Текст книги "Восьмой (СИ)"
Автор книги: Тим Бросс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)
Бонусный рассказ Один день из следующего лета (до событий эпилога)
Дождь нещадно хлестал острыми струями, рубашка промокла насквозь, облепляя всё тело, прилипший было к рубашке галстук порывами ветра мотыляло туда сюда, несколько раз он даже хлестал по лицу, хотелось уже просто сорвать, но ведь это подарок Аллы, его жены, поэтому приходилось терпеть, лишь в какой-то момент догадался засунуть его за воротник. Нестись на велосипеде под проливным дождем и пронизывающим до костей ветром было сущим мучением, наверняка потом сляжет с простудой, воспалением. Но плевать на всё, лишь бы успеть, лишь бы она ничего не узнала…
Под колеса велосипеда коварно подвернулась ямка, руль выдернуло из рук, Аркадий не удержался во время этой бешеной гонки, перелетел через раму, упал в грязь.
Поднявшись было, поскользнулся на разбухшей земле, снова упал, ещё сильнее пачкаясь в грязи. Пришлось просто сесть, перевести дух, оценить ущерб. Как оказалось, всё не так уж плохо, как могло бы быть, ребра целы, остальные кости тоже, вроде и царапин нет, упал в кучу жидкой грязи, развезло дорогу из-за дождя. Велосипед тоже цел, можно ехать дальше. Но надо немного передохнуть. Пару минут. Пусть он и торопится, но нужно же совсем чуть чуть.
Оттащив велосипед под раскидистое дерево, Аркадий выдохнул, тут сухо не было, но и дождь тут был не таким сильным, застревал в кроне дерева. Была бы гроза, он бы тут не рискнул прятаться, но что теперь поделать. Да и вообще, на велосипеде в грозу ехать было бы опасно.
Выставив руки под струи дождя, набрал в ладони немного воды, вымыл лицо. И посмотрел на небо. За что оно так с ним? Что он ему сделал? В чем провинился?
Покачав головой, прислонился к стволу спиной, вспоминая события, что привели его сюда, этим августовским днем…
Казалось бы, обычный рабочий день, разве что он уже целую неделю не был руководителем филиала НайдОфф. Злые языки утверждали, что Кристофер Найдов, собственно, гендиректор НайдОфф, оказался недоволен его работой, поэтому и снял с должности. Ну, злые языки будут всегда и везде. На самом деле, Аркадий решил так сам, тянуть руководство целым филиалом для него, человека практически без образования и со слабым опытом руководства непосильная ноша. Когда в феврале они с Аллой приехали в Вокарск, штат филиала НайдОфф составлял всего человек десять. И со всеми он был знаком, когда ещё работал курьером в головном офисе НайдОфф, не раз видел их там. И, само собой, люди, оказавшиеся в его подчинении, были удивлены такой вот, хмм, рокировке, простого курьера в руководители филиала. Однако справиться удалось, хоть и было нелегко, откуда-то проклюнулись неплохие организаторские способности. И умение найти общий язык с людьми.
Всё таки, сумел же он сыграть в прошлом году относительно убедительно роль "жениха" для своей жены. Тогда ещё, само собой не жены, и даже не девушки, она тогда просто попросила сыграть такую роль. Как прикрытие, чтобы не дать её подруге познакомить с кем-то там. А потом всё как-то завертелось, и он, уже тогда понявший, что запал на эту женщину, сумел добиться своего тем летом. Вспомнилось, как они проснулись в одной кровати. Как в её глазах поселилась нежность к нему, хоть и отталкивала до этого, боялась впускать в свою жизнь и душу. Потом, правда, в тот же день они с ней расстались на целых пять месяцев, из-за недоразумения. Но перед самым Новым Годом им наконец удалось понять, что тогда произошло.
И вот, уже с ранней весны они муж и жена, живут в Вокарске, где обоим нашлась работа. Она работает в филиале СтройКота, на той же руководящей должности, что и раньше, он же во главе филиала НайдОфф, снимавшем в недавно построенном здании СтройКота пару этажей. Недели две назад, в начале августа, штат филиала был существенно расширен и Аркадий принял решение возглавить один из отделов обновленного филиала, в состав которого вошли все те люди, с которыми он проработал эти полгода. И надо же было случиться такому совпадению, его кабинет находился дверь в дверь с кабинетом Аллы. Собственно, для него уже было приметой – если увидел жену сидящей за столом её кабинета, когда сам сидит за столом в своем – день пройдет удачно. И так было, да.
