Текст книги "Мифы Поволжья. От Волчьего владыки и Мирового древа до культа змей и птицы счастья"

Автор книги: Татьяна Муравьева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Змея в мифологии большинства народов мира связана с нижним миром, с водной стихией. Марийцы верили, что в каждом водоеме – реке, озере, ручье – живет своя змея. О тесной связи змеи с водой свидетельствует также поверье: если мертвую змею бросить в воду, она оживет. В заговорах упоминается большая черная змея, прикованная ко дну мифического черного озера.

Змеи могут быть как враждебными людям, так и доброжелательными. Добрыми змеями почитались белая, серая, пестрая и зеленая, как осина (вероятно, это были разновидности ужей); злыми – черная и красная, как медь (вероятно, гадюка и медянка). При встрече со злой змеей следовало крепко стиснуть зубы и сжать кулаки – считалось, что в таком случае змея не сможет открыть пасть и ужалить человека.

Защищает человека от змей и сам Кугу Юмо. Согласно поверью, он на ночь запирает пасти всем змеям, поэтому ночью змеи не жалят.

У змей есть владыка – огромный белый змей, обитающий в особом змеином царстве. Он обладает способностью оглушительно свистеть, и на его свист сползаются змеи со всего света. В мифологических сказках змеиный владыка часто принимает облик седого старика.

Ряд поверий были связаны со способностью змеи сбрасывать кожу. Марийцы верили, что сброшенная кожа может служить лекарством от многих болезней – ее прикладывали к ранам, высушенную и истолченную в порошок принимали внутрь, отвар пили и использовали в качестве примочек.

Процесс сбрасывания змеей кожи представлялся марийцам актом возрождения. Отголоски мифа о способности змея исцелять больных и даже воскрешать мертвых сохранились в сказке «Старухин змей».

Жили муж с женой, и не было у них детей. Но когда они совсем состарились, старуха вдруг родила змея. Змей потребовал, чтобы старик сосватал за него царскую дочь. Царь разгневался, приказал убить старика и разрубить его тело на куски. Змей прополз три раза вокруг останков отца – и куски тела срослись. Потом он прополз по мертвому телу от головы до ног – и старик ожил. Змей снова послал отца к царю, царь опять приказал его убить, а тело на сей раз сжечь, так что от него осталась одна зола. Но змей снова оживил старика. В конце концов, после нескольких царских испытаний, змей женился на царевне, сбросил змеиную кожу и превратился в юношу, «прекрасного, как солнце».

Змеи были тесно связаны с колдунами. Считалось, что сильный колдун может повелевать змеями и с их помощью насылать болезни. Особенно опасной была болезнь, вызывающая галлюцинации, когда человеку казалось, что его преследуют семьдесят семь змей – жалят, душат, высасывают из него кровь. В сказках колдун обретает тайные знания и сверхъестественную силу, съев сердце змеи.

Добрые змеи, ужи, считались покровителями дома и домашнего хозяйства. Если уж поселялся в крестьянской усадьбе, это воспринималось как добрый знак. О нем заботились, ему оставляли в миске молоко. Часто из одной миски со змеей пили молоко дети – люди верили, что такой домашний змей охраняет и защищает детей в отсутствие родителей.

Особой любовью и почитанием у марийцев пользовались пчелы. Их называли божьими птичками, дочерьми бога. Убить пчелу было большим грехом. Пчелам покровительствовали бог пчел, Мукш Юмо, и его помощники. Для того чтобы пчелы плодились и приносили много меда, несколько раз в году устраивались торжественные моления. Весной ульи открывали, окуривали дымом и, обращаясь к матери огня Тул Аве, просили ее очистить пчелиное жилище от возможного сглаза, козней злых духов и прочего. Перед роением пчел и после сбора меда приносили жертву Мукшу Юмо. А осенью, закрывая ульи на зиму и оставляя в них часть меда на пропитание пчелам, обращались к пчелиной матке: «Пчелиная мать, за своей семьей хорошо следи, зима длинная, запас бережно расходуй!»

