Текст книги "Ужас школьного подвала"

Автор книги: Том Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

Том Б. Стоун
УЖАС ШКОЛЬНОГО ПОДВАЛА

Глава I

Учительница была мертва. Ее толстые ноги в странных полосатых чулках высовывались из-под стола. Носки больших черных туфель торчали вверх, к потолку. Бентли вытянул вперед шею. Он не верил своим глазам.

И все случилось из-за него. Это он напугал учительницу до смерти.

Вскрикнув, Бентли проснулся.

– Эй, Бент! Что с тобой?

В спальне зажегся верхний свет. Бент зажмурился. В дверях стоял отец. Он был явно недоволен.

– Это что, твоя очередная шутка? – спросил мистер Джест.

Сочувствия на его лице не было. Тревоги тоже. Было одно только раздражение.

– Нет. Мне приснился плохой сон, – сказал Бентли.

Отец скептически поднял бровь.

– Очень жаль. А теперь ложись и спи. И сделай одолжение, будь добр, постарайся обойтись без сновидений.

Щелк – свет погас. Бах – закрылась дверь. Плюх – Бент откинулся на подушку. Разве он виноват, что ему все время снится один и тот же сон?

Да, виноват.

Ведь это из-за его розыгрыша все произошло. Но разве могло ему тогда прийти в голову, что учительница окажется такой… чувствительной!

Все ожидали, что после этого злосчастного случая Бент изменится. И на какое-то время он и правда притих.

Но жизнь в школе Грейвьярд – у кладбища – была бы слишком тяжелой без развлечений, изощренных шуток и рискованных выходок. И он мало-помалу вернулся к своим старым привычкам. Сначала это была всего лишь невинная шутка, испытанная уже много раз, – резиновый таракан, подсунутый в чью-то тарелку. Он не мог поверить, что кто-то снова купится на это. Крик ужаса, который издала безупречная до тошноты Полли Хэнна, и смех остальных его одноклассников был так приятен.

На следующий день Бент подсунул кому-то точь-в-точь как настоящую пластиковую блевотину. И это опять сработало.

Он вновь был в игре, отвоевывал назад свою территорию – Несносный Бент, Бент-хохмач, Бент-король-всех-приколов вернулся.

И не просто вернулся, в своих выходках он превзошел самого себя.

Ну и пусть ему никто не верит. Ну и пусть даже от родителей он не видит сочувствия, когда его мучают ночные кошмары.

Все равно игра стоит свеч.

В школе Грейвьярд можно только так – или смейся, или ложись и помирай.

А Бент-хохмач пока что не умер.

Он повернулся в кровати, ткнул кулаком подушку. Кошмар, кошмар, уходи, убирайся…

Да, игра стоила бы свеч, если бы не эти кошмары.

«Буду думать о другом», – решил он. И тут вдруг вспомнил, что на следующий день в школе должна появиться новая учительница. А новая учительница – это новая жертва, которая еще незнакома с шутками Бента. Она не будет всякий раз привычно подозревать его, когда что-то произойдет.

Эта мысль подняла ему настроение. И он заснул, замышляя дерзкие каверзы, чтобы напугать учительницу.

Обычный кошмар в эту ночь больше не приснился. И новый кошмар тоже не приснился. Кошмары отпустили его. И он вообще ничего не видел во сне.

И ничто не подсказало ему, что жизнь в школе Грейвьярд скоро примет еще более зловещий оборот, войдя в зону далеко не шуточную.

И выражение «умереть от смеха» приобретет новый смысл.

Школа Гроув-Хилл стояла на отшибе, на самом краю городка Гроув-Хилл.

На отшибе, потому что рядом не было ничего, кроме старого кладбища на холме за школой. Оно-то и дало школе ее прозвище: Грейвьярд – у кладбища.

Кладбище также было причиной всех странных и страшных событий, которые стали неотъемлемой частью повседневной жизни несчастных учеников.

Взрослые этого, казалось, не замечали. Они считали, что существуют логические объяснения прогулок привидений в мужском туалете, таинственных исчезновений учителей и пугающего поведения доктора Мортхаус, директрисы школы.

