Текст книги "В объятиях пришельцев (ЛП)"

Автор книги: Трейси Сент-Джон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Он обошел её, остановившись сзади. Убрал её волосы со спины и потер плечо, согревая большой ладонью жесткую плоть.

– Произошел несчастный случай, я повредила мягкие ткани на шее и плечах. Мои врачи сказали, что мышцы спазмировались, пытаясь защитить поврежденные нервы, а затем атрофировались в этом положении, – продолжала она. – И сейчас они наносят ещё больший вред нервам.

– Это больно? Насколько всё плохо?

Она на мгновение нерешительно замялась.

– Сейчас всё не так уж плохо. Иногда боль усиливается. – Она обратила взгляд на свою картину. – Вероятно, это моя последняя работа.

Раджир и Брефт подошли к её мольберту, а Фленчик продолжал прощупывать нежными пальцами спазмированные в узлы мышцы. Она наблюдала, как калкорианцы изучали её работу.

Брефт удивил её, благоговейно прошептав:

– Потеря такого таланта – это трагедия.

Она хотела поблагодарить его, но её опередил Фленчик:

– Я смогу это вылечить. А ты сможешь рисовать.

Она взглянула на него:

– Врачи говорят, что это неоперабельно.

Он пожал плечами.

– На Земле, возможно и нет, у них нет нужных навыков. Нет хороших лекарств для лечения подобных травм. Но на Калкоре я легко смогу вылечить твою травму.

Амелия постаралась скрыть вспыхнувшую в ней надежду.

– Как ты сможешь вылечить меня?

Он собрался ответить, затем снова нахмурился. Взглянул на Брефта и заговорил на гортанном калкорианском языке. Брефт, выслушав, кивнул:

– Он сможет восстановить клетки. Вырастит и восстановит нервы.

В ней ещё сильнее разгорелась надежда.

– Ты уверен, что сможешь сделать это?

На лице Фленчика отразилась уверенность.

– Я уже лечил на Калкоре точно такие же травмы. В основном у наших нобэков и у двух других видов. Ты поедешь с нами на Калкор. И будешь рисовать.

То, с какой беззаботностью имдико говорил, что её карьера как художника не закончена, ошеломило Амелию. Он вел себя так, будто столь тяжелое повреждение нерва оказалось не хуже легкого пореза.

Сможет ли он действительно исправить столь тяжкий ущерб? Позволит ли ей правительство Земли отправиться на лечение на Калкор?

Амелия вздрогнула от какого-то жужжания. Этот звук исходил от одежды Раджира, кучей сваленной на полу. С извиняющей улыбкой он порылся в ткани и вытащил серебристую коробочку. Что-то сказал по-калкориански, и жужжание прекратилось. Двое других мужчина уже поспешно одевались.

– Мы должны идти, – сказал Раджир, одеваясь. – Я веду новые торговые переговоры с Саусин Исрэлой. Брефт и Фленчик, каждый в своей области, тоже встречаются с пласианцами. Ты же не будешь злиться, что мы снова должны покинуть тебя?

Амелия натянула собственную одежду.

– Вовсе нет. Мне действительно нужно рисовать. – Ей в голову пришла одна идея. – На самом деле, мне нужно уединение, чтобы продолжить работу над картиной. И чтобы сосредоточиться, нужна абсолютная тишина.

Казалось, он купился на это.

– Приходи к нам, когда не будешь рисовать. Мы остановились в секторе Саррас.

Они направились к дверям, но Фленчик остановился и погладил её по спине.

– Приходи за лекарством, потому что боль будет усиливаться. На Пласиусе я не смогу вылечить тебя, но в моих силах облегчить боль.

– Спасибо, – сказала она. Все трое калкорианцев улыбнулись ей. И прежде чем уйти, каждый на прощание её поцеловал.

В тот день Амелия так и не рисовала. Ей было о чем подумать.

* * * * *

Когда тихая пласианская ночь опустилась на улицы города, калкорианский клан возвратился в свои апартаменты. Они отдыхали на огромном изогнутом диване, наслаждаясь теплом и пряным ароматом горящего душистого дерева. Раджир принял стакан с дласом от Фленчика. В конце дня ему, наконец-то, удалось расслабиться. Даже несмотря на то что встреча с Исрэлой принесла продуктивные результаты, разумом он всё время возвращался к Амелии. Он вспоминал о её пышной груд и округлых ягодицах. Размышлял о том, как от возбуждения её кожа покрывалась восхитительным румянцем.