Вероятно, изначально и сами пчелы наделялись божественной силой. Намек на это угадывается в сказке «Как я пчел караулил». По жанру она представляет собой небылицу-нелепицу.

Герой, от лица которого ведется повествование, караулил пчел на отцовской пасеке, но зазевался, и одну пчелу, которую звали Тайра, задрал медведь. Герой сложил пчелиные кости в поленницу, которая выросла до самого неба, так что он стукнулся головой об облако и упал в болото. «Сбегал я домой за железной лопатой, – говорится дальше, – еле-еле себя откопал». Выбравшись из болота, он погнался за медведем, затем оба застряли в дупле дуба, в которое «невозможно было просунуть и палец» и т. д. В конце концов герой сказки возвращается на пасеку и видит: «…летает Тайра вместе с другими пчелами. Так и до сегодняшнего дня летает».

В своем позднем бытовании эта сказка рассказывалась уже просто для того, чтобы позабавить слушателя. Но в ней отчетливо просматривается мифологическая основа: поленница из пчелиных костей, уходящая в небо, – подобие Мировой оси, соединяющей верхний и средний миры; болото, в которое провалился герой, – нижний мир; чудесное воскрешение пчелы – вариация сюжета об умирающем и воскресающем божестве, связанном с ежегодным умиранием и возрождением природы.

ИСТОРИЧЕСКИЕ ПРЕДАНИЯ

Исторические предания обычно включают в себя, кроме собственно исторических, эпические и мифологические мотивы.

В эпоху Средневековья у марийцев были князья-кугузы, происходившие из родоплеменной знати. Они владели своими территориями с городом-крепостью в центре. Кугузы совмещали обязанности военного вождя, правителя и главного жреца. В эпических сказаниях князья-кугузы выступают как герои-богатыри, защитники своего народа. К историческим преданиям в марийском фольклоре относятся сказания о Чоткар-патыре, Чумбылате, Акпарсе, Акпатыре и многих других. Народная фантазия наделяет эпических героев необыкновенной силой и мудростью, многие из них обладают и какими-нибудь сверхъестественными способностями.

Тайгильдин Г. В. Картина «Богатырь Чоткар», 2019 г.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Одно из самых известных марийских героических сказаний – «Сказание о Чоткар-патыре». «Чоткар» означает «сильный», «способный дать отпор врагу», а «патыр» – «богатырь».

Чоткар-патыр родился в селении на берегу реки Илети и был сыном бедного охотника. С детства отличался он силой и храбростью, в пять лет уже ходил с отцом на охоту, в пятнадцать – добыл своего первого медведя. Вырос Чоткар богатырем, не было ему равного во всей Марийской земле. А там, где кончались зеленые марийские леса, начинались широкие приволжские степи. В тех степях жили и пасли свой скот воинственные кочевники. То и дело совершали они набеги на марийские селения, грабили и разоряли жилища, убивали мужчин, угоняли в плен женщин и детей.

И вот однажды Чоткар-патыр сказал: «Дерево опирается на дерево – человек на человека. Если мы объединимся, то сможем дать отпор врагу!»

Он созвал людей со всего лесного Марийского края и повел их войной против кочевников. Немало произошло жестоких сражений, и вот – устрашенные враги бежали далеко в свои степи. Мир и покой воцарились в лесном Марийском краю.

Состарился Чоткар-патыр и почувствовал приближение смерти. Собрал он свой народ и попросил, чтобы похоронили его на высоком холме на берегу Илети, положили в могилу его меч и щит. А еще сказал, что если на Марийскую землю вновь нападут враги и истощатся у марийцев в боях последние силы, то он выйдет из могилы и придет им на помощь. Но предупредил, чтобы звали его только в самом крайнем случае, когда не останется уже никакой другой надежды.