– Ерунда, – говорили родители своим детям-первоклассникам. – Доктор Мортхаус вовсе не людоедка. И металлических клыков у нее нет.

И ко второму классу большинству учеников уже удавалось научиться сдерживать слезы, когда доктор Мортхаус улыбалась им.

А к третьему классу они уже настолько привыкали к блеску металла в ее улыбке, что почти не замечали его. К тому же им и без того было о чем подумать. Например, как выбраться из школы Грейвьярд живыми.

И все же при свете дня школа казалась вполне обычной: фасад с колоннами, истертые каменные ступени, обычные окна и двери. Рядом площадка для игр, стоянка для учительских машин и еще специальная площадка, где утром автобус высаживал ребят, а в конце дня забирал их.

Так что, возможно, не было ничего удивительного в том, что на лице учительницы, поднимавшейся по школьным ступенькам в это яркое солнечное утро, сияла такая же яркая солнечная улыбка.

Все-таки она была новенькой. На ней были брюки и вязаный жакет. У нее были мягкие рыжие волосы и россыпь чуть заметных веснушек. Глаза у нее были зеленые, а в ушах поблескивали крошечные золотые сережки. И улыбка ее была милой и дружелюбной. Ничего похожего на металлический клык не сверкало угрожающе в ее учительском рту.

От ее улыбки собаки не разразились бы лаем, а дети бы не расплакались.

Такая улыбка была несовместима со школой Грейвьярд.

Но учительница этого не знала. И продолжала улыбаться, поднимаясь по ступеням и входя в здание в первый день своей работы в школе Грейвьярд.

Она не отличалась проницательностью. И даже не представляла себе, что вскоре произойдет.

Глава II

– Доброе утро, класс! – бодро произнесла учительница. Ряды настороженных лиц повернулись к ней. Кое-кто пробормотал нечто неразборчивое, что должно было означать ответ на приветствие.

– Как дела?

Опять невнятное бормотание.

Это не обескуражило новую учительницу. Она улыбнулась.

Несколько учеников за первыми столами вздрогнули, потом удивленно посмотрели на нее. Девочка в цветастой юбке, желтой, как масло, кофте, того же цвета колготках и с такими же желтыми волосами вытаращила свои кукольные голубые глаза. Ее рука взметнулась вверх.

– Да? Как тебя зовут? – спросила учительница, все так же улыбаясь.

– Полли Хэнна, – несколько гнусавым голосом ответила девочка. – Извините, а почему вы все время улыбаетесь?

Это застало новую учительницу врасплох. Она перестала улыбаться. И на секунду задумалась. Но тут же на ее лице вновь появилось радостное выражение:

– Потому что мне приятно вас видеть.

Еще одна девочка, темноволосая, с торчащей челкой, одетая в джинсы и широченную рубашку для регби, подняла руку.

– Мария Медина, – назвала она свое имя. – Но почему? Почему вам приятно нас видеть?

Учительница мысленно перелистала свои конспекты по педагогике. Ни один из них не подготовил ее к таким вопросам.

Как странно!

– Позвольте мне сначала представиться. Я мисс Кинг, – она повернулась, чтобы написать это на доске. – Как вы, вероятно, догадались, я буду проводить у вас уроки литературы, пока не выздоровеет мистер Бикмэн. Литература была моим любимым предметом в колледже. Так что, если у вас есть вопросы по математике, обращайтесь к кому-то еще. Должна признаться, цифры меня просто пугают. Поэтому лучше не спрашивайте меня о цифрах, если не хотите напугать до смерти.

Вдруг она услышала, как кто-то ахнул. И обернулась к классу.

К ее удивлению, все смотрели на мальчика, сидящего за последним столом. Мальчик был худощав, с темно-русыми волосами и карими глазами. Он выглядел вполне обычно.

Почему они все уставились на него?

Сам он, казалось, этого не замечал. Но, когда она перехватила его взгляд, губы его скривились в едва заметной вызывающей улыбке.

Она откашлялась. Все повернули головы к учительнице и с опаской смотрели на нее.

