Текст книги "Вновь обретя веру (ЛП)"

Автор книги: Тэмми Фолкнер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

– Жаль, что ты не рассказала мне раньше, – говорю я. – Тогда я бы старался ещё больше.

Девушка хихикает.

– Сегодня было замечательно, – выдыхает она, прижимается лбом к моей груди, и я провожу ладонью от её макушки и вниз, поглаживая по всей длине волос.

Так продолжается около минуты, а затем официант приносит еду. Я не пересаживаюсь на своё место, а остаюсь здесь же, возле Фейт, потому что рядом с ней я и хочу быть.

– Ты его очень сильно любила, – говорю я.

Не спрашиваю. Ведь я и так знаю.

Она макает картошку фри в кетчуп.

– Очень, – говорит она и подносит картошку ко рту.

Кивнув, откусываю от своего гамбургера.

– После этого ты ходила на свидания? – спрашиваю я.

Возможно, это слишком личное, но она спрашивала меня о шрамах и парнях из моего отряда, так что, может, ничего страшного в этом нет.

Фейт кивает.

– Я была на свиданиях, – подтверждает она. – Просто это... – Она замолкает и делает глубокий вдох. – Трудно. Трудно оставить прошлое позади.

Я смотрю ей в глаза.

– Почему сегодняшний день ты захотела провести со мной? Чтобы забыться?

Она качает головой.

– Не только поэтому. Да, я забылась. На весь этот долгий день. Но и ты был таким же одиноким, какой была я после смерти мужа. И мне хотелось тебе помочь. Чтобы ты почувствовал себя лучше. – Она пожимает плечами.

– Тебе удалось. Я имею в виду, я чувствую себя лучше. – Моё сердце колотится, как сумасшедшее, и вдруг до меня доходит, что эта счастливая женщина, которая подарила мне столько радости, в этот же день два года назад пережила ужасную трагедию. – Как жаль, что я не могу сделать того же для тебя, Фейт, – говорю я.

Она снова качает головой и кладёт свою ладонь туда, где бьётся моё сердце. Я накрываю её руку своей.

– Я хотела, чтобы лучше стало тебе, Дэниел. Только тебе.

Я киваю. Хотя мне уже не станет лучше, если я осуществлю свои планы на этот вечер. О чёрт!

– Что такое? – нахмурившись, спрашивает Фейт. – Ты вдруг стал каким-то потерянным...

– Ничего, – отвечаю я и откусываю от гамбургера.

– Ты лжёшь, но ладно, – произносит она и принимается за свою картошку фри.

Мне остаётся откусить от гамбургера ещё раз десять, когда я понимаю, что не могу больше проглотить ни крошки. Я шумно выдыхаю.

– Больше не могу. К сожалению, этот пункт списка мне не удалось выполнить, – и со стоном отодвигаю тарелку.

– Я так и знала! – восклицает она, вскидывает кулак в воздух и подхватывает мой гамбургер.

А затем откусывает от него.

Я фыркаю.

– А я смотрю, ты очень рада моей неудаче...

– Ага, – отвечает Фейт и снова откусывает от гамбургера, на этот раз кусок побольше.

Но при этом улыбается, а в такие моменты она особенно красива.

– Мне жаль, что твой муж погиб, – говорю я.

Мне следует оставить эту тему, но я не хочу.

– Мне тоже, – говорит она, – но убиваясь из-за этого, я всё равно его не верну. Он хотел бы, чтобы я была счастлива. И я счастлива. – Она пожимает плечами, берёт моё лицо в свои ладони и поворачивает к себе. – Серьезно, я рада нашей встрече, Дэниел. Ты отвлёк меня от неприятностей, и я замечательно провела день. Я всегда буду тебе благодарна.

Следующие несколько минут мы едим в тишине, а потом Фейт улыбается и говорит:

– Нам нужно купить каштаны.

Я издаю стон.

– В меня больше не влезет.

Она игриво прислоняется к моему плечу.

– Нужно осуществить все пункты из твоего списка. – Она берёт меня за руку, поворачивает её часами вверх и качает головой. – Мне жаль, что я не смогла починить часы, – говорит она.

– Это всего лишь часы.

– Время не остановилось, Дэниел, – говорит она. – Это ты остановился.

– Я знаю.