Прошло много лет. Марийцы свято чтили завет Чоткара, но однажды один легкомысленный и неразумный парень решил проверить – правду ли говорят старики, что встанет Чоткар-патыр из могилы, если позвать его на помощь. Содрогнулась земля, и Чоткар-патыр, могучий, как прежде, встал во весь рост с мечом в руках. Перепуганный парень упал на колени и стал просить прощения. «Что ты наделал, несчастный!» – горестно воскликнул Чоткар-патыр, медленно опустился в могилу, и земля сомкнулась над ним навсегда.

Чоткар-патыр – собирательный образ богатыря-защитника, причем сюжет о герое, спящем в могиле, но готовом прийти на помощь в случае опасности, известен многим народам: это король Артур[14]14
  Самый известный из кельтских героев, персонаж британского эпоса и романов про рыцарей. Прим. ред.


[Закрыть] у кельтов, Вяйнямёйнен[15]15
  Главный герой карело-финского поэтического эпоса «Калевала». Прим. ред.


[Закрыть] у карел и финнов, Тюштян[16]16
  Главный герой эрзянского и мокшанского героического эпоса «Тюштя». Прим. ред.


[Закрыть] у мордвы и др. Агрессивные кочевники в «Сказании о Чоткар-патыре» – собирательный образ врага. Однако сказание может быть привязано и к реальным историческим событиям. В 1236 году полчища татаро-монголов, разорив Волжскую Булгарию, двинулись в Среднее Поволжье, а в декабре следующего, 1237-го, года вторглись в пределы Руси. Наступили страшные времена татаро-монгольского ига. Марийцы, как и другие народы Поволжья, стали данниками Золотой Орды, регулярно подвергаясь грабительским набегам. Со временем в народном сознании легендарный Чоткар-патыр стал отождествляться с реальными героями, выступавшими против татаро-монголов.

Муравьева Т. В. Театральная кукла «Чоткар»

Театральная кукла Татьяны Муравьевой

В Марий Эл до сих пор сохраняется холм, где, по преданию, похоронен Чоткар-патыр. Еще в XIX веке на вершине этого холма рос дуб, посаженный на могиле героя, а когда он упал от старости, его долго не решались убрать. Позднее там был поставлен памятный камень с надписью: «Душа Чоткара в сердце марийца», а в 2018 году легендарному герою установили памятник.

Еще один особо почитаемый герой марийских сказаний – князь Акпарс. В отличие от Чоткара, он, скорее всего, был реальной исторической личностью.

Акпарс жил в XVI веке, при Иване Грозном. К тому времени татаро-монгольское иго было уже сброшено, но в результате распада Золотой Орды образовалось самостоятельное Казанское ханство, под власть которого попала значительная часть Поволжья, в том числе и Марийская земля.

По отношению к Руси Казанское ханство вело жестокую, агрессивную политику. Казанские ханы совершили около сорока походов на Русь, русские земли каждый раз подвергались жестокому разорению, множество людей было убито, еще больше – угнано в плен. Страдала от этих походов и Марийская земля, поскольку казанские войска, проходя через нее, чинили местным жителям грабежи и насилие.

Марийский народ был заинтересован в окончании противостояния Москвы и Казани, однако луговые марийцы, родоплеменная знать которых находилась под сильным татарским влиянием, склонялись в пользу Казанского ханства, а горные марийцы, имевшие давние и крепкие связи с Русью, хотели, чтобы противостояние закончилось победой Московского государства.

Акпарс был князем горных марийцев. Его прозвание Акпарс означает «белый барс». Князь получил его за ловкость и отвагу и за то, что всегда ходил в белом кафтане, а белый цвет марийцы издавна любили больше всех других, как мы упоминали об этом ранее.

Буляков Б. П. Картина «Легенда об Акпарсе», 1971–1972 гг.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Акпарс был добрым и справедливым правителем, опытным полководцем, а еще – искусным музыкантом, игравшим на кюсле так, что заслушивались не только люди, но и звери, и птицы.

