Текст книги "Дневники Марионетки"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 53 страниц)
– Хочу помочь брату... – невозмутимо ответил Арти, делая вид, что совершенно не заметил озлобленного взгляда и совсем не гостеприимной реплики.
– И чем, по-твоему, ты можешь помочь?! Да ты за всю свою жизнь ни разу из под отцовского крыла не вылизал!
– По крайней мере, у меня есть семья, – грубо сказал Арти, видимо, намекая Литу на его сомнительное происхождение. – И, если ты заметил, сейчас я здесь, и отец уж точно не в курсе.
– Так ты сбежал?! – Лит наигранно приподнял бровь. – Ха! Не стоило тебе приезжать. Я всё ровно не допущу твоего участия в операции. Но знай, если будешь мешать нам, живо отправишься обратно в Северный Дом в качестве подарка от меня твоему папаше. Я даже раскошелюсь и привяжу к твоей шее огромный подарочный бант.
– Лит, хватит! – я больше не могла терпеть это откровенное унижение. Да, Арти был специфической личностью, и во многом отличался от других. Хотя, не мне судить. Ведь все знакомые мне представители расы моего учителя были, мягко говоря, существами неординарными. И в сравнении с ними Арти казался каким-то через чур спокойным и предсказуемым. Как и Тамир, он много читал, постоянно пополнял запас своих знаний, но, в отличии от моего учителя, не принимал никакого участия в делах других. Водовороту событий и сопротивлению правилам, Арти предпочитал размеренное течение жизни. Я даже не представляю, что должно было произойти, чтобы он решился покинуть родной дом. Но, есть старая поговорка, про чертей и тихий омут, так что Арти до сих пор оставался для меня тёмной лошадкой.
Литсери посмотрел на меня с укором, и, смиренно вздохнув, жестом пригласил нас проследовать за ним.
Вечером этого же дня мы собрались в большой столовой. Окси познакомила меня с остальными участниками группы, которых, кстати говоря, оказалось всего трое.
Марк крупный высокий парень с добрым взглядом, был единственным, имеющим пропуск на исследовательскую базу. Он уже больше полугода работал там уборщиком или санитаром, я точно не поняла.
Далее окси представила мне Ириона или, коротко, Ири, высокого голубоглазого парня, который на вид был чуть старше Макса. Он отвечал здесь за всю электронику, видеонаблюдение, да и вообще, занимался информационным обеспечением операции.
Вообще, как оказалось, вся эта история, которую нам придётся распутывать, началась чуть больше полугода назад. Литсери, видимо, решил, что утаивать что-то от меня просто глупо, и решил посветить во все подробности сразу.
– Из достоверных источников нам стало известно, что спецслужбы этой благословенной страны запланировали совершить от лица столь любимых ими террористов, серию ядерных ударов по нескольким странам ближнего востока, – Лит сказал всё это с совершенно невозмутимым лицом, а у меня от его слов по коже пробежало целое стадо мурашек. – Причин для этого у них уйма, а материальная выгода от продажи оружия всем сторонам конфликта просто огромна. Плюс, это бы позволило им довести накал обстановки до состояния полноценной третьей мировой войны. А в последствии, создать огромное сверхмощное государство, которое в перспективе будет способно подчинить своим интересам все остальные страны мира. Таким образом, в итоге их планов стоит мировое господство, единое правительство и полное подчинение себе людей. В частности, для них очень важно, чтобы люди разучились мыслить. Чтобы всё население Земли окончательно забыло о том, что они разумные существа, способные думать, мечтать, стремиться к самосовершенствованию и развитию. Одним словом, если превратить людей из мыслящих созданий в биороботов, ими гораздо проще управлять. Правда я даже не представляю, чего руководители этого стада, хотят добиться в итоге... Это же самая настоящая деградация!
– Согласна... – монотонно проговорила я, осознавая весь ужас слов Лита.
