Текст книги "Семь Нагибов на версту часть 5 (СИ)"

Автор книги: Тимур Машуков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)

Подожди, дорогой, не ругайся ты так. Давай поговорим как старые добрые друзья и бывшие родственники. Что? Я обидел твоего сына? Рудик, ну как ты мог такое подумать⁈ Он же мне как родной, почти как брат, да что там, он мне брат даже, пусть и не кровный. Как я мог про брата плохо сказать?

Что? В нашей семье всегда о братьях плохо говорят? Ну да, было дело. Но это в прошлом, клянусь тебе вот этим зеленым луком, который цветом напоминает мне мелкую купюру. Так ты чего звонишь-то? А то я тут сижу, мирно кушаю и даже никого еще не убил. А я ведь могу – ты меня знаешь.

О чем он тебе рассказал? Как я его унизил? Вах, не брат он мне после этого. Совсем не брат. Послушай меня Рудик… Нет, ты Рудик. Родиком ты будешь, когда мне триста миллионов родишь. Все, не отвлекай меня – я эту речь целых пять минут готовил. Могу забыть, а потом приеду к тебе, чтобы мне ее напомнил. Что? Не хочешь, чтобы я приезжал? Все, ты мне тоже не друг и не брат, а так…

Итак. Сижу я, значит, спокойно в магазине, немного нервничаю… С чего нервничаю? Ты в нем цены видел⁈ Я думал, это вообще номера телефонов продавщиц! Не отвлекай. Так вот, сижу, нервничаю, листаю красивый журнал, смотрю на красавиц – ты же знаешь моих красавиц, да? Глаз не оторвать.

Вот сижу, смотрю, и тут подходит твой джигит. Ни тебе здравствуй, ни тебе выпьем вина за твое здоровье – нет! Он сразу начал мне предлагать деньги. Да, не вру, я клянусь вот этим лимоном, который по цвету напоминает мне среднюю купюру!

Даю, говорит, десять тысяч за секс. Нет, ишак кастрированный. Не со мной он трахаться хотел – иначе я бы его пепел уже в туалете смыл. И тут начинается игра «Кто хочет стать миллионером». Нет, я хотел вообще поиграть в миллиардера, но пожалел тебя, цени.

О чем это я? Ах, да! Кому предложил потрахаться Алешенька Лопухин за десять тысяч рублей? Смотри, какие есть варианты: А – Амалии или Амалиеэль из рода Лазурных небес; Б – принцессе Протороссийской империи Елизавете Павловне Романовой; В – графине Ленской Александре Владимировне; Г – принцессе Ишет из правящего дома Темного пламени…

Что? Вы хотите помощь друга? У вас тут нет друзей. Зрительного зала? Так посмотрите в имперской сети – но там мнения разделились. Да, у нас есть пятьдесят на пятьдесят. По вашему желанию убираю два неправильных варианта и оставляю Б и Г. Две принцессы, две прекраснейших представительницы своих родов. Так кому же из них сделал столь привлекательное с его точки зрения предложение Алеша Лопухин?

Эй Рудик, але!!! Не вздумай там помирать!!! Я даже отсюда слышу, как бешено колотится твое сердце. И не хрипи в трубку – я не могу различить слов. А пока ты думаешь – жаль, что эта черта у вас не наследственная, – твой глупый джигит решил усугубить ситуацию. Поняв, что ему отказывают, он не придумал ничего лучше, как оскорбить мою любимую сестру!

Да, прям так и сказал – мол, она у вас всех в поместье со*ала, в постели бревно, и вообще, имел он всех Нагибиных во все места в общем и меня в частности. А ты ж меня знаешь – я к однополым связям крайне отрицательно отношусь. А тут меня, да при всем честном народе в таком обвинили!

Ну а потом Алешенька, уже понявший, что скоро помрет по причине возгорания, решил объявить мне войну родов. Почему не имел права? Он привел в качестве аргумента какой-то пункт вашего родового устава. Тайная канцелярия подтвердила это. Вот, собственно, и все. Условия он так же озвучил – ну да ты про них наверняка уже знаешь.

Так что? Время вышло – кого предложил поиметь, перед этим смертельно оскорбив, твой сумасшедший сын? Напоминаю, на кону ставка – триста миллионов рублей, доходное предприятие на выбор и жизнь Алешеньки.