Но Алла уже пару дней как на больничном, простудилась, теперь вот отлеживается в доме его бабушки. Да, пришлось жить в её доме, немного потеснили её, конечно, но она и сама была не против, а когда Аркадий попытался было сказать, что они могли бы снять квартиру поближе к зданию СтройКота, весь вечер потом ругалась на него, что хотят оставить её одну-одинешеньку.
Пришлось тогда обнять бабушку так крепко, чтобы прекратила уж ругаться, да и сменила гнев на милость. Да и Алле понравилось жить в деревенском доме, тем более что не было необходимости с утра до вечера заниматься агрофитнесом, картофель, морковь да и прочее бабушка предпочитала покупать, благо пенсии хватало, да и они помогали, по паре грядок картофеля, моркови, свеклы, лука, чеснока у неё были в огороде, но чисто символические, для соблюдения традиций, наверно. Большую часть огорода занимали кусты смородины, малины, крыжовника, ещё несколько грядок гороха, Аркадий любил его есть вместе со стручками. Ещё пара вишен и яблоня, с довольно мелкими и кислыми яблоками, но из них осенью получалось отличное повидло.
А ещё очень хорошо ловила связь, можно было подключиться к интернету через смартфон. Поэтому Алла эти несколько дней, что вынуждена была оставаться дома, не прекращала работать. Аркадий уж было даже думал взять и отобрать у неё как-нибудь смартфон, чтобы смогла отдохнуть. Но обидится же, будет потом дуться, а вот этого он хотел меньше всего.
Аркадий ещё раз вымыл лицо дождевой водой. Что-то его воспоминания пошли не туда. Надо бы собраться с мыслями, ещё пару минут подождать, отдохнуть и срочно ехать дальше.
Да, сегодня, как последние пару дней она болеет, поэтому его настроение тоже было не на высоте, когда видел закрытую дверь её кабинета. Приходилось дергать себя всё время, заставлять работать, но мысли всё время крутились вокруг неё, его женщины. Вдруг будет осложнение? Мало ли, всё таки возраст у неё немаленький, тридцать пять лет, а скоро будет тридцать шесть, нужно ещё будет о подарке подумать. Это ему, в его двадцать четыре, можно почти что не бояться простуды и прочего, неделю, максимум две поболеет и всё, молодой организм справится.
А потом ему на почту пришло письмо. С одной фотографией.
Где был изображен он и его секретарша, занимающиеся сексом, прямо на его же рабочем столе. Секретарша лежала на спине, он склонился над ней, совершенно обнаженный. Вот такой вот компромат.
В первый момент, только увидев эту фотографию, он почувствовал, как внутри всё похолодело. Во-первых, потому что если эта фотография попадется на глаза Алле, то всё будет кончено. Во-вторых, кто мог это снять? И, наконец, в-третьих – кто сделал эту подделку?!
В том, что это подделка, но довольно мастерски сделанная, он не сомневался. Потому что не изменял своей жене ни разу. И никогда не напивался до такого состояния, чтобы не помнить о подобном, тем более, чтобы ещё пить на работе. Да и провалами в памяти не страдал.
В памяти всплыли события прошлого года. Ему пришлось тогда стать своего рода дублером Павла, старого друга Аллы, потому что у них оказалось немалое сходство в плане фигуры и роста. Разве что лица разные. Павел тогда отравился чем-то, а им нужно было снять рекламу для партнера Павла. А потом Ольга, невеста Павла, упросила его снять ещё пару видео для них, узнала, что уже третью неделю как беременна, а поскольку все они вчетвером были на острове, куда их пригласил партнер Павла, романтическая обстановка, когда бы они смогли бы ещё позволить такое, пришлось согласиться. Почти ничего интимного, максимум что было тогда, пара поцелуев.