– Почему бы нам не устроить перекличку? – жизнерадостно произнесла она. – Тогда я узнаю, как кого зовут.

Внимательно слушая детей, мисс Кинг узнала, что девочка с гладкой косичкой, сидящая рядом с Марией Мединой, это Стейси Картер. Спокойный на вид мальчик в очках и с волосами, стянутыми сзади в крошечный хвостик, оказался Элджерноном Грином. Мальчик в бейсбольной кепке, все время украдкой заглядывающий в «Спортинг ньюс», спрятанную в тетрадке, – Паркер Адамc. Рослый мальчик с голодными глазами оказался Александром Беннеттом. Почему-то в классе послышались смешки, когда она назвала его имя.

Опять взметнулась рука Полли.

– Все его называют Челюсти, – услужливо сообщила она. – Это потому, что он может съесть что угодно, – она бросила на мальчика полный отвращения взгляд, но он только улыбнулся и кивнул.

– Ладно, Челюсти, – сказала мисс Кинг, делая пометку в журнале.

А мальчик с вызывающим взглядом – это Бентли Джест. Судя по журналу, посещаемость у него хорошая. Она дружелюбно улыбнулась ему, когда он ответил «здесь».

Она решила не обращать внимания на большой красный крестик, поставленный рядом с его именем. Что бы там ни было у него в прошлом, на ее уроке он пока ничего плохого не совершил. Зачем же выделять его из всего класса? А какого мнения о нем был другой учитель, для нее не имеет никакого значения.

Учительница закрыла журнал.

– Когда-то, давным-давно, – начала она своим чистым звонким голосом, – люди полагали, что стихи – это магия. Они верили, что поэзию можно использовать, чтобы насылать проклятья.

Такое начало, как она и рассчитывала, привлекло внимание учеников. Некоторые из них чуть-чуть выпрямились.

Рука Полли опять поднялась.

– Нам надо это записывать? – прогнусавила она. – Магия будет на контрольной?

Мисс Кинг мысленно вздохнула. Как печально, что этих детей не интересуют знания. Их интересует только, что будет в следующей контрольной! Какие, должно быть, до нее у них были ужасные учителя!

Вслух она сказала:

– Полли, я тебе обещаю, никаких магических тестов не будет.

Несколько учеников все-таки засмеялись ее шутке. Смех прозвучал отрывисто и неуверенно; как будто они не привыкли смеяться на уроке. Полли недоуменно сдвинула брови.

Мисс Кинг подавила очередной вздох.

– Кто из вас помнит детские стишки? – спросила она.

Никто не шелохнулся.

– Поднимайте руки, не бойтесь, – подбодрила их мисс Кинг.

Ученики переглянулись.

Потом медленно, осторожно поднялось несколько рук. Когда после этого ничего не случилось, поднялось еще с десяток.

Мисс Кинг улыбнулась.

– А кто из вас знает, что в одном из детских стишков говорится о чем-то очень серьезном? О страшном бедствии, когда-то поражавшем нашу страну, – о чуме?

Поднятые руки опустились – за исключением руки Полли.

– Это что, тест? – промяукала она.

– Нет, Полли, – сказала учительница, стиснув в отчаянии руки. – Это просто интересно. Постарайся на время забыть о тестах.

– Интересно? – округлила глаза Мария. Кто-то еще негромко выдохнул:

– Ух ты!

– Да, интересно, – повторила мисс Кинг. Она откашлялась. – Я вам сейчас дам подсказку, о каком детском стишке идет речь. В нем есть такая строчка: «Всякий вниз упадет».

Никто не ответил на ее вопрос.

– Ладно, на этот раз я вам сама скажу:

 
Розовое в кольце,
Карман в цветочной пыльце.
На лестнице или под —
Всякий вниз упадет.
 

– При чем же здесь чума? – брякнул Парк Адамс.

– Очень даже при чем, Паркер, – ответила мисс Кинг.

– Как это? – спросила Стейси Картер. Мисс Кинг улыбнулась ей. Стейси недоверчиво уставилась на нее.

– Понимаешь, Стейси, кольцо вокруг розового – это описание сыпи, порожденной чумой. Цветочная пыльца в кармане – от лекарственных трав, которые носили когда-то с собой многие люди, потому что верили, что это убережет их от болезни.

