Текст книги "Предательство, которому ты служишь (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)

9

КЕЙН

К счастью, мне удалось добраться до своей комнаты прошлой ночью, прежде чем появился Дэвин и захотел узнать больше о том, что, черт возьми, все это значит. Не то чтобы он жаловался, когда пялился на мою девушку, извивающеюся у стены.

Мысль о том, что Дэв увидел ее такой, вдобавок к тому, что Лука и Леон уже испытали это в эти выходные, заставляет мои кулаки сжиматься, когда я сижу на скамейке в раздевалке после нашей дневной тренировки.

Большинство парней уже ушли, и я знаю, что мне нужно последовать за ними, но изо всех сил пытаюсь найти мотивацию, чтобы отправиться домой, когда все, что хочу сделать, это пойти и найти Летти, чтобы повторить прошлую ночь.

Открывающаяся дверь на другой стороне раздевалки отрывает мой взгляд от пола. Скриплю зубами в ту секунду, когда мой взгляд натыкается на сердитые глаза Луки.

Мало того, что его затащили в кабинет тренера после нашей утренней тренировки, так еще и его едва сдерживаемый гнев на тренировочной игре днем, закончился тем, что он нанес тренеру еще один визит.

Я замечаю синяк на его щеке, и он не упускает этот момент из виду.

– Хочешь попробовать еще раз, Ледженд? – спрашивает он, вытягивая руки по бокам.

– Как будто ты, блядь, не хочешь. Но тренер и так на заднице у тебя, – говорю я, решив в этот момент видеть в нем своего капитана, а не врага.

Парень быстро оглядывается через плечо и выдыхает, когда напряжение между нами нарастает.

Те несколько парней, которые все еще здесь, похоже, прекратили то, что они делают, чтобы понаблюдать за нами.

– Ты не подходишь ей, ты же знаешь это, верно? – рычит он, делая шаг ко мне.

– Это не тебе решать.

– Ты делаешь ей больно.

Я встаю, когда он сокращает расстояние между нами, нуждаясь в том, чтобы смотреть ему в глаза.

– А ты нет?

Лука приоткрывает рот, чтобы ответить, но затем понимает, что я прав.

– Ты, блядь, разрываешь ее на части прямо сейчас. Можешь обвинять во всем меня сколько угодно, но ты утверждаешь, что являешься ее лучшим другом, но был кем угодно, только не другом с тех пор, как Летти приехала сюда. Я тебе не нравлюсь, прекрасно. Мне, блядь, все равно. Но ты ей чертовски нужен, придурок. – Мне больно произносить эти слова, но это правда. – Ты даже не знаешь, почему она здесь оказалась. Потому что слишком сосредоточен на том, что происходит здесь… – Я стукаю его по голове, не в силах держать руки при себе.

Лука сжимает челюсти, когда снова подходит ближе, ставя нас нос к носу.

– Лу, – произносит знакомый голос у него за спиной. – Это того не стоит.

– Он, блядь, этого заслуживает.

– А как насчет остальной команды? Они заслужили, чтобы тебя посадили на скамейку запасных, потому что ты не можешь здраво мыслить?

Лука не слышит ни слова из предупреждения своего брата, потому что отводит руку назад, сжимая кулак с решительным выражением лица.

Единственное, о чем он забывает, так это о том, насколько я быстр, потому что я двигаюсь задолго до того, как парень наносит удар, и в итоге Лука спотыкается, прежде чем врезаться в стену.

– Ты не выиграешь этот бой, Данн, – бормочу я, наконец, закидывая сумку на плечо и делая шаг к двери. – Летти моя. Пора тебе вбить это себе в голову и двигаться дальше, черт возьми.

Некоторое время я смотрю на него, пока Лука прислоняется к стене, опустив голову в знак поражения, прежде чем распахнуть дверь и пройти через нее.

Я не останавливаюсь, пока не сажусь в свою машину. Затем откидываю голову назад и на мгновение закрываю глаза, все еще пытаясь убедить себя просто пойти домой. Подавшись вперед, двигаю рукой, чтобы завести машину, когда открывается пассажирская дверь и на сиденье падает тело.

– Какого хрена? – рявкаю я, оглядываясь на своего незваного гостя. – Убирайся к чертовой матери.

– Нам нужно поговорить, – говорит он, не сводя глаз со здания перед нами.

