Текст книги "Игрок поневоле"

Автор книги: Терентий Гравин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 22 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

– Я бы не сказал, что все мертвы, – немного остудил я его злорадство. – Главный жандарм сектора, уж не знаю, которого, так и висит над воротами, готовый в любой момент обрушиться на существо, нарушившее закон.

– Да-а-а… Этих умертвий не так просто свалить… – Эванджелин озадаченно почесал затылок, затем с омерзением стряхнул на пол кусок сажи и заявил: – Мне надо привести себя в порядок! Пошли в душевые!

– Но ты нам ещё не всё рассказал!

– Могу это делать и под струями воды. Или вам доставляет удовольствие любоваться мною таким… э-э, несуразным?

Скорей наоборот. Так что мы сопроводили нашего нового знакомца в душевые кухни, предназначенные для личного персонала, допытываясь на ходу о другом:

– Почему ты до сих пор не выбрался из канцелярии? Настолько тут понравилось?

– Хорош издеваться, парни! – укорил нас барон и начал стаскивать с себя обрывки одежды. – Меня это здание скоро в могилу заведёт. На крыше – краб, местный страж данного сектора. Причём самый главный среди себе подобных и самый крупный. В данное время и в данной ипостаси наблюдения он следит, чтобы никто не нарушил целостность внешнего контура канцелярии, не пробрался внутрь или не выбрался наружу, минуя специальных представителей стражи на входе. Я даже окно не могу взломать и открыть, потому что это приравнивается к взлому и сопряжено с немедленным вмешательством краба. В его списках я числюсь преступником, приговорённым к казни. В лучшем случае он меня обратно в аквариум затолкает, в худшем – сразу на кусочки порвёт.

Он уже тщательно вымывался под струями воды, а мы, не зная, сочувствовать ему или опасаться его странной профессии, продолжали расспросы:

– Почему нельзя просто пройти мимо Скелетов-толстяков на входе? А то и уничтожить их, а потом преспокойно выйти?

По словам барона получалось, что никак нельзя. Стража его сразу опознает как преступника, тем более что они скрупулёзно фиксируют всех входящих в здание и выходящих из него. При этом не путаются, пусть перед ними пройдут даже тысячи посетителей за день. Убить их не просто, даже имея невероятные силы, артефакты и приспособления. Их не только удивительная броня, пояса и перевязь защищают, но и сама арка входа вокруг них – нечто многофункциональное, защитное и непробиваемое.

То есть некромант для выхода отсюда крайне нуждался в помощи извне. И то ещё следовало долго и тщательно продумать, как эту помощь оказать, самим не попав при этом в список нарушителей законов. Простого жандарма сектора мы уже видели, так что с самым главным радетелем порядка в Ихрезе нам совсем встречаться не хотелось. Но и сам учёный переживал, ему не хотелось нас подставить, даже ценой собственного освобождения, и, кажется, он нисколько при этом не кривил душой.

Что забавно, за полгода с лишним он так толком и не сумел придумать дельного плана своего освобождения. Узнав, что у нас есть лошади, он было обрадовался:

– Отлично! Крабы так быстро не бегают, и мы легко уйдём от жандарма верхом. Для этого вы делаете шум с другой стороны здания, затем вырываете окно с нужной нам стороны, я вскакиваю на коня, и мы все вместе покидаем город.

– Ну а вдруг жандармы между собой имеют связь? – с ходу отыскал я самое слабое место в плане. – И навстречу нам двинутся остальные силы правопорядка Ихреза? Да ещё и ворота закроют? Чего замолк? Разве ты знаешь тайный подземный выход из города?

– Увы!.. Не знаю…

– А он существует? – стал уточнять Александр.

– По всем понятиям – должен быть. Может даже из этого здания. Но я, сколько ни рылся в здешних бумагах, сколько карты и схемы ни рассматривал, ни единого намёка не нашёл. Наверняка сведения об этом лишь у губернатора в голове имелись.

– Так оживи его и допроси, делов-то! – удивился парень, вспомнив, что он знает о подобных специалистах. – Некромант ты – или просто рядом подошвы стаптывал?

