Текст книги "Эпоха катастроф"

Автор книги: «Тайны XX века» Газета

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

ГЛАВА 2
ПЫЛАЮЩИЙ КЛИПЕР

Почти два десятка лет британский клипер «Коспатрик» считался счастливым кораблем. Его прочный тиковый корпус бороздил океаны, выдерживал жестокие шторма, при этом надежно сохранял людей, груз и не давал течей. Но беда, как это водится, подкралась совсем с другой стороны…

Долгое путешествие

Из 475 человек, покинувших Британию на клипере осенью 1874 года, выжили трое: второй штурман Макдональд и два матроса. Только благодаря этим троим, фактически потерявшим после всего пережитого разум людям, историкам удалось более-менее достоверно восстановить цепь событий, предшествовавших гибели «Коспатрика» и всех остальных пассажиров.

Итак, 11 сентября 1874 года клипер покинул берега Темзы и направился в Новую Зеландию. Помимо 42 человек команды и нескольких богатых бездельников, решивших повидать мир, на судне путешествовали в основном ирландские эмигранты с многочисленными семьями: почти треть пассажиров составляли дети.

Через некоторое время жизнь на клипере прочно вошла в свою колею: люди пели, веселились, скучали и мечтали о скорейшем прибытии на новую родину. Через пару месяцев клипер благополучно обогнул мыс Доброй Надежды и вошел в зону «ревущих сороковых», которые должны были без помех донести «Коспатрик» прямо до заветной цели.

Поздним вечером 16 ноября второй штурман Макдональд перед окончанием своей вахты тщательно осмотрел все судно: так было заведено и всегда неукоснительно выполнялось. Сдав вахту, штурман отправился было спать, но тут же был поднят на ноги истошными воплями: «Пожар!»

Выскочив наверх, Макдональд обнаружил, что из носового люка корабля валит дым.

Надо сказать, что буква закона в отношении противопожарной безопасности на клипере неукоснительно соблюдалась. Имелись специальные насосы, рукава, и каждый член команды знал свое место. Моментально уяснив, что горит расположенная на баке подшкиперская – место, где хранятся запасные паруса, пакля, олифа, смола и другие, в основном горючие материалы, матросы под руководством капитана быстро подготовили пожарные насосы, размотали шланги и… поняли, что от всего этого толку будет мало. Поршни насосов от долгого лежания рассохлись, рукава сгнили в тропической жаре, а огонь уже полыхал вовсю…

Капитан велел развернуть клипер по ветру, чтобы огонь сносило прочь и к пожару можно было подобраться хотя бы с ведрами. Но, как назло, ветер стих, и клипер превратился в неподвижный пылающий кусок дерева.

Паника на судне

Ирландские фермеры, впервые оказавшиеся в открытом море, да еще и на горящем судне, повели себя соответственно: на клипере началась паника. Толпы людей с ревом, перекрывающим треск горящего дерева, носились с носа на корму, размахивая ножами, давя женщин и детей, сбрасывая за борт пытавшихся погасить огонь матросов и тем приближая собственную гибель. Толпа быстро уяснила, что на клипере имеется только семь шлюпок и вместить они могут всего 150 человек. Причем к трем носовым шлюпкам огонь приблизился

уже вплотную, и спустить их было невозможно. Приказов капитана и офицеров уже давно никто не слушал, обезумевшие пассажиры были озабочены только своим личным спасением. Но, как водится, паника меньше всего этому способствовала. Первая же шлюпка, перегруженная втрое от положенного, перевернулась, и почти сотня человек отправилась на съедение акулам. Вторая ушла носом в воду, а те, кому удалось вынырнуть, погибли под горящими обломками рухнувшей фок-мачты.

Еще не поздно было разобрать часть еще не охваченной пламенем кормы и наскоро связать плот, где уместились бы все оставшиеся к тому времени на палубе, но подобный план, даже если он и пришел бы кому-то в голову, реализовать оказалось невозможно. Люди видели лишь оставшиеся шлюпки и штурмовали их с упорством, достойным лучшего применения…

Брошенные на смерть

Рано или поздно, от горящего клипера отошли два баркаса. На них примерно поровну уместились около восьмидесяти человек. В течение трех суток Погорельцы держались неподалеку, в надежде, что какое-нибудь проходящее судно увидит пожар, все это время спасшиеся безучастно наблюдали, как по догоравшей палубе еще метались те, у кого не хватило сил захватить себе место в шлюпке. Сначала никто не решался прыгать в воду: кругом сновали акулы. Потом оставшиеся на клипере начали сходить с ума: кто-то нырял с борта в безнадежной попытке добраться до шлюпки, но уже через несколько минут вместо ныряльщика на воде появлялось кровавое пятно; некоторые бросались в трюм и сгорали там заживо.

