Текст книги "Madhouse (СИ)"
Автор книги: Тильда Лоренс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)
Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.litmir.me
*
Её первый визит в страну чудес начался своеобразно. Стандартно, даже шаблонно. Как и все предшественницы, коим приходилось проходить через избитую, привычную полосу препятствий, сначала Лисбет увидела белого кролика. За ним же и погналась, надеясь узнать, каким чудом он здесь оказался и чего желает. Зверь молчал, только вёл девушку куда-то. Она боялась, что упустит его из вида. В отличие от тех, кто по доброй воле прыгал в кроличью нору, последовав за белым кроликом, Лисбет угодила туда случайно. Зацепилась за выбоину в асфальте, упала, разбив колени, а потом почувствовала, как кто-то крепко сжал её ладонь в своей и потянул на себя. Не было никакой норы, только старый, заброшенный парк, о котором ходило множество пугающих легенд. И самой известной из историй была та, что повествовала об устрашающем фокуснике, который уводит детей навсегда. Они пропадают без вести, а на месте преступления остаётся карта, обозначающая очередного ребёнка. Нет никакой закономерности. Может быть, туз, может – шестёрка. Всё зависит только от того, как высоко оценит фокусник своё новое приобретение.
В тот момент, когда ладонь, затянутая в белоснежную перчатку, коснулась её руки, Лисбет не испугалась. Даже мимолётного страха не испытала. Единственное, что занимало её в этот момент – мысль о том, какая карта окажется в парке после её исчезновения. Но никакой карты не было, потому что Лисбет никто не крал. Просто на время забросило в сказку. Здесь, в стране чудес ей предстояло провести некоторое время. Как в компьютерной игре на выживание. От каждого шага зависит жизнь. Об этом девочку и просветил мужчина, которого она увидела перед собой. В его облике было что-то странное, мистическое, но вместе с тем – чарующее.
Не фокусник. Мужчина представился, как Шляпник.
– Выпьем чаю? – предложила Лисбет, наслышанная о чужих пристрастиях.
– Любите этот напиток?
– Нет.
– Правильно. Я тоже предпочитаю виски, – хмыкнул он.
Шляпника звали Лисандр, ему исполнилось двадцать пять лет, и он оказался не кем-нибудь, а частным детективом, отчаянно скучающим в компании своих соседей. Странной девушки Софи, плотно сидевшей на успокоительных, а потому постоянно пребывающей в полусонном состоянии, и не менее странного блондина – мистера Рэббита, который оказался профессиональным жиголо. Обслуживал дамочек среднего возраста, запуская руки в их кошельки, питал страсть к своеобразной одежде, был слегка жеманным и неустанно следил за своей внешностью. Лисандр между прочим упомянул, что Софи и мистер Рэббит встречаются.
Дом, в котором обитала компания, особым комфортом не отличался. Здесь боязно было пройтись по лестнице, поскольку она скрипела и хрипела отчаянно, с потолка что-то сыпалось, в углах плели свои кружева пауки, а Лисандр на досуге развлекался весьма странным способом. Он препарировал лягушек, чтобы позднее заспиртовать их и оставить в своей коллекции.
У Лисандра были длинные чёрно-белые волосы, при том он сам сказал, что это от природы. Ранняя седина, которая проявилась подозрительно симметрично, словно над шевелюрой поработал профессиональный парикмахер. Лисбет как-то выдвинула такую теорию, но в ответ услышала – сначала гробовое молчание, а после – дикий хохот. Оказалось, что о технике окраски волос в стране чудес не слышали, а местные брадобреи – те ещё мясники, к которым лучше не соваться. Девушка подумала, что знакомый шутит, но он озвучил сию мысль с подозрительным спокойствием и ни разу не улыбнулся.
Он предпочитал бриться самостоятельно этими ужасающими лезвиями, от которых Лисбет бросало в дрожь, но с её мнением как-то не особо считались. Ходить с растительностью на лице Лисандр считал последним делом, унизительным и просто отталкивающим. Как торговцы в лавках – лицо магазина, так и частый детектив – лицо агентства. Лисбет снова хотелось посмеяться, поскольку она сомневалась, что к такому мастеру вообще кто-то заглядывает. Как выяснилось позднее, она ошибалась.