Но именно этот момент, когда он, скрепя сердце, целовал Ольгу, застала Алла. И из-за этого они тогда расстались, хоть он и не знал, что она была свидетелем той сцены.
Тогда он был и виноват и не виноват в произошедшем. А что на счет сейчас? Он ведь, всё таки, не изменял ей ни разу, ни до их свадьбы, ни после. Значит, кто-то подделал фото, но зачем? И почему? Что нужно тому, кто это всё сделал? А если увидит Алла, что будет тогда? Не поверит же, не простит "измену", будет развод? А куда она потом? Домой? У неё сейчас же другого дома и нет, от снимаемой в прошлом квартиры в их родном городе пришлось отказаться, будет снимать здесь? И будет ли работать рядом с ним? Черт, как же сжимается сердце, стоит только представить, что она будет рядом и будет его ненавидеть, не давая шанса на прощение. Как в прошлом году…
Потом раздался звонок, он не глядя схватил смартфон, принял вызов. Потом бегло глянул, незнакомый номер. По старой привычке, оставшейся со времен работы курьером включил диктофон в телефоне. Мало ли, вдруг чего во время получения заказа не расслышал, чтобы потом не перезванивать.
– Ну, получил фотографию? – Голос в трубке механический, чувствуется, что озвучивает какая-то программа. Наподобие тех старых программ переводчиков, которые могли читать текст. Без соблюдения интонаций, ударений и прочего. Ещё слышен шелест клавиш, какие-то посторонние звуки. Кто-то, значит, набирает текст, прогоняет через озвучку, всё чтобы не палить свой голос.
– Что вам нужно? – Сдавленно произнес он, в горле словно застрял ком, представлял последствия того, что его жена может узнать о фотографии.
– Молодец, – с легкой задержкой ответили из трубки, видимо, пока обдумают ответ, пока наберут его, – сразу к делу. Мне нужны деньги. Миллионов так десять.
Либо шантажисты идиоты, либо психи… Но губа у них или него не дура.
– У меня нет таких денег, – еле смог сказать он, уже прикидывая, где можно раздобыть их.
– Меня это не интересует. Продай машину, квартиру, почку, кредит возьми. Счет, куда перечислить, пришлю позже. И можно не сразу всё, частями. Тысяч сто сегодня жду, не отправишь, перешлю твоей жене.
Звонок сбросился, Аркадий же уставился на смартфон. Мыслей в голове было много, все носились кругами, напрочь отдавливая извилины. Где взять эти деньги? Машины у него с прошлого года нет. Собственной квартиры тоже, живет с женой в доме бабушки. Продавать её дом не имеет, в первую очередь, морального права. Продать почку? Он, конечно, молод и здоров, но пока найдет, кто купит, пока продаст, пока получит деньги… Да и как продают органы? Знаний таких у него не было, поэтому вариант отпадает, по крайней мере, вот прямо сейчас. Кредит взять можно, но получится ли сразу такую сумму? Или отправить затребованные тысяч сто, попросить время на сбор остальной суммы? Вдруг, если пробежится по друзьям, сможет собрать?
Пикнул смартфон, это шантажист прислал номер счета, куда там перечислить деньги. Уже было хотел сделать это, на отдельном вкладе были отложены деньги на ремонт дома бабушки, всё таки требовался, дом уже старый. Сумма приличная, но не достает до требуемой в десять миллионов, не хватает девяти с половиной миллионов…
Но пришла мысль, что нельзя иметь дело с шантажистами, аппетиты могут и вырасти, будет потом барахтаться на крючке. Уж лучше будет рассказать всё своей жене. Стоять перед ней на коленях, просить прощения, пусть он и не виноват в этой "измене".
Не помня себя, выбежал из офиса, чем немало удивил сотрудников. На парковке ждал велосипед, старый велосипед его деда, починил ещё весной, покрасил, чуть усовершенствовал и вот, иногда ездил, в основном по выходным катался.
Аркадий поежился, холодно, ветер ещё словно специально отклоняет струи дождя в него. Но холод в душе от страха, что может снова потерять Аллу, был сильнее.