Хотя понятия не имею, как начать двигаться дальше. Сегодня мне было хорошо, но что будет завтра?

– Готов идти? – спрашивает она.

Я киваю, хотя на самом деле не готов. Но, думаю, нам пора. Темнеет, и мне следует проводить Фейт домой. Правда, мне так не хочется отпускать её...

Мы останавливаемся и покупаем горячие каштаны, несмотря на то, что оба слишком сыты, чтобы съесть их. А после ловим такси и направляемся к ней домой. Адрес она выпаливает на одном дыхании, и я его запоминаю. Всю дорогу Фейт молчит. И мне не хочется нарушать воцарившуюся тишину. Ведь она комфортная. Я кладу руку на её бедро и нежно его сжимаю. Она опускает свою ладонь поверх моей руки и смотрит на меня, а потом кладёт голову мне на плечо.

Такси останавливается, я выхожу и протягиваю Фейт руку, чтобы помочь ей выйти. И не отпускаю, пока мы идём к двери.

– Я хочу тебя поцеловать, – выпаливаю я.

И хочу этого всеми фибрами своей души.

Она качает головой.

– Только если мы увидимся завтра. И послезавтра. И послепослезавтра.

Она покусывает губы. На них падает прядь её волос, и я, поймав, заправляю её Фейт за ухо.

Я не могу ей ничего обещать.

– Спасибо, что провела этот день со мной, – говорю я тихо.

Фейт поднимается на нижнюю ступеньку, и мы оказываемся нос к носу. Она пахнет картошкой фри и кетчупом.

– Спасибо, Дэниел, – говорит Фейт. – Я очень признательна тебе за сегодняшний день. Мне это было нужно больше, чем ты думаешь.

Я киваю. Не знаю, что ещё сказать.

– До свидания, Дэниел, – шепчет она.

– До свидания, Фейт, – шепчу я в ответ.

Закрыв глаза, я вдыхаю. Пахнет кофе, дезодорантом и... Фейт.

А она заходит внутрь и с тихим щелчком закрывает дверь. Не тянет время и не колеблется. Она просто уходит.

Поймав такси, чтобы вернуться в гостиницу, я решаю немного прогуляться по городу, раз уж до полуночи ещё есть время. Гуляю, наслаждаясь шумом и суетой, и впервые за долгое время интересуюсь снующими вокруг меня людьми. Улыбаюсь пожилой даме, и она отвечает мне тем же. Я беру её за руку и помогаю перейти дорогу, хотя хожу я не намного быстрее её. Поднимаю игрушку, которую выронила из коляски маленькая девочка, и протягиваю ей, отчего она мне улыбается. Вокруг меня счастье. Так почему я так долго был несчастен? Почему не видел, что оно прямо передо мной?

Я гуляю, пока нога не начинает болеть, и понимаю, что уже без четверти двенадцать. Нужно поспешить, если я намерен осуществить свой замысел. Я покончу жизнь самоубийством в гостиничном номере. И давно всё хорошо продумал. Отпираю сейф и достаю пистолет. Беру несколько пузырьков с обезболивающим на случай, если струшу и не смогу выстрелить, выстраиваю их в ряд на столешнице в ванной и смотрю на них.

Опустившись на край ванны, я жду несколько минут. Прислушиваюсь к телевизору: не начался ли обратный отсчёт? Достаю револьвер и вставляю пулю в гнездо барабана. Мои чёртовы руки трясутся.

Я жду.

Шумно выдыхаю.

До полуночи осталось меньше минуты. Я нарочно снял номер недалеко от места, где будут запускать фейерверки в надежде, что так никто не услышит звук выстрела. Мечты, мечты...

Кому придётся убирать беспорядок, который я после себя оставлю?

Глупый вопрос.

Десять.

Девять.

Восемь.

Семь.

Шесть.

Пять.

Четыре.

Я перестаю считать, потому что в комнате раздаётся какой-то посторонний звук. Оглядываюсь. Тик-так. Тик-так. Опускаю взгляд на наручные часы. Они работают очень тихо, но я слышу их, даже когда взрываются фейерверки. Полночь. Наступил Новый год. И мои часы только что снова заработали.

Срань господня.

Я отбрасываю пистолет на столешницу, словно обжёгшись, отхожу от него на шаг и запускаю пальцы в волосы, оттягивая их. Я хожу по кругу. Полночь позади, и для меня время возобновило свой ход.

