Текст книги "Путь к себе (СИ)"
Автор книги: Татьяна Зинина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
Вечером этого же дня мы собрались в большой столовой. Окси познакомила меня с остальными участниками группы, которых, кстати говоря, оказалось всего трое.
Марк крупный высокий парень с добрым взглядом, был единственным, имеющим пропуск на исследовательскую базу. Он уже больше полугода работал там уборщиком или санитаром, я точно не поняла.
Далее Окси представила мне Ириона или, коротко, Ири, высокого голубоглазого парня, который на вид был чуть старше Макса. Он отвечал здесь за всю электронику, видеонаблюдение, да и вообще, занимался информационным обеспечением операции.
Третьим же был Крис, высокий длиноволосый брюнет, отвечающий за безопасность.
Вообще, как оказалось, вся эта история, которую нам придётся распутывать, началась чуть больше полугода назад. Литсери, видимо, посчитал, что утаивать что-то от меня просто глупо, и решил посветить во все подробности сразу.
– Из достоверных источников нам стало известно, что спецслужбы этой благословенной страны запланировали совершить от лица столь любимых ими террористов, серию ядерных ударов по нескольким странам ближнего востока, – Лит сказал всё это с совершенно невозмутимым лицом, а у меня от его слов по коже пробежало целое стадо мурашек. – Причин для этого у них уйма, а материальная выгода от продажи оружия всем сторонам конфликта просто огромна. Плюс, это бы позволило им довести накал обстановки до состояния полноценной третьей мировой войны. А впоследствии, создать огромное сверхмощное государство, которое в перспективе могла быть способно подчинить своим интересам все остальные страны мира. Для того, чтобы разведать обстановку и установить наблюдение за объектом, Марк с огромным трудом был устроен нами уборщиком в их научно-исследовательский центр, где по нашим сведениям, хранились ядерные боеголовки, предназначенные для передачи террористическим группировкам, и все сведения о ближайших планах спецслужб, – Лит встал, и пройдя по комнате, остановился у распахнутого окна. – Всё шло по плану, до того момента, как вечером, тридцатого марта, наш информатор ни сообщил, что вывоз оружия планируется произвести следующим утром. Тогда-то Рио и решил действовать. Но, так как дело было рискованным и не до конца просчитанным, он решил проникнуть на территорию базы один. И, насколько мне известно, у него получилось не только вывести из строя партию снарядов, но и скопировать почти всю информацию с сервера… до того, как его поймали. Он пытался вырваться, но против семи вооружённых до зубов охранников, ничего сделать не смог, хоть и попытался. А итогом всему стало то, что отшвырнув одного из них, гораздо сильнее, чем смог бы человек, он вызвал смятение остальных и, как следствие, пулемётную очередь. Благо большинство пуль он смог остановить, но три из них всё же достигли цели. Естественно, его схватили. А те обстоятельства, что он имеет другое строение зрачка, владеет боевым искусством, неизвестным человечеству и может останавливать пули на лету, сделали его подопытным кроликом в их лаборатории.
– Я несколько недель всеми силами старался пробиться к нему, – вступил в разговор Марк. – И только пару дней назад добился, чтобы меня перевели на тот уровень, где его держат. Мне даже удалось установить там несколько камер и жучков, но это пока никак не помогло нам продвинуться ближе к освобождению Рио. Единственное, что я смог узнать, это то, что он не говорит… совсем. Старается, как можно реже открывать глаза… Они пичкают его всякой наркотой, чтобы добиться от него информации, а попутно, проводят свои исследования.
– Нужно вытаскивать его оттуда, и как можно скорее, – добавил Лит. – Но, как видишь, нам пришлось сократить до минимума количество участников операции, чтобы не вызвать заинтересованность Совета. Ведь, как ты понимаешь, проколовшись, Рио нарушил закон о конспирации. Если они об этом узнают, нам всем будет запрещено участвовать в операции, а Рио просто бросят там на произвол судьбы.
– И именно поэтому, мы не можем применить силу, и вызволить его оттуда любой ценой, – сказала Окси, хранившая до этого скромное молчание. – Операцию нужно провести как можно тише, и желательно, без жертв.