В первый свой визит Лисбет смотрела на Шляпника недоумённо, с трудом понимала, когда он шутит, а когда говорит всерьёз, попутно отмечая, что впервые видит человека с подобной внешностью. Помимо монохромной шевелюры он мог похвастать ещё и гетерохромией. Один глаз – светло-карий, второй – серый.
Софи была обладательницей копны ярко-рыжих волос и озорных веснушек на лице.
Кажется, именно на этой девушке лежала основная часть забот по дому, потому хозяйство находилось в упадке. О мистере Рэббите получалось сказать и того меньше. Гостья даже имени его настоящего не знала. Он только время от времени смущал Лисбет своими пошлыми шутками, но, будучи пару раз обруган хозяином дома, пригрозившим, что и Рэббит, и его девица могут вылететь отсюда, успокоился. И провожал Лисбет равнодушным, скучающим взглядом.
Свои светлые волосы он собирал на затылке в озорной хвостик, перевязанный лентой, а одежду надевал ничем особо не примечательную.
Сколько Лисбет себя помнила, она хотела жить в сказке, и Шляпник со своим окружением могли дать ей это желаемое. Второе появление кролика не потребовалось. Лисбет сама пришла в заброшенный парк, встала на том месте, где в прошлый раз так некрасиво растянулась. Ждать пришлось недолго, Лисандр напомнил о себе, материализовавшись из воздуха.
Он стоял напротив своей «Алисы», сложив руки на груди, а губы – в изящную улыбку. В какой-то момент в парке поднялся жуткий ветер.
– Вы хотите уйти со мной? – спросил Лисандр.
– Да, – не задумываясь, ответила Лисбет.
Он протянул ей свою ладонь.
И она ответила на рукопожатие.
*
Корсет был зашнурован так сильно, что, казалось, способен сломать рёбра. Лисбет потянулась, чтобы развязать его, и вздохнула с облегчением, почувствовав, что дышать стало легче. Легкая юбка и полосатые чулки её нисколько не смущали и не доставляли дискомфорта, чего нельзя сказать о корсете. Вот уж точно – ужасный предмет гардероба, который был придуман словно в наказание.
Лисбет откинула от лица пряди светлых волос и села на кровать.
Ровно два года, как она живёт в стране чудес.
Ровно два года прошло с тех пор, как она отказалась от своей обычной жизни и шагнула в мир сказок, казавшийся некогда пределом мечтаний.
Ровно два года, как она – одна из участниц этого балагана.
Мрачный дом, в котором мирно сосуществуют заспиртованные лягушки, вполне живые пауки, то и дело плетущие свои сети в углах комнат, и его странные обитатели. Частный детектив, которого все в округе считают сумасшедшим, вечно сонная девица и профессиональный жиголо.
Лисандр – владелец дома, расположенного на окраине города, в густом лесу, где из живности водятся только вороны, да всё те же лягушки, что только и делают, что действуют Лисбет на нервы. Большую часть времени Лисандр сидит в гостиной, читает газеты, особое внимание уделяя криминальной хронике, пьёт чай (о виски он пошутил, как выяснилось), выписывает какие-то детали в блокнот и затем, если дело кажется ему интересным, берётся за расследование. Ему никто за это не платит, поскольку и клиентов нет. Исключения редки. Лисандр – богатый наследник, прожигающий жизнь и проматывающий состояние предков на свои забавы, те самые расследования, от которых практически нет никакого толка. Наряды его утончённы, сам он выглядит ухоженно, несмотря на то, что внешним видом занимается самостоятельно, а слуг в доме не наблюдается, если, конечно, не считать служанкой Софи. Но это прозвучит, скорее, как комплимент, поскольку хозяйка из Софи никудышная. Как прачка, она отвратительна, как повар… Об этом лучше даже речь не заводить. Лисандр пьёт только тот чай, что заваривает самостоятельно, иногда просит об одолжении Лисбет.