Видимо, Брефт тоже думал об Амелии.

– Её оправдание, то, что ей нужно рисовать, сплошная ложь. Думаю, она избегает встречи с нами. А вот должны ли мы держаться от нее подальше? – сказал он.

Раджир отхлебнул свой длас и вздохнул, почувствовав, как расслабляются напряженные мышцы.

– Терпение, супруг по клану. Фленчик уверен, что скоро она сама придет к нам.

Нобэк взглянул на имдико:

– Как скоро?

Фленчик отпил длас, не показывая беспокойства.

– Её руки и кисти серьезно повреждены, а рисование лишь усугубляет и без того плачевное состояние. Чем больше она рисует, тем хуже становится боль.

Раджир кивнул в знак согласия:

– Она торопится закончить свою последнюю работу, завершить её до того, как совсем не сможет рисовать.

– Я разговаривал с целителем, которого она посещала с тех пор, как прилетела сюда. Он не может облегчить боль, когда та становится особенно невыносимой, что происходит каждые несколько дней. В следующий раз, когда боль вспыхнет вновь, она придет ко мне, и я помогу ей. – Фленчик залпом опустошил свой стакан.

– Идеальное время для проведения тестов, – улыбнулся Брефт.

Все трое посмотрели на закрытую металлическую дверь, за которой скрывалась лаборатория Фленчика. Уверенность имдико возрастала с каждым вздохом.

– Всё готово. Если Амелия не совместима с нами, она никогда не узнает, что я что-то с ней сделал. Всё-таки, наша физиология очень схожа с физиологией землян, так что думаю, есть отличные шансы, что мы сможем её оплодотворить.

Раджир в один глоток прикончил свой напиток.

– Если ты прав, скоро у нас появится матара.

Брефт ухмыльнулся, напоминая хищника, загоняющего добычу.

– Хочет она того или нет.

Глава 4

Амелия плакала, свернувшись клубком на диване.

Прошло два дня с визита клана. За это время творческое вдохновение достигло апогея, и она рисовала почти без остановки.

Амелия знала о последствиях длительной работы для раненых рук. Но словно находилась под песней сирены вдохновения и просто не могла остановиться. Творчество было такой же важной частью её жизни, как и биение сердца. Только несколько двухчасовых снов могли прервать её одержимость живописью.

Мучительная боль брала то, что не сумела усталость. Прошлой ночью боль прострелила от правого плеча до кончиков пальцев, и агония вывела Амелию из гипнотического транса живописи. Её кисть выгнулась, как коготь, и выпала из руки, а краска забрызгала пол; но она едва заметила что-либо сквозь туман боли.

Потом заболела левая рука, словно из солидарности к правой. Измученные болью конечности не подпускали сон всю ночь. Амелия сидела на диване, сложив руки на коленях, словно укачивала младенца. Ей приходилось поддерживать их, иначе от их веса невыносимо напрягались поврежденные нервные окончания. Её мир сжался до непрекращающихся мук, она плакала, стонала и проклинала всё вокруг.

Уже час как рассвело, а она всё стенала в агонии. Иглы боли пронзали руки от плеч до кистей. Она понимала, что пласианская медицина не поможет. Как и на Земле, она могла только переждать боль.

Или же у нее был другой выбор? Фленчик упоминал, что может облегчить боль на Пласиусе и вылечить на его планете. Она попыталась вспомнить его точные слова, но сочетание боли и усталости не давали памяти проясниться. Она была уверена только в его приглашении на случай возникновения проблем.

Осмелится ли она прийти к нему сейчас? Её оправдание уединиться для творчества сработало – она ничего не слышала от калкорианцев за последние два дня. Объявись она у них на пороге, воспримут ли они это как приглашение возобновить отношения?

Фленчик – врач. А значит, когда увидит её страдания, сексуальные утехи будут последним, что придет ему в голову. Даже расчетливый Брефт не был таким бессердечным.

Обещание помочь манило, отодвигая в сторону её недоверие к калкорианцам, а усилившаяся боль подняла её на ноги.

