Текст книги "Злая империя (ЛП)"

Автор книги: Трейси Лоррейн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Если бы я не думал, что Дженис должна была вернуться с минуты на минуту с моими лекарствами, тогда я мог бы предложить тебе что-нибудь с этим сделать. – Он толкает мою руку ниже, пока у меня не остается выбора, кроме как обхватить пальцами его твердость.

– Себастьян. – На этот раз в его имени немного больше силы.

– Прошло несколько дней, детка. Я здесь умираю.

Закатив на него глаза, я вскакиваю и убираю руку как раз вовремя, чтобы Дженис присоединилась к нам.

Она бросает один взгляд на наши виноватые лица и качает головой, на ее губах играет веселье.

– Готов отвязаться от меня, молодой человек? – спрашивает она Себа, не сводя с него понимающих глаз.

Я не знаю, в чем его проблема с ней – она всегда была мила со мной. Но тогда мне тоже не понравился Себ, когда я впервые познакомилась с ним, так что, возможно, мне не стоит удивляться. Он может быть высокомерным придурком, когда захочет. И я могу только представить, какой занозой в заднице он был, когда я заставила его жить в коридоре.

Сожаление захлестывает меня за то, как я обращалась с ним во время моего пребывания в больнице, но потом я вспоминаю все, что он делал со мной, и это начинает понемногу отступать.

Да, мы почти такие же плохие, как и все остальные.

– У меня есть твое обезболивающее, которое ты примешь, – заявляет она, пронзая его понимающим взглядом.

– Да, мэм, – саркастически отвечает он.

– Не волнуйся, я прослежу, чтобы он их принял, – говорю я ей.

– Хорошо. Послушай ее, Себастьян. У нее хорошая голова на плечах.

– У нее много хороших черт на теле, Дженис.

– Господи Иисусе, – бормочу я, хватая некоторые из его вещей, которые все еще разбросаны по комнате, и запихивая их в его сумку.

– Ты храбрая женщина, ты знаешь это? – спрашивает она меня, передавая мне пакет из аптеки.

– Храбрая или глупая. Присяжные еще не пришли к выводу.

Она посмеивается, направляясь к двери.

– С вашими документами все в порядке, молодой человек. Ты свободен уходить. И, – добавляет она, прежде чем исчезнуть за углом, – я буду счастлива никогда больше не видеть вас двоих в одной из моих кроватей. – Она пронзает нас строгим взглядом, прежде чем снова оставить нас одних.

– Как будто я бы охотно вернулся, – бормочет Себ, поднимаясь с кровати.

– Ты действительно любишь ее.

– Хм. Пошли, подружка. Давай пойдем домой.

– По-моему, звучит неплохо.

Возможно, у меня не было особого выбора насчет того, чтобы провести здесь первую ночь, но я ни за что не собиралась уходить, пока его держали здесь, как бы сильно все на этом ни настаивали. Думаю, мне просто повезло, что он не дал мне попробовать мое собственное лекарство и не оставил меня спать на стульях в коридоре.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Себастьян

– Я думал, ты ждал в машине? – Я спрашиваю, когда Тео выходит из комнаты Тоби.

– Я был, но Джонас ушел, когда я уходил.

– Вау, он действительно приложил к этому усилия, – бормочет Стелла рядом со мной.

– Все в порядке? – Спрашиваю я, мне не нравится темнота в глазах моего лучшего друга.

– Д-да. Давай, отвезем тебя домой.

Когда я заглядываю в окно в комнату Тоби, я вижу, что Алекс все еще сидит рядом с ним, но Тоби без сознания.

Нам нужно поговорить о том, что произошло в воскресенье вечером, но сейчас не время.

– Да, – соглашаюсь я, делая шаг вперед, когда Стелла обнимает меня за талию, как будто она сможет остановить меня от падения, если мои ноги решат отказать.

Это забавно, но я не удерживаю ее. Любой повод, чтобы она прикоснулась ко мне.

Тео молчит всю дорогу домой, и это не помогает избавиться от страха, который тяжело сидит у меня в животе.

В ту секунду, когда мы подъезжаем к дому, Стелла открывает дверь и выпрыгивает, готовая помочь мне.

– Братан, что происходит? – Я быстро спрашиваю, на случай, если он не хочет говорить то, что его беспокоит, перед Стеллой.

