Текст книги "Пари на судьбу (СИ)"

Автор книги: Татьяна Зинина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

Глава 5

 
Люди теряют, люди не верят,
 Снова стучатся в закрытые двери.
 Сбив кулаки в затянувшейся драке,
 Снова готовятся к новой атаке.
 (Ёлка – «Знаки вопроса»)
 

Когда Оскар вышел из подъезда, Яр как раз разговаривал с кем-то по телефону, стоя у их привычного такси. И судя по его довольной улыбке, всё оказалось именно так, как предсказывал Ос. Глупо было предполагать, что их оставили бы здесь без охраны. А уж парни Всеволода прекрасно умели оставаться незаметными и всегда на отлично выполняли свою работу.

– Да, дядя, – говорил Ярик в трубку. – Со мной… …конечно, мы всегда во всё влипаем вместе… …Такой вот у тебя нехороший племянник. Лучше признайся, сколько бойцов здесь за нами присматривают? … …Сколько?! Ты б ещё взвод прислал! Сева, да мы же давно большие мальчики.

Видимо, в этот момент Всеволод озвучил свою любимую фразу, что большие мальчики приносят куда больше проблем, чем маленькие, а потом привычно вздохнул и с умилением вспомнил те времена, когда его Ярик пешком под стол ходил.

– Спасибо, дядя, – проговорил Яр, в конце разговора. – Да, постараемся не светиться и не нарываться.

Оборвав вызов, Ярослав сел на заднее сидение такси, весело ухмыльнулся и, отдав команду Артуру везти их к мемориалу, повернулся к Оскару.

– Ты знал. Откуда? – спросил он.

– Было несложно догадаться, – пожал плечами Ос. – Отец, к сожалению, такой же параноик, как Всеволод. Мне кажется, на том они и спелись. Хотя, папа сам не раз признавался, что с таким главой службы безопасности нам вообще ничего не страшно.

– Сева сказал, что тут с нами ещё десять ребят отдыхает. А учитывая их подготовку, это просто маленькая армия.

– Но в наших интересах, чтобы им вообще не пришлось показываться. Сейчас – сделаем исключение, но в будущем, Яр, давай без самодеятельности, – настойчиво попросил Ос. – В конце концов, ты влез в дела чужой семьи. Ты и Леру-то видел сегодня впервые.

– Понимаю, – кивнул тот. – Сам не знаю, зачем сунулся. Просто… знаешь, переклинило вдруг. Решил, что обязан вмешаться. Да и Валерия эта… у неё такие глаза печальные. А когда Варька сказала, что её сын отца боится, я просто сорвался.

– Ладно.

Чего уж было теперь говорить? Всё сделано, встреча назначена. На кону целостность и счастье чужой семьи. И кто бы ещё подсказал, как при всём при этом поступить правильно? Оскар видел, что Яр сам не знает, что собирается говорить этому Юрию, к которому они едут. Да и помогут ли теперь слова? Удастся ли обойтись без вмешательства охраны? Увы, ответов не имелось.

Водитель Артур порывался пойти вместе с ребятами, но ему всё же настоятельно порекомендовали не лезть и тихо сидеть в машине. Тот очень хотел поучаствовать в разборках, и явно бы молчать не стал, потому Ярик и запретил ему вмешиваться.

Мемориал, где и была назначена встреча, оказался довольно пустынным местом. Здесь находился известный памятник, именуемый «Нос корабля». И в темноте ночи, в свете тусклых фонарей он выглядел даже как-то устрашающе. Сейчас это сооружение казалось огромной глыбой, выглядывающей прямо из воды. А подойдя ближе, Ос невольно сравнил его с огромной птицей, которая в любой момент могла махнуть крыльями и взлететь ввысь.

На дорожке под местом схождения двух каменных бортов, в самой тени этой глыбины можно было различить три силуэта. Хотя, если бы они не курили, то со стороны их вообще бы не получилось разглядеть. Увы, больше никого живого на десятки метров вокруг этого памятника не обнаружилось. Да и… вряд ли кто-то здравомыслящий отправился бы сюда гулять в столь поздний час.