– Фф-у, – сморщила нос Полли.

– «На лестнице или под – всякий вниз упадет»… Кто-нибудь может объяснить, о чем это?

Все молчали. Тогда мисс Кинг продолжила сама:

– На лестнице или под лестницей – в те дни это относилось к слугам и хозяевам. Хозяева жили наверху, а слуги размещались внизу под лестницей или на первом этаже, – она опять сделала паузу. Потом продолжила: – И я думаю, нетрудно догадаться, что означает последняя строка: неважно, где вы живете, чума доберется до вас… Любой упадет…

Она еще не закончила фразу, когда в конце класса раздался пронзительный крик. Бент упал со своего стула на четвереньки.

– Что там такое? Что случилось? – бросилась к нему мисс Кинг.

В классе воцарился хаос. Кто-то завизжал.

– Может, он что-то съел, – предположил Челюсти Беннетт и непонятно почему громко захохотал.

Мисс Кинг быстро подошла к Бенту и присела на корточки, чтобы поднять его. Голова мальчика бессильно откинулась назад, рот открылся.

Мисс Кинг негромко вскрикнула, чуть не выпустив его из рук, – изо рта Бента струилась кровь.

Глава III

– Это чума! Это чума! – визжала Полли. Глаза Бента пугающе закатились.

– Отойдите! Ему нужен воздух! – не своим голосом крикнула мисс Кинг. И тут над ее ухом чей-то голос произнес:

– Вы клюнули на это, мисс Кинг.

– Чт-т-то? – оглянулась через плечо учительница.

Стейси, наклонившись вперед, внимательно смотрела на Бента.

– Это просто прикол, – объяснила Стейси и указала пальцем на пол, где рядом со стулом Бента валялся скомканный и испачканный пакетик из-под кетчупа.

– Бентли! – проговорила мисс Кинг, ее голос все еще дрожал.

Глаза Бента вернулись на положенное им место. И уставились на Стейси.

– Ну, спасибо, удружила, – презрительно бросил он. – Она бы у меня попрыгала.

Это действительно был кетчуп. Теперь мисс Кинг и сама это видела.

Она выпустила Бента из рук так резко, что он шлепнулся на пол.

– Классный прикол, а? – посмотрел на ребят Бент.

– Шикарный! – поддержал его Парк.

– А я считаю, Бент, это свинство, – сказала Мария. – Она же новенькая.

– Ты меня напугал, – хныкала Полли. Мисс Кинг сделала глубокий вдох.

Бент ждал неизбежного наказания. Он надеялся, что она все же не отправит его к директору. Отбросив от себя эту неприятную мысль, он поднял к учительнице улыбающуюся физиономию. Она смотрела на него широко раскрытыми зелеными глазами. Бенту показалось, что он уловил в них обиду. Она откинула со лба прядь мягких волос. Мисс Кинг была так бледна, что даже на носу нее проявились веснушки. Но краска уже начала возвращаться на ее лицо. Бент обаятельно улыбнулся.

– Добро пожаловать в школу Грейв… Гроув-Хилл, мисс Кинг.

К крайнему удивлению Бента, мисс Кинг вдруг тоже улыбнулась ему.

– Ты меня одурачил, – просто сказала она. Потом решительно расправила плечи, повернулась и пошла к своему столу. Скрестив руки, она оглядела класс. – Пожалуйста, все вернитесь на свои места. Так на чем мы остановились?

– Ну, повезло тебе на этот раз, – сказал Парк, когда они с Бентом стояли в очереди в столовой.

Впереди них на прилавке с подогревом были выставлены тарелки с обычной малоаппетитной школьной едой. Сзади Челюсти Беннетт говорил:

– Вот этого порцию, и еще вот этого, и две порции вон того…

Челюсти неизменно подтверждал репутацию всеядного обжоры. Нелегко было удовлетворить его аппетит, и ничто не могло его испортить. Он часто хвастался, что смог бы съесть даже падаль с обочины дороги.