Его глаза находят мои в зеркале.

– Ничего.

Я знаю, что он лжет, но в ту секунду, когда Стелла открывает мою дверь, он вылезает и исчезает в доме перед нами.

– Что заползло ему в трусы?

– Черт его знает. Но, похоже, тебе придется самой нести меня по лестнице, принцесса.

Она оглядывает меня с ног до головы, когда я стою перед ней.

– Да, этого не будет, – издевается она. – Я уверена, что ты справишься с этим.

К тому времени, как мы оба поднимаемся наверх, Тео уже исчез в комнате. Следуя его примеру, мы делаем то же самое. И мы не выходим, пока Стелла не выскальзывает, чтобы взять нашу еду на вынос и выпить.

***

Я улыбаюсь, слушая, как Стелла смеется в гостиной с Калли и Эмми. Они появились чуть больше часа назад, чтобы спасти ее от моей сварливой задницы – их слова, не мои.

Как бы мне ни хотелось запереть ее здесь со мной, чтобы убедиться, что она в безопасности, и, конечно, присматривать за мной, я знаю, что не могу.

Она даже не предложила выйти из дома, что делает меня счастливым, но я знаю, что у меня мало времени. Она может показаться немного более обеспокоенной после событий воскресной ночи, но она никогда не будет тем человеком, который уклоняется от опасности. Я знаю, что она хочет поймать этого ублюдка так же сильно, как и мы. Я просто боюсь, что она сделает что-нибудь глупое, чтобы это произошло.

Дверь открывается, и я взволнованно смотрю на нее, надеясь увидеть, как ее белокурые волосы пробиваются внутрь. Только я быстро понимаю, что мне не так повезло.

– Эй, как дела? – Я спрашиваю Тео, когда он закрывает за собой дверь.

Когда он поворачивается ко мне, я вижу тот же темный и измученный взгляд в его глазах, что и вчера по дороге домой из больницы.

Он падает на мой стул, сбросив брошенную одежду на пол.

– Ты знал, не так ли?

– О чем? – Спрашиваю я, нуждаясь в немного большей информации.

– О Джонасе. О Марии.

– Э-э… – Я колеблюсь, чувство вины переполняет меня за то, что я скрывал от него что-то подобное. У Тео, Алекса и у меня нет секретов – или, по крайней мере, у нас никогда не было. Но теперь со Стеллой все по-другому. – Это была не моя история, чтобы рассказывать, чувак, – говорю я, потирая затылок.

– Я знаю, я понимаю это. Но черт. Как мы, блядь, не знали? – спрашивает он, в его тоне слышна боль, его лицо напряжено, когда он думает о том, через что Тоби прошел в одиночку.

– Потому что он этого не хотел. Точно так же, как только вы, ребята, знаете правду о моей маме.

– Черт. Я ненавижу это. Я знал, что Джонас придурок, но, черт возьми…

– Я знаю. Тоби нужно найти способ положить конец этому хрену. Я понятия не имею, что у него над ним, но этого не может быть достаточно, чтобы он, черт возьми, дышал.

– Согласен.

Тео жует нижнюю губу, глубоко задумавшись.

– Выкладывай, – требую я.

– Ты думаешь, Джонас имеет какое-то отношение ко всему этому дерьму со Стеллой?

– Нет, – уверенно говорю я. – Если он хотел ее смерти, если он хотел наказать Галена, тогда он просто… сделал бы. Это не в его стиле.

– Пытки – это не его стиль? Разве ты не слышал, какой контроль он имеет над Тоби и Марией? Я думаю, что это именно его стиль.

– Я знаю, но… это другое. Я просто… нет.

Тео изучает меня, пока я еще раз обдумываю эту мысль.

– Хорошо, – наконец уступает Тео. – Но кто это?

– Вопрос на миллион гребаных долларов, – бормочу я, когда из гостиной доносится еще один взрыв смеха.

– Это чертовски странно, чувак. В моем доме тусуются цыпочки.

– Тебе это нравится, – говорю я, отмахиваясь от него.

– Это так? – Его брови изгибаются, когда он смотрит на меня.

– Калли классная. Приятно видеть, что она на самом деле покидает свою спальню хоть раз. И Эмми кажется…

– Как королевская заноза в заднице, – заканчивает он за меня.

– Серьезно, что у вас с ней за дела? Обычно тебе нравятся такие.