– Ладно, – проговорила я, – допустим, я смогу подобраться к нему поближе, и даже выйду с ним на контакт, но у вас уже есть план, как его оттуда вывести?
– Ири как раз над этим работает, – ответил Лит.
– Есть ещё один момент, – этот вопрос тревожил меня больше всех остальных: – Язык-то я знаю, и достаточно хорошо, но боюсь, что акцент всё равно будет проскальзывать.
– Это как раз не проблема, – ответил Литсери с мягкой улыбкой. – Мисс Эмма Джонс долгое время жила в Чехословакии и даже несколько лет работала в России. Так что акцент у вас примерно одинаковый.
– Это радует…
– У нас всё продумано до мелочей, план составлен прекрасно, – продолжил Лит. – Теперь главное всё чётко исполнить. У тебя есть два дня, чтобы как следует вжиться в роль, изучить всю информацию о мисс Джонс, о её работе, знакомых, родственниках, привычках, исследованиях. В общем, за это время ты должна стать ей. Справишься?
– А разве у меня есть выбор? – проговорила я, глядя в глаза Литу. Он прекрасно понимал, что для меня больше нет пути назад. А вдруг осознала, что как бы ни зарекалась, но уже в третий раз вляпалась в неприятности, и вся суть прогресса была лишь в том, что теперь я вляпалась в них осознанно.
Глава 20. Пленник
Глава 20. Пленник
Следующие два дня я провела в постоянном и глубоком изучении биографии мисс Джонс, и всех её привычек. Она оказалась старше меня на семь лет, имела уже две учёных степени в области медицины и генетики, считалась прекрасным психологом, что, несомненно, было нам на руку. А в этот город приехала только два года назад.
Жила она одна, из-за большой загруженности на работе домашних животных не заводила. По той же причине почти не имела друзей. Её научные исследования не были фундаментальными, а лишь подтверждали открытия, сделанные ранее другими учёными. Да и сама она оказалась человеком довольно обычным. Этакой среднестатистической Американкой, живущей по общепринятому шаблону.
Чем глубже я погружалась в роль Эммы, тем больше жалела эту девушку. Вся её жизнь была похожа на «день сурка». Она буквально жила на работе, стараясь максимально сократить время на личную жизнь. Не понимаю, как она до сих пор умом не тронулась от одиночества?
В общем, мы с ней были совершенно разными, абсолютными противоположностями, что значительно усложняло мою игру в мисс Джонс. Но выбор был сделан и, отступать я не собиралась.
И вот, на третий день после моего приезда, около одиннадцати вечера, мы с Крисом стояли в неосвещённой части парка, возле дорожки, где проходил кратчайший путь к дому той, кого мне придётся изображать в ближайшее время. С другой стороны узкой аллеи располагалось несколько раскидистых кустарников, которые закрывали обзор этого участка со стороны дороги.
Сегодняшний спектакль мы разыгрывали исключительно потому, что за всеми основными участниками исследований нашего Эверио осуществлялось круглосуточное наблюдение спецслужб. Всё-таки эти работники знали слишком много, и оставлять их без присмотра было бы просто глупо.
И вот на горизонте показалась будущая «жертва», и игра началась.
Мисс Джонс быстро шла по парку в нашем направлении. Кстати сейчас я выглядела как её полное зеркальное отражение. Чёрный парик полностью повторял её причёску, лёгкий красный плащ, платье под ним, туфли, и даже лак на ногтях были абсолютно идентичны. А всё заслуга Окси, она в этой чудной компашке отвечала за маскировку, и когда шла подготовка к сегодняшнему действию, я в шутку дала её звание «главного художника по костюмам».
Тем временем, с противоположной стороны аллеи появился Литсери, с пятью коробками с пиццей в руках, да ещё и активно ругающийся с кем-то по телефону. В тот момент, когда Эмма зашла за ширму из кустарников, Лит как раз достиг её и, засмотревшись в свой телефон, как бы случайно столкнулся с девушкой. Коробки рассыпались по дорожке, как и вещи из сумки мисс Джонс.
