Текст книги "Предательство, которому ты служишь (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

– Я тоже, мам.

– Мы пришли поговорить о Кейне, – выпаливает Харли.

– Я так и предполагала. – Она пронзает Харли и Кайла взглядом. – Вы двое готовите кофе, а вы двое, – говорит она, глядя на нас. – Следуйте за мной. Я тут кое-что раскопала.

Мы следуем за ней в ее кабинет и мама закрывает за нами дверь.

Садимся, мама делает то же самое, и обращает свои прищуренные глаза на нас обоих, прежде чем остановиться на мне.

– Как много ты знаешь?

– Все, – отвечает за меня Кейн.

– Э-эм…

– Я знаю о папе, мам. Если ты это имеешь в виду.

Она на мгновение закрывает лицо руками, прежде чем снова посмотреть на меня.

– Я так старалась увести вас всех подальше от этой жизни, Летти.

– Я знаю, мам, и мне жаль. Я не хотела…

– Это все моя вина, – перебивает Кейн.

– Нет. Виктор пришел за мной не из-за тебя.

– Что сделал Виктор? – вставляет мама.

– Сейчас это не важно. Я в порядке, с папой тоже все в порядке. На чем нам нужно сосредоточиться, так это на возвращении Кейна в колледж.

– Верно. Ладно. – Она делает долгий вдох. – Прямо сейчас ничего не изменилось, ты по-прежнему зачислен, и все в порядке.

– Я только вчера утром позвонил Виктору. Возможно, еще просто не прошло через систему.

– Кейн, – говорит она, пригвоздив его взглядом, который гарантирует, что он согласится на все, что будет дальше. – Пожалуйста, начни с самого начала, я хочу знать, как именно это произошло.

Так он и делает, рассказывает о том, как впервые связался с Виктором после смерти родителей, как почувствовал необходимость иметь возможность заботиться о Кайле, несмотря на ответственность, лежащую на их бабушке. Говорит об аресте Кайла и сделке, которую заключил с Виктором, которая обеспечивала его местом в «Мэддисон Кингс», которое Кейн должен был получить годом ранее. А потом рассказывает ей обо всем, что произошло с начала семестра, включая то, что случилось со мной и как я узнала правду об отце.

Мама слушает все это, на ее лице нет осуждения. Я думаю, помогает то, что она выросла в этом мире.

– Ты действительно верил, что он позволит тебе просто так уйти?

Грустный смех срывается с губ Кейна.

– Нет, конечно. Чего я не ожидал, так это этого… – Он протягивает руку и берет меня за руку. – Раньше ничто не имело значения, пока Кайл был устроен. Я знал, что он не отпустит меня, как обещал, но что с того, если я получил шанс осуществить свою мечту. Но сейчас я хочу большего.

– И что, по-твоему, произойдет теперь, когда ты сказал ему, что уходишь, он может забрать назад все те услуги, которые оказал тебе?

– Я… я не знаю. В лучшем случае он позволит мне жить своей жизнью, в худшем… У меня не будет будущего, о котором стоило бы беспокоиться.

– До этого не дойдет, – выпаливаю я, хотя более чем осознаю, что ничего из этого я не контролирую.

– Только Виктор может решить исход, – говорит мама. – В прошлом было очень мало мужчин, которым удавалось сбежать.

– У меня есть кое-что в кармане, – признается Кейн.

– Алана?

– Да, но не только она. Есть и кое-что еще.

– Достаточно, чтобы заставить его отпустить тебя?

Кейн пожимает плечами.

– Виктор думает не так, как все мы. Его действия невозможно предсказать.

Как будто они знали, что нам нужно немного побыть наедине, чтобы пройти через это, Кайл и Харли не торопились с кофе, но в конце концов раздается их стук, и они входят с кружками для каждого из нас.

– В любом случае, – говорит мама, поворачиваясь к своему компьютеру. – Я смогла получить в свои руки твое заявление, и должна сказать, что, несмотря на все твои… развлечения, это солидное заявление, и я понимаю, почему тебя приняли. Здесь или в твоем мастерстве на поле нет ничего такого, что заставило бы их не захотеть твоего возвращения. Но финансирование может стать проблемой. Если эта коррупция глубже, чем просто Виктор, приложивший руку к финансовому управлению где-то там, то это может привести к серьезному скандалу.

Мама вздыхает.

– Что я пытаюсь сказать… что даже если мы разберемся с этим, вернем тебе стипендию, это может быть не быстрый процесс.