– Я этого не делаю, – утверждает он.

– Конечно, – выдыхаю я, соскальзывая с кровати и направляясь в ванную, злясь на перевязь, удерживающую мои руки, которую Стелла настаивает, чтобы я продолжал носить. – Горячие эмо-девушки – это полностью твой конек. – Я закрываю за собой дверь, прежде чем он успевает ответить, хотя что-то подозрительно твердое сталкивается с деревом несколько секунд спустя.

Обидчивый ублюдок. Он полностью представляет, как трахает ее шестью способами с воскресенья.

Я ожидаю, что моя комната будет пуста, когда я выйду, поэтому он немного пугает меня, когда я обнаруживаю, что он стоит у моего окна.

– Что это? Там что-то есть? – Я спрашиваю, немного запаниковав.

Я пытался немного отыграться на этом ради Стеллы. Я знаю, что воскресный вечер все еще преследует ее – я вижу это каждый раз, когда смотрю в ее глаза, – но я бы солгал, если бы сказал, что не был немного на взводе, ожидая, что будет дальше от этого ублюдка.

– Ничего. Все в порядке.

Я подхожу и встаю рядом с ним, вглядываясь в темноту за окном. Дом перед нами освещен, его семья внутри делает все, что они делают. Или, что еще важнее, его мама и дети. Я уверен, что Дэмиена, как обычно, нигде не видно.

– Хотел бы я знать, каким будет его следующий шаг.

– Ты и я, оба.

Мои глаза сканируют то немногое, что я могу видеть, но там ничего нет. Никого. Не то чтобы я действительно этого ожидал. Он должен быть настоящим гребаным тупым мудаком, чтобы попробовать что-то в доме босса.

Но тогда, я думаю, он выступит против всех нас. Он, должно быть, думает, что он действительно нечто особенное, если хоть на секунду верит, что победит.

– Эй, что ты делаешь? – спрашивает Стелла, врываясь в дверь позади нас.

– Ничего, – говорю я, поворачиваясь спиной к окну и засовывая свободную руку в карман, пробегая глазами по ее телу.

На ней одна из моих толстовок и только маленькие шорты под ней, которые исчезли. Уровень поддразнивания почти невыносим. И если бы я не доверял Тео полностью или не был уверен, что и Калли, и Эмми натуралы, я бы потребовал, чтобы она переоделась. Потому что, черт возьми.

– Прекрати получать идеи, братан. Ты все еще под запретом на секс, помнишь? – съязвил Тео, и его голос звучал чертовски счастливым по этому поводу.

– Я не забыл, – ворчу я. Как, блядь, я могу, когда она вот так разгуливает?

– Ты идешь тусоваться? Эмми принесла пончики.

– Я в деле, – говорю я, не в силах отказаться от предложения побыть со своей девушкой и пончиками.

Оттолкнувшись от окна, я подхожу прямо к ней, запускаю пальцы в ее волосы на затылке и прижимаюсь губами к ее губам.

– Ммм, на вкус, как будто ты начала без нас, – шепчу я, облизывая ее нижнюю губу.

– Тебе достаются остатки, – признается она.

– Ты на вкус как рай, детка.

Проникая языком в ее рот, я прижимаю ее тело к своему, не обращая внимания на боль в плече. Это, черт возьми, того стоит.

– Умираю за тебя, черт возьми, Чертовка.

Она стонет в ответ на мой поцелуй, давая мне понять, что это чувство определенно взаимно, когда она обмякает в моих объятиях.

Что-то твердое ударяет меня по голове, заставляя отпустить ее.

– Какого хрена, чувак? – Тео стоит позади меня, не в силах выйти из комнаты, потому что мы загораживаем дверной проем.

– Запрет на секс.

– Тебе нужно потрахаться, братан. Серьезно, весь этот стресс вреден для твоего здоровья.

Он смотрит на меня, его лицо бесстрастно.

– Убирайся с гребаного пути.

Со сдавленным смехом Стелла берет меня за руку и ведет вниз, в гостиную, где Калли и Эмми сидят на диванах вокруг огромной коробки пончиков.

Мой желудок урчит от этого зрелища.

– Ты выглядишь лучше, Себ, – невозмутимо говорит Эмми.

– В меня, блядь, стреляли. Что насчет этого?

– Я вижу, они не установили никакого юмора, пока ты был в больнице.