– Простите, прошу, я вас не заметил… – очень натурально и громко оправдывался Лит, крепко держа при этом девушку и закрыв ей рот ладонью.
Дальше всё произошло очень быстро. Не знаю, как и что сделал Литсери, но уже в следующий момент он спокойно передал бессознательную девушку Крису, скрывшемуся с ней в темноте, а её место заняла я.
В итоге со стороны дороги сторонние наблюдатели могли видеть лишь то, как столкнулись парень и девушка… а спустя полминуты, продолжили каждый свой путь. Когда я добралась до квартиры Эммы, оказалось, что там жуткий потоп, устроенный её соседями сверху, а, следовательно, жить там нельзя. И я, то есть мисс Джонс, отправилась к своей тётке, которая по странному стечению обстоятельств снимала квартиру в том же доме, где расположилась наша команда.
Вот так, я стала Эммой, а та, чьё место я заняла, благополучно переехала жить в комфортабельный номер… в подвале.
Там было тепло, сухо, на стенах, помимо обоев весело несколько картин. Мебели в этой комнате могли бы позавидовать многие: огромная кровать, шкаф, диван, плазменная панель на стене. Так же в распоряжении нашей пленницы был личный санузел. Единственным недостатком этой комнаты являлось полное отсутствие окон. А в остальном эти апартаменты дотягивали до уровня приличных местных гостиниц.
Как и предполагал Ири, на теле девушки было устройство, позволяющее отслеживать её перемещения, которое наш гений достаточно быстро нашёл. И вот теперь, окончательно убедившись, что нас никто не подслушивает и не отслеживает, сидя на диване в комнате Эммы, мы с Литом терпеливо ожидали её пробуждения. Благо ждать пришлось не долго, а всего один щелчок пальцев Литсери мигом вывел её из состояния сна.
Открыв глаза, она явно растерялась, отчаянно вспоминая, как могла сюда попасть. Но, не найдя ответа, решила осмотреться. Вот тут-то её взгляд и наткнулся на нас: Лита – её сегодняшнего обидчика, и меня – её точную копию.
Изумлению девушки не было предела. Она смотрела на меня как на приведение, и не верила своим глазам.
– Кто вы? – наконец решилась спросить Эмма, когда держать язык за зубами стало для неё совершенно невыносимо.
– Вы у нас в гостях, – с ангельской улыбкой ответил Лит. А его голосу и интонациям позавидовали бы самые гостеприимные хозяева, самых дорогих отелей. – Мы решили, что вы слишком много работаете и давно заслужили небольшой отдых.
– Это похищение? – в ужасе произнесла девушка.
– Нет… – отозвалась я. – Это вынужденная мера.
Кстати у нас даже голоса оказались очень похожи, да и рост почти не отличался. Вообще я сама нашла между нами только два различия. Мои глаза были зелёными, а её – ярко-голубыми, и чёрный цвет волос был её натуральным, а я же от природы имела светло-русый их оттенок.
Кстати, не только я сейчас оказалась вынуждена носить линзы, но и Лит. Хоть это и противоречило его правилам, но находиться сейчас здесь без них было бы настоящим безрассудством. А так, Эмма хотя бы была уверена, что перед ней люди.
Она задумчиво переводила взгляд с меня на Лита и обратно. Странно, но я совершенно не чувствовала её страха – наша пленница была совершенно спокойна. Наверно, предполагала, что её скоро найдут. Жаль было её расстраивать, да и лишать надежды не хотелось…
– Как я понимаю, выкуп вас не интересует… – наконец, проговорила она, обращаясь к Литсери. – В таком случае, я почти уверена, что вам нужно что-то связанное с моей работой. Так знайте, чтобы попасть на территорию базы мало иметь похожую внешность.