– Ты бы, юноша, уважительней к старшим относился! И не грубил! Оживлять и допрашивать покойника можно только в первые сутки после его смерти, – стал поучать нас учёный. – Да и не видел я здесь трупа губернатора, наверняка он в своём особняке в обеденное время находился.

Но я уже как-то вполуха слушал их нападки и пререкания. Меня окончательно разволновал вид прогуливающихся по площади товарищей по команде. Не слишком ли они сблизятся, оставшись вне нашего присмотра? Не пора ли мне возвращаться и навести там порядок? И загрузить этого подлого паладина очередным благородным заданием? Длительным и невыполнимым.

Наверное, по причине этой задумчивости я несколько охладел к участи некроманта и не сильно торопился с риском для жизни бросаться на его дальнейшее спасение:

– Слушай, Эванджелин, думай быстрей, нам следует торопиться в гостиницу на ужин. Да ещё и на рынок надо глянуть издалека. И вообще, завтра утром мы покидаем город…

– Как это? – растерялся барон.

– Как, как… просто. Вон, уже и регистрацию прошли, и залог оставили.

– А-а-а!.. – затянул тот, припомнив, что нас сюда привело. – Точно! – И тут же весело рассмеялся: – Ха-ха! Наивные чужестранцы! С тем же самым успехом вы могли прокричать свои имена на площади и деньги там же швырнуть на мостовую. В любом случае вас бы арестовали на воротах и задержали в тюрьме «до выяснения всех обстоятельств».

– По какому праву? – сразу встал я в боевую позицию, готовый прорываться сквозь какие угодно преграды.

– А бумага, подтверждающая регистрацию, – где? А жетон для увозимой вами фейри – почему не на ней?

Пока мы кривились от стыда и пытались подобрать оправдания для нашей лопоухости, Эванджелин довольно быстро вытерся после душа и, достав из шкафчика заготовленное там одеяние, стал быстро одеваться. Ну и когда предстал перед нами в новом костюме, стало ясно: опять нас обманул. Ибо порванный, испачканный и уже выкинутый костюм не являлся последним и единственным в гардеробе обирателя трупов. Теперь он выглядел не в пример импозантнее, чем прежде, и, убедившись по нашим завистливым взглядам в собственной неотразимости, решил перейти к дельным советам и наущениям:

– В этом городе вся бюрократическая система заточена только на одно: чтобы по возможности выдоить любого чужака до последней монеты, а у тех, кто сумеет вырваться отсюда с громадными потерями нервов и золота, навсегда привить страх и нежелание сюда возвращаться. Исключения делались лишь для тех иногородних купцов, которые работали с нашими торговцами на основании долгосрочных договоров. И раньше я даже гордился такой системой. А вот сейчас…

Ещё бы она ему нравилась в настоящее время! Выбираться срочно надо из этой красивой и сытой тюрьмы, а не восторгаться прочностью решёток. И тем не менее именно знание законов могло помочь нам, чужакам, и Броку, как местному жителю. После усиленного размышления он продолжил:

– …А сейчас побежали в кабинет регистраций на втором этаже. Вначале решим данный вопрос… Хе-хе! Потому что вам повезло отыскать грамотного местного пейзанина.

Процесс регистрации и в самом деле выглядел несложным: определённый бланк, заполненный нашими именами, сроком пребывания и причиной заезда в город. Также туда было вставлено новое имя, которое барон выбрал для себя и которое неизвестно стражам правопорядка. Три резолюции. Неразборчивые подписи, две громадные печати посредине листа и сразу три внизу, и наш караван уже послезавтра утром может преспокойно выехать из города.

Почему не завтра? На этот справедливый вопрос нашей стороны некромант отвечал долго и обстоятельно. Оказывается, даже первую выданную нам бумагу порой следовало ждать дней десять. Настолько страшные тут существовали проволочки, жуткие задержки при подаче по инстанциям, да и само утверждение вышестоящим начальством являлось вершиной бюрократического искусства.