– Для того, чтобы разведать обстановку и установить наблюдение за объектом, Марк с огромным трудом был устроен нами уборщиком в их научно-исследовательский центр, где по нашим сведениям, хранились ядерные боеголовки, предназначенные для передачи террористическим группировкам, и все сведения о ближайших планах спецслужб, – Лит встал, и пройдя по комнате, остановился у распахнутого окна. – Всё шло по плану, до того момента, как вечером, тридцатого марта, наш информатор ни сообщил, что вывоз оружия планируется произвести следующим утром. Тогда – то Рио и решил действовать. Но, так как дело было рискованным и не до конца просчитанным, он решил проникнуть на территорию базы один. И, насколько мне известно, у него получилось не только вывести из строя партию снарядов, но и скопировать почти всю информацию с сервера, до того, как его поймали. Он пытался вырваться, но против семи вооружённых до зубов охранников, ничего сделать не смог, хоть и попытался. А итогом всему стало то, что отшвырнув одного из них, гораздо сильнее, чем смог бы человек, он вызвал смятение остальных и, как следствие, пулемётную очередь. Благо большинство пуль он смог остановить, но три из них всё же достигли цели. Естественно, его схватили. А те обстоятельства, что он имеет другое строение зрачка, владеет боевым искусством, неизвестным человечеству и может останавливать пули на лету, сделали его подопытным кроликом в их лаборатории.
– Я несколько недель всеми силами старался пробиться к нему, – вступил в разговор Марк. – И только пару дней назад добился, чтобы меня перевели на тот уровень, где его держат. Мне даже удалось установить там несколько камер и жучков, но это пока никак не помогло нам продвинуться ближе к освобождению Рио. Единственное, что я смог узнать, это то, что он не говорит... совсем. Старается как можно реже открывать глаза... Они пичкают его всякой наркотой, чтобы добиться от него информации, а попутно, проводят свои исследования.
– Нужно вытаскивать его оттуда, и как можно скорее, – добавил Лит. – Но, как видишь, нам пришлось сократить до минимума количество участников операции, чтобы не вызвать заинтересованность Совета. Ведь, как ты понимаешь, проколовшись, Рио нарушил закон о конспирации. Если они об этом узнают, нам всем будет запрещено участвовать в операции, а Рио просто бросят там на произвол судьбы.
– И именно поэтому, мы не можем применить силу, и вызволить его оттуда любой ценой, – сказала Окси, хранившая до этого скромное молчание. – Операцию нужно провести как можно тише, и желательно, без жертв.
– Ладно, – проговорила я, – допустим, я смогу подобраться к нему поближе, и даже выйду с ним на контакт, но у вас уже есть план, как его оттуда вывести?!
– Ири как раз над этим работает, – ответил Лит.
– Есть ещё один момент, – этот вопрос тревожил меня больше всех остальных: – Язык-то я знаю, и достаточно хорошо, но вот что мы будем делать с моим акцентом?
– Это как раз не проблема, – ответил Литсери с мягкой улыбкой. – Мисс Эмма Джонс долгое время жила в Чехословакии, и даже несколько лет работала в России. Так что акцент у вас примерно одинаковый...
– Это радует...
– У нас всё продумано до мелочей, план составлен прекрасно, – продолжил Лит. – Теперь главное всё чётко исполнить. У тебя есть два дня, чтобы как следует вжиться в роль, изучить всю информацию о мисс Джонс, о её работе, знакомых, родственниках, привычках, исследованиях. В общем, за это время ты должна стать ей. Справишься?
– А разве у меня есть выбор?! – проговорила я, глядя в глаза Литу. Он прекрасно понимал, что для меня больше нет пути назад. А я понимала, что как бы ни зарекалась, но уже в третий раз вляпалась в неприятности, и вся суть прогресса была лишь в том, что теперь я вляпалась в них осознанно.
Глава 22. Поверженный.