Правда, иногда по сравнению со школьными завтраками даже эта падаль показалась бы аппетитной, но ничто не останавливало Челюсти.

Парк сдвинул назад свою бейсболку и наклонился к прилавку, чтобы получше разглядеть нечто, напоминающее рис с фасолью.

– Вот это, – сказал он подавальщице. Она шлепнула порцию на тарелку и подтолкнула ее к нему.

– Да, вроде ничего, – сказал Бент и тоже заказал себе этот рис. Потом наклонился понюхать. – Судя по запаху, похоже на что-то съедобное. И по виду – тоже.

Он решил, что, если в тарелке не зашевелится что-нибудь к тому моменту, когда он сядет за стол, он сможет немного поесть.

Почему мисс Кинг не наказала его за этот розыгрыш? Он был готов, ждал этого, но она как будто даже не рассердилась. Как ни странно, Бент испытывал разочарование. И некоторое недоумение.

– Она мне не понравилась, – вслух сказал он.

– Мисс Кинг? Ты что, псих? Она клевая. Могла бы тебе такое устроить, – возразил Парк.

– По-моему, она немного того, – сказал Бент.

Они пошли к столику в углу столовой. Там уже сидел Элджи Грин.

– Вот ты как считаешь? – спросил Парк Элджи. – Промазала она несколько подач в игре или нет?

Парк был бейсбольным фанатом. Элджи был подающим его любимой команды.

– Кто? Что? – вскинул голову Элджи.

– Новая учительница, мисс Кинг.

– Мне она понравилась, – сказал Элджи. – Пока что лучшей учительницы я в этой школе не встречал.

– Не торопись терять голову, Элджи. Она провела у нас всего один урок, – фыркнул Бент.

Стейси и Мария сели с другой стороны стола. Они услышали их разговор.

– Ты вел себя как подонок, – сказала Мария.

Бент пропустил ее слова мимо ушей. С каких это пор ученики школы Грейвьярд так полюбили учителей?

– Как последний подонок, – поддакнула Стейси.

– Я этого не переживу, – саркастически произнес Бент.

К полному удивлению Бента, Элджи сказал:

– Они правы. Я думаю, тебе с ней надо полегче, Бент.

На обиженном лице Бента появилась гадкая ухмылка:

– А ты что, втрескался в новую училку?

Щеки Элджи покрылись краской.

– Нет, но я знаю, каково это, когда ты новенький и какой-то задира начинает тебя доводить.

Элджи появился в школе Грейвьярд сравнительно недавно. И у него произошло несколько смертельных схваток с главным задирой класса Джейсоном Данбаром, прежде чем они непонятным и таинственным образом заключили перемирие.

– Это не одно и то же, – возразил Бент.

– Сделай передышку, Бент, – сказала Стейси. – Или тебе это слишком трудно?

Бент насупился.

– Все вы в нее втрескались, да? «Мисс Обожаемая Училка». Так вот, вы в ней ошиблись. Она вам морочит голову. Только прикидывается хорошей, а потом – бах-бабах. Контрольная по всему материалу, сто двоек, и ты в школе Грейвьярд навсегда.

Это предположение показалось таким ужасным, что все за столом замолчали. Парк первым пришел в себя:

– Нет. Просто ты слишком долго здесь проучился, Бентмэн. Параноиком стал. Наконец-то нам попалась приличная учительница, и ты лучше оставь ее в покое.

– Ладно, – не стал возражать Бент.

– Я не говорю, что ты совсем должен оставить свои шуточки, понимаешь? Они у тебя классно получаются. Ты, можно сказать, хохмач на уровне мировых стандартов. Но дай новой учительнице шанс, не испытывай пока на ней свои приемы, понимаешь?

Бент возмущенно закатил к потолку глаза. Он не мог поверить тому, как быстро она успела перетянуть всех его друзей на свою сторону. Но понимал, что спорить с ними бесполезно. И, пожав плечами, принялся за рис с фасолью.

– Бр-р-р! – скривился он, меняя тему разговора.

– А по-моему, нормально, – произнес с набитым ртом Челюсти.

Элджи вынул из заднего кармана джинсов маленькую бутылочку. В ней был красный соус.