Делаю глубокий вдох, наблюдая, как при этом движется моя грудная клетка. Она наполняется воздухом, и я упиваюсь этим. Я жив. И после всего произошедшего мои часы всё же пошли.

Но то, что я собирался сделать... чёрт, это серьёзно. Мне нужна помощь. Я не справлюсь в одиночку. Теперь я это понимаю. Но сейчас, впервые за очень долгое время, я верю, что не одинок.

Кто бы мог подумать! Мои часы работают. Я поднимаю ладонь к лицу и с силой провожу по нему.

Я решаюсь позвонить моему командиру – он сможет мне помочь. Командир пугается, когда я начинаю говорить, но понимает меня. И обещает помочь. Он тут же начинает действовать, планируя, как помочь мне побороть ПТСР и депрессию. А я тем временем всё ещё остаюсь на линии. Мне слышно, как он отдаёт приказы, разговаривая с кем-то по стационарному телефону, и мои губы растягиваются в улыбке.

Я не одинок.

Я не одинок.

Я не одинок.

Меня бросает в дрожь, пока я жду посланную за мной машину. Хотя мне нужно кое-что сделать. Открыв ноутбук, приступаю к шопингу. У меня есть деньги, оставшиеся после выплаты по страхованию жизни моей матери. Раньше мне не на кого было их тратить. Но сейчас всё иначе.

Зайдя в интернет, я нахожу то, что искал. Набираю номер и понимаю, что они находятся в Нью-Йорке. Я кричу в автоответчик, что это срочно, так что они, вероятно, решат, что я чокнутый. Может, так оно и есть. Но почти сразу же мне перезванивают. Я рассказываю девушке, что мне нужно. И она соглашается сделать это. Диктую текст коротенькой записки, чтобы её доставили вместе с посылкой, и она обещает, что их вручат вместе. Магазин находится в Нью-Йорке. И, по её словам, курьер может доставить посылку Фейт уже завтра.

Я жду машину.

Я жду, что мне помогут.

И я не одинок.

Фейт

Я просыпаюсь с мыслями о Дэниеле. Интересно, где он и чем занят? Одевшись, иду глянуть, как Нэн. Дедушка тихо ей читает, так что я оставляю их одних. Ей нравится слушать его голос. Это её успокаивает.

Вдруг раздаётся стук в дверь. На нижней ступеньке стоит женщина и смотрит на меня. В руках у неё коробка.

– Вы Фейт? – спрашивает она.

Я киваю.

– А вы счастливица, – говорит она. – Он просил отправить посылку курьером, но мне захотелось посмотреть, кто же её получит. Надеюсь, вы не против.

Она пожимает мне руку, глядя в глаза.

– Я не понимаю, – говорю я.

– Откройте коробку, – произносит она с доброй улыбкой. А затем, повернувшись, добавляет через плечо: – С Новым годом!

– С Новым годом, – бормочу в ответ.

Заношу коробку внутрь и опускаю на стол. Сначала открываю коробку, потому что так поступил бы любой на моём месте. Итак…

Смотрю на её содержимое и глазам своим не верю. Внутри немецкие часы «Блэк Форест» с маленькими танцорами, которые показываются из часов под звон колоколов. Мне тут же становится интересно: что там, за закрытыми дверцами? На моём лице появляется улыбка.

– Кто мог отправить... – шепчу себе под нос.

Но уже знаю ответ. Чувствую его всем сердцем.

– Дедушка! – зову я. – Взгляни-ка!

Несу часы в комнату Нэн и показываю бабушке с дедушкой. Они в идеальном состоянии. И, должно быть, стоят чёртову кучу денег.

Нэн вскрикивает:

– Мои часы! Вы нашли мои часы! – Она переводит взгляд на дедушку и продолжает: – Я знала, что ты их найдёшь!

– Нэн, – журит её дедушка.

Тут я накрываю его ладонь своей. Она так счастлива... Он замолкает.

– Я так их люблю! – говорит Нэн.

Она хватается за дедушку и притягивает его к себе, чтобы поцеловать. Он смеётся ей в губы. Вытерев слёзы, я покидаю комнату, потому что умираю, как хочу узнать, что написано в записке.

