Текст книги "Подари себе счастье"

Автор книги: Триш Уайли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Ее поклонник был великолепен. Когда они вошли в комнату, едва ли хоть одна женщина не повернулась и не посмотрела на него, открыв рот. Очень остроумный, толковый, волнующий. Все, о чем Мэгги могла мечтать. Он сделал успешную карьеру в области недвижимости, был отцом двух маленьких детей от брака, который распался, когда его жена сбежала со своим личным тренером, и теперь ему хотелось полюбить снова. Одним словом, отличный кандидат.

Проблема заключалась в том, что Мэгги не могла на нем сосредоточиться, пока напротив них сидел Шон со своей кандидаткой. Они были великолепной парой и прекрасно ладили. Мэгги чертовски ревновала.

– Не хочешь ли потанцевать?

Она заставила себя взглянуть в синие глаза Гэвина. Может, если бы они были темно-карими, полными секретов, надежд и искренней любви, она могла бы дольше выдержать его взгляд.

– Мэгги, ты меня слышишь?

Но ее внимание полностью сосредоточилось на Шоне и красавице Терри. Те весело смеялись над тем, что только что сказал Шон. Сердце Мэгги болезненно сжалось.

– Извини, Гэвин, – она широко улыбнулась ему. – Что ты сказал?

Парень улыбнулся в ответ. Его идеальные белые зубы блеснули при свете свечей.

– Я спрашивал, не хочешь ли ты потанцевать.

После обеда они зашли в комнату для отдыха загородного отеля неподалеку от Стрэнгфорд-Лоу, где играл оркестр.

– Может, когда будет побольше танцоров?

Он рассмеялся:

– Ты застенчива?

– Обычно нет, – засмеялась она в ответ.

Гэвин протянул ей руку. Мэгги посмотрела на его большую ладонь, затем – снова на Шона. Тот наклонился к Терри и шептал ей что-то на ухо, черт бы его побрал.

Мэгги подала руку Гэвину и мило улыбнулась ему, в глубине души надеясь, что Шон хотя бы на секунду отвлечется от Терри. Увы, Шон всерьез увлекся беседой.

Вставая из-за стола, она ударила его по голени, что вышло не вполне случайно.

– Ой, до чего я неуклюжая!

Шон улыбнулся, опустил руку под стол и потер ногу.

– Не беспокойся, у меня есть еще одна.

Терри рассмеялась и придвинулась к нему. Мэгги ушла на танцпол, скрипя зубами. Ей надо было решительнее отказываться, когда он предлагал двойное свидание.

Оркестр заиграл бодрый вальс. Гэвин заключил Мэгги в объятия, и она улыбнулась, глядя на его красивое лицо. Все было бы идеально... если бы в эту секунду к ним не приблизился Шон, картинно прихрамывая на «травмированную» ногу. За ним по пятам шла Терри, все еще смеясь.

– Надо же, встретиться здесь с вами, ребята!

– Забавно. – Мэгги сердито посмотрела на него, а потом еще шире улыбнулась Гэвину. – Ты отлично танцуешь.

– Я готов на любой подвиг, лишь бы произвести впечатление на великолепную девушку. Значит, тебе нравится?

– У тебя здорово получается, – рассмеялась она и похлопала его по плечу.

– Хорошо, потому что... – он наклонился к ее уху, – ты действительно великолепна.

Их толкнули.

– Здесь тесновато, да?

Закусив губу, Мэгги оглянулась на Шона.

Он ухмыльнулся.

– Меняемся партнерами. – И толкнул Терри к Гэвину, схватив за руку Мэгги и притянув к себе.

Ни Гэвин, ни Терри не стали жаловаться. Шон закружил Мэгги в танце, отведя подальше, чтобы те не могли их слышать.

– Что ты делаешь, черт возьми? – полыхнула зелеными глазами Мэгги.

– Я подумал, что команде пора встретиться.

– Команде? Теперь мы – команда?

– Мы всегда были командой. – Он теснее прижал ее к себе. – Итак, как твое свидание?

Мэгги старалась не обращать внимания на дрожь удовольствия, пробежавшую у нее по спине, когда его дыхание защекотало чувствительную кожу ниже ее уха.

– Прекрасно. А твое? – Но она и сама видела, что у него фантастически замечательная девушка.

– Она великолепна.

– Да. – Мэгги закатила глаза.