– Если собираешься сидеть здесь и рассказывать мне, какая она сладкая на вкус, то я избавлю тебя от гребаных хлопот, потому что я уже знаю. Летти была у меня прошлой ночью.

Его кулаки сжимаются на коленях, но парень не огрызается, в отличие от своего брата.

– Я знаю, ты оставил свой след.

– О, хорошо, ты видел. Тебе пора…

– Мне от этого не легче. Кажется, ты знаешь, что я… – Леон замолкает, вероятно, зная, что мне действительно не нужно слышать эти гребаные слова. – Но ты, кажется, не злишься на меня.

Протянув руку, я сжимаю руль, костяшки моих пальцев белеют от силы сжатия.

– Он влюблен в нее. – Слова слетают с моих губ еще до того, как я осознаю, что подумал о них.

– Да, он так думает, – бормочет Леон.

– Он так думает?

– Да, это сложно.

Я, наконец, смотрю на него и поднимаю бровь. Парень вздыхает, явно не желая выдавать секреты своего брата. Но я не сдаюсь, и через несколько напряженных секунд Леон начинает говорить.

– Летти появилась как раз тогда, когда Луке нужно было отвлечься.

– Начало сезона, – говорю я, и он кивает.

– Мы выиграли чемпионат в прошлом году, теперь давление усиливается. И наш отец… ну, он все только усложняет.

Я знаю об их отце, все знают. Бретт Данн играл в НФЛ, у него звездный послужной список и наследие, которое он хочет передать своим мальчикам, чего бы это ни стоило.

Из того, что я слышал, их младший брат Шейн не подписал контракт с командой колледжа и вместо этого стал отцом. Не могу себе представить, что это прошло очень легко с папашей Данном.

– Все это не моя проблема, Данн.

– Может, и нет, но он твой капитан, и если хочешь успешного года, лучший способ сделать это – не злить его.

– Не я нанес первый удар.

– Сегодня нет, но синяки на его лице говорят об обратном.

– Она не хочет его, что именно ты хочешь, чтобы я с этим сделал?

– Прекрати бросать ему это дерьмо в лицо.

Я хочу поспорить, но это бессмысленно.

– Лука думает, что она может все исправить. Ему нужно на чем-то сосредоточиться. Но это не Летти.

– Хорошо, – говорю я, потирая ладонями бедра и вытягивая ноги. – Что именно ты пытаешься мне сказать, Данн? Я уже знаю, что она не его, потому что та была и будет только моей.

Его челюсть отвисает от шока, и он, кажется, забывает все, что собирался сказать.

– Та женщина не беременна, – признаюсь я. – Она просто стерва, с которой я имел неудовольствие проводить время, и не по своей воле. Единственная женщина, которая я хочу, чтобы снова носила моего ребенка – это Летти.

Все его тело замирает от моих слов, и я сразу понимаю свою ошибку.

Леон не знает.

– С-снова?

Я потираю рукой подбородок, пока соображаю, что сказать дальше.

– Черт.

– Летти была беременна?

– Д-да. У нее случился выкидыш на двадцатой неделе. Она была одинока, горевала и склонялась к самоубийству. Вот почему она уехала из Колумбии. Я понятия не имел, – быстро добавляю я, прежде чем Леон обратит это на меня.

– О-она… черт, – выдыхает он, опускаясь на сиденье, впитывая мои слова.

– Если бы я знал, чувак. Я бы…

– Все в порядке. Я понимаю. Черт. – Леон наклоняется вперед, уронив голову на руки, пока переваривает то, что я ему только что сказал.

Я позволяю ему осознать информацию и смотрю на здание перед нами.

– Я не хотел ничего из этого. Мне просто хочется играть в футбол, понимаешь? Иметь жизнь за пределами моего прошлого, сделать что-то из себя. – Слова срываются с моих губ.

– Ты любишь ее? – спрашивает он.

Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него, и Леон кивает, явно видя ответ в моих глазах.

– Борись за нее, Кейн. Если она действительно та, кого ты хочешь, докажи ей это. Ставь ее выше всего остального, потому что если Летти твоя единственная, то это все, что имеет значение, верно?

Приоткрываю губы, чтобы ответить, но у меня нет слов.

– И тебя это устраивает? – наконец, спрашиваю я.

