Текст книги "Без мужчин жить проще (СИ)"
Автор книги: Татьяна Лисицына
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Я легко сбежала по лестнице, не пользуясь лифтом. Бывают такие мгновения, когда я очень люблю свою работу, хотя на самом деле она мне не нравится. Я ненавижу домоуправления, опекунские советы и всю остальную бюрократию, которая возникает при оформлении сделки, но я люблю общаться с людьми. Каждый новый человек приоткрывает передо мной маленький уголок своей души: его дом и обязательно рассказывает историю своей жизни, и только это мне по-настоящему интересно.
Глава 18
Перед офисом стояло несколько курящих агентов, в том числе и Света. Это уже был нонсенс: Света курила в самых крайних случаях. Все что-то увлечённо обсуждали, не обращая на меня внимания. Я остановилась рядом со Славой, достала из кармана «Салем» и тихо спросила у него:
– Что случилось-то?
– Я сама тебе расскажу, – повернулась ко мне Светлана, и я заметила, что глаза у неё красные.
– У меня сорвалась сделка, но это сейчас не важно. Сегодня в агентство пришла мама моей клиентки Риммы, чтобы забрать документы. Представляешь, Римма умерла!
– Как умерла? – поразилась я, сразу вспомнив женщину, о которой она упомянула. – Когда она приехала в агентство, Светы не было, и я вместо неё заполняла договор.
Молодая женщина лет двадцати пяти пришла к нам с просьбой разменять свою однокомнатную квартиру на две комнаты. Достала вражда с собственной матерью, которая к тому же полгода назад привела в квартиру нового мужа. Римма с трёхлетней девочкой была вынуждена переехать на кухню. Постоянные скандалы с матерью и её новоиспечённым отчимом продолжались каждый день.
– Отчим слишком сильно стукнул её во время пьянки, она ударилась головой и умерла на месте.
– Какой ужас! – воскликнула я. – А ведь им осталось подождать до сделки совсем немного, и жили бы отдельно.
– А вот и нет – вступил в разговор Слава. – Опекунский совет, который должен был защищать права детей, отказал им в размене.
Это было ещё одним странным законом, который был принят после перестройки. Во время приватизации квартиры родители были вынуждены включать несовершеннолетних детей в число собственников и при продаже или обмене не могли обойтись без опекунского совета. К тому же ребёнку при переезде полагалось иметь столько же метров, сколько ему причиталось на прежнем месте. Соответственно, родители не могли теперь переехать, например, в меньшую квартиру, если даже она находилась в лучшем районе, потому что в этом случае у ребёнка было бы меньше метров, чем ему положено по закону. В связи с этим возникали разные курьёзные случаи: родители, имея на троих с ребёнком трёхкомнатную квартиру в Выхино, не могли переехать в двухкомнатную в центре, даже если она была дороже. Зато могли переехать в Подмосковье в четырёхкомнатную, которая стоила дешевле, но зато имела больше метров.
– Но это же не правильно. Ребёнка невозможно вырастить в такой обстановке. Римма даже дни считала до сделки, – возмутилась я.
– Мы нашли им хорошенькую комнату, все были счастливы, а опекунский совет отказал. Мотивируя это тем, что ухудшаются права ребёнка, в этой комнате на два квадратных метра меньше, чем было в той квартире, где он жил с матерью на кухне, – продолжала Света. – Я им даже взятку предлагала, всё бесполезно. А Римма как услышала, что они остаются снова вместе с матерью, начала биться в истерике. Я её насилу увела из опекунского. А потом произошло следующее: она с горя напилась, пришла домой, где был только пьяный отчим мать: уехала куда-то в деревню. Римме не понравились какие-то слова отчима, и она накинулась на него с вилкой, а он стукнул ее по голове табуреткой. Когда мать вернулась: нашла свою дочь в морге, а муженька в камере по обвинению в убийстве её единственной дочери.
– А где ребенок? – спросила я, вспомнив очаровательную крошку с большими бантами.
– Девочку забрали Риммины подруги, но сейчас она уже дома с бабушкой.
– Это не укладывается в голове, – сказала я. – Ведь если бы не наши законы, которые можно повернуть в любую сторону, они бы спокойно разъехались с матерью по разным комнатам и жили, что называется долго и счастливо, правда в коммунальных квартирах, но зато отдельно друг от друга.
