Текст книги "Ти Эс, я тебя люблю!"

Автор книги: Тереза Гладден

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

В конце концов чувство голода заставило их сделать маленький перерыв. Логан сбегал в дом за сэндвичами и холодной водой.

Когда с едой было покончено, Ти Эс закрыла глаза. Она откинулась назад, облокотившись на руку и наслаждаясь ощущением ветра и капель, долетавших с океана.

Логан смотрел во все глаза, следя за каждым движением Ти Эс.

– Почему ты все еще не уехала? – спросил он, глядя на покоящийся в ложбинке ее груди медальон.

– Потому что я еще не уговорила тебя продать мне собственность в Гринсборо. – Улыбаясь, Ти Эс подставила лицо солнечным лучам; ее шляпа скатилась с головы. – А еще потому, что ты мне очень нравишься. Не спрашивай меня – почему. Я еще сама над , этим размышляю.

С, минуту ему пришлось бороться с волнением, чтобы сохранить самообладание. Ее откровенность и прямота были одними из качеств, которые ему в ней очень нравились, хотя Логан и считал, что из-за этого с нею очень сложно обращаться и вообще иметь дело.

– Сдается мне, ты еще не в состоянии приобрести эту собственность сегодня.

– Ну, а если бы я могла, какой бы ты тогда дал ответ? – Ти Эс повернулась набок и улыбнулась ему.

– Я уже сказал, что потеряю уйму денег, если продам этот дом тебе, – его сухой тон заставил ее хихикнуть.

– Именно такого ответа от тебя я и ждала. Расслабься и наслаждайся солнцем. Сегодня удивительно приятно вести деловые разговоры.

Логан зачерпнул полную пригоршню песка и стал просыпать его между пальцами.

– Почему этот приют для беглецов очень важен для тебя? Ты даже собираешься его финансировать за свой счет. Это как-то связано с твоим собственным детским опытом беглянки?

– Полагаю, что да. В какой-то степени. Она села и обхватила руками колени.

– Дети, сбежавшие из дома... У них часто проблем больше, чем многие полагают. Счастливчикам удается встретить кого-то, кто хочет им помочь. Вроде меня. А некоторые так несчастны! Они живут на улицах и кончают тем, что начинают воровать или торговать собой только ради еды. У меня сердце разрывается, когда я думаю об этих детях.

Я чувствую себя в ответе за них.

Ти Эс опустила подбородок на колени.

– Слишком мало таких приютов для детей, у которых серьезные проблемы с родителями – настолько серьезные, что подростки готовы на все, только бы не возвращаться домой. Наше «Общество всех Святых» создаст такой приют, который обеспечит координацию усилий коммунальных служб, правоохранительных органов. Приют будет временным безопасным убежищем, где подростки смогут получить то, в чем нуждаются: постель, ванну, еду, медицинскую помощь, совет. Они получат помощь, не опасаясь, что за это их заставят делать что-то, чего они не хотят. Сотрудники или добровольцы, которые будут обучены методике работы с такими детьми, находящимися в кризисной ситуации, смогут уделять им двадцать четыре часа в сутки.

– Ну, и сколько времени подростки будут там оставаться? – спросил Логан.

– От одного дня до двух недель. Я бы хотела, чтобы они оставались у нас подольше, но это самое большее, что позволяет закон.

Она продолжала говорить, но выражение ее лица стало каким-то неясным.

– Наш приют будет иметь определенные правила, которые подростки должны будут исполнять. Мы должны устанавливать, из каких семей сбежали эти дети, и тогда сможем организовывать консультации через социальные службы. В случае, если с ребенком плохо обращались, в дело вступают работники службы по охране детства. Ребенка тогда отправляют или в воспитательное учреждение, или под присмотр родственникам, пока не удастся собрать достаточное количество фактов для принятия окончательного решения о судьбе беглеца.

– И у вас уже когда-нибудь было что-то подобное? Что-нибудь выходило?

– Временами нам приходилось туго, потому что мы не имели нормальных условий и обученного персонала.

Ее глаза на мгновение затуманились, а потом она улыбнулась.