Кстати, и этот вопрос тоже был решён благодаря усилиям Ири, и его способностям преобразования энергии. Теперь мои отпечатки пальцев были абсолютно идентичны отпечаткам нашей пленницы, а те линзы, что я носила, имели структуру, полностью повторяющую сетчатку её глаз. Вообще, как оказалось, при умелом соединении достижений технического прогресса, нанотехнологий и правильно преобразованной энергии, получались настоящие чудеса. А наш Ирион, которого я за такие умения уже успела полюбить, мог по праву считаться самым настоящим волшебником.
– Думаю, это не должно вас волновать, – сказала я, обращаясь к девушке.
– А могу спросить, что именно вам нужно? – не унималась мисс Джонс. – Доступы? Информация?
– Тот, кого вы держите на четвёртом уровне… – невозмутимо ответил Лит. – Притом, живой и невредимый.
– Этот инопланетянин? – удивлённо воскликнула девушка.
– Даже так? – я не смогла сдержать своего изумления глупости этих исследователей. Странно получается, в древние времена всему, чему люди не могли найти объяснения, они приписывали сверхъестественное мистическое происхождение. А вот в наше время всё непонятное было признано считать инопланетным… Всё просто. Нет предела человеческой глупости! – Вообще он как бы местный, вполне Земной… Разве вы, как учёный, не можете допустить, что из правил бывают исключения?
– Вы будете со мной спорить? – возмутилась девушка, скептически приподняв бровь.
– Нет, что вы… – ответила я. – Считаю, что это глупо и неуместно. Может, лучше вы просто ответите на наши вопросы?
– И что же именно вы хотите знать? – нагло прищурившись, произнесла она.
– Меня интересует самочувствие вашего пленника. И то, что вам удалось выяснить, – сказал Литсери, глядя на Эмму с такой надменностью, что мне даже стало её жаль.
– Думаю, вы не удивитесь, если я откажусь отвечать, – девушка демонстративно сложила руки перед грудью и гордо отвернулась.
– Так я и думал, – проговорил Лит, вставая и направляясь к выходу. Я пошла за ним.
– Эй! Как долго вы планируете меня здесь держать? – крикнула девушка нам вслед.
– Пока не знаю, – ответил Литсери, остановившись у самой двери. – Но вы не волнуйтесь, мы отпустим вас, как только освободим вашего подопытного кролика. И кстати, если вам что-то понадобиться, записывайте. К вам будут заходить трижды в день.
***
Эта ночь прошла для меня очень тревожно. Я сильно нервничала перед завтрашним рабочим днём. Не было никакой уверенности, что изобретения Ириона сработают, да и вообще, проколоться можно было на любой мелочи. В итоге, бессмысленно проворочавшись в пастели несколько часов, всё же уснула, но за столь короткий период ночи, выспаться совершенно не получилось.
Уже утром, собравшись с мыслями и поймав такси, я отправилась к военно-исследовательскому центру, который, кстати, находился за чертой города. Наш умница Ири, конечно, составил для меня трёхмерную карту-план всех уровней этого сооружения и заставил выучить её наизусть, но мы решили перестраховаться, и перед самым входом я должна была встретиться с Марком. Так собственно и произошло.
Он шёл чуть впереди меня, тем самым, исключая возможность моих блужданий. Первый пост охраны я прошла без проблем, воспользовавшись магнитной картой. Спуск на лифте, тоже не вызвал ни каких сложностей. А вот на входе в сам исследовательский центр четвёртого уровня, я чуть не поседела от страха, когда аппарат считал данные сетчатки глаза, но вот открывать дверь совсем не спешил, лишь как-то странно пискнув.
Сделав глубокий вдох, всеми силами гася собственные нервы, решила, попробовать ещё раз. И когда дверь, наконец, открылась, я чуть ли не запрыгала на месте от переполняющего меня странного чувства счастья.
Далее всё шло вроде бы не плохо. Дойдя до раздевалки, без труда нашла свой ящик и, натянув халат, отправилась в кабинет руководителя. Как я узнала из предоставленной Ирионом информации, именно здесь дважды в день проводились мини совещания, на которых каждый сотрудник получал личное задание, а так же обсуждались все итоги прошедшей смены. Сегодня помимо меня здесь находилось только два человека, один из которых и был моим начальником и руководителем исследования, профессором Стивенсом.
