Текст книги "Против его воли"

Автор книги: Триш Дженсен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 13

По дороге в Виргинию было много гостиниц и мотелей, но оказалось очень трудно найти такую, где позволили бы взять с собой собаку. К тому времени, когда они разместились в небольшом номере заурядного отеля, Джек был вне себя от обиды за Пончика.

– Да эта собака чище, чем иные люди, – ворчал он. – Не могу поверить, что здесь такая дискриминация по отношению к животным.

Лина улыбнулась. Этот человек сам пока не осознавал того, что полюбил свою собаку. Утром, когда они только тронулись в путь, он выговаривал им за то, что они не послушались его приказа. Джек жаловался, что они подвергали свою жизнь опасности и усомнились в его умении держать ситуацию под контролем. И вдруг у него вырвалось:

– А ты видела, как Пончик задержал того мальчишку? Каков он был, а?

Лине больше не приходилось напоминать Джеку, что нужно остановиться и прогулять Пончика. Он не позволял ей поить пса или кормить его. Он хотел все делать сам.

Да, Джек полюбил свою собаку.

Пончик, со своей стороны, стал относиться к Джеку так, словно они всю жизнь были привязаны друг к другу. И даже когда Лина давала ему команды, Пончик теперь смотрел на Джека, ожидая одобрения с его стороны, прежде чем подчиниться ей. Лину это немного задевало, но она искренне радовалась за них.

Она даже призналась себе, что завидует. Как бы ей хотелось, чтобы эта преданность Джека была обращена к ней! Лина только теперь начала понимать, насколько ей не хватало мужчины, который любил бы ее и заботился о ней. После Стивена она думала, что больше никогда не захочет поддерживать отношения с мужчиной. Их брак сделался таким уродливым, что ее жизненным кредо стала полная независимость.

Правда, позже, гораздо позже Лина стала присматриваться к другим парам, где супруги любили друг друга, и при этом не подавляли один другого. Например, ее родители. Или ее старший брат, Ник. Он был без ума от своей жены, Лани. Два других брата еще не встретили свою любовь, но это только вопрос времени. У них обоих были добрые, любвеобильные сердца.

– Спустись на землю, док.

Лина испуганно оглянулась. Она не заметила, что задумалась так глубоко, что застыла с зубной щеткой в руках.

Джек улыбнулся.

– Кажется, мы витаем в облаках, док?

Вот и еще одно изменение. В начале их знакомства всякий раз, когда обращение «док» слетало с его губ, в нем звучал неприкрытый сарказм. Теперь, когда Джек называл ее доктором, в его голосе проскальзывало восхищение.

Лина заморгала.

– Я… да, немного.

– Хочешь поделиться? – спросил он, расстилая для Пончика одеяло на одной из двух больших кроватей.

Это означало, что вторую он собирался разделить с ней. Может, Лина и рассердилась бы на такую бесцеремонность, если бы сама не хотела этого.

– Нет, – ответила она. Вряд ли Джек будет в восторге, услышав, о чем она мечтает.

Он многозначительно улыбнулся.

– Я не психолог, но мне кажется, что скрывать свои эмоции вредно для здоровья.

Поскольку Лина не собиралась отвечать, она состроила ему рожицу и отправилась в ванную чистить зубы. Когда же вернулась, Джек разговаривал по телефону. На его лице застыло напряженное выражение, но когда он повернулся к ней, в его глазах промелькнули задорные искорки. Попрощавшись с собеседником, он положил трубку, а потом подхватил Лину на руки и закружил по комнате.

Она вскрикнула от изумления, потом рассмеялась:

– Ты что, выиграл в лотерею?

– Почти. Они арестовали Джимми Делейни в моем домике.

– Кто такой Джимми Делейни?

– Его прозвище – Кролик. Он один из наемных убийц Трентона Пирса.

– А кто такой Трентон Пирс?