– И считает мои шутки забавными.

– Мы все знаем, что ты веселый парень.

– Она умна.

– Превосходно.

Шон улыбнулся своей неотразимой кривой улыбкой.

– Да, это подходящее для нее слово. Превосходная. Разве я не говорил, что выбирать друг для друга тех, с кем лучше встречаться, хорошая мысль?

Она ответила с заметным сарказмом:

– Мы что, поступили именно так? Наверное, я пропустила ту часть, где должна была выбрать тебе девушку.

– Но я нашел для тебя хорошего парня. Признайся.

Да. Если на то пошло, она стала меньше бояться, что Шон знает о том, чего не должен знать, именно после того, как он отдал предпочтение Гэвину.

– Он славный, – вздохнула Мэгги.

Шон состроил озорную гримасу.

– Как и те, предыдущие? Неужели Гэвин не понравился тебе?

В его глазах плясали веселые чертики. Мэгги рассмеялась, хотя ей хотелось сердиться на него.

– Почему не понравился? В том, чтобы быть славным, нет абсолютно ничего плохого. Тебе надо как-нибудь попробовать.

Он крепче обнял ее за талию.

– Я пробую каждый день. Тебе просто не по душе то, что на этот раз я выбрал для тебя отличного поклонника. Что с ним не так?

Он – не ты. Мэгги прекрасно понимала, в чем дело. Все снова возвращалось к Шону. К единственному человеку, к которому тянулось ее сердце и получить которого ей не хватало эгоизма. Потому что он заслуживал гораздо больше того, что она могла ему дать.

– С ним все распрекрасно. Если не считать, что секунду назад он наступил твоей партнерше на ногу. Вот, и сейчас тоже.

Шон повернулся в их сторону.

– Черт. Так и есть. Тогда мне лучше пойти ее спасать.

– Ты – герой.

– Я знаю. – Он снова посмотрел на Мэгги и подмигнул ей. – Так жаль, что женщина моих грез, кажется, этого не замечает.

Мэгги чуть не застонала от ревности.

– Может, она заметит, если ты ее спасешь.

– Ну, тогда я пойду вызволять из беды несчастную Терри.

Мэгги невольно провела рукой по широкой спине Шона.

– Я помогу.

Он наклонился и легко поцеловал Мэгги в губы. Потом крепко обнял Мэгги, глядя на ее ошеломленное лицо.

– Ты настоящий друг.

Мэгги застыла. Шон подошел к Терри и Гэвину, вежливо разлучил их и прижал к себе Терри. Мэгги с трудом улыбнулась вернувшемуся к ней ухажеру.

– Будем танцевать?

– По-моему, мне нужно выпить.

– Как хочешь.

Она в последний раз бросила взгляд на Шона, обнимавшего Терри, и покинула танцевальную площадку. Ей тоже нужно было выпить. И поесть мороженого, от которого она, конечно же, растолстеет. И шоколада. Чтобы забыть об этом кратком поцелуе.

Шон улыбался, кружа Терри в танце. Он давно не чувствовал такого оптимизма и такой бодрости. Бороться за Мэгги было нелегко, но это чертовски придавало сил.

– У тебя очень довольный вид, – заметила Терри.

– Вот как? Должно быть, потому, что моя партнерша отлично танцует.

– Знаешь, ты очень обаятелен.

– Да, я знаю.

– И без ума от своей подруги.

Шон опустил глаза. Ему хватило такта застенчиво потупиться.

– Значит, мне плохо удалось это скрыть. Это так очевидно?

– Только натренированному глазу. – Терри рассмеялась и чмокнула его в щеку. – И этот натренированный глаз говорит, что без ума не только ты. Давно Мэгги тебя отталкивает?

– Ну, уже некоторое время.

– И ты все равно возвращаешься?

Шон пожал плечами.

– Она того стоит.

– Ты уверен, что сможешь ее завоевать?

– Нет. Да. Надеюсь. – Музыка зазвучала громче, и он наклонился к ее уху. – Знаешь, находясь вдали от дома, я понял: за то, что действительно важно, стоит бороться.

– Даже если в итоге ты не победишь?

– Я не хочу провести остаток жизни, зная, что отпустил ее без боя.

Терри нежно улыбнулась Шону.

– Иногда мне становится жаль, что у нас с тобой ничего не получилось.

Он последовал примеру Терри и поцеловал ее в щеку. Потом взглянул ей в глаза.