– Хорошо. Тем временем я сделаю все, что нужно, чтобы доказать свою состоятельность.

Мама кивает, делая глоток кофе.

– Думаю, мы просто подождем и посмотрим, что принесет завтрашнее утро.

– Мне нужно поговорить с тренером.

– Да. Нужно, чтобы он был на твоей стороне.

– Спасибо, Джада, – искренне говорит Кейн. – Не знаю, как я когда-нибудь отплачу тебе за все, что ты для нас сделала. – Кейн бросает взгляд на Кайла, который прислонился к стене на другой стороне комнаты.

– Присматривай за этой малышкой, оберегай ее и обращайся с ней правильно.

– Мам, – жалуюсь я, мои щеки пылают от ее слов.

– Что? Я всегда знала, что это случится…

– Что? – спрашиваю я, мои брови почти достигают линии роста волос.

Она качает головой, глядя на меня.

– Я всегда думала, что ты должна была быть с Кейном, а не с Райли, – признается она.

– И ты не подумала сказать мне об этом раньше?

Она ухмыляется.

– Ты бы не прислушалась, – невозмутимо отвечает она. – В таких вещах нужно разобраться самому. И кто бы дал гарантию, что я была права? Но, несмотря на очевидные проблемы, я рада, что вы нашли путь друг к другу.

– Спасибо, мам. Это очень много значит. Честно говоря, я думала, ты скажешь, что я сошла с ума, и отречешься от меня после всего.

– Никогда, детка. Мы все совершаем ошибки, и все совершаем поступки, о которых сожалеем. Это то, что делает нас людьми.

Я улыбаюсь ей, чувствуя, как часть груза, который я несла, спадает с моих плеч.

– Вы, ребята, уже поели? – спрашивает она, поднимаясь со своего места.

– Да.

– Хорошо, ладно, я собираюсь пойти и купить что-нибудь. Вы все можете оставаться здесь столько, сколько захотите.

Мы следуем за ней из ее кабинета, и мама направляется прямо на кухню, пока мы слоняемся по коридору.

– Хочешь остаться здесь? – спрашивает Кейн, глядя на меня сверху вниз с небольшой надеждой, мерцающей в его глазах.

– Не знаю, – признаюсь я. Если я скоро вернусь в Мэддисон и оставлю его здесь, то последнее, что я хочу сделать, это провести ночь с нашими младшими братьями и сестрами.

– Мы уходим.

Кайл кивает своему брату.

– Я вернусь завтра. – Подмигивает, прежде чем улыбнуться мне.

– Спасибо, – говорю я ему одними губами.

– Позвони мне, если что-нибудь узнаешь, ладно? – требует он от Кейна. – Все будет хорошо. Джада сделает все возможное.

– Будем надеяться, что у нее получится.

Сжав мою руку, Кейн делает шаг к двери, и мы выходим.

18

КЕЙН

Я обнимаю Летти за талию, пока она выливает остатки кофе в раковину и ополаскивает чашку.

– Не уходи, – выдыхаю я.

– Кейн. – Она вздыхает. – У меня занятия. Мы не можем оба отстать, пока во всем этом не разберемся.

Я знаю.

– Сделай то, что тебе нужно сделать сегодня, а потом мы увидимся, хорошо?

– Хорошо.

Когда мы вернулись прошлым вечером, я позвонил тренеру. Ему нужно было знать, что происходит, прежде чем я не появлюсь на тренировке этим утром, или он услышит эту историю от кого-то другого. Он был на моей стороне все время, понятия не имею, действительно ли это потому, что он хотел, чтобы я был в команде, или потому что знал, что происходит, и заявления, которые Лука делал обо мне в начале сезона, были на самом деле правильными. Что я был там только из-за Виктора.

Все-таки мне нравится думать, что это не единственная причина, по которой я был в команде. Джада сама сказала, что мое заявление было убедительным, может быть, я бы сам туда попал. И, может быть, все будет хорошо.

Я стою на веранде и смотрю, как Летти машет рукой и отъезжает от дома.

Чертовски ненавижу, что она возвращается без меня, но прежде чем появлюсь в «Мэддисон Кингс», мне нужно снова увидеть Джаду, придумать план, как будем разыгрывать свои карты.

Я захлопываю за собой входную дверь с такой силой, что весь дом сотрясается.

Достав телефон из кармана, набираю номер Рида.