– Но когда у нас все выйдет, мне останется спуститься в кухню к миске бесплатного супа и проводить время с Марой и Профессором.

– А это еще кто такие?

– Старушка-домохозяйка и частенько подвыпивший старик с совершенно необъяснимой любовью к поэзии.

Увидев, как Логан встряхнул головой, она рассмеялась.

– ..Мара по-матерински заботится обо мне и старается поддержать меня в трудную минуту. Однажды, когда я уже совсем худо себя чувствовала, она даже дала мне поносить свою призовую хрустальную корону. А с профессором мы часто спорим о поэзии. Он без ума от Теннисона, а мне больше нравятся сонеты Шекспира.

Логану все сильнее нравилась Ти Эс. Ее жизненная позиция внушала ему все большее уважение. Он теперь понимал, что для Ти Эс не очень важна оболочка человека, его внешние данные или то, чем он занимается. Личность человека вот, что видит она в людях в первую очередь. И тогда ему стало не по себе. Он представил, что она может увидеть, заглянув ему в душу.

– Нашему замку нужно дать имя, – Ти Эс повернулась, чтобы полюбоваться на произведение их рук. – Думаю, я назову его... «Ванилиновым Королевством».

Он поймал ее ехидную усмешку.

– Это ты так остришь по поводу моего замечательного дома с современным дизайном?

Она кивнула. В ответ мужчина высыпал ей на ноги полную пригоршню песка. Это было настолько неожиданно, что от удовольствия Ти Эс даже рассмеялась.

Она смотрела на то, как смягчились жесткие линии его рта, и теперь знала точно, что у нее сохраняется надежда преодолеть барьер, который он пытается воздвигнуть между ними.

– Хочешь услышать сказку о «Ванилиновом Королевстве»? – и, не дав ему возможности сказать «нет», она, мягко улыбнувшись, начала атаку.

– ..В некотором царстве, тридесятом государстве, в замке, похожем на этот, жил принц...

– Бедняга, – встрял Логан, – ему надо было подать в суд на подрядчика. Ти Эс и бровью не повела.

– Он жил совсем один в королевстве у моря и правил очень мудро. Правители соседних стран постоянно ссорились друг с другом, но принц ни во что не вмешивался, упорно трудился и оставался нейтральным, совсем, как Швейцария. А еще принц запретил в своем королевстве все цвета, оставив только ванильный и белый.

Принц очень любил белую рыбу в белом соусе, и каждую ночь шеф-повар готовил его любимое блюдо. Но принц всегда оставался голодным, потому что еду подавали ему в белой тарелке, на белом столе, в белоснежной столовой. Видишь ли, в этой абсолютной белизне бедный принц просто не мог найти свою белую рыбу в белом соусе. От голода он стал таким мрачным и суровым, что никогда не смеялся, и никто не видел у него даже улыбки.

Теперь, наконец, Логан уловил, где в ее рассказе кроется подвох. Намек был более, чем прозрачен, поэтому он, перехватывая инициативу, подхватил нить рассказа.

– ..И тогда он услышал стук в ворота замка и пошел открывать дверь.

– А куда подевался дворецкий? – Ти Эс забеспокоилась, не получит ли она отповедь в его варианте сказки.

– Он взял отпуск. Не мешай, сиди спокойно и слушай.

– О'кей. Валяй дальше.

– Сильным ветром прямо к нему в руку занесло принцессу. Сначала принц хотел ее выгнать вон. Видишь ли, он так долго жил тоскливо и одиноко, что даже сам не знал, насколько он одинок и как ему плохо. Но потом принцесса начала поражать его своими яркими цветами, щедрой душой и улыбкой, похожей на улыбку богинь. Ее смех разносился по замку, вызывая улыбки на унылых лицах. Везде, где проходила принцесса, она словно оставляла после себя яркие брызги красок. И раньше, чем принц осознал, что случилось, его королевство перестало быть нейтральным и скучным...

– Это конец? – прошептала Ти Эс.

Его взгляд жег ее. Он наконец ответил:

– Я... не знаю...

Она потянулась к нему.

– Может быть, это только начало. По крайней мере, я бы хотела так думать.