Следующие два дня я провела в постоянном и глубоком изучении биографии мисс Джонс, и всех её привычек. Она оказалась старше меня на семь лет, имела уже две учёных степени в области медицины и генетики, считалась прекрасным психологом, что, несомненно, было нам на руку. А в этот город приехала только два года назад.
Жила она одна, из-за большой загруженности на работе домашних животных не заводила. По той же причине почти не имела друзей. Её научные исследования не были фундаментальными, а лишь подтверждали открытия, сделанные ранее другими учёными. Да и сама она оказалась человеком довольно обычным. Этакой среднестатистической Американкой, живущей по общепринятому шаблону.
Чем глубже я погружалась в роль Эммы, тем больше жалела эту девушку. Вся её жизнь была похожа на "день сурка". Она буквально жила на работе, стараясь максимально сократить время на личную жизнь. Не понимаю, как она до сих пор умом не тронулась от одиночества.
В общем, мы с ней были совершенно разными, абсолютными противоположностями, что значительно усложняло мою игру в мисс Джонс. Но выбор сделан и, отступать я не намерена, так что, придётся постараться.
И вот, на третий день после моего приезда, около одиннадцати вечера, мы с Крисом (последним участником группы, отвечающим за безопасность), стояли в неосвещённой части парка, возле дорожки, где проходил кратчайший путь к дому той, кого мне придётся изображать в ближайшее время. С другой стороны узкой аллеи располагалось несколько раскидистых кустарников, которые закрывали обзор этого участка со стороны дороги.
Сегодняшний спектакль мы разыгрывали исключительно потому, что за всеми основными участниками исследований нашего Эверио осуществлялось круглосуточное наблюдение спецслужб. Просто эти работники знали слишком много, и оставлять их без присмотра было бы глупо.
И вот на горизонте показалась будущая "жертва", и игра началась.
Мисс Джонс быстро шла по парку в нашем направлении. Кстати сейчас я выглядела как её полное зеркальное отражение. Чёрный парик полностью повторял её причёску, лёгкий красный плащ, платье под ним, туфли, и даже лак на ногтях были абсолютно идентичны. А всё заслуга Окси, она в этой чудной компашке отвечала за маскировку, и когда шла подготовка к сегодняшнему действию, я в шутку дала её звание "главного художника по костюмам".
Тем временем, с противоположной стороны аллеи появился Литсери, с пятью коробками с пиццей в руках, да ещё и активно ругающийся с кем-то по телефону. В тот момент, когда Эмма зашла за ширму из кустарников, Лит как раз достиг её, и засмотревшись в свой телефон, как бы случайно столкнулся с девушкой. Коробки рассыпались по дорожке, как и вещи из сумки мисс Джонс.
– Простите, прошу, я вас не заметил... – очень натурально и громко оправдывался Лит, крепко держа при этом девушку, и закрыв ей рот ладонью.
Дальше всё произошло очень быстро. Не знаю, как и что сделал Литсери, но уже в следующий момент он спокойно передал бессознательную девушку Крису, скрывшемуся с ней в темноте, а её место заняла я.
– Ещё раз, извините, – продолжал Лит.
– Ничего страшного, – ответила я, стараясь говорить без акцента, вызвав при этом лёгкую полуулыбку сообщника.
– Но по моей вине вы измазались в пицце, да и телефон ваш разбился... – с досадой в голосе проговорил он, поднимая с земли то, что осталось от трубки Эммы, на которую сам, кстати, пару раз смачно наступил.
– Да уж, – от старенького мобильника теперь осталась только кучка обломков. Добрый лит почти стёр его в порошок.
– Теперь я просто обязан купить вам новый телефон... Пойдёмте прямо сейчас!
– Ну что вы?! – возмутилась я. – Мне давно пора было приобрести другой, да всё руки не доходили. Мой уже давно устарел.
– И всё-таки я настаиваю, – не унимался Лит. – Так я, хотя бы частично смогу искупить свою вину...
Он посмотрел на меня долгим испытывающим взглядом, и я была вынуждена согласиться. По крайней мере, уверена, что настоящая Эмма, на моём месте уже давно бы бежала вместе с ним в магазин.