– Попробуй с этим, – предложил он.

– Что это? – подозрительно покосился Бент.

Челюсти даже ничего не спросил. А просто отвинтил крышечку и плеснул себе соуса на рис.

– Острый соус, – сообщил Элджи. – Моя тетя готовит.

Челюсти попробовал рис. Его лицо покраснело. Уши сделались пунцовыми. Слезы потекли по щекам.

Элджи капнул немного соуса в свою тарелку и начал есть.

– В следующий раз столько не лей, – посоветовал он. – К нему привычка нужна.

– Гр-р… кх-ха… ур-рр… – произнес Челюсти и бросился к фонтанчику с водой.

«В старые времена, – подумал с грустью Бент, – я бы воспользовался этим соусом для прикола. Получилось бы здорово».

Но новый Бент решительно отказался слушать старого Бента, особенно если дело касалось мисс Кинг. Его одноклассники впервые не поддержали его. Да и сам Бент, как ни странно, не испытывал желания довести учительницу до слез. От одной мысли об этом его передергивало.

«Что это со мной? – подумал Бент. – Может, заболел?»

Вернулся Челюсти.

– Можно мне еще этого cоyca? – попросил он у Элджи.

– Ты хочешь еще? – не поверил Элджи. – Он, наверное, убил у тебя все вкусовые сосочки на языке.

– Мне понравилось.

Элджи молча передал ему бутылочку. Вдруг, выпрямившись, Парк спросил:

– Погоди-ка! Ты хочешь сказать, что если использовать эту штуку, то не почувствуешь вкуса пищи?

Челюсти кивнул.

– Тогда дай сюда, – протянул руку Парк.

Глава IV

– Сдавайте тетради, – приказал учитель физики мистер Виззл. Класс застонал. Мистер Виззл улыбнулся.

Ученики безропотно передали свои контрольные на его стол. И когда прозвенел звонок, в беспомощном обиженном молчании толпой высыпали в коридор.

«Эту контрольную я завалил», – подумал Бент. Он посмотрел на лица своих одноклассников и успокоил себя тем, что, по крайней мере, все остальные – тоже.

На уроке математики роботоподобная мисс Мэндбед, которую ученики называли мэм Бред, зашлась от злости, когда Мария громко засмеялась над какой-то ее фразой.

– Ты считаешь это смешным? – накинулась она на нее. – Ошибаешься, это вовсе не смешно. Вот что будет смешно по-настоящему, – и она влепила каждому двойное домашнее задание.

К тому времени, когда уроки закончились, Бент и большинство его одноклассников пошатывались от усталости. День выдался ужасным даже для школы Грейвьярд. Единственным светлым пятном была мисс Кинг. Но для Бента и это было не так. Мисс Кинг ему не нравилась. Она была слишком хорошей. Слишком доброй. В школе Грейвьярд она была не на месте.

Или на месте?

Может, за ее мягкостью таится что-то зловещее, за ее добротой что-то смертельно опасное?

Хотя Бент подчинился требованию ребят и удерживал себя от приколов на ее уроках, он следил за новой учительницей, как ястреб. Скрестив руки, прищурив глаза, он высматривал в ней подтверждения своим догадкам.

И в то же самое время Бент замечал, что он с нетерпением ждет ее уроков.

И не он один.

К концу недели у мисс Кинг сложилась своя группа сторонников. Ученики школы Грейвьярд, обычно нехотя заходившие в класс в последний момент и выбегавшие из него, лишь только раздавался звонок с урока, начали приходить на ее занятия пораньше. Отъявленные лентяи, сражавшиеся за задние места, чтобы сидеть как можно дальше от учителя, начали по своей доброй воле перемещаться вперед, к середине класса. Те, кто никогда не поднимал руки, начали отвечать по собственному желанию.

– Мне мисс Кинг нравится, – с вызовом сказала Мария в пятницу, стоя перед парадной дверью школы со Стейси, Парком и еще несколькими шестиклассниками.

– Да, она выбивает не меньше пятисот, – согласился Парк Адамс.