Глупо, даже опасно, но Логану тоже хотелось так думать. Дрожащей рукой он дотянулся до сидящей на песке женщины, провел пальцами по ее шее и приподнял ее голову за подбородок. Он снял ее темные очки и посмотрел у глаза Ти Эс.

Все, что она ждала от него, все свое влечение к нему Ти Эс попыталась вложить в свой взгляд. Ожидание чего-то манящего, еще не осознанного до конца, зародилось внутри нее, стало расти словно песня, которая доносилась издалека и звучала теперь все ближе и все громче, и уже не было больше сил дальше ждать этого.

Она потянулась к нему, и ее пальцы впились в плечи мужчины. «Логан...», выдохнула она, и ее губы слились с его губами.

Он целовал ее, не сдерживая себя, пока все его чувства не переполнились ею. Он слышал только ее тихое, еле слышное дыхание, чувствовал нежные прикосновения ее губ и ощущал тонкий, мягкий аромат ее духов и запах согретой солнцем кожи.

Накануне ночью Ти Эс казалось, что она влюбилась в Логана. Сейчас она точно знала, что любит его.

Каждая клетка ее тела пела. Влюбилась!

Тайлер Скотт Уинслоу IV восхитительно, безнадежно, безумно влюбилась!

Потрясенный силой собственного чувства, Логан наконец оторвался от ее губ. Она ничего не говорила ему, но все, что она хотела бы сказать, говорили ее глаза. Внезапно он вновь вспомнил все, что стояло между ними.

Увидев, что Логан нахмурился, Ти Эс сразу поняла, что сейчас последует очередное извинение. Ее руки бессильно упали с его плеч. Она вновь испытала сладкую муку, омрачившую в который уже раз краткое мгновение счастья.

«Господь, храни меня!» – подумал Логан. Почему он не закрылся в доме утром? Неужели он сегодня не мог держаться подальше от нее?

– Ти Эс, – его голос звучал хрипло и надломленно. Он кашлянул, пытаясь прочистить горло, и попробовал продолжить:

–  – Ти Эс, я очень...

– Да прекрати ты! – она сердито выдохнула, разочарованно и гневно глядя на него. – Неужели нельзя обойтись без этого твоего идиотского сожаления?!

Логан чувствовал себя последней скотиной. Ему хотелось крепко обнять ее, сказать ей, что она ошибается, хотелось утопить ее в своей нежности, но... Он очень боялся.

Ее гнев быстро утих. Она повернулась в сторону моря. Она совершенно не знала, что ей делать. В одну минуту он обрушивал на нее целый водопад нежности, целуя ее, делая ее центром своей вселенной, но в другую минуту он так же эмоционально отталкивал ее, его рот сжимался, как створки раковин, а глаза наполнялись печалью. Его внезапные смены настроения, переходы от нежности к суровости совершенно выбивали ее из колеи. Ти Эс еще никогда в жизни не чувствовала себя так неуверенно.

– Я не жалею ни о чем, – произнес Логан, стараясь привлечь ее внимание.

С легким вздохом Ти Эс попыталась решить, что же она собирается все-таки делать с этим загадочным Логаном Хантером. Как она в эти секунды хотела бы знать его настоящие чувства! Может быть, время и терпение все-таки помогут ей и Логан все-таки раскроется для нее? Правда, хватит ли у нее и того, и другого?

Внезапно ей захотелось остаться одной и привести свои чувства в равновесие.

– Пойду, поищу раковины, – она вскочила на ноги. – Они нам понадобятся для нашего замка.

Ти Эс уже пошла было к морю, потом остановилась и посмотрела на Логана с неуверенной улыбкой.

– Ты подождешь меня, ладно?

– Я подожду.

Он точно знал, что сходит с ума, но опять, в который раз, отбросил осторожность. Да, если она хочет, он будет ждать ее хоть целую вечность.

Логан наблюдал за ней. Она наклонилась, подняла раковину, а потом стала разглядывать ее, поворачивая в разные стороны, осторожно прикасаясь к перламутровой поверхности кончиками пальцев.