Дальше всё прошло прекрасно. Купив мне телефон, так как, по мнению Ири в том, что мы разбили обязательно должен был стоять маячок и прослушка, Лит вызвался проводить меня домой. Но перед входной дверью я поняла, что во время нашего столкновения в парке, умудрилась потерять ключи и кошелёк со всеми картами и наличностью. Перевернув вверх дном свою сумку, я так и не смогла найти их. Поэтому, Лит, как истинный джентльмен и вызвался предоставить мне кров на сегодняшнюю ночь. Естественно я согласилась, так как другого варианта просто не было. Так мы попали обратно в особняк.
Всё это было сделано потому, что, опять же, по мнению Ири, на теле нашей мисс Джонс было устройство, которое всегда передавало её местонахождение. Странно было бы, если аппаратура следящих за ней ребят показывала, что она находиться по одному адресу, а они бы видели её – совершенно в другом месте. Именно по этой причине Крис со спящей Эммой всё время катался за нами, а сегодняшнюю ночь мы должны были провести с ней в одном доме. Ирион надеялся всего за несколько часов найти это устройство и вручить мне. Вот тогда я бы смогла передвигаться совершенно свободно.
Опасаясь прослушки, Лит говорил со мной исключительно, как с Эммой. Тем самым давая возможность как можно быстрее освоиться со своими новыми манерами и попрактиковаться в речи. Честно говоря, я сильно нервничала, и чувствуя это, Лит ободряюще мне улыбался, что было совершенно на него не похоже.
Стать снова собой я смогла, только избавившись от вещей мисс Джонс. Её саму, кстати, поместили в подвал, в специально для неё оборудованные апартаменты. Здесь было тепло, сухо, на стенах, помимо обоев весело несколько картин. Мебели в этой комнате могли бы позавидовать многие: огромная кровать, шкаф, диван, плазменная панель на стене. Так же в распоряжении нашей пленницы был личный санузел. Единственным недостатком этой комнаты было полное отсутствие окон. А в остальном этот номер дотягивал до уровня приличных местных гостиниц.
Как и обещал, Ири достаточно быстро нашёл устройство слежки на теле девушки, но всё же предпочёл провести тщательную проверку. И вот теперь, когда мы окончательно удостоверились, что нас никто не подслушивает и не отслеживает, сидя на диване в комнате Эммы, мы с Литом терпеливо ожидали её пробуждения. Благо ждать пришлось не долго, а всего один щелчок пальцев Литсери мигом вывел её из сна.
Открыв глаза, она явно растерялась, отчаянно вспоминая, как могла сюда попасть. Но, не найдя ответа, решила осмотреться. Вот тут-то её взгляд и наткнулся на нас: Лита – её сегодняшнего обидчика, и на меня – её точную копию.
Изумлению девушки не было предела. Она смотрела на меня как на приведение, и не верила своим глазам.
– Кто вы?! – наконец произнесла Эмма, когда держать язык за зубами стало для неё совершенно невыносимо. – Как я сюда попала?!
– Вы у нас в гостях, – с ангельской улыбкой ответил Лит. А его голосу и интонациям позавидовали бы самые гостеприимные хозяева, самых дорогих отелей. – Мы решили, что вы слишком много работаете и давно заслужили небольшой отдых.
– Это похищение?! – в ужасе произнесла девушка.
– Нет... – сказала я. – Это вынужденная мера.
Кстати у нас даже голоса были очень похожи, да и рост был одинаковым. Вообще пока я сама нашла только два различия. Мои глаза были зелёными, а её – ярко-голубыми, и чёрный цвет волос был её натуральным, а я же от природы имела светло-русый их оттенок.
Кстати, не только я сейчас была вынуждена носить линзы, но и Лит. Хоть это и противоречило его правилам, но находиться сейчас здесь без них было бы настоящим безрассудством. А так, Эмма хотя бы уверена, что перед ней люди.
