Текст книги "Madhouse (СИ)"
Автор книги: Тильда Лоренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Лисандр продолжал хранить молчание. Он сосредоточился на размышлениях о событиях этого вечера и потому был поглощён ими с головой. Ночной посетитель описывал случившееся в стенах дома леди Агнессы, как нечто из ряда вон выходящее, но подробности предпочёл сохранить в секрете. После истории с Джеком-Потрошителем сложно было придумать нечто более кровавое и изощрённое, но, кажется, гость леди Уайльд, совершивший преступление, мог похвастать довольно богатой фантазией, на отсутствие воображения он не жаловался.
Дом леди Агнессы был заметен издалека, благодаря яркому освещению. Кажется, сегодня был званый вечер. Лисандра на него тоже приглашали, но он, благополучно о приглашении забыл, подтвердив в очередной раз свою репутацию мизантропа, предпочитающего держаться вдали от общества. Неудивительно, что с такими отвратительными манерами, направленными, преимущественно, в сторону дам, Лисандр слыл не только безумцем, но ещё и отменным хамом, не знающим, как следует обращаться с представительницами слабого пола. Тем удивительнее стало для многих открытие, что этот замкнутый тип, бегущий от женщин, как от огня, внезапно женился. Правда, невесту себе выбрал не из местной знати, а из… Вот здесь было множество догадок, потому что происхождение Лисбет для многих так и осталось тайной, покрытой мраком. Все помнили её первое появление, но вот момент второго благополучно упустили из вида.
Лисбет помнила, что письмо, содержащее приглашение, валяется на полу в гостиной, погребённое под листами, исписанными нотами. Лисандр даже открывать его не стал, заявив, что там очередная попытка завлечь его к себе в дом. Графиня Уайльд никогда не скрывала своей симпатии в сторону соседа, а он не был любителем дряблых прелестей, коими его жаждали покорить. Да и вообще леди Уайльд была ему откровенно противна. Слишком запятнанную репутацию она заработала в прошлом. Получая отказ за отказом, она всё равно не теряла надежды. И даже факт наличия законной супруги у объекта желания нисколько Агнессу не смущал.
– Лорд Лисандр, я счастлива видеть вас у себя дома, – пропела она слащаво, растягивая подкрашенные губы в улыбке.
Протянула руку, надеясь на поцелуй. Лисандр поданную руку благополучно проигнорировал и прошёл мимо женщины, поставив её в глупое положение.
– Я здесь исключительно по делам, – произнёс, подойдя к лестнице и обернувшись.
*
– Держитесь, Лисбет.
Она чувствовала, как сомкнулись руки на её талии, поддерживая, вновь перегнулась через них и открыла рот, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу, а перед глазами снова возникают обрывки недавних видений. Спальня, залитая кровью и растерзанное тело графа, лежащее посреди окровавленных тряпок. Убийца и, правда, был сумасшедшим, потому что человек, находящийся в здравом уме, не способен совершить такое. Он разделывал свою жертву, но не с такой основательностью и точностью, с какой Лисандр резал своих лягушек, а с азартом голодной собаки, увидевшей кусок свежайшего и вкуснейшего мяса. Кажется, именно этим куском мяса и стал для убийцы граф Виктор, решивший в недобрую пору нанести визит вежливости своей родственнице.
Лисбет зажмурилась, вспомнила запах крови, щекочущий ноздри, перестала себя сдерживать. Её рвало, несмотря на то, что желудок был пуст, оставалось лишь сплёвывать горькую слюну и стараться поскорее выбросить из памяти увиденную картину. Тело дрожало так, словно Лисбет провела несколько часов на леднике, и теперь её вообще нереально отогреть. Лисандр оставался спокойным и реагировал на произошедшее, как на стандартное происшествие, вроде чтения газеты за утренним чаем.
– Как вы можете быть таким спокойным, лорд? – хрипло выдохнула Лисбет, принимая из рук своего знакомого платок и вытирая рот.
Дрожь никуда не уходила, а увиденное давило на виски, не позволяло абстрагироваться от происходящего, поверив, что это всего лишь игра разбушевавшегося воображения.