Что? Я не понимаю тебя, родной. Ты громко хрипишь – слов не разобрать. Ну да ладно. Хоть и нет у тебя тут друзей, но ты мне стал за эти дни ближе, чем папа родной, так что я тебе помогу и уберу лишний вариант. Итак, барабанная дробь… Твой красавец предложил секс без обязательств в грубой форме и с оскорблениями… Вариант Б – Елизавете Романовой!!! Все дружно радуются пожару в твоем поместье!!!

Увы, вы проиграли, и приз, оплачиваемый вами, уходит к ведущему, то есть, мне. Я прям через трубку слышу твою радость, Рудик. А теперь порадуй меня банковским переводом и списком всего твоего имущества. Насчет извинений я еще подумаю. Ну, или не порадуй, но тогда я приду и заберу вообще все. И не забывай – тебе еще с Ее Высочеством разбираться. А она очень расстроилась, и учти, она не такая добрая, как я.

Да, именно так и сказала – сравняю, мол, поместье Лопухиных с землей. И я тебе даже помочь не могу, потому как она ушла – наверное, грабли искать. Ими же удобней всего равнять, чтобы ты знал.

Так что ты мне на это все скажешь, Рудик? Часики тикают, проценты растут, а мое настроение ухудшается. Что скажешь?..

Глава 17

Глава 17

…Встретиться хочешь? Ну давай, подъезжай в торговый центр. Я тут как раз нахожусь. К тебе? Нет, не поеду. Я ж такой… Увижу чего, захочу себе, а ты не отдашь. Потом война, а оно нам надо? Ну ладно, ты и мертвого уговоришь. Давай ко мне, ну скажем, через час. Время-то уже позднее, а у меня режим. Рано спать ложусь… Ну вот и договорились – приезжай, гость дорогой, буду ждать.

Я положил трубку и с удовольствием посмотрел на свой цветник, который мирно кушал, разговаривая шепотом, чтобы мне не мешать. Ну разве не умницы? Вижу же, что им любопытно, а ничего не спрашивают. Правильно. Захочу, сам расскажу.

Так что мы вполне комфортно закончили ужин, после чего, нагруженные пакетами, сели в машину и поехали домой.

Девчонки разбежались по комнатам и обещали, как только я освобожусь, устроить показ нижнего белья. И я сразу же захотел освободиться. Но не дали.

Сначала прилетел Симуэль – весь такой воинственный. Я аж загляделся, честное слово! Потом прискакал Эндрей, держа бумаги с чуть размытыми надписями. Подозреваю, что это он их слюной залил, решая, что можно отжать у Лопухиных. Потом заявились Стеф с Авророй и бурно присоединились к обсуждению того, чего с них можно поиметь. В этом нам равных нет – как чего урвать, так мы первые тут стояли.

Ну, и под занавес явился Лопухин в сопровождении своего нервно вздрагивающего сыночка, сурового на вид дядьки и десяти архимагов рода, которых на территорию поместья не пустили, оставив снаружи. А чего он вообще всех гвардейцев не прихватил? Война родов еще не началась, и мы никого убивать не собирались, если, конечно, сами не спровоцируют. Мы никогда не нарушали договоренностей, хотя все считали иначе. Но предъявить нам, кроме пустых слухов, ничего не могли и бесились от этого еще сильней.

К нам в кабинет всю троицу провели наши бойцы, обвешанные по такому случаю боевыми артефактами, от света которых в магическом плане слезились глаза. Их напряженные и испещренные шрамами лица выражали суровую решимость анально покарать любого, на кого укажут. Добрые они, даром, что злые, как питбули.

Взаимные приветствия, легкие расшаркивания и рассаживания по разным сторонам. Мои все справа, потому что наше дело правое и победа будет за нами. Они слева – оттуда легче сбежать, выбив окно. Чай на травах с печеньками для снятия стресса и налаживания диалога зашел на ура.

Лопухин молчал, не зная, с чего начать разговор. Я тоже не проронил ни слова – начавший первым заведомо оказывается в проигрышной позиции.

Остальные ждали, пока выскажутся главы родов. Мне даже было немного смешно – я, можно сказать, пацан, самый младший из всех, держу их всех за гениталии и потихоньку сжимаю кулак. И они ни черта мне сделать не могут. Хотя вру – могут. Пресс работает на деньгоприводе. Кидаешь в него крупную купюру, и давление сразу ослабляется.

Наконец прибывшая сторона решила, что многозначительная пауза чересчур затянулась, и чем дольше они будут молчать, тем меньше у меня останется терпения. А то, что Нагибины в принципе не любят ждать, было известно всем.

Родик посмотрел на сурового дядьку, и тот передал ему папку с документами.

