Текст книги "Я сожалею..."
Автор книги: Теодора Снэйк
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 10 страниц)
Она поглядывала на мужа, сидевшего рядом с ней. Кен вполголоса беседовал с тестем и выглядел довольным. Обрывки разговора долетали до ее ушей. И она поняла, что расстается с Лейквудом уже сегодня днем. Что ж, пора расправлять крылья. Разве не об этом она мечтала?
Но к чувству удовлетворения примешивалась изрядная толика грусти и сомнений. Все получилось так, как она хотела. А вот к лучшему или к худшему – жизнь покажет. Милли только еще начала осознавать, что отныне она миссис Кеннет Джордан. Об этом свидетельствовали документы в сумочке и кольца на ее левой руке. Брак, пусть даже столь странный, накладывал на нее определенные обязательства.
Интересно, рассчитывает ли пылкий молодожен, что она будет охотно исполнять свой супружеский долг? Похоже, что да, если судить по поцелую в мэрии. В таком случае его ждет большой сюрприз. Милли догадывалась, что Кен считает ее недалекой и легко управляемой. Ведь она так явно боялась отца. Но она еще покажет, что у неё есть характер.
Милли лукаво посмотрела на мужа, придвинулась ближе и медовым голоском произнесла:
– Дорогой, не пора ли нам собираться в дорогу? Не забудь, мне еще нужно упаковать вещи.
– Да, да, ты права, милая, – поддержал ее Кен. – Уже идем.
Последовали объятия, поцелуи, пожелания счастья и проводы всей компанией до машины. Местные шутники уже успели прицепить к бамперу связку пустых консервных банок, а на блестящей задней дверце пеной для бритья написать: «Новобрачные!» Кен только покачал головой. Ох уж эти свадебные обычаи.
Бренча банками и привлекая внимание встречных, они добрались до «Аделины». Милли ошарашила Чака известием о состоявшейся свадьбе, а в качестве свадебного подарка попросила его привести в порядок машину. Затем молодые направились каждый в свою комнату, чтобы приготовиться к отъезду.
Сборы Кена были недолгими. А Милли взяла только самое необходимое из одежды и обуви да захватила с собой свадебную фотографию родителей. Все поместилось в трех спортивных сумках. Она не стала брать зимние вещи и книги, рассудив, что еще неизвестно, как все сложится. К тому же полагала, что до наступления холодов еще не раз навестит отца.
Немного посидев на постели и в последний раз оглядев комнату, она вышла в коридор и спустилась в холл. На полу возле стойки портье стояла сумка Кена. А сам он беседовал с тестем.
Оба улыбались. Пока дочь отсутствовала, отец записал ее новый адрес в Оквуде и воспользовался случаем, чтобы выспросить у Кена побольше подробностей его жизни. Милли смотрела на высокого красавца и не верила, что с сегодняшнего дня должна называть его своим мужем.
А отец ласково глядел на дочь. Ему было грустно расставаться с Милли, но разве не этого он хотел для нее? Ее муж – серьезный солидный человек, у которого есть профессия в руках, любит Милли. Жаль только, что жить они будут далеко. От близости разлуки с единственным родным человеком защемило сердце. Майкл даже потер рукой левую сторону груди. Как быстро пролетела жизнь.
С приходом Милли мужчины прервали разговор. Они взяли багаж и направились к машине, которая стараниями Чака приобрела прежний вид. Молодожены еле разместили свои сумки в переполненном коробками джипе, уселись поудобнее и, помахав на прощание, тронулись в путь. Майкл с Чаком помахали им вслед.
До Оквуда оставалось около ста двадцати миль, Кен рассчитывал добраться туда до темноты. Он не предупредил Шона о своем приезде, но очень надеялся застать того дома. В противном случае пришлось бы либо взламывать дверь отцовского дома, либо разыскивать друга по всему городу. Общительность Шона была широко известна.
Утомленная событиями последних суток, Милли почти всю дорогу дремала, откинувшись на спинку сиденья. Это вполне устраивало Кена, который хотел кое-что обдумать в тишине. Он представлял реакцию Шона на свою женитьбу и заранее готовил объяснение внезапности этого события. После некоторого размышления Кен решил выдать версию, которая уже была опробована на доверчивом Сандерсе, а уж потом рассказать другу правду, выбрав для этого подходящий момент.
