Текст книги "Упавшая с небес"

Автор книги: Тереза Лири

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Тереза Лири
Упавшая с небес

Глава 1

Он касается ее волос, проводит кончиками пальцев по спине, и вслед за ними будто бежит огненная дорожка. Истинное блаженство – чувствовать себя хрупкой и такой защищенной в его объятиях. Он знает ее тело до самой крошечной родинки, и можно просто отдаться и отдать все – стократно, тысячекратно, и обрести взамен целый мир… Она чуть слышно вздыхает, когда он целует ее… Как же ей хорошо с ним! Как тонко он чувствует ее тело… А она становится с ним неистовой и страстной…

– Стивен… – стонет она.

Он молчит. Все слова произнесены уже тысячи раз.

Но почему так болит голова?!

Она очнулась и, открыв глаза, едва не закричала: низкий потолок на расстоянии вытянутой руки, кругом все окрашено в оранжевый цвет, а она не может пошевелиться! В панике она рванулась всем телом, пытаясь сесть. В левый висок тут же ударила обжигающая боль, куснула глаз и уползла куда-то в затылок, где шевелилась, пульсировала и жгла. Слезы навернулись на глаза, а желудок, казалось, подскочил к самому горлу. Горькая желчь наполнила рот, но с приступом тошноты удалось справиться. Как больно! И отчаянно кружится голова. Сон еще не отпускает… Или это не сон? Там было имя… Нет, не вспомнить. Все неправильно.

Застонав, она попыталась поджать колени, но и этого сделать не удалось. «Что со мной?» Она с трудом перевернулась на живот и обнаружила, что лежит в объятиях незнакомого мужчины. Мужчины? В голове одна сплошная боль. Кто он? Что она здесь делает? И где она, собственно, находится? Не найдя ответа ни на один из вопросов, она ткнула спящего локтем в бок. Никакой реакции.

– Просыпайся, – прошипела она.

– Перестань! – возмутился незнакомец, но открыл глаза и с интересом уставился на нее, потом перевел взгляд на часы:

– Ого! Пора вставать.

– Вставать?

– Да. Что-то ничего не происходит, – туманно пояснил он.

– А что должно произойти? – удивилась она.

– Ты ничего не помнишь? – Мужчина резко сел и с беспокойством взглянул на нее.

И тут она поняла, что действительно ничего не помнит, совсем ничего.

– Вот так дела! – пробормотал он, запуская пятерню в спутанные темные волосы. – Ничего себе! Совсем ничего не помнишь?

Она задумалась.

– Я… Я – Анна, – прошептала она.

– Ну хоть что-то, – вздохнул мужчина. – А я – Мак.

– Мак? – Анна попыталась вспомнить, знакомо ли ей это имя. – Не помню. Максимилиан?

Максимилиан – его второе имя, но он решил пока не перегружать леди информацией:

– Да. Для друзей – Мак. Ты сильно ударилась головой. Вот здесь, – он коснулся ее виска, – огромный синяк.

Анна вздрогнула, но не отстранилась.

– Головой? Я ничего не помню! – казалось, она сейчас расплачется.

– Не волнуйся, – попытался утешить ее Мак. – Поспи еще, может быть, тебе станет лучше. А я пока займусь ужином.

К собственному удивлению, Анна мгновенно успокоилась. Действительно, стоит поспать – и все пройдет. К тому же сил пошевелиться не было. Она завернулась в одеяло и закрыла глаза, так голова кружилась гораздо меньше.

Мак выбрался из палатки, вытащил из-под тента рюкзак и уселся на траву. Чертовщина какая-то. Во-первых, где спасатели? Во-вторых, он всегда считал, что амнезия бывает только в латиноамериканских сериалах. И, в-третьих, что ему теперь со всем этим делать?

…Туманное утро превращалось в прекрасный солнечный день. Ничего не предвещало беды.