– Черт возьми, нет, я думаю, что ты мудак. Но Летти – одна из моих самых близких подруг, и я хочу, чтобы она была счастлива. И если это ты, то так тому и быть.

– Ясно.

– Просто… разберись со своей гребаной жизнью. Она и так через многое прошла.

Парень открывает дверь и наполовину приподнимается с сиденья, когда я говорю.

– Пожалуйста, никому не говори.

– Кейн, я не гребаный дурак, – огрызается он. Хотя, думаю, мы оба понимаем, что он возможно идиот, учитывая, что, по сути, только что дал мне свое благословение пойти за ней. Я знаю, что по большому счету это ничего не значит. Но прямо сейчас, услышав от него эти слова, это кажется чем-то большим.

Леон встает, хватается руками за крышу моей машины и наклоняется.

– Держись подальше от Луки. Докажи Летти, что тебе действительно можно доверять, и думаю, у нас может что-то получиться.

– Я натурал, чувак. Но спасибо за предложение, – невозмутимо говорю я.

– На поле, гребаный мудак.

Я откидываю голову назад и смеюсь, когда парень хлопает ладонью по крыше и захлопывает дверь. И будь я проклят, если это неприятно делать.

– Подожди, – кричу я, опустив окно, когда он идет к своей машине. – Ты собираешься увидеться с ней, не так ли?

– Да. Но не замолвлю за тебя словечко. Если хочешь ее, то должен сделать всю работу.

– Спасибо, – бормочу я, не ожидая ничего другого.

Лука вышел из здания, пока мы все еще разговаривали, и смотрит на нас с хмурым выражением на лице.

– В этом сезоне мы можем пройти весь этот путь снова, и ты это знаешь, – говорю я ему.

– Посмотрим, – ворчит Лука, прежде чем направиться к своей машине, не обращая на брата ни капли внимания.

Леон, похоже, ничуть не смущен, когда садится в свою машину и заводит двигатель.

Я жду, пока они оба исчезнут, прежде чем отправиться делать то, что предложил Леон. Налаживать свою гребаную жизнь.

– Привет, – говорит Рид, когда я захожу к нему на кухню и нахожу его за стойкой, готовящим что-то.

Это странное зрелище, но, с другой стороны, это Рид Харрис. Такой он во всем. Совершенно чертовски странный.

– Привет. У тебя уже есть какие-нибудь ответы для меня?

– Забавно, что ты спрашиваешь об этом, – говорит он, моет руки и поворачивается ко мне. – Как раз собирался позвонить тебе сегодня.

Я смотрю на него, ожидая, что он скажет все, что должен мне сказать.

– Пошли, она сама тебе скажет.

– Она все еще жива?

– Конечно. Зачем она мне мертвая?

– Псих, – бормочу я, следуя за ним к двери в подвал, заставляя его смеяться.

Тепло в доме уменьшается по мере того, как мы спускаемся по лестнице, и запах меняется на гораздо менее приятный, чем то, что Рид готовил там, наверху.

Проходим мимо всех дверей, что заставляет меня снова задаться вопросом, есть ли кто-нибудь за ними внутри.

– Сколько гостей у тебя сейчас? – спрашиваю я, не в силах сдержать вопрос.

– Парочка. Но эта, безусловно, моя любимица.

– И это означает, что все остальные – мужчины, – невозмутимо говорю я, когда он открывает ту же дверь, за которой оставил Алану в субботу вечером, когда я имел неудовольствие прийти сюда.

– Да, еще и скучные ублюдки. Визжат, как маленькие сучки. Так ведь? – рычит он, пугая меня, когда несколько раз ударяет кулаком по двери рядом с дверью Аланы.

Из-за двери не доносится ни звука, полагаю, потому что они звуконепроницаемы, так что я могу только представить реакцию того, кто может быть внутри.

– Я преобразил своего нового питомца. Что ты об этом думаешь?

Положив руку Алане на поясницу, Рид выводит ее из маленького помещения.

У меня перехватывает дыхание, когда я смотрю на ее короткие светлые волосы. Но еще более шокирующим, чем потеря ее длинных локонов, является то, насколько хорошо это выглядит.

– Ты сам это сделал?

– Да. Кажется, я, возможно, упустил свое призвание в жизни, – говорит он, поощряя женщину снова сесть на стул.