Пересказываю ему краткую информацию, и он говорит мне, что с его стороны все в порядке. Я просто надеюсь, что то, что он на моей стороне, означает, что я смогу одержать верх над его гребаным отцом.

Принимаю душ, одеваюсь и засовываю мобильник и бумажник в штаны, собираясь выйти, когда звук хлопающей дверцы машины привлекает мое внимание, но я не думаю об этом, когда направляюсь к двери и открываю ее.

Две фигуры, стоящие по другую сторону двери, пугают меня настолько, что я не понимаю, что происходит, и не успеваю отреагировать, прежде чем все погружается во тьму.

19

ЛЕТТИ

Леон поприветствовал меня широкой улыбкой, когда на следующее утро я подошла к Вестерфилдскому зданию на урок английской литературы.

Он заключил меня в свои медвежьи объятия, спросил, хорошо ли я провела выходные, прежде чем последовал неизбежный вопрос.

– Что происходит с Кейном?

Я знала, что не могу сказать ему правду, поэтому была вынуждена пробормотать что-то о проблеме с его стипендией. Леон посмотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова, но, к счастью, не стал задавать мне вопросов, очевидно, догадываясь, что я лгу не просто так.

Лука посмотрел на меня, когда мы вошли в лекционный зал, и я восприняла это как маленькую победу.

Он придет в себя, я в этом не сомневаюсь, но с Кейном его жизнь стала еще тяжелее, поэтому я не ожидаю, что в ближайшее время он сделает разворот на сто восемьдесят. Это больно, но все в порядке. Ему нужно сосредоточиться на том, что важно прямо сейчас, и я надеюсь, Лу знает, что я буду ждать его здесь, когда он придет в себя.

Как только мы нашли Эллу в кафе после занятий, она потребовала рассказать все о моих выходных с сестрой. Я думала, она взорвется, когда я объяснила, что на самом деле все пошло не по плану.

Когда мы выходим с лекции по психологии позже в тот же день, я более чем готова увидеть Кейна и, надеюсь, услышать хорошие новости, но когда мы выходим из здания, он не ждет меня, как обещал.

– Ты можешь идти, – говорю я Элле, когда зависаю у ряда кустов, надеясь, что он просто задержался, увидев либо своего тренера, либо кого-то из администрации.

– Уверена? – спрашивает она, но я вижу, что Элла хочет вернуться домой, она уже сказала, что у нее завтра крайний срок сдачи и как она отстает.

– Конечно. Я уверена, он не задержится надолго.

Я нахожу себе скамейку, как только Элла уходит, и достаю телефон из сумочки в надежде, что получила сообщение.

Ничего.

Найдя его контакт, я нажимаю вызов, но он просто звонит, прежде чем перейти на голосовую почту.

Предполагая, что Кейн на встрече, я открываю Instagram и начинаю прокручивать ленту, пока жду.

Студенты приходят и уходят, солнце начинает опускаться все ниже, а Кейна все нет и нет.

С каждой минутой комок страха в моем животе растет.

Он не стал бы просто так отказываться от встречи со мной сегодня. Я знаю, что он бы этого не сделал.

– Кейн, где ты, черт возьми? – спрашиваю я себя, когда снова звоню ему на мобильный, уже зная, что это бессмысленно.

– Черт, – шиплю я себе под нос, пытаясь сообразить, что делать в первую очередь.

Есть хороший шанс, что он где-то в кампусе на встрече с кем-то, но что-то подсказывает мне, что я могла бы обыскать это место вдоль и поперек и так и не найти его.

Интуиция подсказывает мне, что он не на встрече, в попытке обеспечить свое будущее, что все гораздо хуже. И если это так, то есть только один человек, с которым мне нужно поговорить прямо сейчас.

Схватив свою сумочку со скамейки, я бросаюсь бежать, пока не оказываюсь на парковке. Захлопываю за собой дверцу машины, завожу двигатель и включаю передачу.

Я едва помню дорогу до дома Харрисов. Каждый поворот и светофор проходят мимо меня. Понятия не имею, соблюдала ли я правила, и, честно говоря, мне все равно.

Оставляю двигатель включенным и вылетаю из машины, в ту же секунду оказываюсь на подъездной дорожке, колотя кулаком по входной двери, как маньяк.

Моя грудь вздымается от паники, голова кружится, а руки дрожат от страха, что с ним что-то случилось.