Мак покопался палкой, выполняющей роль кочерги, в пепле кострища, добыл пару еще тлеющих угольков, подкинул тоненьких веточек и ловко раздул огонь. Хворост для костра остался еще со вчерашних заготовок. Минут через двадцать он уже наслаждался крепким кофе с крекерами. За неполные две недели пребывания на озере Лох-Морах печенье успело основательно зачерстветь, но Мака это не смущало. Он никогда не брал с собой на природу ничего, кроме соли, перца, лаврового листа, кофе и крекеров. Ну и, конечно, рыболовные снасти и снаряжение. Зачем тащить с собой все атрибуты цивилизации, если смысл отпуска в диких местах именно в том, чтобы от этой самой цивилизации отдохнуть? Мак даже свой внедорожник прятал в кустах так, чтобы тот не попадался на глаза. Впрочем, к отказу от благ двадцать первого века он подходил весьма разумно: спал в непромокаемой палатке, в теплом спальном мешке, да и рыбу ловил не на палку с примотанной веревкой, а на спиннинг или хорошую удочку. И по озеру плавал на надувной лодке с мотором. Все-таки цивилизация есть цивилизация, главное – не злоупотреблять ее достижениями. Вот, например, бриться в отпуске на природе совсем не обязательно. Мак потер подбородок, уже прилично заросший щетиной, и посмотрел на озеро. Ветра нет и, судя по всему, до вечера не будет. Сплавать за рыбой сейчас или лучше сходить на гору, поискать трав для приправы?

Озеро было узким, глубоким и очень чистым, а вода в нем – холодной даже сейчас, летом. У берега еще можно было искупаться, но уже в трех метрах от него дно круто обрывалось на глубину около семи метров, а вода становилась ледяной и казалась почти черной. Иногда, проплывая на лодке через Лох-Морах, Мак с опасением косился на водную гладь: кто знает, что за чудовища притаились в глубине. Не зря же про озеро Лох-Несс ходят такие страшные легенды, а оно ведь совсем недалеко отсюда. Вспомнив об этом, Мак улыбнулся: богатое воображение частенько подсовывало ему просто невероятные глупости… Если здесь и есть чудовища, видимо, резиновая лодка кажется им невкусной. Да и в рыбе недостатка нет…

Какой-то непонятный звук нарушил тишину, отразился от бликующей глади озера, заметался среди гор и затерялся в ущелье. Мак осмотрелся, пытаясь определить источник шума. Странный гул становился все громче и громче, пока не стал почти оглушительным. Что-то громоздкое плюхнулось в воду ярдах в тридцати от Мака, подняло волну и забулькало, дымя и погружаясь в пучину. Мотор лодки чихнул несколько раз и заглох, набежавшая волна окатила Мака ледяным душем с головы до ног. Он чертыхнулся и поежился, струйки воды потекли за воротник. Мак протер глаза и попытался оценить масштабы происшествия. Прямо перед ним уходил под воду небольшой пассажирский самолет, нос погрузился почти полностью, а хвост задирался все выше и выше.

– Черт! И случается же такое дерьмо! Ну почему именно со мной? И в последние дни отпуска…

Но никто не ответил, да и отвечать было некому…

Мак попытался завести мотор, пробормотал что-то совсем уж нецензурное, и это, как ни странно, подействовало: с третьей попытки, но двигатель запустился, и через пару минут рыбак уже привязывал лодку к крылу самолета. Не слишком удачная идея, если самолет быстро затонет. С другой стороны, Маку, возможно, придется выбираться оттуда с ранеными, а плыть в ледяной воде к лодке – занятие не из приятных. Поэтому придется рискнуть.

Мак осторожно взобрался на крыло самолета, сделал несколько шагов и заглянул в иллюминатор. Полная темнота. Дверь аварийного выхода над крылом перекошена и висит на одной петле. Может, удастся ее открыть? Мак, обдирая пальцы, вцепился в край, дернул и чуть не скатился в воду – дверца подалась как-то слишком легко. Он раздраженно столкнул искореженный кусок металла в озеро и заглянул в темное нутро самолета. Ничего не видно, только отчаянно воняет горящей изоляцией да что-то искрит в районе кабины пилота. Странно, что в солнечное утро внутри так темно. Мак вытащил из кармана жилета палочку химического светильника, переломил и кинул в салон самолета. Зеленый призрачный свет слабо, но все же высветил масштабы катастрофы. По салону были разбросаны какие-то бумаги, из раскрывшегося чемодана высыпалась дамская одежда, а сам увесистый чемодан плавал в постепенно прибывающей ледяной воде, как авианосец. Мак втянул воздух сквозь стиснутые зубы и шагнул в салон, прямо в воду. Мало того, что его окатило волной в лодке, теперь вдобавок ко всем несчастьям пришлось намочить и ноги.