Открываю её и читаю.

Фейт,

Говорят, что время никого не ждёт. Но оно ждало меня, и я надеюсь, что теперь и ты будешь меня ждать.

Дэниел.

P. S. Тебе всё же удалось починить мои часы. Спасибо.

Фейт

Я снимаю очки и откладываю письмо в сторону. Благодаря новой весточке от Дэниела я чувствую надежду. С каждым днём терапии ему становится всё лучше. Дэниел ушёл со службы после того, как потерял ногу. Да уж, с такой травмой нечего делать в пехоте. Доктора думают, что именно этим и вызвана его депрессия. С ПТСР нелегко справиться, но Дэниел делает успехи. В его письмах полно смеха и шуток. А иногда и очень пошлых намёков.

Прошло четыре месяца с тех пор, как он прислал Нэн часы, и я умираю, как хочу его увидеть, особенно сегодня. Сегодня мы хороним Нэн и, мне кажется, частичку моей души. Хотя в каком-то смысле я за неё рада. Она больше не мучается, а это главное. Последние несколько месяцев дались ей тяжело. Все мы видели, как она увядала, и дедушка не отходил от её постели.

Нэн уговорила нас повесить часы, которые прислал Дэниел, в её комнате, несмотря на то, что они выбивали мелодию каждый час. Она их обожала. И часто говорила о Дэниеле, хотя виделась с ним лишь раз. Думаю, она знала о моих чувствах к нему. Я даже читала ей его письма. Вернее, те отрывки, где всё было прилично. Я потерялась в любви к их отправителю. И больше всего на свете хочу его увидеть.

Со стороны входной двери кто-то кричит:

– Фейт!

Это дедушка. Должно быть, приехал катафалк.

– Иду, – отвечаю я и хватаю зонтик, потому что не уверена, что обойдётся без осадков.

Мои родители тоже здесь. Они часто приезжали в прошлом месяце, что не могло не радовать и их, и Нэн. А также, признаюсь, и меня. Наблюдать, как увядала Нэн, было мучительно. Я чувствовала себя беспомощной и одинокой.

Нэн умерла неделю назад. Но больше я не скорблю. Сегодня особый день – мы чтим её память. Всех желающих попрощаться с Нэн мы попросили прийти в их самых лучших и самых ярких нарядах – ей бы это понравилось.

Добравшись до церкви раньше других, мы направляемся в комнату, где пробудем до начала церемонии. Мы с дедушкой несколько минут стоим одни, как вдруг он поворачивается ко мне, берёт меня за плечи и заглядывает в глаза. Думаю, с годами он стал немного ниже. Но это не важно. Глядя мне в глаза, он говорит:

– Не теряй ни минуты, Фейт. Ни единой минуты.

Слёзы застилают глаза, мне не удаётся их сдержать.

– Ладно, – выдыхаю я.

– Когда любовь тебя найдёт, держись за неё и не отпускай, – продолжает он. – Иногда будет тяжело, иногда – чудесно. Но никогда не принимай это как должное. Потому что, когда твоя жизнь подойдёт к концу и ты оглянешься назад, это, чёрт возьми, единственное, что будет иметь значение, Фейт. Уж поверь мне.

– Мы в церкви, – игриво шепчу я.

– Я знаю, – так же шёпотом отвечает он и снова смотрит мне в глаза. – Не теряй ни минуты, Фейт, – говорит он. – Понимаешь?

– Думаю, да.

– Даже в такой день, как сегодня. Держись за любовь, когда она придёт к тебе.

Он смотрит поверх моего плеча и улыбается. Я оборачиваюсь и прирастаю к месту. В дверном проёме стоит Дэниел. На нём парадная форма, и он так невероятно красив, что у меня захватывает дух.

Я перевожу взгляд на дедушку, поскольку чувствую, что мне нужно его разрешение, чтобы испытывать счастье в такой день. Ведь это так неправильно. Но в то же время и очень правильно.

– Держись за неё, Фейт, – неистово шепчет он. – И никогда не отпускай.

А затем, пройдя мимо меня, выходит за дверь.

– Дэниел, – выдыхаю я.