Она пошла дальше. Пройдя вдоль кромки прибоя, вновь остановилась, на этот раз, чтобы поговорить с каким-то чумазым мальчишкой, который сосредоточенно создавал свой собственный песочный замок. Логан увидел, как Ти Эс присела рядом с ним на колени, и он знал, что сейчас она искренне восхищается его произведением.

«Да», – думал Хантер, он будет ждать, когда она вернется и покажет ему сокровища, которые она собрала. Будет ждать ее чарующую улыбку и рассказ о том, что сказал ей мальчишка, которого она только что встретила.

И, если ему повезет, может быть хотя бы малая частичка безграничной любви к жизни, которой Ти Эс щедро делилась со всем миром, обновит и его зачерствевшую душу.

Глава 6

Сначала внимание Ти Эс привлек песчаный замок. Это было замысловатое произведение искусства, фунта три в диаметре. Вход в волшебное королевство охранял грозного вида дракон.

Потом она посмотрела на мальчугана, который все это сделал. Ему было не больше десяти-двенадцати лет. Он был удивительно худой, неухоженный и лохматый. На его удлиненном, худом лице сильнее всего привлекали внимание карие глаза с густыми черными ресницами.

– Привет, – сказала Ти Эс.

Он кивнул головой. Тяжелая прядь каштановых, давно нечесанных волос упала на один глаз. Мальчик что-то пробормотал в ответ.

– Меня зовут Ти Эс. Я никогда в жизни не видела такого прекрасного песчаного замка.

Взгляд, которым мальчишка скользнул по ее лицу, навел Ти Эс на мысль об испуганной птице, которая готова улететь в любой момент, как только человек сделает неосторожное движение.

Совершенно инстинктивно, найдя нужный тон, Ти Эс вежливо улыбнулась.

– Я бы хотела узнать имя замечательного художника, который создал такую красоту из простого песка.

На его лице промелькнула ответная улыбка.

– Джисс.

– Рада с тобой познакомиться, Джисс. Здесь в округе я никого не знаю, кроме моего друга Логана. Он живет вон там. Я тут совсем недавно и живу вон в том маленьком коттедже.

Ти Эс махнула рукой в сторону домов.

– Не имела бы ничего против того, чтобы еще с кем-нибудь познакомиться, а то тут совершенно не с кем поболтать, так что приглашаю тебя к себе в любое удобное для тебя время. Если слишком устанешь или проголодаешься, когда будешь поблизости, – твой дом, наверное, далековато – стучись в мою дверь. Вообще-то днем я вовсе не запираю двери. Бери там все, что захочешь из еды и напитков. Мне все равно.

В действительности она запирала дверь, но теперь придется оставлять ее открытой. Если только ее предчувствия оправдаются.

Мальчик изучал ее лицо, стараясь понять, правду ли она говорит и нет ли в ее словах какого-то подвоха. Ти Эс выдержала его взгляд, от всей души желая, чтобы он увидел в ее глазах то, что хотел увидеть.

Следующие два дня тянулись немыслимо долго, и Ти Эс выбилась из сил. Сотрудники «Общества всех Святых» настаивали на ее возвращении. Дважды звонил отец, требуя, чтобы она приехала домой к предстоящему уик-энду, т, к, хотел посетить с нею какой-то деловой обед. А она ни на шаг не приблизилась к своей цели – уговорить Логана продать ей дом в Гринсборо. Не смогла она и придти к окончательному выводу о том, как же он в действительности к ней относится.

Отношения с Джиссом развивались тоже медленно, а иногда вообще замирали. Это было похоже на попытку приручить запуганное дикое животное, у которого есть причины не доверять человеку. Хотя, пожалуй, у нее появилась надежда: первые лучики доверия осветили отношения между нею и ребенком.

Мальчуган до сих пор еще так и не осмелился постучаться в ее дверь. Ни к пище, ни к деньгам, которые она оставляла в доме, никто не притрагивался, из чего Ти Эс заключила, что в ее отсутствие он не приходил.

Дважды она разговаривала с мальчиком днем на пляже, когда он строил свои замки из песка. По большей части говорила она сама, причем главным образом о «безопасных», несущественных вещах. Ти Эс рассказывала ему о том, как в детстве проводила каждое лето с матерью здесь на побережье, а после смерти матери ее отец продал дом на взморье. В ответ мальчик сказал, что его мать умерла, когда ему было четыре года. Ти Эс не стала проявлять назойливого любопытства, а сам он больше не рассказывал ничего.

