Текст книги "Эргай. Новая эра земли (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]
– То есть, отсюда меня не выпустят?
Не удивительно, что от такой информации мои шаги сами собой замедлились, и вскоре я и вовсе остановилась посредине этого длинного красивого коридора. Рис обернулся и, сочувственно вздохнув, взял меня за руку.
– Сейчас на поверхности для тебя может быть слишком опасно.
Он произнёс эту фразу с таким трепетом, таким участием, что я почти поверила, будто ему на самом деле очень важно моё благополучие, что он так искренне волнуется за меня. И может быть, я бы даже поверила ему, если бы не предупреждения Кати.
– И как долго меня здесь продержат? – спросила, отвернувшись к стене. Смотреть в его честные-пречестные глаза мне не хотелось совершенно.
– Не переживай. Не долго, – он мягко сжал мои пальцы, привлекая внимание. – Саш, мы не желаем тебе зла. Совсем наоборот. Хотим помочь найти брата и принять собственные особые способности.
–Чего?!
Вот теперь я всё-таки расхохоталась! Сначала, правда, ещё пыталась сдерживаться, но эта участливая смазливая физиономия Риса вкупе со столь странными словами просто сразили меня наповал. Я хохотала до слёз и никак не могла успокоиться. А мой сопровождающий просто мило улыбался, будто в моём истерическом смехе не было ничего странного.
Ну, ржёт девка, и что с того?
Хотя, чего он вообще от меня ждал после заявления про особые способности? Восторгов? Восклицаний? Просьбы рассказать подробнее?
К моей радости, Дарис вообще не стал ничего говорить, просто дождался, когда я перестала смеяться, и молча повёл дальше. Мы миновали несколько больших пустых залов, прошли мимо распахнутых дверей столовой, поднялись на несколько этажей (или уровней) вверх и остановились у невзрачной деревянной дверцы.
– Мне ты не особенно веришь, потому я привёл тебя к тому человеку, который сможет спокойно всё объяснить, – с тем же взволнованно-воодушевлённым выражением проговорил блондин. – Пожалуйста, будь с ней вежлива, и тогда она ответит на все твои
вопросы.
Он постучал, но дожидаться разрешения не стал. Просто нажал на ручку и распахнул передо мной дверь.
– Проходи, – сказал Рис.
И я прошла, хоть и не особенно желала с кем-либо встречаться. Сейчас я вообще сильно сомневалась, что услышу что-то хорошее или обнадёживающее. Нутром чуяла – я для чего-то очень нужна всем этим людям. Иначе бы никто не стал меня спасать.
А внутри нас, как оказалось, ждали две девушки. Хотя, точнее, одна живая девушка и одна – голографический образ галути. Но на наше появление они обе отреагировали одинаково радушными взглядами – такими тёплыми, счастливыми, милыми, будто я для них обоих как минимум давно потерянная и горячо любимая сестра.
– Александра, мы очень рады, что ты поправилась, – проговорила стройная брюнетка в чёрном брючном костюме. – Проходи, пожалуйста. Присаживайся. Мы как раз собирались пить чай.
Она шагнула ко мне и жестом указала на одно из мягких на вид кресел, стоящих у кофейного столика. Я не стала отказываться, да и не видела для этого причин. Если бы меня хотели отравить, то вряд ли бы стали вытаскивать с того света. Так что сие чаепитие для моего физического здоровья точно безопасно... чего не скажешь о психическом.
– Моё имя – Джен, – представилась она, присев напротив. А вот её светловолосая голографическая помощница отошла к стене и теперь разглядывала меня как-то даже слишком пристально.
– А моё имя вы и так знаете, – ответила я.
Брюнетка посмотрела на меня с внимательным прищуром, а после зачем-то поймала висящий в воздухе зеленоватый металлический шарик, опустила его на стол и принялась сама разливать чай по чашкам из чёрного стекла.
– Вижу, тебя не удивляет мой галути, – вздохнув, заметила Джен.