3
Уже в сумерках Джорданы въехали в Оквуд. Кен уверенно вел машину, следуя указаниям Шона, данным ему в последнем письме. Вскоре они были на месте. В окнах дома, у которого они остановились, горел свет. Кен тихо затормозил, тихо выбрался из машины. Жена так и не проснулась, а ему не хотелось ее будить. Он даже порадовался, что встретится с Шоном в ее отсутствие.
Кен едва успел постучать в дверь, как та распахнулась и он попал прямо в крепкие дружеские объятия. Некоторое время оба, улыбаясь, молча вглядывались в лица друг друга. Шон за время разлуки тоже сильно изменился. Перед Кеном стоял рослый, крепко сбитый мужчина, с широкими плечами и решительным волевым лицом. От крыльев носа к углам жесткого рта пролегли глубокие складки. Так прошло несколько минут.
Внезапно взгляд Шона переместился с лица друга на что-то за его спиной.
– Кто это?
Кен повернулся и увидел, что за ним стоит Милли. Всегда казавшаяся моложе своих лет, сейчас из-за полусонных глаз, разрумянившихся щек и слегка растрепанных волос она выглядела маленькой девочкой, заблудившейся в незнакомом месте.
Кен первым пришел в себя. Он подошел к ней и, обняв за плечи, подвел к другу, Шон рассматривал незнакомку во все глаза.
– Дорогая, познакомься с Шоном. Я тебе о нем много рассказывал, – ласково произнес он. – И ты, Шон, не стой столбом, а поприветствуй мою жену Милли.
– Жену?! – хрипло переспросил тот.
– Жену, жену. Чем ты так удивлен? Встретились, влюбились, поженились. Обычное дело. Все вопросы потом, мы страшно устали. Давай ключи от моего дома. Ты их, часом, не потерял?
– Здравствуйте, Шон. Очень приятно с вами познакомиться, – хрипловатым голосом сказала Милли. – Мы в самом деле устали. Я просто сплю на ходу. Думаю, у нас еще будет время познакомиться поближе.
Шон в странном оцепенении пожал протянутую руку, почувствовав ее тонкость и хрупкость. Ему страшно не хотелось выпускать эти нежные пальчики из своей ладони. Впервые в жизни он испытал зависть к другу, у которого было то, что мгновенно стало необходимым самому Шону. Только благодаря самообладанию и природной сдержанности он не выставил себя на посмешище неподобающим поступком или фразой. В его голосе не было и намека на бушующие в нем страсти, а его слова прозвучали приветливо и тепло.
– Я рад, Милли, что наш закоренелый холостяк обрел тихую гавань, – галантно произнес он. – Признаться, я и сам подумываю о женитьбе. Дело только за подходящей невестой. Но я, кажется, опоздал – последнюю такую уже забрал мой друг.
Молодожены восприняли его слова как простую любезность. Шон принес ключи, и они поспешили распрощаться. Уходя, Джорданы договорились встретиться с Шоном завтра вечером и поужинать где-нибудь в городе.
Шон закрыл за ними дверь и рухнул в любимое кресло, пытаясь осмыслить происходящее с ним. Он был просто выбит из колеи. Ему ведь была несвойственна импульсивность в отношениях с женщинами. Он никогда не влюблялся с первого взгляда, и тем более не шалел от одного прикосновения к женской руке. Это было как наваждение, от которого он никак не мог очнуться. Ушедшая вместе с мужем Милли, казалось, унесла частицу Шона с собой. В груди у него ныло, он не мог дождаться следующего дня, чтобы поскорее вновь увидеть ее.
Такое он испытывал впервые и искренне надеялся, что сумеет преодолеть чувство, возникшее столь внезапно и непрошено, а главное, заранее обреченное на неудачу. Ведь он успел заметить нежные взгляды, которые бросала на мужа Милли, и то, как охотно она прильнула всем телом к нему в поисках поддержки и защиты. Эти мелочи не оставляли сомнений в ее явной влюбленности в мужа. А как же сам Кен? Неужели забыл Элен? Шон решил, что у него еще будет время подумать обо всем завтра, а пока следовало отправляться спать.