– Мы были слишком молоды. Я очень ценю твою помощь, Терри.

– Я долго убеждала Гэвина разместить те биографии на сайте, хотя бы на сорок восемь часов. Не слишком ли хитрый трюк ты задумал и не выйдет ли он тебе боком?

– Я немного виноват, – смущенно улыбнулся Шон. – Но я испытаю все что угодно, если это сработает.

– Желаю удачи. – Она кивнула в сторону их столика. – Теперь мы можем вернуться, чтобы я присмотрела за моим мужем?

– Итак, ты собираешься снова встретиться с красавицей Терри?

– Вероятно. – Шон улыбнулся, сидя за рулем. – Как насчет тебя и Гэвина?

– Он даже не попросил поцеловаться с ним на прощанье, так что я бы сказала «нет».

– Да, черт возьми, с его стороны это было невежливо.

Мэгги рассмеялась. А чуть раньше повеселела, потому что Шон не поцеловал на прощанье Терри. Ну, кроме того, она выпила несколько стаканов сухого белого вина.

– Может, он целуется на втором свидании.

– Мы никогда не узнаем.

– Значит, это не то, чего желает твое сердце?

– Нет. – Она вздохнула. – Я намерена прекратить большой поиск. Собираюсь оставаться незамужней.

– Вечно?

– Думаю, да. – Она отвернулась к окну. – Это не для меня.

Шон хмыкнул.

– Конечно, это для тебя. Что бы ты ни понимала под «этим». – Он протянул руку и переплел свои пальцы с пальцами Мэгги. – Скажи, чего ты хочешь, Мэгги.

– Того, что не существует... – она прокляла вино, развязавшее ей язык, и свое глупое сердце, немедленно почувствовавшее, как правильно то, что ее рука – в руке Шона: – счастливой развязки и волшебного мира вокруг меня.

– И ты считаешь это невозможным. А вот я все еще хочу верить, иначе что же это будет за жизнь?

Никогда в жизни Мэгги не была так рада увидеть дом. Ей было просто необходимо как можно скорее выбраться из машины, оказаться у себя в квартире, поесть мороженого и выплакаться.

Шон сжал ее руку и остановил машину.

– Где твой задор, Мэри Маргарет?

– Я израсходовала его на кучу бесполезных свиданий по Интернету.

Он улыбнулся.

– Я постоянно твержу, что ты предпочитаешь тех, кто тебе не подходит.

– Ты сам выбрал этого, а он все время смотрел на твою девушку.

– Моя девушка была превосходна, помнишь?

– О, да. – Она вышла из машины.

Шон догнал ее.

– Итак, двойные свидания нам не годятся.

– Нет, это мы уже установили.

– И ты больше не пойдешь на свидания по Интернету.

– Не пойду.

На крыльце Шон схватил ее за руку и повернул к себе.

– Ты не можешь выйти из игры, Мэгги.

– Почему?

– Нужный тебе парень существует. Ты должна просто доверять самой себе.

У нее пересохло во рту, и она пристально взглянула на него. Его улыбка была медленной, чувственной, опасной.

– По-моему, я не успел предупредить, что не буду спрашивать разрешения.

Он привлек ее к себе и поцеловал.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Мэгги так долго мечтала об этой минуте. Именно этого и желало ее сердце. Но она по-прежнему понимала, что Шон для нее недоступен.

Он еще крепче прижал Мэгги к себе, наслаждаясь ее дыханием.

Мэгги слишком долго пыталась не допустить близости с Шоном, вот и теперь ей придется его оттолкнуть. Но, очевидно, когда получаешь то, чего жаждет твое сердце, от этого нелегко отказаться. Она подождет минуту. Всего лишь одну краткую минуту. А потом заставит его остановиться.

Он медленно, уверенно целовал Мэгги в губы, поглаживая ее по спине. Дразнил, пробовал на вкус, молча просил уступить.

Мэгги услышала собственный стон. О, господи. Только еще одну секундочку, а потом она убежит, непременно убежит...

Объятия Шона стали крепче, его язык оказался у нее во рту. И раздался еще один стон – теперь уже он сходил от Шона.

Мэгги хотела дотронуться руками до его груди, говоря себе, что это лишь для того, чтобы оттолкнуть Шона, но ее непослушные пальцы запутались в его рубашке. Дыхание Мэгги стало затрудненным, сердце забилось так громко, что она больше ничего не могла расслышать.