Я же мысленно назвала себя идиткой. Ну разве сложно было изобразить удивление? И что теперь ей ответить? Ясно же, что никто из инопланетян по улице с такими штуками не разгуливал. То есть мне просто негде было увидеть столь занятную вещицу, способную создавать голографических людей.
Пришлось активировать все свои актёрские способности, изображать этакую усталость от жизни и делать вид, что мне просто плевать на их инопланетные изобретения.
– На самом деле, – проговорила я, с безразличием разглядывая голографическую блондинку. – Мне просто уже надоело всему удивляться. Вы ведь. Джен, явно не с Земли, как и Дарис, – пояснила, мельком взглянув на присевшего в соседнее кресло блондина. – Ваши технологии существенно превосходят наши. Я понимаю, что в этом плане люди Земли уступают всем, кто живёт в Союзе, и просто стараюсь относиться к этому проще. Или вы ждали, что я буду пищать от восторга, увидев здесь полупрозрачную девушку?
Ответом мне стала всё та же радушная улыбка, только в глазах этой леди на несколько мгновений всё-таки проскользнуло раздражение.
– Что ж, – сказала она, протягивая мне чашку. – В таком случае, предлагаю обойтись без лишних реверансов и перейти к главному. Итак, Саша, для властей Союза ты официально погибла. Не выдержала испытания на внутренний энергетический потенциал и профессиональную направленность. И это бы на самом деле произошло, если бы мы тебя не спасли.
– Я безмерно вам благодарна... – начала было я, но Джен остановила меня изящным жестом руки.
– Мы спасаем не всех, – сообщила она, состроив задумчивое выражение на своём красивом, ухоженном лице.
К слову, выглядела эта стройная темноволосая леди едва ли не младше меня, хотя я не сомневалась, что на самом деле ей явно не двадцать три.
– Всех, к сожалению, мы спасти не в силах. Но ты, Александра, оказалась для нас крайне интересным приобретением.
– Приобретением? – повторила я, скривившись.
К чашке всё же решила не притрагиваться – во избежание неприятностей. Мало ли... вдруг после очередной новости мне захочется швырнуть этот кусок фарфора прямо в смазливую физиономию этой лицемерной особы?
– Вы на Земле давно привыкли, что за всё нужно платить. И такая позиция вполне разумна. Мы тоже желаем получить плат}– за твоё спасение, – сообщила Джен, спокойно попивая чаёк. – Но не стоит принимать всё в штыки. На самом деле, я бы хотела, чтобы ты осталась с нами добровольно. Стала частью нашей команды... семьи. Правда, для этого ты должна принять все наши цели,
стремления и правила. Но сейчас мы не будем заглядывать так далеко вперёд. Твоя проверка выявила, что ты обладаешь крайне интересными способностями. Мы в силах помочь тебе их освоить, что и собираемся сделать.
– И что же это за способности? – я просто не могла не поинтересоваться.
Джен улыбнулась, легко закинула ногл– на ногл– и только потом ответила:
– Ты – поисковик. Насколько мне известно, люди, подобные тебе, могут находить кого угодно и где угодно.
– Да ладно! – я усмехнулась, ведь это на самом деле звучало смешно. Да мне даже в прятки почти никогда не удавалось выиграть! Меня всё время находили, а вот я сама могла долго ходить мимо спрятавшихся ребят и не замечать их.
– Скоро сама убедишься, – заявила брюнетка. – Уверена, мы в тебе не ошиблись.
– И всё-таки, Джен... кто вы такие? Почему скрываетесь под землёй? Зачем вам всё это?
– Просто... Александра, – начала она, отставив на столик свою чашку с чаем. – Мы знаем, как ценна для людей свобода. Уже не первый год наша организация помогает тем, кто не готов мириться с некоторыми варварскими законами Союза. Мы оказываем поддержку всем несогласным с режимом военных захватчиков. Мы те, ком}’ не безразлична беда, поразившая ваш}’ планет}’. Потому что сами земляне даже при большом везении не в состоянии противостоять войскам Союза. А с нашей поддержкой у ваших соотечественников есть все шансы победить.