После свержения татаро-монгольского ига часть Марийской земли оказалась в вассальной зависимости от Казанского ханства, и Акпарс решил заключить против казанцев союз с московским царем. Марийцы на совете поддержали своего князя – и Акпарс с тремя воеводами отправился в Москву.

Иван Грозный был наслышан о силе и храбрости марийских воинов, он давно хотел привлечь их на свою сторону и обрадовался тому, что марийцы сами решили перейти под его руку. Союз был заключен, причем Акпарс настоял, чтобы царь предоставил марийцам особые привилегии: жить им вольно на своей земле по своим обычаям, а в царскую казну платить лишь необременительный ясак[17]17
  На языке монгольских и тюркских племен – дань, уплачиваемая обыкновенно натурой, в основном пушниной.


[Закрыть].

Вскоре Иван Грозный собрался в поход на Казань. Акпарс со своим войском присоединился к походу.

Осада Казани была долгой и тяжелой. Мудрый и опытный в военном деле Акпарс посоветовал Ивану Грозному сделать подкоп под главную крепостную башню, закатить туда бочки с порохом и взорвать стену. Но для этого нужно было измерить расстояние до стены. А как это сделать, когда дождем сыплются казанские стрелы?

Тогда Акпарс взял свои кюсле, ударил по струнам, заиграл победный марш и пошел к казанским стенам, считая по пути шаги. Поскольку его игра обладала магической силой, казанские воины замерли, околдованные музыкой. Акпарс добрался до самой стены, развернулся и пошел обратно. Тут казанцы опомнились, стали стрелять по нему из луков, но ни одна стрела не попала в марийского князя.

Целый и невредимый, Акпарс вернулся в лагерь и сообщил царским воеводам, сколько шагов насчитал до стены. Подкоп был сделан, стена взорвана, Казань пала, и Казанское ханство было присоединено к Московскому государству.

Тайгильдин Г. В. Картина «Князь Акпарс», 2019 г.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Победа над Казанским ханством была очень важна для всех народов Поволжья. Примечательно, что не только марийцы, но и другие поволжские народы, принимавшие участие в осаде Казани, сохранили предания о своей роли в осуществлении взрыва казанских стен, который в значительной степени определил итог Казанского похода.

Иван Грозный подарил Акпарсу доброго коня, седло, крытое бархатом, булатную саблю и золотую чашу и предложил должность главного царского воеводы. Но Акпарс отказался и вернулся в Марийский край.

Был ли Акпарс реальной исторической личностью – вопрос открытый, но в предании о нем много реальных исторических фактов. Действительно, в 1551 году горные марийцы предложили свою помощь Ивану Грозному. Московский государь охотно согласился, поскольку ему было известно, что марийцы – сильный и воинственный народ. Один из полководцев Ивана Грозного, князь Андрей Курбский, докладывал государю, что «черемисский язык (то есть народ) не мал есть и зело кровопийственен». Вклад марийцев в победу над Казанским ханством был очень значителен. Марийские крестьяне снабжали русское войско продовольствием, расчищали дороги, строили мосты через реки, участвовали в возведении Свияжской крепости. Марийские воины сыграли важную роль во время осады и штурма Казани.

Независимо от того, существовал ли Акпарс в действительности, марийцы почитают его как национального героя, сделавшего выбор между Русью и Казанью, что определило дальнейший путь исторического развития Марийской земли.

Наиболее мифологичное среди преданий о князьях-кугузах – «Сказание о Тукане Мари» (см. Приложение). Это имя означает «рогатый человек». Его образ противоречив: Тукан Мари – гордый предводитель племени, который уводит свой народ на новые места и тем спасает от порабощения, но одновременно он – жестокий правитель, а кроме того – колдун, наделенный темной, демонической силой.