Оба раза она притворялась, что голодна и настаивала на том, чтобы они оба сходили к ней в коттедж за сэндвичами и прохладительными напитками. А потом Ти Эс притворялась, что не замечает, как мальчик старается есть помедленнее и пережевывать каждый кусок.

Нерешенные проблемы отношений с Джиссом и Логаном, свалившиеся на нее так неожиданно, создавали впечатление, что время летит со скоростью курьерского поезда.

В среду утром ею овладело беспокойство и отчаяние. Она устала, оттого что видела Логана только пару часов после его возвращения домой в конце длинного рабочего дня. Их ужины вдвоем и ночные прогулки к морю были просто прекрасны, но ей хотелось большего, чем просто дружеские разговоры да поцелуи, от которых ее бросало в жар.

Время шло, и Ти Эс понимала все яснее, что остается в Нэгз Хед совсем не потому, что все-таки надеется купить интересующее ее здание. В конце концов, если уж необходимо, то она может найти другое место для устройства приюта. Может быть не так удобно расположенное, но найти можно.

Она оставалась тут из-за Логана. Другого такого человека ей не найти. Пока она его не встретила, Ти Эс даже не осознавала, что давно искала его.

Казалось, что она знает его целую вечность, и это укрепляло ее во мнении, что Логан – именно тот мужчина, который ей нужен. При общении с ним у нее появлялось чувство такой же эмоциональной близости и она испытывала тот же накал страстей, что и тогда, во время своей первой любви.

Сейчас она просто должна была окончательно выяснить, есть ли хоть малейшая надежда на то, что их отношения будут развиваться дальше.

Намереваясь застать владельца «Хантер Пропертиз» врасплох и как следует встряхнуть его, чтобы решить наконец для себя этот вопрос, Ти Эс сделать и вышла из дома.

Логан был в своем офисе. Он с головой ушел в изучение возможных направлений деятельности фирмы и составлял планы на будущий год, когда внезапно услышал, как хлопнула входная дверь. Логан, недовольно нахмурившись, посмотрел в ту сторону. Его секретарша непоколебимой стеной своего солидно скроенного рослого тела заблокировала вход, став на пороге.

– А вам, девушка, лучше держаться подальше от двери!

Если бы сержант учебной части услышал резкий голос миссис Миджетт, то, наверное, через мгновение он вылетел бы из своих ботинок от потрясения. Так подумал Логан, с интересом наблюдая за разворачивающимся сражением.

– Я вам сказала, мистер Хантер очень занятой человек. Его нельзя отвлекать, и все тут. Если хотите поговорить с каким-нибудь агентом – ради Бога! Идите, присядьте на свободный стул, а я посмотрю, кто сможет вами заняться. И не крутите передо мной своим задом!

Логан даже застонал от отчаяния. Ах, если бы вежливость с посетителями была бы такой же страстью миссис Миджетт, как и стремление защищать его покой.

– Есть проблемы, миссис Миджетт? – подал он голос.

– Привет, Логан, – раздался жизнерадостный голос Ти Эс. Ей удалось протиснуть руку между крепким телом секретарши и дверью и помахать ему. Мэйми и я просто немножко поспорили.

От удивления он открыл рот, который, опомнившись, закрыл с громким звуком.

«Мэйми?» Вряд ли даже мистеру Миджетту позволялось называть свою жену по имени.

– Все в порядке, миссис Миджетт, – сказал он. – Мисс Уинслоу моя...

Он смущенно замолчал. Ти Эс была женщиной, которую он любил, но Логан скорее позволил бы себе появиться без штанов на улице, чем вслух признаться в этом.

– Мисс Уинслоу – мой друг.

«Да, это будет хорошо», – подумал он, удовлетворенно кивнув.

Мэйми Миджетт встала в стороне и, скрестив руки на своей могучей груди, стала с удивлением наблюдать за сверхъестественным событием, которое разворачивалось у нее перед глазами.