Самолет заскрипел и еще круче завалился на нос. Надо действовать быстрее, иначе потом можно оказаться в весьма затруднительном положении. Мак представил, как его лодка вертикально поднимается над водой, увлекаемая вверх кренящимся самолетом. Сделав несколько шагов по направлению к кабине пилота, он наткнулся на первую жертву катастрофы: между креслами лицом вниз плавала женщина в деловом костюме. Мак перевернул ее и приподнял незнакомке голову. Дама закашлялась, судорожно вздохнула и открыла глаза. Так, отлично. Он подхватил ее под колени и перекинул через плечо, сейчас не до нежностей. Она чуть слышно застонала и обмякла, потеряв сознание.

Мак вынес ее на крыло, осторожно устроил в лодке и снова нырнул в нутро самолета. Воды там значительно прибавилось. Крен постепенно увеличивался, металл постанывал и зловеще скрипел. Не успел Мак сделать и пары шагов к кабине, как все вокруг содрогнулось, самолет дернулся и стал неудержимо заваливаться на нос. Мужчина потерял равновесие и едва успел вцепиться в спинку кресла, но удержаться все равно не смог и плюхнулся в воду. Чтобы встать на ноги, пришлось немало потрудиться, ибо пол салона встал уже под почти прямым углом. Нет, до кабины не добраться, как бы самому выбраться живым. Мак подтянулся, ухватился за кромку люка аварийного выхода и вывалился на крыло самолетика. Тут ему опять не повезло, и он скатился в воду, погрузившись с головой. Тяжелые ботинки тянули вниз, но до лодки было совсем близко, поэтому он без особого труда вцепился в веревку, сцеплявшую лодку и самолет. Крыло угрожающе поднималось вверх, времени на раздумья оставалось мало. Мак вытащил охотничий нож из ножен и перерезал веревку. Руки так тряслись, что он побоялся упустить нож в воду и взял его в зубы. Забраться в лодку получилось только с третьей попытки, но без дополнительных проблем. Самолет за эти минуты успел окончательно затонуть, осталась только призрачная серебристая тень, которая растворилась спустя мгновение. Будто бы все это ему приснилось. Нет, версию кошмарных сновидений даже не стоит принимать в расчет: в лодке лежала мокрая, бледная и очень красивая молодая женщина.

И все эти события как снег на голову в последние деньки отпуска! Теперь-то уж точно не удастся насладиться тишиной и покоем – налетят спасатели, будут суетиться вокруг, полиция показания снимать начнет… Прощай, тихое и безвестное озеро Лох-Морах. Нет, он эгоист окончательный, правильно дражайшая мамочка говорит! Думает только о себе, когда… В самолете ведь был пилот, могли быть еще пассажиры кроме этой леди. Мгновение – и их больше нет. Да и эта мисс не очень-то хорошо выглядит, а у него в аптечке нет ничего, кроме активированного угля и пары стерильных перевязочных пакетов. Что-то долго она уже без сознания, а это плохой признак.

Мак вел лодку к берегу, где был разбит его лагерь, и озабоченно поглядывал на незнакомку. Что теперь делать? Свернуть лагерь и как можно быстрей доставить даму в больницу? Но самолет затонул, следов не осталось, а ведь спасатели нагрянут в ближайшее время. Может, удастся быстренько спихнуть незнакомку профессионалам и продолжить отпуск? Если тут станет слишком людно, всегда можно перебраться за гору, на Лох-Фейрин, оттуда и за картошкой ближе ходить, и за дровами, только вот рыбы там значительно меньше, да и вообще не так умиротворяюще, как здесь. Черт! Теперь-то тут умиротворения точно не будет. Никакого. Что ж, подождать спасателей – идея здравая, а там видно будет, стоит ли менять дислокацию.