– За годы жизни в стране чудес я повидал многое, – хмыкнул он, присаживаясь на корточки, рядом с Лисбет.
Они уже покинули дом леди Агнессы и теперь направлялись домой.
Осмотр места преступления не позволил узнать многое, разве только понять одну немаловажную деталь: убийца не ушёл из дома обычным способом, через дверь. Он выпрыгнул в окно. Стекло было разбито, в нём зияла дыра. Увы, на стекле не осталось ни единой капли чужой крови, ни волос, ни обрывков одежды. Ничего, что могло бы хоть частично прояснить ситуацию. Впрочем… Лисандр имел одну догадку, на которую его вновь натолкнула полная луна, насмешливо смотревшая прямо на него.
Убийца – не человек. Убийца – дитя луны, оборотень. Судя по тому, что дыра в стекле была не так уж и велика, это не огромный волк и не пантера.
Вид трупа добавлял плюсов в пользу версии об оборотне. Вряд ли обычный человек, даже имеющий задатки каннибала, способен столь неаккуратно рвать чужую плоть, наслаждаясь вкусом сырого мяса и крови.
Лишь тот, кто не способен держать свои инстинкты под контролем, мог так растерзать тело. Он и растерзал, а после – убежал.
– Даже такое?
– И даже хуже, – ответил Лисандр тихо.
Лисбет обратила взор в его сторону, стараясь понять, шутит он или же говорит всерьёз. Кажется, не шутил.
– У вас стальные нервы, лорд, – заметила Лисбет.
– Чего не могу сказать о вас.
– Ах, право, я не привыкла к подобным явлениям в своей жизни. В моём мире ничего подобного не происходит. Хотя сумасшедших хватает.
– Боюсь, что это деяние не на счету человека.
Лисбет приоткрыла рот от неожиданности, но тут же захлопнула его, понимая, что со стороны выглядит глупо.
– Неужели Жеводанский зверь? – спросила через некоторое время.
– Лисбет, вы же большая девочка, – улыбнулся снисходительно Лисандр. – Не верьте всему, о чём говорят в народе. Чаще всего – это преувеличение, не имеющее ничего общего с реальностью.
– Вы не верите в его существование?
– Нет, не верю. Потому что ничего подобного не было. Всего лишь дикий зверь, попавший в руки к отвратительному дрессировщику. У страха глаза велики, потому люди склонны многое описывать не так, как видели в реальности, а как нарисовал им страх.
– Вы думаете?
– Я уверен в этом.
Лисбет улыбнулась, слегка приподняв уголки губ. На большее её не хватило.
Начало рассветать. Небо над парком уже прояснялось, была видна розовая полоска света. Оборотни – дети ночи. Днём они не выходят на охоту, так что можно отпустить свой страх и хотя бы на мгновение расслабиться.
*
Мистер Рэббит сидел в гостиной, пил кофе и читал газету. Софи разливала чай по чашкам, пытаясь угостить напитком кукол, которых коллекционировала не один десяток лет. Разумеется, куклы ни к чему из предложенного не прикасались. Их оставляли равнодушными и чай, и пирожные, сделанные на скорую руку из папье-маше, отвратительно розовые. Такие же, как пряди волос Софи, надевшей сегодня платье персикового цвета и такую же бархотку на шею.
– Вы не ночевали дома? – изумился мистер Рэббит, оторвавшись от своего занятия.
Он сложил газету вдвое и бросил её на стол.
– У нас были дела, – произнес Лисандр, снимая цилиндр и пелерину.
– Вам. Посылка. Лорд, – с остановкой после каждого слова сказала Софи.
Она почти всегда так разговаривала. Она не только выглядела заторможенной, но и речь имела такую, что отчаянно хотелось подгонять её, дабы не тянула время. Для того чтобы произнести одно предложение, ей требовалось столько же времени, сколько другим людям необходимо для озвучивания, как минимум, пяти.
– От кого?
– Не. Знаю. Лорд.