Она задумчиво переводила взгляд с меня на Лита и обратно. Странно, но она совершенно не испытывала страха. Скорее наша пленница была совершенно спокойна. Наверно, предполагала, что её скоро найдут. Жаль было её расстраивать, да и лишать надежды не хотелось...
– Как я понимаю, выкуп вас не интересует... – наконец, сказала она, обращаясь к Литсери. – В таком случае, я почти уверена, что вам нужно что-то связанное с моей работой... Так знайте, чтобы попасть на территорию базы мало иметь похожую внешность...
Кстати, и этот вопрос был решён благодаря усилиям Ири, и его способностям преобразования энергии. Теперь мои отпечатки пальцев были абсолютно идентичны отпечаткам нашей пленницы, а те линзы, что я теперь носила, имели структуру полностью повторяющую сетчатку её глаз. Вообще, как оказалось, при умелом соединении достижений технического прогресса, нанотехнологий и умело преобразованной энергии, получались настоящие чудеса. А наш Ирион, которого я за такие умения уже успела полюбить, мог по праву считаться настоящим волшебником.
– Думаю, это не должно вас волновать, – сказала я, обращаясь к девушке.
– А могу я спросить, что именно вам нужно? – не унималась мисс Джонс. – Доступы? Информация?
– Тот, кого вы держите на четвёртом уровне... – невозмутимо ответил Лит. – Притом, живой и невредимый.
– Этот инопланетянин?! – удивлённо воскликнула девушка.
– Даже так?! – я не смогла сдержать своего изумления глупости этих исследователей. Странно получается, в древние времена всему чему люди не находили объяснения, они приписывали сверхъестественное мистическое происхождение. А вот в наше время всё непонятное признано считать инопланетным... Всё просто. Нет предела человеческой глупости. – Вообще он как бы местный, вполне Земной... Разве вы, как учёный не можете допустить, что из правил бывают исключения?!
– Если всё так, то одно ваше высказывание рушит всю теорию эволюции... – возразила она.
– Я бы сказала, что не рушит, а немного корректирует... особенно если говорить об эволюции как о постоянно и масштабном явлении, а не применять её к отдельному виду...
– Вы будете со мной спорить?! – возмутилась девушка, скептически приподняв бровь.
– Нет, что вы... – ответила я. – Считаю, что это глупо и неуместно. Может, лучше вы просто ответите на наши вопросы...
– И что же именно вы хотите знать?! – нагло прищурившись, произнесла она.
– Меня интересует самочувствие вашего пленника. И то, что вам удалось выяснить, – сказал Литсери, глядя на Эмму с такой надменностью, что мне даже стало её жаль.
– Думаю, вы не удивитесь, если я откажусь отвечать... – девушка демонстративно сложила руки на груди и гордо отвернулась.
– Так я и думал, – ответил на её реплику Лит, вставая и направляясь к выходу. Я пошла за ним.
– Эй! Как долго вы планируете меня здесь держать? – крикнула девушка нам вслед.
– Пока не знаю, – ответил Литсери, остановившись самой двери. – Но вы не волнуйтесь, мы отпустим вас, как только освободим вашего подопытного кролика. И кстати, если вам что-то понадобиться, записывайте. К вам будут заходить трижды в день.
***
Эта ночь прошла для меня очень тревожно. Я сильно нервничала перед завтрашним рабочим днём. Не было никакой уверенности, что изобретения Ириона сработают, да и вообще, проколоться можно было на любой мелочи. В итоге, бессмысленно проворочавшись в пастели несколько часов, всё же уснула, но за столь короткий период ночи, выспаться совершенно не получилось.
Уже утром, собравшись с мыслями и поймав такси, я отправилась к военно-исследовательскому центру, который, кстати, находился за чертой города. Наш умница Ири, конечно, составил для меня трёхмерную карту-план всех уровней этого сооружения и заставил выучить её наизусть, но мы решили перестраховаться, и перед самым входом я должна была встретиться с Марком. Так собственно и произошло.