Дэниел не двигается. Он держит в руках розу и улыбается. Я утираю слёзы с лица и, сдавшись, бегу к нему и бросаюсь ему на шею. А он обнимает меня и крепко прижимает к себе. Я чуть не сбила его с ног, но Дэниел смеётся и притягивает меня ещё ближе. Я рыдаю, уткнувшись в его форму, но ему, кажется, всё равно.

– Эй, Фейт? – говорит он, когда я успокаиваюсь.

Поднимаю на него глаза.

– Я так рада, что ты здесь.

Дэниел большими пальцами смахивает слёзы с моих щёк и переводит взгляд на мои губы, словно хочет поцеловать.

– Хочу задать тебе один вопрос, – говорит он.

– Какой? – спрашиваю я.

Я смотрю в его карие глаза и хочу утонуть в них, оставшись там навсегда.

– Ты сегодня в трусиках? – игриво спрашивает он и тянет прядь моих волос.

Я смеюсь. Не могу сдержаться. Это именно то, в чём я нуждалась. А он – тот, в ком я нуждаюсь.

– Да, – отвечаю я. – Но позже у тебя будет возможность это изменить.

Он замирает в моих руках, его тело напрягается.

– Обещаешь? – шепчет он.

– Клянусь, – говорю я и, встав на цыпочки, прижимаюсь к его губам.

Наш первый поцелуй. Он пробует меня на вкус. Робко и нежно. Но мне хочется другого, поэтому я, пустив в ход зубки, прикусываю его нижнюю губу.

Дэниел стонет.

– Мы в церкви, – отстранившись, говорит он.

– Я знаю, но совсем недавно тут матерился дедушка, так что, думаю, целоваться тоже можно.

Я хихикаю. В моём голосе слышны слёзы, я так рада, что Дэниел рядом.

– Я понятия не имела, что ты приехал.

– Ты же не думала, что я пропущу церемонию? – подняв мой подбородок, говорит он. – Я знаю, как для тебя это важно.

– На сколько ты можешь остаться? – спрашиваю я.

– На сколько ты захочешь, – отвечает он.

Моё сердце пускается вскачь. Раздаётся стук в дверь, и я открываю её – на пороге стоит дедушка.

– Родственники уже занимают свои места, – говорит он.

Дэниел отпускает мою руку, чтобы сесть с друзьями семьи, и меня тут же захлёстывает чувство потери. Мне хочется поспорить, но тут дедушка подталкивает нас вперёд и говорит церковным служителям:

– Он член семьи. Пропустите.

Улыбаясь, Дэниел идёт с нами и опускается на скамью. Он протягивает руку моему отцу, сидящему по другую сторону от меня, и я так счастлива, что он рядом, что не хочу отодвигаться даже на миллиметр от него. Мне мало просто держать его за руку. И я переплетаю с ним пальцы и крепко сжимаю его ладонь. Мама улыбается мне и подмигивает.

Когда начинается церемония, я опускаю голову на его плечо, а когда начинаю плакать, Дэниел сжимает мою руку крепче. Сегодня он моя сила. Завтра – я его. Ведь так это происходит, не правда ли?

Дэниел

Мы остались до конца службы, а после устроили небольшие посиделки, и я немного удивлён, что дедушка Фейт отводит меня в сторону, потому что в его квартире всё ещё полно народу. Видимо, Нэн многие любили. Он ведёт меня к себе в кабинет, где наливает в два бокала какую-то янтарную жидкость. Когда он протягивает один из них мне, мы чокаемся.

Я поднимаю бокал к своим губам, потому что не хочу показаться грубым. Не хочу всё испортить одним махом.

– Это добавляет мужественности, – говорит он.

Я смеюсь и делаю ещё один глоток. Обычно я не пью. И, на самом-то деле, не хочу сейчас, но и отказать дедушке Фейт не в моих силах. Я даже представить себе не могу, какой у него сегодня трудный день.

– У меня для тебя кое-что есть, – говорит он, открывает ящик стола и протягивает мне маленькую коробочку.

– Это принадлежало Нэн, – продолжает он и сглатывает с таким усердием, что даже мне слышно. – Она бы хотела, чтобы это досталось вам.

С хлопком открываю коробочку, и перед моим взором предстают два обручальных кольца. Я с удивлением смотрю на дедушку Фейт и выдаю:

– Эм-м.