Она, попавшая сюда по собственному желанию, носит статус гостьи Лисандра, за комнату ему не платит, просто живёт в своё удовольствие. Разве что одевается так, как нужно хозяину дома. Он без ума от викторианского стиля, сам выбирает одежду подобного вида, обитатели его дома словно сошли с картин той эпохи. Софи носит разноцветные платьица с пышной юбкой и бархотки с цветами. Мистер Рэббит в свободное от работы время вынужден одеваться в камзолы, хоть ненавидит их всей душой.
Лисбет эта игра нравится. Хотя только она воспринимает быт этого дома, как игру. Для остальных эта одежда, это расписание и вечный бардак в доме – традиции, которые не стоит нарушать.
Лисандр озабочен своим внешним видом, но плевать хотел на интерьер, в котором обитает. На полу гостиной валяется множество листов, чистых и исписанных нотами. В свободное от дел время Лисандр старается сочинять музыку, получается отвратительная какофония. Хуже всего становится в тот момент, когда хозяин дома пытается исполнить свои сочинения на рояле, расположившемся здесь же, в гостиной.
Лисбет постепенно вливается в тот образ жизни, что царит в этом сонном доме, уже не так сторонится его обитателей, а Шляпника и вовсе любит так, как способна любить мужчину женщина. Лисандр делает вид, что этого не замечает. Он кажется выше всего, что связано с делами повседневными. За то время, что Лисбет живёт в его доме, она ни разу не видела здесь женщины. А два года – не такой уж малый срок. Молодых мужчин, впрочем, она тоже здесь не встречала.
Софи и мистер Рэббит – не в счёт, они просто снимают комнаты в особняке скучающего миллионера.
Он относится к ним, как к мебели. Они вряд ли задумываются о том, чем живёт владелец дома, поскольку практически не пересекаются с ним.
Лисандр щедро пожаловал Лисбет место своей помощницы. Можно сказать, что она его правая рука. Правда, эта должность выглядела бы гораздо внушительнее, если бы действительно имела какой-то вес, но она не имеет. Это не более чем формальность. Секретарь человека, у которого практически нет посетителей, у которого есть только старый особняк и скука.
Здесь практически нет никакого движения, время остановилось. Лисбет не стареет, не взрослеет, как и всё её окружение. Ей, по-прежнему, восемнадцать, Лисандру двадцать пять, мистеру Рэббиту двадцать три. Софи, кажется, столько же. Их возрастом Лисбет никогда особо не интересовалась.
Жизнь здесь однообразна и скучна до невыносимости. Вроде бы каждый день происходят новые события, но, несмотря на это, один день похож на другой. Выхода за пределы сказки нет, поскольку автором изначально созданы определённые рамки, определённые характеры, которые невозможно подстроить под себя. Лисбет каждый день смотрит на окружение и приходит к выводу, что их ничто не изменит. Лисандр всегда будет пугать её стремительными переменами в настроении. Сначала он тихий и спокойный, потом взрывной и сумасшедший, не зря же соседи с опаской косятся на него и поговаривают, что он – безумец. На самом деле, это всего лишь холерический тип темперамента. Лисбет помнит это из школьной программы, здесь на неё многие смотрят с подозрением. Дамам образование ни к чему, думает большинство из них. Нет, конечно, писать, читать и считать умеют многие, но о химии, физике и прочих вещах они знают лишь понаслышке.
Софи всегда будет принимать свои таблетки и ходить по дому, как привидение, которое способно уснуть в любой момент. Мистер Рэббит всегда будет обхаживать дам, чтобы получить свои деньги и заплатить Лисандру за комнаты.
Соседки Лисандра такие же странные, как и он сам. Леди Рэдквин и леди Уайтквин. Их имён Лисбет тоже не знает, но их внешность не позволила позабыть, что это за дамы. Вроде бы они двоюродные сёстры. Одна из них обладательница красных волос, таких же ярко-красных губ. Она маленького роста и обладает совершенной безвкусицей. Уайтквин куда более утончённая, но волосы её седые, как лунь. Губы такие же, как у родственницы, а платья все, как на подбор, выдержаны в белом цвете.