Дом встретил молодоженов темными окнами. Пока Кен заносил вещи, Милли оглядывала гостиную дома, в котором ей предстояло жить. Скромная мебель, слегка потертый палас на полу, на стенах несколько фотографий. В расстановке мебели и подборе штор чувствовалось отсутствие женской руки. Все было чисто и аккуратно, но не возникало ощущения тепла и уюта.
– Думаю; нужно приготовить только постель, – сказал Кен и устало потянулся. – С остальным разберемся завтра. Пойдем наверх, я покажу тебе спальню.
– Нам понадобятся две спальни! – с вызовом произнесла Милли.
– Как это – две? Мы женаты, если ты помнишь. Я рассчитывал на первую брачную ночь. Тем более что предыдущую вообще не помню. Мне кажется, я выполнил все пункты твоего плана и вправе получить свою долю выгоды от этого брака.
Было непонятно, шутит он или говорит всерьез. Следовало срочно расставить все точки над «i», поэтому Милли произнесла резко и твердо:
– Зачем мне повторять свою ошибку? В ту ночь я полагала, что нравлюсь тебе. Мне казалось, со мной ты сможешь забыть о той, другой, женщине. Но ты развеял мои иллюзии. Помнишь свои слова: «Люблю другую, хочу ее вернуть»? И я помню. – Она помолчала, потом продолжила: – Я обещала помочь тебе и сделаю это. А пока буду изображать идеальную жену во всем, кроме постели.
Озадаченный взгляд Кена показывал, что он явно недооценил жену. Ее заявление явилось для него полной неожиданностью. Вот тебе и боязливая покладистая девочка! Надо же было так ошибиться! Какие еще сюрпризы преподнесет ему этот брак? Пусть временно, но Кен оказался лишенным женской ласки. Не мог же он пытаться вернуть Элен, имея не только жену, но еще и любовницу. Для Оквуда это было бы слишком.
Кен призадумался. Можно было, конечно, попытаться соблазнить собственную жену, но против этого восставала его мужская гордость. О насилии над женщиной даже и речи быть не могло. Оставалось пока принять ее правила игры. Возможно, она еще передумает. Свадебный поцелуй Милли давал ему некоторую надежду на это.
– Хорошо, – сказал Кен, – в твоих словах есть доля истины. Будем жить под одной крышей, но в разных комнатах. На людях станем изображать счастливую семейную пару. Я оплачиваю твои расходы, ты ведешь дом. Договорились?
Милли молча кивнула. Она добилась своего и теперь была согласна на все его условия. Кен намеревался вернуть любимую, а она – устроиться на работу, подкопить денег на учебу и уехать отсюда. И неважно, что при одном взгляде на него ее сердце начинает сбиваться с ритма. Она как-нибудь сумеет с этим справиться. А пока приложит все усилия, чтобы совместная жизнь не стала для обоих невыносимой.
– Не сердись на меня, Кен, – сказала Милли самым миролюбивым тоном. – Ты ведь меня понимаешь. Предлагаю тебе считать меня своей сестрой, так будет проще всего. Чем сталкиваться лбами, лучше жить дружно.
И она протянула ему руку, которую он, чуть помедлив, легонько сжал своими сильными пальцами. Потом медленно притянул Милли к себе и поцеловал в висок. Но она побоялась оставаться в такой опасной близости к нему и, высвободившись, сделала вид, что вот-вот зевнет.
– Мы же хотели пойти спать. Покажи мне мою комнату.
Они поднялись на второй этаж. Из двух имевшихся в доме спален Милли выбрала ту, в которой прежде жил Кен, а ему досталась комната родителей. Приняв душ, Милли быстро застелила чистым бельем обе постели и спустилась на первый этаж. Она заглянула в гостиную, заваленную коробками и сумками с вещами. Следующая дверь вела в комнату, походившую на кабинет или библиотеку, – все ее стены были заставлены стеллажами с книгами. Среди них были как специальные издания по строительству и архитектуре, так и художественная литература. Большой письменный стол и кресло возле него выглядели весьма симпатично – так и хотелось сесть и сочинить что-нибудь высокоталантливое или хотя бы просто почитать книгу. Наверное, здесь Кен устроит мини-офис. Милли уже догадалась, что он по натуре трудоголик, так что дома тоже наверняка захочет поработать свободными вечерами.