Память об Акпарсе жива. Близ села Нуженалы, в котором, по преданию, родился Акпарс, находится место его символического захоронения, отмеченное большим белым камнем и высокой мачтой, на которой укреплен герб Горно-марийского края – символ Акпарса, белый барс. В 2007 году на Картуковском повороте, там, где сходятся основные горно-марийские дороги, был установлен бронзовый памятник Акпарсу, созданный известными марийскими скульпторами Анатолием Ширниным и Сергеем Яндубаевым. Герой запечатлен играющим на кюсле, на боку у него меч в ножнах, на постаменте памятника расположен бронзовый барельеф, на котором изображены Акпарс и Иван Грозный, пожимающие друг другу руки в знак союза русского и марийского народов. А «Марш Акпарса» до сих пор остается одной из самых популярных марийских народных мелодий, исполняемых на кюсле.

МАРИЙСКИЕ КАЛЕНДАРНЫЕ ПРАЗДНИКИ

Календарные праздники у марийцев, как и у всех земледельческих народов, связаны прежде всего с земледельческим циклом.

Земледельцы издавна наблюдали, как из года в год в одно и то же время в природе повторяются определенные явления: сменяют друг друга времена года, увеличивается, а затем уменьшается долгота дня, изменяется высота солнца над горизонтом. В соответствии с этими изменениями они устанавливали время пахоты, сева и сбора урожая. Порядок природных явлений и годовой цикл крестьянских работ легли в основу устного, передающегося из поколения в поколение народного календаря. Дни начала или окончания наиболее важных полевых работ стали почитаться особыми днями, когда человек вступает в непосредственное общение с силами природы, со своими умершими предками – покровителями рода, с богами и духами. В эти дни торжественно совершались общественные моления, исполнялись разнообразные магические обряды и ритуалы, направленные на защиту от злых сил и привлечение здоровья и благополучия. Такие дни – народные календарные праздники – представляют собой важную часть культуры любого народа.

Лаврентьев З. Ф. Картина «Праздник в марийской деревне», 1967 г.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Главный зимний праздник у марийцев – Шорыкйол, приуроченный к середине зимы, времени зимнего солнцестояния, когда предыдущий земледельческий цикл давно завершен и скоро должен начаться новый. По народному поверью, в этот день медведь в берлоге переворачивается на другой бок и зима поворачивается к весне.

Шорыкйол праздновали в течение недели. Все это время действовали различные запреты: нельзя было шить, вышивать, стирать белье, плести лапти, ходить на охоту и т. д.

Особое значение имел первый день праздника: считалось, что он оказывает влияние на весь год, поэтому в этот день совершались обряды, направленные на достаток и благополучие. Для того чтобы получить осенью хороший урожай, выходили в поле или на гумно, сгребали снег в кучи, напоминающие скирды, и втыкали в их вершины ржаные или овсяные колосья. Чтобы в доме был достаток, пересчитывали деньги. Если денег оказывалось совсем мало, пытались схитрить: копейки называли рублями и таким образом получали более приличную сумму. Чтобы обеспечить приплод скота, девушки шли в хлев и дергали за ноги овец[18]18
  Название праздника Шорыкйол переводится как «овечья нога».


[Закрыть].

В этот день нужно было умилостивить всех домашних духов. Для них готовили особое угощение, которое с поклоном приглашали отведать. В некоторых местах такого духа изображал кто-нибудь из членов семьи. Его торжественно усаживали за стол, подносили угощение. Устраивали моление и в честь духов – покровителей хлева.

Убор головной «шынга шовыч», 1960-е гг.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Во время Шорыкйола по домам ходила толпа ряженых в шубах и тулупах, вывороченных мехом наружу, или в ярких лохмотьях. Парни могли быть одеты в женскую одежду, девушки наряжены парнями или старухами. Среди ряженых обязательно были конь, медведь и коза. Считалось, что ряженые перевоплощаются в существ, принадлежащих к иному, далекому от обыденной человеческой жизни миру, и, чтобы односельчане их не узнали, старались изменить голос, скрыть лица масками из бересты или льняной кудели, непряденой шерсти. А те, у кого не было масок, мазали лицо сажей. Ряженые стремились произвести как можно больше шума: пели, плясали, колотили палками по углам домов. Их сопровождали музыканты с барабанами, гуслями и гармошкой. Устрашающий вид ряженых и производимый ими шум должны были отпугивать злых духов, изгонять болезни, способствовать урожаю, плодовитости скота и рождению детей.