Она посматривает на Лисбет с подозрением. Ходят слухи, что у неё были виды на Лисандра, но теперь надежды надеть кольцо на палец этого мужчины пришлось оставить в прошлом. Мисс Уайтквин снова без жениха, и это её отчаянно печалит. До появления Лисбет она частенько приходила сюда, наведываясь по-соседски, принося иногда домашнее печенье и чай, чтобы заинтересовать потенциального мужа. Теперь всё бессмысленно…
Лисбет потянулась и собиралась переодеваться ко сну, когда в дверь постучали. Первым делом девушка хотела сделать вид, что уснула, а потому не может поговорить с гостем, но, поразмыслив, как следует, она решила всё же уделить внимание хозяину дома. А в том, что это он, у Лисбет даже сомнений не возникало, поскольку Софи в это время уже видела десятый сон, а мистер Рэббит отправлялся на работу. Ночь была самым лучшим временем для заработка. Мистер Рэббит днём отсыпался, вечером выходил на охоту за своими жертвами. Было бы странно, окажись он сегодня дома.
Лисбет накинула на плечи чёрную накидку с блестящими застёжками и подошла к двери, отворила её.
Предчувствие не обмануло. На пороге комнаты стоял Лисандр. Его камзол был расстёгнут, а рукава небрежно закатаны. Разноцветные глаза хитро поблёскивали, было видно, что мужчиной завладел азарт. Такое состояние Лисбет отмечала лишь в тех случаях, когда Лисандр находил очередное дело, которым готов был заниматься в ближайшее время.
– Сделаете одолжение?
– Какое?
– Приготовите чаю?
– Вам?
– Мне и ещё одному господину. У нас гости.
Лисбет покорно кивнула и удостоилась поощрительного приза, в качестве поцелуя в щечку. Самое щедрое, чего можно дождаться от Лисандра. Что-то большее? Нереально. Лисбет прекрасно это знала, поскольку неоднократно пыталась обратить на себя внимание владельца особняка. Лисандр всегда учтив, мил, но очень сдержан. Он не проявляет никакой заинтересованности к Софи, старательно игнорирует соседок, пытающихся завладеть его вниманием, и помощницу свою тоже никак особо не отмечает. Намного сильнее его заботит коллекция лягушек, хранящихся в подземной лаборатории. Все экземпляры тщательно рассортированы и представляют собой своеобразное зрелище, от которого человека неподготовленного может стошнить. Лисандр видит эстетику даже в этом убожестве. Лисбет иногда приходит в его лабораторию, чтобы смахнуть пыль с полок и продезинфицировать инструменты. Софи многозначительно улыбается. Как-то она сказала, что Лисандр мало кого способен пустить в свою лабораторию. Только, если доверяет человеку. Лисбет, кажется, оказалась в белом списке.
Она печёт маффины с черникой к завтраку, заваривает чай, смахивает пыль с мебели и рояля. Делать генеральную уборку здесь не принято, поднимать с пола листы, исписанные некрасивым, нервным почерком – тем более. Лисандр считает себя творческим человеком. Как любой творческий человек, он нуждается в особой атмосфере, для него оптимальные условия – мрачный дом, погруженный в хаос. Когда здесь светло и красиво, Лисандр впадает в уныние. Странный тип, что с него взять?
Тяжёлые бархатные занавески, скреплённые тяжёлыми шнурами с кисточками на конце, собирают немало пыли. Их почти никогда не открывают. Лисандру нравится полумрак, царящий в помещении. По вечерам здесь зажигают свечи, довольно много свечей, и происходит обход владений.
Чаще всего этим занимается сам хозяин имения, иногда компанию ему составляет Лисбет. Они практически не разговаривают, если только речь не заходит о бытовых мелочах. Раньше Лисбет казалось, что жизнь в пределах вымышленного мира интереснее, чем в реальности. Сейчас ей трудно за это поручиться. Страна чудес не так чудесна, как казалось раньше. Здесь нет никаких чудес, в этом вся проблема. Здесь такая же жизнь, только разнообразия меньше.