Софи собрала чашки, расставленные перед куклами, выплеснула содержимое в окно. Лисбет проследила за чужими действиями и не сдержала тяжелого вздоха.
Лисандр обвёл комнату изучающим взглядом. Посылка, о которой говорила Софи, лежала на рояле. Лисандр пересёк помещение и остановился рядом с музыкальным инструментом. Разумеется, никаких опознавательных признаков, намекающих на отправителя, здесь не обнаружилось.
Только нечто в пергаменте, перетянутом бечевкой.
– А кто же её доставил?
– Посыльный.
– Очень познавательно, – заметил Лисандр. – Лисбет, подайте мне нож.
Девушка подхватилась, заставила себя сдвинуться с места, ухватила нож с обеденного стола и подала его хозяину дома. Лисандр взял посылку в руки, бросил мимолётный взгляд в сторону рояля и многозначительно хмыкнул. Пергамент и листы, исписанные нотами, были испачканы кровью, достаточно свежей.
Перчатки Лисандра тоже окрасились в красный цвет.
– Что там? – севшим голосом спросила Лисбет.
– Сейчас увидим.
Нож коснулся верёвки, поддевая её и разрезая. Лисандр в мгновение ока вспорол бумагу, являя миру тот презент, что был преподнесён ему кем-то щедрым и удивительно изобретательным. Лисбет заглянула через плечо лорда и снова почувствовала потребность опустошить желудок, поскольку на рояле, завёрнутое в несколько слоёв пергамента, лежало сердце.
– Какое хамство, – равнодушно заметил Лисандр, безо всякого отвращения касаясь окровавленной плоти и доставая оттуда карточку. – Теперь придётся стирать перчатки.
– Вам прислали чужое сердце, а вы думаете только о перчатках?
Лисбет зажала рот ладонью, стараясь не дышать. Отвратный запах железа вновь повис в воздухе, напоминая о недавнем происшествии в спальне графа Виктора.
– Ещё о том, что некому его приготовить.
– Вы…
– Это свиное сердце, дорогая, – всё так же отстранённо пояснил лорд. – Возможно, тот, кто прислал мне эту вещь, не знает о моём увлечении медициной, потому уверен, что я не в состоянии отличить сердце животного от сердца человека. Вероятно, моя реакция должна была быть такой, какую продемонстрировали вы, но… Увы, его надежды не оправдались.
Лисандр дёрнул плечом и стряхнул с карточки, вложенной в посылку, капли крови.
«Я не могу вырвать своё сердце из груди, чтобы подарить его вам, но думаю, это будет достойной заменой».
Лисбет, продолжавшая стоять рядом с лордом, несколько раз перечитала подпись. То есть, подписи как раз не было, даритель так и остался неизвестным, зато теперь всё более или менее прояснилось.
– В этой стране принято объясняться в любви подобным образом? – спросила тихо.
– Нет, – отрицательно покачал головой Лисандр. – Дарительница, а я надеюсь, что это всё же дама, а не кавалер, претендует на звание оригиналки.
– В следующий раз она пришлёт руку?
– Может быть.
– Вы шутите? – Лисбет прищурила глаза, внимательно глядя в лицо лорда.
– Даже не думал этого делать, – ответил он.
– Но…
– Если сомневаетесь в том, что ответ вам понравится, лучше не задавайте вопросов, – назидательно произнёс Лисандр. – Софи, будьте добры, отнесите это сердце на кухню и обложите его льдом. Пусть лежит там, где ему место, а не мозолит мне глаза. Оно явно не украшает собой рояль.
Софи согласно кивнула, взяла посылку и, держа её на расстоянии вытянутых рук, понесла в сторону пищеблока. Лисбет с отвращением наблюдала за тем, как по пальцам Софи стекает кровь, но, кажется, это совершенно девушку не волновало. Видимо, давали знать о себе успокоительные средства, принятые натощак, вместо чашечки чая.
– Лорд, не желаете ли присоединиться? – поинтересовался мистер Рэббит, покончивший с одной порцией напитка и принявшийся за морковные кексы.