Смазливая малютка, с которой она препиралась последние минут десять, впорхнула прямо к Логану Хантеру, чмокнула его в губы, а потом уселась, даже нет, плюхнулась прямо на стол. Мэйми была с боссом с первых дней компании. С того времени, когда он еще только открыл «Хантер Пропертиз». Но ей и в голову не приходило, что придется дожить до той минуты, когда из-за появления какой-то особы у шефа будет такой суетливо-взволнованный, глупый вид.

Мэйми сжала губы, чтобы сдержать ухмылку. Про себя, тайком, она возблагодарила настойчивость, с которой «мисс Уинслоу» вломилась в офис. Шеф находился на грани совершения роковой ошибки, начав оказывать знаки внимания той перечнице Мелиссе, а эта вертихвостка, пожалуй, и смогла бы удержать его от такой глупости. По мнению секретарши, Логану Хантеру нужна была не женщина с холодным сердцем купца, вроде Мелиссы, а какая-нибудь такая, вот как эта, рыжеволосая, взбалмошная особа.

Как только дверь за секретаршей тихо закрылась, Логан вместе с креслом отодвинулся назад. Он улыбался, и Ти Эс улыбалась ему в ответ. Ее глаза сияли, словно два голубых драгоценных камня. Глядя на нее, Логан вдруг со всей отчетливостью понял, что его чувство бесконечного одиночества, которое он иногда испытывает, исчезает сразу, как только она оказывается рядом.

– Привет, – тихо повторила Ти Эс.

– И тебе привет, – он рассматривал ее красно-бело-голубую, словно американский флаг, блузку и красные шорты. – Лет двадцать назад, надев такую маечку, ты бы прямиком угодила на тюремные нары.

Она засмеялась и закинула ногу за ногу. На ней были белые кроссовки и красные носки.

– Времена изменились. Теперь наоборот – я живое олицетворение патриотизма и любви к своей стране.

Память вернула Логана на много лет назад, в то время, когда его отца арестовали за то, что на заднем кармане джинсов у него был пришит американский флаг. «Убери ухмылку с физиономии, парень. Ты что – не понимаешь, что тот, кто тут в Штатах пытается усесться на американский флаг – не американец?» – сказал помощник шерифа из маленького городка возле коммуны, когда защелкивал наручники на запястьях Сина Чейза.

С легким изумлением Логан подумал, что, наверное, он сам очень изменился. Во всяком случае сейчас это воспоминание просто забавляло его. Раньше, когда он вспоминал этот эпизод, ему бывало стыдно за отца.

– Так, значит, вот где ты проворачиваешь свои операции с недвижимостью, с любопытством осматривая офис, сказала Ти Эс.

Логан попытался взглянуть на обстановку кабинета ее глазами. Черно-белая с золотистым оттенком мебель всегда казалась ему простой и элегантной, но сейчас она выглядела до ужаса аскетичной.

Ни одной картины, ни одного растения, абсолютно голый стол, Ти Эс была единственным ярким и выделяющемся пятном в комнате.

Он остановил взгляд на ее красивых прямых ногах, покрытых ровным загаром.

– Не подумай, что я тебе не рад, но все же, что ты тут делаешь?

– Я пришла, чтобы забрать тебя отсюда. Я тебя похищаю.

Она подарила ему одну из тех своих улыбок, от которых он совершенно лишался рассудка. На его губах тоже промелькнула улыбка.

– И как же вы планируете это осуществить, мисс Уинслоу?

Не отрывая от него своих глаз, Ти Эс медленно скользнула на край черного полированного под мрамор стола и, приблизившись к Логану, обвила руками его плечи.

– Я собираюсь сказать тебе, что сегодня страшно соскучилась по тебе, прошептала она, а ее ладони скользнули по его шее к затылку.

Его пронзила дрожь ожидания чего-то большего.

– Это все?

– Потом я собираюсь сказать, что я... хочу тебя. Тебе не кажется, что мы уже достаточно долго ждали?

Он сидел неподвижно, боясь пошевелиться, с наслаждением прислушиваясь к звукам ее голоса и глядя, как она кончиком языка облизнула свои губы. Его ладони стали горячими, и он сжал ручки кресла.