Она подошла к панели и подала сигнал, чтобы за ней немедленно приехал шаттл.

****

Амелия постучала в дверь клана и закричала, когда столь незначительное действие вызвало новые волны боли в руке. И надеялась, что калкорианцы ответят – она бы просто не смогла постучать ещё раз.

Дверь открылась, большое тело Фленчика заполнило весь проход. Он моргнул, увидев на пороге Амелию, затем радостно улыбнулся:

– Здравствуй, Амелия.

Она ответила на его заразительную улыбку своей, несмотря на боль в руках. Её сердце подпрыгнуло от его явной радости.

– Привет, – сказала она.

Он отступил, чтобы пропустить её.

– Заходи, своим визитом ты доставила удовольствие. Приятный сюрприз.

– Спасибо.

Она вошла из-под ослепляющих лучей пласианских светил в мягко освещенную квартиру. Янтарный свет лился сквозь затемненные окна, придавая гостиной золотистый оттенок, в углу тихо журчал фонтан. Необъятный диван занимал большую часть номера.

– Ты один? – спросила она.

– Раджира и Брефта здесь нет. Прости.

– Вообще-то, мне нужен именно ты. Это всё мои… – У нее сжалось горло, и из легких вырвались крики боли, с которыми она боролась всё утро. Она протянула руки к имдико. – Они так болят. Фленчик, прошу…

Он подхватил её на руки; она уткнулась в его широкую грудь, пока он нес её к шезлонгу.

– Побудь здесь, малышка, – сказал он, вытирая слезы нежными пальцами, его голос звучал убедительно, – я сделаю обезболивающие.

Он погладил ее по щеке, прежде чем отойти в другую комнату. Медная дверь закрылась, Амелия осталась одна. Она устроилась в шезлонге и успокоилась.

Ей было стыдно за потерю контроля.

Она слышала шаги имдико в другой комнате. Открылась дверь, но Амелия не смогла разглядеть комнату за ней из-за крупного Фленчика. Дверь закрылась, и он наклонился, поднося чашу к её губам.

– Выпей, Амелия. Лекарство заберет боль.

На мгновение она испугалась его пристального взгляда. Он проявил рвение, которое, казалось, не имело ничего общего с облегчением её боли. Он смотрел на нее также, как во время занятия любовью.

– Оно безопасно для землян? – спросила она.

Фленчик улыбнулся, странный блеск в его глазах потух.

– Очень. Я изучил анатомию и биологию землян. Твой народ похож очень на калкорианцев. Оно не навредит тебе.

Она заколебалась, но не увидела ничего угрожающего в его поведении. Её руки пульсировали от боли. Он прижал чашку к её рту, обхватив её подбородок и откинув голову назад. Густая жидкость потекла по её языку, покрывая ароматом, похожим на ванильный кофе. Она проглотила, словно умирающая от жажды. Фленчик взял пустую чашку и поставил её на пол.

– Хорошо, Амелия, скоро тебе станет лучше.

– Лекарства на Земле никогда не были столь приятными. – Она размяла пальцы. Неужели боль уже рассеивалась? Напряжение в теле растаяло. Она откинулась на спинку дивана.

– Ты уже лучше говоришь по-английски, – заметила она.

Он улыбнулся:

– Я упражняюсь много с Брефтом. Я хочу хорошо разговаривать с тобой.

– Уже намного лучше. Где остальные? – спросила она.

– На дипломатической встрече. Слишком скучно для меня. – Он закатил глаза в настолько земной манере, что Амелия захихикала. – Теперь твои руки в порядке?

Огромный зевок не дал ей ответить сразу.

– Боль быстро уходит. – Она зевнула ещё раз, её глаза по чуть-чуть закрывались. – Мне вдруг так захотелось спать.

Он нахмурился:

– Я забыл сказать. Это лекарство может вызвать усталость. Прошу прощения.

Её голос звучал будто издалека:

– Всё в порядке. Всё лучше, чем боль, в любом случае, я не спала ночью. Я должна вернуться в свою квартиру до того…

– Нет, останься, передохни, – прервал её Фленчик. – Вздремни немного… здесь…

У Амелии не было сил ответить. Её глаза закрылись, она почувствовала, как он бережно уложил её на шезлонг. Его пальцы поглаживали её щеку, убаюкивая. Она заснула.