Мак вытащил лодку на берег и только тогда понял, что нужно срочно согреться. Лето уже близилось к концу, а вода, в которую он окунулся не один раз, была ледяной, теперь мокрая одежда льнула к телу, а в ботинках хлюпали целые озера. Дамочку, кстати, тоже нужно согреть. Мак оставил женщину в лодке, а сам нырнул под тент, извлек из рюкзака одеяло и комплект термобелья, затем вернулся к лодке. Незнакомка свернулась калачиком и дрожала. Он осторожно поднял ее на руки и положил на одеяло, она судорожно вздохнула и вцепилась в его руки. Ее пальцы оказались неожиданно сильными и цепкими.

– Эй! Мисс, я просто хочу вам помочь!

Она, казалось, услышала и разжала пальцы, руки обессиленно упали на одеяло. Двусмысленная ситуация, но делать нечего, придется поработать горничной. Чтобы не разводить дополнительной сырости, Мак стянул с себя жилет и свитер и развесил на ближайшем кусте, солнце тут же приятно согрело обнаженную кожу, он даже перестал дрожать. Вернувшись к незнакомке, мужчина прикинул, как бы лучше поступить: попытаться привести даму в сознание или все же сначала согреть и ждать, что она сама очнется? Он конечно же не доктор, но что-то подсказывало ему, что ни одно из скудного ассортимента лекарств его походной аптечки не сможет помочь даме, так что вариантов не остается.

Мак осторожно перевернул незнакомку на спину и впервые внимательно посмотрел ей в лицо. Если не считать впечатляющего синяка, выползавшего слева из-под волос на виске, то даму можно считать красавицей: личико сердечком, красивой формы губы, точеный носик, длинные ресницы, светлые волосы. Одета в дорогой деловой костюм, причем стоимость этого костюма не смогла скрыть ни озерная вода, ни прилипший кое-где песок, ни прочие перипетии чудесного спасения. Жаль, но костюм безвозвратно погиб. Мак решительно расстегнул десяток мелких пуговиц на пиджаке и, не слишком церемонясь, вытряхнул ее из одежды. За пиджаком последовала юбка и блузка. Ого! Под деловым панцирем скрывается романтическая душа! Мак фыркнул, разглядывая тонкие чулки и кружевное белье. И фигура, кстати, у незнакомки идеальная, хотя она уже и не юная, тридцать лет можно дать уверенно. Стало как-то жарковато. Мак с сомнением покосился на свои джинсы: странно, но пар от них еще не пошел. Кажется, две с лишним недели воздержания сделали его почти маньяком. Он потряс головой, отгоняя слишком неприличные видения, и разоблачил незнакомку окончательно. Надеть на нее термобелье оказалось намного проще: его размер делал эту процедуру несложной.

Ну вот, справился. Мак, уже в который раз за этот день, поднял женщину на руки и понес к палатке. На полпути она зашевелилась и открыла глаза. Светло-карие, почти медовые глаза, только вот зрачки были неестественно расширены.

– Мне холодно, – как-то обиженно прошептала она и опять потеряла сознание.

– Спящая красавица, часть вторая, – буркнул Мак, ныряя в палатку вместе со своей ношей.

В палатке было тепло, даже жарко. Мужчина устроил незнакомку в спальном мешке и вылез на улицу, опустив за собой только накомарник: пусть лучше свежий воздух поступает, а теплый спальник и так согреет даму. Теперь можно заняться собой.

Второго комплекта термобелья у него нет, так что придется просто избавиться от мокрой одежды и забраться к спасенной красавице под бочок. Тут уж без вариантов, если он не хочет схватить воспаление легких. Мак достал из рюкзака сухое белье, развесил на ближайших кустах все мокрое и грязное, поежился от холода и внимательно изучил весь доступный для наблюдения небосклон. Тишина и пустота, спасателей пока не видно. Можно со спокойной душой забраться в палатку и погреться, потому как прибытие спасателей пропустить будет трудно, эти бравые парни любят шум и помпу. Решив, что у него нет больше причин оставаться на холодном ветру, Мак забрался в палатку.