– Когда найдёшь любовь, держись за неё, сынок, – выгнув бровь, говорит он.– Ты же собираешься сделать Фейт предложение, не так ли? – спрашивает он. – Её отец сказал мне, что ты звонил ему на прошлой неделе.

– Да, сэр, – хриплю я.

Такого я ну никак не ожидал. Подобную поддержку мне не оказывали очень давно, если не считать мой отряд и Фейт.

Он подносит свой бокал к моему.

– Не теряй ни минуты, – говорит он поверх бокала. – Ни единой минуты. – Его глаза застилают слёзы, и он указывает в сторону двери. – А теперь тебе пора. Оставь меня наедине с моим горем.

– Спасибо, сэр, – благодарю я. – Обещаю, я о ней позабочусь.

Он фыркает.

– Я знаю. Потому что в противном случае ты не жилец. Хоть я и ненавижу лишать других людей жизни.

Он кажется таким серьёзным... Я понятия не имею, шутит он или нет. Но тут он снова фыркает и указывает мне на дверь.

– Иди, – говорит он.

Я выхожу в коридор и спешу к Питу Риду, человеку, который привёл меня в мастерскую часов в ту ночь. Его руки заняты коробками с пирожными.

– Пит, – зову я.

Он качает головой.

– Не-а, – отвечает он. – Я Сэм.

Но, перехватив коробки другой рукой, всё равно пожимает мне руку. Я смотрю Сэму за плечо и понимаю, что, должно быть, остальная часть семьи Ридов прямо за ним. Я узнаю Пола и Пита (близнецы так похожи), и Пол знакомит меня с остальными. С ними три девушки: Эмили и Рейган, а Фрайди с улыбкой машет мне рукой. Все эти женщины выглядят потрясающе, но они не так прекрасны, как моя девочка. Оглянувшись вокруг, я наконец нахожу её в другом конце комнаты. Она разговаривает с незнакомыми мне людьми. Извинившись перед Ридами, я направляюсь к ней.

Когда я подхожу к Фейт и обнимаю её за талию, люди, с которыми она разговаривала, оставляют нас.

– Всё хорошо? – спрашиваю я и целую её в носик.

– Ага, – отвечает она и, обвив руки вокруг моей талии, крепко меня обнимает. – Итак... – говорит она и смотрит на меня, закусив нижнюю губу.

Я тут же становлюсь твёрдым. Ничего не могу с собой поделать – я же мужчина.

– Итак? – подсказываю я.

– Итак, ты помнишь свой вопрос о моих трусиках? – игриво шепчет она.

Я сдерживаю стон. И киваю.

– Решила меня прикончить? – выдыхаю ей в ушко.

– Итак, – мурлычет она и снова поднимает на меня взгляд. – Я как бы... уже... избавилась от них.

Вот оно. Я беру её за руку и тяну к двери.

– Тебе нужно с кем-то попрощаться? – на ходу спрашиваю я.

Фейт качает головой и смеётся.

– Я так не думаю. – Но заглядывает в комнату дедушки и кричит что есть мочи: – Я люблю тебя, дедуля!

– А я люблю тебя, Фейт, – отвечает он так же громко и машет рукой. – Иди, девочка. Не теряй ни минуты.

– Да, сэр, – отвечает она и, усмехаясь, тянет меня к двери.

Мы ловим такси, и я, скользнув в салон после Фейт, кладу её ноги себе на колени. Веду рукой вверх по её бедрам, прямо туда, где должны быть трусики. Но их там нет.

Фейт

Коридор бесконечен, или просто так кажется. Дэниел держит меня за руку, но с тех пор, как мы зашли в кабину лифта, он не произнёс ни слова. И не издал ни единого звука с тех пор, как мы вышли из неё, а сейчас он развернулся и идёт спиной вперёд, чтобы иметь возможность смотреть мне в глаза. Когда мы заходим в номер, он, так же молча, закрывает за нами дверь.

Затем подходит ко мне. Хотя, скорее, подкрадывается. Глаза его почти дикие, а тело напряжено.

– Сейчас мы не в церкви, – говорит Дэниел.

– Ага, – отвечаю я, не в силах стереть с лица дурацкую улыбку.

Он тянет меня к себе, и я охотно подхожу ближе. На этот раз его губы не такие уж и робкие. Скорее, наоборот. Он смакует меня, словно высасывая из меня воздух. Дэниел держит моё лицо в ладонях, не давая пошевелиться во время поцелуя. Наконец, он отстраняется. Я даже глаза открыть не могу. Но тут мне это удаётся, и я понимаю, что Дэниел улыбается.