19 ноября догоревшие остатки клипера отправились на дно. Макдональд, сидевший в одной из шлюпок, рассказал, что в последний момент видел капитана: тот появился на корме со своей женой на руках и бросил ее в воду, после чего спрыгнул сам. Больше ни капитана, ни его жену никто не видел.

В одной из шлюпок были мачта, парус и весла. В другой, где спасался штурман, сохранилось только одно весло. На просьбу поделиться раздалась только ругань. Самое страшное, что ни в одной из шлюпок не оказалось никаких запасов еды и питья…

Ночью 21 ноября на первой, парусной, шлюпке началась поножовщина. Опасаясь, что агрессивные соседи решат захватить себе вторую шлюпку, Макдональд, пользуясь темнотой, увел свое суденышко прочь. С тех пор о первой шлюпке и ее пассажирах никто никогда не слышал.

Вынужденное убийство

Через два дня начали умирать те, кто пострадал от ожогов, полученных при пожаре. Их молча сбрасывали за борт. Некоторые были еще живы, но как только они начинали бредить, от них тоже избавлялись. Позже на суде Макдональд заявил, что через какое-то время несколько человек сошли с ума и «умерли в страшных мучениях». Судьи подозревали, что эти несчастные были просто убиты, но оставили свои подозрения при себе, ведь другого выхода у тех, кто еще сохранил свой разум, не было.

25 ноября было потеряно единственное весло, которым уже давно никто не греб, к тому времени на шлюпке уже на три десятка человек стало меньше. К вечеру был пересечен последний человеческий порог: трупы перестали выбрасывать, их начали поедать. Кто-то в беспамятстве бросался пить соленую воду, вскоре сходил с ума и становился жертвой своих товарищей по несчастью. Люди перестали спать, боясь, что оставшиеся убьют их ночью и съедят.

27 ноября прошел дождь. Он несколько освежил тела измученных людей, но никто не догадался хотя бы расстелить одежду, чтобы пропитать ее спасительной влагой. В живых оставались только пятеро человек.

В ночь на 28 ноября их подобрал британский парусник «Бритиш Скептр». Матросам пришлось самим спускаться в пропахшую смертью шлюпку, чтобы на руках вынести иссохшие от жажды подобия людей. Будучи уже поднятыми на палубу «Скептра», скончались еще двое…

За восемь дней шлюпка отдрейфовала на 250 километров; другую шлюпку и ее пассажиров, как уже говорилось, найти не удалось.

Из этой трагедии мореходы вынесли несколько уроков: пожарное оборудование на любом судне нуждается в регулярной проверке, а все спасательные шлюпки должны быть снабжены неприкосновенным запасом воды и провизии.

ГЛАВА 3
КРОВЬ НА ПАЛУБЕ

Первыми тонущее судно покидают женщины и дети – этот закон настолько свят, что те, кто его нарушит, покрывают себя несмываемым позором…

У «кладбища кораблей»

Ранним утром 2 июля 1898 года лайнер «Ла Бургонь», принадлежащий французской «Компани женераль трансатлантик», вышел из Нью-Йорка и направился в Гавр. На его борту находились 725 человек, из них 128 членов экипажа, остальные – пассажиры.

Командовал пароходом капитан Делонкль – опытный и весьма уважаемый участник военных кампаний, награжденный орденом Почетного легиона и уже не первый год стоявший на капитанском мостике. А потому теперь очень трудно объяснить, каким образом пароход оказался на 160 миль севернее «коридора», предназначенного для судов, следовавших курсом из Америки в Европу, и фактически очутился на «встречной полосе» – участке, выделенном для кораблей, идущих из Европы в Америку. Но именно с этого началась вся цепь дальнейших трагических событий.

Итак, «Ла Бургонь» шел в Европу, сместившись от основного курса настолько, что была вынуждена пройти мимо печально известного «кладбища кораблей» – острова Сейбл.

На рассвете 4 июля судно накрыл густой туман, настолько плотный, что впередсмотрящие, как ни напрягали зрение, видели не дальше 30 метров. Непрерывно извещая о своем присутствии сиреной, с включенными ходовыми огнями, пароход полным ходом шел вперед, не подозревая, что навстречу ему движется британский стальной барк «Кромантишир».