Мужа она нашла в просторной кухне, которая одновременно служила и столовой. Встроенная мебель из сосны делала ее светлой и нарядной. Милли неожиданно почувствовала сильный голод. Она подошла к столу и не удержалась от смеха. Кен доставал еду из картонной коробки с надписью: «Нельзя питаться одной любовью! Ма». Комментарии, как говорится, были излишни.
Еды хватило не только на ужин, но осталось еще и на завтрак. После ужина Милли сразу же легла в постель. Она уже засыпала, когда услышала шум воды в душе. Через несколько минут Кен, выйдя в коридор в одном полотенце, осторожно приоткрыл дверь в ее комнату и увидел, что она уже сладко спит, подложив под щеку ладонь. Так же осторожно он закрыл дверь и пошел к себе.
Утром Милли проснулась от запаха кофе, проникшего даже на второй этаж. О, какой чудесный аромат! Накинув халат, она побрела в кухню. Муж уже хозяйничал там и выглядел до обидного бодрым и свежим. Ну полная противоположность жене! Увидев ее, он улыбнулся и произнес:
– Доброе утро, соня! На завтрак у нас остатки вчерашнего пиршества. Перекусим, а потом у нас куча дел.
– Умоляю, чашечку кофе! Я без него просто не проснусь. Ну, пожалуйста, – канючила она, смешно шмыгая носом и умильно глядя на мужа.
– Я сегодня добрый и любящий, поэтому кофе ты получишь. Но с завтрашнего дня я буду приходить к накрытому столу. А иначе голодный дикий зверь может растерзать своими большими острыми зубами нежное тело одной маленькой противной девчонки. – Он зарычал и кровожадно облизнулся.
Милли взвизгнула и приняла испуганный вид – ей понравилась эта игра. Она получала удовольствие и от нее, и от большой кружки с кофе, оказавшейся в ее руках.
Потягивая кофе, супруги планировали дела на день. Кен предложил проехаться по городу и показать ей все самое необходимое – ближайшие магазины, почту и тому подобное. Потом он собирался оставить Милли одну дома, чтобы она могла разобрать вещи и подготовиться к ужину с Шоном. У самого же Кена тоже было еще много нерешенных проблем, требовавших внимания и хозяйского Глаза. Словом, дел хватало.
Внимательно выслушав мужа, Милли одобрила его план и, вымыв посуду после завтрака, пошла собираться. Она надела легкий трикотажный костюм и белые босоножки. Юбка обтягивала бедра, открывая стройные ноги чуть выше колен. Это выглядело элегантно и строго. Прилегающий жакет имел не слишком большой вырез на груди, и Милли решила, что выглядит именно так, как и подобает жене солидного человека. Кен же оделся так, как ему было удобно: в слаксы темно-бежевого цвета, бежевую рубашку с коротким рукавом и коричневые легкие туфли.
Молодожены сели в машину и направились в центр города. По дороге Милли разглядывала дома и людей на улицах и находила, что Оквуд очень похож на ее родной городок. Кен рассказывал ей о своем детстве, любимых местах. Показал, где находятся магазины, почта, салон причесок, библиотека. Потом они заехали в новый супермаркет, который был построен в отсутствие Кена. В нем они набрали продуктов на неделю вперед, при этом их мнения расходились буквально во всем. Не имело никакого значения, что они выбирали. Спор вызывал даже размер банки с кофе или цвет фруктового мармелада. Но спорили они весело. Было похоже, что так они просто притираются друг к другу, учатся общаться. К счастью, кроме различий, выявилось и некоторое сходство во вкусах: оба не были вегетарианцами.