– А если и это не сработает?

– Тогда я собираюсь поцеловать тебя... вот так.

Ее губы начали медленное, обольстительное движение от его подбородка вверх к его глазам. Он почувствовал прикосновение ее чуть влажных губ на своих щеках, а потом она своим языком раздвинула его губы, и легкие, чуть ленивые, словно изучающие прикосновения превратились в горячий поцелуй страстно желающей его женщины.

Волна наслаждения захлестнула Логана. Он наконец отпустил кресло, за которое ухватился при ее первых прикосновениях, потянулся к Ти Эс и, обняв ее, усадил к себе на колени. Его рука легла на упругий женский живот, потом скользнула по округлому бедру и начала движение вниз по ее ноге, словно исследуя атласную поверхность женской кожи.

Ти Эс почувствовала, как от его прикосновения по всему телу разлилось тепло, потом стало так жарко, что захотелось сбросить одежду. Рука Логана легла ей на грудь и сделала какое-то легкое волшебное движение. Ти Эс даже тихонько застонала от удовольствия.

Ее простая попытка вытащить его с работы превратилась в прекрасную сказку, во взрыв их чувств и желаний. Все же, как она была права! Логан Хантер действительно окружил себя стеной, но это была огненная стена. И несмотря на это, он был для Ти Эс удивительно знакомым, словно тот образ, который она создала в своем воображении и в котором было так много от ее первой любви. Она готова гореть вместе с ним в этом огне хоть целую вечность!

Ти Эс наконец оторвалась от его губ, откинула голову и с трудом перевела дыхание.

– Как это тебе удается? – с легким трепетом спросила она.

– Удается что? – прошептал он, лаская большим пальцем ее напрягшийся под блузкой сосок.

– Заставить меня почувствовать, что я всегда любила тебя.

Его рука упала с ее груди. Ее откровенное признание поразило Логана в самое сердце. Он и не подозревал, что, оказывается, раньше в тайне даже от самого себя, он считал себя недостойным чьей-либо любви. Это было страшное, пугающее открытие, но он понял, что именно это чувство не позволяло ему полюбить кого-нибудь в ответ.

Ти Эс увидела в глубине его суровых голубых глаз выражение какого-то непонятного страха и от этого почувствовала себя так, как будто вот сейчас, в этот момент, она теряла что-то очень дорогое. Вполне возможно, он желает ее, но совсем не желает ее любви! Она медленно разжала руки и, крепко сжав кулаки, положила их на колени.

– Очевидно, ты не хотел знать, что я тебя люблю, – она опустила голову. О господи! Она только все испортила! – Ну, ладно, все в порядке. Ты меня в ответ любить не обязан. Я имею в виду, что я бы этого хотела, но... Нет – так нет. Я принимаю все, как есть. Увы, я не умею скрывать свои чувства. И никогда не умела. И не буду уметь. Отец говорит, что я слишком эмоциональна. Он думает, что это недостаток моего характера. Возможно, он прав. Я сейчас много болтаю. Это – оттого что я слишком смущена и растерянна.

Логан взял женщину за подбородок и приподнял ей голову, чтобы она посмотрела ему в глаза.

– Послушай, я, конечно, понимаю, что у меня не та реакция на твои слова, которую ты ожидала. Но, пожалуйста, пойми. Я только забочусь о тебе. Я не могу быть таким эмоциональным, как ты. Полагаю, это потому, что у меня раньше никогда не было особой нужды выражать свои чувства.

Нежность, прозвучавшая в его голосе, его взгляд согрели Ти Эс, вновь пробудили в ней надежду. Ну, конечно, он заботится о ней! Может быть ему просто нужен кто-то, кто научил бы его любить. И еще на учил бы его смеяться.

Он провел большим пальцем по ее нижней губе.

– Я думаю, что твой отец ошибается. Я вообще не верю, что в твоем характере есть хоть один недостаток. Ты лучше всех, кого я знаю. Ты даришь свою дружбу просто так, ничего не требуя взамен, просто потому, что удивительно щедра. Это – как дары моря или подарок судьбы. Их принимаешь, потому что они есть, и все тут.