Я оглядываю его камеру пыток, а затем смотрю в его дикие глаза, когда Рид смотрит на своего «питомца».

– Нет, нет. Думаю, ты именно там, где и должен быть.

Он посмеивается, передавая Алане стакан воды, давая мне возможность изучить ее.

Кроме новой прически, я не вижу никаких других свидетельств того, что он что-то с ней делал. Нет ни порезов, ни ушибов, ни отсутствующих пальцев. Хмурюсь, когда вспоминаю кровь, забрызгавшую его, когда Рид вышел после разговора с ней в субботу вечером. Разве это была не ее кровь?

– Давай, милая. Не заставляй моего мальчика ждать. Скажи ему то, что сказала мне, – требует Рид.

Ее усталые глаза встречаются с моими, и я вижу настоящие перемены в ней. Блеск в ее глазах угас. Алана выглядит усталой и изможденной. Это то, чего она заслуживает после того, что сделала с Летти, но все же я не могу не чувствовать себя немного виноватым. Помимо ее недавних дерьмовых поступков, женщина никогда на самом деле не делала ничего такого, что заставило бы меня думать, что она плохой человек. И после того, как я увидел, как она противостояла Риду в субботу вечером, мне теперь интересно, какова ее настоящая история.

Алана, конечно, не та слабая, одинокая маленькая женщина, за которую ее выдает Виктор.

– Он заставил меня, – шепчет она, ее глаза не отрываются от моих.

– Он? Кто он? – спрашиваю я, стараясь, чтобы мой голос звучал тихо и угрожающе.

– В-Виктор.

– Он заставил тебя сказать мне, что ты беременна?

Она кивает.

– Почему?

– Он хочет удержать тебя.

В ее словах нет ничего удивительного. В глубине души это то, чего я ожидал, но именно то, что не хотел слышать.

– Хотел, чтобы ты влюбился в меня, вернулся к этой жизни и забыл о колледже.

Падаю на стул, который стоит позади меня, сжимая кулаки, и позволяю ее словам осесть в моей голове.

Гнев бурлит во мне, как буря, но направлен он не на Виктора, ну, не весь, большая его часть направлена на меня самого. За то, что поверил, что все это действительно возможно, что он сдержит свое слово, отпустит меня и позволит мне иметь будущее за пределами «Ястребов» и Харроу-Крик.

Я был таким чертовски глупым, что поверил ему.

Снова встав, поднимаю стул с пола и швыряю его в стену с грохотом, который эхом отражается от голого бетона вокруг меня.

– Почему, Алана? Почему ты это сделала? – рявкаю я, приближаясь прямо к ее лицу.

– Потому что у меня не было выбора, – отвечает она, не сбиваясь с ритма и даже не вздрагивая.

– А твоему мужу нечего было сказать по этому поводу? О том, что тебя послали трахнуть меня?

– Я же говорила тебе, мы не…

– Почему, Алана? Почему твой муж не хочет трахать тебя? – Я опускаю взгляд вниз по ее телу. На ней все та же одежда, в которой она была в субботу – футболка «Пантер» и короткая джинсовая юбка. Мурашки по коже – единственный признак того, что женщина не совсем счастлива, находясь здесь в качестве пленницы Рида.

Я перевожу взгляд на него, мне чертовски любопытно, что он с ней сделал, чтобы заставить говорить. Обычно парень орудует кулаками или ножом, но сейчас Алана выглядит в идеальном состоянии.

– Потому что он этого не сделает. Это не имеет значения. Чем меньше ты знаешь, тем лучше.

– Что, черт возьми, это вообще значит?

– Это значит, что я такая же гребаная марионетка, как и ты, Кейн. Я, блядь, не хочу этого, – говорит она, разводя руками. – Никогда, блядь, не хотела этого.

– Ты вышла замуж и должна была понимать, что станешь частью этого.

– Разве? – усмехается она.

– Что мы упускаем? – спрашиваю ее, прежде чем посмотреть на Рида, подозревая, что он знает об этом больше, чем говорит.

– Это не имеет значения. Не знать безопаснее.

Я делаю шаг назад, снова смотрю на нее.

– Твои медицинские записи соответствуют действительности?

– Да. Я не могу… не могу… – Ее голос срывается, прежде чем женщина опускает взгляд в пол. Это первый и единственный раз, когда на нее вообще что-то повлияло.