– Сущий негодяй, он зарабатывает себе на жизнь, продавая услуги своих «мальчиков». У них разнообразные таланты: поджог, шантаж, убийства. Ты только говоришь, что тебе нужно, а он подбирает исполнителя. И дело сделано.

– Ужасно.

– Достаточно сказать, что те, против кого будет давать показания Элиза, дошли до полного отчаяния, раз решили прибегнуть к услугам Трентона Пирса. Они обвиняются в вымогательстве и отмывании денег, но не останавливались и перед убийством. Вот тут они и обратились к этому грязному дельцу, а он выделил своего киллера.

– Кролика?

– Да.

– Это он стрелял в меня?

– Вероятно, хотя я точно не знаю. Получив его показания, мы не только предъявим Уинстонам еще одно обвинение – покушение на убийство, но и возьмем Пирса и всех его подручных. И еще мой босс. Его взяли в аэропорту Далласа, когда он садился в самолет, отправлявшийся на Каймановы острова.

– Так что Марк вне подозрений.

– Ну конечно! Он же мой партнер и лучший друг.

Пончик сердито заворчал.

– Мой лучший друг среди людей, – поправился Джек, потом посмотрел на Лину и добавил: – Мой лучший друг среди мужчин.

Сердце Лины затрепетало. О, да! Ей очень хотелось стать подругой Джека, завоевать его любовь, но она согласна и на дружбу. А сейчас даже на то, чтобы просто быть его любовницей.

– И что это значит? – полюбопытствовала она.

– Это значит, что мы можем вернуться домой, – ответил Джек и поцеловал Лину.

Под домом подразумевался небольшой, аккуратный домик в Виенне. Они немного покружили по улицам, прежде чем направились к нему. Джек хотел убедиться, что их не подкарауливают.

Он извинился, что не может сразу доставить Лину в ее санаторий, поскольку на утро у него была назначена важная встреча с одним из руководителей Бюро. Следовало обсудить возникшие осложнения. Но он обещал отвезти ее домой вечером в воскресенье. Лине не терпелось вернуться, но ей также хотелось посмотреть, как живут Джек и Пончик.

В доме было очень чисто, и у Лины возникло подозрение, что здесь кто-то убирается. Она не могла представить Джека с пылесосом в руках.

Пончик явно радовался возвращению, поскольку весело обежал дом, обнюхивая знакомые вещи. Даже Джек удивился и обрадовался такой реакции собаки.

Комнаты были небольшие, но для холостяка подходящие. Мебель была хорошо подобрана. Обращали на себя внимание комнатные растения и большие фотографии, развешанные по стенам.

Это были великолепные снимки природы. Лина не сомневалась, что они сделаны Джеком. Пока он перемещался по дому, включая везде свет, Лина с благоговением переходила от снимка к снимку. Они были потрясающе красивы – некоторые очень четкие, другие полны светового контраста, игры света и тени. Эти снимки могли бы получить сотни наград.

– Хочешь вина? А может, чай или что-нибудь еще? – спросил Джек, встав позади нее.

– Ты должен снова заняться фотографией, – убежденно произнесла Лина, залюбовавшись изображением оленя, который осторожно пил воду из ручья.

Она почувствовала, как Джек замер, обернулась и увидела, что он изо всех сил старается сохранить спокойное выражение лица.

– У меня больше нет времени на это.

– Ты не должен губить такой талант, – возразила Лина, показывая на снимки.

– Так ты будешь вино или нет?

– Да, – ответила она и проследовала за ним через гостиную в маленькую, хорошо оборудованную кухню.

У Джека имелся небольшой деревянный бар, стоявший на разделочном столе. Джек достал оттуда бутылку каберне. Пока он откупоривал ее, Лина спокойно сказала:

– Не позволяй своему отцу лишить тебя этого, Джек.

– Слушай, у меня даже нет камеры, – напомнил он, протягивая ей вино.

В это мгновение Лина поняла, что ей нужно делать, когда утром Джек уйдет на встречу.

Лина проснулась в объятиях Джека. После двух ночей, проведенных с ним, она чувствовала, что привязалась к нему, как к сильнейшему наркотику.