Он оторвался от ее распухших губ и прошептал:

– Мэгги.

Она не могла говорить. Шон положил руки ей на поясницу, проник под легкий топ и коснулся кончиками пальцев ее обнаженной кожи. Мэгги запрокинула голову, и он покрыл поцелуями нежную шею. Она должна это прекратить...

Он провел языком по ее шее, легкие поцелуи напоминали прикосновения крыльев бабочки.

– Шон... – выдохнула она его имя, и еще раз: – Шон.

– Ш-ш-ш. – Этот звук щекотал чувствительную кожу Мэгги. – Молчи.

Но она все-таки сказала:

– Мы не можем так поступать.

– Можем. – Он поглаживал ее спину.

– Я не могу так поступать.

– Можешь. – Он поцеловал мочку ее уха.

Она сжала и разжала кулаки.

– Нет!

– Скажи мне, почему.

– Нет, – всхлипнув, ответила Мэгги. Она наконец собралась с силами и толкнула его в грудь. Помотала головой, чтобы он перестал ее целовать. – Пожалуйста.

Шон убрал руки, разгладил ее блузку, но по-прежнему держал в объятиях. Оторвался от ее шеи и заговорил, опустив глаза:

– Я не уйду.

Ее дыхание было затрудненным.

– Шон...

Он поднял голову и долго смотрел ей в лицо потемневшими глазами.

– Ни за что не поверю, если ты сейчас скажешь, что не хочешь этого.

– Не хочу.

– Лгунья. – Он улыбнулся. – Может, ты способна на ложь, но у твоего тела получается хуже.

– Почему ты так поступаешь?

– Ты знаешь, почему.

– Знаю?

– Да, знаешь. – Он снова принялся гладить ее по спине, его голос звучал тихо и гипнотически. – Немного подумай об этом, и все поймешь.

Кончится тем, что она снова расплачется в его объятиях. Сколько ни моргай, слезы она сдержать не сможет. Потому что знает, о чем он ей говорит. Знает, хочет этого... и собирается отвергнуть.

– Мне не нужно думать. – Она покачала головой и попыталась высвободиться из кольца рук. – Я никогда не просила тебя об этом.

Он нахмурился и удержал ее.

– Нет, но ты это получила. И я не собираюсь уходить.

Ее глаза наполнились слезами.

– Ты должен, Шон. Прошу...

– Объясни, почему.

Сдерживаться больше не было сил. Мэгги заплакала.

– Если я скажу, ты уйдешь? – всхлипнула она.

– Только если на то будет веская причина, и она действительно должна быть веской.

– Отпусти меня.

Шон покачал головой.

– Я имею в виду, сию минуту. – Мэгги глубоко вздохнула и вытерла слезы, – тогда мы поговорим.

– Предупреждаю: если ты бросишься бежать к себе в квартиру, я тебя догоню.

– Я не побегу, – мрачно пообещала Мэгги, понимая, что у нее нет выбора. Он загнал ее в угол, и теперь ей оставалось только сказать ему правду.

Шон долгое время вглядывался в печальное лицо Мэгги, потом убрал руки с ее спины, наблюдая, как она отошла в сторону и снова вытерла слезы, старательно отводя взгляд. И у него появилось предчувствие. Придется нелегко. Мэгги собиралась с силами несколько месяцев.

Он вздохнул и выпрямился.

– Хорошо, я слушаю.

– Я не могу быть с тобой.

– Почему не можешь?

– Потому что я слишком сильно тебя люблю.

Он нежно ей улыбнулся.

– Не улавливаю ход твоих мыслей.

– Ты заслуживаешь женщину, способную подарить тебе замечательную жизнь, – ее голос дрогнул, и ей пришлось снова перевести дух, – чтобы с ней ты забыл все те жуткие воспоминания, которые преследуют тебя.

– Мы можем это сделать – ты и я.

Его мягкий голос вывел Мэгги из себя. Она наконец посмотрела на него, и ее глаза сверкнули от гнева.

– Нет, не можем! Потому что я не могу дать тебе семью!

– А я стану счастливым потому, что у меня будет семья? Быть с тобой – недостаточно?