Но ещё как-то одну бумагу в день считалось получить возможным. Но вот два вопроса решить сразу – никогда. Стража в таком случае будет стопроцентно уверена в даче взятки должностному лицу, прямо на выходе арестовывается посетитель и возбуждается уголовное дело.

Честно говоря, я такому не поверил:

– Стража-то какое отношение имеет к нашим делам? И каким образом догадается о взятке? Это же полный нонсенс, ещё и учёт наших действий протоколировать!

– Ну, не веришь мне, сам посмотришь на поведение охраны, когда будешь покидать здание. В данный момент лучше поверь мне: за жетоном следует явиться завтра. Хотя запомни и крепко заруби себе на носу: залог ты уже сегодня оплатил официально. А я тут спокойно за ночь сделаю необходимое и запитаю жетон энергией из общественного накопителя. Раньше при всём нашем желании не получилось бы. И не смотри на меня так, фейри о таком ни догадаться, ни знать не могла. Да уж… За ночь и предобеденное время я постараюсь и всё остальное к своему побегу подготовить. Изначально сменить своё имя на табличке, которую жандармы читают без труда, как её ни прячь…

– И наши имена тоже читают? – сразу встрял малой.

– Ваши?.. Вряд ли… Вы ведь чужестранцы, вообще люди – из иных миров. А вот мне так быстро метки уроженца Ихреза с себя не смыть. Что ещё надо сделать?.. Ага! Приготовить два мощных взрыва на той стороне здания, а потом третий – со стороны площади. Выскакиваю быстро в окно и делаю вид, что прогуливаюсь с вами по площади. Появляется страж – мы ничего не видели, никого не трогали. Только вы лошадь для меня не забудьте… Ну и вначале внутрь за жетоном придется заскочить, он также охраной как-то отмечается.

Я потряс с отвращением головой:

– Опасный у вас город. Если и все остальные такие же, лучше в них и не появляться без крайней нужды. И это… – Нарушать законы мне сильно не хотелось. – Может, ты как-то без взрывов обойдёшься?

Некромант в смущении развёл руками:

– Ничего лучше пока придумать не могу… Жандарма отвлечь, обмануть – это не подпись для Скелетов-толстяков подделать.

– О! – Меня, словно ударив током, осенила удачная идея. – Слушай, Эванджж… тьфу ты, никак тебе женское имя не идёт! Можно хоть сократить как-то?

– Запросто! – легко разрешил барон. – Можете называть меня Эван. Эван Брок.

– Так вот, Эван, давай жандарма и не будем беспокоить! Пусть себе спит спокойно на крыше. До завтрашнего дня состряпай документ, по которому нам якобы разрешили выкупить за пару серебрушек труп утопленного некроманта и вывезти в иные пространства для дальнейшей утилизации. И мы тебя попросту выносим без шума и без пыли – на носилках. И оркестр с траурной музыкой не понадобится. А? Как тебе идея?

Наш новый знакомец замер, обдумывая возможности нового сценария, потом уважительно хмыкнул и радостно заулыбался:

– Однако! В самом деле оригинально и просто… Может получиться… Да что там сомневаться, наверняка получится! Хе-хе! И окна ломать не придётся. Мм… только вам надо на охране сразу заявление сделать. Мол, завтра будет вынос тела, если чиновники успеют бумаги оформить. Хотели тело, дескать, уже выдать, но непорядок обнаружился: носилок у вас с собой не было.

Странно звучали его советы, но я вспомнил, что мы в игре, мир вокруг – это только Осколок игровых локаций, а умертвий можно поймать на силлогизме поступков и некоторой косности мышления. Если мы сегодня вобьём им в память причину невыноса тела, то завтра они носилки воспримут с пониманием и одобрением.

Так что мы ещё наскоро обсудили все наши действия на день завтрашний, оговорили возможность изменений, о которых некромант заявит в случае чего через громкоговорители на площади, да и поспешили на выход из здания.

Глава 14
Борьба с бюрократией

Вот только взять и выйти из канцелярии оказалось не так просто. Нас ещё на проходе холла ошарашили вопросом:

– Золото на что потратили? – Э-э-э?! Да они тут вместо сканера и металлоискателя работают! Но отвечать-то надо:

– Наши деньги, куда хотим, туда и тратим.