– То есть, вы хотите сказать, что с вашей помощью мы сможем прогнать инопланетных захватчиков и снова зажить по-старому? – спросила я, иронично хмыкнув. – Бросьте, Джен, даже дети в такое не поверят.
– Ты права, Саша. Из Союза Земля уже никуда не денется, да и не в этом наша цель. Для нас важно оставить за коренными жителями захватываемой планеты первостепенное право голоса. Они сами должны решать, как будет развиваться их мир, какие объекты будут строиться на нём, в каких учебных заведениях и как будут обучаться их дети.
На самом деле, речь этой дамочки была настолько пропитана фальшивым пафосом, что хотелось скривиться. Она говорила, как настоящая идеалистка, свято верящая в торжество правды и справедливости, но прислушиваться к её словам совершенно не хотелось. Я столько раз встречала таких вот пропагандистов-проповедников, что давно перестала принимать всерьёз подобные заявления. Увы, мне было прекрасно известно, что у большинства вот таких организаций альтруистов есть так называемое двойное дно. Да, они действительно помогают... но при этом всегда имеют какую-то свою выгоду. И что-то – не иначе интуиция – подсказывало мне, что и у команды этой Джен есть собственные цели на нашей прекрасной планете.
Честно говоря, при других обстоятельствах, я бы просто развернулась и ушла, но вот незадача: мне же прямым текстом сказали, что не отпустят. Может, и стоило поспорить, но я решила пока просто сделать вид, что принимаю их точку зрения. В конце концов, нужно хотя бы осмотреться здесь, подумать, поискать выходы из сложившейся ситуации. И уже потом начинать действовать. К тому же, я ведь не одна, у меня есть Катя. А она даже не простой робот, она – мудрый галути. Бесценный незаменимый помощник, так вот пусть теперь и помогает. Увы. я прекрасно понимала, что без неё из этой передряги сама точно не выберусь.
***
Этот бункер, где мне теперь предстояло жить, куда больше походил на настоящий подземный город. По словам Риса, здесь обитало не меньше ста человек, причём на территории планеты имелось ещё несколько подобных секретных баз. Меня поселили в большой комнате, напоминающей спальню в детском саду или какое-то большое общежитие. Здесь в несколько рядов стояли кровати, у каждой из которых имелась тумбочка и стул. С вид}’ всё казалось чистым, новым, вот только жить мне предстояло... ещё с пятнадцатью девушками, а это радовать никак не могло. Да что говорить, увидев место, где теперь придётся поселиться, я просто впала в ступор!
– Всё не так плохо, как кажется, – проговорил за моей спиной Дарис и положил ладонь мне на плечо, видимо, желая приободрить. – Девочки у нас хорошие, общительные, приятные. Уверен, вы прекрасно найдёте общий язык.
– И как долго мне придётся здесь ночевать? – спросила, не узнавая свой голос – настолько он прозвучал уныло и бесцветно. И это я ещё от обрушенной на меня информации не оправилась, потому и реагировала так... почти спокойно.
– Тебе честно ответить, или сказать то, что я говорю всем? – спросил Рис, глядя на меня с сочувствием.
– Давай правду.
– Эта спальня для тех, кому мы пока не можем полностью доверять, – вздохнув, признался парень. – На самом деле, в нашем городе достаточно места, чтобы выделить каждому по комнате, а то и по две. Но...
– Сомнительных личностей лучше держать вместе и на виду, – кивнула я, соглашаясь с рациональностью такого решения. – То есть, я на испытательном сроке?
– Можешь считать и так.
– А вещи мне какие-нибудь положены? Одежда, зубная щётка... другие предметы гигиены?