– Нет, недостаточно! – Она повысила голос. – Потом будет недостаточно. Я мечтаю о семье, Шон, ты это знаешь. Я мечтала о ней с тех пор, как узнала, что это такое. Знать, что у меня не может быть семьи, – все равно что жить каждый день, будучи на самом деле мертвой. Впрочем, тебе этого не понять...

– Отчего же? – прервал ее Шон, улыбка исчезла с его лица. – Мне прекрасно известно это чувство. Я был внутренне мертв несколько лет. Иначе я должен был бы сопереживать тому, что видел, а это причинило бы мне слишком сильную боль.

Мэгги застыла на месте, сознавая правоту его слов.

– Я собирался поехать туда, чтобы выполнять свою работу. Именно этим я хотел заниматься с тех пор, как научился обращаться с камерой, а военные корреспонденты всегда были моими героями. То, что они делали в «горячих точках», казалось мне подвигом, каждодневным проявлением героизма. Но я не знал, чего им это стоило. Ты сказала об умирании внутри, Мэгги, так давай поговорим об этом.

– Тебе незачем...

Он шагнул к ней, его глаза предупреждающе сверкнули.

– Если ты намереваешься вытолкнуть меня из своей жизни, когда у нас такие сильные чувства, я буду сражаться с тобой за каждый свой шаг. А это означает, что ты должна понять, почему я так упорно борюсь.

– Шон... – она покачала головой, – пожалуйста, не делай этого.

– Я вернулся домой, поскольку больше не мог этим заниматься. Это отравляло мою душу. Я думал, что если убегу, то смогу научиться чувствовать снова. И я научился, когда встретил тебя. – Он с укоризной взглянул на нее. – Можешь стоять там и сколько угодно твердить, что все то время, которое мы провели вместе, ничего для тебя не значит. Я все равно не поверю.

– Ничего подобного я не собираюсь говорить, но не могу и позволить произойти нашему сближению. – Она покачала головой, на этот раз более неистово. Потом попыталась пройти мимо Шона.

Он крепко схватил ее за руку.

– Не делай этого, Мэгги. Ты нужна мне, и, осмелишься ты признать это самой себе или нет, я нужен тебе.

Мэгги почувствовала, как у нее по спине пробежала дрожь. Она вырвала руку, не сводя глаз с двери.

– Мне нужно, чтобы ты отпустил меня, Шон. Я хочу, чтобы кто-то подарил тебе волшебную сказку. Принес в твою жизнь волшебство. А я не могу этого сделать. Поэтому нам незачем разбивать друг другу сердце.

– Ты уже даровала мне волшебную сказку, – возразил Шон. Никогда еще ему не доводилось видеть Мэгги такой. Ее глубокие зеленые глаза лишились всякого выражения, в них не осталось ни одной искры. И он понял, что, может быть, уже потерял Мэгги, даже раньше, чем начал охоту. – Сначала ты разбудила меня смехом, потом была первой, благодаря кому я стал более открыто общаться с людьми. Когда ты стала моим другом, я снова открыл для себя все хорошее, что приходит в жизнь благодаря друзьям и семье.

– Семье, которой у тебя не может быть со мной.

– Ты этого не знаешь.

– Я видела, что случилось с Кэт. Все эти годы испытаний прошли на моих глазах. Погиб ее брак, погибло волшебство, которое было в ее жизни. И я не стану так поступать с нами.

Шон нахмурился, слушая Мэгги.

– Значит, ты собираешься сама убить наши чувства? Неужели так трудно поверить, что мы можем через это пройти? Черт возьми, Мэгги, неужели ты совсем не веришь в меня?

– Я права, Шон, и однажды ты это поймешь.

Он выругался, недоверчиво покачал головой и наклонился к Мэгги. Его глаза опасно вспыхнули.

– О, как с тобой нелегко! Ты одна принимаешь все решения. Считаешь, что о моих чувствах даже не стоит говорить. – Он жестко засмеялся. – Ну почему ты никак не можешь понять одну простую вещь: я никогда не брошу тебя, как бы тяжело ни пришлось.

Его рассуждения шли от ушей Мэгги прямо к ее сердцу.

– Пять минут назад ты сказала, что слишком сильно меня любишь, – продолжал Шон. – Что ж, разреши тебе кое-что сказать: то, что ты делаешь, – не от любви, это отъявленный эгоизм.

