Текст книги "Входит свободный человек"

Автор книги: Том Стоппард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Кармен. Уж как-нибудь уж думаю...

Райли. Уж как-нибудь уж думаешь? Что это значит?

Эйбл. Это значит, что ему лучше обслуживать таких, как этот тип, чем нас. (Садится за столик, берет письмо в руки и просматривает его.)

Раули. Все ясно. Ясно. Ну что ж, завтра меня здесь уже не будет.

Эйбл (показывает письмо). Значит, это не пойдет, да? Если бы у меня был опыт...

Райли. Скажу тебе откровенно, что было время, когда я сомневался, не поздно ли, я думал, а может, нет у меня никакого таланта... но теперь...

Входит Флоренс – хорошенькая, яркая, очень женственная. Она быстро оглядывается вокруг и, разочарованная, подходит к стойке. Эйбл смотрит на

нее, Райли пока не замечает.

...но теперь... Посмотри на меня, и ты скажешь: "Джордж Райли на верном пути".

Эйбл. Видел я, как некоторым удавалось секунд за двадцать подцепить девчонку. Как они это делают – не пойму.

Кармен (K Флоренс). А Харри уже ушел. Уехал на бега. Минут десять назад.

Флоренс. Так и знала, что он ждать не будет.

Кармен. Спешил на поезд в полвторого.

Флоренс. Я никак не могла найти этот бар.

Кармен. Он просил вас прийти сюда завтра в то же время.

Флоренс. Надеюсь, ему повезет. (Пауза) Что он сказал?

Кармен. Завтра в то же время.

Флоренс. Пожалуй, выпью чего-нибудь.

Эйбл (подходит в нерешительности, говорит с трудом). Разрешите мне... вы позволите...

Флоренс. О, какой славный мальчик! Ты кто, юнга?

Эйбл (оторопело). Н-нет...

Флоренс. Джин с апельсиновым соком, пожалуйста.

Эйбл. Джин с соком.

Кармен. Два джина.

Неловкая пауза – Кармен занят стаканами, Эйбл растерян, не знает, что делать

дальше.

Флоренс (Эйблу). Будем знакомы.

Эйбл. Э-э, здравствуйте.

Флоренс. Привет. (Улыбается.)

Эйбл. Э-э, я вас здесь раньше не видел.

Флоренс. Я договорилась встретиться тут с одним знакомым.

Эйбл (разочарованно). А-а.

Пауза.

Флоренс. Не застала, ушел.

Эйбл. А, этот. Забавный тип.

Флоренс. Забавный?

Эйбл. Нет, вы не думайте, я ничего такого не хотел сказать.

Кармен (подает два стакана с джином). Пять шиллингов восемь пенсов.

Эйбл платит и предлагает бокал Флоренс.

Эйбл. Ваше здоровье.

Пьют джин. Пауза.

Он вам когда-нибудь рассказывал про своего отца?

Флоренс. Нет, а что?

Эйбл. Да как вам сказать, в общем, странно как-то...

Пауза. Эйбл опять в растерянности. Райли встает из-за столика.

Флоренс (Эйблу). Ну как наш флот? Раньше, говорят, лучше был, да?

Райли (подходит к ним величественной походкой). Прямо в точку попали! Да, был у нас флот когда-то! И мы ни от кого не принимали подачек. А теперь, теперь у них только заседания всяких комитетов, пункты в приказах, всеобщее хамство да пара дряхлых авианосцев, которые давно пора списать. Разрешите представиться, Джордж Райли.

Флоренс. Флоренс... Лоуренс. Райли. Флоренс Лоуренс... Фло-о-о-ренс Ло-о-о-уренс! Поэзия! (Целует ей руку.) Это Эйбл. Моряк.

Эйбл (смущенно). Меня зовут...

Райли. Он хочет сказать, что вы очаровательная женщина.

Эйбл. Я ничего...

Флоренс. По-моему, он отрицает это.

Эйбл. Да нет.

Райли. Он стесняется.

Флоренс. Я сама стеснительная. (Эйблу.) Ты не волнуйся.

Эйбл. Она пришла встретиться с этим парнем.

Райли. А-а, Робинсон.

Флоренс. Кто?

Эйбл. Нет, его звали не Робинсон.

Райли. Помню, помню. Что-то там с его отцом случилось. Вы видели его отца когда-нибудь?

Флоренс. Нет, он мне ни разу не говорил про него.

Райли. На маяке работает. Странный тип.

Флоренс. Мне кажется,. он вам тут наболтал с три короба.