Загрузив объемистые пакеты с покупками в машину, Джорданы отправились домой. Кен, высадив жену, сразу же уехал по своим делам. Милли приступила к обязанностям домохозяйки. Она разложила по местам купленные продукты и, ознакомившись с содержимым кухонных шкафов и кладовки, решила приготовить какой-нибудь несложный обед. Пока варился куриный бульон, она пекла тонкие ароматные блинчики и начиняла их творогом с вишнями. Салат Милли собиралась сделать перед тем, как подавать его к столу.
Покончив с готовкой, она разобрала свои вещи. С этим она справилась быстро и пошла в душ. После душа Милли расчесала и высушила феном волосы. Они легли ей на плечи красивой волной. Сделала маникюр и нанесла на лицо легкий макияж.
До прихода гостя еще оставалось время. И Милли решила заглянуть в каждый уголок дома. В голове теснилось множество мыслей о благоустройстве, но она решила спросить разрешения мужа, прежде чем что-либо менять. И потом она была не в курсе его финансовых возможностей. Возможно, сейчас не самое удачное время для солидных денежных трат.
Затем Милли вновь оказалась в гостиной. Увидев стоявшие на полу коробки Кена, она решила заглянуть в них. В одной из них был компьютер, в другой – принтер и множество дискет. Третью коробку заполняли книги по архитектуре. Она не стала ничего в них трогать, а начала разбирать сумки с одеждой Кена. Все вещи были чистыми, аккуратно сложенными, и их можно было сразу переносить в стенные шкафы в спальне мужа. Потом Милли расставила по местам его обувь, отметив, что Кен предпочитал изделия известных фирм из натуральной кожи высокого качества.
А вот и он – легок на помине! Милли пошла ему навстречу. Муж выглядел усталым, но довольным. От предложенного обеда отказался, сказав, что не хочет перебивать аппетит перед ужином, и направился в свою комнату, принять душ. Уже полураздетый, он выглянул из двери, чтобы поблагодарить жену за то, что она разобралась с его вещами.
Кен уже забыл, когда о нем кто-то заботился. С самого детства ему приходилось делать все самому, так как отец и до смерти жены и после нее не обнаруживал особых талантов к чистоте и наведению порядка. Поэтому приходилось выбирать: либо выглядеть как попало, либо взять все в свои руки. Аккуратный от природы Кен выбрал второй вариант, и в дальнейшем это значительно облегчило ему жизнь. Теперь он мог позволить себе расслабиться и насладиться в полной мере женской заботой о его питании и гардеробе. Это было приятно, черт возьми! Становилось понятно, зачем люди женятся.
Перед душем Кен решил перенести коробки в кабинет, чтобы освободить гостиную. Он спустился вниз в одних брюках и быстро справился с несложным делом, потом заглянул в кухню, откуда так вкусно пахло. Он даже пожалел, что отказался от еды. Открыв холодильник, Кен налил себе минеральной воды.
И тут Милли резким движением толкнула дверь, которая, открывшись, задела Кена по плечу. От неожиданности он дернул рукой и вылил себе на грудь почти полстакана воды.
Милли ахнула и поспешила к нему с бумажным полотенцем, чтобы промокнуть воду. Когда он накрыл ее руки своими, она подняла лицо, слегка приоткрыв рот от волнения. Кен потянул Милли на себя и внезапно обрушил на ее губы поцелуй за поцелуем. После нескольких жарких мгновений он прекратил свое нападение, шепнув напоследок в нежное ушко: «В следующий раз накажу строже». Потом повернулся и вышел из кухни, весело насвистывая что-то.
Его слова привели Милли в чувство, она поняла, что рано сочла себя в безопасности. Поведение Кена утром усыпило ее бдительность, но теперь она всегда будет настороже. Противник оказался крайне хитер и коварен!
Пока Кен принимал душ и одевался, Милли придумывала, как бы отомстить ему сегодня вечером. Может, пофлиртовать с Шоном? Нет, не стоит, вдруг друзья поссорятся. Но что-то предпринять нужно, а то Кен и дальше будет устраивать подобные сцены. Его они явно развлекают. Так ничего и не придумав, она тоже пошла одеваться.