– Ямир Ярославович, – торжественно начал он. Ого, мой статус в его глазах повысился? Приятно. – Мы всесторонне изучили начавшийся конфликт, – бросил он полный ярости взгляд на сына, – и пришли к выводу, что не хотим его продолжения.

– Наше желание взаимно, – милостиво кивнул я на его слова.

– Но ваши требования…

– Стоп. Не надо портить положительное впечатление, что успело у меня сложиться с начала нашей беседы.

Условия высказаны, запротоколированы, и все стороны с ними согласились. Поэтому давайте безо всяких но, если и почему. Или полное их выполнение по всем трем пунктам, или война. Второй вариант лично для меня предпочтительней, потому как он более выгодный. Но помня о том, что мы были почти родней, я иду вам навстречу. Хотя Аврора меня всячески отговаривала от этого. Слишком уж сильно вы обидели мою сестру.

– Да она у нас жила, как у богов за пазухой! Делала что хотела, шлялась где хотела, с кем хотела и никто ей не был указом!!! – завопил Алексей.

– Будем считать, что я не слышал слов о том, что знатная дама, графиня могла позволить себе не чинно и благородно посещать светские мероприятия, а, как изволил выразиться Алексей, где-то шляться. Симуэль, как ты считаешь, такое вообще возможно?

– Конечно же, нет. Ты же только посмотри на нее. Да она символ благочестивости нашего рода! Скромна, умна и красива.

Меж тем эта скромница прожигала бывшего мужа взглядом столь яростным, что казалось, даже стены дымятся.

– Вот, – поднял я палец вверх. – Наша сестра не может быть такой. А значит, ее гнусно оболгали завистники рода. Алеша, ты нам завидуешь? Или в тебе говорит обида? Или детская травма? Увы, я ни разу не мозгоправ, но могу ради тебя найти в столице самого лучшего.

– Я приношу извинения за необдуманные слова моего сына, – скрипнул зубами от злости Лопухин. – Поверьте, он будет наказан.

– Верю, я всем верю, потому как очень доверчивый. И от этого часто страдаю. Но мы отвлеклись. Что вы там говорили о компенсации?

– Триста миллионов – неподъемная для нас сумма. Так быстро ее собрать мы попросту не сможем.

– Триста – это еще по-минимуму. И так мало только потому, что я вовремя остановил Алешеньку. А то он такими темпами и на миллиард бы наговорил. Но я не зверь и понимаю, что наличными сложно вот так взять и выложить столь круглую сумму. Поэтому разницу мы согласны взять магазинами и разными предприятиями. Но денег должно быть не меньше трети – это условие не обсуждается. А теперь давайте посмотрим, что может предложить богатый Рудик бедному Ямиру…

– Я попрошу называть меня правильным именем!!!

– Еще сто миллионов, и я буду называть тебя даже по имени-отчеству. Да и вообще, чего цепляться к словам? Лично мне вот пофиг, как меня называет пепел, разлетающийся в воздухе. Я очень демократичный. Не знал? Ну, значит, быть мне богатым. А вот насколько, мы сейчас и узнаем.

Ох, как же приятно купаться в ненависти этих лопухов! Как же радостно видеть их перекошенные лица. Бывшие хозяева жизни, некогда высоко взлетевшие, почувствовали всю радость падения с самой вершины. Причем упали они сами – я даже не помогал.

Папка перекочевала в мои руки, я посмотрел и подвинул ее Эндрею, но в неё сразу сунула нос Аврора, сидящая рядом с ним.

Брат быстро пролистал бумаги, после чего уставился на Лопухина возмущенным взглядом

– Тут не все! – заявил он.

– Тут все, что мы можем вам предложить, – тут же отреагировал князь.

– Стоп, – вмешался я. – Один из пунктов договора гласит, что я сам могу выбрать любое доходное дело вашего рода. Да, разницу в деньгах мы компенсируем из этой папки, а вот то, что выберу я… Эндрей, есть мысли?

– Конечно. Я тут покопался в документах регистрационной палаты…

– Это незаконно, – сжавшись в кресле, пискнул князь…

– … И нашел там кое-что интересное. Гостиничный комплекс на Павловских прудах – живописное место для отдыха высшей аристократии. По деньгам – тянет где-то на восемьдесят миллионов. Не слишком много, если не учитывать полностью развитую инфраструктуру, вышколенный персонал и самое современное оборудование. Все работает как часы, и место пользуется бешеной популярностью. А уж ресторан известен далеко за пределами столицы. Что скажешь?