Возглавляли ряженых старик и старуха – Васли Кугыза и Васли Кува. Заходя в дом, они поздравляли хозяев с праздником и требовали показать результаты работы за год. Мужчины выкладывали перед Васли Кугызой конскую сбрую, сплетенные лапти, различные предметы домашнего обихода, сделанные своими руками. Женщины показывали Васли Куве свое рукоделие: напряденную пряжу, сотканные холсты, сшитые рубахи и вышитые полотенца. Возможно, в образе Васли Кувы сохранились черты древней богини плодородия, покровительницы женских рукоделий и девичьей судьбы.

Считалось, что Васли Кугыза и Васли Кува обладают особым даром, и все, что они пожелают в этот день хозяевам, исполнится. Поэтому в каждом доме их встречали приветливо, старались всячески угостить и ублажить.

Поскольку считалось, что ряженые выходили за пределы реального мира, при возвращении обратно им нужно было совершить очистительные обряды. По окончании праздника они обязательно мылись в бане или купались в проруби, а праздничные маски выбрасывали или сжигали.

Праздничная трапеза состояла из обрядовой еды. На столе обязательно стояли похлебка из баранины, запеченная баранья голова, блины, пельмени. В пельмени по обычаю клали монетку, уголек, кусочек лыка и т. д. – исходя из того, кому какой пельмень достанется, предполагали, что кого ждет в новом году. Перед застольем молились богу праздника Шорыкйол, просили здоровья, достатка и благополучия на весь год.

Ильин А. К. Ложка «Совла», 1980-е гг.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Праздничная ночь считалась временем разгула нечистой силы. Чтобы отпугнуть ее, деревенская молодежь не ложилась спать, парни и девушки до утра гуляли по деревне и творили всякие безобразия: раскатывали поленницы дров, заваливали разным хламом ворота и двери, сыпали в печные трубы мусор или снег. Изначально эти бесчинства имели ритуальный характер, но со временем превратились в веселое развлечение, к тому же дающее возможность насолить тем, с кем в течение года были какие-нибудь конфликты.

По времени Шорыкйол совпадает с Новым годом и Рождеством, и сейчас он стал частью новогодних праздников.

В конце февраля – начале марта марийцы справляли Масленицу – праздник Уярня. Празднование продолжалось неделю, а в некоторых районах – две. Первая неделя называлась Кугу Уярня, вторая – Изи Уярня, то есть Большая и Малая Масленица.

В первое утро Масленицы девушки старались встать пораньше, чтобы первыми успеть набрать воды из родника или колодца, поскольку существовало поверье: если в этот день первой придет по воду замужняя женщина, никто из девушек в ближайший год не выйдет замуж.

Первый день Масленицы был посвящен ритуальному катанию с гор. Этот важный и в то же время веселый обряд должен был способствовать пробуждению природы, приближению весны. С естественных или искусственно насыпанных горок дети и взрослые съезжали на санках и на больших санях, в которых помещалось до десяти человек. Женщины съезжали с горы, усевшись на прялку, ржаной сноп или шкуру домашнего животного. Во время спуска нужно было громко крикнуть какое-нибудь благопожелание: «Уродись овес!», «Плодись скот!», «Будем все здоровы!» и т. д.

Иногда по скату параллельно укладывали две длинные жерди, по которым съезжали вдвоем, обычно парень и девушка, стоя на ногах и взявшись за руки.

Не менее важным и веселым обрядом было катание на лошадях. Коня запрягали в сани, в гриву вплетали яркие ленты, подвешивали колокольчики и бубенцы и всей семьей с песнями и смехом отправлялись кататься по окрестностям, заезжая в соседние деревни к родственникам и знакомым. Считалось, что веселый звон колокольчиков и бубенчиков, песни, смех отгоняют злых духов.