Стальной парусник

В пять утра впередсмотрящий «Ла Бургони» доложил на мостик, что слышит сирену идущего встречным курсом корабля. Позже командор фирмы «Компани женераль трансатлантик» Аубер в своем рапорте на имя морского министра Франции писал: «Нет никакого сомнения, что барк вышел из тумана тотчас же после того, как на «Ла Бургони» услышали звук его туманного горна. Неожиданность его появления и явилась главной причиной столкновения, хотя на лайнере и были тотчас же приняты меры, чтобы избежать его. Но все последующее произошло настолько быстро, что не представилось никакой возможности сделать какой-либо маневр. Принятые вахтенным штурманом меры предосторожности ясно свидетельствуют о надлежащем внимании его, но, к сожалению, избежать столкновения было невозможно».

Мощный стальной бушприт «Кромантишира», как консервный нож, вскрыл ходовой мостик лайнера. Вахтенный штурман, впередсмотрящий и рулевой «Ла Бургони» были убиты на месте, в пробоину хлынула вода, заливая машинное отделение, и пароход начал медленно клониться на правый борт. На британском паруснике никто не пострадал, он остался на плаву, но из-за повреждений перестал слушаться руля. Матросы застывшего на поверхности океана барка наблюдали, как «Ла Бургонь», все еще двигаясь полным ходом, постепенно скрывается в тумане…

Когда капитан Делонкль узнал о характере повреждений вверенного ему лайнера, он понял, что судно сохранить не удастся. Единственная возможность – дотянуть до острова Сейбл и там выбросить пароход на мель, тогда хотя бы у людей будет шанс спастись. До Сейбла оставалось еще 60 миль, а вода уже подбиралась к топкам котлов. Помочь им могло только чудо, но чуда не произошло: через десять минут после аварии взорвались паропроводы, машины встали, и на тонущем лайнере погас свет.

Резня в шлюпках

В хронике морских происшествий эту катастрофу называют «Варфоломеевским утром» – самым кровавым кораблекрушением в истории.

Задолго до того как пароход остановился, на палубах началась паника. Обезумевшие пассажиры метались от одной шлюпки к другой, не слушая никаких указаний и не обращая внимания на приказы офицеров.

Надо сказать, что основной контингент пассажиров был тот еще: депортированные итальянские эмигранты и команда австрийского парохода, всего месяц назад потерпевшего кораблекрушение у американских берегов. Люди, не так давно пережившие страх смерти, вновь оказались в аналогичной ситуации и потому полностью потеряли человеческий облик. Эмигрантам же терять было нечего. В руках у многих засверкали ножи, возле шлюпок загремели выстрелы. Матросы «Ла Бургони» заразились этим безумием. Офицеры лайнера всеми силами отбивались от сумасшедших, пытались посадить в шлюпки женщин, передавали им на руки детей. Но разъяренная толпа убивала офицеров, австрийцы и итальянцы выбрасывали женщин из шлюпок и занимали их место. Переполненные шлюпки переворачивались и шли ко дну. Позже на суде один из пассажиров рассказал, что на его глазах итальянцы зарезали трех или четырех женщин, которые пытались сесть в шлюпки, и ногами столкнули их тела в воду. Другой пассажир демонстрировал на суде ножевые раны выше левого уха и на лбу, нанесенные ему кем-то из команды «Ла Бургони».

На палубе сохранившие разум матросы раздавали спасательные нагрудники, пытаясь объяснить людям, как ими пользоваться, но их никто не слушал. Бешеное стадо здоровенных мужиков смело матросов, угрожая им оружием. Озверевшие люди выхватывали нагрудники друг у друга, натягивали их на себя и прыгали в воду. За это многие поплатились – не послушав указаний, они завязали нагрудники слишком низко – на поясе, вместо того чтобы закрепить их ремнями на уровне груди. Позже на месте гибели «Ла Бургони» нашли десятки трупов, которые плавали вверх ногами…

Убийства продолжаются

Борьба за жизнь длилась до последней минуты, и чаще всего заканчивалась именно смертью. Рядом с ходовым мостиком матросы пытались спустить последнюю уцелевшую шлюпку, уже доверху забитую людьми. Но шлюпочные тали заело, и, чтобы их исправить, нужно было всем выйти на палубу. Однако никакие уговоры и объяснения не действовали: ни один человек в этой шлюпке даже не двинулся – рядом стояла толпа, готовая каждую секунду занять его место. Так никто из нее и не вылез на палубу, эта шлюпка пошла на дно вместе с пароходом…

Борьба за место в шлюпках и на плотах продолжалась еще несколько часов после того, как «Ла Бургонь» ушел на дно. Оказавшиеся в воде люди подплывали к шлюпкам, хватались за борта, но их безжалостно били по голове веслами, отбивали пальцы. Одному пассажиру, итальянцу по имени Мехелини Секондо, все же удалось залезть с воды в переполненную шлюпку. Но те, кто уже находился в ней, с яростью набросились на него. Секондо получил несколько тяжелых ударов и был буквально залит кровью. Однако он поднял обломок весла и стал отбиваться от своих обидчиков. Дело кончилось тем, что этим обломком он убил пятерых человек…