– Это ты тот смертник, заявивший, что спит с моей женой? – выпалил вышедший из тени высокий худой тип.

– А ты Юрий? Пока ещё супруг Валерии? – чуть насмешливо поинтересовался Ярослав, останавливаясь в нескольких метрах от него.

После этих слов у бедолаги Юрочки явно сорвало планку. И он уже двинулся прямиком на Яра, с явным намерением покарать, но его остановили пришедшие с ним товарищи.

– Стой! Юр! Не горячись, – пытался вразумить его один из них. – Ты же говорить хотел. Подраться можно и позже.

– Где Лера?! – выкрикнул разъярённый обманутый муж. – Говори, сука! Сейчас же! А не то…

– Спокойно, – ровным ледяным тоном осадил его Яр. – Лера твоя спит под присмотром подруги. Она верна тебе, идиоту. Между нами с ней не было ничего. Совсем. Да и знаю я её всего несколько часов. И никогда не стал бы лезть в дела чужой семьи, если бы не отметины от твоих рук на её лице. Заметь, очень красивом лице.

– Это наше с ней дело! – снова прорычал Юрий. – Она – моя жена. Моя собственность!

– Она прежде всего женщина, – не повышая голоса, ответил Яр. – И мать. У вас ведь сын. А ты позволяешь себе такое…

– Она заслужила каждый удар! Каждый! – не сомневаясь в собственной правоте, выпалил Юрий. – Ты ведь ни черта не знаешь о нашей семье! О том, какая она на самом деле гадкая тварь!

– Так разведись с ней, – пожал плечами молчавший до этого Оскар. – Какой смысл мучить друг друга? Найди себе достойную спутницу жизни и будь счастлив.

– Не лезь! – рявкнул супруг Леры, резко вскидывая руку, словно желая ударить. – Говорите, где моя жена! Я сейчас же заберу её, и мы сами решим все наши проблемы.

– Нет, – покачал головой Яр. Затем особенно тяжело, будто обречённо вздохнул и добавил: – Теперь я вижу и понимаю, почему она такая. Забитая, дёрганная, покорная. И… знаешь, ты сейчас взбесишься, но я всё равно скажу: дай ей развод. Не мучай девочку.

– Что?!

– Заметь, я пока прошу по-хорошему. Без угроз, побоев и применения оружия. То есть хочу просто довести до твоего ума, что если она попросит тебя о разводе, ты должен согласиться.

– С какого перепуга?! Ты что, возомнил себя пупом земли? Считаешь, что можешь щёлкнуть пальцами и запросто перекроить чужую жизнь?

– Да, – безразлично бросил Яр. – В подавляющем большинстве случаев это так. И твой исключением не станет. Но хочу заметить, что я не собираюсь уговаривать твою жену развестись с тобой. Более того, ни слова ей об этом не скажу. Но если уж она сама решится, если предложит, а ты откажешься, тогда… придётся объяснять наглядно.

– И что же ты сделаешь? – с нескрываемой иронией выпалил Юра.

– Я? Ничего. Но у тебя, к примеру, неожиданно случится перелом руки… для начала – левой. Потом… тебя неожиданно уволят. Потом… эм, даже не знаю. Тут вообще вариантов много.

– Угрожаешь, козёл?

– Предупреждаю. А мог бы этого не делать.

– Понты ты колотишь, а не предупреждаешь. Сам руку ломать будешь?

– Нет.

– А кто же?

– А ты подойди ещё на два шага ближе и узнаешь.

Фраза звучала странно, но, видимо, у Юры всё же отсутствовал инстинкт самосохранения, а может он был уже благополучно залит алкоголем? И этот бесстрашный дурак неожиданно не просто зашагал вперёд, а двинулся с явным намерением ударить. Да только Яр прекрасно видел и его неправильные шаги, и глупый, слишком корявый замах, из которого нормального удара всё равно бы не вышло. И выставив блок, одним чётким, давно заученным движением руки заехал тому по челюсти.

Юрий от неожиданности оступился, пошатнулся и упал прямиком на плиты, коими была выложена эта часть набережной. Но едва придя в себя, тут же постарался встать, увы, не успел.