Я отстраняю ее и тянусь за одним из пончиков в шоколаде.

Ее губы приоткрываются, как будто она собирается отпустить мне еще немного дерзости, но к нам присоединяется Тео, и в ту секунду, когда она поднимает глаза и замечает его, любое едкое замечание, которое собиралось сорваться с ее губ, кажется, съеживается и умирает.

Натягивая маску со своей обычной гримасой, когда она смотрит в сторону Тео, она тянется за самым розовым пончиком, оставшимся в коробке.

– Вот, возьми это. – От того, как она это говорит, у меня дрожат зубы, это так приторно и фальшиво.

– Почему? Подсыпала в него крысиный яд?

– Ага. Я с нетерпением жду, когда увижу, как твои внутренности растают.

– А еще говорят, что романтика умерла, – бормочу я с полным ртом сладости.

Стелла и Калли смеются, но Эмми и Тео хмуро смотрят друг на друга.

Однако он, должно быть, решает, что риск отравления не так уж велик, потому что через пару секунд тянется за отвратительным пончиком и запихивает его почти целиком в рот, к большому отвращению Эмми.

– Спасибо, – бормочет он, направляясь на кухню за напитком, прежде чем исчезнуть в своей комнате и захлопнуть за собой дверь.

– Тебе следует пойти подбодрить его, – предлагает Стелла.

– Отвали. Его настроение – это не моя проблема.

– Я не знаю, я думаю, вы, вероятно, могли бы помочь друг другу справиться со стрессом, – говорю я, чувствуя себя храбрым, поскольку между нами кофейный столик.

– Что, черт возьми, ты пытаешься сказать? – рычит она.

– Что ты выглядишь примерно такой же напряженной, как и он.

Она раздраженно фыркает. – Я не напряжена.

– Нет? Твой папа и мисс Хилл не дают тебе спать всю ночь своими…

– Заткнись на хрен, – шипит она, ее лицо искажается от гнева.

– Что? Они ведь спят, верно? Я знал, что это была она с каким-то грубым байкером на автостоянке на прошлой неделе.

– Он не грубый, – выплевывает Эмми, в то время как Калли и Стелла смеются.

– Нет, это не так. Он чертовски горяч, вот кто он такой.

– Прошу прощения? – спрашиваю я, мои брови приподнимаются, и я отступаю назад и смотрю на свою девушку новым взглядом.

– Отец Эмми. Он горячий, – подтверждает она.

– Ему… сорок.

– Вряд ли. Тебе нужно присмотреться повнимательнее.

– Так что же ты тогда хочешь сказать? Что я слишком молод для тебя?

Она на мгновение задумывается, и я готовлюсь к тому, что будет дальше.

– Я имею в виду… пока с тобой все в порядке. Но ты знаешь, никогда не говори "никогда". Отцу Эмми, возможно, наскучит мисс Хилл, и он захочет сменить ее на более молодую модель.

Невеселый смех срывается с моих губ, в то время как Калли падает, хихикая. Даже Эмми расплывается в улыбке, заставляя меня задуматься, действительно ли в пончиках что-то есть.

Бросая остатки своих в коробку, я снимаю поврежденную руку с перевязи и прыгаю сверху на Стеллу, поднимая ее руки над головой и зажимая ее бедра между своими коленями.

– Что это было, детка?

Ее грудь вздымается, когда она смотрит на меня снизу-вверх.

– О, черт. Возможно, нам придется уехать. У них обоих такой взгляд.

– Что это за взгляд? – спрашивает Стелла, не отрывая своих глаз от моих.

– Мы собираемся начать марафон "фестиваль траха", и нам все равно, кто смотрит, – радостно объявляет Эмми.

– Откуда ты вообще это знаешь? Я не трахал ее у тебя на глазах… пока.

Глаза Стеллы темнеют от моих слов. Моя маленькая чертовка так же готова к небольшому эксгибиционизму, как и я.

– И ты не собираешься начинать сейчас, – говорит Калли, беря еще один пончик и вставая. – Эм, ты идешь, или ты хотела посмотреть? Я знаю, что прошло много времени, но ты наверняка не забыла, как это работает.

Смех клокочет у меня в горле, но я не отрываю глаз от своей девушки.