Он подбросил свой бейсбольный мяч в воздух и попытался поймать его за спиной. Но промахнулся, и мяч, подпрыгивая, ускакал вниз по ступеням.

Бент подхватил его и взбежал наверх к остальным. В этот момент Полли, взбив волосы, объявила:

– Я, когда вырасту, хочу быть как мисс Кинг. Хочу быть учительницей.

Все в ужасе уставились на нее. Потом Мария срывающимся от волнения голосом произнесла:

– Кого же ты будешь учить, Полли? Призраков?

Маленькие голубые глазки Полли стали еще меньше и хитрее.

– Ха-ха, – хмыкнула она и впорхнула в школу.

– А кто знает? Может быть, мисс Кинг так хорошо повлияет на Полли, что она совершенно изменится? – сказала Стейси.

– Ты хочешь сказать, она перестанет ябедничать? И станет доброй со всеми? И вообще превратится в человеческое существо? – усомнилась Мария.

Стейси пожала плечами. Парк саркастически фыркнул:

– Мисс Кинг, конечно, хорошая учительница, но все же не настолько.

– А по-моему, это вполне возможно, – сказала Стейси. И улыбнулась.

– Обмен телесными оболочками, – сказал Парк. – Полли станет хорошей, а мисс Кинг противной?

– Нет, такого не может быть! Это просто невозможно! – горячо возразила Мария.

Все удивленно посмотрели на нее.

– Не кипятись, – сказала Стейси. – Это просто шутка.

Прозвенел последний звонок на уроки.

Все нехотя потянулись ко входу. По дороге Бент услышал, как Мария негромко сказала Стейси;

– Если это и шутка, то дурацкая.

– Все достаньте по листку бумаги, – сказала мисс Кинг, когда дети расселись.

Ропот пробежал по классу.

Бент испытал торжество.

«Контрольная без подготовки, – подумал он. – Я был прав. Слишком она хорошая, чтобы это было правдой».

Не обращая внимания на коллективные стоны, мисс Кинг продолжала:

– Я хочу, чтобы каждый из вас написал четверостишие. И пусть оно будет как можно глупее.

Рука Полли тут же взметнулась:

– Это тест?

Мисс Кинг сказала:

– Не забегай вперед, Полли. Я хочу, чтобы вы подошли к заданию творчески. Заставьте работать свое воображение. Начать, к примеру, можете со слов «Розы красные…».

Бент с прищуром посмотрел на мисс Кинг. Что это она задумала?

– Все закончили? – спросила через некоторое время мисс Кинг. – Хорошо. Теперь давайте по очереди читать ваши стихи.

Класс застонал опять. Но на этот раз несколько человек хихикнули. Рука Полли опять поднялась.

– Это для дополнительных баллов? – спросила она.

– Нет, Полли, для интереса, – ответила мисс Кинг.

Бент помрачнел. Это был не тест. Что же затевает новая учительница?

Но остальные ученики класса, казалось, не замечали никакой опасности, и несколько человек встали, чтобы прочесть свои глупые стишки.

Бент вздохнул. Все это уловки. Уж он-то знает, его не проведешь.

 
Розы красные
Кому-то в радость,
А от учителя
Жди только гадость…
 

– придумал он.

Когда один за другим они стали читать свои творения, сначала слышались лишь отдельные смешки, но вскоре уже весь класс покатывался со смеху. Перед самым концом мисс Кинг хлопнула в ладоши. Смех и разговоры стихли.

– У меня тоже есть свой вариант, – объявила она и прочла вслух:

 
Розы – красные,
Стихи – просто глупости.
Однако я уверена,
Что вовсе не от тупости…
 

Класс разразился смехом, и мисс Кинг смеялась вместе со всеми.

Внезапно дверь распахнулась. Тетрадки попадали на пол. Несколько портретов слетело со стен, одно из оконных стекол разбилось вдребезги, сама собой открылась дверь стенного шкафа для верхней одежды, и кто-то в конце класса тихонько вскрикнул.

В дверях стояла доктор Мортхаус, глаза ее были красны от ярости, зубы обнажены в ослепительном стальном оскале.

– Что все это значит? – с угрозой спросила она.