– Сиди, – холодно скомандовали у него за спиной, и голос этот явно не принадлежал никому из присутствующих.

Да только стоило Юрию скосить взгляд в сторону, и он всё же смог рассмотреть двоих рослых парней в одинаковых чёрных футболках.

– Ярослав Алексеевич, добрый вечер. Прошу прощения за вмешательство, но мы действовали по инструкции.

– Правильно, Игорь, – ухмыльнулся Яр. – Хорошо, кстати, скрываетесь. Я до сегодняшнего вечера вообще не знал, что вы в городе.

– Наша работа – быть незаметными, но всегда начеку. У вас какие-то неприятности?

– Нет, Игорь, не стоит беспокоиться. Но вы всё же запомните этого молодого человека, – Яр указал рукой на сидящего на бетоне явно опешившего Юрия. – Данные на него я вам предоставлю позже. Нужно некоторое время держать под наблюдением, а в случае необходимости – немного вправить мозги. Дядя в курсе.

– Всеволод Иванович довёл до нас информацию, – всё так же бесстрастно отозвался Игорь и, повернувшись к Оскару, добавил: – У квартиры Варвары Черновой теперь тоже круглосуточный пост.

– Спасибо, – кивнул Ос и перевёл взгляд на притихших друзей Юрия. – Забирайте, ребята, своего товарища и идите по домам. Да, и ещё: о том, что здесь сегодня происходило, от вас никто и ничего узнать не должен. А вот если начнёте болтать, эта история закончится для вас крайне печально.

Вообще бойцы Всеволода не выглядели устрашающе. Встретишь того же Игоря днём на улице, и никогда не подумаешь, чем именно этот парень зарабатывает себе на хлеб с маслом и красной икрой. Но они являлись настоящими профессионалами. Любой из них стоил десяти опытных спецназовцев. И работу свою они выполняли прекрасно.

Не удивительно, что более благоразумные друзья Юрия всё же умудрились увести его, да ещё и замолчать заставили, когда тот попытался что-то вякнуть. Следом за ними откланялись и охранники, а вот Оскар с Ярославом почему-то уходить обратно к ожидающему их такси не спешили. Вместо этого спустились к морю и ещё долго сидели на каменных ступеньках, любуясь игрой отражающийся в тёмной воде огоньков города.

Оба молчали, думая о чём-то своём. Но в одном их размышления в эту ночь оказались схожи. Ведь сегодня они сами себе наглядно напомнили, кем на самом деле являются. И если Ярик был просто парнем, сумевшим правильно и выгодно распорядиться наследством почивших родителей, то Оскар… Оскар являлся единственным наследником Сергея Огарева, бизнесмена, чья финансовая империя имела поистине огромные масштабы.

Ос особенно никогда в подробности не вдавался, принципиально не желая соприкасаться с делами успешного родителя, но всё равно знал, что отец имеет немалые доли и в нефтяных, и в угледобывающих корпорациях нашей страны и дальнего зарубежья. А ещё владеет тремя собственными месторождениями золотой руды и обладает внушительным процентом акций целого ряда европейских фирм, занимающихся производством бытовой техники. Но что самое забавное, любимый родитель Оскара являлся владельцем собственного банка… Того самого, в одном из местных отделений которого трудилась Варвара.

Увы, учитывая всё это, рассказывать ей правду о себе Осу совершенно не хотелось, даже несмотря на то, что их отношения явно сегодня сделали резкий поворот в сторону постели. Всё же он сильно сомневался, что Варя сможет спокойно принять правду об их с Яриком пари. А значит правильнее ей вообще ничего не знать. Пусть лучше он так и остаётся для неё беднягой Оскаром, потерявшим всё, но решившим построить собственный бизнес, чем лгуном, который ради получения прав на владение половиной огромного, безумно дорогого ТРК, согласился месяц изображать строителя.

* * *

Мне не спалось. Хотя это совсем не удивительно. Да и о каком сне вообще может идти речь, когда два смелых идиота сейчас, возможно, заливают своей кровушкой плиты набережной моего родного любимого города? И пусть Оскар самоуверенно заявил, что им ничего не угрожает, но я всё равно переживала.