На этом совещании я старалась по большей части помалкивать, жадно вслушиваясь во всё, что обсуждали коллеги. Радовало то, что, на меня почти не обращали внимание. Ведь если я правильно поняла из досье той, кого сейчас изображала, она была очень посредственным человеком. И вместо выдвижения собственных идей, предпочитала просто исполнять чьи-то приказы.
– Скажите, доктор Ринс, есть ли какие-то ощутимые результаты использования психотропных препаратов? – спросил мой шеф, у высокого худого брюнета, сидящего напротив.
– Увы, нет, – ответил тот. – Но сегодня мы планируем увеличить дозу до максимально возможной. Если это не принесёт результатов, будет необходимо искать другие методы получения информации.
– Значит, завтра жду от вас обоих конструктивных предложений, – подвёл итог профессор Стивенс. – А сейчас, приступайте к работе.
Спешно покинув кабинет профессора, я направилась вслед за Ринсом туда, где и находилось моё рабочее место. Оно представляло собой бокс, больше похожий на лабораторию. А за огромным длинным стеклом во всю стену, виднелась абсолютно белая комната, с огромным количеством всяких разных аппаратов. В центре этого светлого куба стояла узкая больничная кровать, на которой лежал человек.
Вот только тот, кого я увидела там, был совсем не похож на того, кого я знала как Эверио. Руки и ноги стали тонкими и казались какими-то хрупкими. Под глазами виднелись огромные синие тени. Грудная клетка почти не двигалась, и казалось, что он на грани…
Мне стало страшно.
Схватив со стола первую попавшуюся папку, я раскрыла её на последней странице содержащей записи, и только сейчас поняла, что держу в руках журнал, в который каждый день записывались данные о жизненных показаниях Эверио, а так же указывались все действия и все вводимые ему препараты. Можно сказать, что сейчас передо мной была своеобразная история болезни того, кто сейчас находился за стеклом.
Оторвав взгляд от своего нового чтива, я с ужасом увидела, что как раз сейчас Ринс вводит в вену пленнику новую дозу препарата – очередной психотропной наркотической гадости, которая давно должна была развязать ему язык. Но, к сожалению всего коллектива этого исследовательского центра, сей метод пока не принёс никаких результатов. Пленник молчал как рыба, а в знак протеста давно перестал открывать глаза.
Первые пять минут после инъекции ничего не происходило, но вот то, что началось потом, повергло меня в настоящий ужас.
Рио начало судорожно трясти.
Он дёргался, как будто его било током. Худое бессознательное тело двигалось само собой, и только крепкие ремни, которыми были связаны руки и ноги, до сих пор не давали ему упасть.
Проклиная себя за бездействия, я, что было сил, рванула в его палату. Правда, чтобы войти пришлось не только воспользоваться картой, но и предоставить очередному умному устройству отпечаток своей ладони. Что было почти нереально при такой нервной дрожи, которая накрыла меня с головой.
Вбежав в комнату, я тут же рванула к Рио. Его больше не трясло, но длинная прямая линия на одном из приборов и дикий писк явно демонстрировали остановку сердца. Даже мне, полному дилетанту, было ясно, что это конец.
Ринс стоял и смотрел на умирающего пленника ничего не понимающими глазами. Видимо собственная ошибка вызвала у доктора полный шок, и теперь он просто ушёл в себя. Как же не вовремя!
Первым решением, что пришло мне в голову, был, выученный ещё на уроках ОБЖ в школе массаж сердца. Разорвав сорочку Рио, я принялась, что было сил нажимать на левую сторону его грудной клетки.
– Идиот! – крикнула я Ринсу на русском, но тут же опомнившись, вернулась к английскому языку. – Помоги мне! Давай сюда эти штуковины с током!
Я не знала, как правильно называется этот прибор, но, неожиданно пришедший в себя Ринс, всё понял верно, и уже через несколько секунд, отпихнув меня в сторону, прижал к груди Рио какие-то две пластины с ручками.