Мне не следовало уходить сегодня утром. Я должна была…

Дверь распахивается, и лицо Девина мгновенно превращается из улыбающегося в убийственное за долю секунды.

Это заставляет меня задуматься, все ли Харрисы законченные психопаты.

– Что? – рявкает он, глядя на меня сверху вниз, как будто я не имею права стоять на его пороге.

– Ты что-нибудь слышал от Кейна? Ты его видел? Знаешь, где он? – в спешке спрашиваю я, едва переводя дыхание.

– Нет. Он на тренировке.

– Это не так. Разве он тебе не сказал?

Парень приподнимает бровь, чтобы я продолжила.

– Он сказал Виктору, что закончил, и сказал забирать колледж. Его нет на тренировке, он потерял свое место в команде.

Чем больше я говорю, тем больше меняется выражение лица Девина.

– Когда ты в последний раз разговаривала с ним?

– Я оставила его в Роузвуде этим утром, чтобы пойти на занятия.

– Черт. Убирайся с дороги.

Он протискивается мимо меня, оттесняя в сторону, и сразу же открывает свою машину.

– Какого хрена ты делаешь? – рявкаю на него.

– Ты, блядь, идешь или как? – Я перевожу взгляд со своей машины на машину Девина, быстро обегаю ее со стороны водителя и глушу двигатель.

– Иду. – Понятия не имею, куда мы направляемся, но сейчас согласна на все.

Парень едва дождался, пока я заберусь на его пассажирское сиденье, прежде чем нажать на газ и помчаться по улице.

– Куда мы направляемся?

– К Риду.

Я киваю. Именно туда я и хотела поехать, но незнание того, где он живет, помешало этому плану.

Я сижу, нервно стуча ногой по полу, барабаня по ней пальцами, в то время как мой желудок сжимается, когда я представляю все, что Виктор мог бы сделать с Кейном за то, что он захотел уйти. Возможно, его даже уже нет в живых.

Мое дыхание становится таким прерывистым, что думаю, что мне придется попросить Девина остановить машину, чтобы я могла подышать свежим воздухом.

Ясно понимая, что я теряю контроль над реальностью, он открывает для меня окно.

– Вдох, выдох, – повторяет он это до тех пор, пока я не начинаю выполнять приказы и мое сердце не начинает замедляться.

– Хорошо, кажется, я в порядке, – шепчу я после долгих минут паники.

– С ним все будет в порядке. Он еще не прошел через все, от чего сейчас должен отказаться.

– У него может не быть выбора.

– Имей веру, Летти. Кейн и Рид планировали это. Я понятия не имею, что они замыслили или что у них есть на Виктора, но абсолютно уверен, что они знают, что делают.

– Что ж, я рада, что хоть один из нас так думает, – бормочу я, когда мы проезжаем указатель на Харроу-Крик.

Дрожь пробирает меня, когда мы въезжаем в место, в которое я бы с радостью никогда больше не ступила.

Есть так много вопросов, которые я хочу задать Девину обо всем этом, но когда смотрю на него и вижу, как сильно сжата его челюсть, то решаю не делать этого.

За последние несколько недель парень ясно дал понять, что не является моим самым большим поклонником, поэтому я считаю, что чем меньше мы будем разговаривать, тем лучше.

– Срань господня. Рид живет здесь? – выдыхаю я, когда он останавливается перед массивными воротами.

– А что ты ожидала, что он будет жить в милом маленьком розовом домике с забором из штакетника? – спрашивает Девин с весельем в голосе, когда врата волшебным образом открываются перед ним.

– Ну, нет. Разве это место не населено привидениями? – спрашиваю я.

Он въезжает, и мы идем по длинной подъездной дорожке.

– Так болтают детишки в средней школе Харроу-Крик. Правда в том, что единственный, кто сеет ужас в этом месте – это мой брат.

– И это должно заставить меня почувствовать себя лучше?

– Точно нет. Наверное, будет лучше, если ты сейчас поймешь, что мой брат – особая порода ебанутых.

Я нервно сглатываю.

Я знаю, что Рид… пугающий. Ладно, он ужасающий, и я задаюсь вопросом, не недооценила ли я его.

Внушительное здание появляется перед нами, и дрожь страха пробегает по мне при одном только виде мрачной архитектуры.

– Добро пожаловать в дом дьявола, – объявляет Девин, останавливаясь перед входом.

– Д-дом ч-чего? – спрашиваю я, думая, что просто ослышалась.