Рядом, на второй половине кровати, нервно сопела Лерка, у которой тоже никак не получалось заснуть. Только непонятно, за кого именно волновалась она: за Ярика, вызвавшегося защитить прекрасную даму, с которой даже знаком толком не был, или за своего Юрочку, посмевшего уже далеко не в первый раз поднять на неё руку.

Но кто бы знал, как меня выводила из себя вся эта глупая, неправильная ситуация. Нервное напряжение требовало выхода, и наверное именно поэтому я всё-таки не смогла сдержать язык за зубами.

– Слышь, Лер, – проговорила, ложась на спину и подкладывая под голову руки. – А прикольно, когда тебя любимый человек по лицу бьёт?

– Что за глупости ты несёшь? – отозвалась она бодрым нервным голосом. – Это… Унизительно. Больно. Мерзко. Это… Варь, это ужасно.

– Тогда скажи мне, почему ты позволяешь Юре так с тобой поступать? Он ведь не раз это делал. И даже не два. Или ты хочешь дождаться момента, когда он однажды заиграется и забьёт тебя до больничной койки?

– Перестань! – попыталась осадить меня Лера, но я сейчас была слишком взвинчена, чтобы суметь остановиться.

– Не перестану, – выпалила, откидывая край одеяла и садясь на постели. – Ты – моя подруга, Максим – мой крестник. И я хочу, чтобы вы были счастливы, а не прятались от своего двинутого на голову родственника стабильно раз в месяц! Это ненормально. Пойми.

– Варь, не нужно.

– Нужно, Лера! – не желала останавливаться я. – Рядом с Максом должен быть нормальный отец. Тот, кто будет примером. Тот, на кого он станет равняться. Или ты хочешь, чтобы твой сынуля вырос таким же, как Юрий?!

– Нет, – тихо ответила Валерия.

– Тогда, может, стоит включить, наконец, голову? Перестать строить из себя бедную овечку и взять собственную жизнь в свои руки?!

Она не ответила. Видимо, надеялась, что я всё же замолчу. Вот только я уже решила, что сегодня выскажу всё до конца.

– Лера, ты – трусиха. И страдает от этого твой сын. Ты что, так любишь Юру, что готова прощать ему всё на свете?

– Ты просто не понимаешь, – взволнованно ответила она. – У нас семья. Быт. Всё уже много лет общее. Квартира…

– Это квартира, которую тебе подарили твои родители ещё до свадьбы. И оформлена она на твою мать, – заявила я. – Даже если вы разведётесь, она останется тебе.

– А как же всё остальное? Мебель, техника, ремонт, в конце концов. Да и… Юре некуда уходить.

– Я сейчас буду громко ругаться матом! – рявкнула, подскакивая с кровати и включая свет. – Лерка! Хватит, думать об этом козле! Он – большой мальчик. Сам свою семью развалил, пусть сам теперь думает, как быть дальше. Но я тебя прошу: подумай о себе. Ты пока ещё молодая… пока ещё красивая. Но это ведь ненадолго. С такой жизнью от твоей красоты за несколько лет не останется ничего. Или ты хочешь стать собственной тенью?!

Лера вздохнула, подтянула колени к груди и закрыла лицо ладонями.

– И не смей плакать! – прорычала я, уже понимая, к чему всё идёт. – Ты ведь никогда тряпкой не была! Да на тебя такие парни в институте засматривались, что завидовали все девчонки потока! И что теперь – оплакиваешь собственную несчастную загубленную судьбу? И это в двадцать четыре года?! Хватит ныть! Если ты сама ничего в своей жизни не изменишь, никто этого за тебя не сделает. Никто! Не прилетит принц в голубом вертолёте и не отвоюет тебя у поганца-мужа. Я не говорю, что сказок и чудес не бывает, но чтобы они пришли в твою жизнь, им нужно создать подходящие условия. Взрасти в душе прекрасный сад, и в него прилетят райские птицы. А на пустыре, где всё голо и выжжено, им делать нечего.