– Мне нужно, чтобы ты сама сказала Летти. Ты извинишься перед ней и скажешь правду.

– Хорошо, – шепчет она.

Мои глаза расширяются от шока.

– Хочешь верь, хочешь нет, Кейн. На самом деле я никогда не хотела причинить боль ни тебе, ни ей.

– Поверю в это, когда увижу.

Повернувшись к ней спиной, я направляюсь к лестнице.

– Нам нужно поговорить, – бросаю я через плечо, мой взгляд останавливается на Риде.

Он кивает.

– Сейчас подойду.

Я больше не смотрю на Алану. Поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки за раз, мышцы болят после напряженной тренировки сегодня днем.

Расхаживаю взад и вперед по коридору Рида, ожидая его появления.

– Мне нужно уйти, Рид. Мне нужно выбраться оттуда немедленно, – рявкаю я, как только он появляется в дверях.

– Думаешь, я, блядь, этого не знаю. Я пытаюсь, но он не отпускает, чувак. Виктор собирается отобрать у тебя все, если мы не будем действовать разумно.

– Мне похуй. Пусть забирает все. Оно того не стоит.

– Ты не имеешь это в виду.

– Разве? – спрашиваю я, останавливаясь перед ним. – С меня хватит, Рид. С меня хватит приказов, сделок и всего этого гребаного дерьма. Если он разрушит все для меня, значит, так тому и быть.

Бросив последний взгляд в его глаза, чтобы Рид увидел, насколько я серьезен, я поворачиваюсь и ухожу.

– Просто дай мне еще немного времени, – кричит он, когда я уже у входной двери.

Я не отвечаю. Не могу. Мысль о том, чтобы уйти от всего, что я когда-либо знал, пугает меня, но не так сильно, как мысль о потери Летти навсегда.

Возможно, она была моей всего несколько дней, но эта девушка всегда была в моей душе. Даже когда Летти принадлежала Райли, всегда существовали «мы». И мы должны быть вместе. Я отказываюсь сдаваться.

Хлопок его входной двери раздается в тишине ночи, прежде чем я сажусь в свою машину и направляюсь домой. В мой дом, по крайней мере, сейчас.

10

ЛЕТТИ

Игнорирую стук в дверь, предполагая, что это просто кто-то из ребят, которые снова пытаются попытать счастья.

Они пытались убедить меня пойти куда-нибудь поужинать, а затем еще раз через час выпить с ними, но каждый раз я отказывалась, говоря им, что у меня слишком много дел.

Это правда. После такого начала семестра, который у меня был, я отстаю. У меня приближаются крайние сроки сдачи, а я даже не близка к тому, чтобы закончить какое-либо из своих заданий.

Сидеть в комнате, слушая музыку, окруженная учебниками и конспектами – это именно то отвлечение, которое мне нужно. Я могу выкинуть Кейна и Луку из головы на несколько часов и просто погрузиться в работу. Это долгожданное облегчение и я не хочу отвлекаться теперь, когда нашла его.

– Уходи, – кричу я, когда кто бы это ни был, снова стучит.

– Летти, впусти меня. Пожалуйста, – умоляет знакомый голос.

Был бы это кто-то другой, я бы держалась стойко, но в голосе Леона есть что-то такое, что заставляет меня подняться с кровати и щелкнуть замком, чтобы впустить его.

– Ли, что случилось… – Мои слова обрываются в ту секунду, когда парень входит и притягивает меня к себе. – Что за черт? – спрашиваю я, хотя мои слова приглушены его грудью, когда он крепко обнимает меня.

Он, должно быть, пинком захлопнул за собой мою дверь, потому что звук ее закрытия наполняет комнату, пока Леон остается неподвижным, держа меня.

– Ли, ты меня пугаешь. Что случилось?

– Мне так жаль, Лет. Мне так чертовски жаль.

– Почему? Что у тебя… – Он позволяет мне отстраниться, и только когда я смотрю в его глаза, реальность обрушивается на меня. – Он сказал тебе? – выдыхаю я.

– Он не хотел, это как-то само собой вырвалось.

– Зачем ты вообще разговаривал с ним? – спрашиваю я, возвращаясь к своей кровати и освобождая место, чтобы мы могли присесть. – Я думала, ты его ненавидишь.