– Ух ты, – выдыхаю я.

Он снимает своё пальто и вешает его в шкаф, чтобы оно не помялось.

– Хочешь немного вздремнуть? – всё ещё улыбаясь, спрашивает он.

Его улыбка искренняя и мальчишеская, и, улыбаясь, он ещё более красив.

Я зашториваю окна, и номер погружается во тьму. Стягиваю платье через голову. Затем снимаю бюстгальтер. Стоит мне раздеться полностью, как я тут же оказываюсь в его объятиях.

Он до сих пор в рубашке, поэтому я тяну её вверх, и Дэниел, смеясь, помогает мне. Дальше – его брюки. Он садится на край кровати и снимает протез.

– Он может мешать, – говорит он.

– Мне всё равно, – отвечаю я и, нагая, взбираюсь к нему на колени, а затем сажусь в позе наездницы.

Его руки с жадностью исследуют моё тело, пока не достигают моих грудей. Он нежно приподнимает их, а затем наклоняет голову и берёт мой сосок в рот.

– Чертовски идеально, – выдыхает он.

Он кладёт руку мне на затылок, зарывается в мои волосы, слегка оттягивает мне голову назад и, покусывая, поднимается вверх по моему горлу. Положив руку мне на спину, Дэниел переворачивает нас и теперь смотрит на меня сверху вниз.

– Ты настоящая? – исследуя моё лицо, спрашивает он.

Я тяну его за волосы, чтобы он смотрел мне в глаза.

– А ты? – отвечаю я вопросом на вопрос.

Дэниел открывает квадратик из фольги и натягивает презерватив. Он садится меж моих бёдер, освобождая для себя место, и погружается в меня, неторопливо скользя в моё тепло. Он медленно толкается в меня, пока я не чувствую себя растянутой и наполненной. Им. Из уголка моего глаза выкатывается слеза, и Дэниел сцеловывает её.

– Всё хорошо? – замерев, спрашивает он.

Я киваю и поворачиваю голову, чтобы поцеловать его в запястье. Наклоняю бёдра так, чтобы Дэниел проникал ещё глубже, и охаю, когда он начинает двигаться. Он целует меня в одном ритме с толчками, обнимает и притягивает ещё ближе, и всё это время входит в меня и немного выходит, входит и выходит. Дэниел поднимает мою ногу, чтобы закинуть себе на талию, и вдруг находит точку, о существовании которой я и не догадывалась. Я кричу, и он ухмыляется.

– Я хочу познать всё, что делает тебя счастливой, – бормочет он у моего рта.

Его рука спускается к моим завиткам, и он замирает, а затем смотрит вниз, между нами.

– Проклятье, – ругается он.

– Что? – напрягшись под ним, спрашиваю я.

– Твоя писька и в самом деле голая, – смеётся он, и его смех достигает моего центра.

Пальцы Дэниела находят моё тепло, и он начинает играть с моим клитором, пока я, задыхаясь, не начинаю тяжело дышать. Наконец, я достигаю оргазма, и он замирает, позволяя мне насладиться этой волной удовольствия. Я пульсирую вокруг него, и Дэниел ждёт, пока не утихнет дрожь. После чего он чмокает меня в нос и жёстко толкается в меня.

– Боже, ты великолепна, – говорит он, всё это время глядя мне в глаза.

Затем он утыкается лицом мне в шею. И, напрягшись всем телом, со стоном кончает внутри меня.

Дэниел лежит на мне, и я обнимаю его ногами, прижимаясь ещё теснее.

– Боже, Фейт, – выдыхает он.

Он перекатывается на спину и тянет меня за собой.

– Ты в самом деле остаёшься? – спрашиваю я. – Навсегда?

Он смотрит на меня.

– Я наконец-то нашёл тебя, Фейт. И никуда не уйду.

Я целую его в грудь.

– Я люблю тебя, Дэниел.

И утыкаюсь лицом в его кожу.

Он прижимает меня к себе и говорит:

– А я люблю тебя.

Сложно представить, что может быть что-то идеальнее этого момента.

– Я чувствую, как ты улыбаешься, – говорит он, и у него урчит в животе.