От моего внимания не ускользает, что и Эмми, и Тео, похоже, находятся в одной лодке. Может быть, они действительно могли бы использовать друг друга. Это должно быть лучше, чем то, что они убивают друг друга. Если, конечно, Эмми не врала насчет крысиного яда, и он уже мертв в своей комнате.

– Увидимся позже, кузен, – кричит Калли через дверь Тео, но ответа не получает. – Идиот, – бормочет она, беря Эмми под руку и ведя ее к двери. – Что? Ты хотела пойти проверить, как он там? – спрашивает Калли, когда Эмми сразу же не собирается уходить с ней.

– Что? Нет, конечно, нет, – выплевывает она. – Веселитесь, дети. Постарайтесь не устроить беспорядок на диване Теодора. – Услышав полное имя Тео, Стелла хмурит брови.

– Что? – Я спрашиваю.

– Я никогда не задумывалась о его полном имени.

Опустив голову, я прижимаюсь носом к ее шее. – Я рад. Надеюсь, это означает, что вместо этого ты думала обо мне, – рычу я в нее, чертовски близкий к тому, чтобы утонуть в ее сладком аромате и мягкости ее кожи.

– Или отец Эмми, – храбро предлагает она. – О, боже мой, Себ, – визжит она, когда я впиваюсь пальцами в ее бок, щекоча ее.

Она извивается подо мной, позволяя мне задрать толстовку, обнажая ее живот и спортивный бюстгальтер.

– Себ, – кричит она, когда я не сдаюсь.

Мое плечо кричит от боли, но, видя ее улыбку подо мной, это более чем того стоит.

Обхватывая пальцами ткань, прикрывающую ее сиськи, я тяну ее вверх, обнажая ее, и сразу же припадаю губами к одному из ее сосков, всасывая его глубоко в рот.

– О Боже, – громко стонет она, ее спина выгибается, предлагая мне больше себя.

Ее пальцы вплетаются в мои волосы, удерживая меня на месте. Не то чтобы я собирался куда-то идти. Она не была у меня с воскресенья, а это слишком долго.

Мои губы все еще дразнят ее грудь, заставляя ее стонать о большем, когда я сдвигаюсь, снимаю ее шорты и трусики вниз по ногам и перекидываю их через плечо.

– Хочу попробовать тебя на вкус, детка.

Опускаясь на колени, я подтягиваю ее задницу к краю подушки.

– Да, – кричит она, раздвигая для меня ноги, прежде чем у меня появляется шанс сделать это самому. – Черт возьми, я знал, что ты в таком же отчаянии, как и я.

Я рычу, прижимая ладони к ее бедрам и раздвигая ее шире.

Ее киска блестит от возбуждения, и у меня текут слюнки.

– Себ, пожалуйста, – умоляет она, когда все, что я делаю, это смотрю на нее.

– У тебя такая красивая киска, детка.

– Я рада, но не мог бы ты, блядь, перестать смотреть на это и вместо этого потрогать? – требует она, заставляя меня смеяться.

– Только потому, что ты так вежливо попросила.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Стелла

– О Боже, да, – кричу я, когда он сжимает мой клитор и сосет, пока я не перестаю понимать, где начинается боль и заканчивается удовольствие.

Мои ногти царапают его кожу головы, прежде чем мои пальцы запутываются в его растрепанных волосах в надежде притянуть его ближе.

Я не должна была позволять ему это делать. Он должен отдыхать. Но, черт возьми.

– Черт, – кричу я, когда он засовывает два пальца глубоко в меня, скручивая их так, как он это делает, что сводит меня с ума.

Мой оргазм приближается быстрее, чем я когда-либо считала возможным, поскольку он работает с точностью. Я думаю, что мысль о том, что он чертовски мертв, а затем о том, что ему придется подождать несколько дней, сделало это.

– Себ, – плачу я. – Да. Я близко.

Я забываю о том, где мы находимся, о том, кто может нас слушать. Все, что меня волнует, это удовольствие, которое вот-вот взорвется во мне.

– Кончай для меня, детка, – рычит он на меня, его глубокий, рокочущий голос творит со мной чудеса.

Он набирает скорость, прижимая язык к моему клитору чуть сильнее. Я разрушаюсь.

– Себ, – кричу я, когда мое тело содрогается и дрожит, освещаясь, как миллион фейерверков.