– Я не голоден, – отстранённо выдал Лисандр. – Если понадоблюсь кому-то, то я в своей лаборатории.
Лисбет, услышав это заявление, дёрнулась. Лаборатория была одним из тех мест, которые никогда не внушали доверия и тренировали выносливость. После пары визитов в лабораторию Лисбет казалось, что она теперь может смело отнести себя к тем людям, которым море по колено. Ошиблась, как показала практика. Для того чтобы воспринимать всё, происходящее в стране чудес, нервы должны быть, как стальные тросы, не меньше.
Решив, что не стоит откладывать разговор в долгий ящик, Лисбет отправилась вслед за хозяином дома. Догнала его почти у самого входа в лабораторию. Он наверняка слышал, как кто-то бежит по лестнице, но даже не подумал остановиться, обернуться и спросить, что же хочет потенциальный собеседник. Наверное, в общении с ним так всегда и следовало поступить. Если желаешь получить аудиенцию, начинай говорить первым, не жди инициативы с его стороны.
– Лорд! – воскликнула Лисбет.
Лисандр резко обернулся, и девушка шарахнулась в сторону, поскольку не ожидала столь стремительной реакции.
Приложилась спиной о стену, ойкнула, подумав о своей неуклюжести. Впрочем, стоило порадоваться, что, догоняя лорда, не наступила на подол платья и не полетела вниз по лестнице, словно снежный ком с горы. Эти платья, что принято было носить в стране чудес, выглядели внушительно, но в плане удобства оказались просто отвратительны. Однако Лисандр был прав, выходить в город в тех нарядах, что остались у Лисбет от прошлой жизни, было крайне неприлично.
– Вы что-то хотели, Лисбет? – спросил он учтиво.
– Исключительно поговорить.
– Я весь внимание, леди.
Он улыбнулся располагающе, надеясь, что сможет хотя бы немного подбодрить свою гостью, и она сразу же перейдёт к делу, не тратя время на мучительные оправдания, коими сыпала по большей части. Вполне возможно, что она влюблёна в него? Лисандр об этом как-то не задумывался. Поскольку сам оставался равнодушен к такой стороне жизни, как отношения, то и другим людям отказывал в возможности чувствовать. Для него подобные проявления симпатии были смешны. Особенно в том виде, в каком их преподносили его поклонницы.
– Зачем вам прислали это сердце? – спросила Лисбет шепотом, словно боялась быть услышанной.
– Вариант первый, меня хотели запугать, выдав это сердце за сердце жертвы. Не графа, поскольку он, несмотря на некую… разрозненность, всё же не был разделан на куски, и грудная клетка его в полном порядке. Вытащить сердце из груди, даже не открыв доступ к нему – нереально. Вариант второй, почти милый. Мне действительно хотели сделать подарок.
– Вы склоняетесь к первой версии?
– Несомненно.
– Значит, граф – не единственная жертва?
– Кто знает? Я ни за кого поручиться не могу, – ответил лорд.
Больше ничего не поясняя, он скрылся за дверью лаборатории, захлопнув её у Лисбет перед носом, тем самым дав понять, что разговор окончен. Пришлось смириться и убраться восвояси, поскольку злить Лисандра не хотелось, а придумать новый предлог для разговора с лордом не получилось.
*
– Ваш мир потрясающе нелогичен и неточен в деле передачи и адаптации мифологии в современных реалиях, Лисбет, – произнёс Лисандр, отдавая мальчишке пару монет и принимая из его рук свежий номер газеты. – Неужели вы действительно верите тому, что сказано в тех книгах, о которых вы недавно упоминали? В них ведь нет ни слова правды, всё это не более чем весьма и весьма разгулявшаяся фантазия авторов. На самом деле, всё обстоит иначе.
– Правда?
– Да, – авторитетно произнес мужчина, раскрывая печатное издание.
На развороте красовался брат леди Агнессы, каким Лисандр и Лисбет видели его пару дней назад. Журналисты, захлебываясь восторгом, описывали в красках всё, что случилось с графом. Кажется, у них даже на минутку не возникло сочувствия к этому человеку и его сестре. Впрочем, чего ждать от посторонних, если даже сама леди Уайльд вместо того, чтобы предаваться меланхолии и скорбеть о своём брате, продолжала красоваться и флиртовать с окружающими мужчинами?