Он шёл чуть впереди меня, тем самым, исключая возможность моих блуканий. Первую "проходную" я прошла без проблем, воспользовавшись магнитной картой. Спуск на лифте, тоже не вызвал каких-либо сложностей. А вот на входе в исследовательский центр четвёртого уровня, я чуть не посидела от страха. Аппарат считал данные сетчатки глаза, но вот открывать дверь совсем не спешил. Вдохнув полной грудью, приводя нервы в порядок, я решила, попробовать ещё раз. И когда дверь открылась, была просто на седьмом небе от счастья.
Далее всё шло вроде бы не плохо. Дойдя до раздевалки, я без труда нашла свой ящик, и, натянув халат, отправилась в кабинет своего начальника. Здесь каждое утро и каждый вечер, проводились мини совещания, на которых каждый сотрудник получал задание на день, а так же обсуждались все итоги прошедшей смены. Сегодня помимо меня здесь находилось только два человека, один из которых и был моим начальником и руководителем исследования, профессором Стивенсом.
На этом совещании старалась говорить поменьше, да на меня и не особо обращали внимание. Ведь если я правильно поняла из досье той, кого сейчас изображала, она была очень посредственным человеком. И вместо выдвижения собственных идей, предпочитала просто исполнять чьи-то приказы.
– Скажите, доктор Ринс, есть ли какие-то результаты использования психотропных препаратов? – спросил мой шеф, у того, кто, судя по всему, был моим коллегой.
– Увы, нет, – ответил тот. – Но сегодня мы планируем увеличить дозу до максимально возможной. Если это не принесёт результатов, будет необходимо искать другие методы получения информации.
– Значит, завтра жду от вас обоих конструктивных предложений, – подвёл итог профессор Стивенс. – А сейчас, приступайте к работе.
Покинув кабинет, я направилась вслед за Ринсом туда, где и находилось моё рабочее место. Это был бокс, больше похожий на лабораторию, а за огромным длинным стеклом во всю стену, виднелась абсолютно белая комната, с огромным количеством всяких разных аппаратов. А в центре этого белого куба стояла узкая больничная кровать, на которой лежал человек. Его руки и ноги были привязаны к железным прутам этой лежачей тюрьмы. Но тот, кого я увидела там, был совсем не похож на того, кого я знала как Эверио. Руки и ноги стали тонкими и казались какими-то хрупкими. Под глазами виднелись огромные синие тени. Грудная клетка почти не двигалась, и казалось, что он на грани...
Мне стало страшно...
Схватив со стола первую попавшуюся папку, я раскрыла её на последней странице содержащей записи, и только сейчас поняла, что держу в руках журнал, в который каждый день записывались данные о жизненных показаниях Эверио, а так же указывались все действия и все вводимые ему препараты. Можно сказать, что сейчас передо мной была своеобразная история болезни того, кто сейчас находился за стеклом.
Оторвав взгляд от своего нового чтива, я с ужасом увидела, что как раз сейчас за стеклом Ринс вводит в вену пленнику новую дозу препарата – очередной психотропной наркотической гадости, которая давно должна была развязать ему язык. Но, к сожалению всего коллектива этого исследовательского центра, сей метод пока не принёс никаких результатов. Пленник молчал как рыба, а в знак протеста давно перестал открывать глаза.
Первые пять минут после инъекции ничего не происходило, но вот то, что началось потом, повергло меня в настоящий ужас.
Рио начало судорожно трясти.
Он дёргался, как будто его било током. Худое бессознательное тело двигалось само собой и только крепкие ремни, которыми были связаны руки и ноги, до сих пор не дали ему упасть.
Проклиная себя за бездействия, я, что было сил, рванула в его палату. Правда, чтобы войти пришлось не только воспользоваться картой, но и предоставить очередному умному устройству отпечаток своей ладони. Что было почти нереально при такой нервной дрожи, которая накрыла меня с головой.