– Давай, Принцесса. Пойдем и выясним, что, черт возьми, задумал наш мальчик.

Я вылезаю из машины вслед за Девином и следую за ним к огромной зловещей черной двери.

Он не утруждает себя стуком, вместо этого просто толкает дверь. Я предполагаю, что Рид уже знает, что мы здесь, и следую за Девином внутрь.

– Йоу, братан. Ты где?

– Кухня.

Внутри и вполовину не так страшно, как снаружи. Все стены выкрашены в мягкий серый цвет, а мебель вся черная, но, думаю, здесь тепло и как-то по-домашнему уютно. Я заглядываю в комнату, которая кажется гостиной, когда мы проходим мимо, снова все черное, и на стене огромный плоский экран. Все так и кричит о холостяцкой берлоге.

– Летти, вот это сюрприз, – говорит Рид, бросая на меня удивленный взгляд, когда я вхожу вслед за Девином.

– Ты знаешь, где он? – спрашиваю я, в моем тоне ясно слышится отчаяние.

– Н-нет. А что случилось?

Блядь.

Я рассказываю Риду о том, что Кейн не появляется, и он тоже звонит на его мобильный, но находит то же самое, что и я. Просто гудки.

Гнев застывает на его лице, но парень ничего не говорит и ничего не выдает, что только злит Девина.

– Я знаю, что ты что-то знаешь, так может, уже, блядь, выложишь это?

– Нет, я не могу. Тебе просто нужно довериться мне.

– Знаешь, сейчас это становится все труднее и труднее. Я знаю, что это ты стоишь за нашей проблемой с поставками. Объяснишь это?

– Нет. То, что происходит, больше, чем твои гребанные поставки.

– Ну, ты мог бы сказать это Виктору, потому что он надирал нам задницы. Если мы не будем делать то, что он хочет, тогда он не будет инициировать нас.

– Конечно, будет. Ты его гребаная кровь.

– Уверен в этом? Похоже, ему наплевать на Грея.

Рид сжимает губы в тонкую линию, когда его терпение по отношению к брату начинает иссякать.

– Ладно, хватит. Мне просто нужно, чтобы ты поверил, что все наше будущее – включая будущее Кейна – мой главный приоритет прямо сейчас. Так что, может, ты просто сделаешь, как я говорю, и заткнешься нахуй.

– Господи, что ты так психуешь? Тебе нужно трахнуться или что-то в этом роде, братан.

Рид на самом деле рычит, как дикий зверь, на комментарий своего брата.

– Пошли, блядь, – рявкает он, физически толкая Девина в направлении входной двери.

– Куда мы направляемся? – спрашиваю я, надеясь немного разрядить обстановку.

– В клуб. Если он у Виктора, то именно там он и будет.

Страх приковывает меня к месту при мысли о возвращении туда. Образы Виктора, причиняющего боль моему отцу, мелькают в моем сознании, только в этом кресле сидит не мой отец, а Кейн.

Мое зрение затуманивается, поэтому я не вижу, как Рид останавливается передо мной и приседает, заглядывая мне в глаза.

– Летти, Летти. Эй. Скарлетт! – рявкает он, вытаскивая меня из моего кошмара. – Все будет хорошо. Я вытащил вас обоих оттуда почти невредимыми. И сделаю то же самое для Кейна. Виктор просто хочет сделать свое предупреждение, но он не выиграет. Не против меня.

– В-во что ты играешь? – Я не хочу, чтобы этот вопрос прозвучал вслух, но, слушая, как он говорит, не могу не думать, что у него есть свои собственные планы в отношении своего отца.

– Это только я должен знать, Принцесса.

Рыдание вырывается из меня, когда он использует прозвище Кейна для меня.

– Если с ним не все в порядке, Рид. Я-я не з-знаю…

– С ним все будет хорошо. Мы на шаг впереди этого мудака. Тебе не о чем беспокоиться.

– Ты немного пугающий, знаешь это? – спрашиваю я, когда он обнимает меня за плечи и ведет к двери, за которой Девин уже исчез.

– Мне говорили раз или два, да. – Он хихикает, выводя меня на улицу и направляясь к своему грузовику.

20

КЕЙН

Какого хрена?

Я изо всех сил пытаюсь разлепить веки, но меня ослепляет яркий прожектор, направленный прямо в лицо. Это первый намек на то, что на этот раз я проснусь не в больнице.

Нет, все гораздо хуже.