Райли. А вы думаете, я ему поверил. Уж я разбираюсь в человеческой психологии, у меня большой опыт.

Эйбл. А я в кино сегодня собирался.

Райли. Мисс Лоуренс, разрешите мне называть вас Флоренс?

Флоренс. Конечно, так даже лучше.

Райли. Флоренс, мне кажется, вы очень чувствительная натура.

Флоренс. Хм, спасибо, мистер Райли.

Райли. Просто Джордж.

Флоренс. Джордж.

Эйбл. Если вы не заняты, я...

Райли. Думаю, что вы меня поймете.

Флоренс. Простите, о чем вы?

Райли. Я ушел от жены.

Кармен. Мистер Райли...

Райли. Вы должны знать. Взял вот и ушел. Вы замужем?

Кармен. Мистер Райли...

Райли. Мужчина, конечно, умеет терпеть. В конце концов ведь дом, домашний очаг – это как якорь у корабля.

Флоренс. Вы правы.

Райли. И у каждого якоря есть цепь, вот и таскаешь за собой эту цепь...

Флоренс. Верно говорите. Я тоже могла бы быть танцовщицей.

Райли. Так вы понимаете, что я имею в виду?

Флоренс. Конечно, семья связывает вас по рукам и ногам.

Райли. Вы здорово схватываете мои мысли, какой ум!

Флоренс. Я мечтала о настоящих танцах. Мне предлагали поехать на шикарные гастроли. Только отец у меня болел.

Райли. У вас ум плюс обаяние, Флоренс!

Флоренс. Да, я могла бы ездить с гастролями по всей Южной Америке. Такое только раз в жизни бывает. Видели фильм "Ночи в гареме"?

Райли. Что?

Флоренс. Меня почти уже брали сниматься.

Эйбл. А вы видели "Звуки музыки"?

Флоренс. Ты что, там снимался?

Эйбл. Чего? Нет... нет, я просто хотел предложить вам, если вы не заняты, вечером...

Райли. Эйбл, ты не обижайся на меня...

Эйбл. Я не обижаюсь, мистер Райли...

Райли. Нам с Флоренс надо поговорить... (Ведет ее к свободному столику и придвигает стул.) Флоренс, значит, вы не были в Южной Америке?

Флоренс. Нет, отец был болен.

Райли. И я не был. Одно из тысячи мест, где я никогда не был.

Флоренс. Теперь уже поздно.

Райли. Почему?! Как раз не поздно!

Флоренс. Мне кажется, что поздно. (Садится.)

Райли. Для меня не поздно. Я человек с мозгами, Флоренс, я мыслю, значит, я существую.

Флоренс (осторожно). Вы кто?

Райли. Я изобретатель!

Флоренс. Изобретатель?

Райли. Да, имею честь. Нас немного, братьев по духу, но все мы работаем на общее дело.

Флоренс. Понятно.

Райли. Неблагодарный труд, знаете ли. (Садится рядом с ней.) Изобретатели работают в потемках, продираются сквозь дебри неизведанного. Одним словом, весь смысл жизни изобретателя заключается в том, чтобы изобрести то, чего еще никогда не было, иначе зачем же вообще изобретать?

Флоренс. Ну да, это я понимаю.

Райли. Вижу, что понимаете. Флоренс, это так трудно – найти человека, который тебя поймет.

Флоренс. Ну, мне кажется, это не так сложно.

Райли. Нет! Никто не понимает. А вот вы...

Флоренс. Но... Ну и как ваши изобретения?

Райли. Флоренс, посмотрите на меня. Вы видите человека, стоящего на пороге великих свершений. Подобно океану, подо мной простирается огромная плоская равнина. Она ждет, она готова принять следы моих стоп, следы, которые никогда не сотрутся, и пройдут годы – люди увидят эти следы, проложенные в неизведанных местах, и скажут – здесь прошел Джордж Райли...

Флоренс. Вы как-то странно говорите, мистер Райли.

Райли. Флоренс, вы и я... мы понапрасну тратили свою жизнь. Мне понадобились долгие годы, чтобы совершить этот прорыв, потому что я всегда был один... Но с вами, Флоренс, с вами будет не так. Флоренс, я... стар...

Райли смотрит на Флоренс осторожно, но она не возражает.

Может, уже не так внешне привлекателен, черты лица скорее можно назвать интересными, чем красивыми...

Пауза.

Флоренс. Мне кажется, вы были очень симпатичный в молодости.