– Вот так у нас защищают права детей! – сказал Слава, и мы грустно поплелись в комнату агентов делать нужные звонки.
Когда я вошла, заметила Тамару, опустошённо глядящую перед собой.
– Ты слышала Светкину историю? – спросила я.
– Да, но наша с тобой песня, хотя и не с таким печальным концом не лучше, – она посмотрела мне в глаза.
– Что случилось? Фили?
– Сергей теперь не хочет переезжать.
– Так он же только недавно ломился в свою будущую квартиру? – удивилась я, вспомнив звонок среди ночи.
– Передумал! Говорит, что мы его обманываем.
– Так мы же внесли аванс две тысячи долларов, чтобы оставить эту квартиру за ним.
– А ему то что? Он этих денег не платил, это наша с тобой ответственность. Он так и сказал, вы за меня деньги дали, вы их и вернёте, а я больше не хочу переезжать.
– Боже мой! – я устало опустилась на стул. – Нам же никто не вернёт этих денег, если не выйдем на сделку.
– Прости меня, это я во всём виновата. Ты правильно говорила: не надо связываться с ними. Я отработаю эти деньги и уйду из агентства. Не могу больше этим заниматься! Когда учила детей, я была на своём месте, а на этой работе у меня всё валится из рук, и я чувствую себя несчастной, – она спрятала лицо в ладонях.
Какое-то время, я молча сидела рядом с ней, пытаясь найти выход из положения, а потом решительно подвинула к себе телефон. Ну не могу я позволить, чтобы из-за какого-то непутёвого парня у меня развалилась сделка. Я костьми лягу, но заставлю его изменить своё решение, тем более что это верное решение проблемы и для него и для остальных членов его семьи. Кто знает, если они будут жить раздельно и перестанут перешивать свои проблемы друг на друга, их жизнь может измениться к лучшему?
К моему удивлению Сергей меня понял сразу и даже извинился. Видимо, ему передался мой настрой.
– Как тебе это удалось? – Тамара восхищённо смотрела на меня. – Ты, наверно, создана для этой работы. Люди тебя слушают.
– Нет, Тамарочка, я всегда хотела другого. Для меня это всего лишь очередной переходный этап. Надеюсь, что скоро я пойму для чего же я всё-таки пришла в этот мир.
– Ого! – Слава, который сидел впереди, видимо услышал мои последние слова и повернулся ко мне. – Какая ты оказывается серьёзная, Наташка, а я раньше и не замечал.
– А мужчины вообще имеют обыкновение не замечать, что творится у них под носом, – сказала я.
– Ты о чём?
– Да так, – я пожала плечами. – Долго объяснять. Когда-нибудь сам поймёшь.
У входа в метро меня остановила Лада. В новом чёрном коротком пальто и замшевых тёмно-малиновых полусапожках, она стояла передо мной, светясь от счастья.
– Ну, как я выгляжу?
Она без сомнения ожидала, что я начну восхищаться её новой дорогой одеждой. Она действительно хорошо выглядела, и я без тени зависти была рада за неё, хотя способ, каким она получила эти обновки, был мне не приятен.
– Просто великолепно, – выдавила я комплимент.
– Куда ты спешишь? – спросила Лада.
– В кондитерский магазин за конфетами, чтобы поднять настроение.
– Какая ты сладкоежка! Постоянно ешь шоколадки и не поправляешься, – Лада покачала головой, она строго следила за фигурой и не позволяла себе лишнего, опасаясь лишних килограммов. – Пойдём, выпьем кофе, мне надо столько тебе рассказать.
– А ты не пойдёшь на работу? – спросила я. – Ты не была там уже несколько дней.
– Не могу себя заставить. Такая тоска – продавать квартиры. Меня тошнит от клиентов, которые вечно что-то хотят и от всего нашего коллектива, где все разговоры о недвижимости, как будто поговорить больше не о чем.
– Тогда зачем ты меня тянешь в кафе, если я тоже буду надоедать тебе разговорами о квартирах?