Я всё так же смотрела на пустую комнату с шестнадцатью кроватями и всеми силами старалась не разреветься. Странно получалось: меня едва не убили, пусть я выжила только благодаря своевременной помощи людей, которым я тоже нужна не просто так; меня лишили права покинуть это место, у меня обнаружили какие-то непонятные способности... но сейчас я хотела плакать из-за перспективы ночёвки с толпой неизвестных девок. Ну разве это не глупо?
– Тебе всё выдадут, – ответил на мой вопрос о вещах Дарис. – И не стоит переживать. Поверь, как только ты сама для себя решишь стать частью нашей команды, отношение к тебе сразу же изменится. Сейчас ты чужачка... для всех, но я верю, скоро ты поймёшь, что мы боремся за правое дело.
– Кто будет меня учить? – спросила, не желая по второму кругу слушать порцию пафосных речей о том, какая у них замечательная организация.
– К сожалению, у нас мало учителей. Потому заниматься ты будешь вместе со всеми ребятами. Но если захочешь, я бы мог постараться выделить время для индивидуальных занятий с тобой. Я. кстати, очень редко кому-то из новичков помогаю.
– И с чего для меня такие привилегии? – спросила, глядя на него с откровенным недоверием.
– Просто ты мне симпатична, Саша, – ответил он, одарив меня очередным мягким обольстительным взглядом. – К тому7 же, мне самому интересно посмотреть, как будут развиваться твои способности. Я много читал о таких, как ты, но лично не встречал ни разу. Увы, поисковиков в Союзе крайне мало, и при обнаружении у ребёнка даже малейшего таланта, его забирают к себе военные академии. И работают такие люди потом только на военных и подразделения правопорядка. Именно поэтому ты, Сашенька, для нас такая важная находка.
– Приобретение, – поправила я и, устало вздохнув, шагнула вперёд, в комнату. Продолжать этот разговор мне не хотелось совершенно. – Где моя кровать?
– Выбирай любую свободную, – ответил Рис, пожав плечами. – Ужин в шесть. Занятия начинаются сразу после завтрака.
– А во сколько завтрак? – спросила, направляясь к той не застеленной кровати, что стояла в самом дальнем углу – поближе к окну, подальше от входа.
– В восемь. И ещё, Саш, – проговорил Дарис, всё так же стоя в дверном проёме. – Постарайся подружиться с местными обитателями. Не закрывайся от людей. Это поможет тебе скорее адаптироваться.
Лишь теперь он, наконец, соизволил оставить меня одну. Да только после его ухода легче не стало. Присев на матрас, я сбросила с ног тапки, которые мне выдали вместе с одеждой в больничном крыле, и притянула колени к груди. Мне хотелось отгородиться от реальности, представить, что это всего лишь глупый сон, который скоро закончится. Увы... я никогда не страдала склонностью к самообману. И сейчас слишком хорошо понимала, в какую жуткую историю умудрилась вляпаться.
Да, меня спасли, не дали умереть, почти вытянули с того света, но... я даже представлять не желала, чем теперь мне придётся за это заплатить.
«Не отчаивайся, Сашка, – прошелестел в голове голос моей искусственной сестры. – Всё плохо, в этом ты права. Но мы найдём выход. Я уже почти выяснила, как отсюда сбежать».
«И куда мне потом идти? – спросила я. и даже в моём собственном мысленном голосе отражалась настоящая обречённость. – Домой? Уверена, меня там быстро найдут и притащат обратно. Или сразу сдаться войскам Союза? Так если верить словам Дариса, они тоже не упустят возможности прибрать меня к рукам. Спрятаться? Зарыться в какую-нибудь нору? Но что я тогда выиграю?»
«У вас на планете есть хорошая поговорка: утро вечера мудренее. Так вот, Саш, пока мы с тобой не можем видеть всей ситуации. Уверена, что скоро туман неизвестности рассеется, и выход обязательно найдётся. Просто... будь сильной».