Я ещё глубже зарываюсь в него лицом и выдыхаю:

– Привыкай.

– Итак, получу ли я медаль за то, что довёл тебя до оргазма? – стискивая меня в своих объятиях, спрашивает он.

Я фыркаю:

– Это было весьма впечатляюще.

– Чёрт, – вдруг ругается Дэниел и замирает подо мной.

– Что? – спрашиваю, подняв голову.

Он издаёт стон.

– Я только сейчас вспомнил, что собирался сначала встать на одно колено, достать кольцо и попросить тебя стать моей женой.

– Что? – немного привстав, спрашиваю я, и сердце запинается в моей груди.

– Ну, ты была нагая и без трусиков, так что я мог думать лишь о том, как бы поскорее тебя трахнуть.

– Дэниел, – прижав палец к его губам, ругаю я. – Не говори так. Это грубо.

Он смеётся и, прищурившись, переворачивает меня.

– Тебе же нравится, когда грубо.

Он осыпает моё лицо поцелуями.

– В каком-то смысле, это даже заводит, – смеюсь я. А после шепчу: – Где моё кольцо?

– В кармане моего пальто, – так же шёпотом отвечает он.

Я выползаю из-под него и бегу к шкафу, где роюсь в карманах, пока не нахожу то, что искала. А затем несу коробочку к Дэниелу. Голая.

– Смахивает на худшее предложение всех времён, – говорит он и указывает на свои бёдра.

Он так и не выкинул презерватив.

– Ага. Хуже и быть не может, – поддразниваю я, и Дэниел приступает к делу. Я слегка подталкиваю его локтем. – Не тяни резину! – смеюсь я.

– Ты просто обязана стать моей женой, так как у меня есть для тебя идеальное кольцо.

Он открывает коробочку для ювелирных изделий, и я с ним соглашаюсь. На протяжении всей жизни я видела это кольцо на пальце Нэн. Слёзы застилают мне глаза, и я даже не пытаюсь их сморгнуть.

– Ох, Дэниел, – выдыхаю я. И добавляю: – Это самое лучшее предложение. Всёх времён.

– Как думаешь, ты поведаешь нашим детям, что мы были голыми, когда я просил тебя стать моей женой? – спрашивает он и достаёт кольцо из коробочки.

Я протягиваю руку. И та трясётся, поэтому Дэниел придерживает её. Он надевает кольцо мне на палец, и я смотрю на него. А после утыкаюсь ему в грудь и обнимаю.

Он что, только что упомянул детей?

– Ты хочешь детей? – глядя ему в глаза, спрашиваю я.

– Чёрт, да, – отвечает он.

– Я тоже, – говорю я.

А после целую его. И не останавливаюсь. Никогда.

КОНЕЦ

Читайте продолжение серии «Братья Рид» Тэмми Фолкнер

в переводе группы Translation for you.

Дорогие читатели!

Пожалуйста, помните, что Дэниела и его историю я выдумала. Они не существуют. Тем не менее, очень много людей действительно страдают так же, как и он, или ещё больше.

Если вы не против, напоследок я поделюсь с вами тремя своими мыслями:

если вы просыпаетесь и не можете найти что-то, что будете ждать с нетерпением, попросите о помощи. И станет лучше;

если вы думаете о самоубийстве или считаете, что о нём думает человек, которого вы любите, обратитесь в службу психологической поддержки. И вам помогут;

найдите минутку, чтобы поблагодарить участника войны или предложить помощь кому-то, кто возвращается домой. И эти добрые поступки к вам обязательно вернутся.

С наилучшими пожеланиями,

Тэмми.

[1]Суть шутки в том, что имя героини, Фрайди, с английского (Friday) переводится как «пятница».

[2]Имя Фейт с английского (Faith) означает «вера».

[3] Посттравматическое стрессовое расстройство (ПТСР, «вьетнамский синдром», «афганский синдром» и т. п.) – тяжёлое психическое состояние, которое возникает в результате единичной или повторяющихся психотравмирующих ситуаций, как, например, участие в военных действиях, тяжёлая физическая травма, сексуальное насилие, либо угроза смерти.

[4]Обычно в гостиницах это большая кровать, состоящая из двух кроватей поменьше, вплотную придвинутых друг к другу.