– Не обижайся, Наташ. Ты другая, я чувствую, ты не такая как они, – Лада ухватила меня за локоть. – Идём скорее, пока Славка не вышел с работы: я совершенно не хочу с ним встречаться.
Мы заняли столик у окна в кафе и взяли по чашечке крепкого восточного кофе, а я ещё заказала себе два пирожных, чтобы разговор был не такой горький.
– Наташка, какой мужик! Ты не представляешь! Какой темперамент! – начала Лада, как только официантка отошла от нашего столика.
– А какой кошелёк! – я покосилась на её новые сапожки.
– Да, с этим всё в порядке, – не обиделась Лада. – Знаешь, куда он возил меня на выходные?
– Куда? – спросила я с набитым ртом.
– Мы были в Праге. Сказочный город. Жаль только, что мы пробыли там всего три дня. Но каких! Он выполнял все мои желания. Я давно не была так счастлива!
– Рада за тебя! Вижу, что всё шло по задуманному сценарию – Прага, ресторан, шикарный отель, и ты сдалась, верно?
– Ты меня осуждаешь или завидуешь? – спросила Лада.
– Нет, Ладка, не завидую и не осуждаю. Это только твоё дело и если ты счастлива, я за тебя рада.
– По тебе этого не заметно, – Лада обиженно надула губки. – Я, наконец, встретила мужчину моей мечты, а моя подруга за меня не рада. Кстати, завтра мы ужинаем вчетвером. Приехал его друг, очень богатый дядечка, и я хочу тебя познакомить.
– Спасибо, Лада, но я не хочу. Я простая девушка, и мне не надо этих ресторанов, подарков и всего такого. Мужчины такого сорта меня не привлекают. К тому же я ненавижу, когда меня приводят для знакомства.
– Ты уже не можешь отказаться, – заявила Лада. – Сходим, поужинаем, он отвезёт тебя домой на машине и всё. Если ты не захочешь, ничего не будет. Просто я уже обещала. К тому же тебе полезно развеяться. Да и жизнь пора тебе устраивать, подруга. Ты хотя бы о дочке подумай. Сможешь ей всё купить, да и себе тоже. Посмотри, как ты одета?! Одни джинсы и пара свитеров. Мужчин надо использовать! Неужели ты думаешь, что, работая в агентстве, ты получишь такие деньги?
– Нет, не думаю, – ответила я, слегка задетая её замечанием о моём гардеробе. – Просто я не хочу ни от кого зависеть.
– И не надо! У тебя какие-то извращённые понятия о честности и порядочности. Ты как будто из другого века. Посмотри вокруг – мир изменился, всё вертится вокруг денег. Если у тебя есть деньги – ты можешь купить всех. Прошли те времена, когда люди работали за идею! Эти мужики где-то наворовали денег, вот пусть и поделятся с нами, а мы подарим им несколько часов своего внимания.
– Знаешь, на что это похоже? – я отодвинула недопитую чашку кофе. Зря я всё-таки пошла с ней, последнее время у нас нет того понимания, которое было. Стоило Ладе попасть в другую среду, как она мгновенно изменилась, – стала высокомерной и заносчивой.
– Понятие выгодной партии для женщины существовало всегда. А я собираюсь выйти за него замуж, а не ходить у него всю жизнь в любовницах.
– Хорошо, хорошо, – я устало махнула рукой и посмотрела на часы. – Мне надо в школу, дочку забирать, – соврала я, чтобы прекратить бесполезный разговор. Кто я такая чтобы её осуждать?
– Так как насчёт завтра? Ты меня подведёшь, если откажешься.
– Только ради тебя, – согласилась я.
Я понимала: Лада хотела меня познакомить из своих лучших побуждений, потому что действительно хотела, чтобы я устроила свою жизнь. Но у нас оказались совсем разные взгляды на отношения между мужчиной и женщиной. Я верила в рай в шалаше с любимым и понимала, что никакие подарки не удержат меня в золотой клетке.
Глава 19
Дома мне позвонила Людмила. Та самая девушка из квартиры в доме ЦК, у которой муж был прикован к инвалидному креслу. Голос у неё был тихий и подавленный.
– Наташа, у меня изменились обстоятельства, и я хочу срочно продать квартиру. Вы можете мне помочь?