Меня понесло. В такие моменты оборвать поток моего красноречия становилось практически невозможно. И пусть я понимала, что Лерке сейчас не до моих нравоучений, но я слишком долго хотела всё это ей сказать. Раньше боялась её расстроить. А сейчас мне вдруг стало всё равно. Она и так была на меня обижена – месяц не звонила, не писала – и всё равно пришла именно ко мне. Так что пусть теперь внимает.

Спас Валерию от выслушивания нравоучений мой заигравший мобильный телефон. Едва услышав первые звуки мелодии, я рванула к аппарату, будто в нём заключалось всё самое важное в этой жизни. А увидев имя «Оскар», едва смогла правильно передвинуть по экрану зелёную трубочку.

– Да, – выдохнула, до ужаса боясь услышать, что он в больнице.

– Не спишь, Варенька? – весёлым тоном поинтересовался Ос.

– Издеваешься? Думаешь, я в состоянии заснуть, когда вы вдвоём там из себя изображаете борцов за справедливость? – воскликнула, застывая посреди комнаты с трубкой у уха.

– Всё в порядке. Не переживай, – поспешил уверить меня Оскар, и я вдруг словно наяву увидела, как он улыбается. – Мы спокойно побеседовали с этим Юрием, он всё понял с первого раза. Более того, пообещал дать Лере развод, если она попросит.

– Ос, – начала я, чувствуя себя полной дурой. – А мы точно имеем в виду одного и того же человека? Просто Юра, которого я знаю, по определению не умеет говорить спокойно. И он уж точно не стал бы сообщать вам, что даст Лерке развод.

– Просто Яр умеет уговаривать.

– А у него случайно пистолета с собой не было? – иронично бросила я. – Вот такой аргумент Юрий бы посчитал веским. Другие – нет.

– Не было, – хмыкнул Ос. – Но с нами поехали двое друзей. А вот они будут пострашнее пистолетов. Поверь мне. И вообще, ложись спать. А Валерии скажи, что если супруг ещё хоть раз поднимет на неё руку, то пусть сообщит об этом тебе. Ты передашь Ярику, и мы снова встретимся с этим нехорошим человеком. Только, мне кажется, что он сам больше не допустит подобного.

– А вот я сомневаюсь, – бросила, покосившись на Валерию, которая с напряжённым видом старалась расслышать слова Оскара. – Юра не поймёт и уж точно ничего не станет менять. Да и Лерка не попросит развода. Мне кажется, её всё устраивает.

– Ладно. Их дело, – отозвался Ос. – Сами разберутся. Я лезть не буду, и Яру больше не позволю. И так уже… – он тяжело вздохнул, явно не желая озвучивать то, что и так всем было понятно. А спустя пару секунд заговорил снова: – Ложитесь спать. Я приду завтра, как обычно.

– Меня не будет. Работа. Так что придётся тебе самому тут куковать.

– Ясно, – проговорил Оскар. – Спокойной ночи, Варь.

– Спокойной ночи, Ос.

Когда вызов оборвался, Лерка демонстративно перевернулась на бок и сделала вид, что мгновенно уснула. Я же покрутила в руках телефон, немного потопталась по комнате, но всё же выключила свет и вернулась в постель.

Если верить часам на мобильнике, спать мне оставалось четыре с половиной часа, а это для моего организма не просто мало, а катастрофически ничтожно. И сие означает, что завтра я буду злая, раздражительная и совершенно обессиленная. Следовательно, без проблемных моментов точно не обойдётся.

* * *

Этот рабочий день прошёл не просто ужасно, а поистине отвратительно. Сначала у меня не работала голова, потом начал виснуть интернет. А ближе к обеду случился сбой в программе по отправке и выплате денежных переводов, в результате чего деньги очередного моего клиента, (милого парня родом из Чеченской Республики), просто пропали в пространственно-финансовом нигде. Канули в чёрную дыру бесконечных банковских потоков.

Ясное дело, что искать выход из ситуации тоже пришлось именно мне, но разрешилась она лишь спустя пять долгих часов. Всё это время несчастный клиент сидел передо мной и явно сгорал от желания высказать матом своё нелестное мнение о нашем банке. Но промолчал. Не оскорбил, не повысил голоса. Вёл себя удивительно сдержанно, как смогли бы не многие. В тот момент я прониклась самым настоящим уважением ко всем чеченцам.