Незнакомка намотала на себя весь большущий двухместный спальник. Чертыхаясь, Мак привел спальное место в порядок, потеснил даму и втиснулся в спальный мешок. Да уж, если сей предмет туристического снаряжения гордо именуется двухместным, эти гипотетические двое должны быть уж очень субтильными, дабы разместиться в нем с удобствами. Сам Мак хоть и не отличался мощным сложением, оказался плотно прижатым к незнакомке. Повернуться на другой бок они теперь могли только строго одновременно, по команде. Впрочем, такое положение чрезвычайно помогает согреться. Смирившись с ситуацией, мужчина сразу же увидел, как извлечь из нее выгоду. Повозившись немного, он удобно устроился на левом боку, прижав к себе соседку. Тепло, удобно – что еще человеку надо? Да и формы у незнакомки были такие, что впору расслабиться и получать удовольствие. Не удержавшись, Мак провел рукой по тому, до чего смог дотянуться; женщина не отреагировала никак, впрочем, ей сейчас действительно не до него. Надо укрощать проснувшиеся инстинкты, как-то неблагородно набрасываться на даму, когда она без сознания. Но кожа у нее восхитительная. Мак принюхался – даже после купания в озере ванилью пахнет, надо же!

Что ж, утро выдалось бурное, так что стоит отдохнуть и поспать, пока не началась суета. Он поморщился, в красках представив, как появляются спасатели и обнаруживают пострадавшую в его объятиях. Ну и черт с ними, здоровье дороже.

Через пять минут он уже спал…

Глава 2

Теперь уже день, а ничего не происходит. Он отлично выспался, а спасатели так и не появились…

Анна – вот и все, что он знает о спасенной даме. В себя она, кажется, пришла, умирать не собирается, так что срочно везти ее в больницу необходимости нет. Странно, конечно, что никто ее не ищет, ведь не бескрайняя и безлюдная здесь пустыня, а всего лишь гористая Шотландия. Вероятно, имеет смысл доставить ее в ближайший город, но сегодня уже не успеть. Несколько часов по бездорожью – это не шутка. Ладно, проблемы Анны можно оставить и на завтра, а вот кушать хочется уже сейчас, и нужно добыть рыбу, дрова и картошку, да и травок по пути насобирать. Тяжело вздохнув, Мак проверил состояние своей пострадавшей в спасательной операции одежды, обнаружил, что ничего еще не высохло, и снова распотрошил рюкзак. Через пять минут он уже был готов к походу, оставалось только переложить все необходимое из мокрого жилета в сухой.

Еще через полчаса Мак решительно шагал в гору, за дровами и картошкой, рыбалку он решил отложить на потом, рассудив, что проще поставить силки на кроликов и проверить их на обратном пути. Если охота будет удачной, тогда вообще не придется плыть за рыбой. К тому же, когда ужин будет готов, уже стемнеет, а в темноте намного приятнее обгладывать кролика, чем выбирать косточки из рыбы.

…Стены зала теряются в туманной дымке, но она все равно знает, что интерьер здесь роскошный. Да и как он может быть другим в старинном поместье, где ничего не менялось, кажется, со времен королевы Виктории?..

Она не идет – нет, она скользит по залу, высматривая кого-то в толпе. Тот, кто ей нужен, опять куда-то пропал. Круговорот лиц затягивает, не дает задержаться взгляду: лица проплывают мимо, знакомые и незнакомые одновременно.

Свадебный ужин. Старый добрый английский свадебный ужин. Гости, поздравления, тосты. Выходит замуж ее подруга. Это ее дом. Но время будто застыло, поэтому все погрузилось в какое-то безвременье. Или в прошлое.

Она ловко подхватывает с подноса проходящего мимо официанта бокал с шампанским и улыбается своим мыслям.

На ней платье алого цвета: тугой лиф с низким декольте и открытыми плечами, золотой поясок охватывает платье под грудью, концы пояса струятся вниз, прячутся в мягких складках юбки, льнущей к ногам.

Волосы уложены в высокую гладкую прическу, только пара локонов щекочет шею.