Он не останавливается, пока последняя дрожь не покидает мое тело, и когда я смотрю на него, сидящего между моих бедер, на его лице самая широкая гребаная улыбка, его рот и подбородок блестят от моего удовольствия.

– Черт. Я люблю тебя, – гремит он, вытирая рот рукой и ныряя за мной.

Его губы сталкиваются с моими в мучительном поцелуе. Возможность попробовать себя на нем только подстегивает меня, когда я поднимаю ноги по его телу, заправляя пальцы ног под его пояс.

– Черт, детка, – стонет он, когда я обнажаю его и наклоняюсь, чтобы обхватить пальцами его твердую длину. – Мне нужно быть внутри тебя, Чертовка.

– Я здесь. Возьми меня.

Крепко держа руки на моих бедрах, он забирается на диван и устраивается у меня между ног.

Наклонившись, он протирает свой член сквозь мою влажность, дразня нас обоих, если судить по тому, как напрягается его пресс и тикает челюсть.

– Себ, просто трахни– рявкаю я, когда он делает именно то, что я собиралась потребовать, и заполняет меня одним быстрым толчком.

Моя киска колышется вокруг него, приспосабливаясь к его внезапному вторжению.

Он замирает на мгновение, наклоняясь надо мной, находя мои губы. Его язык облизывает мой рот, подражая тому, как его член движется внутри меня, когда он начинает двигать бедрами.

– Я так скучал по тебе, Чертовка.

– Я была прямо здесь, – выдыхаю я, когда он утыкается лицом в мою шею.

– Я знаю, но… Ты была мне нужна. Это. Я был так чертовски напуган, когда ответил на твой звонок. Я—

Поворачиваясь в сторону, я хватаю его грубое лицо в своих руках и тяну его, чтобы у него не было выбора, кроме как смотреть на меня.

– Я здесь, детка. Я в порядке.

– Спасибо, черт возьми. Я буду убивать этого ублюдка снова и снова, когда мы, наконец, доберемся до него.

– Встань в очередь. Этот больной ублюдок мой.

Я не думала, что это возможно, но при мысли о том, что я кого-то убиваю, Себ становится только тверже внутри меня.

– Ты само совершенство. – Его губы снова требуют мои, не давая мне ответить – не то чтобы я знала, что сказала бы, даже если бы могла.

– Нужно больше, – стонет он в наш поцелуй.

– Трахни меня, Себ. Бери то, что тебе нужно.

Поднимаясь, он переносит свой вес на предплечье, прислоненное к подлокотнику, в то время как другую прижимает к груди, заставляя меня чувствовать вину, но когда он снова двигает бедрами, задевая все мои нервные окончания, я забываю обо всем.

– Да, да, – кричу я, подбадривая его, когда он снова и снова попадает в эту точку.

Мой второй релиз продвигается вперед.

– Клитор, детка. Дай мне понаблюдать за тобой.

Не теряя ни секунды, я провожу рукой по животу и делаю именно то, что он говорит.

– О, черт, да, – стонет он, когда я сжимаюсь вокруг него, мое освобождение настигает меня в рекордно короткие сроки.

Всего за несколько секунд рычание вырывается из его груди, когда его член дергается внутри меня, наполняя меня горячими струями спермы.

Он падает на меня, наши груди вздымаются, когда мы пытаемся отдышаться.

– Я никогда не смогу насытиться тобой, Чертовка. – И, словно в доказательство его слов, его член снова начинает твердеть внутри меня.

– Тебе полагается отдыхать, – говорю я, наконец вспомнив, что я наложила на него запрет на секс, когда мы вернулись из больницы.

– Мы можем на несколько минут. Потом мы можем начать снова.

– Этого не произойдет. Мне нужно, чтобы ты вылечился должным образом, чтобы мы были готовы сразиться с этим ублюдком вместе.

– Ты точно знаешь, что сказать, чтобы возбудить меня, – бормочет он мне в горло, от его горячего дыхания по всему моему телу пробегают мурашки.

Я слишком потеряна для него, чтобы слышать шаги на расстоянии, но я уверена, что, черт возьми, слышу, как открывается дверь и Алекс объявляет: – Эй, как дела, мать твою, о черт—

Его смех и смех Нико раздаются в воздухе, когда мы оба пытаемся прикрыться.

– Похоже, мы опоздали на пять минут, – говорит Нико, падая на один из других диванов. – Жаль. Мне бы не помешало немного развлечения сегодня вечером.