Она уже давно забыла, как хорошо быть в мужских объятиях. А может, со Стивеном она и не чувствовала ничего подобного. Ей тяжело было вспоминать об этом. Но в одном не было никаких сомнений – еще никогда занятия любовью не доставляли ей столько наслаждения. И кажется, она знала почему. Дело было не только в том, что Джек оказался опытным любовником, который изо всех сил стремился принести ей радость, и не в том, что ему удалось отыскать самые чувствительные места ее тела.

Это было необыкновенное ощущение интимности, единения. Это была любовь.

Лина вынуждена была признаться себе, что влюбилась. Ужасно глупо! Инстинкт подсказывал ей, что он не тот, с кем можно навсегда связать свою жизнь. Но то, как Джек любил ее вчера, было чем-то особенным, он скорее боготворил, чем использовал ее тело для удовлетворения своей страсти.

Она не представляла, куда все это заведет, но твердо верила, что нужно наслаждаться теми дарами, которые предоставляла судьба. И Джек был таким подарком.

Лина тихо засмеялась и почувствовала, как его рука крепче обняла ее. Джек всю ночь нежно сжимал ей грудь, а тут приподнялся и посмотрел на Лину.

Он был такой заспанный и смешной. Его голубые глаза были сонными, волосы взлохмачены, губы улыбались.

– Не хочешь поделиться шуткой? – спросил он хриплым со сна голосом.

– Я представила, что ты – подарок, а я разворачиваю тебя.

Глаза Джека округлились.

– Подарок?

– Да.

Он прикоснулся к ее щеке.

– Милая, но я ведь только и делал, что осложнял твою жизнь с первой минуты нашей встречи.

– Неправда. Да, беды следовали за тобой по пятам, но в этом не было твоей вины. И ты сделал все, чтобы выпутаться из создавшейся ситуации.

Джек смотрел на нее, покачивая головой.

– Знаешь, ты самая великодушная женщина, которую я когда-либо встречал, док. Ты ведь имеешь полное право ненавидеть меня.

– Ну вообще-то я никогда не сплю с мужчинами, которых ненавижу.

Джек погладил ее по щеке, а потом замер.

– Можно спросить?

– Конечно.

– Как ты думаешь, чем все это кончится?

Лина тихо покачала головой:

– Не знаю.

Он перевернулся на спину.

– И я тоже.

Затосковав по его теплу, Лина прижалась щекой к его груди.

– А разве нужно анализировать?

– Я думал, что анализ – это именно то, чем ты занимаешься в жизни, – произнес Джек, поглаживая спину Лины.

– Иногда лучше просто плыть по течению.

Джек поцеловал ее в макушку.

– Лина?

– Да?

– Я могу пока сказать тебе только одно – я не хочу, чтобы все закончилось, когда я снова вернусь к работе.

Это были те самые волнующие слова, которых так ждала Лина.

– И я тоже.

Лина расхаживала по дому Джека, с нетерпением дожидаясь его возвращения. Хотя она нарушила правила, отправившись за покупками, ее больше волновало, как он отреагирует на ее подарок.

В дверь позвонили два раза. Это был условный сигнал. Лина быстро распахнула дверь, не снимая цепочки.

– Пароль?

Джек хмыкнул:

– Летучие мыши появляются в полночь.

– Нет, это старый пароль.

Джек задумался.

– Лина, я хочу тебя? – предположил он.

Она со смехом открыла дверь.

– Ты неподражаем.

– Говорят, честность – лучшее качество, – ответил Джек, закрывая за собой дверь и крепко целуя Лину. – Черт, женщина, ты сводишь меня с ума!

Лина охотно согласилась с этим утверждением, поскольку ее сердце тоже бешено колотилось.

Пончик появился из кухни, грызя косточку.

– Привет, малыш, – поздоровался Джек и наклонился, чтобы погладить его. – Ты присматривал за Линой?