Райли. Да, был, был! Итак, я пошел на разрыв. (Встает и отходит от столика) Придется, наверное, вернуться домой вечером – вещи кое-какие забрать. Ну а завтра, завтра на этом самом месте я встречаюсь с партнером. У меня ведь есть партнер. Мы обсудим некоторые детали – и вперед без оглядки. Но вы, вы, которую сама судьба в звездный час привела в это убогое место... я вижу в вас родственную душу.

Флоренс (вставая). Хорошо. Спасибо вам, Джордж. А сейчас мне нужно...

Райли. Идемте с нами, Флоренс!

Флоренс. С вами? Куда?

Райли. Куда угодно! Уйдем отсюда, начнем новую жизнь!

Флоренс. Но, мистер Райли, я...

Райли. Флоренс, вы что, сдались? А как же Южная Америка? Уругвай, Парагвай... А как насчет Перу?

Флоренс. Да, но, честно говоря, мистер Райли...

Райли. Я вам не нравлюсь?

Флоренс. Ой, ну что вы. Вы прекрасный человек. Правда, я сначала подумала, что вы немного того, простите, что я так говорю, но вы так чудесно все рассказывали, но... вы ведь даже не знаете меня... (Идет к стойке)

Райли. Это я не знаю? Я все знаю. Вы придете домой, посмотрите вокруг и увидите, что жизнь ваша заключена в четырех стенах с цветочками на обоях. Вы будете плакать и скажете: "Довольно, хватит с меня!" А завтра снова придете, и я буду ждать вас.

Флоренс. Но, мистер Райли, вы же не можете вот так бросить все и бежать. Неужели все было напрасно? Ведь жизнь... ведь нельзя выбросить прожитые годы...

Райли. Да я и так выбросил их. Моя жизнь – это свалка под солнцем, где-то далеко от истины, бессмысленная свалка старого хлама. Тридцать лет тому назад я был молод и полон желания оторваться и лететь. Тридцать лет... так много, это больше, чем мне осталось, а если прошлое перевешивает будущее, то от человека остается только собственная тень... Решайтесь, Флоренс... Вы верите мне?

Флоренс. Конечно верю, но... почему бы вам, мистер Райли, не вернуться и не попытаться еще раз. (Печально.) Неужели вы не любите свой дом?

Райли. Вопрос не в том, что я люблю или не люблю, а как это все влияет на тебя. Пустота, абсолютная пустота. Я ничего не даю, не зарабатываю, совершенный ноль... И жена, и я, и дочь – мы встаем каждый день, в ванной холодная вода... на завтрак гренки, сосиски и чай... чад на кухне и старые пружины в кресле... Линда уходит на работу, она торгует в магазине косметикой и парфюмерией, а мы умываемся, и чайник кипит... а потом я иду в свою комнату и сижу там за столом...

Райли подходит к столику в центре сцены и опирается на него. Прожектор

освещает его лицо, в то время как бар постепенно темнеет.

Да, мой рабочий стол... и я сижу там и сижу... Пылесос гудит все утро как самолет, летает из комнаты в комнату, а двери хлопают и хлопают... Жена все время спрашивает: "Ну что, как у тебя?" – а я говорю: "Нормально, все хорошо..." Она всегда спрашивает... вежливо так: "Ну как у тебя?" – "У меня все нормально". Люблю в баре посидеть часок-другой, выпить чего-нибудь, посмотреть на людей. В обед здесь немного народу, но приятно поговорить хоть с кем-нибудь... а домой прихожу я позже, так лучше, такая у меня работа. Опять она спросит: "Ну что, получается чего-нибудь?" Линда уже дома, опять они будут болтать с Перси, что-то варится на кухне, и мы едим и едим, и все то же самое... Не знаю, о чем они говорят все время. Радио трещит, Линда его любит слушать... все крутится так быстро, а шутки по радио не смешные... Потом жена наконец говорит: "Ну ладно!" Это значит, они идут спать. Иногда она говорит: "Ладно! Уже пора спать!" или "Пора на боковую!" Кажется, нет никакого смысла что-то еще делать. Утром мы встаем, и опять холодная вода... И никто не спрашивает "зачем"... И ей все равно, даже не приходит в голову.

Во время монолога бар затемняется, все посетители уходят, освещается дом

Райли.

Она уже привыкла, привыкла ко всему. Даже ко мне привыкла. Мне нечем больше ее удивить, нечем, что бы я ни сделал. А ведь я делаю такие вещи – они должны удивлять. Например, как эта идея – устройство для поливки цветов ведь это же нечто...

Персефона входит с двумя кувшинами и начинает поливать цветы.