Самым подходящим для теплого вечера Милли сочла воздушное платье из тонкой ткани с открытой спиной. Бледно-розовый цвет хорошо оттенял загорелую кожу плеч и рук. Грудь выгодно подчеркивалась формой лифа, а от него к шее поднимались две широкие полосы ткани, которые завязывались сзади мягким бантом. Чтобы его было Лучше видно, Милли зачесала волосы наверх и уложила их причудливым узлом на затылке.
Затем у нее мелькнула мысль, что к вечернему туалету полагались бы какие-нибудь украшения. Но выбор был небогат: пара тонких золотых цепочек, небольшие сережки в форме ромбов и кольца, купленные для свадьбы. Она надела цепочку и серьги и сразу почувствовала себя увереннее. Бус и браслетов она никогда не носила. Пожалуй, ее безделушек маловато для миссис Кеннет Джордан. Но об этом пусть беспокоится муж!
Раздавшийся стук в дверь не застал супругов врасплох. Они были готовы к приходу гостя. Шон принес букет цветов и наговорил Милли много витиеватых комплиментов. Она с удовольствием слушала его, заметив в свою очередь, что друг мужа выглядит просто очаровательно.-
Кен прервал этот обмен любезностями, сказав, что умирает с голода. Посмеявшись, они вышли из дома и сели в машину Шона.
– Я отвезу вас в новый ресторан, – сообщил он. – Даю голову на отсечение, что вам понравится. Какие там цыплята! Лучшие в штате.
– Неправда, лучшие цыплята подаются у Ма! – хором запротестовали Джорданы, улыбнулись друг другу и захохотали.
Они сидели на заднем сиденье, рука Кена лежала на обнаженном плече Милли. Его пальцы тихонько поглаживали теплую кожу. Шон посматривал в зеркало заднего обзора и видел, как ресницы Милли опустились, а щеки заметно порозовели. Он хотел бы сейчас оказаться на месте друга, но вместо этого мог только крепче стиснуть руль и прибавить скорость.
Минут через двадцать Шон затормозил, обернулся назад и сказал, обращаясь к Кену:
– Надеюсь, ты готов к неожиданным встречам. Здесь часто можно столкнуться с некоторыми нашими знакомыми. Думаю, они здорово удивятся, увидев тебя снова.
– Готов. – Голос Кена прозвучал неожиданно холодно, словно предупреждая друга не шутить на эту тему.
Милли поняла, о ком идет речь, и, внутренне подобравшись, решила проявить все свои актерские способности. Выйдя из машины, она кокетливо поправила прическу, взяла обоих мужчин под руки и смело направилась ко входу в ресторан.
Зал встретил их приглушенным светом и негромкой томной мелодией. Их проводили к заказанному столу. Милли села лицом к оркестру. Метрдотель принес меню и карту вин. Милли сказала, что ей хотелось бы копченой семги, а во всем остальном она полагается на вкус Шона, который явно был завсегдатаем этого заведения. Кен заказал себе филе говядины в мадере. Шон последовал его примеру, а для Милли выбрал расхваленного им цыпленка.
– Расскажи, как прошел ваш первый день в родном городе, – попросил он друга. – Милли, вы не против?
– Нет, мне самой это интересно. Он ведь бросил меня одну дома, а сам уехал. Так что я не знаю, где он был полдня, и думаю, не пора ли мне начать его ревновать?
– Что ты, дорогая, я просто не хотел утомлять тебя ненужными подробностями своих нудных дел. Прежде всего я появился в местном банке и встретился там с мистером Брауном. Помнишь его, Шон? Довольно милый старикан. Это ведь он пробил мне кредит на учебу. Я ему до сих пор ему за это благодарен. Он был рад меня видеть, хотя и не сразу признал. Его явно впечатлило мое финансовое положение. А когда узнал, что у меня счета и в других банках, встал и пожал мне руку. Мистер Браун поинтересовался, не думаю ли я начать свое дело здесь. И если да, обещал познакомить меня кое с кем из здешних шишек.
– Да, ты не терял времени даром. А как же мое предложение о совместной работе? – спросил Шон.
– Поговорим об этом отдельно. Приходи к нам, выпьем по стаканчику, все обсудим. А сейчас будем веселиться, а то наша дама заскучала.