Как он может так говорить? Мэгги закусила губу, уверяя себя, что он просто обижен и бросает ей в лицо эти жестокие слова, чтобы в ответ оскорбить ее. Она не пыталась бы остаться верной их дружбе, если бы не любила его. И не отказалась бы от возможности быть с тем, кого полюбила всем сердцем, если бы не желала ему блага. Эгоизм был полной противоположностью тому, что она чувствовала.

Но Шон продолжал обличать ее в несуществующих грехах:

– Если бы ты меня действительно любила, то захотела бы, чтобы я получил то, к чему стремлюсь. Но ты этого не хочешь. – Он перевел дух и, понизив голос, произнес: – Ты недостаточно любишь меня, Мэгги. Вот в чем заключается проблема. Иначе ты бы поверила в меня и не сомневалась в моей способности тебя любить. Речь идет не о том, что ты стараешься найти оптимальный вариант, чтобы мне было лучше. А о том, что ты слишком сильно боишься пустить меня в свою жизнь.

Мэгги, моргая, глядела на него. По ее щекам ручьем текли слезы, и на этот раз она их даже не вытирала. В глубине души она понимала, что Шон, возможно, был прав. Наверное, она сейчас совершила самую большую ошибку в своей жизни.

Шон отошел в сторону и провел рукой по волосам. Потом отвел взгляд, словно больше не мог выносить ее вида.

– Запомни, это твой выбор, а не мой. – Он пошел прочь, бросив через плечо: – Мои чувства, очевидно, ни черта не значат.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

На следующий день Мэгги ощущала себя полностью разбитой. От одной мысли, что ей надо предстать перед камерой, тошнота подкатывала к горлу. Но она должна была контролировать хотя бы эту часть своей жизни, раз уж разрушила все остальное.

Увидев свое отражение в зеркале заднего вида, Мэгги горько усмехнулась. Всю ночь она проплакала, сидя у окна и глядя в темноту, и это не прошло даром для ее внешности. Но притвориться больной и отказаться от съемок она просто не могла. Впрочем, долгие часы ночного бдения привели ее к неожиданным выводам.

К примеру, Мэгги поняла, что ее рассуждения, из-за которых она распрощалась с Шоном, могли оказаться полностью ошибочными.

Он назвал ее эгоисткой. И после его ухода она убежала к себе и просидела всю ночь, ненавидя его и плача из-за этого. Ведь на самом деле ею руководило стремление найти, как она искренне считала, единственный благородный выход из создавшейся ситуации.

Когда любишь так сильно, желаешь своим любимым только добра. Особенно когда они уже через столько прошли. Мэгги считала свое решение полностью бескорыстным, хотя от него и разбивалось сердце. Она ошибалась. Не прислушалась к разуму и совершила то, чего никогда не сделала бы намеренно. А именно – обидела Шона. Очень обидела.

Господи, какая же она идиотка!

Этот невеселый вывод привел ее к другому, не менее грустному: как же теперь ей снова завоевать Шона? После того как она так глупо поступила, не отвернется ли он от нее навсегда?

Однако ближе к рассвету Мэгги почувствовала проблеск надежды.

Шон сказал, что любит ее.

Он любит ее, даже несмотря на то, что она была полной дурой и делала все возможное, чтобы его оттолкнуть.

Он любит ее, даже несмотря на то, что она пыталась найти кого-то еще прямо под самым его носом.

Он любит ее, даже несмотря на то, что она, возможно, не сумеет дать ему то, что ей так сильно хочется ему дать.

Шон был сильным, заботливым человеком. Ее другом. И он боролся, чтобы удержать ее. Так почему же и она не боролась с таким же упорством за нечто столь драгоценное, столь редкое?

Неужели разум покинул ее? Но нет, она приложит все свои силы, чтобы вновь завоевать его любовь.

Когда после срочного звонка главного редактора Мэгги вышла из дома, Шон уже уехал. Не дожидаясь ее. Поэтому она в одиночку отправилась на побережье, репетируя раз за разом то, что собиралась ему сказать.

«Я была полной идиоткой».Наверное, можно начать с этого.

Припарковав машину, Мэгги застегнула «молнию» на непромокаемой куртке, наклонила голову под дождем и пошла искать Шона. Она обнаружила, что он ходит с камерой на плече и снимает лица в толпе.

Глубоко вздохнув, девушка взяла себя в руки и подошла к нему.

– Ну как? Есть новости?

Он опустил камеру и искоса посмотрел на Мэгги.

– Нет, пока ищут.