– Ты рассматриваешь наблюдение за тем, как мы трахаемся, как развлечение?

– Живое порно? Черт возьми, да. Если мне повезет, Себ может даже достать свой нож и немного порезать тебя.

– Господи, Нико, – бормочет Алекс.

– Что? Ничего плохого в небольшой кровавой игре, да, принцесса?

– Э-э… Себ уже показал тебе свою метку? – Я спрашиваю, отказываясь от необходимости соглашаться с Нико на что-либо отдаленно сексуальное.

– Отвали, – рявкает Алекс. – Он тебе не позволил…

– Чертовски верно, он сделал. Он был у меня в долгу. – Я не могу сдержать ухмылку, когда вспоминаю, как было странно жарко смотреть, как лезвие разрезает его кожу.

– Тогда давай посмотрим, – говорит Нико, внезапно выглядя немного более заинтересованным.

Они оба в своих рабочих костюмах, но, очевидно, у них не был веселый день.

– Отвали, я тебе ничего не покажу, – ворчит Себ, опускаясь на диван рядом со мной и притягивая меня к своему телу.

– Не будь слабаком. Мы хотим увидеть доказательства того, что ты передал свои яйца Стелле.

– На мне нет нижнего белья.

– Приятель, мы видели твой член намного чаще, чем я уверен, полезно для здоровья, – указывает Алекс, заставляя меня более чем немного интересоваться дерьмом, которое они впятером вытворяли в прошлом. Но потом я думаю о вечеринке у Нико – и, думаю, у меня есть ответ.

– Продолжай. – Я легонько подталкиваю его, более чем счастливая быть на стороне парней.

– Черт возьми, – ворчит он, снова натягивая спортивные штаны и обхватывая свой член, когда обнажает внутреннюю поверхность бедра для своих друзей.

– Черт возьми, я думал, она шутит, – рявкает Алекс, весело хлопая в ладоши.

– Нет, – говорит Себ почти самодовольно, снова прикрываясь. – Она владеет моей задницей. Мне все равно, кто это знает.

Обнимая меня за плечи, он притягивает меня ближе и целует в макушку, когда Нико начинает давиться.

– Чертов чудак, – бормочет он, явно никогда не встречавший женщину, которая действительно давала бы ему побегать за его деньгами и держала его в напряжении. Однажды это случится, и это будет чертовски забавно, я уверена.

– Где, черт возьми, Тео? – спрашивает Алекс, вытаскивая косяк из бумажника и засовывая его в рот.

Себ хихикает рядом со мной, полагаю, думая о том же, о чем и я.

– В его комнате. Я предполагаю, что, поскольку его музыка звучит негромко, он заводится, когда моя девушка выкрикивает мое имя.

– Черт возьми, – бормочу я. Возможно, я так и думала, но это не нужно было произносить вслух. – Я собираюсь пойти и привести себя в порядок.

Запечатлевая поцелуй на губах Себа, я выскальзываю из его объятий, хватаю свои сброшенные трусики и направляюсь по коридору.

– Вы двое видели Тоби сегодня? – спрашиваю я, прежде чем зайти в нашу комнату.

– Да, – говорит Нико. – Он хорош. Просто скучает. – Я киваю, радуясь, что он был не один, и проскальзываю в спальню, но не раньше, чем Нико продолжит. – Должен выписаться через несколько дней. Не то чтобы он тоже ждал этого с нетерпением.

– Он может прийти сюда, – предлагает Себ, с радостью отдавая еще одну кровать Тео.

– И слушать, как вы двое трахаетесь каждые десять минут? Почти уверен, что он предпочел бы рискнуть со своим пиздатым отцом, – выпаливает Алекс.

Когда я направляюсь в ванную, на комоде загорается сотовый Себа, и я не могу удержаться от смеха, когда смотрю на него и вижу предварительный просмотр.

Тео: Я, блядь, ненавижу тебя.

***

– Ты действительно уверена, что хочешь это сделать? – спрашивает Себ в миллионный раз с тех пор, как мы проснулись.

Мы почти не двигались с тех пор, как я открыла глаза и обнаружила, что он смотрит, как я сплю. Похоже, это его новое хобби, и я не уверена, нравится ли мне это или меня это совершенно выводит из себя.

– Да, – уверяю я его, наклоняя голову, чтобы посмотреть на него.