И одну вещь он, наверно, никогда не сможет сказать своей жене. То, что он иногда злился на неё за тот обман, когда она сказала, что за билеты на тот остров были оплачены ею и потребовала после возвращения те деньги. Как она потом призналась, совершила тот весьма глупый поступок потому, что считала – необходимость отдавать такую сумму отпугнет его и больше она бы его не увидела. Но нет, он тогда собрал те деньги, продал машину. Когда правда вскрылась, не стал винить её, хоть и был зол за это. Но и понимал, что немалая часть и его вины была в том. Если бы он тогда сразу признался ей, в том, что между ним и Ольгой не было ничего, лишь вот такая вот работа, они бы точно избежали столь долгого перерыва в пять месяцев.
По логике, конечно, он должен был винить только её, но к черту всякую логику, ведь он любит эту женщину. И знал, что если обвинит её в этом, просто даже если скажет, то это сильно по ней ударит. Всё таки, он её Восьмой, вырвавший из того цикла неудач в личной жизни, целых семь неудач, из них три развода. В её глазах он не раз видел страх того, что и он будет её неудачей. И всей душой он стремился не допустить этого. И то, что произошло сегодня, это может погубить всё его старания.
Обычно на работу их привозил Игорь Котов, возглавлявший филиал СтройКота в Вокарске, вместе со своей женой, Кристиной, которая работала с ним же, его секретарем. Как привык говорить Кристофер Найдов, мир тесен, Игорь проживал в доме напротив дома бабушки Аркадия.
Но пока Алла болеет, Аркадий предпочитал ездить на велосипеде, благо, стояли теплые деньки, август ещё не сдавал позиций подкрадывающейся осени. Да и осень тут, как он помнил из далекого детства, теплая, дождей было мало.
Но сегодня, похоже, всё было против него, не успел проехать и нескольких минут, как разразился жуткий дождь, хорошо ещё, что не гроза, иначе был бы отличной мишенью для молний. Поворачивать обратно к офису уже не стал, раз принял решение, надо следовать до конца. Как назло, оказалось, что забыл в офисе смартфон, а то мог бы позвонить Алле, предупредить. Запоздало понял, что так и надо было сделать сразу. А не гнаться сломя голову. А ещё забыл пиджак, а в нем было бы теплее. Черный пиджак, не любил его носить, на работе ходил в основном в красной рубашке, поскольку старый спор с друзьями, что он до тридцати будет ходить так – красный верх, черный низ, ещё не утратил срока действия. Хотя, это уже по большей части ерунда, уже давно любил красный цвет, но вот красный пиджак мог бы оказывать на окружающих негативное впечатление, навевая кому-нибудь воспоминания о малиновых пиджаках девяностых.
Он ещё раз умылся дождевой водой. Вроде бы, несмотря на холод и ветер, немного сумел отдохнуть, восстановить силы. Можно снова оседлать велосипед и продолжить путь. Может быть, уже не так сильно гнать, всё равно времени прошло немало, наверняка успел чертов шантажист прислать фото. Или всё таки поторопиться? Вдруг не успел ещё, и он сможет убедить Аллу, что не изменял ей?
Вскочив на верного, пусть и подведшего вот только что железного коня, он снова быстро поехал к их с Аллой дому. Ещё, как назло, не было машин вокруг, иначе бы кто-нибудь мог бы подбросить. Его даже устроило бы проехаться в кузове грузовика, всё быстрее чем на велосипеде.
Через ещё полчаса бешеной гонки он выехал на деревенскую улицу, где был их дом. Вокарск не так давно начали отстраивать, многоэтажные городские дома были в основном в центре, вокруг же полно деревенских, этот район далековато от центра, где разместилось здание СтройКота. Иначе бы он успел бы куда быстрее.
Бабушка как раз шла к дому с бидоном молока в одной руке, зонтом в другой, сама она корову не держала дома, предпочитала покупать у соседки. Выходило ведь и дешевле, если подумать, потому как о корове заботиться надо, ухаживать, кормить, зимой ещё вот тоже. А тут внук ей помогает, дает деньги на свежее молоко. Увидев подъехавшего внука, всего взмыленного, одежда вся промокла до нитки, да и в грязи явно вывалялся, галстук вон ещё за пазуху спрятал, она хотела было всплеснуть руками, но вовремя вспомнила, что в них молоко и зонт.