Я в аду.

– Ах, ты наконец-то присоединишься к нам, – произносит знакомый леденящий кровь голос, когда боль в моем теле дает о себе знать.

Мое зрение затуманивается, когда я ищу владельца голоса в ярком свете.

– Что ты мне дал, придурок? – невнятно произношу я, и мой голос звучит так, будто я провел весь день за выпивкой, хотя знаю, что это не так.

– Просто кое-что, что поможет сделать тебя немного более… сговорчивым.

– Потребуется больше, чем «кое-что», чтобы это произошло.

– О, ну не знаю, – говорит Виктор, наконец, двигаясь так, чтобы оказаться на уровне моих глаз. – Мне показалось, что я довольно легко доставил тебя сюда.

– Чего ты хочешь? – выплевываю я.

Он хихикает низким и угрожающим смехом, который привел бы в ужас более слабого человека. Но не меня.

Когда мое зрение начинает немного проясняться, я вижу трех мужчин, стоящих позади него. Один из которых – муж Аланы. Я изо всех сил пытаюсь сдержать ухмылку, когда замечаю темные тени под его глазами и очевидное напряжение в чертах его лица.

О да, его волнует, что он не может ее найти.

Идеально.

– Чего я хочу? Ты действительно чертовски глупее, чем кажешься, парень.

Мне требуется вся моя сила, чтобы подняться с холодного твердого пола подо мной и сесть, прислонившись к стене.

Голова кружится, веки отчаянно хотят закрыться и позволить тьме поглотить меня еще раз, но я не могу.

Я знал, что это произойдет. Знал, что он не позволит мне просто уйти, не сказав последнего слова. К сожалению для него, у меня есть план. Мне просто нужно оставаться достаточно сосредоточенным, чтобы помнить это.

– Мы закончили, Виктор. Я же говорил тебе, забирай все. Я больше не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни с этой дерьмовой жизнью. С меня хватит.

– Ты гребаный идиот. Ты не можешь отказаться от этого из-за девки. Причем, гребаной Хантер. У этих сучек киски инкрустированы бриллиантами или что-то в этом роде?

– Единственная киска здесь ты, Виктор. Отпусти меня, и я уйду и никогда не оглянусь назад.

– Почти мило, что ты думаешь, что я позволю этому случиться, – бормочет он, разглаживая свой отвратительный галстук и поворачиваясь, чтобы посмотреть на своих приспешников, которые тоже ухмыляются моему предложению.

– Думаю, ты сделаешь именно это, Виктор.

– О да, и почему это? Почему я должен позволять кому-то, кто так много знает обо мне и моем бизнесе, просто так уйти?

– Потому что я знаю то, чего не знаешь ты.

– Да? – спрашивает он, едва выглядя заинтересованным в том, что я могу предложить.

Несколько мгновений я сижу молча и поднимаю руку, чтобы откинуть с головы влажные волосы. Понятия не имею, мокрые ли они от пота или крови, и не смотрю на свою руку, чтобы найти ответ, я действительно не хочу знать.

Отводя взгляд от Виктора, я смотрю на его правую руку, Рэйзора, а затем на его сына, Маверика, мужа Аланы.

– Потерял что-то, что принадлежит тебе, Мэв?

Его челюсть тикает, когда мужчина смотрит на меня в ответ, любая попытка, которую он пытается сделать, чтобы выглядеть равнодушным, провалилась.

– Так ведь?

– Ты лжешь, – рычит он, зарабатывая сердитый взгляд Виктора.

– Неужели? – Я качаю головой. – Думаю, что ты, возможно, упускаешь кое-какую информацию, когда речь заходит о твоей хорошенькой маленькой женушке.

– О, да?

– Виктор, почему бы тебе не сказать ему?

Взгляд Маверика покидает мой в пользу босса.

– Он несет хрень, чтобы выпутаться из этого.

– Если хочешь увидеть ее снова, я настоятельно рекомендую тебе игнорировать его, Мэв.

Маверик приоткрывает губы, чтобы ответить, но не произносит ни слова.

– Ты, блядь, бредишь, если думаешь, что я отпущу тебя из-за этой шлюхи.

Кулаки Маверика сжимаются по бокам от рявкающих слов Виктора, заставляя меня задуматься, что же там за история. Насколько я знаю, они женаты. Кажется, что Алана ему небезразлична, но он не хочет с ней спать. Самое простое предположение – это то, что он гей, но что-то подсказывает мне, что это совсем не так.