...утром я видел, как она опять поливала цветы из кувшина как ни в чем не бывало... (Персефоне) Да не надо же поливать...

Персефона. Доброе утро, дорогой... Ты что-то поздно встал.

Райли. Не нужно, говорю тебе. Благодаря мне этот кувшин теперь можно выбросить! Миллионы кувшинов можно выбросить!

Персефона. Джордж, я прошу тебя – убери отсюда эти трубки и все остальное. У тебя есть своя комната для опытов.

Райли. Спасибо тебе! Зачем я, спрашивается, торчал здесь вчера до десяти часов, старался?

Персефона. Джордж, я прошу. Я не хочу, чтобы дом был похож на какую-то мастерскую.

Райли. Но хоть разок посмотри – подожди, когда пойдет дождь.

Персефона. Лучше я полью из кувшина.

Райли. Вышла замуж за творческую личность, а сама... все безтолку, я мог бы с таким же успехом остаться и прозябать в конторе отца.

Персефона. Если б ты остался, сейчас у тебя была бы прекрасная работенка.

Райли. Непостижимо. Я всегда считал, что за каждым гением, за каждым великим человеком должна стоять понимающая женщина, тщеславная жена. А она мне про какие-то конторы! (Встает рассерженный.)

Персефона. Джордж, не заводись, пожалуйста.

Райли. Как не заводиться! Веками природа поддерживала необходимое равновесие между солнцем и водой, которое только цветы и могут понять, цветы, растущие в саду, на воздухе. А домашние растения, миллионы цветов на подоконниках, их бессистемно поливают всякие случайные домашние хозяйки, потому они и вянут, умирают. Понадобились века, чтобы в один прекрасный день человек посмотрел на засохшие листочки цикламена и пришел к выводу: "Человечеству нужен комнатный дождь..." Дождь в доме, такой же по силе и продолжительности, как и обычный настоящий дождь. И вот что я изобрел: на крыше дома устанавливается специальная губка. Когда идет дождь, губка впитывает воду и набухает. При этом увеличивается плотность, а плотность плюс сила притяжения дают энергию. Короче говоря, губка под воздействием воды управляет специальным клапаном, и вода течет по системе трубок (указывает на трубки) и поливает горшки с цветами. Джеймс Уатт – паровой двигатель, Джордж Райли – принцип губки!

Пока Райли говорит, Персефона уносит кувшины на кухню, возвращается с

пылесосом и втыкает вилку в розетку.

Но это еще не все! Вот! (Вынимает конверт.)

Персефона включает пылесос и чистит ковер. Райли старается перекричать шум

пылесоса.

Меня осенило, когда я ложился спать... посмотри... какое дерзание ума!..

Персефона. Не кричи, Джордж!

Райли. Что ты возишься с этой чертовой машиной, как будто я говорю о погоде!

Персефона. Ты, кажется, и говорил о погоде. Мне нужно убраться. (Пылесосит вокруг дивана) Убери-ка ногу.

Райли убирает ногу.

Райли (кричит). Я говорил не о погоде, а о моем новом конверте!

Персефона. Говори, я тебе не мешаю.

Райли. Я хочу сказать тебе о своем изобретении, а ты жужжишь этой дурацкой машиной.

Персефона. А, ну ладно, извини. (Выключает пылесос и смотрит на Райли.) Ну что там у тебя опять?

Райли. Сегодня меня озарило. Я пришел туда, куда мне было суждено.

Персефона. Конечно, ты пришел домой.

Райли. Нет, при чем тут дом? Теперь я иду верной дорогой. (Размахивает конвертом.) Здесь заключено все!

Персефона. Маловат что-то.

Райли. Некоторые великие вещи бывают очень малы. Вспомни спичку.

Персефона. Спичку?

Райли. Да.

Персефона. Так что там – спичка?

Райли. Нет-нет, я создал конверт.

Персефона. Конверт для спичек?

Райли. При чем тут спички?

Персефона. Но ты сам говоришь, дорогой.

Райли. Да нет же, черт возьми!

Персефона. Ну ладно, Джордж, мне нужно закончить уборку.

Райли. Погоди минуту. Смотри. (Вынимает свой конверт из большего и дает Персефоне). Это совершенно новое изобретение, никто не делал до меня.

Персефона берет конверт, смотрит на него без выражения и протягивает назад.

Персефона. Очень хорошо, прекрасно.

Райли. Ты посмотри внимательнее.

Персефона переворачивает конверт.

Видишь? Клей с двух сторон.