– Это ж ты ж чего тут учудить удумал! – Закричала она на Аркадия, еле успевшего затормозить и не врезаться в забор. – Мало нам одной заболевшей, сам слечь решил? А ну быстро в баню, как раз вот, как знала, что внук такой, растопила. Для Аллочки растопила, чтобы полечилась, так нет, весь жар себе сейчас заберешь!
– Ба, мне бы с Аллой поговорить, – попытался было он, но куда там, она решительно затолкала его во двор, и, не давая ничего сказать или сделать, направила в сторону бани.
– Потом ещё наговоришься, охламон, – ворчала она, – сейчас принесу тебе белье, чтобы тут не бегал, не тряс глупостями своими. – Это она вспомнила, видимо, его далекое детство, когда после бани он выбегал в чем мать родила, бегая по двору и огороду, заставляя взрослых его ловить.
Перед тем, как зайти в баню, он всё же смог повернуться и глянуть в окна дома. В окне их комнаты увидел её, но Алла пару секунд смотрела на него и отвернулась, скрылась в недрах комнаты.
– Черт, всё пропало, – отрешенно думал он, пока парился в бане.
Всё таки бабушка права, нельзя дать организму шанс слечь с простудой или воспалением. Сейчас, когда наступил ответственный момент, филиал, который вот совсем недавно работал под его началом, начинает полноценно работать. Назначенный Найдовым новый директор филиала был доволен результатами работы Аркадия, но десять человек в штате и около ста человек в штате, это всё таки разные весовые категории, нельзя просто так взять и слечь с простудой. Нужно будет поднять показатели его отдела на нужный уровень, чтобы можно было потом не краснеть за неудачи. А ещё же хотел подкопить денег и поехать с Аллой в отпуск, который у них будет с этим режимом работы, похоже, только следующим летом, на тот самый остров, на котором он тогда решился. Вроде как медовый месяц, раз уж решительно отказалась от всяких пышных церемоний, просто расписались весной в Загсе. Но вот теперь же никуда им ехать не придется, всё пропало. И всё из-за того, что кому-то уж очень нужны деньги. И кто это мог быть? Возможно, что кто-то, входящий в штат сотрудников, сфотографировал же кто-то его кабинет. Может, секретарша причастна?
Через час он вошел в их дом с теми же мрачными мыслями, пусть хоть уже и помывшийся, переодевшийся в чистое.
– Садись, ешь, – бабушка указала на тарелку, где были тушеные картошка с мясом. Живот предательски заурчал. Но нельзя.
– Я сейчас, – он отвел взгляд от еды, – только поговорю с Аллой.
– Да наговоришься ещё, вся жизнь впереди.
Но Аркадий взял её за плечи, посмотрел в глаза.
– Ба, мне очень нужно с ней поговорить, очень.
– Ну ладно, ладно, иди. Только бы недолго, её с собой сюда потом тащи, а то вон, заперлась там, затихла чего-то, – бабушка и сама увидела, что произошло что-то нехорошее, но лезть в душу сейчас не собиралась.
Он вышел в коридор. На негнущихся ногах прошел к двери в их комнату. Как же сейчас он боялся, что она не откроет, что повторится история прошлогоднего лета… Когда он мог открыть дверь их номера в отеле на острове, но хотел, чтобы она сделала это сама, чтобы объяснила, почему тогда так поступила. В полной нерешительности замер, потом всё таки постучал.
– Не заперто, – с той стороны послышался её голос.
Заходя так, словно он был нашкодившим школьником, посмотрел ей в глаза. Она сидела за своим ноутбуком.
– Алла, я…
– Значит так, у меня к тебе тут есть один вопрос, – смотрела на него сурово, сердито, глаза стреляли молниями. На свою же голову настоял, чтобы взяла двойную фамилию, Сердитая-Стрельцова. Вот, теперь сердится, стреляет молниями…
– Ты куда шрам дел, подлец и мерзавец?!
Вот этого вопроса он никак не ожидал. С ужасом ждал, что она будет кричать, обвинять его во всех грехах, вещи в него кидать, или станет собирать вещи, чтобы уехать отсюда. Или просто закроется в себе. Но не вопроса про какой-то шрам.