– Тогда у нас возникают подозрения о взятке. Взятки запрещены законом! Поэтому сразу лучше повиниться и разоблачить недобросовестного чиновника. Вам будет оказано снисхождение…

Мы сразу догадались, какое грозит снисхождение: в лучшем случае впаяют лет на пять меньше. В худшем – забудут в тюрьме на века. Поэтому мы весьма вежливо и досконально поведали, в каком кабинете и на какой стол выложили наши золотые для уплаты залога по поводу покидающей город фейри.

Казалось, стражники удовлетворены объяснениями, но всё равно выпускать не спешили. Последовал иной вопрос весьма строгим, придирчивым тоном:

– Почему так долго оформляли всего одну бумажку?

Вот тогда я понял, почему бюрократов простой народ ненавидит и часто жалуется на отсутствие пулемёта. Или танка. Мне тоже жутко захотелось давить гусеницами и поливать вражин свинцовой смертью. Хорошо, что нашёл ответ:

– Так ведь… это… очереди!

Прокатило! И где, спрашивается, логика? Первые посетители за полгода и проторчали почти четыре часа в очередях? Причём и самих чиновников непобедимая стража давненько в глаза не видела. Зато свои обязанности выполняют скрупулёзно, а отговорка про очереди оказалась для них самой приемлемой.

Воистину говорят: неисповедимы и неведомы помыслы разработчиков.

Заключительный наш отчёт был воспринят с пониманием: метку получить не удалось из-за длительного согласования со всеми звеньями учёта. Может быть, выдадут только завтра. Ну и завтра придём за телом казнённого преступника. Канцелярии оно больше не нужно, а мы его употребим на благо всего человечества. Услышав это, охранник снизошёл до предупреждения:

– Носилки не имеют права оказаться длиннее двух метров и двадцати сантиметров. Иначе будут приравнены к незаконно проносимому оружию.

Дельные слова! За такие следовало бы и чаевые оставить, если бы не опасения, что монетку или две примут за взятку. Да и зачем бессмертным скелетам деньги? Ни семьи у них нет, ни выходных… Бессменные часовые оплота бюрократии! Звучит…

На площади всё оставалось без изменений. Сравнительно, конечно. Ибо поведение Даниэллы выглядело безобразным. Она, как дешёвая шлюшка из борделя, повисла на локте увлечённо что-то вещающего Чайревика и весело хохотала. Пришлось издалека повышать голос, призывая к порядочности и заодно наводя порядок в команде:

– Почему не ведём наблюдение по сторонам?! А если бы на вас напали вырвавшиеся на улицы слуги? Натуральное разгильдяйство! И ещё кто-то смеет утверждать, что рыцари – это пример железной дисциплины!

Как ни странно, Димон не стал ни оправдываться, ни вступать в полемику. Только глянул на меня снисходительно, с невероятным моральным превосходством. Ещё и женскую ладошку при этом нагло и бесцеремонно поглаживал. А его мысли легко читались во взгляде: «Прекрасно понимаю причину твоего недовольства, но… она выбрала лучшего и более достойного. Так что напрасно злишься!»

Да больно мне надо на кого-то там злиться! Просто сейчас ради профилактики и за то, что службу не несут, как подойду, да как дам по шее!..

Хорошо, что лошадки нашему приходу откровенно обрадовались, сняли вспыхнувшее во мне раздражение своим весёлым ржанием и перестуком копыт по мостовой. Да и Пятница выразил желание размяться после затянувшейся беседы:

– Жаль, что здесь, в Ихрезе, гулей нет. Можно было бы на них поохотиться. Кстати, а почему нет? Забыли у этого некроманта поинтересоваться.

– Что за некромант? – сразу перестала улыбаться сияда.

– Потом расскажем, – не удержался я от мелкой мести. Пусть помается от любопытства! – На ужин пора поторапливаться, а мы ещё и на рынок глянуть хотели.