Персефона. А-а, вижу (возвращает конверт), теперь вижу.

Райли. Здорово придумано, а?

Персефона. Клей с двух сторон. Интересно, что еще ты придумаешь?

Райли. Этот конверт ты можешь использовать дважды.

Персефона. Дважды!.. Как же ты его получишь обратно после того, как опустишь в ящик?

Райли смущен. Долгая пауза.

Райли. Что это Линды нет дома, пора бы ей уже, сегодня суббота.

Персефона. Ты насчет денег? Не волнуйся, она никогда не забывает.

Райли (раздраженно). Да я не об этом. Просто хотел ее видеть. (Пауза) Сколько она теперь зарабатывает?

Персефона (включает пылесос). Я же тебе говорила. У нее все нормально.

Райли. Почему она никуда не стремится? С ее умом – и работать в магазине.

Персефона. Она теперь в отделе модных товаров. Ты был там? Одна девушка даже вроде как ее подчиненная.

Райли. Модные товары! Один черт – магазин. Разве это работа для моей дочери! С ее головой, с ее умом. Ей надо быть выше этого, ей бы секретаршей работать, личной секретаршей. Не понимаю, как она может довольствоваться своим положением. Она ни к чему не стремится... не делает никаких усилий, чтобы идти дальше.

Персефона. Но ведь у нее нет образования. К тому же она достаточно зарабатывает, во всяком случае всех нас содержит.

Райли. Да, но. (Неуверенно.) С ее способностями надо добиваться чего-то, вот что я хочу сказать. Я, конечно, понимаю, но... (Пауза) Изобретениями много не заработаешь, по крайней мере вначале. Это не такая работа. Долгая борьба, многое зависит от случая.

Персефона (без тени сарказма). Слишком, слишком многое.

Райли. Конечно. Все дело в рынке, понимаешь. Нужно завоевать рынок чем-то таким, что сразу захватывает воображение. Мне кажется, я уже близок к этому. Странно, не чувствую в себе никакой перемены. Вроде должно быть что-то такое, а я вот не чувствую.

Персефона. Ты хорошо себя чувствуешь?

Райли. Да. Но должно быть какое-то особенное настроение. В этом доме всегда одно и то же, ничего не меняется. Нужно куда-то вырваться отсюда, чтобы почувствовать.

Персефона. На улице сегодня страшная духота. Люблю я лето, но сегодня слишком жарко.

Райли. При чем тут погода?

Персефона. Я подумала, может, салат сегодня на обед сделать, а? В жару самое милое дело. У меня есть немного салатных листьев и кусочек мяса.

Райли. О чем она только думает?

Персефона. А что в этом странного? В такую жару лучше салата не придумаешь.

Райли. Ну допустим. Ты никогда не слушаешь, что я говорю.

Персефона. Я слушаю, не нервничай.

Райли. Не нервничай, не беспокойся... что ты все меня... как будто я невротик. Я пытаюсь объяснить тебе такие вещи.

Персефона. Извини, Джордж, мне нужно убирать. (Берет пылесос и идет наверх.)

Райли (идет за Персефоной и говорит одновременно). У нее способности, и ей надо стараться вот что важно. Иначе это просто пустая трата сил. А ей наплевать. Прислуживать в магазине. Общается там бог знает с кем. С кем она была вчера вечером?

Персефона. Все с тем же.

Райли. Мне он не нравится.

Персефона. Да ты его и не видел ни разу.

Райли. Это мотоциклист, что ли? Ты когда-нибудь видела, чтобы джентльмен ездил на мотоцикле? Она все время недооценивает себя.

Персефона (вытирает тряпкой перила лестницы). Она сейчас спустится. Только не набрасывайся на нее.

Райли (мрачно про себя). Кто бы мог подумать, что моя дочь встречается с мотоциклистом. Вот плоды моих стараний, моего воспитания. (Персефоне) Что значит "спустится"?

Персефона. Она наверху. (Спускается с лестницы.)

Райли. Разве она не на работе?

Персефона. Нет, она у себя.

Райли. И что она там делает?

Персефона. Наверное, просто лежит в постели.

Райли. Лежит? Так она что, она все это время была здесь?

Персефона. Она поздно пришла вчера.

Райли. Ну и что! Это не годится. Нельзя же столько валяться в постели. Дурная привычка лентяев.

Персефона. Она поздно вернулась. (Уходит на кухню.)

Райли (кричит, стоя в дверях). Линда!

Сверху приветливый голос: "Доброе утро!"

Ты чем там занимаешься?

Линда (сверху). А ты догадайся.