Протягивая руку, я провожу пальцами по его лбу, пытаясь разгладить складки беспокойства.

– Все будет хорошо.

– Я ценю твой позитивный настрой, но вероятность того, что это так, очень мала.

– Твои сестры потрясающие, Себ. И я не могу дождаться встречи с Фиби.

Улыбка появляется на его губах при упоминании о его племяннице.

Мне не потребовалось много времени, чтобы выяснить, кто были две красивые темноволосые женщины, которые появились в моей больничной палате в понедельник утром. У них обоих были такие же загадочные глаза, как у парня рядом со мной.

Они обе практически сходили с ума от волнения, ожидая встречи со мной, несмотря на то, что мы оба лежали на больничных койках.

Я знала, что они будут потрясающими, просто по тому, с какой нежностью Себ говорит о них, но ничто не могло подготовить меня к тому, насколько милыми, поддерживающими и защищающими они были своего младшего брата.

Мое сердце согрелось, когда я увидела глубину их любви к нему, даже за то короткое время, что мы провели вместе. После всех потерь, которые он перенес, и продолжающейся боли из-за их матери… Я не могла не полюбить их обоих мгновенно.

И, к счастью, они, казалось, тоже одобряли меня.

Я никогда раньше не встречала семью парня. Черт, у меня никогда не было серьезного парня. В тот день, когда я назвала Себа так, чтобы вывести его из себя, это ударило по мне так же сильно.

Переезд к нему должен был стать большим шагом, но все в этом казалось правильным. Но давать ему этот титул? Это казалось таким официальным. Таким реальным. Но в то же время таким правильным.

– Я тоже хочу, чтобы ты с ней познакомилась, но… – говорит Себ, вырывая меня из моих мыслей.

– Я знаю, Себ. Но я бы никогда не осудила тебя, ее, любого из вас из-за того, как она справилась – как она справляется – со всем этим. Я хочу быть частью твоей жизни, хорошей, плохой и уродливой, если ты тоже этого хочешь.

– Это так. Я просто никогда…

– Доверься мне, – настаиваю я, глядя в его темные глаза. – Теперь меня ничто не отпугнет. Я уже видела большую часть плохого.

– Только часть?

На моих губах появляется улыбка. – Я уверена, что есть много другого дерьма, которое ты натворил, о котором ты мне еще не рассказал. Например, сколько людей ты убил и как ты это сделал.

Он слегка посмеивается, но не спешит давать ответы, которые я ищу. Если он думает, что большое количество трупов отвернет меня от него, то он явно не очень хорошо меня знает.

– Сегодня не тот день, детка, – выдыхает он, наклоняясь и прикасаясь своими губами к моим в самом дразнящем, нежном поцелуе.

– Ты не можешь отвлекать меня сексом, Себастьян, – отчитываю я, хотя, когда я произношу эти слова, мое тело автоматически наклоняется к нему, прижимаясь к его боку.

– Ах, да? Ты бы хотела поспорить на это? – Он посмеивается, утыкаясь носом в мою шею, отчего по всему моему телу пробегают мурашки.

– Ты плохо влияешь, – выдыхаю я, когда он перекатывает меня на спину и смотрит мне в глаза сверху вниз.

– Я действительно пытаюсь. А теперь перестань меня отвлекать, я голоден. – Он подмигивает, прежде чем спуститься по моему телу и заставить меня застонать.

Мой смех обрывается, когда он широко раздвигает мои ноги и зарывается лицом между ними.

***

К тому времени, когда мы прибываем – поздно – в дом семьи Себа, мои ноги становятся как желе, и, клянусь, я могла бы проспать остаток дня.

Его рука сжимает мою, когда мы подходим к входной двери. Мне не нужно смотреть на него, чтобы понять, что он нервничает.

– Все в порядке, Себ. Тебе не нужно—

– Чертовски вовремя, – объявляет Зои, широко распахивая дверь и улыбаясь мне. – Он на самом деле привел тебя. – Она притягивает меня для объятий, как будто мы давно потерянные друзья, и я поражаюсь ее дружелюбию. Я не привыкла к таким очевидным проявлениям привязанности, особенно с кем-то, кого я только что встретила.

– Пойдем, ужин почти готов.

– Йоркширцы? – спрашивает Себ, когда мы заходим внутрь и скидываем обувь.