Пес заскулил.

Джек выпрямился и улыбнулся:

– Ну что, доктор, готова ехать домой?

– Почти.

Лина схватила его за руку и потащила в комнату, где на журнальном столике стоял ее подарок.

Джек прищурился.

– Откуда это?

– Не строй из себя крутого мачо. Я же здесь, и со мной все в порядке.

– Ты выходила?

– Ненадолго. Открой его.

Джек хотел было продолжить выговаривать ей, но передумал.

– Это мне?

– Нет, Кролику. Ну конечно, тебе!

– Ты купила мне подарок? За что?

– Чтобы отблагодарить за все волнения последних дней.

– Он тикает?

Лина улыбнулась:

– Есть только один способ узнать.

По его глазам можно было сказать, что он разрывался между желанием поворчать на нее еще и открыть сверток. У Лины сжалось сердце, когда она вспомнила одну историю про Джека, рассказанную ей Софи. Когда он был еще маленьким, они с дядей Джорджем подарили ему двухколесный гоночный велосипед. Отец заставил Джека вернуть подарок под тем предлогом, что он не умеет кататься на двухколесном велосипеде. Ему было тогда девять лет.

Получается, отец не знал, что дядя Джордж научил племянника кататься на таком велосипеде, когда ему было всего шесть лет. Лина не помнила, в связи с чем у них зашел разговор об этом случае. Теперь она жалела, что не слишком внимательно слушала Софи. Тогда она не знала этого человека и логично предполагала, что тот, кого так унижали и оскорбляли в детстве, мог приобрести много неприятных качеств.

Однако наблюдая за Джеком всю последнюю неделю, Лина видела человека, которому удалось избежать этого. Хорошее он впитывал, как губка, плохое же безжалостно отторгал. У него были свои недостатки, но подлость к ним не относилась.

И Лина еще больше любила его за это.

– Ну давай, открывай, – подбодрила она, старательно скрывая дрожь в голосе.

– А я ничего не привез тебе, – признался Джек и смутился.

Лина рассмеялась.

– Джек, это подарок без всякого повода. Мне просто захотелось сделать тебе приятное. Открой же!

Джек сел, немного обескураженный, и стал разворачивать цветную бумагу. Достав коробку, он замер.

Лина напряженно смотрела на него, думая, не совершила ли ошибку. Но когда увидела, как Джек заморгал и осторожно открыл коробку, то поняла, что это было верное решение.

– Фотоаппарат, – тихо произнес он, вытащил его из футляра и стал разглядывать.

– Я не смогла найти «лейку», но продавец сказал, что этот тоже хороший.

– Он просто замечательный. – Джек взглянул на нее, и его синие глаза затуманились. – Тебе не следовало этого делать.

– Да у тебя невероятный талант, и ты не должен зарывать его в землю.

– Я не заслуживаю таких слов.

– Я не купила тебе всех остальных принадлежностей – это твоя забота. Но фотоаппарат ты заслужил.

– Лина?

– Что?

– Я сержусь, потому что ты выходила сегодня.

– Я была осторожна.

– Лина?

– Что?

– Я люблю тебя.

* * *

По пути в санаторий «Счастливые питомцы» они останавливались несколько раз. В первый раз Джек купил пленку. Во второй раз они сделали остановку, когда Пончик дал понять, что ему нужно прогуляться. А в третий раз Джеку очень захотелось обнять Лину.

Он был настолько потрясен признанием, которое вырвалось у него, что никак не мог сосредоточиться за рулем. Но Джек знал, что сказал правду, он любит Лину Кросби.

Она была так красива. Она дарила ему свою любовь. И она была настолько привлекательна, что одного взгляда на нее было достаточно, чтобы Джека охватило желание. Впервые в жизни Джек думал, что это навсегда.

Джек боролся со своим чувством с того самого момента, когда впервые вошел в нее. Он подавлял это ощущение всякий раз, когда они ненадолго расставались, и его страшно тянуло к ней. Это чувство преследовало его даже тогда, когда он разговаривал с начальником, рассказав ему слишком подробно о женщине и собаке, которые пришли ему на помощь в самый нужный момент.