Райли. Уже почти двенадцать часов!

Линда (сверху). Спасибо!

Персефона возвращается в комнату, вытирает пыль.

Райли. Безобразие какое. Ты не должна допускать такие вещи. Когда я был в ее возрасте...

Персефона. Умоляю тебя, не затевай скандал. Я и так глаз не сомкнула ночью.

Райли. Я слышал, как ты храпела за стенкой.

Персефона. Это твои часы меня разбудили. Убрал бы их вниз.

Райли. Ни за что. Единственное, во что я прошу не вмешиваться, – это моя работа. Ей, видите ли, мое изобретение, мое действующее изобретение мешает.

Персефона. Спать ночью не дает.

Райли (смотрит вверх, затем поворачивается спиной к ступенькам лестницы). Что за девчонка, откуда у нее это? (Менторским тоном.) Все-таки она ужасно несобранная... все в ней перемешано.

Линда кричит что-то неразборчивое сверху.

Райли (сердито). Прекрати орать на весь дом! Спускайся вниз и говори как люди. (Персефоне) Видала? Она думает, что она здесь самая главная. Никакого уважения.

Линда спускается по лестнице.

Сколько суеты, эгоизма, а главное... шума, сколько шума от нее...

Линда (входит, не здороваясь). Я говорю, куда делась моя губка? (Идет быстро на кухню и обратно.)

Райли. Здесь тебе не гостиница.

Линда. Спасибо, что напомнил. (Плюхается на диванчик.) Чай есть?

Персефона (идет за чаем). Уже обедать пора.

Райли. Что ты делаешь в постели так поздно?

Линда. Играю на фортепиано.

Райли. Пожалуйста, впредь не появляйся в гостиной, как неряха, в пижаме, когда тебе взбредет в голову.

Линда. Ладно.

Райли. Ты должна всегда быть как следует одета и аккуратна.

Линда. Ладно.

Райли. Если будешь валяться без дела в кровати, ничего не добьешься в жизни.

Линда. Миллионы людей встают чуть свет, и все равно ничего не добиваются. (Колко в сторону Райли.) Или даже в полдевятого.

Райли. Пока ты валялась, я проделал огромную работу. И вчера допоздна работал. Только ты же никогда ничего не видишь. Во сколько ты вчера пришла?

Линда. Не помню. Меня притащили пьяную после вечеринки.

Райли. Ты даже ничего не заметила.

Линда. А что?

Райли. А то, что сегодня утром я открыл такое, что перевернет весь мир...

Линда издает стон.

Это победа!

Линда. И у меня победа!

Райли. Что?

Линда (вскакивает в возбуждении). Победа! Я покорила моего принца, моего рыцаря в серебряных доспехах!

Райли (сухо). Рыцарь на мотоцикле.

Линда (радостно восклицает). Он такой необыкновенный, он как сказочный шейх!

Райли. Такой же, как и все.

Линда. Нет, не такой, он особенный!

Райли. Где ты их находишь?

Линда (с придыханием). Однажды я шла через пустыню, и вдруг – я не успела опомниться, услышала шум мотора, и сильная смуглая рука схватила меня, и меня ожгло поцелуем, а он посадил меня рядом, и мы помчались к солнцу на горизонте. (Показывает все, жестикулируя и пританцовывая. Внезапно замирает в неестественной позе и продолжает серьезно.) Я с ним в магазине познакомилась. в нашем отделе. Он часто приходил. Я сначала подумала, что он фанат по части модных вещичек. Но его не вещи интересовали, а я. (Пауза. Кричит.) Ну когда будет чай? (Замечает трубы и осматривает водопроводную систему в изумлении.) Боже, это еще что такое?

Райли. Если б ты не гуляла всю ночь и не валялась в постели полдня, ты бы знала, что это такое.

Линда. Да, человечеству только самодельных водопроводов не хватает в каждом доме.

Райли. Это всего лишь прототип.

Линда. Прототип чего? Нефтеперегонной установки?

Райли. Это как бы продолжение естественного дождя для комнатных растений. Они будут получать воду так же, как и цветы в саду. Ведь цветы в горшках должны впитывать такое же количество влаги и за такой же промежуток времени. Видишь, все это подсоединено к системе подачи воды. Представляешь, сколько это сэкономит труда, гениальнейшее изобретение.

Линда (смотрит задумчиво на потолок). Можно было с таким же успехом просто дырку в потолке пробить... (Падает опять на диванчик и кричит голосом человека, умирающего от жажды.) Пить! Ради бога, дайте чаю!