– Он мне не нравится, да, но…

– Но? – спрашиваю я, когда парень замолкает и подходит, чтобы сесть рядом со мной.

– Он важен для тебя и… – Я не могу удержаться от смеха, прерывая то, что Леон собирался сказать.

– Важен. Вот только я настолько важна для него, что он трахается на стороне.

Леон смотрит на меня и приподнимает бровь, прежде чем опустить взгляд вниз по моему телу.

– Да, хорошо. Ладно. Я помню.

– Ну, конечно, помнишь, – говорит он с ухмылкой и подмигивает.

– Ты не… Черт возьми, Ли.

– Прости, прости. Ничего не мог с собой поделать.

Между нами воцаряется тишина, и я отползаю назад, пока не упираюсь в стену, подтянув колени перед собой.

– Я бы хотел, чтобы ты сказала мне, Лет. Ты могла бы позвонить мне, появиться у моей двери, что угодно. Я бы был там, несмотря ни на что, ты же знаешь, верно?

Парень оглядывается через плечо, его обеспокоенные зеленые глаза удерживают мои, и наполняются слезами.

– Знаю. Поверь мне, я не звонила не потому, что не думала, что ты меня не поддержишь. Я просто… Я думала, что смогу пройти через это и жить дальше, как будто этого никогда не было.

– Но ты потеряла…

– Я знаю, – резко говорю я, поднимая руку, не нуждаясь в том, чтобы он произносил слова, которые снова разорвут мое сердце.

– Он сказал, что ты прошла через это в одиночку.

Я киваю.

– Я не говорила маме, пока не вернулась на выпускной Зейна. К тому моменту все было сделано или сломано. Если бы я не призналась, то действительно не знаю, что было бы дальше.

Леон опускает голову на руки, и мне физически больно видеть, как сильно это разрывает его на части. Именно поэтому я не хотела говорить ему – им – сейчас.

– Я в порядке, Ли. Правда. Теперь я сильнее и в состоянии справиться со всем этим.

– Ты даже не могла вынести, когда я хотел произнести эти слова.

– Просто потому что у меня все получается лучше, не значит, что мне не больно.

Парень понимающе кивает и двигается, чтобы сесть рядом со мной, обнимая меня за плечи и притягивая к себе.

– Думаю, теперь я твой должник, – шепчет он.

– Что?

– Секрет за секрет, верно?

– Нет, Ли. Я ничего не жду от тебя. В любом случае, я бы сказала тебе, когда была бы готова.

– Правда?

– Мне действительно хочется на это надеяться, хотя понятия не имею, когда это могло бы произойти. Я ничего от тебя не жду, и знаю, что когда придет время, если захочешь, то ты сможешь прийти ко мне. Я никогда не буду держать на тебя зла за то, что ты не хочешь говорить о чем бы то ни было.

– Черт возьми, Лет. Он тебя не заслуживает.

– Кое в чем мы согласны.

Леон прижимается губами к моим волосам и крепко обнимает меня.

– Никогда не думал, что скажу это, но… ты нужна ему, Лет. И думаю, что он тебе тоже нужен.

– Это не имеет значения. Как я могу ему доверять?

– Так же, как он может тебе.

– Ты никогда не позволишь мне забыть это, не так ли?

– Дело не в этом. Вы оба облажались в равной степени, но ни один из вас не знает правды о том, что произошло на самом деле. Просто поговори с ним.

– Он не хочет говорить. Просто хочет наказать меня.

– Заставь его, Лет. Ему так же больно, как и тебе. Только он справляется с этим по-другому.

– Хорошо, – выдыхаю я.

– Над чем ты работаешь? – спрашивает он после долгих минут уютного молчания.

– Задание по психологии.

Леон берет блокнот и просматривает мои записи.

– У меня было это занятие в прошлом году. Нужна помощь?

На моих губах появляется улыбка.

– Это было бы здорово.

Идя на социологию на следующее утро, я не могла справиться с нервами, которые заставляли все мое тело дрожать, зная, что Кейн будет на занятиях, а рядом со мной никого не будет.

Конечно, мне не нужна защита парней. Я могла справиться с Кейном в одиночку.

С высоко поднятой головой я нашла место, зная, что парень смотрит на меня, и сделала все возможное, чтобы сосредоточиться на лекции, прежде чем уйти, до того, как у него появится шанс приблизиться ко мне.