Ожерелье из золотых нитей кажется чудом застывшей паутинкой… Все как во сне.

Нет, это не сон, это самая настоящая реальность: чудесные картины, гобелены и зеркала – особенно зеркала, которые так и манят взглянуть, погрузиться в отражение, поменяться с ним местами. Она останавливается у зеркала: мерцание в темной глубине, золотисто-алый сполох.

Где же он – тот, кого она ищет?

– Выйди на улицу… – шепчет зеркало. – Выйди…

Да, пожалуй, в зале толкаться бессмысленно, надо выйти. Она идет к боковой двери – оттуда удобнее попасть в ухоженный сад. Вечереет, сумерки стремительно сгущаются, и воздух насыщен ароматом цветов. По дорожке можно идти даже на каблуках, но почти ничего не видно, и в какой-то момент она едва не падает… Рука, такая теплая и надежная, подхватывает ее в последний момент. По коже разбегаются золотистые искорки.

Она улыбается: нашла.

– Пойдем, – шепчет он на ухо. – Пойдем, там есть беседка, а в беседке никого нет… Мы станцуем с тобой, хорошо?

Она кивает и идет за ним в податливое тепло сумерек английского сада, в стрекот цикад и в падающие звезды. Беседка – словно взрыв взбитых сливок, фантазия сумасшедшего архитектора, непонятно как прилепившаяся к берегу классического пруда. Но ей не до чудес архитектуры, разве можно думать о причудливых изгибах мрамора, когда тот, кто рядом, только что развернул ее лицом к себе… Он кладет руку ей на талию, и ее всю заполняет музыка, хотя из дома не доносится ни звука.

– Потанцуем, любимая?..

Она кивает, отвечая всем телом, всем своим существом, и через мгновение их губы встречаются – а она опасалась, что у этого тумана не будет губ. Но они есть, такие знакомые, и остается только закрыть глаза и наслаждаться тем, как вальс переходит в танец его рук по ее телу…

Анна проснулась, когда уже смеркалось. Что это было? Она попыталась поймать ускользающий сон, но не смогла сосредоточиться. Запомнилось только, что во сне была свадьба. Сон остался смутным и неясным воспоминанием и вскоре забылся совсем. Голова болела значительно меньше, так что мысли шевелились гораздо быстрей. Итак, она ударилась головой и очнулась в палатке с Маком. Какие выводы можно из этого сделать? Мак не показался ей злодеем, так что вряд ли это именно он ударил ее по голове, а потом спокойно улегся спать рядом с ней, следовательно, произошел несчастный случай. Кто такой Мак? Если принять во внимание, что спали они в одном спальном мешке, а он был практически обнаженным и вел себя при этом вполне пристойно, то следует, видимо, предположить, что такие пробуждения для него естественны. А для нее? Сложный вопрос, но, скорее всего, они знакомы. И очень близко. А может быть, даже женаты? Ведь во сне была свадьба… Фу, как ужасно, когда ничего не помнишь! И как странно. Она помнит свое имя, помнит, что значит быть замужем, то есть в целом она совсем не дезориентирована. Разве так бывает? Видимо, бывает, раз уж с ней такое случилось. Интересно, а где здесь можно найти зеркало? Интуиция подсказывала Анне, что она выглядит не совсем так, как хотелось бы. Наружность Мака показалась ей несколько запущенной, наверное, он давно не заглядывал в зеркало.

Мак ей понравился. Несмотря на то что она видела его в ужасном оранжевом свете, да еще голова при этом страшно кружилась. Неизвестно, женаты они или нет, но вкус у нее определенно неплохой. В этом знакомом незнакомом мужчине есть что-то чертовски привлекательное. И лежать в объятиях Мака было спокойно и уютно…

Кстати, он что-то говорил про ужин. Анна почувствовала, что проголодалась. Может, ужин уже готов? Или просто можно перехватить кусочек? А! И почему она, собственно, спит в палатке? Она осознавала, что никогда раньше с ней такого не случалось. Или все-таки случалось? Кошмар! Решив наконец, что стоит заняться непосредственно проблемами данного момента, а не тратить время на пустые размышления, Анна выбралась из спального мешка и уткнулась носом в тонкую сетку в том месте, где, как ей казалось, должен быть выход из этой ужасной палатки. Пришлось еще несколько минут повозиться, прежде чем она справилась с хитроумным замком и смогла наконец вырваться на свободу. Ужас!