– Давай! – крикнул он, заставляя меня лихорадочно соображать, что он от меня хочет. Видимо сейчас мозг работал на пределе возможного, потому что, я очень быстро поняла, на что нужно нажать, чтобы эта штука заработала.
От разряда тело Рио дёрнулось, но прибор, показывающий остановку сердца, продолжал пищать.
– Ещё! – крикнул Ринс, и я опять нажала на кнопку. Слава Богу, в этот раз у нас всё получилось. Сердце Рио вновь забилось, пусть не уверено, как бы даже нехотя, но оно работало. Правда дышать самостоятельно наш пациент отказывался, и пришлось электронике делать это за него.
Весь день я просидела здесь, следя за показателями приборов, и записывая их в журнал, попутно изучая все предыдущие записи. Смотреть на самого Рио мне было страшно. Он сильно изменился с нашей последней встречи. Чрезмерная худоба делал его очень хрупким, кожа на лице стала серой, местами с синими пятнами, волосы отросли и теперь достигали подбородка. Но сейчас они выглядели такими грязными, что их торчащие склеенные пучки только дополняли картину общего ужаса.
Из истории болезни я узнала, что первую неделю после появления пленника здесь, его особо не трогали, ожидая, когда он оправиться от ранений. Но вот после, когда он наотрез отказался говорить да и вообще, идти на какой-либо контакт, для того чтобы вытащить из него информацию было решено использовать различного вида психотропные препараты. Правда, эти меры не приносили абсолютно никакого результата, что заставляло исследователей постоянно увеличивать дозу. Но после сегодняшнего случая продолжать пичкать его этой дрянью, было бы просто глупо, и нам с Ринсом (точнее Эмме и Ринсу), нужно было придумать другой способ извлечения из него столь необходимой информации.
На вечернем совещании в кабинете профессора мой коллега очень сухо отчитался о сегодняшнем инциденте, уточнив, что дальше поднимать дозу нельзя.
– И что теперь вы предлагаете делать!? – ехидным голосом проговорил профессор, пристально глядя на растерянного доктора Ринса. И в его взгляде читалось явное недовольство отсутствием новых идей, наверно именно это и дёрнуло меня, внести предложение, пока эти «милые ребята» не сообразили чего пострашней наркотиков.
– У меня есть идея, – неожиданно сказала я. И пусть, проявление инициативы было абсолютно не свойственно мисс Джонс, но я просто не могла спокойно смотреть, как они гробят Эверио. И Ринс и Стивенс обратили на меня свои удивлённые взгляды, ожидая продолжения. Пришлось спешно набирать в грудь воздух и продолжать. – Дорогие коллеги, так как сегодня мы чуть не потеряли очень ценный и любопытный экземпляр, предлагаю кардинально изменить направление работы. Думаю, что после всего, что он перенёс, объект Альфа сознательно пойдёт нам на встречу. Но, для этого нам просто необходимо, чтобы он был здоров, или хотя бы жив. Мой план таков: в ближайшие две недели мы всеми силами возвращаем его к жизни, после, предоставляем ему немного больше свободы. Я предлагаю разрешить его свободное передвижение по комнате. Мы должны показать ему, что мы его друзья, что ему не нужно нас бояться, и тогда появиться возможность смягчить защиту его психики и узнать, наконец, всё, что нас интересует.
Выслушав моё, откровенно бредовое предложение, профессор Стивенс задумчиво прошёлся по кабинету, что-то проверил в своём ежедневнике, и только потом опять посмотрел в мою сторону.
– Что ж, доктор Джонс, – сказал он. – Думаю, в виду отсутствия других вариантов, я вынужден принять ваше предложение, хоть и не совсем уверен в его эффективности.
– Я сделаю всё, чтобы оно оказалось эффективным, – уверенным голоском добавила я, хотя внутри меня буквально трясло от нервного напряжения.
– Значит с этого момента, вы отвечаете за проект, – добавил профессор. – Отчёты, как обычно, два раза в день, а в остальном – дерзайте. Но помните, для нас важен результат.