«Ничего другого мне не остаётся, – ответила, вздохнув. И вдруг, вспомнив о родителях, спросила: – Ты можешь отправить маме сообщение, что я жива? Не хочу, чтобы они с папой волновались».
«В этом нет необходимости. – отозвалась Катя. – Твоим родным сообщили, что ты удачно прошла испытания и сразу была отправлена к месту учёбы. Поэтому за тебя они не особенно переживают».
«Но... как же... это ведь ложь!» – я возмутилась настолько, что едва не вскочила с кровати. – То есть получается, что никому не говорят о смертельных исходах испытаний? Родители продолжают ждать своих детей? Думают, что те благополучно учатся... Значит, и Лёшка...»
«Смертность на подобных испытаниях крайне низкая, – уверенным тоном заявила Катя. – И твой случай, скорее, исключение. У меня даже есть предположение, что эти борцы за свободу сами организовали для тебя подобный итог. Не вздумай им верить».
«Я и не верю», – пробурчала в ответ.
«Правильно делаешь».
После этой фразы она затихла, вот только сейчас без её болтовни мне стало до жуткого одиноко и тоскливо. В очередной раз оглядев тускло освещённое помещение с кроватями, я тяжело вздохнула и решила хотя бы застелить свою постель, пока не явились многочисленные соседки. Страшно представить, с кем теперь придётся жить.
«Так и что мне делать, Кать?» – спросила, натягивая на подушку белую наволочку, резко пахнущую стиральным порошком.
«Просто живи, – прозвучал в моей голове спокойный ответ. – И если ты всё же сможешь освоить способности поисковика, тогда ситуация изменится в корне. Сейчас для тебя это единственная возможность снова вернуть себе контроль над собственной жизнью. А я, к сожалению, не смогу быть с тобой в постоянном контакте. Мой сигнал здесь не засекут, но активность твоего передатчика для мысленного управления отследить вполне могут. Потому, говорить с тобой мы будем редко и без свидетелей».
Я тяжело вздохнула и прикрыта глаза. Сейчас сама мысль о том, что без Кати я останусь совсем одна, едва не стала для моей сдержанности фатальной.
«Помни, что я всегда рядом, – прошелестело в моей голове. – Но если станет совсем плохо и захочется поговорить... просто позови меня по имени».
Глава 8. Цели и их отсутствие
«Просто живи» – сказала мне Катя в тот первый вечер в подземном городе-бункере и, казалось бы, разве сложно было последовать этому совету? Взять да и смириться со всем, вклиниться в тот поток реки судьбы, в который меня столь неожиданно забросило? Я даже собиралась попробовать найти приятельниц среди соседок. Вот только сама же всё испортила.
Комната, в которой довелось жить, была заселена не полностью. Здесь ещё оставалось три свободные кровати. Но даже двенадцать девушек, живущих в одном месте, казались мне огромной шумной толпой. В основном соседки выглядели моими ровесницами, хотя присутствовали среди них и совсем юные – самой младшей я бы дала на вид не больше шестнадцати. И что самое интересное, никто из них не казался удручённой или подавленной. Они весело переговаривались, шутили, обсуждали прошедший день, много говорили о парнях, живущих в соседней подобной спальне, хотя больше всего обсуждали кого-то из общих учителей.
Ко мне поначалу– отнеслись очень приветливо, можно сказать, что встретили со всем радушием. Одни подходили знакомиться сами, с другими инициатором знакомства выступала я. Вот только настроения налаживать контакты не было никакого. Меня пытались разговорить, расспрашивали, как я сюда попала, нравится ли мне здесь? Я же по большей части старалась обходиться односложными ничего не значащими ответами. И в какой-то момент мне даже показалось, что хоть с кем-то из девушек я обязательно смогу подружиться, ведь были среди них интересные личности. Да только стоило мне заикнуться, что я хочу поскорее вернуться домой, как отношение ко мне мгновенно переменилось.
– Ты что? Хочешь отсюда уйти? Будешь помогать этим инопланетным гадам узурпировать нашу планету-?! – возмущённо выпалила рыжеволосая девушка, чья кровать стояла рядом с моей.