Не кончились проблемы и после закрытия. В кассе неожиданно обнаружилась недостача… 28 тысяч долларов. Наша бедная новенькая кассирша Люба переживала так, что я уже собралась бежать в аптеку за валерианкой. Её трясло, сама она казалась до жути бледной. Оно и понятно, ведь если бы выяснилось, что именно Любовь виновата в пропаже этой суммы, то и возвращать деньги пришлось бы тоже ей. А таких денег у молодой девушки точно не водилось.

В итоге, успокоившись, попив чаю, перекусив конфеткой, она всё же вернулась в кассу… и нашла потерянную сумму. Оказывается, несколько пачек просто как-то попали в другой ящик, хотя, наверно, сама Люба их туда и положила.

В общем, когда этот странный бесконечный рабочий день закончился, касса «пошла», все мои отчёты оказались отправлены, а я сама уже жила мечтами о том, как вернусь домой, в свою родную квартирку… случился очередной казус. При закрытии внешних ролет на окнах произошёл какой-то сбой, и одна из них зависла на середине пути. Что это означало лично для меня? Ничего хорошего, потому что теперь уйти из банка мы с кассиром не могли. Не имели права. Пришлось дожидаться срочно вызванного ремонтника, а пока он приехал, прошло ещё около часа. В общем, домой я попала в одиннадцать вечера. Голодная, злая и искренне желающая или что-нибудь разбить, или побиться головой о стену.

Естественно, Оскар к этому времени уже ушёл. И пусть сейчас я вряд ли стала бы хорошим собеседником, но хоть было бы, кому рассказать о том дурдоме, что творился сегодня в офисе. Да, самого Оса в квартире не обнаружилось, зато на столе он оставил для меня записку:

«Честно ждал. Не дождался. Ушёл в девять вечера. Как понимаю, завтра тоже не увидимся. А жаль…»

Подписи не было. Да и зачем она могла понадобиться? Кто кроме Оскара мог это написать? Лерка? Так она покинула квартиру утром, вместе со мной. Отправилась к родителям, забирать сына. Мы с ней почти не говорили, но я по глазам видела, что всё произошедшее и сказанное накануне произвело на неё огромное впечатление.

В холодильнике оказалось пусто. Хотя нет, там всё же обнаружился малюсенький кусочек сыра и одна несчастная сосиска. Вот это-то и стало моим сегодняшним ужином. И так, сидя в пустой квартире и глядя на то, чем предстояло питаться, я почему-то очень захотела оказаться сейчас в отцовском доме, где у Аллы Фёдоровны точно нашлось бы что-нибудь вкусненькое.

Да, пока в самостоятельной жизни я видела куда больше минусов, чем плюсов. Но хуже всего было даже не отсутствие еды, и даже не окружающая тишина, неприятно давившая на психику. Куда сильнее меня расстраивал тот факт, что приходилось каждый вечер возвращаться туда, где никто не ждал. Наверно, именно в такие моменты лучше всего начинаешь понимать, как тонка грань между свободой и одиночеством.

Следующий рабочий день выдался более приятным, пусть и таким же проблемным. Но так как у большей части страны был выходной – суббота, как-никак, то и стараться решить что-то до понедельника бессмысленно. Сегодня наш банк работал на два часа меньше, чем обычно, потому я рассчитывала всё-таки попасть домой хотя бы до наступления темноты. К счастью, даже в кассе в этот раз всё посчитали очень быстро, и едва часы показали семь вечера, мы торжественно закрыли офис и отправились по своим делам.

Когда вошла в квартиру, Ос как раз заканчивал укладывать ламинат в длинном коридоре. Он сидел на полу прямо у самого входа и старательно прищёлкивал к уже сложенным пластинам очередную часть. Но, увидев меня, повёл себя неожиданно странно. Сначала почему-то несколько секунд смотрел на мои чёрные туфли на каблуках, потом медленно переместил взгляд выше, остановился на крае юбки, едва прикрывающем колени. Затем ещё чуть поднял голову, осмотрел белую блузку, застёгнутую на все пуговицы, остановился на груди… и завис.