– Звучит очень заманчиво. Беру. Подарю его Ишет – она любит подобное. Ресторанное дело – ее стихия. В качестве свадебного подарка самое то. И подберите еще парочку подобных для подарков моим невестам.

– Гостиницу не отдам! – отчаянно замотал головой Лопухин. – Ее еще мой отец достраивал. Бери что-то другое.

– Рудик, я тебя умоляю. Сентиментальности во мне еще меньше, чем терпения. И не забывай, родной, что ты сейчас спасаешь свою шкуру только от нас. А вот с Ее Высочеством тебе придется разговаривать отдельно. И если ты будешь хорошим мальчиком, я обещаю замолвить за тебя словечко.

– Она твоя рабыня, а значит, сделает все, как ты скажешь! – принял он таблетку от храбрости.

– Рабыня, ага. Но видишь ли, какое дело – она совсем не чувствует себя таковой. В правах не урезана, делает что хочет, да и не подчиняется мне. А знаешь, почему? Потому что я лишний раз не хочу конфликтовать с императорским родом. Лиза так же чиста и невинна, как в тот день, когда мы с ней впервые встретились. Так что я могу лишь ее попросить, но никак не приказать. Но после твоих слов я уже сомневаюсь в необходимости этого. И поспеши – она собиралась пожаловаться на вас брату. А он военный. Не удивлюсь, если к вашему поместью уже выдвинулись отряды боевых магов. Хула на царя – хула на бога.

И да, мы забыли последний по списку, но не последний по значению пункт – извинения Алеши. Даже не так – он для меня, наверное, самый главный. Расскажи-ка нам, как ты всех Нагибиных в рот имел и насквозь видел.

– ЧТО-О-О-О-О⁈ – взревел Лопухин.

– А вы думали, это шутка? – невинно поинтересовался я. – Неа. Даже запись есть. Не буду ее удалять. Пока не буду.

Алеша сидел, сильно вжав голову в плечи, и явно чувствовал поротой жопой, что она еще не раз встретится с твердой ногой отца. Он уже тысячу раз проклял тот день, когда пошел в этот торговый центр. Тогда идея подсесть к Нагибину показалась ему веселой. Но вот сейчас ему было совсем не весело. Умные люди просветили и, можно сказать, открыли глаза на то, что он натворил. И чем больше он слушал, тем сильней росла в нем ненависть к этому роду. Но увы, сделать он ничего не мог – только терпеть и, подобно отцу, унизительно ждать их решения. Потому что дыхание смерти он ощущал сейчас очень хорошо. Ее коса замерла в миллиметре от его горла и только и ждала команды своего хозяина на взмах.

– Не слышу вашего положительного решения, – я был настроен крайне дружелюбно. Ну вот не нравились мне Лопухины. Совсем. Наглые, беспринципные – гиены, что с удовольствием набрасывались на ослабевшего противника, не рискуя вступать с ним в схватку, когда он силен. Прочитал я выкладки аналитиков про них. И там было более чем достаточно, чтобы совсем не испытывать жалости. Они и породниться с нами решили лишь потому, что рассчитывали на грозную фамилию, которой можно будет пугать. Ну, и конечно, уход Авроры сильно ударил по их и так не слишком-то хорошей репутации. Ну, а отец сестру просто и банально продал тем, кто больше заплатил.

– Забирай, – сказал, как плюнул князь. – И каких извинений ты хочешь?

– Ну, раз он оскорбил меня на публике, значит, и извинения будут публичные. К тому же он молотил языком как баба, значит, и одет будет в женский наряд. Аврора, подберешь?

– С радостью! – усмехнулась она. – Есть у меня кое-что в загашнике – тебе точно понравится.

– Отлично. Ну, а текст извинения вам пришлют отдельно. Эндрей, что там по деньгам?

– Заберем судовую верфь на реке с прилегающей территорией и ангарами и транспортную компанию. Нам как раз не хватаем машин. По общей стоимости где-то так и выходит.

– Хорошо все, что хорошо заканчивается. Сразу же после оформления нужных документов я объявлю о примирении сторон, и война закончится, даже не начавшись. Здорово, правда?!!! И не забудьте о переводе. А теперь я вас покину – надо с Лизой поговорить, чтобы она уж совсем не жестила. Я попрошу ее прийти сюда, где вы сможете все обсудить.

Кивнув собравшимся, я в отличнейшем настроении вышел из кабинета. Опять девчонки скажут, что ко мне деньги как грязь липнут. Но это же не я, а они сами!!!