– И не только на рынок, – решила напомнить женщина, но я уже её не слушал, обращаясь принципиально лишь к Пятнице:

– Раз мы тут ещё на сутки остаёмся, то завтра уже и город окончательно осмотрим. Тем более если у нас будет гид из местных. Но! Пошёл, родимый!

Застоявшийся Гнедой тотчас пустился резвым аллюром, а там и в галоп пошёл. Так что паладину и его восторженной слушательнице пришлось прекращать обсуждения услышанного и спешно нас догонять.

Ближе к нужному перекрёстку мы перевели животных на шаг и непосредственно к городскому рынку выдвинулись не спеша, а там и вообще остановились метрах в тридцати от первых прилавков. И стали тщательно присматриваться.

Висевшее в воздухе напряжение почувствовали незамедлительно. Ну и нараставшее ощущение чужого взгляда лишало легкости поведения или желания свободно переговариваться. Сразу возникало желание быстренько развернуться и рысью убраться отсюда как можно скорей.

Оставались мы на месте вопреки здравому рассудку, скорей из желания крайнего противоречия. Да и хотелось всё-таки понять: что там страшное такое прячется и чем оно нам может угрожать конкретно?

– Мне кажется, это связано с не захороненными трупами, – шёпотом стал делиться своим мнением Александр. – Вон их сколько под открытым небом валяется, как бы новый Поедатель не сформировался.

– С такой напастью мы справимся, – тоже шёпотом отвечал я, разглядывая мелкие детали с помощью бинокля. – Напалма у нас хватает. Да и, как по мне, то лучше было бы весь этот рынок сжечь… Может, и в самом деле зашвырнуть одну ёмкость вон в то скопление навесов и прилавков?

– А если все дома вокруг загорятся?! – зашипела на нас рассерженно сияда. – Вплотную ведь к рынку стоят, полгорода выгореть может, несмотря на то, что стены каменные.

Ну да, хоть и крыши покрыты черепицей, однако не внушали доверия. Зато наши опасения и предосторожности вконец рассмешили Димона Чайревика:

– Чего вы шепчетесь, словно воришки? Нет там никого, и быть не может! Только и всего, что местные дворники не имеют права трогать территорию рынка. Потому и неубрано. Вот я сейчас проедусь…

И бравируя своей крутостью да бесстрашием, рыцарь шевельнул поводьями.

– Стоять! – прикрикнул я на него негромко. – Коль такой отчаянный, останавливать не стану. А вот коня оставь с нами, нечего благородным и верным во всех отношениях созданием рисковать.

Это я удачно сделал сравнение и провёл параллели. Пусть прочувствует свою ущербность и заткнётся с неуместной инициативой.

Только белый паладин и не подумал отступиться от своих слов. Презрительно хмыкнул в мою сторону и спешился. Отдал повод в руку Пятницы. После чего снял притороченный к седлу щит и с наглой фривольностью обратился к даме:

– Дани, прогуляешься со мной? Может, чего ценного отыщем на ничейных прилавках? – Знал, скотина, чем можно завлечь наивную дурочку!

К счастью и к моему невероятному внутреннему удовлетворению, вышеназванная особа оказалась не настолько наивна:

– Пешком расхаживать среди трупов? Избавь меня от такого, Димон. Но если отыщешь что симпатичное, смело тащи мне, я не обижусь.

– Как скажешь, моя великолепная! – не осмелился Чайревик оспорить волю её светлости.

И довольно быстро пошагал в сторону ближайших прилавков. А у меня в голове проскочила злорадная и подленькая мыслишка: «Ну вот, тут тебя сейчас и схарчит Поедатель!» Хорошо, что совесть всё-таки восторжествовала, и я сам себя оборвал:

«Что за глупости в голову лезут?! Не дай бог, таких неприятностей! Человек всё-таки… Нас и так слишком мало…» – И вновь сосредоточился в наблюдении за рынком, не забывая и по сторонам оглядываться время от времени.