И он не мог отказаться от такого подарка, как фотоаппарат.

Дело было не в подарке, а в том, что за ним скрывалось. Лина обнаружила его слабость. Она показала ему то место в его душе, где царила пустота. Джек пытался заполнить эту пустоту, посвятив себя той работе, которую считал делом жизни. Он требовал справедливости от имени тех, кто не имел возможности добиваться ее самостоятельно.

Но он никогда не забывал, с каким наслаждением стремился запечатлеть естественную красоту природы. Он всегда знал, что его снимки удачны, но не думал, что они затронут еще чью-нибудь душу. А когда Джек увидел выражение глаз Лины, то понял, что она ощущает то же, что и он сам.

Отец заставил его почувствовать себя глупцом из-за любви к фотографии. Он обзывал Джека лентяем за его умение ждать часами, чтобы сделать удачный кадр. Но Лина поняла это.

Господи, он просто с ума сходил от любви к ней!..

Они добрались до санатория к пяти вечера. Базз ждал их у въезда, как и обещал, когда Джек разговаривал с ним утром.

Лина выскочила из машины и с радостным криком побежала к охраннику. Они крепко обнялись, а потом уставились друг на друга, точно не виделись сто лет, желая убедиться, что все в порядке.

– С тобой все хорошо? – не выдержал Базз.

– Все чудесно.

Он обнял ее за плечи и принялся внимательно вглядываться в ее лицо.

– В тебе что-то изменилось.

– Я… не знаю, что ты имеешь в виду, – замялась Лина.

Джек решил, что настало время вмешаться:

– Рад снова видеть тебя, дружище.

Базз заколебался. Он явно был не слишком рад снова видеть Джека. Наконец он пожал протянутую руку:

– Хорошо, что ты привез ее живой и невредимой.

– Полицейские, как я вижу, ушли.

– Это стало лишним, учитывая то, что охранять почти некого.

– Что? – прошептала Лина.

Базз посмотрел на Джека:

– Ты не говорил ей?

– Я не хотел ее расстраивать.

– Много людей уехало? – спросила Лина.

– Почти половина, – признался Базз. – Но хуже всего, что вновь прибывшие сразу развернулись и аннулировали свои заказы, когда увидели здесь полицейских.

– О нет! – вырвалось у Лины, и она в отчаянии повернулась к Джеку.

Ему стало не по себе, когда он увидел ее глаза. Всего три часа назад она страстно отвечала на его любовь, а сейчас он раздавил ее.

– Мне очень жаль, – тихо произнес он, подавляя желание прижать Лину к себе. – Я постараюсь поправить это, обещаю.

– Ты должен расстараться, черт возьми! – вырвалось у Базза.

– Конечно, – заверил Джек. – Клянусь, я сделаю все, что в моих силах. – Он посмотрел на охранника. – Теперь нам нужно добраться до места и устроиться. А мне – связаться с Марком.

– Ты хочешь увидеть Марка? Так я отведу тебя к нему.

– Правда?..

– Ну да. Они с Элизой все это время были здесь.

– Мы скрывались на виду у всех, – весело доложил Марк, когда все четверо, включая Пончика, ввалились в домик Базза.

– Значит, пока мы двое суток колесили, унося ноги от негодяев, вы прохлаждались здесь в роскоши?

Элиза встревоженно переводила взгляд с одного агента на другого.

– Ну не совсем в роскоши, – невозмутимо ответил Марк. – До сегодняшнего утра мы прятались в бункере.

– В бункере? – недоуменно переспросили Лина и Джек.

– Около года назад я случайно обнаружил макет старой тюрьмы, – пояснил Базз. – Там в северной части изображен полуподвальный карцер. Я решил проверить, и он оказался на месте. Он действительно хорошо скрыт.