Слова Леона, сказанные прошлой ночью о том, что я нужна ему, звучали у меня в ушах, но я сказала себе, что старалась все сгладить, когда пошла к нему домой, чтобы все обсудить, а Кейн взял то, что хотел, и отправил меня восвояси.

Если я ему нужна, если он хочет попытаться продвинуться вперед в этом деле, то теперь мяч на его стороне.

Не оглядываться назад при выходе из кабинета, было тяжело, действительно чертовски тяжело, но я заставила себя оставаться сильной.

Остальной день был таким же, только у меня была дополнительная защита в виде Уэста и Брэкса, чтобы убедиться, что я не совершу какую-нибудь глупость, например, отойду в дальний конец комнаты и сяду рядом с Кейном, просто чтобы чувствовать его рядом со мной, чтобы его запах наполнял мой нос.

Этим утром все было по-другому, потому что я вошла в здание Андерсона с Эллой рядом со мной, готовая к нашему уроку психологии. И знала, что у меня не было никаких занятий с ним, и что, как только мы закончим здесь, я отправлюсь домой, чтобы продолжить работу, чтобы провести выходные с Харли.

– Неужели я даже не могу соблазнить тебя кексом? – спрашивает Элла, когда мы выходим из класса после всех остальных. Ей нужно было поговорить с профессором Коллинзом о своей работе.

В коридоре тихо, когда мы направляемся к выходу, и моя бдительность полностью ослабевает. Вероятно, именно так он и планировал.

– Нет. Я возвращаюсь и буду заниматься весь день.

– Хорошо, тогда буду надеяться, что там будет горячий парень, который пригласит меня присоединиться к нему.

– А я бы только смешала тебе карты, Эл, – шучу я, когда дверь прямо перед нами открывается, и прямо передо мной появляется тело. – Ты… блядь, – рявкаю я в испуге, когда его рука обхватывает мое горло, и я отступаю от дверного проема, из которого парень только что вышел.

– Какого хрена ты делаешь, псих? – кричит Элла на Кейна, когда я становлюсь беспомощной от одного его прикосновения.

Мое сердце колотится в груди так сильно, что я чувствую это каждой своей конечностью.

– Иди и наслаждайся своим кексом. Летти занята, – рычит он, давая нам понять, что слышал все, что мы только что сказали.

– Я не оставлю тебя с ней, не после всего…

– Я… все в порядке, Эл, – говорю я, когда, наконец, обретаю дар речи, но не смотрю на нее, слишком потерянная в обжигающем взгляде Кейна.

– Нет. Этот мудак не имеет права…

– Делай, что тебе, блядь, говорят, Элла, – огрызается Кейн, холодным и смертоносным голосом. Это должно напугать меня, я уверена, что испугало бы большинство людей, но это не тот эффект, который Кейн Ледженд оказывает на меня или мое тело, потому что я таю от его злобного требовательного голоса.

Это моя главная слабость, и я начинаю задаваться вопросом, всегда ли так было.

Я не слышу, как подруга уходит, слишком сосредоточенная на жаре его пальцев на моей чувствительной коже и злых намерениях в его глазах.

Хлопающая дверь заставляет меня взвизгнуть от испуга, и Кейн подходит ко мне ближе.

– Боишься, Принцесса?

– Тебя? – спрашиваю я с ухмылкой. Наклоняясь, останавливаюсь прямо перед тем, как наши носы соприкасаются. – Никогда.

– Неправильный гребаный ответ, детка.

Парень на мгновение сжимает пальцы, прежде чем обрушить свои губы на мои.

Впиваюсь пальцами в руку, которая все еще держит меня за горло, пока сжимаю губы, отказываясь поддаваться ему. Нам нужно поговорить. Мы должны вести себя как взрослые, а не как помешанные на сексе подростки.

– Открой свой гребаный рот, Принцесса, – требует он, касаясь моих губ своими.

Плотно сжав губы, я качаю головой.

Рычание вырывается из его горла, вызывая волну жара, наполняющую мое сердце.

– Где моя маленькая грязная шлюха, а?

Кейн скользит рукой по моей талии, прежде чем обхватить мою грудь и сильно ущипнуть за сосок.

Как он и хотел, я ахаю, и Кейн погружает свой язык в мой рот.