Рассматривая ночной город в окно везущего меня домой такси, я не могла избавиться от образа Рио. Перед самым уходом, ещё раз заглянула к нему. Изменений не было… Сердце, конечно, билось, но дышать самостоятельно он не собирался. Периодический писк аппарата сейчас напоминал капли падающие на голову – одна, вторая, третья… сотая… и так далее. Такая у каких-то древних народов была пытка, способная свести с ума. Надеюсь, меня не ожидает такая же участь, а то шансы на спасение Эверио, резко упадут.
Составив план действия на ближайшие две недели, я вручила его дежурному врачу, наказав прикрепить в кабинете, и озвучить всем. Ведь теперь, наша основная задача заключалась в том, чтобы как можно быстрее поставить «объект Альфа» на ноги.
Когда вечером этого жуткого дня вся наша команда включая Арти, собралась в большой столовой, мне пришлось вкратце рассказать всём, что сегодня произошло. Да, ситуация оказалась катастрофичной, но утаивать что-то от ребят, я не собиралась. А когда всё было сказано, атмосфера в комнате стала такой угнетающей, что мне оказалось сложно дышать.
Лица присутствующих приобрели странную бледность и какое-то отстранённое выражение. Но хуже всех было Литсери. Я чувствовала, что всё его самообладание сейчас держится на волоске, и уже в следующую секунду, он резко встал и стремительно покинул комнату, никому ничего не сказав.
Его боль и растерянность были такими сильными, что затмевали эмоции всех в этой комнате, и оставлять его в таком состоянии совсем не хотелось. И пусть наши с ним отношения никогда не были дружескими, но сейчас не самое подходящее время, чтобы вспоминать былые обиды. Ему нужна поддержка, и если мне удастся хоть чем-то помочь, это уже станет большим достижением. Я ж эмпат, как-никак. Может и смогу перетянуть на себя часть его переживаний и дать хоть несколько часов спокойствия. А сама? Справлюсь как-нибудь… Ему нужнее.
Лита я нашла в его комнате. Он сидел на полу в полной темноте, обхватив голову руками.
– Можно? – тихо спросила я. И, не дожидаясь ответа, вошла, осторожно закрыв за собой дверь. – Лит, поверь, мы его вытащим.
– Тиа, ты сама-то в это веришь? – крикнул парень. – Он больше не хочет жить!
– Я заставлю его передумать! – крикнула я в ответ. – Перестань истерить! Самое страшное уже позади! Сейчас нам всем нужно собраться с силами и придумать способ вывести его из того кошмара, в котором он находится.
Повисла тишина, в которой было слышно, как часто и сильно бьётся сердце Литсери. Сейчас он казался мне таким слабым, таким ранимым, что я не смогла сдержаться, и присев рядом, обняла его. Лит не сопротивлялся, и я даже почувствовала, что его напряжение начинает спадать. Есть у эмпатов одна такая особенность – они могут не только чувствовать эмоции, но и глушить их или, наоборот, усиливать. Могут перетянуть часть их себе, или, поделиться своими. Но любое подобное действие отражается на как самом эмпате, так и на его «жертвах». Как похмелье после передоза алкоголя.
– Глупый мальчик… – сказала я. – Ты постоянно прячешься за маской, совершенно тебе не подходящей. Лит, поверь, я знаю, как тебе плохо, чувствую всю твою боль, но нам рано терять надежду. Рио жив, и это главное.
Он молчал, но напряжение заметно спадало. Дыхание его выровнялось, а паника, которая накрывала вечно-невозмутимого Лита после моих сообщений, прошла вовсе.
– Спасибо тебе, за понимание, – спустя целую вечность, ответил он шёпотом. – Просто Рио, это вся моя семья…
Так мы просидели довольно долго, молча слушая тишину. Честно говоря, мне и самой сейчас было не лучше чем Литу, но оставить его в таком состоянии просто не могла.
Уже глубокой ночью, лёжа в своей кровати, я снова не могла уснуть, вспоминая события сегодняшнего дня. Перед глазами постоянно вставал образ привязанного к кровати Рио, и от этого меня саму начинало слегка потряхивать.
Я должна его вытащить. Теперь уже просто обязана!