– Что же вы можете сказать, лорд? – спросила Лисбет, засунув руки в муфту.
Осеннее утро снова «радовало» плотной завесой тумана, в котором практически нереально что-то разглядеть. Сквозь густую, молочную «стену» проступали очертания знакомых зданий, а передвигаясь, следовало постоянно смотреть себе под ноги, чтобы ненароком не зацепиться за выбоину в мостовой. Тем, кто решил поехать в экипаже, было ещё сложнее. Услышав цокот, следовало поскорее отойти в сторону, чтобы не оказаться под копытами лошадей.
– Вас старательно вводят в заблуждение, пытаясь навязать ложные ценности и убеждения. Оборотни изначально не могут быть доброжелательно настроены по отношению к людям, потому что любой представитель рода человеческого для них – это еда. Понимаете, Лисбет? Я могу возжелать на обед утку в апельсиновом соусе, а оборотень предпочтёт вас, но безо всякого соуса. Просто потому, что они питаются человеческим мясом, а не чем-то другим. Они чудовища, что бы о них не говорили.
– Думаю, ваши слова имеют под собой основания.
– Они действительно имеют.
– То есть, вам доводилось пересекаться с оборотнями?
– Доводилось, – охотно отозвался Лисандр.
Сегодня у него было хорошее настроение, потому он откровенничал со своей собеседницей, отвечая на все вопросы, а не выборочно, как поступал в иных ситуациях. Этим утром он собирался откровенно поговорить сначала с сотрудниками Скотланд-Ярда, которые, что удивительно, неплохо ладили с самоучкой, не протестуя против его деятельности. Второй визит был по времени запланирован на послеобеденное время. Предстояла встреча с одним информатором, которого Лисандр называл не иначе, как гуру оборотневедения. Если в доме леди Уайльд действительно поработал оборотень, этот гуру должен был подтвердить чужую догадку и внести немного ясности, определив в точности, какой именно вид зверолюдей дал о себе знать.
– И что же вас спасло от незавидной участи, лорд?
– Наверное, то, что я видел их исключительно в клетке? Прямого контакта между нами не было.
– То есть…
– Это было что-то, вроде зоопарка или, что ближе к реальности, цирка уродов. Там я мог рассматривать любые экземпляры.
– И эти… люди не сбегали?
– Нет.
– А как же их сверхспособности, о которых так часто говорят?
– Всегда найдётся тот, кто сильнее и способнее, – пояснил Лисандр, толкнув дверь здания, в котором расположилось отделение Скотланд-Ярда. – Их сдерживали с помощью магии, но вряд ли я когда-нибудь узнаю, что это были за заклинания. Если только не возьмусь однажды за дрессировку оборотней.
– У вас имелись такие планы, лорд?
– Нет. Потому что я способен создать только нечто, вроде ранее упоминаемого вами Жеводанского зверя. За это мне спасибо не скажут.
– Так печально?
– Увы. Мне не хватает жестокости, необходимой для укрощения таких существ, как оборотни. Они признают только тех, кто способен подавить их. Я вряд ли обладаю таким навыком.
– Вы говорите о физической силе?
– Именно, Лисбет.
– Но что, если посылку вам доставили именно от оборотня? Вы можете представить развитие событий?
– Влюблённый оборотень? Не хотел бы я столкнуться с таким явлением.
– Почему?
– В этом есть что-то пугающее. И безумное.
– Безумное?
– Именно.
– Вы говорите загадками, лорд.
– Правда? Мне казалось, что я прямолинеен, как никогда. Дело в том, что влюблённый оборотень – это действительно, довольно страшное явление. Они и в нормальном состоянии не умеют держать себя в руках и контролировать собственные эмоции. А когда влюблены… Они даже не пытаются этого делать. Остаётся только одно существо в мире, которому они готовы посвятить свою жизнь. Ради этого существа они способны на всё, без преувеличения. Убийство, свидетелями которого мы с вами стали, леди Лисбет, вполне может быть только началом.