Мэгги кивнула и огляделась по сторонам. Она увидела вокруг встревоженные лица. Узнала нескольких бизнесменов, у которых они с Шоном брали интервью, кивнула в ответ паре из них. Она не ожидала, что так скоро вернется на причал, и по столь скорбной причине: в море пропало рыболовное судно.

– Сколько человек на борту?

– Шесть. – Шона удивил ее румянец, и он нахмурился. – Что?

Внезапно оробев, как юная влюбленная девица, она выпалила:

– Шон, я была полной идиоткой, и...

– Сейчас не время и не место.

Мэгги неловко потопталась на месте, подыскивая необходимые слова. Шон снова поднял камеру и шагнул в сторону от Мэгги. Его лицо было бесстрастным.

– Ты должна знать: это тот небольшой траулер, на котором мы были. Мы знаем этих людей.

Мэгги широко раскрыла зеленые глаза.

– Траулер Майка Маккейба?

Он кивнул.

– Да.

Внезапно их проблемы отошли на задний план. Мэгги увидела лица экипажа, у которого совсем недавно брала интервью, так же ясно, словно они находились прямо перед ней, даже услышала их голоса, когда они переговаривались за работой. Она вспомнила о том, как ей стало плохо от небольшой качки. Каково же им сейчас, под штормовыми ветрами, лишенным возможности вернуться домой? И она поняла, что рассказать их историю, с хорошим или плохим концом, было гораздо важнее.

Она только надеялась, что реакция Шона относилась к ситуации, в которой оказался экипаж, а не объяснялась его нежеланием слушать, как она ошиблась.

Шон понял выражение ее лица. Он сжал ей руку и спокойным голосом сказал:

– Мы должны заниматься делом. Всему остальному придется подождать. Переведи дух, Мэгги, и сосредоточься. – Он шагнул к ней ближе и кивнул в сторону группы людей. – Потом пойди и поговори с ними, пусть увидят, что тебе не все равно и мы позаботимся о том, чтобы все поняли, через что они проходят. Выслушай их так, как ты умеешь слушать.

Мэгги почувствовала, как ей передается часть его надежной силы. Она выпрямилась, и ее страх временно отступил.

– Я готова. Идем.

Он отпустил ее руку, повернулся и указал на здание.

– Там культурно-спортивный центр, в нем собралось большинство семей.

– Тогда мы туда и пойдем.

Им уже доводилось бывать в деревне, и почти все знали Мэгги в лицо. Людям было легко с ней разговаривать: она была одной из них, подругой, которая каждый вечер в шесть часов на несколько минут посещала их гостиные. Поэтому они разоткровенничались, охотно поведали о том, сколько раз во время шторма они не спали по ночам, молясь, чтобы все лодки вернулись домой. Пересказывали то, что слышали несколько поколений назад, говорили об отцах и дедах, которые не вернулись домой или вернулись без друзей.

Эти рассказы звучали настолько впечатляюще, что Мэгги почувствовала их страх так же ясно, как свой собственный.

Она осталась с Джин Маккейб и ее невестками, даже когда камера перестала работать. Шон тоже посидел с ними, задавая женщинам вопросы о пропавших, чтобы ненадолго отвлечь их от тягостного ожидания. Он улыбался, и его очарование вызывало у них ответные улыбки. Мэгги знала, что такое – чувствовать утешение, которое давала его мягкая сила, оживляться, слыша его смех, и забывать на краткие моменты все невзгоды. Это было непостижимой частью характера Шона, еще одной из многих причин, по которым его любила Мэгги и должна была верить в него.

Некоторое время спустя Шон взглянул на нее, и его глаза утратили свой блеск. А потом он просто встал и исчез. Уже через минуту Мэгги стало не хватать Шона, и она принялась искать его глазами. Может быть, его вид придавал ей уверенности, когда ее окружало столько отчаявшихся людей.

При мысли о том, что ей предстояло ему сказать, у нее начинал болеть затылок. Когда Шон посмотрел на нее без огня в глазах, она опять испугалась, что слишком многое испортила.

Но как Мэгги ни вертелась, сидя в кресле, она по-прежнему его не видела.

Ветер постепенно усиливался. Такой осени не было давно.

Мэгги встала и снова огляделась по сторонам. Где же он? Она окинула взглядом стол, где подавали сладкий чай. Во время кризиса так поступали все ирландцы – пили чай и рассказывали забавные истории, чтобы отпугнуть демонов. Но Шона за столом не оказалось. Как не оказалось и его камеры.