По домам также ходили ряженые, которых возглавляла Уярня Кува – Старуха Масленица.

Всю Масленую неделю не занимались никакими работами, а только ездили в гости и принимали гостей, которых угощали блинами, колобками из овсяного теста, различными блюдами из молочных продуктов, специально сваренным праздничным пивом.

В последний день праздника с Масленицей прощались. Парни и девушки собирали весь мусор, накопившийся во время праздника, уносили за деревню, складывали под какой-нибудь горкой, в середину втыкали шест с пучком старой соломы на верхушке и сжигали под крики: «Масленица ушла! Приходи на следующий год!»

Романов В. Картина «Праздник», 1946 г.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Весенний праздник Кугече, отмечающий начало весенних полевых работ, был связан с культом предков и почитанием оживающей природы. Кугече отмечался через семь недель после Уярня и совпадал с православной Пасхой. Праздновать начинали в предшествующий Пасхе вторник. В этот день совершалось благодарственное моление божествам, до обеда запрещалось топить печь, принимать пищу и кормить скот.

У горных марийцев бытовал обычай в течение года хранить в домашнем святилище ветки деревьев, которые во время празднования Кугече заменялись новыми. С утра все мужчины деревни садились на коней, объезжали дома, забирали у хозяев прошлогодние ветки, увозили в поле и привозили свежие.

Ночь со вторника на среду считалась временем разгула злых сил. Чтобы уберечься от них, с вечера особенно тщательно запирали на засовы ворота и двери, вешали над ними ветки рябины и шиповника. Если на дворе оставались какие-нибудь вещи, их уносили в дом, чтобы колдуны не могли их утащить и с их помощью навести на хозяев порчу.

Четверг был посвящен поминовению предков. Считалось, что в этот день умершие родственники приходят навестить живых. Для них готовили богатое угощение, и кто-нибудь из членов семьи шел на кладбище, где обходил могилы родственников и приглашал их в гости. Затем он возвращался домой. К этому времени в доме уже был накрыт стол, за которым сидела вся семья. Для умерших отламывали хлеб и наливали в специальную посуду пиво, просили предков оберегать своих детей и внуков, принадлежащий им домашний скот, поля и прочее хозяйство от всяческих бед и напастей, хранить в семье мир и согласие, предотвращать разлад и ссоры. В честь каждого умершего зажигалась самодельная свеча из воска и кудели. Если свеча горела ярко, это значило, что пришедший в гости покойный родич остался доволен угощением и обещает свою помощь и покровительство, а если свеча чадит – родич на что-то обиделся, и это сулит большие неприятности.

Зажигали свечи также в честь владыки подземного мира, откуда пришли покойники.

Пятница была днем веселья. Парни и девушки выходили на улицу, пели, водили хороводы, играли в разные игры. На пригорках, где уже растаял снег, ставили качели и качались, взлетая, казалось, к самому небу. Такое ритуальное качание на качелях было распространено у многих народов и воспринималось как призыв к солнцу поскорее прогреть землю.

В субботу молились о приплоде скота, а в ночь с субботы на воскресенье, по верованиям луговых марийцев, с неба спускается божество праздника – Кугече Юмо. В полночь для очищения земли от злых духов устраивали сильный шум: гремели трещотками, стреляли из ружей.

В воскресенье, собственно Кугече – Великий день, мылись в бане, готовили праздничное угощение. В честь спускающегося божества зажигали большую свечу, молились о здоровье и благополучии своей семьи. Частицы обрядовой пищи и пива сжигали в огне домашнего очага.

В понедельник, последний день праздника, угощались пивом, причем исполнялась особая обрядовая пляска с ковшом пива в руках.