– Это Базз предложил нам остаться, – сказала Элиза, и Джек не преминул заметить, с какой гордостью она взглянула на охранника.

Джек с Линой переглянулись, и Элиза перехватила эти взгляды. Джек был не единственным, кто влюбился в течение последних двух дней. Но он не был уверен, что с Линой произошло то же самое. Когда он признался ей в любви, она ничего не ответила на его слова, просто изумленно посмотрела на него, а затем бросилась на шею и принялась целовать, смеясь от счастья. По крайней мере ему показалось, что она была счастлива. Они целовались все жарче и закончили тем, что почти час занимались любовью, прежде чем отправиться в дорогу.

Но она ничего не сказала о любви.

А то, как сейчас все складывалось, лишало его права говорить. Лина возвращалась к своим делам, и к длинному списку несчастий, которые он принес в ее жизнь, придется добавить еще один пункт.

От Джека не ускользнула злая ирония всего происходящего. Наконец-то он встретил женщину, с которой захотел связать свою жизнь, и с этого момента сам разрушал все, что было ей дорого. Ему даже показалось, что он слышит смех отца, обзывавшего его идиотом.

– Ну что ж, друзья, – раздался в воцарившейся тишине голос Лины. – Я рада, что все удачно закончилось, но мне нужно идти к себе, переодеться, а затем подсчитать убытки.

– Я провожу тебя и помогу выложить вещи, – предложил Джек. – Интересно, мой номер еще числится за мной?

– Да можешь брать любой, теперь их полно, – отозвался Базз.

– Спасибо за напоминание, – огрызнулся Джек.

– Послушай, это все по моей вине, – попыталась урезонить охранника Элиза. – Джек не виноват.

– И ты тоже, – хором заявили Лина и Джек.

Джек уставился на любимую. Великодушие этой женщины не знало границ. Лина дотронулась до руки Элизы.

– Я рада, что здесь ты нашла надежное укрытие.

– Я никогда не смогу достойно отблагодарить вас.

– Помоги засадить за решетку этих негодяев, – сказала Лина. – Это будет самой лучшей благодарностью.

Джек с Линой закончили распаковывать вещи, и ему показалось, что ей не терпится выпроводить его, чтобы заняться делами.

– Я смогу увидеться с тобой сегодня вечером? – спросил он.

Лина покачала головой.

– Не обещаю. Я должна все проверить и подсчитать убытки.

– Даже не знаю, как вымолить у тебя прощение.

– Не забивай себе голову.

– Но я попытаюсь исправить это.

Она улыбнулась.

– Помощь шпиона шпиону? Я уверена, что со временем все наладится. Если не в этом году, то наверняка в следующем.

– А ты сможешь пережить это?

– Я выживу, – ответила Лина, не переставая улыбаться. – Джек, перестань беспокоиться. У меня все будет хорошо, и здесь тоже все устроится.

– Ну ладно. Если освободишься вечером, позвони мне. Или просто зайди, хорошо?

– Да.

Джек поцеловал ее. И хотя Лина страстно ответила на поцелуй, она прервала его несколько раньше, чем ему хотелось бы. Подавив желание повторить, что он ее любит, Джек погладил Лину по щеке, а затем позвал Пончика. Внезапно у Джека возникло ощущение, что он ее теряет. Если уже не потерял.

Марк пришел к Джеку час спустя и принес с собой пиво и портфель. Джек благодарно кивнул другу, откупоривая бутылку, потом сделал большой глоток. Весь следующий час он рассказывал Марку о событиях последних двух дней, упустив только несколько деталей, вроде тех, что они с Линой стали близки. Марк не был удивлен случившимся, потому что еще раньше позвонил в офис и узнал обо всем от нового, временно назначенного босса.

Оба никак не могли прийти в себя от такого предательства. Человек, которого они считали своим наставником, делал все, чтобы их убили.

– Когда ему предъявят обвинение? – спросил Марк.

– Завтра.

– Возможно ли освобождение под залог?

– Исключено.