– Ты знал, что она шлюха, Мэв? Что Виктор подкладывает ее под мужиков, чтобы заставить их делать то, что он хочет?

Его губы дергаются, и я уверен, что мужчина так сильно сжимает зубы, что может сломать один из них.

– О, так ты не знал? Не знал, что он заставлял меня трахать ее больше года в надежде, что я влюблюсь в нее?

– Ты гребаный мудак. – Маверик бросается на меня, его кулак попадает мне в скулу, отчего моя голова рикошетом отлетает от стены позади меня.

– Я приму это как «нет», – бормочу я, потирая лицо ладонью, пока Рэйзор тянет своего сына назад.

В комнате воцаряется тишина. Маверик смотрит на меня так, словно хочет убить, в то время как Виктор стоит там с самодовольной ухмылкой на лице.

– Мне насрать на эту шлюху, так что угрожай ей сколько хочешь. Это тебе не поможет.

Маверик снова рычит.

– Тебе, может, и все равно, но ему нет, – говорю я, указывая подбородком в сторону Мэва. – И я знаю, что у тебя в этом мире очень ограниченное количество союзников, но Рэйзор и Маверик из них.

Его глаза вспыхивают презрением, Виктор знает, что я прав.

– Но есть еще одно, не так ли, Виктор? Внешний мир может подумать, что все твои сыновья одинаково важны для тебя, но это не так, да?

Он делает предупреждающий шаг вперед, но я даже не вздрагиваю.

– Думаю, люди могут предположить, что Рид – твой любимчик. Он заместитель босса. Тот, кто продолжит наследие, потому что это его право по рождению. Но он не тот, кого ты готовил в качестве своей маленькой сучки, не так ли? Рид ведь не тот, кто ходит вокруг да около, выполняя твои самые грязные, самые извращенные задания, не так ли?

Виктор бледнеет, подтверждая то, что я уже подозревал. Его безразличие к исчезновению младшего сына – это притворство.

– Ты приложил столько усилий, чтобы выглядеть так, будто тебе все равно, но мы знаем правду, не так ли, Виктор?

– Ты ни хрена об этом не знаешь.

– Разве?

Он пристально смотрит на меня, вена на его виске пульсирует.

– Значит, я не знаю, что ты послал людей проникнуть в семью Чирилло, потому что думаешь, что у них твой младший сын?

Я приподнимаю бровь, когда лицо Виктора начинает становиться свекольно-красным.

– Никогда бы не подумал, пока ты вел себя так, будто тебе наплевать, жив Грей или мертв, что ты изо всех сил старался найти его.

Я качаю головой и смеюсь над ним.

– Ты даже послал людей в Англию, думая, что они переправили его контрабандой через океан. Сейчас здесь только один идиот, Виктор. И могу заверить тебя, что это не я.

– Где, черт возьми, мой сын, Ледженд?

– С чего, черт возьми, ты взял, что я сказал бы тебе это?

Мое сердце колотится в груди, когда он тянется за спину и достает свой пистолет, снимает его с предохранителя и целится мне прямо в голову.

– Давай, стреляй, но могу заверить тебя, что ты никогда не найдешь его, если сделаешь это.

– Вик, – умоляет Маверик.

– Мне насрать на тебя или твой бизнес, Виктор. Я хочу быть как можно дальше от тебя и всего, что ты символизируешь. Я сохраню твои гребаные секреты, насколько ты больной и извращенный ублюдок. Все будет так, будто меня здесь вообще никогда и не было.

– А Алана и Грей? – спрашивает он так, будто обдумывает мое предложение.

– Со временем я позабочусь о том, чтобы они были доставлены тебе обратно в целости и сохранности.

– Со временем? – спрашивает он так, словно это самая абсурдная вещь, которую он когда-либо слышал.

– Да. Прости меня, Виктор, но ты ненадежный ублюдок, так что я не отдам их тебе в ту же секунду, как ты позволишь мне выйти из этой комнаты. Сначала ты получишь Алану, потому что мне на самом деле немного жаль Маверика. Он по какой-то дурацкой причине явно влюблен в женщину, когда не должен был. Затем ты получишь Грея, если и только если ты выполнишь свою часть сделки и позволишь мне жить своей жизнью.

Виктор смотрит на меня, сжимая челюсть от злости, а его протянутая рука начинает дрожать.

– Ну и?..

Раздается выстрел.