Разве что её собственный шрам, от аппендицита, но никуда не девал же его, на майские они ездили к его родителям. И сделали себе парные татуировки. Теперь у него на левом боку, а у неё на правом, прямо на шраме, было по длинной розе. Очень красиво закрыл тот шрам тату-мастер.
Татуировку Аркадий делал одновременно с ней, как сейчас помнил, сидели, держась за руки и терпели ту боль. Пошел на это специально, чтобы ей было не так страшно и не так больно.
А ещё вот это словосочетание, "подлец и мерзавец". Оно появилось у них тогда, на острове, когда он предложил сыграть в карты, по очереди швырять их в цель, его кепку, чьих карт больше, тот и выиграл. Играли тогда на желание, его желание по отношению к этой женщине угадать было несложно. И тогда он решился, просто взял, подошел к кепке и бросил все свои карты в неё, с расстояния всего-то в пару сантиметров. А потом, когда Алла подбежала с воплем возмущения и тоже бросила свои карты в кепку, достал из кармана её карту, обозначив то, что она проиграла. Но, как оказалось, проиграть ей тогда понравилось…
– Ну так что, мне долго ждать ответа?! – Смотрит да, сердито, молниями из глаз стреляет…
– Алла, я не понимаю…
– Сюда подойди! И быстро, а то за ухо сейчас притащу!
Пришлось подойти, внутри всё холодело от страха, что он её потерял. Посмотрел на экран ноутбука и похолодел ещё сильнее. Точно, всё пропало, на экране была та же фотография, что и прислали ему. Чертов шантажист не стал ждать, и всё таки сделал своё черное дело. Время вроде ещё не позднее, или же ждал первую часть денег, сто тысяч, сразу, как прислал номер счета?
– А теперь говори, куда ты шрам дел?
– Да какой шрам-то?
Вместо ответа она схватила его за ухо и чуть притянула голову к экрану. Потом, поняв, что до него не доходит, ткнула в правое плечо Аркадия на фотографии. Оно было чистым.
– Ну, где шрам?
Тут до него дошло. С недавних пор у его жены оказалась вот такая вот слегка каннибальская привычка, на самом пике страсти кусать его в правое плечо. Левое она игнорировала, всё целилась в правое. В последнее время даже приходилось заранее надевать на это самое плечо кожаный наплечник, заказал в каком-то магазине специально. Вспомнилось, как в первый же раз она с азартом вцепилась зубами в наплечник, пыталась оторвать или прогрызть. Потом ещё полночи хохотала. Да и ему было весело и хорошо рядом со своей женщиной.
И от её зубов на плече был шрам. Не слишком большой, но был. А вот на фотографии не было…
– Так, – задумчиво протянул он, потер ухо. – Либо я чего-то не понимаю, либо одно из двух.
– Я вот тоже не понимаю, куда ты там шрам дел. А ещё куда татуировку спрятал? Или они у тебя отстегиваются?
Посмотрел на неё с непониманием. Но тут снова дошло. На фото у него не было татуировки в виде розы! А ведь сделана была в мае…
Стянул красную футболку, потрогал шрам на плече, потом розу на животе. Всё на месте. Алла даже попыталась подковырнуть ногтем розу, но не получилось, тогда быстро провела фалангой по ребрам, заставив вздрогнуть от щекотки.
– Не отстегивается, – констатировала она. – А ещё вот что интересно, вот это как понимать?
Она снова ткнула пальцем на фотографии в Аркадия, в левое плечо, где у самой шеи красовались три родинки, что образовывали небольшой треугольник.
– Ты у нас тут прямо фокусник, шрамы, татуировки отстегиваешь, да ещё и родинки с правого плеча на левое переносишь. Может, научишь?
– Алла, – он взял её за плечи, поднял, обнял, и плевать, что она болеет, плевать, заболеют оба? Ну, будут работать из дома, благо тут хорошо ловит сеть, будут на связи. – Я так перенервничал, пока несся сюда, голова ничего не соображает. Объясни, в чем дело? И как ты поняла, что это не я?