– Вы знаете, – начала я осторожно. – У вас очень хорошая квартира, но цена на неё непомерно завышена, а ваш муж против снижения, поэтому я…
– Он умер, – сказала она, еле сдерживая слёзы. – Он умер несколько дней назад, и теперь я всё решаю сама и готова снизить цену.
– Примите мои соболезнования.
Она всхлипнула:
– Вы, наверно, думаете, что это к лучшему. Какая жизнь у калеки?
– Нет… – попыталась что-то сказать я, но Людмила перебила меня.
– Вы поймите, когда с ним случилась эта беда – его ранили в позвоночник, для меня ничего не изменилось. Он мне был нужен в любом состоянии – больной, неподвижный, слепой, только бы он был рядом. Вы не представляете, как с ним было интересно. Мне многие говорили – тебе двадцать лет, бросай его. Зачем тебе муж калека? А я даже представить себе не могла жизни без него. Конечно, обидно, что так получилось, что он смог перемещаться только в инвалидном кресле, но он был жив, и мы были вместе, понимаете? Мы всё равно были вместе, я просыпалась и благодарила Бога, за то, что он оставил его в живых. Подумаешь, без ног? Просто немного больше проблем, а так всё осталось как раньше. Мы даже машину переделали, чтобы он мог помещаться там вместе с креслом. Мы продолжали работать и вести активный образ жизни. А теперь его нет, и я не знаю, зачем мне нужен этот мир без него! Хочу уехать из этой квартиры, где мы были счастливы вместе и попытаться начать жизнь заново. Я должна это сделать, хотя бы ради сына и его матери, которую я, конечно, не оставлю одну.
Ну что я могла ей сказать? Такие женщины всегда восхищали меня. И, слава Богу, что на свете есть ещё люди, которые так думают и так живут. Мало кто продолжал бы любить мужа, неожиданно ставшего инвалидом, и вряд ли кто остался бы жить с его матерью после его смерти.
Я сказала ей что-то ободряющее и пообещала помочь продать её квартиру.
Мне нужно было искать нового покупателя для неё, моим старичкам из ЦК она не подходила, у них появилось новое требование – их новая квартира должна была быть с дорогим ремонтом, и я иногда думала, что просто зря трачу на них время.
После нашего свидания, которое устроила Лада, я чувствовала себя отвратительно. Осталось впечатление, что меня вываляли в грязи, хотя внешне всё было в рамках приличий. В таком удручённом состоянии я просто не могла остаться одна. Как я благодарна судьбе за то, что у меня есть Ира, которая всегда выслушает и поймёт.
– Наташка, ты почему так поздно? – испуганная сонная Ира стояла в дверях, придерживая накинутый халат, из-под которого виднелась ночная рубашка.
Только сейчас я осознала, что уже была ночь, и Ира, уложив девчонок, мирно спала, а я подняла её с постели.
– Прости, – я виновато посмотрела на неё. – Я не знала, что так поздно.
– Проходи, я сейчас посмотрю: не разбудила ли ты девочек.
Я прошла на её маленькую, уютную шестиметровую кухню, где мы обычно обсуждали наши проблемы. Ира вернулась в том же домашнем коротком халатике, только уже застёгнутом на все пуговицы с собранными в аккуратный хвост волосами. Она всегда была жуткой аккуратисткой: её день начинался с мытья полов, а за все годы знакомства я не видела у неё небрежного маникюра.
– Ну, выкладывай, что случилось?
В домашней знакомой обстановке я чувствовала всё произошедшее пару часов назад дурным сном и глупо молчала, не решаясь начать.
– Давай, давай. Ведь ты бы не явилась ко мне просто так в два часа ночи, если бы ничего не произошло?!
– Мне плохо, – сказала я и уронила голову на руки.
– Я же тебя предупреждала, чтобы ты не пила!
– А я и не пила, просто меня не покидает чувство гадливости.
– Что ещё ты натворила?
– Ты же знаешь, что я пошла на свидание с Ладой, её кавалером и его другом? – Ира молча кивнула. – Я тебе честно скажу, согласилась на это с одной единственной целью: хотела посмотреть на мужчину, на которого Лада променяла моего Славку.
– Ты называешь его своим, это интересно, – Ирка усмехнулась. – Он по-прежнему в неведении, что он твой?