– Тогда круг поиска существенно сужается.
– Полагаете?
– Разве нет? Неужели у вас так много поклонниц?
– Достаточно, – заметил Лисандр без особого энтузиазма в голосе. – И, как мне кажется, все они немного не в себе. Потому можно брать в расчет любую. Каждая из этих дам подойдёт на роль сумасшедшей фанатички.
– Неужели всё так безнадёжно?
– Увы, – лорд развёл руками. – Знаете, Лисбет, любовь страшнее, чем можно подумать. Намного страшнее, чем может показаться на первый взгляд.
– Может быть, – потрясённо выдала она, стараясь не думать, с какой целью Лисандр решил сказать ей это.
Предостёрёг? Есть ли шанс, что одна из его безумных поклонниц может обратить свой взор в сторону Лисбет, решив, что она является помехой?
*
Визиты вежливости ничего особо не прояснили. Во всяком случае, Лисбет так ни в чём и не разобралась, а вновь приставать к Лисандру с расспросами не решилась, потому что понимала, его терпение тоже имеет свои пределы. Рано или поздно ему надоест разъяснять всё в мельчайших подробностях. Потому, после возвращения в имение, Лисбет решила заняться домашними делами. Хотя бы приготовить ужин.
Сердце всё так же находилось в кухне, обложенное льдом. Браться за его приготовление никто не стал. Софи просто не знала, что с ним делать, Лисандр с готовкой никогда не заморачивался, поскольку не собирался пятнать перчатки. Мистер Рэббит предпочитал морковь, приготовленную всевозможными способами, а от мяса демонстративно отворачивался. А Лисбет понимала, что стоит только прикоснуться к этому сердцу, как обморок не замедлит проявиться. Подарок неизвестного так и оставался невостребованным.
Софи впервые за долгое время не ушла спать, а сидела здесь же, на кухне. Она пыталась вышивать, но постоянно путалась в нитках и цедила сквозь зубы замысловатые ругательства, смысл которых Лисбет не очень понимала, но спрашивать тоже не решалась. Все же знали, что Софи не просто так принимает успокоительные, на то есть причины. Её психика легковозбудима, потому лучше держать девушку вдали от источников стресса и самим не становиться этим источником.
Лисбет подошла к окну и посмотрела в сторону парка, который по ночам нагнетал на неё страха. Луна по-прежнему была полной, круглой. Период полнолуния, кажется, затянулся. Что только играло на руку оборотням, терявшим способность контролировать себя. Даже те крохи, что имелись изначально.
– Софи, – тихо позвала Лисбет соседку.
Девушка оторвалась от вышивки.
– Что? – спросила отстранённо.
Голос, как и всегда, оставался слегка пришибленным. Лисбет никогда об этом не задумывалась, но сейчас всерьёз задалась вопросом, что же нашёл в этой девчонке мистер Рэббит? Наверное, его внимание привлекла исключительно необычная внешность и осознание, что вот именно эта девушка не станет приставать к нему с требованием выполнять супружеский долг. С ней он может отдохнуть от трудовых будней, если его повседневное занятие вообще можно назвать работой.
– Ты будешь ужинать?
– Может, да, – произнесла Софи и снова уткнулась носом в своё шитьё.
Лисбет махнула рукой, осознав, что всё безнадёжно, после чего отправилась к себе в комнату, желая принять ванну и лечь спать. Аппетита не было, а тот, что присутствовал ранее, основательно отбило присутствие рядом свиного сердца. Даже тот факт, что оно свиное, нисколько не сглаживал углы. Лисбет всё равно чувствовала тошноту, подкатывающую к горлу.
Для того чтобы принять ванну, в этом доме следовало ждать целую вечность. В современном мире с этим было как-то проще. Лисбет, обожавшей комфорт, такая бытовая мелочь (вообще-то не мелочь, а важная составляющая привычной жизни), как невозможность принять душ в любой момент, причиняла определённые неудобства. Но затем погружение в ванную с горячей водой сполна окупало все страдания.