Глава 5

Фленчик подождал, пока дыхание Амелии не стало глубоким и ровным. Едва осознав, что успокоительное, которым он напоил Амелию, подействовало, подхватил её на руки и отнес в лабораторию.

В пустой комнате находились смотровой стол, хирургические инструменты и мини-лаборатория. Всё это они одолжили в местном пласианском медицинском центре. Ему даже не потребовалось объяснять, зачем понадобилось это оборудование. Он ведущий медик на Калкоре и возглавлял несколько межгалактических комитетов здравоохранения. В подобном ранге имелись свои привилегии.

Фленчик уложил Амелию на стол и подложил ей под голову подушку. Затем ввел пролонгированный обезболивающий препарат в её руки и сгорбленные плечи.

«Это снимет боль, – подумал он. – Так, а теперь приступим к настоящей работе».

Он сдвинул бесформенную одежду, скрывавшую её тело, и замер, любуясь пышной фигурой, лежавшей перед ним на столе словно подношение. Землянки оказались такими маленькими, хрупкими, но очень красивыми существами. На Амелию Райан невозможно было смотреть профессиональным беспристрастным взглядом.

Он убрал её волосы с груди и плеч. Её кожа словно манила прикоснуться к ней кончиками пальцев, и он поддался соблазну. Проследил розовые ореолы мгновенно ставших жесткими сосков. Скользнул ладонями к тонкой талии и бедрам.

Провел кончиками пальцев по мягким каштановым кудряшкам на лобке. Её кожа порозовела. Она реагировала на его прикосновения, даже несмотря на лекарственный сон? Он исследовал пушистый треугольник, обнаружив влажные кудряшки. Амелия вздохнула и слегка улыбнулась. Ещё больше влаги покрыло его пальцы.

«Что за поразительное существо эта землянка», – изумился Фленчик. Несмотря на строгие законы, регулирующие сексуальные отношения, в теле этой девочки сохранился естественный сексуальный голод. Он поднес кончики пальцев к носу, вдохнул её мускус, слизнул влажность, перекатывая её аромат на языке. Как восхитительно было бы прямо сейчас погрузить в нее свою оголодавшую плоть и наполнить её сны сладостью любви!

Приятная ноющая боль в чреслах едва не отвлекла его от основной цели. Он выпрямился и ворча отвернулся к мини-лаборатории.

Смешав ингредиенты, Фленчик развел в стороны и согнул в коленях ноги Амелии. Затем ввел гибкий полый зонд в её лоно. Влив полученную смесь через зонд прямо в матку, стал ждать, пока смесь подействует.

Если всё получится, благодаря этой смеси, произойдет мгновенный выброс яйцеклетки в матку прекрасной девушки. В теории женская репродуктивная система землянки, в отличие от калкорианских женщин, должна отреагировать на это лекарство.

Фленчик подождал на несколько минут дольше, чем требовалось, действуя очень скрупулезно. Затем раздвинул розовые лепестки Амелии и вытащил зонд. А на его место вставил коллектор клеток.

И включил тонкий металлический инструмент, разработанный специально для сбора ценных оплодотворенных яйцеклеток у калкорианских женщин из группы риска. В поисках яйцеклеток он направил тонкие ворсинки прямо в репродуктивные пути Амелии. Фленчик, затаив дыхание, смотрел на монитор сканера.

Одна… две… три… Он от изумления приоткрыл рот… Четыре… пять… шесть… Количество яйцеклеток на мониторе всё возрастало, пока сканер не показал невероятное число – десять.

Десять яйцеклеток! Фленчик протер глаза, моргнул и снова взглянул на сканер, который по-прежнему показывал десять яйцеклеток. Коллектор вышел из тела Амелии, и Фленчик кинулся замораживать столь ценное содержимое.

Затем вернулся к Амелии и опустил её ноги. Он сверил время и удовлетворенно улыбнулся. Она ещё немного поспит, оставаясь в неведении относительно проведенных им тестов. Никакого бессердечного принуждения, никакого применения силы. Его совесть была чиста.