– Аркадий, – она выпуталась из его объятий, посмотрела на него уже смеющимися глазами. – Ну ты мог бы сам догадаться уже. Садись рядом, покажу кое-что.
Сесть он не смог, нервно ходил по комнате туда сюда, всё таки стресс был весьма неслабый. А тут она, вместо того, чтобы закатывать истерику, обвиняет его лишь в том, что он шрамы с татуировками прячет.
Алла же в это время копалась в ноутбуке, ворчала на то, что не может найти что-то. Наконец просияла, махнула ему рукой.
– Вот, смотри, – на экране был он, Аркадий. В шапочке для бассейна, стоял на бортике того самого бассейна, собирался прыгнуть в воду. – А теперь вот, – она переключилась на фотографию, где была запечатлена его "измена". И поза на обоих фотографиях один в один. Разве что шапочки на офисной не было. – А теперь обратно. Что скажешь?
– Только то, что ты очень наблюдательна. А я не заметил сразу ничего.
– Да я тоже, как увидела, думала всё, конец.
Аркадий притянул её к себе, по чуть опухшим глазам понял – всё таки она плакала. В самый первый момент, когда увидела эту фотографию. Появилось желание разорвать на части того, кто это всё сделал. Безо всякого налета цивилизации, просто убить того, кто посмел довести его женщину до слез.
– Даже рыдать было начала… – продолжила она, подтверждая его догадку. – А потом вдруг смотрю, шрама нет, татуировки нет. Ну ладно, кусаться я начала не так давно, допустим, но сейчас у нас август же, а татуировки мы сделали в мае. Значит, изменщик ты коварный, это было до мая? Но почему на календаре в твоем кабинете август?
Он присмотрелся. Да, на фотографии было видно календарь, квадратик даты стоял на позапрошлой неделе, августовский день. Первый понедельник августа, как раз когда он приступил к работе в этом кабинете уже не как руководитель филиала НайдОфф.
– И вот, я думаю, что это за ерунда? А потом смотрю, родинки на другом плече. Думаю, значит, кто-то просто фотографию перевернул. А нет, на ней же всё именно так, как и в твоем кабинете. Поняла – кто-то мастерски обработал, но взял твою фотографию из какого-то источника. Думала, где это ты мог обнаженным позировать. Да и вспомнила – весной же открывали базу отдыха неподалеку, а поскольку работал там СтройКот, а НайдОфф материалы поставлял, то ты, как тогдашний руководитель филиала НайдОфф, одним из первых в бассейне плавал, тебя и засняли, красавчик же! Вон, поза же один в один.
– Спасибо, – он облегченно выдохнул, поцеловал жену в шею.
– Ага, вот именно, – она подставила шею для нового поцелуя. – Только там когда снимали, что-то напутали, несколько фото были отражены. Ну и тебя родинки будто на левом плече. А на самом деле – на правом. А ещё – твой кабинет. Ты там работаешь две недели, для какого-то журнала твой кабинет сфотографировали, как раз в тот самый день, который на календаре на фотографии. Значит, тот, кто подделал это всё, брал фото из открытых источников.
– Ты у меня прямо Шерлок Холмс в юбке, – усмехнулся Аркадий, обнял жену. – Как же теперь хорошо…
– Хорошо-то хорошо, но вот кому это понадобилось? Фото твоей секретарши исследовать не стала, потому что не знаю, где у неё там какие родинки, шрамы и прочее.
– У меня тоже нет таких знаний, – заверил её он, – и мне интересен только твой.
Рука бесцеремонно залезла под её кофту, ощупывая тот самый шрам от аппендицита.
– Ну, ты меня смущаешь, – прошептала она, эта фраза у них была уже привычной, – нас же твоя бабушка услышит, – она попыталась убрать его руку, но куда там.
– Она, вроде как, понимает, что тут может происходить, а ещё она опять в наушниках фильмы на планшете смотрит, – он поцеловал её в шею, постепенно стал сползать ниже…
Через полчаса они вышли из их комнаты, оба довольные. Бабушку не потревожили, та и в самом деле сидела в удобном кресле с планшетом в руках и в наушниках. После того, как они подарили ей его, полюбила вот так смотреть, и не мешает никому и её никто не отвлекает. Заметив их, она остановила фильм, сняла наушники.