Позор Франции

Через два дня после гибели «Ла Бургони» нью-йоркская «Таймс» вышла под таким заголовком: «Это был французский корабль, и с него спаслась лишь одна женщина». К великому позору Франции, это был неоспоримый факт. Из двухсот женщин, пятидесяти грудных младенцев и тридцати детей постарше выжить удалось только одной женщине. Всего же спаслись пятьдесят девять пассажиров (одна десятая часть) и сто пять (из ста двадцати восьми) членов экипажа. Среди погибших пассажиров числился знаменитый русский борец Юсупов, который после выступления в Штатах возвращался на «Ла Бургони» домой.

Единственное, что хоть как-то могло реабилитировать французских судовладельцев в глазах мировой общественности, был факт гибели при исполнении служебных обязанностей всех (кроме одного) офицеров лайнера. Выжившим офицером оказался один из штурманов. Однако спасение его было абсолютно случайным – в адрес штурмана не последовало ни одного нарекания со стороны очевидцев катастрофы.

ГЛАВА 4
ИСЧЕЗНОВЕНИЕ «УАРАТЫ»

Самый крупный на начало XX века пароход «Уарата» пропал без вести в первом же своем рейсе. Его обломки якобы были обнаружены только через полвека после исчезновения. О судьбе команды парохода и его пассажиров ничего не известно до сих пор…

Краса океанов

Британскому торговому флоту было чем гордиться: пароход «Уарата», построенный на стапелях Шотландии фирмой «Барклай Кэрл» в 1908 году, не только полностью отвечал предельно строгим требованиям морского регистра Ллойда, но и был самым крупным из всех существовавших тогда грузовых судов. В его бездонные трюмы с легкостью помещалось более десяти тысяч тонн груза, а в просторных каютах с удобством могли расположиться сотни самых взыскательных пассажиров.

Понятно, что такое чудо не должно было прозябать на местных линиях типа «Британия-Европа». И по решению заказчика – процветавшей в те годы фирмы «Блю энкор лайн», «Уарате» предстояли длительные и сложные рейсы «на край земли», в Австралию.

С блеском пройдя все необходимые испытания, пароход налегке, с минимальной загрузкой, отправился к австралийским берегам, куда и прибыл вскоре без серьезных происшествий.

Из Аделаиды, приняв на борт шесть с половиной тысяч тонн груза и более двух сотен пассажиров, «Уарата» двинулся к южноафриканскому порту Дурбан, где пополнил запас угля. 29 июля 1909 года пароход снялся с якоря и направился в Кейптаун, чтобы оттуда проследовать обратно в Лондон. На этом первый рейс «Уараты» должен был закончиться.

Но в Лондон судно не вернулось. Не встретили его и в Кейптауне. С тех пор «Уарату» никто не видел…

Катастрофа?

Первое время хозяева «Блю энкор лайн» не испытывали особого волнения – мало ли что может случиться в длительном переходе: поломка машины, шторм, способный сбить с курса, но уж никак не потопить такое могучее судно. Надо сказать, что радио на «Уарате» не было, и потому связаться с ним было невозможно.

Однако прошло два месяца, а о пароходе не было ни слуху ни духу. Общественность стала задавать компании неприятные вопросы: даже если «Уарата» затонул, куда подевались все люди? Ведь на судне был полный комплект шлюпок, рассчитанный на восемьсот человек, спасательные плоты и порядка тысячи пробковых нагрудников. Хоть что-то из этого должно остаться на плаву и сигнализировать проходящим судам о постигшей пароход катастрофе? Но нет. Все заявления «очевидцев», якобы видевших плавающие в море трупы, были тщательно проверены и оказались ложными. Только одно из них первое время вызывало доверие: капитан английского парохода «Харлоу» по возвращении доложил, что 27 июля в 17 часов 30 минут, находясь на предполагаемом пути следования «Уараты», он заметил огромное судно, которое двигалось параллельным курсом в течение примерно двух часов. Через некоторое время судно отстало. А еще через полчаса далеко за кормой «Харлоу» послышался сильный взрыв, и глухая океанская ночь на секунду осветилась вспышками пламени. Больше капитан и его помощники ничего не видели.

С другой стороны, тут же последовало заявление от смотрителя маяка, стоявшего недалеко от места предполагаемой гибели судна. Смотритель клялся, что никаких вспышек пламени не было, и вообще эта ночь была необычайно тихой и спокойной.