Вбежав в комнату, я тут же рванула к Рио. Его больше не трясло, но длинная прямая линия на одном из приборов и дикий писк явно демонстрировали остановку сердца. Даже мне, полному дилетанту было ясно, что это конец.
Ринс стоял и смотрел на умирающего пленника ничего не понимающими глазами, видимо ошибка собственного эксперимента вызвала у доктора полный шок, и теперь он просто ушёл в себя. Как же не вовремя!
Первым решением, что пришло мне в голову, был, выученный ещё на уроках ОБЖ в школе массаж сердца. Разорвав сорочку Рио, я принялась, что было сил нажимать на левую сторону его грудной клетки.
– Идиот! – крикнула я Ринсу на русском, но тут же опомнившись, вернулась к английскому языку. – Помоги мне! Давай сюда эти штуковины с током!
Я не знала, как правильно называется этот прибор, но, неожиданно пришедший в себя Ринс, всё понял верно, и уже через несколько секунд, отпихнув меня в сторону, прижал к груди Рио какие-то две пластины с ручками.
– Давай! – крикнул он, заставляя меня лихорадочно соображать, что он от меня хочет. Видимо сейчас мозг работал на пределе возможного, потому что, я очень быстро поняла, на что нужно нажать, чтобы эта штука заработала.
От разряда тело Рио дёрнулось, но прибор, показывающий остановку сердца, продолжал пищать.
– Ещё! – крикнул Ринс, и я опять нажала на кнопку. Слава Богу, в этот раз у нас всё получилось. Сердце Рио вновь билось, пусть не уверено, как бы даже нехотя, но оно работало. Правда дышать самостоятельно наш пациент отказывался, и пришлось электронике делать это за него.
Весь день я просидела здесь, следя за показателями приборов, и записывая их в журнал, попутно изучая все предыдущие записи. Смотреть на самого Рио мне было страшно. Он сильно изменился с нашей последней встречи. Чрезмерная худоба делал его очень хрупким, кожа на лице стала серой, местами с синими пятнами, волосы отросли и теперь достигали подбородка. Но сейчас они выглядели такими грязными, что их торчащие склеенные пучки только дополняли картину общего ужаса.
Из истории болезни я узнала, что первую неделю после появления Рио здесь, его особо не трогали, ожидая, когда он оправиться от ранений. Но вот после, когда он наотрез отказался говорить да и вообще, идти на какой-либо контакт, для того чтобы вытащить из него информацию было решено использовать различного вида психотропные средства. Правда, эти меры не приносили абсолютно никакого результата, что заставляло исследователей постоянно увеличивать дозу. Но после сегодняшнего случая продолжать пичкать его этой дрянью было бы просто глупо, и нам с Ринсом, (точнее Эмме и Ринсу), нужно было придумать другой способ извлечения информации из пленника.
На вечернем совещании в кабинете профессора мой коллега очень сухо отчитался о сегодняшнем инциденте, уточнив, что дальше поднимать дозу нельзя.
– И что теперь вы предлагаете делать!? – ехидным голосом проговорил профессор, пристально глядя на него. И в его взгляде читалось явное недовольство отсутствием новых идей, наверно именно это и дёрнуло меня, внести предложение, пока эти "милые ребята" не сообразили чего пострашней наркотиков.
– У меня есть предложение, – неожиданно сказала я. И пусть, проявление инициативы было абсолютно не свойственно мисс Джонс, но я просто не могла спокойно смотреть, как они гробят Эверио. И Ринс и Стивенс обратили на меня свои удивлённые взгляды, ожидая продолжения. – Дорогие коллеги, сегодня мы чуть не потеряли столь ценный и любопытный экземпляр, поэтому, предлагаю кардинально изменить направление работы. Думаю, что после всего, что он перенёс, объект Альфа сознательно пойдёт нам на встречу. Но, для этого нам просто необходимо, чтобы он был здоров, или хотя бы жив. Мой план таков: в ближайшие две недели мы всеми силами возвращаем его к жизни, после, предоставляем ему немного больше свободы. Я предлагаю разрешить его свободное передвижение по комнате. Мы должны показать ему, что мы его друзья, что ему не нужно нас бояться, и тогда появиться возможность смягчить защиту его психики и узнать, наконец, всё, что нас интересует.