– Привет, Оскар, – поздоровалась я, избегая бетонного участка пола и наступая сразу на тот, что уже был выложен ламинатом.

– Привет, – отозвался он, всё же встретившись со мной взглядами. – Хорошо выглядишь.

– После рабочего дня я по определению не могу выглядеть хорошо, – буркнула, стягивая с себя туфли. – Ненавижу общественный транспорт. Даже в субботу не протолкнуться в этих маршрутках.

Ос как-то непонимающе моргнул, но отвечать не стал. Я же прошлёпала по новенькому полу в кухню и просто замерла на месте. Оказывается, сегодня привезли заказанный и оплаченный кухонный гарнитур, и теперь эта комната стала выглядеть совсем иначе. Оскар даже перетащил сюда холодильник. И печку. И даже раковину подключил… И вообще.

– Вот оно, счастье! – выдала, едва не прослезившись. – Неужели я буду готовить в нормальных условиях?

– Если у тебя есть огромное желание что-то приготовить, я бы не отказался от чего-нибудь съедобного, – донеслось из коридора. Причём голос звучал так жалобно, будто бедняга Оскар не видел еды, как минимум, месяц.

– Увы, Ос, – ответила оборачиваясь. – Одного желания здесь не достаточно. Нужно ещё найти продукты. Хотя… кажется, в морозилке были вареники с картошкой. Будешь?

Ещё бы он отказался. Ос вообще любил покушать. Даже мой гадостный борщ пришёлся ему по вкусу. Я уж молчу про пельмени. Их они с Яриком уминали так, будто перед ними настоящий деликатес.

Пока закипала вода в кастрюле, я успела быстро принять душ и переодеться. Но когда вышла из ванной и вновь предстала перед всё так же сидящим на полу Оскаром, меня снова одарили хищным и даже немного жадным взглядом, от которого моё тело просто бросило в жар.

– Варенька, а пойдём вечером погуляем по городу? Покажешь мне набережную, может, поужинаем в каком-нибудь уютном ресторанчике? – вдруг проговорил Оскар, внимательно глядя мне в глаза.

Это его предложение стало настоящей неожиданностью. Нет, погулять по городу я бы и сама не отказалась, вот только взгляд у Оса был уж очень красноречивым. Так голодные дети смотрят на мороженное, которое держит в руках кто-то чужой: и хочется съесть, и понимаешь, что не получится.

И я прекрасно понимала, какую цель он преследует, приглашая меня погулять. Ведь именно эта прогулка могла бы стать тем порогом, переступив который мы перестали бы считаться друг для друга нанимательницей и рабочим, а стали бы просто парнем и девушкой… мужчиной и женщиной, чьи отношения явно стремятся к переходу в горизонтальную плоскость.

Мы молчали. На кухне шипела кипящая вода, выплеснувшаяся из кастрюли на горячую поверхность плитки. А мне было плевать на всё… кроме смотрящих на меня серовато-голубых глаз.

– Хорошо, – ответила, чувствуя, как дико стучит в груди сердце. – Только давай перекусим варениками. Уж очень кушать хочется.

– Конечно, Варь. – Улыбка Оскара стала запредельной. Такой мягкой, но вместе с тем завораживающей, что я поспешила убраться из коридора, чтобы не натворить глупостей прямо сейчас.

Ос искушал меня сам собой, своей харизмой, той внутренней силой, что ощущалась рядом с ним. Но хуже всего было то, что рядом с ним у меня почти не получалось сдерживать свои эмоции. Я не контролировала ситуацию и просто летела прямо в пропасть. И хуже того – ждала собственного падения с огромным нетерпением.

* * *

Зависнув перед шкафом, я долго изучала содержимое его недр. Ну и что, спрашивается, надеть? С одной стороны, мы всего лишь идём гулять по городу, вроде как простые знакомые. Но с другой – очень хотелось произвести на Оскара впечатление. Потому, потоптавшись ещё несколько минут, решила поступить проще.

– Ос, – позвала, выглянув в коридор. – Помощь твоя нужна. Сама не справлюсь.

Он появился почти сразу. Вышел из кухни, где терпеливо дожидался, пока я соберусь, и посмотрел на меня с искренним интересом.