Вот и сейчас, стоило только опуститься в воду, как мелкая дрожь отступила, захотелось даже сделать что-то такое, с чем обычно ассоциируется удовольствие. Замурлыкать или, как вариант, запеть. Но Лисбет сдержалась. Она не могла похвастать потрясающими вокальными данными, а все её попытки запеть обычно заканчивались получением шпилек от соседей по дому, которые не очень-то сдерживали себя в выражениях. Особенно – мистер Рэббит. Вот уж кто оттачивал свои навыки острословия на чужих попытках исполнения народного фольклора, так это он.
Лисандр по обыкновению не обращал внимания на чужие развлечения. Если гостья хочет петь – пусть поёт. Ему от этого хуже не станет. В лаборатории всё равно не слышно, что происходит на других этажах.
Тем не менее, Лисбет всё равно не рискнула.
Свечи, отражавшиеся в зеркале, делали комнату похожей на зал, в котором проводятся обряды. Язычки их пламени танцевали в стеклянной поверхности. Лисбет время от времени бросала взгляд в сторону зеркал, испытывая иррациональное желание вспомнить современные забавы, вроде гадания. Все тонкости она не помнила, но, кажется, нужны для выполнения обряда именно зеркала и свечи. При определённых условиях в отражении можно увидеть суженого. Сама Лисбет никогда такими вещами не увлекалась, но слышала от подруг, которые пробовали. Ни одна не могла похвастать реальными результатами, чаще всего это так и оставалось ничего не значащим развлечением.
По мнению Лисбет, вода в ванне остывала непозволительно быстро. Девушка потянулась к кувшину, чтобы долить ещё немного горячей воды и продлить время блаженства. Вода приятно пахла розовым маслом, которое Лисбет добавила щедро, не скупясь, поскольку знала наверняка, что у Лисандра в лаборатории хранится множество самых разнообразных эфирных масел. Он не любил химию, но ароматы всё же коллекционировал. Исходя из того, что Лисбет успела узнать о хозяине дома, он был человеком разносторонним. Быстро загорался идеей, делал всё для её воплощения, но это вовсе не означало, что он доведёт задуманное до конца. Лисандр вполне мог бросить всё на середине пути, если ему надоест забава.
Некоторое время Лисбет лежала с закрытыми глазами, пока не почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она моментально уставилась туда, откуда на неё смотрели. Но не увидела ничего, кроме окна. Шторы по обыкновению были задёрнуты. Тем не менее… Неужели кто-то мог видеть сквозь них? Оборотень? Хорошее настроение и расслабленность моментально исчезли, ванна, запах роз, свечи и прочие элементы романтического вечера внезапно потеряли свою привлекательность. Вернулся страх, ещё сильнее, нежели тот, что был прежде.
Лисбет выбралась из ванны, прикрываясь краем полотенца. Осторожно ступила на пол. Каждое движение казалось ей рискованным и необдуманным. Воображение рисовало самые дикие картинки. Появилась боязнь, что пол не выдержит и проломится под её весом, хотя весила Лисбет не так уж и много. Оптимально для своего роста и возраста.
Смахнув капли воды с кожи, девушка надела сорочку, непозволительно короткую по меркам этого мира, но ту, что так нравилась ей в мире современности. Софи, глядя, как Лисбет стирает своё нижнее бельё, всегда качала головой и считала своим долгом толкнуть назидательную речь о неприличии данных вещей. Лисбет только пожимала плечами. Она согласилась носить корсеты и платья, которые нравились хозяину дома, но вот надевать то бельё, что носили в этом мире, было несколько странно. Оно вызывало у девушки неподдельный ужас.
Взгляда, заставившего Лисбет покончить с процедурой омовения, больше не ощущалось, но она всё равно поспешила перебраться в комнату. Там было привычнее и не так страшно, как в ванной. Лисбет затушила свечи все до единой, кроме той, что находилась в фонаре, подхватила его с пола и метнулась в комнату. Зацепилась за порог и едва не пропахала носом пол, однако вовремя успела затормозить. Впрочем, это нисколько не спасло от оцепенения, когда, подняв глаза, она наткнулась на чужой взгляд.