Когда Лисбет вышла в гостиную с подносом в руках, у неё появилась возможность разглядеть нежданного посетителя, который решил нанести визит господину Лисандру. Шляпник выглядит взбудораженным, но вместе с тем серьезным и сосредоточенным. Судя по всему, слова, произнесённые гостем, его настораживают и, возможно, напрягают.
Господин, сидящий напротив Лисандра, одет в идеально накрахмаленную и отглаженную рубашку, клетчатые брюки и такой же жилет. Его волосы тронула седина, а усы аккуратно подстрижены. Мужчина немолод, ему около сорока лет, а, может, чуть больше. Он нервничает, потому что пальцы подрагивают, то и дело хватаются за край полы жилета. Заметив девушку с чаем, он тушуется ещё сильнее, чем прежде. Обрывает свою речь на середине, чем заставляет Лисандра нахмуриться. Его это всё с самого начала не обнадёживало.
Покончив со своими обязанностями, Лисбет посмотрела на Лисандра. Перехватив её взгляд, он махнул рукой, показывая, что сейчас самое время уйти. Лисбет спорить не стала, поскольку знала, что вступать в дискуссию с хозяином дома бесполезно. Если он не захочет делиться подробностями, то никакие уловки не помогут. Если же решит побыть откровенным, то расскажет всё, вплоть до мельчайших деталей.
В данном случае, лучшим решением было удалиться.
*
Посетитель задержался в доме Лисандра надолго. Час, как минимум. Лисбет всё это время провела на кухне, наблюдала за маятником, качавшимся из стороны в сторону, считала минуты. Разговоры в гостиной велись спокойные, создавалось впечатление, что говорят там приглушенными голосами, словно боятся, что кто-то посторонний услышит беседу и начнёт совать любопытный нос в происходящее.
По ночам здесь было страшно.
Софи, накачавшись успокоительными, засыпала почти мгновенно, мистер Рэббит покидал дом, потому не было никакой возможности столкнуться с ним в кухне. Возможно, его глупые шутки разрядили бы обстановку, помогли немного расслабиться. Но сейчас такой возможности не было. Лисбет приходилось в одиночестве справляться со своими страхами. В такие моменты она чувствовала себя особенно уязвимой, вспоминала все детские страхи, пыталась посмеиваться над собой. Но ирония выходила неполноценная, полудохлая, как и та герань, что выживала в горшке, на подоконнике.
Лисбет закуталась в накидку, потеребила застёжку, словно эта нехитрая манипуляция могла её хотя бы немного успокоить. Ошиблась, не успокоило.
Только шаги по направлению к кухне заставили девушку встрепенуться. Лисбет поправила растрепавшиеся пряди, пригладила их ладонью, понимая, что кидаться за расчёской сейчас уже глупо. Да и кого волнует её внешний вид? Лисандр всегда остаётся собой. Для него на первом месте мир собственных фантазий, окружающий мир проходит на уровне плинтуса, он и разговаривает-то со своими соседями без особого энтузиазма. Уж что-что, а чужой внешний вид его не привлечёт, только, если это не очередная препарированная лягушка или не расчленённый труп, обнаруженный сотрудниками Скотланд-Ярда.
Делиться полученными знаниями Лисандр не торопился. Он поставил пустые чашки на стол, стянул перчатки, бросив их куда-то, и потянулся к бутылке с хересом, оставшейся здесь после выпечки торта. Лисбет точно помнила, что пропитывала им коржи, а после – забыла убрать в кладовку. Сейчас херес пришёлся, как нельзя кстати.
– Что скажете мне, лорд? – спросила, скручивая волосы в тугой жгут и жалея, что забыла прихватить шпильки. – Ночные визиты случаются не столь часто, чтобы можно было отмахнуться и сказать, что в городе всё спокойно.