Я все еще сопротивляюсь, но это бесполезно, потому что мы оба знаем, что я не смогу продолжать в том же духе.

– Сражайся сколько хочешь, Принцесса. Ты же знаешь, как меня это заводит. – Он вдавливает свою твердую выпуклость мне в живот, и я оседаю у стены.

– Да, детка. Я тоже скучал по тебе.

Парень целует и прикусывает мою челюсть, отпускает хватку на моем горле, вместо этого запускает пальцы в мои волосы и крепко держит.

– От тебя пахнет грехом, Принцесса.

– Забавно, потому что я думала, что именно такой ты на вкус.

– Брак, заключенный в аду, Принцесса. Я думал, ты уже знаешь это.

В одну секунду парень здесь, а в следующую его уже нет.

Оторвав голову от стены, я обнаруживаю его стоящим передо мной на коленях.

– Кейн, что ты… Черт.

Он задирает мою юбку вокруг талии, прежде чем мои трусики практически разваливаются в его руках, и закидывает одну из моих ног себе на плечо, оставляя меня раскачиваться на одной, пока ныряет к моей киске.

Парень рычит в ту же секунду, как засасывает мой клитор в рот, и я вскрикиваю, забывая, где мы находимся, и теряясь в ощущении его рта на мне.

– Кейн, – кричу я, пока он кружит языком по моему чувствительному местечку, и запускаю пальцы в его волосы, крепко удерживая его на месте.

– Такая чертовски влажная для меня, Принцесса, – говорит он мне в губы, гарантируя, что я чувствую каждую вибрацию его глубокого, наполненного похотью голоса.

Подняв руку, он скользит двумя пальцами глубоко внутрь меня, сгибая их, пока не находит то место, которое заставляет меня видеть звезды.

– О, боже, о боже мой, – повторяю я, когда мое освобождение приближается быстрее, чем я думала.

– Представь, если бы кто-нибудь вошел прямо сейчас. Они бы увидели, как ты становишься моей гребаной собственностью, Принцесса. Это то, чего ты хочешь?

– Кейн, – кричу я, моя нога начинает дрожать и грозит подломиться.

– Тебе, блядь, это нравится, не так ли? Ты моя, Летти. Я, блядь, владею тобой и этой киской.

Парень лижет меня так, будто может умереть без этого, пока я не разлетаюсь вдребезги. Мои крики эхом разносятся по пустому лекционному залу, в который он меня затащил.

Мысль о том, что занятия начнутся здесь в любой момент, вызывает дрожь по моему телу, когда парень замедляет темп и нежно сосет мой клитор.

Наконец, Кейн отстраняется от меня, но не раньше, чем нежные ласки зарождают начало нового оргазма.

Встав, парень обхватывает мою челюсть так, как я люблю, прежде чем прижаться губами к моим и позволить мне попробовать себя на нем.

– Видишь, какая ты чертовски сладкая? – спрашивает он у моих губ.

– Кейн, – стону я, нуждаясь в нем еще больше.

– Что, Принцесса? Твоя жадная киска хочет мой член?

– О, боже, – вздыхаю я, когда он снова целует мою шею, проводя языком по следу от укуса, который оставил мне в воскресенье.

– Мне это нравится. Нравится, когда все знают, что ты моя, – собственнически шепчет он у раны. – Скоро наступит день, когда у тебя будет постоянное напоминание обо мне, Принцесса.

Мысль о том, что он заклеймит меня, не должна заставлять мое сердце трепетать, но это, черт возьми, так.

От звука расстегивающегося ремня мой рот наполняется слюной, и я отрываю голову от стены, чтобы посмотреть, как парень стягивает штаны, вытаскивая свой твердый член.

Я понятия не имею, что двигаюсь, опускаясь на колени, пока Кейн не останавливает меня.

– В следующий раз, – рычит он. – Я слишком нуждаюсь в твоей киске прямо сейчас.

Не говоря больше ни слова, парень поднимает меня с пола, обхватывая моими ногами свою талию и заполняет меня одним быстрым движением.

– Кейн, – кричу я, когда он немедленно выходит, прежде чем снова войти в меня, не давая мне возможности осознать, что происходит, не говоря уже о том, чтобы приспособиться. – О, боже, блядь, – кричу я, сжимая ноги, пока он трахает меня до беспамятства.