Уточнив у служанки, где изволит сейчас быть Ее Высочество, я направился к ней с самыми чистыми намерениями. Лиза обнаружилась там, где и ожидалось. Сидела она в задумчивости и печали. Телефон, небрежно брошенный на кровать, мигал пропущенными звонками, но она на него не обращала внимания.

– О чем хандрим? – не чинясь, плюхнулся я рядом с ней.

– А что, по-твоему нет повода? –посмотрела она на меня, как на идиота.

– Не вижу ни одного. Просветишь?

– Тебе с момента моего рождения начать?

– Ну, хотелось бы ближе к последним событиям.

– Рабыня изволит грустить. Но с приходом хозяина ее настроение резко улучшилось.

– Лиза, не неси чушь, – поморщился я. – Мы прекрасно знаем, что ты никакая не рабыня. И чуть быстрей – тебя там Лопухины ждут, трясутся от страха. Я их уже хорошо потряс, но и тебе немножко оставил. Обещал уговорить тебя совсем их не убивать – считай, что попросил и почти уговорил. Но ты вправе сделать с ними то, что захочешь.

– А что я хочу? – стремительно повернулась она ко мне. – Позвонила я, значит, брату. Тот мне ответил, мол, обращайся к отцу с такой ерундой. Позвонила второму – тот обещал, как приедет в столицу, надрать им зад. Но когда, не уточнил. Ладно, набрала я этого самозванца. И знаешь, что он мне сказал⁈ За рабыню отвечает ее хозяин, так что все вопросы я должна решать с тобой. Видишь, какая у меня любящая семья⁈

– Но ведь Лопухины об этом не знают, верно? Можешь выступить максимально жестко, сказав, что жить им осталось совсем чуть-чуть.

– Но это же неправда!!! За мной нет реальной силы.

– А я? Меня за силу ты не считаешь?

– Ты свое уже взял. А за себя я должна отвечать сама.

– По факту, пока ты здесь, отвечаю за тебя я. И раз уж ты всем твердишь, что являешься моей рабыней, то изволь выполнить мой приказ – пойти и морально, а так же немного материально уничтожить Лопухиных. Так, чтобы они под себя ходили от одного звука твоего имени. Чтобы для них имя Лиза и слово Смерть было одним и тем же. Справишься – будет тебе награда.

– Какая? – подалась она вперед.

– Узнаете, Ваше Высочество. А теперь подняла свою хорошенькую попку и пошла нагнетать ужаса. Я в тебя верю.

– Ладно.

Она резко встала, крутанулась перед зеркалом, что-то поправила и гордой походкой отправилась к двери. – Никуда не уходи – я скоро. А когда вернусь, потребую награду. И только попробуй мне отказать! – после чего вышла.

– Я вот сейчас не понял – кто у нас тут хозяин, а кто рабыня? А если откажу – что будет? И вообще, у меня показ нижнего белья намечается. А это мероприятие я не могу пропустить. Может, она мне его тоже хочет показать? Так ее бельем я не сильно-то интересуюсь.

Правда, сейчас идти к девчонкам – идея так себе. Пока в поместье чужие, толком не расслабиться. Поэтому подожду, пока всю работу сделают за меня.

Но просто так ждать было скучно, поэтому я полез искать информацию по священному лесу эльфов. Накопал быстро – ничего особенного. Место обитания эльфов, строго охраняемое от различных бед, особенно от людей. В лесу много фауны и разной флоры, эльфы хранят этот лес как зеницу ока, для них это священное место, они тут общаются с самой природой, резвятся и отдыхают от смут мира. Если сюда и забредёт несчастный человек или ещё кто-то, кто эльфам неприятен и неугоден, то духи леса с удовольствием и рвением превратят незванного гостя в очередное дерево, украсят им лес или же схоронят его под корнями деревьев.

А так в целом тут всегда мирно, тихо и спокойно, настоящая обитель и сердце эльфийского народа.

Бла-бла-бла. Обычная пропагандистская чушь. А то, что они на своих алтарях иногда и разумных режут, так об этом ни слова – белые прям и пушистые. Конечно, фиг чего докажешь, но слухи-то ходили.

Посмотрел фото – м-да, если настоящий император спрятан там, это может стать проблемой. Впрочем, если что – жахну. Раз он под корнями, то все, что на поверхности, не имеет значения. А похищение императорской особы – мятеж, караемый максимально жестоко….

Так, что это за шум, а звуков драки не слышно? Ох, чую, все пошло не по плану!

Кряхтя, как старый дед, я поплелся к двери, предполагая, что жахнуть мне сегодня все-таки придется…