Лисандр поставил бутылку обратно на стол, и посмотрел внимательно в сторону гостьи, которая, впрочем, уже больше походила на завсегдатая в этом доме. Она внимательно смотрела на собеседника, ожидая ответа.
– Убийство, Лисбет, – произнес Лисандр. – Убийство.
– А почему же о нём докладывают вам?
– Потому что меня оно касается не в последнюю очередь.
– То есть?
– Тот самый случай, когда полиция бессильна, а, значит, мне предстоит несколько весёлых дней. Или ночей. Второе – реальнее.
Он снова замолчал, переплёл пальцы рук, обошёл вокруг стола и остановился у окна. Отсюда открывался отличный обзор на парк, прилегавший к территории имения. Полная луна, освещавшая его, то и дело выхватывала скрюченные силуэту деревьев, которые давно должны были пойти на вырубку, но городские власти, которым парк принадлежал, кажется, позабыли о его существовании, потому не уделяли ему никакого внимания.
Лисандр пристально посмотрел на луну. Она в этот вечер и, правда, была просто потрясающей, во всяком случае, история, рассказанная посетителем, не могла подвергнуться сомнению. В стране чудес снова наступили неспокойные времена. Последний раз что-то подобное случалось около двадцати лет назад.
Лисандр помнил, какой ужас обуял тогда жителей городка. По ночам город как будто вымирал, двери домов закрывались на засовы, люди боялись нос на улицу высунуть, но, тем не менее, жертвы всё равно были. Убийца отличался крайней степенью жестокости, полицейские сбились с ног, пытаясь его поймать, а как только у них на руках появились доказательства, сразу же, не раздумывая, схватили подозреваемого и отправили на виселицу. История Джека-Потрошителя получила широкую огласку, об этом не написал только ленивый, а таковых в городке как раз не имелось. Мальчишка, продающий газеты, кричал о том, что маньяк убит громко, едва ли не срывая голос. Лисандр тоже не удержался от соблазна и прихватил себе пару экземпляров. Одним поделился с Софи, второй оставил себе.
Тогда его ещё никто не воспринимал всерьёз, карьера частного детектива только маячила на горизонте.
У Лисандра вообще были странные, немного пугающие привычки. Помимо коллекции пугающих заспиртованных лягушек, внушительной коллекции медицинских инструментов, которые не в каждой больнице можно найти, у него ещё имелась подшивка, содержащая биографии самых известных маньяков, чьи имена успели засветиться в пределах страны чудес, вписав их кровавыми буквами.
Двадцать лет относительного спокойствия позволили горожанам расслабиться, вновь став беспечными. Многие из них свободно разгуливали по улицам города, даже несмотря на то, что большинство переулков не имели должного освещения и были раем для самых различных извращенцев и преступников.
Убийство, о котором Лисандру поведал его сегодняшний посетитель, обещало всколыхнуть город похлеще, нежели события двадцатилетней давности. Вызвать общественный резонанс, потому что произошедшее в доме Агнессы Уайльд сложно было подвести под определение стандартной ситуации. Убийца, поработавший на месте преступления, был жесток, хитёр, изворотлив и несказанно удачлив. То, что он скрылся с места преступления так стремительно, не привлекая к себе внимания, можно было объяснить только везением, ничем иным. Жертвой стал брат Агнессы, приехавший погостить к ней на пару дней. Но оставшийся навсегда…
Агнесса Уайльд была известной в определённых кругах персоной. Вдова крупного промышленника, ныне она безбедно жила на доходы от предприятий, ни в чём не нуждалась и вообще-то чувствовала себя счастливой настолько, насколько никогда прежде не была. Смерть мужа не всколыхнула в душе Агнессы никаких чувств, принеся ей не боль потери, а, скорее освобождение от тотального контроля и попыток отслеживать каждое её действие. Разумеется, что Лисандр помнил её вдовой всё то время, что жил здесь. Страна чудес тем и отличалась от реального мира, что тут, несмотря ни на что, время застыло в одном периоде. Люди с годами не старели, не умирали и не рождались, если, конечно, это не было прописано заранее. Книжные страницы являлись теми рамками, которые невозможно раздвинуть при всём желании.