– Там уже всё остыло наверно, вот же бесстыдники, – добродушно проворчала, – давайте разогрею сейчас.
– Спасибо, Евдокия Петровна, – ответила Алла, – не надо, мы сами, отдыхайте.
Та лишь пожала плечами, снова вернулась к просмотру.
– Всё таки, кому это могло понадобиться? – Они сидели на кухне, ели уже подостывшую тушеную картошку с мясом. – Мне звонили, требовали десять миллионов.
– Решил, значит, сэкономить? – Она прищурилась, покачала головой, – ну вот, сэкономил, молодец, куда теперь потратим эти десять миллионов?
– Купим тебе на все семечек, будет чем заняться.
– Нет, только не семечки, у меня от них потом прыщ на языке появляется.
– Ну так и сиди себе без семечек!
В ответ она ловко подхватила из его тарелки аппетитный кусок мяса, заграбастала себе. Дальше ели молча, наслаждаясь тишиной и покоем и, конечно же, вкусным ужином.
Уже в комнате она обняла его.
– На самом деле, мне было страшно, когда я увидела эту фотографию, потому что я…
Аркадий погладил её волосы, что-то прошептал, хотел было поцеловать, но она отстранилась.
– Понимаешь, я не болею, я, как бы это сказать, только сделала вид…
– Решила прогулять? Устаешь ты много, не надо себя так загонять, – в его глазах никакого возмущения за вот такой обман. Во-первых, он ей не начальник, во-вторых, она действительно слишком много работает. Надо и отдыхать же.
– Нет, просто я… Да черт, как же сказать-то! А, знаю!
Она отошла к лежащей на полке своей сумке, открыла и достала оттуда что-то. Подошла обратно и, с заметно дрожащей рукой протянула этот предмет ему.
– Алла, так ты… – он смотрел на две полоски. Смотрел где-то с минуту, потом поднял глаза с теста на неё. – Больше ты так себя работой не загоняешь, – строго отчеканил и продолжил. – Как только рабочий день заканчивается – сразу домой. И дома хватит уже работать, тебе надо отдыхать, сил набираться.
– Ну не знала, что ты такой тиран и деспот! – Она счастливо рассмеялась, уткнулась ему в плечо, снова ощутив желание быть не одного роста со своим мужем, а ниже, – я не знала, как рассказать, меня тошнило пару дней, скрывала от тебя, думала, вдруг чем отравилась, вдруг чем заболела, стало страшно, а потом сообразила, купила тест. Я же думала, что не смогу детей иметь, я же рассказывала тебе про аборт, помнишь?
– Помню, Алла, помню. Надо будет обязательно съездить к родителям домой, там на всякий случай всё проверить. Поедем на выходных, или тебе пока нельзя? – А сам подумал о том, что хотелось бы хорошенько пройтись по физиономии первого мужа Аллы. Сначала заставил сделать аборт, а потом, когда узнал, что по словам врачей, она уже не могла бы забеременеть, развелся. Тварь. Через что же пришлось пройти его жене…
– Да вроде можно. Съездить можно, но вот что делать будет с этим? – Она указала на экран ноутбука с той злосчастной фотографией.
– Я и сам не знаю, в полицию обращаться? Но местные разве смогут что-нибудь сделать? А куда ещё можно податься?
– И я тоже без понятия, – Алла уселась на их кровати, изрядно помятой ими ранее. – У меня нет таких знакомых, которые могли бы помочь. У тебя, правда, много разных друзей.
– Много, да, но вот только не помню среди них тех, кто мог бы помочь в таком деле. Тут, наверно, нужен хакер, который смог бы проследить, кто мог звонить, да и откуда. Я, конечно, записал звонок, но там голос программой, слышал, озвучивали. – Аркадий потер подбородок, – хотя, Найдов как-то говорил мне, что у него есть знакомый хакер, прозвище или имя Вэл. Говорил, что он может помочь, если попытаются провернуть что-то подобное. Даже скидывал мне его контакт, но я так спешил сюда, к тебе, что забыл смартфон на работе. Выбежал вот так, в одной рубашке, попал под дождь. Кое-как на велосипеде доехал.