– Не перебивай меня, – возмутилась я, как только поняла, что сболтнула лишнее. Просто я привыкла думать, что он мой, или будет моим когда-нибудь. Так вот, знаешь, что меня поразило в первую очередь? Ладкиному кавалеру, у него ещё имя такое дурацкое, Самвел, больше пятидесяти лет. Он ей в папы годится.
– А тому, которого привели для тебя? – спросила Ира.
– Приблизительно столько же. У него все волосы седые, как у моего дедушки, но он хотя бы русский, а Самвел грузин, с носом таким большим. Они повели нас в какой-то крутой джаз-бар, и эта музыка так действовала мне на нервы. Я поняла, что ненавижу джаз. Конечно, ужин был превосходен, но терпеть таких мужиков из-за того, что у них есть деньги?! Я просто не понимаю Ладу. Он её покупает, и все об этом знают. Из-за этого дедушки носатого она бросила Славку! Да у меня это в голове не укладывается. Мне даже казалось, что в ресторане на нас смотрели, как на проституток.
– Ну а тот, который был для тебя приглашён? Ухаживал за тобой?
– Я бы так не сказала, мне даже показалось, я его не заинтересовала. Но потом, когда мы ехали домой в его машине, он таким обыденным голоском сделал мне гадкое предложение: стать его любовницей и рассказал мне как у него много денег, которые он готов на меня потратить.
– Ну а ты?
– Сказала, что меня не интересуют деньги, я хочу серьёзных отношений и любви. На это он сказал, что у него хорошая семья, и он не собирается разводиться.
– Просто прелесть! Значит, любовницу содержать можно, это семье не мешает, а вот развестись нельзя. Ненавижу таких! Ты правильно сделала, что послала его.
– Конечно, правильно, но всё равно так гадко, – я закурила сигарету. – Ну, вот скажи мне – почему Слава влюбился в Ладу? Она продала его за ужин и пару сапожек.
– Я думаю, что он просто не знает, какая она на самом деле, а когда узнает, ему будет стыдно даже за само это чувство. Когда я любила своего мужа, ты знаешь, он был алкоголиком, я сама себя презирала. И только когда решилась на развод, смогла начать себя уважать. Всегда очень больно любить недостойного.
Я вспомнила эту историю. Вовка вдруг начал пить. Сначала чуть-чуть для поднятия настроения, а потом втянулся. Бросил работу и либо пил, либо валялся в отключке. Ира одна работала и воспитывала ребёнка, а он умудрялся пропивать её зарплату. Неделями у них нечего было есть, но она боролась за него до последнего, выводила из запоев, устраивала на работу, договаривалась об анонимном лечении. И лишь после того как убедилась, что ничего не помогает – решилась на развод, просто потому что так жить было невозможно. Когда он ушёл, Ира впала в жуткую депрессию и даже не обращала внимания на маленькую Машу, которую я вынуждена была забрать к себе. Но потом всё прошло, и однажды Ирина пришла ко мне, в её глазах уже не было той тоски: она смогла начать жить заново.
Мы молча курили, а потом Ира сказала:
– Не переживай, Наташ. Славка будет с тобой. Просто дай ему время всё понять.
Я улыбнулась, даже помечтать об этом было приятно, но прежде чем это будет, нам придётся пройти через боль. Казалось бы, я должна радоваться, что Лада его бросила, но я страдала и ничего не могла с этим поделать. А потом я отправилась домой и улеглась в постель, предварительно выключив вилку телефона из розетки, чтобы выспаться. Последнее время из-за бесцеремонных звонков клиентов мне всё чаще приходилось это делать, чтобы остаться в своём собственном мире.
Глава 20
Я сидела на работе, изучая «любимую» газету «Из рук в руки», исподтишка наблюдая за Славой. Он явно нервничал, постоянно смотрел на часы, куда-то звонил и односложно отвечал на вопросы. Я понимала, что это из-за Лады, она уже пару недель не встречалась с ним и не появлялась на работе. Но я знала, что сегодня она обязательно придёт, чтобы готовить документы для регистрации сделки. Моё шестое чувство подсказывало мне, что именно сегодня произойдет объяснение. От одного взгляда на Славкино открытое лицо, у меня сжималось сердце. Сегодня она ему скажет. Несколько раз вздохнув, Слава взял куртку и вышел. Я молча последовала за ним через пару минут, мне не хотелось оставлять его одного.