Фленчик одел её дрожащими руками. Это крошечное чудесное создание только что на его глазах произвела десять яйцеклеток. Если хоть одна из них окажется жизнеспособной для оплодотворения калкорианцами, надежда на будущее возрождение его планеты вернется. На мгновение это ошеломило его. Он нежно коснулся лба Амелии, страстно желая, чтобы произошло чудо.

Он отнес её обратно в комнату и удобно устроил на шезлонге. Опустился рядом с ней на колени и, всё ещё ошеломленный, с обожанием наблюдал за её сном.

* * * * *

Амелия постепенно просыпалась, её чувства оживали одно за другим. Сначала она осознала, что лежит на чем-то невероятно мягком, словно покоилась на облаке. Затем до её слуха донеслось журчание воды и треск огня. Звуки, обычно не совместимые друг с другом, сливались в сладкую нарастающую мелодию.

Потом она почувствовала мускусный аромат дерева, насыщенный и соблазнительный. В её апартаментах не пахло лесом. Она приоткрыла глаза, приспосабливаясь к ровному золотистому освещению. Затем ещё чуть-чуть раскрыла глаза, осматривая незнакомые пласианские апартаменты, обставленные крупногабаритной мебелью.

Амелия полностью проснулась, когда гигантская тень заслонила собой свет.

– Прошу прощения. Я не хотел тебя пугать. – Фленчик уселся рядом с ней на край шезлонга.

– Всё нормально. – Испуг прошел, когда Амелия вспомнила, где находилась, и снова томно потянулась, сонно улыбаясь калкорианцу.

– Ты лучше себя чувствуешь? – спросил он.

Она вспомнила жестокую боль в руках, которая и привела её к Фленчику. Затем сжала руки, приготовившись к боли.

– Прошло, – изумленно прошептала она. Сжала руки в кулаки и показала имдико. – Ты действительно сделал это. Они совсем не болят!

– Рад был помочь.

Амелия села, изумленно рассматривая свои руки. На её ресницах мерцали слезы.

– Ты не понимаешь. Даже в самые лучшие дни они болели.

Фленчик нежно как никогда погладил её растопыренные пальцы.

– Это лишь временное облегчение. Полностью вылечить тебя я смогу лишь на Калкоре.

– Даже временное облегчение – это больше, чем я надеялась получить. – Амелия моргнула, сдерживая слезы. – Спасибо, Фленчик. Огромное спасибо.

Он улыбнулся и погладил её по щеке.

– Ты проголодалась? – Он встал и, не дожидаясь её ответа, направился на кухню.

Несмотря на поразительно чудесное избавление от боли в руках, голодный желудок Амелии дал о себе знать. Он заурчал при упоминании о еде, особенно когда она увидела принесенное Фленчиком огромное блюдо с сочными пласианскими фруктами. Он снова сел рядом с ней, поставив блюдо себе на колени.

Она потянулась к красному, напоминающему ягоды неллусу – деликатесу, произраставшему на острове на Пласиусе. Но Фленчик отодвинул блюдо от её загребущих рук.

– Я покормлю тебя, – предупредил он. – Твоим рукам нужен отдых. Нужно дать лекарству полностью подействовать.

Он взял неллус с блюда и поднес к её губам. Она ела с его рук, подавляя желание захихикать. Она сидела, словно королева, и её кормил калкорианский мужчина. Для полного счастья не хватало лишь Раджира, массирующего ей ноги, и Брефта с опахалом. Чиновников земного правительство просто вывернет от такого зрелища!

Лекарство отлично подействовало на её руки. Она расслабилась, наслаждалась тем, что Фленчик кормил её, испытывая лишь легкую неловкость. Она словно купалась в удовольствии от теплой истомы, охватившей всё тело, словно после дегустации лишеллы на вечеринке пласианцев.

– Тебе понравился неллус? – спросил он.

– Он мой любимый. – Она позволила ему положить ей на язык ещё одну красную жемчужину. Сок ягоды на вкус был словно жидкое солнце. Амелия зажмурилась, смакуя сочный аромат. Если бы только Врилл видела меня сейчас, избалованную и изнеженную одним из самых желанных существ во всех вселенных, подумала она. У её подружки пласианки закружилась бы голова от зависти.

Амелия потянулась и откинулась на мягкий шезлонг. Она открыла глаза и увидела, что Фленчик любуется ею, наслаждается её удовольствием.