Выслушав моё, откровенно бредовое предложение, профессор Стивенс задумчиво прошёлся по кабинету, что-то проверил в своём ежедневнике, и только потом опять посмотрел в мою сторону.
– Что ж, доктор Джонс, – сказал он. – Думаю, ввиду отсутствия других вариантов, я вынужден принять ваше предложение, хоть и не совсем уверен в его эффективности.
– Я сделаю всё, чтобы оно оказалось эффективным, – уверенным голоском проговорила я, хотя внутри меня буквально трясло от нервного напряжения.
– Значит с этого момента, вы отвечаете за проект, – добавил профессор. – Отчёты как обычно, два раза в день, а в остальном – дерзайте. Но помните, для нас важен результат.
Рассматривая ночной город в окно везущего меня домой такси, я не могла избавиться от образа Рио. Перед самым уходом, ещё раз заглянула к нему. Изменений не было... Сердце, конечно, билось, но дышать самостоятельно он не собирался. Периодический писк аппарата сейчас напоминал капли падающие на голову – одна, вторая, третья... сотая... и так далее. Такая у каких-то древних народов была пытка, способная свести с ума. Надеюсь, меня не ожидает такая же участь, а то шансы на спасение Эверио, резко упадут.
Составив план действия на ближайшие две недели, я вручила его дежурному врачу, наказав прикрепить в кабинете, и озвучить всем. Ведь теперь, наша основная задача заключалась в том, чтобы как можно быстрее поставить "объект Альфа" на ноги.
– Понятно, что он больше не держится за жизнь, но мы должны заставить его поправиться, – сказала я Ринсу после вечернего совещания. Говорить это с полным внешним равнодушием было выше моих сил, но Мисс Джонс вообще не умела проявлять эмоции. И если бы хоть кто-то сейчас заметил, насколько сильно меня трогает всё происходящее, вся игра полетела бы в пропасть. – Он нужен нам живым, а иначе теряется вся суть нашей работы.
Мой коллега был не в восторге от того что теперь его, вместе с его предложениями сместили чуть в сторону, но я чувствовала, что он согласен со мной.
Да, день выдался тяжёлым, а самое неприятное было в том, что сейчас мне предстояло разыграть ещё одно представление. И пусть не такое сложное, но не менее важное.
Добравшись до двери своей квартиры, запасные ключи от которой хранились в ящике на работе, я поспешила войти внутрь. Но, переступив порог, оказалась по щиколотку в воде. С потолка по стенам текли ручьи. Мебель, ковры, картины – всё было мокрым.
Развернувшись, я отправилась прямиком к соседям сверху.
– Простите! – сходу открыв дверь, крикнул мне молодой парень. – Моя страховка вам всё возместит. Напишите только свою фамилию и номер счёта, на который нужно перевести деньги, и уже через два дня всё будет исправлено.
– Когда приедут представители страховой компании? – тихо спросила я уставшим голосом.
– Они здесь, – ответил он. – Как раз оценивают ущерб в квартире под вашей. Как только закончат, я отправлю их к вам.
– Буду ждать, – развернувшись, я медленно поплелась к себе. Набрав Лита, который был моим единственным знакомым в этом городе, не считая, конечно коллег, к которым Эмма бы ни за что не обратилась, я спросила, может ли он предоставить мне комнату на период ремонта в моей квартире. Естественно он согласился, наотрез отказавшись брать с меня деньги за жильё.
Собрав всю одежду, которой, кстати, оказалось не много, и другие нужные мне вещи, я запихнула их в коробку и стала дожидаться страховщиков.