Неужели что-то происходит снаружи?

Нахмурясь, Мэгги сняла куртку со спинки кресла и извинилась. Пожала руку жене Майка, пообещала скоро вернуться, затем распахнула дверь и отправилась на поиски Шона.

На улице лил сильный дождь. Мэгги пошла к каменной пристани, где ждали полицейские и «скорая помощь». Вернулась одна из спасательных лодок. Мэгги натянула на голову капюшон и увидела наконец знакомую оранжевую куртку Шона. Подойдя ближе, она поняла, что он надевает поверх куртки спасательный жилет.

– Ты куда? – крикнула она.

Повернув голову, он наблюдал за приближением Мэгги. Дождался, пока она подойдет поближе.

– Я выхожу в море с экипажем.

У Мэгги перехватило дыхание. Она посмотрела на огромные волны и снова взглянула в темные глаза Шона.

– Сейчас? Нет, не выходишь!

– Да, выхожу. С Джо я все уладил.

– Нам слишком опасно выходить в море! – Она рассердилась, узнав, что он договорился с Джо, не предупредив ее. Они всегда работали как команда, и хотя у Шона было гораздо больше опыта, связанного с критическими ситуациями, Мэгги по-настоящему обиделась.

– Мы не выходим. Я выхожу. – Он поднял с земли камеру и пошел по пристани.

У нее заколотилось сердце, она пошла следом за Шоном.

– Прекрати, Шон.

– Это наша работа, помнишь? Я всего лишь собираюсь снимать экипаж спасательной лодки, пока они ищут «Вылазку».

– Тогда я с тобой.

– Вот еще!

Мэгги поравнялась с ним, схватила за руку и развернула лицом к себе.

– Мы – команда, куда ты, туда и я.

– О, так вот как это работает?

У нее захватило дух.

– Ты не можешь так поступить только из-за того, что сердишься на меня!

Шон прижал камеру к бедру, высвободил руку и положил ладонь ей на плечо.

– Ты не умеешь плавать, Мэгги, поэтому, черт возьми, я не позволю тебе выйти в море. Заботиться о тебе – вот моя работа.

И он всегда заботился о ней. Они были командой, партнерами. Или, по крайней мере, были раньше. Пока она все не испортила.

Глядя Шону в глаза, Мэгги поняла, что не сможет его остановить. Она видела его ответный взгляд, видела, как в темных глубинах глаз блеснуло что-то знакомое. Потом он сжал ее плечо и снова поднял камеру.

– Будь осторожен, – только и смогла вымолвить Мэгги.

Шон медленно улыбнулся.

– Я всегда осторожен.

– Нет, я имею в виду, осторожнее обычного.

Он на миг задержался, потом пошел к ярко-красной лодке и спустился с пристани. Мэгги шагнула вперед, и он расслышал ее голос сквозь ветер:

– Я люблю тебя, Шон!

Он обернулся к Мэгги, развевающиеся на ветру волосы падали ему на глаза.

– Я знаю! – крикнул он в ответ. – Ты мне говорила.

– Я говорила тебе не так, как было нужно! – продолжала она кричать срывающимся голосом.

Шон пожал плечами. Его лицо оставалось непроницаемым.

– Скажешь мне потом.

Мэгги смотрела вслед лодке до тех пор, пока могла различить слово «Спасательная» на ее борту. Без Шона она впервые в жизни испытала чувство неизбывного одиночества – того самого одиночества, к которому уже готовили себя женщины, чьи мужчины находились сейчас в штормовом море.

Снова войдя в дом и схватив со стола огромную кружку сладкого чая, Мэгги принялась слушать разговор женщин. Те непринужденно беседовали о детях, о том, что продается в супермаркете, кто где был в отпуске. Обычная болтовня. Но по их взглядам Мэгги поняла, что они думают совсем о другом.

– Где тот красивый парень с камерой? – спросила ее вдруг жена Майка.

– Он вышел в море на спасательной лодке.

– В такой шторм? Что у него с головой?

– Иногда я сама спрашиваю себя об этом.

Казалось, жена Майка кое-что поняла по ее голосу. Она подалась вперед и сжала руку Мэгги.

– У него все будет замечательно. Они знают, что делают, эти мальчики.