Мы курили у входа, молча глядя перед собой. На улице было морозно, и некоторые зябкие прохожие уже оделись в меха. Лада появилась в новом норковом коричневым полушубке, который удивительно гармонировал с её печальными большими карими глазами. Светлые волосы волнами рассыпались по меховому воротнику, а маленький носик был надменно вздёрнут. Она подошла к нам и поздоровалась.
– Где ты была? – спросил её Слава, взяв за руку. – Почему ты не отвечала на мои звонки?
Лада слегка небрежно высвободилась.
– Почему я должна отчитываться перед тобой?
– Но я… – он выглядел сбитым с толку её холодным тоном. – Но я волновался. Ты не ходила на работу, а твоя мама постоянно говорила, что тебя нет дома. Что случилось? Почему ты избегаешь меня?
Лада встретилась со мной взглядом и неожиданно спросила:
– Ты не рассказывала ему, что у меня появился другой мужчина?
Я почувствовала, что покраснела, как всегда в неловких ситуациях.
– Ты знала и молчала? – в Славкиных глазах отразилась такая мука, что я отвела взгляд и молча кивнула, не в силах оправдываться.
– Значит, ты нашла другого, да? – он посмотрел на Ладу и заметил её дорогое полупальто, которое не могло быть куплено на комиссионные от сделки. – И эта шубка и всё остальное: конечно его подарки. Ведь ещё совсем недавно ты жаловалась, что тебе нечего носить зимой. Значит всё правда, ты такая, как мне говорили. А я-то, дурак, не верил, даже начал деньги откладывать, чтобы купить тебе что-нибудь для зимы. Скажи, Лада, а ты любишь его?
– Конечно, люблю, он мне такие подарки делает, – усмехнулась Лада.
– Хватит! – закричал Слава, – хватит говорить о деньгах! Я всё понял, ты была со мной от скуки, потому что никого не было рядом, а как только подвернулся подходящий ухажер, ты исчезла без объяснений. Так?
Лада опустила глаза и теребила норковый манжет. Я чувствовала себя лишней, но никак не могла заставить себя сдвинуться с места.
– Но я же ничего никогда не обещала! – попыталась она оправдаться, но казалось, что он весь ушёл в себя и не слышал.
Повисла пауза, а потом Лада, не говоря ни слова, застучала каблучками к входу в офис.
Мы остались вдвоём: я достала пачку сигарет и протянула ему, но он посмотрел на меня с неприязнью.
– Ты всё знала и не могла мне рассказать! А я считал тебя своим другом!
– Это ваше дело, я не хотела вмешиваться.
– Все вы такие, – Слава обречённо махнул рукой и, ссутулившись, пошёл в сторону метро.
– Куда ты? – крикнула я, но он даже не повернулся, а у меня ещё остались остатки гордости, чтобы не побежать за ним следом, поэтому я дождалась, пока он свернёт за угол, и медленно поплелась в сторону Гоголевского бульвара. Холодный ветер насквозь пронизывал мою лёгкую курточку, но я всё равно решила не возвращаться на работу, несмотря на то, что там остался мой шарф и перчатки, которые бы мне очень пригодились, и ежедневник, где были все нужные телефоны клиентов, которые ждали моих звонков. Но впервые за два года на меня напало какое-то безразличие, мне было всё равно, что будет с моей работой, в голову даже приходили мысли завязать с недвижимостью совсем, чтобы больше никогда не видеть Славку. Гуляла я очень долго и только, когда почувствовала, что окончательно замёрзла, спустилась в метро.
Ночью я проснулась и сразу поняла, что заболела. Знобило, саднило горло, словно накануне я ела стекла. Я с трудом доплелась до кухни и, выпив таблетку аспирина, повалилась в постель. Утром Ира, которая пришла забрать Настю, чтобы отвезти в школу, вызвала мне врача, который прописал мне покой, горчичники и тёплое питьё. Я валялась на диване, уставившись в потолок, чувствуя себя сломленной физически и морально, но, тем не менее, моя болезнь отвлекала меня от грустных мыслей о Славе и позволяла ничего не делать.