Ти Эс провела ладонью по его щеке.

– Это самые прекрасные слова, которые я когда-либо слышала. Спасибо, мне никто такого не говорил. Я почувствовала себя значительно лучше. Нет, серьезно. Даже лучше, чем тогда, когда Мара дала мне поносить свою корону.

– Ах, да! Мара! Та самая хозяйственная леди. Полагаю, довольно тяжело таскать на макушке такое удивительное украшение.

Ти Эс ухватилась за кончик его строгого консервативного галстука и потянула Логана к себе.

– Пожалуй, да! Но корона была такой красивой, блестящей. Мне очень идет все блестящее. Я люблю все яркое.

– Возьму на заметку. Ну, так и что же мне нужно делать, чтобы конкурировать с чем-нибудь ярким?

В ее глазах затанцевали озорные бесенята.

– Брось хотя бы на день свой душный офис. Представляешь, целый день увлекательных приключений со мной, а?

Я этого сделать не могу. Миссис Миджетт будет совершенно потрясена.

Логан сказал это, хотя и знал, что бросит любое дело, если только Ти Эс попросит его.

– Ну, дай ей выходной, – Ти Эс отпустила его галстук. – Она будет рада. Кстати, почему ты зовешь ее миссис Миджетт?

– Она сама меня просила так ее называть. Когда я ее нанимал, то спросил об этом. Она строго посмотрела на меня и сказала:

«Миссис Миджетт, конечно». Я ее прямо-таки боюсь, и она это знает.

Мысль о том, что Логан Хантер может быть кем-то запуган, показалась ей настолько смешной, что она, расхохотавшись, чуть не свалилась с его колен.

Спустя два часа он стоял на вершине Джеккиз Ридж. Первый раз с тех пор, как Логан вместе с Ти Эс ушел с работы, ему захотелось вернуться назад. Ланч удался на славу. Прошвырнуться с ней по магазинам оказалось тоже неплохо даже несмотря на то, что он ненавидел это занятие. Втайне он даже обрадовался, когда они купили ему индикатор настроения в виде колечка, но Логан наотрез отказался от майки с надписью «Капитан Кондом говорит: ,Укутай этого шалунишку « «.

«Но вот это, – подумал Логан, глядя прямо вниз на тонкие, грязноватые берега Роуноук Саунд, – вот это уже перестает быть забавным».

Дело в том, что сейчас они с Ти Эс стояли на горе, откуда собирались совершить полет на дельтопланах.

И место это было планерной станцией.

Логан проверил свой индикатор самочувствия. Кольцо приобрело серо-черный цвет – показатель панического ужаса и чего угодно, но не счастья. Нет, он точно рехнулся. Интересно, какого цвета станет эта штуковина, когда он, переломав себе все кости, будет лежать и истекать кровью у подножья этого высокого и огромного песчаного холма?

Стараясь запомнить все, что говорит инструктор о тепловых и восходящих потоках, Логан взглянул на светящееся счастьем лицо Ти Эс. На поясе у нее уже была водружена целая сбруя, и от этого казалось, что к женщине прикреплен гигантский многоцветный воздушный змей. И сейчас, через мгновение, он и сам окажется привязанным к одному из таких хитроумных изобретений.

Когда Логан подумал о необходимости прыгать с вершины, не имея возможности опереться на что-нибудь, кроме воздуха, у него в желудке тут же засосало. Только треугольное крыло останется между ним и неминуемой смертью! Он надел защитный шлем. А, ладно! По крайней мере, мозги не разлетятся по всему побережью.

Инструктор еще раз обошел вокруг Логана, проверяя, как он привязан к дельтаплану. Потом с сомнением посмотрел на этого отдыхающего и попытался подбодрить.

– Все будет о'кей, только не паникуйте.

Просто расслабьтесь, помните наши инструкции и наслаждайтесь.

– Это будет так здорово! – Ти Эс была настолько взволнованна, что почти визжала от восторга. Ее глаза сияли, совсем как у ребенка в первое рождественское утро. Она послала Логану воздушный поцелуй и побежала вниз навстречу ветру.