– Я у вас одна на двоих, так что скучать положено кому-то из вас, а не мне. Шон, мы могли бы перейти на «ты»? Вы такие старые друзья с моим мужем, и я тоже хотела бы с вами подружиться.
– Это было бы прекрасно. Твое здоровье, Милли! – Шон поднял бокал. Милли ответила тем же.
Кен с деланной серьезностью посмотрел на них и сказал:
– Пейте, пейте на брудершафт, но целоваться со своей женой я буду сам. Это я никому не доверю.
– Нет, так неинтересно! – запротестовал Шон. – Милли, вот так всегда. Ему постоянно достается все самое сладкое. Я могу такое порассказать из нашего с ним детства…
И пока они ели, Шон действительно рассказал Милли множество смешных историй. Она охотно смеялась, время летело незаметно. Шон несколько раз приглашал ее танцевать. Кен танцевать отказался. Иногда он внимательно оглядывал зал, словно желая увидеть кого-то.
И вот Шон заметил мужчину и женщину, входящих в зал. Это были супруги Коннорс. Шон решил задержать Милли, чтобы Кен мог встретиться с Элен и ее мужем без помех. Интересно, как пройдет их встреча? Шон предложил Милли подышать свежим воздухом и махнул другу рукой. Тот понял его намерение и кивнул.
Если Кен по-прежнему влюблен в Элен и та сейчас ответит ему взаимностью, размышлял Шон, то у него появится некоторая надежда. На миг в его душе шевельнулось чувство вины перед другом, но недаром же говорят, что в любви каждый сам за себя. Милли, ни о чем не подозревая, пребывала в прекрасном расположении духа.
Минут десять спустя, возвращаясь к столу в сопровождении своего спутника, она еще издали увидела, что рядом с Кеном сидят незнакомые ей мужчина и женщина. Мужчина был полноватый и с намечающейся лысиной. А женщина показалась ей красивой, но излишне худощавой. Заметив жену, Кен встал и, взяв ее за руку, усадил за стол.
– Дорогая, позволь представить тебе Элен Коннорс и ее мужа Джейка. Последний раз мы виделись на их свадьбе лет девять назад. – Кен был само обаяние, но что-то в его лице подсказало Милли, что тут все не так просто. А муж меж тем продолжал заливаться соловьем: – Элен, Джейк, это – моя жена Милли.
Сам того не замечая, он сжал кисть ее левой руки так, что кольца впились в кожу.
– Осторожнее, милый, – сказала Милли капризно, – ты делаешь мне больно. Иногда ты совсем не замечаешь своей силы.
Кен изобразил раскаяние. Он коснулся губами ее запястья и виновато заглянул в глаза.
– Прости, моя радость, я – медведь. Готов на все, чтобы заслужить твое прощение.
– Я подумаю над этим, дорогой, – милостиво произнесла она и повернулась к Коннорсам. – Очень приятно с вами познакомиться. Надеюсь, мы будем теперь часто видеться. Кен уже сказал вам, что мы решили поселиться в Оквуде?
– Да, он упомянул об этом, – вступил в разговор Джейк Коннорс, с удовольствием глядя на молодую привлекательную женщину. – Мы очень рады видеть вас и вашего мужа. Я слышал, Кен, что вы по профессии – архитектор. У нас сейчас происходят большие перемены в городе. Вам бы надо поговорить с моим отцом, он охотно примет участие в каком-нибудь солидном проекте.
Кен согласно кивнул. А Шон предложил тост: «За счастливое возвращение!» Мужчины завели свой разговор, а женщины присматривались друг к другу, стараясь делать это незаметно. Неизвестно по каким именно признакам, но Милли поняла, что Элен и есть та женщина, которую любит Кен. А Элен в свою очередь догадалась, что Милли в курсе ее былых отношений с Кеном.
Милли подавила приступ ревности и решила честно исполнить обещание. Что она могла предпринять в данный момент? В голову приходило только одно: каким-то образом оставить Кена и Элен наедине. Очаровательно улыбаясь, она обратилась к Джейку:
– Не пригласите ли вы меня на танец? Шон мне уже все ноги отдавил, а на Кена я еще сержусь.