– Да она просто не понимает, как всё серьёзно! Ей мозги запудрили! – многозначительно закивала стоящая рядом с ней худая блондинка на вид старше меня года на три. – Девочка просто ещё осознаёт, как ей повезло сюда попасть.
– Да это же счастье, что нас здесь учат, помогают нам, – согласилась третья, к которой я даже поворачиваться не стала. – Сами бы мы ничего не смогли. А теперь у нас есть шанс отстоять нашу Землю.
Я поначалу ещё пыталась объяснять им свою точку зрения, говорила, что я – не борец, что не стремлюсь ни с кем воевать, что просто хочу спокойной жизни. Но меня не собирались понимать. Для этих девушек моё нежелание вступать в ряды защитников планеты выглядело трусостью, предательством, и едва ли не личным оскорблением. У них в головах не укладывалось, как можно отказаться от борьбы за свободу мира, для них было дико моё стремление покинуть этот бункер.
И мне бы согласиться, кивнуть, промолчать... Но терпение и сдержанность неожиданно куда-то исчезли, прихватив с собой ещё и здравый смысл. Сама не знаю, почему, но я отчаянно пыталась доказать своим новым знакомым, что эта неожиданная помощь от хозяев бункера не может быть бескорыстной. Говорила, что мы для них – не больше, чем пешки. Убеждала девушек, что войной нельзя ничего решить, что нужно искать другие способы.
Замолчала я только когда увидела, как у одной из новых соседок напряжённо сжались кулаки а в глазах отразилось яркое желание доказать мою неправоту– кулаками. Именно это и отрезвило... пусть и с большим опозданием. Уж что-что а полу-чить по физиономии я уж точно не хотела. Потому и замолчала – почти прикусила себе язык.
– Дура! – в итоге услышала в свой адрес.
И больше со мной никто в тот вечер разговоров не заводил. Я тоже говорить ни с кем не стремилась. Пусть лучше так, а то ещё прибьют ненароком за инакомыслие.
Вот так из-за собственных убеждений моя затея завести хоть с кем-то приятельские отношения накрылась медным тазом.
Ночь прошла тихо, мирно, спокойно, хоть я и думала, что не смогу-уснуть рядом с такой толпой малознакомых людей. Но вопреки ожиданиям, спалось мне очень сладко. Правда, подозреваю, что причиной тому стала банальная усталость – всё же меня только сегодня из больничного крыла выпустили.
Второй день пребывания в этом странном месте принёс мне массу новой информации и знакомство с учителями, которые все, как на подбор, оказались молодыми мужчинами. Но сейчас лица противоположного пола меня интересовали мало – хотелось хот бы попытаться адаптироваться, приспособиться, да и вообще понять, наконец, что здесь к чему. Потому полученные сведения я ценила больше, чем окружающих людей.
Так мне стало известно, что приютившая нас организация носит название «Защитники свободы», что местным подземным городом руководит Джен, с которой я имела честь общаться накануне, и что все мы сейчас находимся в своеобразном учебном лагере, где и пробудем, пока не сможем освоить в достаточной степени свои скрытые таланты.
Всех проживающих здесь учеников делили на пять групп, в каждой из которых было не более десяти человек. Формировали эти коллективы не по возрасту или полу, а по степени лояльности. Не удивительно, что я оказалась среди тех, кто вообще с трудом понимал, зачем здесь находится.
Студенческая часть этого огромного бункера была оборудована просторными залами, в которых и проходили наши занятия. Значительную часть дня насучили медитировать, упорядочивать внутренние потоки энергии, прислушиваться к своему– подсознанию... что полу-чалось далеко не у всех. В остальное время нам преподавали историю Союза, его законы, систему управления, хотя больше всего говорили о том, какие планеты удалось отстоять «Защитникам свободы», и как много хорошего эти благодетели сделали для их жителей.