– Лорд? – только и смогла выдать, борясь с желанием броситься обратно в ванную и запереться там.
Мысли в голове путались, наскакивали одна на другую, но почему-то именно в этот момент Лисбет подумала, что тем самым оборотнем, которого они ищут, может оказаться Лисандр. Если размышлять здраво, то никто другой не мог бы так стремительно сменить местоположение. Сначала наблюдал за её действиями с улицы, а теперь решил подловить в помещении. И у него это, конечно, получилось. Иначе и быть не могло.
Да и с домом леди Агнесс… Лисандру не составило бы труда добраться туда, совершить преступление, а затем вернуться в свой дом и разыграть спектакль, как по нотам. И это сердце… Оно же его совершенно не испугало. Ни один мускул не дрогнул, в то время как у любого другого человека мог случиться припадок от одного только взгляда на присланный презент. Вплыли в голове и воспоминания о влюблённых оборотнях. Могло ли быть так, что это сердце прислано ей самим лордом. А всё остальное – очередной акт искусно разыгранного представления, поставленного профессиональным режиссёром?
– В твоём мире странная одежда, – произнёс Лисандр.
Он сидел на уже разобранном ложе, закинув ногу на ногу, время от времени разглаживал простынь и говорил, как всегда, размеренно и спокойно, не повышая голос, не особо играя интонациями.
Про себя Лисбет отметила, что лорд перешёл на неформальное обращение, и его вечное «леди» сменилось более близким «ты».
– Вы уже доносили это знание до моего сведения, лорд, – ответила девушка, стараясь натянуть край сорочки так, чтобы получилось хоть что-то более или менее приличное.
Ничего, естественно, не вышло.
– Мне захотелось снова сказать об этом, – с улыбкой пояснил он, поднявшись с кровати и подойдя ближе к гостье.
В принципе, Лисбет понимала направление чужих мыслей. Это было явление само собой разумеющееся. А, если учесть и некоторые обстоятельства, почти законное. Во всяком случае, общество уверено, что она – законная супруга Лисандра. Если что-то между ними произойдёт, никто не усмотрит в этом криминала.
«Он укусит тебя, ты станешь оборотнем и родишь ему волчат», – с ужасом подумала Лисбет, делая шаг назад.
Он пугал её – это факт.
Он привлекал её – тоже факт.
И второе почему-то перебивало первое. Впрочем, и тому могло найтись логическое объяснение, которое легко объяснялось магической составляющей ситуации. Лисандр мог целенаправленно использовать свои чары. Не только для того, чтобы разжигать в другом человеке определённые желания, но и для того, чтобы просто влюбить в себя Лисбет. Мало ли…
Тем не менее, здравый смысл подсказывал, что самое время сорваться с места и бежать, как можно быстрее, предварительно запустив хозяину дома чем-нибудь тяжелым в голову. Первым делом Лисбет подумала о фонаре, но потом поняла, что фонарь может ей понадобиться в дальнейшем, когда придётся искать дорогу в темноте и просто сорвалась с места, оттолкнув Лисандра.
Он, явно ничего подобного не ожидал, потому что первые несколько минут просто смотрел вослед девчонке, не понимая, что же способствовало такой реакции, только потом бросился догонять её. Поймал у входной двери, прижал к ним, обхватил одной рукой за талию, повторив тот трюк, что уже проходили, когда Лисбет тошнило после посещения дома леди Уайльд.
– Куда вы собрались в таком виде, несносная девчонка?! – спросил, впервые повысив голос за долгое время их знакомства. – Хотите стать жертвой маньяка? Я вас уверяю, что даром вам эта прогулка не пройдёт. Всегда найдутся те, кто загулял допоздна и не способны себя контролировать.
– Вы об оборотнях, лорд? – язвительно поинтересовалась Лисбет.
– Нет. Я о пьяных господах, разгуливающих по улице.