– Ну и правильно. – Марк покачал головой. – Как все странно!

Джек поднялся и прошел к холодильнику, достав оттуда еще пару бутылок пива.

Вернувшись, он протянул одну Марку.

– А что происходит между Элизой и Баззом?

– Похоже, это любовь с первого взгляда. – Марк отхлебнул пиво. – Я думаю, именно по этой причине Базз предложил нам остаться, так он мог видеть ее. Но ты должен признать, что получилось гениально.

Джек кивнул:

– Удивляюсь, как ты сам не додумался до этого.

– Я бы додумался! – возмутился Марк.

– Знаешь, я действительно озабочен всем тем, что случилось с Линой.

– Знаю, и я тоже. Мне жаль, что я привез Элизу сюда.

Не считая ущерба, причиненного санаторию, Джек ни о чем не жалел. Если бы им не пришлось уехать отсюда, он, вероятно, очень многого не понял бы в Лине. Не увидел бы ее мужества и смелости перед лицом опасности, не узнал бы о привычке разговаривать во время секса.

Оторвавшись от несвоевременных воспоминаний, Джек сказал:

– Я только надеюсь, что это не доведет Лину до финансового краха.

– Мало шансов для этого, – возразил Марк, достал из своего портфеля папку и протянул Джеку. Джек взглянул на надпись: «Латимер». – Там есть довольно интересный материал, – добавил он.

Джека охватило желание сжечь эти проклятые документы. Он встал и бросил папку на столик возле стеклянной входной двери.

– Если я захочу что-либо узнать об этом парне, то спрошу у Лины.

Марк немного помолчал, а затем его брови поползли вверх:

– Вот, значит, как?

Джек избегал взгляда своего партнера.

– Ну, я не уверен, что все именно так. Но знаю, что она самый открытый и честный человек, какого я когда-либо встречал. Если я что-то захочу узнать, она мне расскажет.

«Кроме разве того, любит она меня или нет!»

– Неужели я услышу звон свадебных колоколов?

Джек обернулся и посмотрел на приятеля:

– Что я могу предложить такой женщине? Я живу тем, что раскатываю по стране, стирая с лица земли всякую нечисть. Мы просто не можем быть вместе.

Он принялся расхаживать взад и вперед.

– Посмотри, что с ней случилось, стоило нам встретиться. Едва я прошел через эти ворота, как у нее начались неприятности.

– Однако она не выглядит удрученной, – сухо заметил Марк.

Джек сдержал гордую улыбку.

– Она всегда так выглядит. Никогда не встречал женщину, настолько уверенную в себе.

Марк поднялся и принялся вертеть в руках пустую бутылку.

– Ну что ж, пора возвращаться к нашей свидетельнице. – Он посмотрел на часы. – Думаю, я дал им достаточно времени?

– Вероятно, нет, – сказал Джек, вспомнив две свои первые ночи с Линой. – Но я удивлен, что ты оставил ее одну.

– Ты смеешься? Она же с Баззом. Да он разорвет пополам любого, кто только посмеет приблизиться к ней. Кроме того, мы уезжаем сегодня вечером, и у них больше не будет возможности побыть вместе вплоть до окончания суда. Поэтому я не мог отказать им.

Джек расхохотался.

– Неужели я не ослышался? И под твоей толстой шкурой бьется сердце романтика?

Марк, похоже, рассердился:

– Нет уж! Я просто подумал и решил не связываться с Баззом.

Джек проводил друга до двери.

– Держи меня в курсе.

– Хорошо.

Когда Марк ушел, Джек выбросил пустые бутылки в корзину на кухне и вернулся в комнату. Он посидел у телевизора, но ничто не привлекло его внимания, читать тоже не хотелось. Он посмотрел на фотоаппарат, лежавший на столе, потом подошел к стеклянной двери и распахнул ее:

– Пончик, хочешь погулять?

Пес радостно залаял и выбежал на улицу.

Джек зарядил пленку в фотоаппарат.

– Тогда вперед!