Пауза.

Райли. Раньше я читал тебе книжки.

Линда. Чего?

Райли. Тебя дома никогда не застанешь. Я почти не вижу тебя.

Линда. Но сейчас-то ты видишь.

Райли. Что ты собираешься делать?

Линда. В каком смысле?

Райли. Чего бы ты хотела? Можем, например, в парк сходить.

Линда (искренне удивлена). Это еще зачем?

Райли. Что значит "зачем"? Обязательно нужна цель? Раньше ты не спрашивала зачем?

Линда. Раньше – это когда?

Райли. Когда мы ходили гулять в парк!

Линда. А-а. Ну, тогда мне было лет двенадцать. А сегодня мне нужно привести в порядок волосы и быть готовой.

Райли. К чему?

Линда. К вечеру, естественно.

Райли. Опять? Ты только вчера гуляла.

Линда. И сегодня буду, и завтра. А что? Ты против?

Пауза.

Райли. Сколько это еще будет продолжаться? Неделю? Две? (Пауза) Потом не говори, что я тебя не предупреждал.

Линда (едва сдерживаясь). О чем не предупреждал?

Райли. Ты так ничему и не научишься. Никогда.

Линда. Чему я должна учиться?

Райли. Вечно несешься куда-то сломя голову.

Линда. Я несусь сломя голову?

Райли. Да-да, выворачиваешься наизнанку. Тебе кажется, что все будет длиться вечно, а потом вдруг – бемс! И ты в луже. Ничего тебя не научит.

Линда. О Господи...

Райли. Смотри, куда ты идешь. Анализируй. Пробуй почву под ногами. Не тыкайся вслепую. А то попадешь в такую переделку...

Линда. Спасибо за совет.

Райли. Никакого постоянства, что за люди! Сегодня один ухажер, завтра другой, и с каждым одно и то же. Видел я все это. Ты живешь иллюзиями. Окружаешь себя дурачками – то один прыщавый юнец, то другой.

Линда. Ну хватит. Надоело.

Пауза.

Райли. Что вы делаете там, когда встречаетесь?

Линда. Разговариваем.

Райли. О чем?

Линда. Что значит "о чем"? (Кричит.) Мам, ну скоро там чай? Я умираю.

Райли (горячась). Как ты себя ведешь! Можно подумать, что она здесь хозяйка. Я лично не позволяю себе орать и командовать тут, хотя я глава семьи.

Линда. Глава! Что-то я не заметила.

Райли (сердито). Давно пора заметить! И запомни это. Ты ведешь себя так, будто я не существую. Что это за тип на мотоцикле – я даже краем глаза его не видел. Ты и не спросишь, нравится мне или нет. Как будто я тебе не отец.

Линда. А что ты хочешь?

Райли. Приведи сюда этого парня и представь его мне как положено, а я уж с ним поговорю.

Линда. С Бернардом ты тоже поговорил.

Райли. Не подковыривай меня.

Линда. Не понимаю, чего тебе от меня надо. С Бернардом Моррисоном ты и сам опростоволосился, и меня дурой выставил.

Райли. Сама виновата. Ты же сказала мне, что он собирался взять тебя в круиз, который организует эта пароходная компания его папаши.

Линда (яростно). Я сказала тебе, что его отец работает на пароходе.

Райли. Откуда мне знать, что он тебе там наговорил. Я поступил так, как любой отец поступил бы на моем месте.

Линда. Ты сказал ему, что я – твое единственное сокровище, что он должен лелеять меня всю жизнь.

Райли. Ну и что, разве не так?

Линда (в негодовании). Но он только в кино хотел меня пригласить!

Райли. Откуда я знал?

Линда. И разве можно спрашивать человека, нет ли у него наследственных болезней в семье. Он наверняка подумал, что ты спятил.

Райли (еще яростнее). Как ты смеешь так говорить с отцом! А этот хулиган на мотоцикле? Сначала покажи его мне, а потом можешь встречаться с ним, если я разрешу. И чтоб домой возвращалась не позже одиннадцати. Кем он работает?

Линда. По крайней мере у него-то есть работа... Кстати сказать... (Идет наверх.)

Райли (кричит вдогонку). А с чего это они тебе сегодня выходной дали?

Линда. Никто мне не давал. Я сама не хочу никого видеть сегодня.

Райли (искренне огорчен). Как! Такого ты себе еще не позволяла.

Линда. А вот взяла и позволила.

Райли. Тебя уволят.