Вдова здесь всегда будет оставаться вдовой, клерк, мечтающий о повышении, так и останется сидеть в своей конторе, ругаясь о мизерном жаловании, но, не имея возможности как-то улучшить материальное благосостояние. Молодой человек двадцати пяти лет так и останется молодым человеком двадцати пяти лет. Несомненно, в стране чудес тоже проходил такой процесс, как смена времён года, но, когда календарь подходил к концу, год начинался тот же самый. Конечно, его наполнение зависело от того, чем сами жители решат его заполнить, но всё равно ничего кардинально не изменится. Проснувшись рано утром, никто из них не обнаружит, что все моментально постарели. Потому-то такие события, как убийства, становились для жителей, как бы цинично это не прозвучало, глотком свежего воздуха и, в некоторой степени, развлечением. Жители боялись, жители тряслись, прячась в своих домах, гадали, кому же достанется, но при этом в их венах гулял адреналин, а скучная жизнь окрашивалась ярками цветами. Теперь главной темой обсуждения за чашечкой утреннего чая становились не очередной наряд той или иной знатной дамы, а попытки угадать, кто станет следующей жертвой. И станет ли вообще? Возможно, это было не начало кровавой цепочки убийств, а единичный случай?
В любом случае, страна чудес была совсем не такой, какой представлялась она обывателям, лишь изредка заглядывающей в пределы этого государства. Сонные городки, большую часть времени скрытые туманом, они являли собой ту самую концентрацию всех возможных грехов, пороков и мерзких качеств, коими только может обладать человек. Местные знатные дамы плели паутину сплетен так искусно, что насекомые, предназначенные для того природой, оставались не у дел. Местное население, относившееся к классу простолюдинов, было едва ли лучше знати. Они так же жаждали крови, гадали с азартом, кого убьют, и, кажется, огорчались, когда очередной маньяк оказывался вздёрнутым на виселице.
Вторым по популярности развлечением для них были гости из других миров, попадающие в незнакомые реалии, а потому совершенно не ориентирующиеся здесь. Над такими людьми горожане потешались вволю, редко среди них находились те, кто действительно желал помочь. Во всяком случае, Лисбет с тех пор зареклась просить помощи у местных, предпочитая им общество Лисандра. Несмотря на слухи, которые ходили о нём в обществе, он, пожалуй, был здесь единственным адекватным человеком, в то время как окружали его истинные безумцы, готовые на всё ради развлечения.
Они были жестокими, любопытными и совершенно не имели представления о том, что же такое совесть. Каждый из жителей городка заботился исключительно о себе. Но Лисбет никого не бралась осуждать. Сравнивая оба мира, в которых ей пришлось побывать, она могла с уверенностью сказать, что особой разницы между ними не замечает. Разве что в стране чудес техника не развита на таком уровне, как в современном мире, нет автомобилей на улицах, что, пожалуй, только в плюс. Техническое наполнение нисколько не влияет на людей, что живут здесь и там. Они одинаковы. Но всё это легко объяснялось проблемами, безденежьем и прочими причинами, которые, если присмотреться, имеются у каждого человека.
– И когда же вы планируете посетить место преступления, лорд? – спросила Лисбет.
– Прямо сейчас.
– Но…
– Это не так далеко отсюда, можно совершить вечерний променад. Собирайтесь, леди Лисбет.
– Я?