Вначале ничего не происходило. Рыцарь прошёл мимо первого прилавка, чуть приостановился возле второго, заглянул за третий. Затем мечом что-то пошевелил на четвёртом и пятом прилавках. Но так ничего стоящего не обнаружил, двинулся дальше. И уже через два ряда его поблескивающие латы только кое-где просматривались мною среди нагромождения стоек и развешанного товара. Но всё равно, именно я первым заметил надвигающуюся опасность и даже успел предупредить явно зазевавшегося паладина отчаянным воплем:

– Дим! Сзади!!!

Благодаря этому наш товарищ по команде и спасся. Оглянулся, резко отпрыгнул в сторону, затем отгородился сброшенным прилавком, вторым, перевернул третий и бросился бежать в нашу сторону. Встречать концентрированной магией или рубить неожиданного неприятеля своим мечом Чайревик даже не пытался. Потому что чудище имело более длинное оружие, смотрящееся невероятно опасным. По сути, рыцарь поступил правильно, и обвинять его в неуместном побеге не было смысла. С таким монстром лучше всего сражаться будучи в численном преимуществе. Да и не факт, что среди прилавков не затаилось ещё с десяток подобных тварей.

У них нижняя часть тела была как у сколопендры. Этакое брюшко бронированное, метровой длины на многочисленных ножках. Но вот передняя часть прямостоящая и скорей взята от богомола. Этакий бронированный хитином остов, с возвышающейся метра на три головой, поддерживаемый снизу двумя парами опорных лап. И оружие выглядело весьма устрашающе: две передние лапы смахивали на ухваты из мясницких топоров, утыканные острыми наростами и общей длиной гораздо больше, чем боевая алебарда.

Такую дичь лучше всего бить на расстоянии, а в ближнем бою только добивать в случае крайней необходимости. Поэтому изготовившийся заранее Пятница, как только рыцарь и его преследователь выскочили на открытое пространство, сделал первый выстрел из арбалета. И уже в который раз не посрамил гордое звание лучшего стрелка: болт разнес чуть ли не половину треугольной головы, лишая при этом тварь одного глаза. Богомола этот удар остановил на мгновение на месте, но нисколько не убил, а просто заставил изменить способ атаки. Остатки головы оказались опущены вниз, скрыты за бронированным корпусом, и чудище вновь устремилось в атаку.

Оторвавшийся к тому времени Чайревик уже влился в наш общий спешившийся строй и оттуда стал запускать свои белесые взрывающиеся шарики. Но если на гулей шарики оказывали убийственное влияние чуть ли не сразу, то на данное чудище они произвели впечатление медленно летящих снежков, оно попросту небрежно отбило их в стороны. Пришлось мне как танку выдвигаться со Щитом вперёд, начиная замах своим зазубренным Мечом. Санёк лихо пристроился слева от меня, размахивая Шершнем, ну а сияда воскликнула, оставаясь у нас в тылах:

– Бью пятисекундным оглушающим!

Что-то я не заметил, чтобы тварь после этого замерла или хотя бы приостановилась. Одной лапой богомол попытался ухватить Димона, отшагнувшего далеко вправо, чтобы не мешать моему замаху. Второй лапой – резво двигающегося Александра. Ну а всем своим корпусом, с вновь высоко поднятой головой, ударил с разгона по моей легендарной защите. Да так ударил, что меня откинуло на добрый метр назад, и я с трудом устоял на ногах. Мне помог удержать равновесие Меч, которым я успел отсечь одну часть клешни чудища. Благодаря этому захват рыцаря в клещи не получился. Паладин получил только удар, опрокинувший его наземь.

Но и мой удар оказался для богомола страшной силы. Того откинуло метра на три, явно оглушив при этом или вводя в ступор.

А самым удачливым среди нас оказался Пятница. Он мгновенно снёс половину передней клешни-лапы, являющейся наиболее опасным оружием, и во втором прыжке отрезал внушительный кусок опорной лапы агрессора. И на секунду все участники сражения замерли, даже Чайревик сжался на булыжной мостовой, готовясь откатиться в нужную сторону при грядущей атаке.