– Скажи, – начала я, прислонившись плечом к бетонному углу дверного проёма, – тебе с кем охота пойти гулять? С пацанкой в кедах и футболке, с которой можно будет обойти пешком чуть ли не весь город и даже спокойно прогуляться по пляжу, или с легкомысленной леди, которая на своих шпильках больше километра точно не прошагает?

– Эм, – улыбнулся Ос, глядя на меня с откровенным весельем. – Пацанку я уже видел, да и продолжаю лицезреть сейчас, а вот на легкомысленную леди посмотрел бы с удовольствием.

– Ладно, – кивнула, разворачиваясь. – Но учти, если у меня устанут ноги, я залезу к тебе на шею.

– Да? – уточнил, не сдерживая смешка. – Очень интересно на это посмотреть.

В итоге собралась я только через полчаса. Стараясь следовать заявленному образу, выбрала белоснежное платьице с короткими рукавами, довольно приличным декольте, игриво скрытым за несколькими мелкими пуговичками, и широкой летящей юбкой, достающей до колен. Босоножки на шпильках надевать не стала, пожалев свои ноги и… шею Оскара. Вместо них натянула белые кеды в розовый цветочек, чтобы уж точно можно было гулять везде без ограничений. Волосы собрала в сложный пучок на затылке. Почему сложный? Да потому что шевелюру такой длины в обычный хвостик не заколешь. Пришлось наградить несчастную голову таким количеством заколок и шпилек, что я сама себе начала напоминать металлического ёжика. Но в итоге причёска получилась именно такой, какой нужно: нежной, кокетливой, немного романтичной.

Когда, наконец, вышла к Оскару, он осмотрел меня с нескрываемым восхищением, но стоило его взгляду опуститься на мою обувь… и он просто не смог сдержать странной улыбки.

– А разве леди носят кеды? – спросил, изобразив сомнение.

– Конечно, – поспешила заверить я. – Леди ведь тоже бывают разные. Я вот, например, леди неформальная. Да и ты на классического джентльмена не тянешь.

– А обещала, что наденешь каблуки.

– Это принципиальный вопрос? – выдала с откровенной обидой.

– Да, Варя, принципиальный, – отрезал Оскар. – Переобуйся, пожалуйста.

– Ос… – взмолилась, не желая мучить себя этим орудием пыток. – Да какая тебе разница, во что я обута?

– Большая, Варенька, – заявил, переплетая руки перед грудью. – Ты сама спросила, с кем я хочу гулять, то есть сама дала мне право выбора. И я ответил. Так что теперь изволь исполнить свою угрозу и надеть соответствующую обувь.

– Ну, Оскар. Сжалься! – протянула, изображая страдалицу.

– Нет, – отчеканил, даже не думая поддаваться на мои уговоры.

В итоге я всё же сдалась. Выудила из очередной не разобранной коробки белые босоножки на тонких десятисантиметровых шпильках, со скорбным видом натянула их на ноги и, застегнув ремешки на щиколотках, вернулась в коридор.

– Другое дело, – довольно заявил Ос, который сам сегодня выглядел очень даже прилично.

На нём были явно дизайнерские джинсы, сидящие на теле так, что я даже засмотрелась; привычные белые кеды, футболка им в тон, и пиджак – щегольский, тёмно-синий, с закатанными по локоть рукавами. А рядом мы с Оскаром смотрелись, как леди и хулиган, хотя в реальности всё было в точности наоборот.

– Идём? – спросил он, протягивая мне раскрытую ладонь. И я, не раздумывая, вложила в неё свою руку.

Но этот жест для нас значил куда больше, чем приглашение и ответ на него. Мы оба знали, чего хотим, а вся эта прогулка являлась лишь своеобразной игрой в соблюдение приличий. Сначала – свидание, потом – постель… а не наоборот.

– Идём, – ответила, ловя его тёплый, довольный взгляд. – Но учти, что коль ты сам настоял на такой моей обуви, придётся тебе носить меня на руках.

– Что ж, – пожал плечами Ос, опуская взгляд на мои ноги, – приму это наказание с честью… и огромным удовольствием.