Подвеска нагрудная «Суран лаптака», 2-я пол. XX в.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

Важным событием в крестьянском хозяйстве был Вольык лукмо кече – День первого выгона скота на пастбище. Он совпадал с православным Днем святого Георгия. С утра хозяйка приходила в хлев, взяв блины, свежеиспеченный каравай, иногда – икону святого Георгия и свечу, обходила скотину, прося божеств уберечь животных от сглаза, болезней и волчьих зубов. Затем, раскрошив блины и хлеб, угощала ими скотину. Выгоняя коров, овец и коз за ворота, их слегка стегали веткой вербы – священного дерева, – а под ноги им раскладывали шерстяной пояс, чтобы дорога для них была мягкой.

Агавайрем – праздник пашни, начало весенних полевых работ, один из главных праздников земледельческого цикла. Его отмечали в конце апреля – начале мая. Точный день определяли старейшины, исходя из того, насколько солнце прогрело землю и насколько она готова принять зерно.

В день праздника рано утром мылись в бане, надевали чистую одежду, собирали приготовленное угощение и во главе со жрецом-картом шли в священную рощу или специально отведенное место в поле.

На земле расстилали солому, на нее ставили принесенное угощение (блины, пироги, ватрушки, крашеные яйца, пиво и квас), разводили большой костер.

Карт обращался к Кугу Юмо: «Великий бог, мы приносим тебе непочатый хлеб, наливаем до краев ковш пивом, зажигаем для тебя большую серебряную свечу. Мы просим у тебя, великого, доброго бога здоровья, прибавления семейства, плодовитости скота, хорошего урожая, здоровья, мира и согласия. Услышь нас, Великий бог, и дай нам то, что мы просим!»

Все вставали лицом на юго-восток; карт – посередине, справа и слева от него – взрослые женатые мужчины, дальше молодежь, женщины и дети. Карт объявлял каждому из мужчин, к какому богу тот должен обращаться во время моления, и обряд начинался.

Мужчины повторяли за картом слова молитвы, но произносили имена разных богов. Считалось, что такое многоголосие объединяет людей с богами. Закончив моление, карт бросал в костер по кусочку от всех видов угощения и выливал из каждого бурака по несколько капель пива, произнося имена богов, которым угощение предназначалось.

Далее следовал обряд, главными участницами которого были молодухи – женщины, недавно вышедшие замуж. У многих народов женщина в первый год замужества считалась олицетворением плодородия, молодых жизненных сил. Молодухи на вышитых полотенцах подносили карту крашеные яйца, а он благословлял их, желая благополучной семейной жизни и здорового потомства.

Затем начиналась общая трапеза, а по ее окончании все трижды обходили вокруг костра, после чего устраивались конные скачки и состязания в беге среди молодежи. Молодость, сила и ловкость участников этих состязаний должны были привлечь благополучие, достаток и богатый урожай.

Вышивка нагрудная «мел», кон. XIX в.

Национальный музей Республики Марий Эл имени Тимофея Евсеева

На второй и третий дни праздник продолжался в деревне. Сначала угощение устраивалось в доме карта, затем он обходил все дома, где ему подносили каравай и красное яйцо, а он молился богам, прося для хозяев дома здоровья и благополучия.

Несмотря на обильное угощение, во время Агавайрема не бывало пьяных. Считалось, что если кто-то напьется в дни праздника, то все колосья на его поле полягут от сильного ветра.

В начале лета отмечался праздник Семык. Название заимствовано у русских и происходит от русского «Семик» – седьмой четверг после Пасхи. Основным содержанием праздника было поминовение предков.

В отличие от русских, марийцы начинали праздновать Семык в среду. В этот день с утра парились в бане, поминая родителей, варили пиво, пекли пироги. Считалось, что в среду и в ночь на четверг выходят на добычу колдуны и ведьмы. Для защиты от них жилища окуривали можжевеловым дымом, над воротами и дверьми развешивали рябиновые ветки. Ночью на улицах жгли костры, и многие хозяева не спали, поддерживая этот защитный огонь до утра.