В агентстве я появилась только через две недели, и с удивлением узнала, что Слава тоже всё это время не ходил на работу.
– А кто-нибудь пробовал с ним связаться? – спросила я Тамару.
– Я много раз звонила ему, но никто не брал трубку. Всё это очень странно, тем более что его клиенты тоже не могут до него дозвониться. Он всегда был таким обязательным, а тут… – Тамара развела руками. – Может, ты попробуешь зайти к нему? Вы рядом живёте.
– Нет, я не пойду, – отрезала я. – Иди сама, если хочешь.
– Не узнаю тебя, Наташ, – Тамара с удивлением посмотрела на меня. – Мне казалось, что тебе должно быть интересно, куда он пропал.
– Мне неинтересно. Он взрослый человек и пусть делает всё, что хочет.
– Знаешь что, дай мне его адрес, у меня сегодня свободный вечер, и я съезжу к нему. Во-первых, надо узнать, что с человеком, а во-вторых, Александр Иванович просил выяснить – будет ли он работать. Иначе он раздаст все его договора. А у тебя есть время подумать, пойдёшь ли ты со мной.
Позже когда мы остались с ней вдвоём, я рассказала ей, что произошло у Славы с Ладой и о том, что он упрекал меня.
– Слушай, так тебе и надо его утешать. Сколько таких случаев знаю из жизни: переживает из-за одной, а потом женится на той, которая его утешает и живёт с ней счастливо до конца дней своих.
– Я так не хочу, – вздёрнула я нос. – Я хочу, чтобы по мне, понимаешь, по мне, с ума сходили от любви, а не потому, что я оказалась под рукой. У меня же тоже есть гордость. Мне лучше выкинуть его из головы и всё.
– Зря ты так думаешь. Вы же созданы друг для друга.
– Только он этого не знает. А уже прошло два года! Два! А годы идут. Я верю только в любовь с первого взгляда, а с первого взгляда он полюбил Ладу, хотя и подошла к нему я.
– Лада, Лада, – проворчала Тамара. – Твоя Лада помешана на чувстве собственной значимости. Видела бы ты, как её сейчас понесло. Каждый день надевает на себя всё новое и смотрит на нас свысока, потому что у неё шмотки из лучших магазинов. Стала содержанкой у богатого мужика, а ведёт себя так, как будто… – определения изменившемуся поведению Лады Тамара не нашла. – Даже слушать о ней ничего не хочу. Наверно, за то время пока ты болела, она ни разу тебе не позвонила?!
Я промолчала. Лада действительно с головой ушла в свой роман и забыла всех нас, но я не ждала от неё звонков. Скорее наоборот: подсознательно не хотела с ней общаться. Мне были ближе такие люди, как Тамара и моя Ирка.
– Слушай, а ты когда к Наине идёшь? – вдруг спросила Тамара.
– Сегодня у нас в пять просмотр. А что? Хочешь, чтобы я договорилась, и она тебе погадала?
– Не мне, а тебе. Помнишь, ты рассказывала, что она по фотографии может сказать: подходит тебе этот человек или нет? – я молча кивнула, и Тамара затараторила дальше. – Вот и покажи ей Славкину фотографию, если она скажет, что он – твоя судьба, тогда и будешь за него бороться, ну а уж если нет, тогда выбросишь из головы, как собиралась.
– У меня нет его фотографии.
– Зато у меня есть. Я вас вместе сфотографировала, когда вы танцевали на моём дне рождения, – Тамара порылась в сумке и достала пакет с фотографиями.
Нужная мне лежала сверху. Я взяла её и стала рассматривать. Он смотрел на меня и улыбался. У меня же было счастливое выражение лица. Тамара ловко улучила момент. На этой фотографии казалось, что мы влюблены друг в друга.
– Ну, как? – спросила она.
– Хорошая фотография, – я вздохнула. – Но это вышло случайно.
– Случайностей не так много в жизни, бери и покажи своей колдунье, если мне не веришь. Я положила фотографию в ежедневник и несколько раз во время работы, когда мне казалось, что никто не видит, смотрела на неё.