Зато повторной атаки не состоялось. Богомол, искусно разворачиваясь на ходу, бросился обратно на территорию рынка. Самый молодой наш товарищ чуть не ринулся следом, намереваясь добить врага, но я успел его остановить окриком. Потом и пояснения дал:

– Оно нам надо? Просто теперь знаем, что на рынок соваться не следует, и вся недолга. Возвращаемся в гостиницу! Если лошадки не сбежали…

Стояли родимые поодаль и никуда сбегать не собирались. То ли насмотрелись на подобных монстров, то ли с нами окончательно подружились, оценив мою заботу и постоянную опеку. Пока их подзывали, встал на ноги Димон, растирая ушибленное правое плечо и рассматривая останки своего покорёженного наплечника. Придись удар чуть выше, мог и без головы остаться. Да и мой своевременный удар не позволил клещам разрезать геройское туловище из «Центра вселенных».

Александр поспешил подхватить свой трофей в виде метрового отрезка той самой клешни и теперь с изумлением рассматривал и взвешивал в руках:

– Ого, какая тяжеленная! И шипы со всех сторон, гляди. О! И костяные выступы, острые, как ножи. Никогда таких раньше не видел. Но как я её ловко срезал, а?!

Ничуть не кривя душой, я его поздравил и похвалил, и с восхищением оценил оба его мастерских удара. Довольный малый, которого я всё больше и больше начинал считать за родного племянника, стал притачивать добычу к седлу, а ко мне сбоку приблизился Чайревик. Подгадал момент, когда Даниэлла чуть в стороне поправляла подпругу у своей лошади, и несколько натянутым тоном стал благодарить:

– Спасибо, что вовремя крикнул…

– Да не за что! – повернулся я к нему, присматриваясь к повреждённым доспехам. – Или ты решил, что мы тебя бросим как приманку, а сами сбежим?

Он слегка пожал плечами:

– Мало ли что… Ты на меня так смотрел, когда я с её светлостью общался…

– Не путай мёд с вазелином! – оборвал я его. – Команда – прежде всего! И хорошо, что я вовремя успел заметить эту образину.

– Хм! А я-то не заметил. До сих пор не могу понять, откуда она взялась?

– Ты прошёл мимо одного из прилавков, а там эта голова треугольная и шевельнулась. Потом и само туловище за тобой устремилось. Показалось вначале, нечто прямоходящее на тебя охотится. Видал когда-нибудь нечто подобное?

Оказалось, что видел. В его мире имелись подобные экземпляры, но раза в два меньшие, вполне легко побеждаемые ловким, хорошо вооружённым рыцарем.

Пока Димон рассказывал, приблизилась сияда, ведущая лошадь в поводу. При этом она внимательнейшим образом присматривалась к нашим лицам, словно поражаясь нашей мирной, чуть ли не дружеской беседе.

А чего она ожидала от нас? Или от меня? Что мы с паладином станем врагами? И будем сражаться до последней капли крови за благосклонный взгляд какой-то высокоуровневой гейши? Хм… может, и будем… Но не сейчас. Сейчас я себя чётко держу в руках. Гляжу на милое и желанное личико, которое так хочется расцеловать, и получаю команду из мозга: «Урод!». Тут же вся магия влюблённости исчезает, я перевожу взгляд на поглупевшего рыцаря, хлопаю его по здоровому плечу и жизнерадостно восклицаю:

– И не сомневайся, я за тебя любой твари горло перегрызу! И не забывай, после ужина ты меня исследуешь магически и приступаешь к моему обучению. Грузимся!

После чего я первым запрыгнул на своего гнедого красавца, поправил Щит и двинулся по направлению к гостинице. Мелкий пристроился справа, но вскоре ещё правее в наш ряд втиснулась сияда, начавшая скрупулёзно расспрашивать обо всём, что с нами случилось в канцелярии губернатора. И хоть постоянно отвечал даме Пятница, пялилась она всё время почему-то на меня. Может, сказать чего хотела?

Сказала, но уже возле самой «Буже Вайс»:

– Мы не имеем права помогать этому мерзкому некроманту. Скорей мы даже обязаны его уничтожить. Ибо зло не имеет права на существование! А подобные Броку существа – это зло! Их у нас в Новой Византии уничтожали на месте без суда и следствия.