– С удовольствием. – Джейк поднялся и предложил Милли руку.
Та приняла ее и, уже уходя, обернулась к столику:
– Шон, ты не поторопишь официанта с десертом? Мне ужасно хочется попробовать шоколадного торта.
Тот поспешил исполнить просьбу и моментально испарился. Кен и Элен остались одни за столиком.
– Как поживаешь? – спросил Кен. – Счастлива, довольна?
Он с трепетом ждал ответа. Элен жеманно улыбнулась, явно польщенная его интересом к себе.
– Вполне довольна жизнью. А вот счастлива ли? Скорее нет, чем да. Чего-то в моей жизни не хватает. Скажи, ты вспоминал меня, когда жил в Бостоне?
– Я помнил о тебе все это время.
– Зачем ты вернулся, Кен? – И по тому, как она это спросила, стало понятно, какого ответа ждет.
– Я обещал Шону и самому себе, что приеду в Оквуд, когда добьюсь успеха.
Это было совсем не то, что ей хотелось услышать. Элен льстила сама мысль, что ее много лет любят двое мужчин, поэтому ответ Кена разочаровал молодую женщину.
– Но была, вероятно, и другая причина?
Кену не понравилась подобная настойчивость.
Он отвернулся и посмотрел туда, где танцевали, оживленно беседуя, Милли и Джейк. Кену показалось, что Джейк слишком тесно прижимает к себе партнершу. И вообще их танец слишком затянулся.
Элен с неудовольствием отметила, что ее собеседник отвлекся, и продолжила с прежним напором:
– Мне жаль эту бедную девочку, твою жену. Кажется, она догадывается о твоих чувствах ко мне. А она так влюблена в тебя.
– Не будем говорить об этом, Элен! Ты замужем и, как говоришь, вполне довольна браком. Я женат. Это трудно изменить.
– Трудно… но возможно.
Их разговор был прерван появлением Шона, вслед за которым к столику подошел официант с десертом. Чуть позже к ним присоединилась танцевавшая пара. Возобновился общий разговор. Милли очень искусно вовлекала в него Джейка и Шона, давая возможность Кену увести Элен танцевать. Но он продолжал пить кофе.
Милли недоумевала, почему он не спешит воспользоваться таким прекрасным поводом и побыть с Элен наедине подольше. Но в конце концов какое ей до этого дело? Она сделала сегодня все, что было в ее силах. Поэтому перестала думать о проблемах Кена и веселилась от души, тем более что Шон развлекал анекдотами и сыпал комплиментами в ее адрес. Она и впрямь ощущала себя привлекательной и была благодарна ему за это. С Шоном было легко и весело, спокойно и надежно. Ей и в голову не приходило, что он благодарит судьбу за каждое мгновение, проведенное рядом с ней.
Она снова танцевала с ним. Его руки прикасались к ней почти с благоговением. Шон наклонялся и шептал ей на ухо всякие смешные пустяки, а сам вдыхал аромат ее духов и приходил в отчаяние оттого, что не может позволить себе коснуться щеки Милли губами. Для него это была пытка, но он не отказался бы от нее ни за что на свете.
Первыми поднялись из-за стола Коннорсы. Кен тоже посмотрел на часы и объявил, что пора закругляться. Он явно был не в духе. Шон с любопытством поглядывал на друга по дороге к дому Джорданов, но был лишен возможности что-либо спросить при Милли. Высадив их, он попрощался и уехал.
Милли танцующей походкой прошла в гостиную, скинула туфли и устало опустилась на диван. Она напевала себе под нос мелодию, под которую дважды в этот вечер танцевала с Шоном.
– Перестань, пожалуйста, – проворчал Кен, устраиваясь на диване рядом с ней.
– О, мы в плохом настроении! В чем дело? Тебя отшила твоя красотка?
Настроение Милли улучшилось. Оказывается, у голубков не все гладко. Интересно почему? Элен бросала на Кена весьма красноречивые взгляды, словно поняла, от чего отказалась девять лет назад. Так чем же он недоволен? Милли терялась в догадках.