Она несказанно удивилась, узнав, что Лисандр планирует нанести визит не в одиночестве, а в её компании. Он редко предлагал ей совместные прогулки, по большей части выбирался из дома в одиночестве. Но это было само собой разумеющееся явление. Он вообще большую часть времени проводил наедине с собой, не проявляя интереса к окружающим людям. Неудивительно, учитывая тот факт, что этих людей он знал целую вечность, а потому все они стали для него открытой книгой, не имеющей никаких загадок за душой. Все их действия, слова и поступки прекрасно предугадывались на шаг, а то и на два вперёд. Лисандр ненавидел однообразие и скуку. Он старался занять своё время творчеством, много читал, сочинял музыку, увлекался медициной. Последняя сменила ботанику. Раньше Лисандр старательно изучал виды растений, даже устроил в доме зимний сад, заботы о котором ныне легли на плечи Лисбет. Лисандр потерял к увлечению интерес, и сад находился на пороге исчезновения. Лисбет подхватила бразды правления и ныне пыталась реанимировать редкие растения, спасая их от гибели. Впрочем, это оказалось не так уж трудно. Энциклопедии, находившиеся в библиотеке, снимали все вопросы, нужно было только не лениться и пролистать пару томов.
– Вы, – ответил Лисандр, вновь натягивая перчатки. – Только очень вас прошу одеться приличнее.
– Этот наряд…
– Нет. Для выхода в свет он не подходит. Пока мы находимся на территории дома, он никого особо не волнует, но перед достопочтенной публикой вам стоит появляться в иных нарядах.
– Почему?
– Замужняя дама должна выглядеть достойно. Наденьте то кремово-чёрное платье, которое я вам дарил к Рождеству.
– Замужняя?
– И не забудьте перчатки.
– Постойте!
– Да, леди Лисбет?
– Вы только что сказали замужняя? Я не ослышалась?
– Вовсе нет.
– Но разве…
– Все мои соседи искренне считают вас моей женой. Иными причинами сложно объяснить ваше пребывание в моём доме. А так… Все уверены, что мы связаны узами брака, потому живём под одной крышей. Надеюсь, вас досужие домыслы этих людей не оскорбляют?
– Нет.
– Прекрасно. Идите же, леди Лисбет. Мы не можем заставлять этих людей долго ждать нашего появления.
Лисбет поднялась из-за стола, послушно кивнула и покинула кухню. Лисандр не проронил ни слова. Бросив последний задумчивый взгляд в сторону окна, он направился в гостиную.
Сборы заняли не так уж много времени. Лисбет не стала тратить его на выбор платья, остановившись на том наряде, что упомянул хозяин дома. Волосы скрепила шпильками, как и планировала ранее. Надела шляпу, а на плечи вновь накинула пелерину.
Лисандр улыбнулся одобрительно и прошествовал во двор, ничего не говоря. Он редко делился с окружающими мотивами своих поступков, потому и сейчас Лисбет волновал вопрос, для чего же Лисандру потребовалась её компания. Вряд ли он жаждет услышать мнение Лисбет после того, как они осмотрят место преступления, поскольку изначально знает, что его гостья в этом деле совершеннейший профан, не способный ни на йоту помочь в продвижении расследования. Её обязанность заключается в чём-то ином. Хотя… Лисбет вновь воскресила в памяти недавний обмен репликами в кухне. Соседи искренне считают, что она приходится Лисандру законной супругой. Возможно, нет никакого секрета, и именно в этом её основная задача. Быть женой при муже, тем самым отваживая от Лисандра назойливых девиц, имеющих на него виды? Вероятно, так и есть.
Для того чтобы попасть в имение леди Уайльд следовало прогуляться через парк. В это время он выглядел особенно зловещим, а треск веток под ногами заставлял Лисбет вздрагивать каждый раз. Даже то, что Лисандр крепко держал её за руку, не слишком обнадёживало, хоть и вселяло немного уверенности. Но явно недостаточно для того, чтобы перестать дрожать и идти, гордо вскинув подбородок и выпрямив спину, как полагается поступать настоящей леди. Лисбет нравы, царившие в стране чудес, несколько угнетали, она привыкла к иной постановке вопроса, к другим правилам поведения и общественным нормам. Здесь она чувствовала себя, что неудивительно, чужой. Вроде бы адаптировалась, но это чувства защищённости и уверенности в себе было доступно ей исключительно в стенах дома, принадлежащего Лисандру. Стоило только выйти на улицу и столкнуться с другими жителями, как вся уверенность испарялась, от неё ничего не оставалось.