Из этих рассказов выходило, что мы попали едва ли не к ангелам во плоти, да только я не спешила им верить. Слушала, внимала, кивала, делала вид, что восхищаюсь подвигами и героизмом, но особенно не рвалась вступать в их ряды.
Кормили здесь неплохо. Пусть до маминых талантов местным поварам было далеко, но я всё равно кушала местную стряпню с аппетитом. А вот уборная на нашу огромную спальню была всего одна, и в ней имелся один единственный душ, в котором горячая вода включалась только на два часа в сутки. Понятное дело, что помыться с комфортом удавалось далеко не всем.
Третий день оказался похож на второй...
Четвёртый день как две капли воды походил на третий...
Так жизнь постепенно вошла в странную колею.
Через неделю я окончательно смирилась с происходящим и даже начала проявлять на занятиях упорство. Старалась почувствовать эти самые непонятные «внутренние потоки», научиться контролировать собственное подсознание. Но пока особенных успехов всё равно не добилась.
Да, я заставляла себя «просто жить», вставать по утрам, умываться, есть, ходить на занятия, но всё больше чувствовала себя этакой заводной куклой. Мне хотелось на поверхность, хотелось позвонить маме, поговорить с отцом, пробежаться по лесу с Каста. Я мечтала о свободе, которой меня лишили, и всю ценность которой раньше просто не осознавала. Но реальность вокрут была сера и бесперспективна. Мне вполне ясно дали понять, что позволят покинуть это место только после того, как освою способности и докажу собственную лояльность. Я же не продвинулась ни на каплю ни по первому пункту, ни по второму.
Дни слились в одну серую полосу, представляющую собой чреду однообразных действий. Выходных нам не полагалось, как и книг, телевизоров, компьютеров, телефонов. Хотя, большинство моих соседок по комнате не особенно от этого страдали. Мне вообще казалось, что им тут даже нравится. Их занимали симпатичные учителя, парни, местные сплетни. Они вообще в большинстве своём вели себя так, будто попасть в этот бункер было их общей заветной мечтой. О доме и прошлом заговаривали редко, словно и не скучали вообще.
Я не понимала их. Они не понимали меня, и больше даже не пробовали идти на контакт. Так мы и жили.
Время летело вперёд, но для меня ничего не менялось. Продвижений в обучении не было, никакой внутренней энергии я не чувствовала, никаких способностей в себе не открыла. Неделя пролетала за неделей, люди в моей группе, как и в комнате, менялись: ребята делали успехи и переходили на друтой уровень обучения, получали личные комнаты. Их места занимали другие. Никто в новичках особенно не задерживался... и только я так и застряла на самом дне этой учебной цепочки, не имея никакого желания ползти по ней вверх.
К общему удивлению, сегодняшнее занятие по медитации у нашей группы проводил лично Дарис – мой старый знакомый блондин. Вообще, официально он был главным среди учителей местного учебного центра, но лично занимался обученней лишь самых одарённых. И тут вдруг, ни с того, ни с сего, решил провести занятие у новичков, среди которых уже пятую неделю вертелась и я.
Девушки смотрели на него, как на настоящее божество, парни взирали на молодого учителя с уважением и странным благоговейным трепетом. Я же не понимала ни первых, ни вторых. Рис для меня был просто симпатичным парнем с другой планеты – не более того. А вот он меня по каким-то причинам всё же считал особенной. На протяжении всего трёхчасового занятия часто подходил, легко касался моего плеча, интересовался моими успехами, старался разобраться, почему у меня ничего не получается. И может, на первый взгляд подобное поведение и показалось бы вполне нормальным, если бы он так же общался и со всеми остальными учениками. Но нет – с другими Дарис говорил подчёркнуто официально и даже холодно, что только доказывало странность его ко мне отношения.
Когда время, отведённое для медитации, подошло к концу, Рис сдержанно похвалил ребят за усердие, дал задание продолжать тренировки и в свободное время, и отпустил всех... кроме меня.