Солнце живописно сползало за гору, тень наползала на озеро, а по берегу были разбросаны различные предметы одежды, одеяло и рюкзак. Но самое ужасное заключалось вовсе не в беспорядке, а в отсутствии признаков хоть какого-нибудь жилья! Что здесь вообще происходит? Неужели они с Маком нищие, бездомные и живут вот в этой самой палатке? Или… Они из тех безумцев, что проводят отпуск вдали от цивилизации, пользуясь только тем, что дает им дикая природа?

– Мак! – попыталась крикнуть Анна, но голос сорвался на какой-то жалкий писк.

Она закашлялась и подскочила, уколов ногу о камешек. Господи, да ведь она стоит босиком на траве! Оглядевшись вокруг еще раз, Анна заметила пару ботинок, небрежно брошенных у кострища. Чуть не плача, она доковыляла до них, прихватив по пути два носка из разных пар. Ну хоть что-то. Ботинки оказались ей великоваты, но не катастрофически, с учетом носков и затянутых по максимуму шнурков получилось даже терпимо. Анна неуверенно огляделась вокруг: палатка стоит на поляне недалеко от берега озера, вокруг растут какие-то колючие кусты, на которых развешана одежда, за кустами начинается негустой лесок, дальше виднеется склон горы. Мака по-прежнему нигде нет. Куда же он пропал? Может, все не так плохо, как она подумала сначала, и где-то здесь поблизости есть город, а Мак просто поехал туда за ужином?

Солнце уже почти спряталось за гору, стало прохладно. Анна еще в палатке с удивлением обнаружила, что одета в какой-то странный костюм из мягкой ткани без единого шва. Наряд был явно с чужого плеча, то есть, скорее всего, принадлежал Маку. В общем-то в нем было достаточно тепло, но хотелось бы облачиться во что-то более подходящее, во что-то свое. Еще раз внимательно осмотрев поляну, она заметила уже почти высохшие мужские джинсы, свитер, жилет, трусы и один носок, а также женские юбку, пиджак, блузку и кружевное белье. Женский костюм, вероятно, ее, но пребывает он в таком плачевном состоянии, что надеть его решительно невозможно. Пришлось продолжить поиски. Рядом с рюкзаком нашлись несколько мужских футболок, две толстовки, непромокаемые брюки и пара трусов-боксеров непередаваемо веселой расцветки. А где же женская одежда? Может, в каком-то отдельном рюкзаке? Сама не зная почему, но Анна чувствовала, что ни за что в жизни не стала бы разбрасывать свои вещи. Значит, это сделал Мак? Неужели ее мужчина – или даже ее муж? – такой безалаберный и неаккуратный? Или в их случае верна пословица о том, что противоположности сходятся? Что ж, это все только предположения, от которых никакой пользы. Где же стоит поискать рюкзак? Анна сделала несколько кругов по поляне, обошла палатку, но не обнаружила ничего нового. Кажется, временно придется остаться в чужой одежде. Придя к такому выводу, она решила хоть как-то усовершенствовать наряд, иначе можно просто покалечиться, наступив на штанину или зацепившись за что-то рукавом. Если бы все проблемы решались так легко! Подвернула штанины, закатала рукава – и нет больше проблем. Анна вздохнула и побрела к озеру, рассудив, что только там можно умыться: маловероятно, что поблизости имеется ванная, если даже туалета не нашлось. На берегу обнаружились надувная лодка с мотором, две удочки и обилие грязной посуды, среди которой выделялась сковородка с намертво пригоревшими остатками чего-то совершенно неопознанного.