– Если сразу же начну рисовать, сколько у меня времени, прежде чем руки заболят снова?

– Отдыхай весь сегодняшний день. Думаю, ты спокойно сможешь рисовать завтра и ещё десять дней без боли. – Затем он добавил: – Если ты приедешь на Калкор, я смогу полностью вылечить тебя.

– Это, безусловно, заманчиво.

Фленчик, продолжая кормить Амелию, не сводил с нее сине-фиолетовых глаз. Его пристальный взгляд вселял в нее страх.

– Почему ты так смотришь на меня?

– Ты прекрасна.

Его столь бесхитростный и прямой ответ её поразил. Он произнес это словно самую величайшую истину на свете. Она смутилась от подобного комплимента.

– Я так же прекрасна, как женщины на вашей планете?

Его взгляд смягчился.

– Я уже забыл, как они выглядят. От твоей красоты воспоминания о других женщинах меркнут.

Она покачала головой, смотря на кусочек фрукта в его руке. И решила поддразнить его:

– Ты такой очаровательный, Фленчик.

Он поставил блюдо на пол. И снова взглянул на нее, недоуменно нахмурившись:

– Я не очаровательный. Я имдико.

Она хотела объяснить ему, что это значит, но передумала.

– Да, – согласилась она. – Ты имдико. Воспитатель клана и спаситель девиц, попавших в беду. – Она понимала, что флиртует, но что в этом плохого?

Он скользнул пальцами по её волосам, лицу и губам. Её сердцебиение ускорилось. Черт, почему её так влечет к этим калкорианцам? Почему она продолжает попадать в столь компрометирующие ситуации?

Согревая дыханием её губы, он произнес:

– Я бы заботился о тебе. Я бы хотел связать с тобой свою жизнь. Выполнять все твои желания.

Он крепко прижал её к себе. Она вдохнула, впитывая в себя его аромат корицы. Фленчик был возбужден. От лекарства, которое он ей дал, её тело расслабилось. Она чувствовала себя мягкой, податливой как его, так и своему собственному желанию. Амелия позволила Фленчику поцеловать себя, глубоко, тщательно, от чего вспыхнула всем телом. Он нежно терзал её губы, а она обвила его язык своим языком и прижалась к нему, желая почувствовать его твердую силу. Более того, она хотела заполучить его в себя.

Кроме того, она ему должна. Он избавил её от безумной боли, а за это она с радостью продаст душу дьяволу. К черту этих никчемных идиотов на Земле. Он может делать со мной всё, что захочет, подумала она. Её лоно пульсировало, восторженно соглашаясь, когда он впился в её губы.

Он опустил её на шезлонг и сосал скрытый толстовкой сосок, пока тот не затвердел. Когда накрыл жаром своего рта другую грудь, Амелия потекла.

– Что угодно, – прошептала она, не подозревая, что говорит вслух. И вздрогнула, когда Фленчик прикусил обнаженную грудь, а затем подняла руки, молчаливо сдаваясь.

Фленчик заставил её снять толстовку и уткнулся носом в её мягкие холмики. Сосал их так, словно хотел поглотить. Амелия застонала, пока он пировал на её плоти.

Он спустился ниже, целуя нежный живот, облизывая пупок. Она застонала и захихикала, мгновенно заводясь и возбуждаясь. Её смех стих, стоило ему накрыть ртом через ткань её промежность. Затем он провел языком по шву её спортивных штанов, дразня набухший бутончик, жаждущий его внимания.

– Влажная, – проурчал он, смотря на нее, наполовину прикрыв веками глазами. – Я так желаю глубоко тебя попробовать. И ты жаждешь удовлетворения.

Ах да, а уж как она хотела ощутить его рот на своей жаждущей плоти.

– Пожалуйста, Фленчик, – простонала она, позабыв о приличии и так же желая его, как он её.

С почти жесткой улыбкой, он встал. Ухватился за пояс её штанов и трусиков. И стянул их с нее одним движением.

Фленчик смотрел на нее, от его глубоких вздохов его широкая грудь опускалась и поднималась. Амелия неподвижно лежала на шезлонге, молчаливо предлагая ему свое беззащитное тело. Скользя по ней взглядом, он стягивал с себя одежду. И вот два его обнаженных члена стоят, блестя смазкой.