– А с тобой, Саша, мы ещё позанимаемся отдельно. Мне совершенно не нравятся твои результаты. Точнее, их полное отсутствие, – проговорил он, опускаясь передо мной на спортивный мат, на котором я и сидела.
Покидающие помещения ребята смотрели на нас с интересом, но я кожей чувствовала их зависть. Причём исходила она как от девушек, так и от парней, что казалось совершенно противоестественным. Чему здесь вообще завидовать? Дополнительным нагрузкам? Так я с радостью отказалась бы от этого... но кто мне позволит?
Как только за последним учеником закрылась дверь, Рис перевёл на меня серьёзный взгляд и ровным тоном проговорил:
– А теперь, Саша, расскажи мне, почему ты совсем не стараешься? Ты же сама не желаешь развивать свой дар.
– Желаю. Очень, – ответила, почему-то почувствовав обиду. – У меня просто не получается. Тот прибор, наверное, ошибся. Я обычная. Нет у меня никаких способностей.
– Есть, Саша. А не получается у тебя потому, что не хочешь, чтобы получилось. У тебя нет стремления к успеху, – покачал головой парень, поймав мой взгляд. – Я чувствую, что тебя всё больше съедает апатия. Ты закрыта и не желаешь раскрываться. Ни для учителей, ни для других ребят, ни для себя.
Я промолчала, просто не зная, что на это ответить. И ещё у меня вдруг возникло странное ощущение, что меня видят насквозь, а это, честно говоря, пугало. Тем временем Рис продолжал свою обличительно-обвинительную речь:
– Ты не принимаешь наших правил, не желаешь становиться частью нашей организации, которая, заметь, борется за свободу твоей планеты. А это неправильно по отношению к твоей родине. Это, Саша, уже предательство своей родины.
Его голос звучал мягко, но в нём ярко звенели нотки укора. Он явно специально давил на мою сознательность, на мою совесть, и в какой-то момент я даже начала чувствовать себя виноватой. Ведь с какой-то стороны Рис был прав. Меня спасли, дали приют, еду, крышу над головой, предоставили возможность узнать саму себя, открыть в себе качественно новые умения. И как я ответила на эту доброту?
– Мне сложно всё это принять, – проговорила, опустив взгляд.
И что странно, едва контакт наших глаз оборвался, я даже дышать стала свободнее, и появилось поистине удивительное чувство освобождения. Мои мысли стали яснее, притупленные чувства снова обострились, а в сознании появилась поразительная догадка, что мне, кажется, пытаются что-то внушить.
Я зажмурилась, стараясь сосредоточиться и понять, что происходит. Ведь мне здесь не нравилось, я не желала вступать в ряды сопротивления, не собиралась геройствовать, рисковать собой ради непонятных мне призрачных целей. Мне просто хотелось выбраться отсюда, вернуться домой и продолжить жить спокойно. А что касается каких-то там способностей – так не нужны они мне. Совсем.
– Дарис, – проговорила, не открывая глаз. – Я хочу отсюда уйти. Мне здесь плохо, потому и нет никаких успехов.
– Посмотри на меня, – требовательно произнёс он, подсев ещё ближе. Он коснулся моего подбородка, приподнимая лицо, но я лишь сильнее сжала веки.
– Нет.
– Саша, не нужно сопротивляться. – с нажимом произнёс он.
– Я чувствую, что ты как-то влияешь на мой разум.
– Что, кстати, очень странно, – пробормотал он себе под нос, а я услышала в его голосе мягкую усмешку, разбавленную нотками удивления. – И как ты это ощущаешь?
– Мне... некомфортно. Я перестаю верить самой себе.
– Что ж. Хорошо. Давай поступим следующим образом. Я пообещаю, что больше не применю в отношении тебя свой дар, а ты откроешь глаза и постараешься объяснить, что именно тебе не нравится, что тревожит, что смущает. И мы вместе попробуем найти выход.