В мутных волнах, поднятых печалью из-за сгинувшего в небытие парохода, моментально развили бурную деятельность разного рода жулики и аферисты. У берегов Британии и Кейптауна внезапно «всплыли» запечатанные бутылки с последними «прости», якобы написанные пассажирами «Уараты». Бутылки и записки тут же были раскуплены родственниками пропавших без вести и не очень разборчивыми коллекционерами. Вся эта «почта» впоследствии оказалась фальшивкой.

Напрасные поиски

15 декабря 1910 года в Лондоне собралась официальная комиссия по расследованию исчезновения «Уараты». В ее состав входили лорды Адмиралтейства, профессора, опытные капитаны, инженеры, кораблестроители. Изучение чертежей парохода, тщательный просев опубликованной в печати информации и свидетельств «очевидцев» занял больше года. В конце концов комиссия пришла к тривиальному выводу: «Пароход погиб предположительно во время шторма 28 июля 1909 года. По всей вероятности, он, потеряв остойчивость, перевернулся и затонул». Но чтобы прийти к такому выводу, не надо быть семи пядей во лбу. То, что «Уарата» затонул, было ясно с самого начала. А вот где именно и по каким причинам, и почему от него абсолютно ничего не осталось – на эти вопросы даже компетентная комиссия так и не смогла ответить…

22 февраля 1911 года дело об исчезновении «Уараты» было прекращено. Фирма «Блю энкор лайн», не считая, конечно, несчастных пассажиров и команды парохода, пострадала больше всех – на ее судах никто больше не хотел плавать. Некоторое время она перевозила только грузы, а впоследствии и вовсе закрылась.

С высоты птичьего полета

Отгремела Первая мировая война, вот уже закончилась и Вторая мировая. Об «Уарате» давно все забыли, но тут-то он и напомнил о себе. Летом 1955 года пилот боевого самолета, совершая патрульный облет побережья ЮАР, заметил недалеко от берега огромную странную тень на дне моря. После летчик заявил представителям прессы, что, по его мнению, это корпус очень большого парохода, и скорее всего, именно пропавшего без вести почти полсотни лет назад «Уараты». Однако на следующий день, пролетая по этой же трассе, уже с журналистами на борту, он не мог обнаружить в море загадочный силуэт. Возможно, пилот не сумел вывести самолет на ту же трассу, или море было не столь гладким и прозрачным, или лучи солнца освещали дно не под тем углом, как в первый раз. Так что сенсации не получилось. К тому же превалировало мнение, что за две мировые войны на оконечности Южной Африки затонуло немереное количество судов, и обнаруженный пилотом корпус мог быть обыкновенным сухогрузом, а его размеры просто исказила вода, вот он и показался таким огромным.

Ошибка специалистов

Однако через три года некто Ной Кларк, капитан небольшого сейнера, промышлявший в тех же водах неподалеку от Дурбана (последнего места стоянки «Уараты»), вновь обнаружил под водой, на этот раз эхолотом, гигантский пароход. Правительство удалось убедить начать подводные работы, и вскоре со дна моря был поднят ржавый лист обшивки корпуса.

Срочно были приглашены специалисты шотландской судостроительной фирмы «Барклай Кэрл», построившей «Уарату», которые, тщательно обследовав находку, в частности, проанализировав качество стали, толщину листа, его форму, расположение отверстий для заклепок и форму нескольких сохранившихся в них заклепок, официально заявили, что найденным судном мог быть пароход «Уарата». Именно такую обшивку фирма «Барклай Кэрл» ставила на свои суда до начала Первой мировой войны. Так, через пятьдесят лет было установлено место и сам факт гибели судна. Теперь, казалось, дело за водолазами. Но не тут-то было. Многочисленные рифы, постоянная зыбь, акулы и очень сложные погодные условия отпугивали даже самых бесстрашных дайверов и долгое время не позволяли проникнуть в трюмы затонувшего судна.

Только в 1999 году под руководством доктора Брауна, главы национального подводного и морского агентства ЮАР, было совершено погружение к обнаруженному корпусу и тщательное его исследование. И что же выяснилось? Трюмы судна оказались забиты шинами, грузовиками, средствами связи и канистрами из-под топлива. Весь груз относился к периоду Второй мировой войны, а сам пароход, как оказалось, был затоплен немецкой подводной лодкой в 1942 году. Сотрудники «Барклай Кэрл» ошиблись, что и немудрено по прошествии стольких лет. А тайна пропавшего без вести «Уарата» по-прежнему остается нераскрытой…