Ей хотелось взять их в рот.

– Что угодно? – спросил он.

– Что угодно. – Сердце Амелии заколотилось.

Он схватил её за лодыжки, развел в стороны и опустился на колени между её раздвинутых бедер.

Со скоростью атакующей гремучей змеи, опустил голову и, закинув её ноги себе на плечи, стал лизать её лоно.

Амелия выгнулась, когда Фленчик накрыл клитор ртом. С её губ слетел легкий вскрик. Калкорианец пососал розовый бутончик, и она снова выгнулась. Под изысканной пыткой Фленчика она оказалась беспомощна перед реакцией собственного тела, инстинктивно двигавшегося навстречу его языку. Она всхлипывала, пока он пировал на её женственности, исследовал её складочки языком, скользя внутрь и наружу, останавливаясь время от времени, чтобы всосать влагу, стекающую из лона. Затем снова щелкнул по её набухшему клитору грешным языком. Она ахнула, застонала и закричала от столь различных по интенсивности прикосновений.

Амелия почувствовала приближение оргазма, и Фленчик тут же отстранился. Она захныкала от желания, бесстыдно толкаясь бедрами навстречу его лицу.

Жесткая улыбка вернулась.

– Мы будем действовать медленно.

Она всхлипнула. Освобождение казалось так близко, но он отказал ей. Она потянулась к нему, но он отмахнулся от нее, словно от мухи.

– Повинуйся, Амелия. Я приказываю тебе. Будь послушной, чтобы получить наслаждение.

Он снова опустил голову к её промежности. Амелия мгновенно успокоилась, наслаждаясь предвкушением.

Фленчик раздвинул пальцами нежные лепестки лона, полностью открыв её для исследования. Овевая теплым дыханием, он пожирал взглядом её тайную плоть. Затем медленно опустил голову, и Амелия вздохнула в ожидании. Он стал слизывать шершавым языком влагу наслаждения, обходя стороной клитор. После каждого облизывания он нарочито медленно сглатывал и, судя по выражению лица, наслаждался её вкусом. Её отчаянная потребность кончить переросла в устойчивые импульсы нежного наслаждения. Она снова вздохнула, когда он кончиком языка скользнул по анусу и дальше по промежности к губкам влагалища.

Затем свернул язык трубочкой, чтобы толкнуться в лоно. Он то входил, то выходил из влагалища. Амелия зажмурилась, желая ощущать только его.

Вдруг его рот и язык исчезли. Она открыла глаза. Фленчик выпрямился, так что её лодыжки упирались в его плечи, и нащупал членами её сокровенную плоть.

И внезапным толчком погрузился по самую рукоять в её нежность. Она вскрикнула от изумления и боли.

Краткая вспышка дискомфорта тут же растворилась в восхитительном трении. Фленчик прижал её ноги к своей груди, притянул поближе, одновременно входя в нее. Он наблюдал, как члены скользят в нее снова и снова. Его верхняя губа приподнялась, обнажая длинные тонкие, словно иглы, клыки, наполовину скрытые за более грубыми, почти человеческими зубами. Как вампир, подумала Амелия, не сводя с клыков взгляда со смесью желания и страха. Желал ли он укусить её? Калкорианцы пили кровь? Что бы он почувствовал, если бы вонзил в нее эти клыки?

Влажные хлюпающие звуки от членов, скользящих в ней, смешались с жесткими ударами его тела, врезавшегося в нее со все большей и большей силой. Амелия всхлипывала от каждого его вторжения. От его мощного обладания восхитительная наполненность, граничащая с болью, нарастала внизу её живота. Она жаждала достичь оргазма.

Он качнулся в нее снова, и болезненная страсть превратилась в ад. Амелия изо всех сил старалась молчать, чтобы Фленчик не узнал. На этот раз он не должен отказать ей. Однако все её усилия пошли прахом. От невыносимого наслаждения Амелия закричала.

– Пожалуйста, позволь мне, пожалуйста, Фленчик, пожалуйста, не останавливайся… – бессвязно забормотала она. В ответ имдико стал трахать её ещё жестче и быстрее. И Амелия кончила, её легкие едва не лопнули от хриплых криков.

