что она делает то, что ей говорят.

– В постель. Сейчас. – Говорю я, разворачивая ее и шлепая по заднице.

Глава 9

Белла

Я переползаю на кровать, проскальзываю под одеяло, переворачиваюсь на спину и слышу его хихиканье позади себя.

– Ты прячешься от меня? – спрашивает папочка.

Я быстро сбрасываю с себя одеяло, обнажая себя перед ним.

– Раздвинь ноги.

Я подчиняюсь, и не успеваю опомниться, как он уходит. Я должна была догадаться. Конечно, он не захочет восемнадцатилетнюю. Он слишком взрослый для меня, слишком сексуальный.

– Ты принимаешь противозачаточные? – спрашивает он, ошеломляя меня. Когда он успел вернуться? Он стоит и держит в руках презерватив.

– Нет. Еще нет. Я не знала, чем именно мы будем заниматься, и трудно делать такие вещи, когда рядом мама. – Я говорю это с сожалением.

Хотя та ночь изменила мою жизнь, одно упоминание о моей матери приводит меня в ярость. Назовите это ревностью, если хотите. Я совершенно спокойно признаю это. Мало того, если бы он только знал, какая она на самом деле злая, я не уверена, что он захотел бы снова приблизиться к ней.

Может, мне все-таки стоит ему рассказать.

– У меня нет желания использовать это.

Я прикусила губу, взвешивая последствия отказа от презерватива.

– Тогда не надо. – Хрипло отвечаю я.

Он делает глубокий вдох, словно ждал моего ответа.

Он смотрит на меня, и я вижу, что он пытается обдумать мои слова. Я не могу не почувствовать прилив уязвимости, задаваясь вопросом, не переступила ли я черту, к которой мы, возможно, не готовы.

– Ты уверена? – мягко спрашивает он, его голос наполнен искренним беспокойством. – Я не хочу рисковать, особенно если это что-то, что тебе не по душе.

– Я уверена. – Отвечаю я.

Он забирается на кровать, и, когда его тело прижимается к моему, меня охватывает чувство тепла и защищенности. Я чувствую, как его сердце бьется у моей груди, ровно и сильно, совпадая с ритмом моего собственного.

Его губы находят мои, нежный и страстный поцелуй разжигает во мне огонь. Наши тела сливаются воедино, кожа к коже.

– Сейчас будет больно, и у тебя может пойти кровь. Ты уверена, что готова к этому?

Он спрашивает, и я утвердительно киваю головой, не в силах сейчас произнести слова вслух, но он знает это.