Кое-как умывшись ледяной водой, Анна вернулась на поляну и принялась наводить порядок: все разбросанные вещи она аккуратно сложила стопочкой в рюкзак и отнесла его к палатке, а развешанные вещи тщательно расправила. Скоро ли вернется Мак? Похоже, она еще никогда не оказывалась совсем одна в дикой местности. Господи, откуда ей это знать, ведь она ничего не помнит? Но с Маком было спокойнее, он просто излучал надежность, как мощный прожектор – свет в темную ночь. И почему ей хватило беглого взгляда, чтобы понять? Наверняка они не первый день знакомы, вот почему. А это успокаивает.

Анна встряхнула засыпанное песком одеяло и расстелила его на траве. Голова еще немного побаливала, даже слегка кружилась, хотелось прилечь, так почему бы и нет? Она не заметила, как задремала. На этот раз ей снились какие-то абсурдные сны: она то тонула, то падала с высоты, то просто не могла дышать… Проснуться после такого отдыха показалось благом. Представшая перед ее глазами картина была абсолютно неожиданной: кругом темнота, только костер освещает небольшое пространство неверным светом, искажая мир, колышутся тени, а отблески огня окрашивают все красным.

– Ма-ак? – испуганно позвала Анна.

– Я здесь, – отозвался он, и только тогда она обнаружила, что Мак чем-то занят на том конце освещенного пространства, что ближе к озеру.

– Я заснула… – слабым голосом доложила она.

– Правильно сделала, тебе это полезно. Что-нибудь вспомнила? – бодро откликнулся Мак.

Анна села и закуталась в одеяло.

– Нет, но… Ты же мне расскажешь? Ты же меня хорошо знаешь? Ведь ты… ведь ты мой муж…

Последняя фраза прозвучала робко-вопросительно. Мак отложил нож, вытер руки об траву и шагнул в круг света.

– Ты вспомнила об этом?

– Нет, но… Мы здесь одни, ты спишь со мной под одним одеялом… и… значит, ты или мой муж, или мой… мужчина. Я бы… Ну, мне так кажется, не стала проводить время наедине и в неглиже с посторонним мужчиной, – попыталась объяснить Анна.

– Вот как! – Мак абсолютно опешил от такого заявления. Что ответить? Она действительно дезориентирована и напугана, но пока держится хорошо, смелая женщина, но что будет, если он скажет ей правду?

Тогда она действительно окажется наедине с незнакомцем, далеко от остального мира и полностью в его власти. Врагу такого не пожелаешь. Мак поймал себя на том, что придумывает различные доводы, чтобы не говорить Анне правду. Почему? Только ли из-за того, что заботится о ней? Черт подери, не только. Во-первых, ему не хочется прерывать отпуск, во-вторых, красивые молодые женщины просто так с неба не падают, а в-третьих, ему просто не хотелось отпускать ее. Суток не прошло с тех пор, как они познакомились, но… ему неудержимо хотелось познакомиться поближе. Что это? Может быть, гормоны? Или помрачение рассудка? «Эгоизм это здоровый», – шепнул внутренний голос. Да, эгоизм, но ведь плохо от этого не будет никому?

– Так я права? Мы женаты? – Завернутая в одеяло, Анна выглядела беззащитным встрепанным воробушком. Хотя ему еще не приходилось встречать пахнущих ванилью воробушков…

– Да, – с трудом выдавил Мак, отрезая все пути к отступлению.

– Ох, от сердца отлегло, – облегченно вздохнула Анна.

Мак улыбнулся, выражение ее лица так забавно изменилось с испуганного на спокойное, что он тут же убедился в правильности своего поступка. Все будет просто отлично. К тому же завтра прибудут наконец спасатели, и все закончится. Но сегодня – это сегодня, а палатка у них одна. И теперь, когда Анна уверилась, что он ее муж, не станет же она спать в лесу или вот на одеяле у костра. «Ох, не иначе гормоны разыгрались». Одно Мак знал точно: принуждать Анну он ни к чему не будет.

– Займусь ужином, – сообщил он и вернулся к кролику.

Анна встала и пошла за ним следом. Он заметил, что она приспособила его вторые ботинки. Смотрелось это трогательно: этакий сказочный персонаж.

– Кстати, спасибо, что навела здесь порядок! – Мак обвел рукой поляну. – Я обычно такого хаоса не оставляю.