Линда. Чепуха. Приду в понедельник и скажу им, что плохо себя чувствовала. Ты сегодня какой-то странный. (Возвращается сверху с сумкой в руках.)

Райли. "Странный"? Я просто вне себя. Я... я... это безобразие – как ты можешь, ведь ты симулянтка. Валяется в постели, потому что лень идти на работу. Мне стыдно за тебя, Линда. Мне страшно подумать, что моя дочь растрачивает себя попусту, неизвестно на что! Чтобы это было последний раз, понятно? У тебя должно быть чувство долга перед работой, перед собой, и ты...

Пока Райли говорит, Линда достает из сумки красный кошелек, вынимает оттуда десятишиллинговую бумажку и протягивает отцу, который внезапно прерывает

монолог.

Линда. Ну вот, еще десятку выбрасываю на ветер. Забавно это все-таки давать собственному отцу на карманные расходы. Особенно если учесть, что мне он никогда не давал. (Кричит.) Мам! Скоро там чай?

Райли (смягчившись). Линни, ты несправедлива, ты же знаешь, что я тебе все верну.

Райли достает блокнот и ручку и записывает. Линда садится на диванчик.

Суббота, шестое июля. Десять шиллингов. Итого всего семьдесят два фунта семь шиллингов шесть пенсов. Это за ту неделю, когда у тебя было туго с деньгами. Помнишь, ты дала мне всего семь шиллингов?

Линда. Какая разница.

Персефона входит с подносом, на котором только один прибор. Ставит поднос на столик у дивана. На маленьком диванчике две подушки, на одну из них облокотилась Линда. Персефона критически осматривает комнату, подходит к диванчику, берет вторую подушку, взбивает ее, распрямляет и разглаживает.

Персефона. Ну-ка, встань на минутку.

Линда (показывает пальцем на портрет королевы на стене). Криво висит.

Линда отодвигается и откидывается на подушку, которую Персефона только что взбивала. Персефона занимается другой подушкой. Линда возвращается на прежнее место и наливает себе чаю. Персефона поправляет портрет королевы на

стене. Линда качает головой и откидывается на подушку.

Райли. Линни, Линни, твое терпение скоро будет вознаграждено! Смотри – вот здесь, в этом конверте, целое состояние!

Персефона уходит на кухню.

Линда. Там что, деньги? Откуда?

Райли. Это еще не совсем деньги, но...

Линда. А-а, ясно. Ну и чего там?

Райли. Конверт.

Линда. Вижу, что конверт, а внутри-то что?

Райли. Другой конверт.

Линда. Интересно. А что в другом?

Райли. Э-э, ничего.

Линда. Потрясающе. Слушай, правда, а почему бы тебе все-таки не зарегистрироваться на бирже труда? Ведь это глупо – отказываться от пособия.

Райли. Давай не будем опять заводить этот разговор. Я уже говорил, что это для безработных. Для тех, кто не имеет работы.

Линда. А ты, значит, имеешь. И давно?

Райли. Линда, это для людей, у которых нет никакого дела!

Линда. Ох, Господи... Ну сколько, сколько ты еще собираешься жить на мои подаяния? Записываешь чего-то в свой дурацкий блокнот – зачем? Я бы с большей радостью тебе давала, если бы ты не вел эту идиотскую бухгалтерию.

Райли. Прекрати сейчас же так разговаривать! Как ты смеешь! С отцом!

Линда. А что, денежки-то мои. А куда они деваются? Пиво в кабаке – и нету их, и опять до следующей субботы.

Райли. Перестань, я сказал, перестань так разговаривать со мной! Я твой отец!

Персефона входит с чашкой и тарелкой с печеньем.

Персефона. Что тут происходит? Ты, конечно, расстроила его. Тебе не следует волноваться, дорогой.

Райли. Мой конверт избавит меня от всего этого.

Персефона (наливает себе чашку чая). Конечно, мой дорогой, все образуется.

Райли. Еще бы, ведь это закон средних величин.

Персефона. Ну и хорошо, так и скажи им.

Райли. Что сказать?

Персефона. Ну то, что считаешь нужным.

Райли. Кому сказать?

Персефона. Откуда мне знать, ты же изобретатель.

Райли. Да, я изобретатель.

Линда. Он хоть что-нибудь изобрел?

Райли. Массу вещей, представь себе!

Персефона гладит руками подушку.

Десятки изобретений, черт побери!

Персефона (находит в углу дивана книжку и берет ее в руки). Слушай, а это как здесь оказалось? "Мишутка Руперт"... (Поднимает большую детскую книжку с яркими картинками.)