Фленчик взвыл и уткнулся лицом в её шею. Она почувствовала легкое жжение, когда он вонзил клыки в её горло. Амелия тут же всхлипнула от нового оргазма, ощущая, как Фленчик прижался ртом к её коже, как его клыки вонзились глубоко в её плоть.

Его члены пульсировали, пока он опустошал свое семя глубоко внутри нее. Амелия закричала в экстазе, когда Фленчик, безжалостно трахая ее, довел до ещё одного оргазма. Он вынул клыки из её горла и пососал свежие ранки. Она слышала, как он сглотнул. Кормясь её кровью, он зарычал в её шею, словно оголодавший зверь. С каждым движением его рта лоно Амелии сокращалось от беспомощного наслаждения.

«Он мог бы вырвать мне горло, убить меня прямо сейчас, и мне было бы всё равно», – в голове Амелии билась единственная связная мысль. Из-за этого кусающегося, рычащего инопланетянина, который занимался с ней любовью, словно животное, она впала в странную эйфорию.

Фленчик с силой сжал её бедра. Затем перевернулся на спину, потянув её за собой, так что она легла на него сверху. Она прижалась щекой к его вздымающейся груди. Ей казалось, что её конечности сделаны из спагетти, а всё тело охватило сладкая апатия. По сути, вся её жизнь казалась сладкой. Всё её существо пульсировало от тихого восторга.

Она наконец подняла голову и увидела царапины на его коже. Воспаленные рваные рубцы на плечах и груди. Она сонно моргнула и провела по ним кончикам пальцев.

– Я сделала это с тобой? Фленчик, мне очень жаль.

Он громко рассмеялся и поцеловал её в макушку.

– Это почетные отметины, малышка. Раджир и Брефт обзавидуются.

– Это больно? – Когда она спросила, то осознала иронию того, что ранила животное.

– Это больно. И возбуждающе. – Он ухмыльнулся ей. – Не могу дождаться, когда смогу заставить тебя снова сделать это.

– Ты хочешь, чтобы я тебя поцарапала?

– Маленькая боль – большое наслаждение. Когда я укусил тебя за шею, ты возбудилась. Ты кончала много раз.

Амелия ожидала, что будет стыдно, но её расслабленная эйфория не проходила. Что со ней случилось? Ей было всё равно.

– Я не люблю причинять боль другим, – вздохнула она.

Он погладил её по волосам.

– Нежная Амелия. Это совсем не больно. Это доставляет мне удовольствие, а потому делает меня счастливым. – Он ухмыльнулся дьявольской улыбкой. – Как ты себя чувствуешь?

– Такой расслабленной и счастливой. Мне даже не охота шевелиться. – Он развеселился ещё больше. – Что? Ты что-то сделал со мной?

– Это укус. – Он широко открыл рот. Она завороженно наблюдала, как его огромные клыки выдвинулись с нёба. Затем медленно, словно у гремучей змеи, втянулись обратно. – Клыки полые. При укусе калкорианцы впрыскивают своим жертвам опьяняющее вещество. Оно вызывает эйфорию.

– Я что, жертва? – Амелия прижалась к нему

– Надеюсь, ты себя так не чувствуешь. – Он погладил её по волосам. – Калкорианцы так же кусают друг друга, когда занимаются любовью. Это усиливает ощущения. Я кусал тебя не потому, что ты жертва. Я хотел доставить тебе наслаждение.

– Миссия выполнена, – захихикала она.

Он засмеялся и сел, расположив её на своих коленях.

– Мне бы не хотелось тебя отсылать, но ты должна отдохнуть. У меня слишком много работы.

– Почему я не могу отдохнуть здесь? – Амелия хотела остаться. Она чувствовала себя слишком расслабленной и удовлетворенной.

– Потому что Раджир и Брефт скоро вернутся. Они не оставят тебя в покое, если увидят здесь.

Он выразительно посмотрел на нее, давая понять, как именно супруги по клану не дадут ей покоя.

Амелия не хотела возражать:

– Отлично.

– Хорошая девочка. Ты спокойно проспишь весь день и завтра сможешь рисовать.

Он промыл, обработал и перевязал ранку от укуса, пообещав, что следы заживут на следующий день. Хотел помочь ей одеться, но прервался на частые поцелуи и ласки. Амелия снова со все возрастающим желанием вцепилась в Фленчика.