– У вас? – переспросил я с издёвкой. – Так у вас там и женщин на костре сжигают только за сам факт рождения ими ребёнка. И тебе это нравится? – Судя по вспыхнувшему румянцу и опасно блеснувшим глазам – очень не нравилось. – Да и как это можно казнить человека на месте поимки? Кто и как доказал его вину? И не окажется ли в итоге, что это преступники с помощью наговора убирают неугодного им человека? Потому прекращаем все разговоры на эту тему! А специалиста по умертвиям и восставшим покойникам будем проверять в деле.

Чайревик отмалчиваться не собирался:

– Он ведь порывался вас два раза убить, как я понял из рассказа.

– Издержки чрезвычайных обстоятельств, – легко отыскивал я оправдания.

– К тому же он изначально пытался врать и скрывать свою преступную сущность.

– Вполне нормальная реакция человека, учёность и пользу от которого недопонимают многие необразованные люди.

– Твоё заявление надо понимать как попытку оскорбления нас с её светлостью?

– С чего бы это? – удалось сыграть самое искреннее удивление. – Или вы и в самом деле не осознаёте все плюсы пребывания у нас в команде академика Брока?

Мы уже сдали лошадей на руки конюхам, и устремившаяся в здание гостиницы сияда постаралась оставить последнее слово за собой:

– Как бы совокупность минусов не превысила во много раз ожидаемые тобой плюсики! – но я успел выкрикнуть ей в спину:

– Вся ответственность на мне, как на лидере команды. Ужин – через двадцать минут! – И уже лысым гномам, которые встречали нас на крыльце дома: – Надеюсь, всё готово для вечерней трапезы.

– Не извольте беспокоиться, ваше высокопревосходительство! – истово кланялся коротышка. – Фейри уже оповещены о вашем прибытии и начали накрывать стол.

Я собрался поинтересоваться, с какой стати ко мне так обращаются, как меня сбил с мысли идущий сзади Пятница:

– А это что такое? – и сунул под нос слугам свой боевой трофей. Те вполне внимательно осмотрели клешню, даже осторожно её потрогали, но в итоге пожали плечиками:

– Первый раз такое видим! Это вы лучше у конюхов поспрашивайте. Они больше в топорах и животных разбираются.

– Жаль! – вздохнул малой, начав следом за мной подниматься на второй этаж. Свою добычу он и конюхам показывал, но те лишь руками развели. – Чего-то я поверил, что из этого можно отменный амулет сотворить. А то и легендарное оружие…

– Зря таскаешься, – укорил я его. – Выбрось лучше сразу, перегружать лошадей я всё равно не позволю. А ведь у нас завтра в отряде новый всадник прибавится. Ума не приложу, что мы выкидывать будем из багажа… С мытьём рук поторопись! – На мгновение я задержался в своих дверях. – За стол садимся строго в назначенное время, опоздавших не ждём.

Такой жёсткий распорядок я назначил неспроста. Если после обеда сияда нас всех поразила своим выездным костюмом, то что случится, если она вдруг успеет переодеться в шикарное платье? А вот за короткое время она ничего не успеет, только руки сполоснуть да личико освежить. В крайнем случае – глазки подвести да румяна наложить.

Правда, глянув на себя в зеркало, я тяжко вздохнул. Самому следовало бы привести себя в надлежащий вид, прежде чем спускаться в зал трактира. И уже в который раз остро пожалел, что бытовая магия, помогающая в таких случаях, пока мне совершенно не подвластна.

«Ха! Мне вообще ничего из магии не подвластно!» – После такого вывода я лихорадочно стал приводить себя в порядок с помощью щётки, тряпки, воды и расчёски. Получилось… так себе. Но хоть что-то!

Сам еле успел к назначенному времени к столу, слыша, как сзади топают только две пары мужских ног. Ушлая ведьма явно не успела! Что и требовалось доказать. А уже потом, когда мы утолим первый голод и пропустим по стаканчику местного алкоголя, мне будет глубоко фиолетово, в чём эта дамочка спустится к нам на ужин. Как говорится, сытый голодного не обнимает. Ниже пояса…