Текст книги "Ее маленькая тайна"

Автор книги: Татьяна Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

Через некоторое время он тоже поменял место жительства и устроился неподалеку от меня во вполне приличной однокомнатной квартире. Хлопоты по обустройству отвлекали от основной мысли: зачем мы вернулись? Док был уверен: отомстить обидчикам, наказать, покарать и все такое прочее. Как я уже говорила, мысль об отмщении особого энтузиазма у меня не вызывала, зато московский опыт очень порадовал. Мне хотелось наполнить жизнь смыслом, не важно, если мой смысл покажется кому-нибудь сущей нелепицей, главное, чтобы мне самой было интересно.

Начинать новую жизнь в городе, где я подвизалась гадалкой, неразумно, в Москве огромные возможности, но и трудностей выше крыши, мне нужен был средний город, не слишком большой, но и не маленький, так почему бы не вернуться в родимые места, если моим требованиям они соответствуют?

Покончив с проблемами обустройства, мы в первый свободный вечер отправились в казино. Док считал, что мы идем на разведку, в общем-то, это было почти правильно, хоть искала я не врагов, а применения своим способностям.

Казино, как всегда, порадовали. Поболтавшись в пяти разных заведениях несколько вечеров подряд, я поняла, что скучать на родине не придется. Преимущество небольшого города перед столицей было очевидно: никакой нужды в дополнительных сведениях, за пару недель я узнала почти все о тайной жизни областного центра. Но знать – это одно, а найти знаниям достойное применение – совсем другое, и я стала думать, куда знания девать.

Вот тут я и вспомнила о старом знакомом, который пару лет назад вел со мной беседы. Правда, ничем он мне тогда помочь не смог, но произвел впечатление порядочного и даже душевного человека, хотя и был ментом. Фамилия у мента была подходящая: Орлов, звали его Евгений Петрович, а по роду службы он боролся с организованной преступностью. Поразмышляв, я решила помочь ему в благородном деле. Через справочное разжилась его рабочим телефоном и как-то ближе к концу рабочего дня позвонила.

– Орлов слушает! – молодцевато гаркнул он, а я поздоровалась ласково и начала с места в карьер:

– Евгений Петрович, у меня есть интересное сообщение для вас, касается оно Сергея Теплова, вам он хорошо известен.

– Еще бы, – вздохнул Орлов, ни удивления, ни особого интереса не выказывая.

– По-моему, он вам здорово действует на нервы, – добавила я.

– Действует, – опять согласился Орлов. – Так что ж такого, дорогая, вы хотели мне сообщить? – Судя по некоторой игривости, Орлов решил, что я одна из многочисленных подружек Теплова и пылаю жаждой мести по той причине, что дружок предпочел мне очередную красотку. Разубеждать его я не собиралась.

– Насколько мне известно, ничего серьезного на него у вас нет, но Теплова можно посадить за незаконное хранение оружия.

– Да неужто? – обрадовался Орлов и даже хохотнул, он был человеком с юмором. – Но, насколько мне известно, Теплов с «пушкой» никогда не ходит, умный, гад. И в квартире ничего у себя держать не станет.

– В машине, – перебила я. – В машине у него оборудован тайник. Надежный. Если не знать, то вряд ли обнаружишь, уж очень хитро сделан. Я сама-то не видела, но сам Теплов считает именно так. Машина оформлена на него, и за рулем он раскатывает сам, так что вряд ли отвертится.

Орлов молчал с полминуты, должно быть, приходил в себя от счастья, а я тем временем пояснила, где находится тайник.

– Надеюсь, вы не шутите? – спросил он, выслушав.

– У меня с юмором так себе…

– Если о тайнике вы узнали от Теплова, должен вам сказать, что вы очень рискуете.

– Нисколечко, – заверила я. – Можете обо мне не беспокоиться. У Теплова завтра встреча в 20.00 в ресторане «Аякс», он поедет со своим дружком Панкратовым, больше никого брать не собирались, так что…

Орлов еще немного помолчал, потом неуверенно произнес:

– Что ж… спасибо за информацию.

– Рада стараться! – по-солдатски гаркнула я в ответ и повесила трубку. Звонила я из автомата, но все равно заспешила прочь.

Назавтра, около семи часов, я села в машину (так как теперь мы с Доком жили отдельно, мне пришлось приобрести индивидуальное средство передвижения: «Жигули» шестой модели, бежевого цвета, неброско, и бегают прилично), вот в этих самых «Жигулях» я подкатила к областному театру. Неподалеку отсюда жил господин Теплов, отправиться на встречу, миновав театр, он не мог, и я очень рассчитывала в скором времени его увидеть.

Черный громоздкий «Мерседес» появился в тридцать пять минут восьмого, до «Аякса» около двадцати минут езды, так что время Теплов рассчитал верно. Пропустив его вперед, я тронулась с места. Ничего похожего на охрану не наблюдалось, «Мерседес» был один и удалялся от меня на приличной скорости, хоть и находились мы сейчас в самом центре города.

Я уже решила, что потеряю его и пропущу все самое интересное, но тут «Мерседесу» пришлось притормозить. Возле Красной башни, стоящей как раз посередине проспекта, велись какие-то работы, желтая машина с мигалкой перегородила проезд с этой стороны, гаишник с жезлом, хмуря лоб, сортировал машины: кто-то узкой струйкой просачивался далее по проспекту, а кому-то сурово указывали в переулок направо.

«Мерседесу» указали направо. На малой скорости Теплов свернул, должно быть, во всю матерясь, потому что за ним никого больше не завернули. Уехать далеко ему не удалось. Точно из-под земли возникли две милицейские машины, заблокировав «Мерседесу» проезд, появились ребята в масках, Теплова с дружком выволокли из кабины и пристроили на асфальте. Все это я с интересом наблюдала из окна своей «шестерки», которую укрыла в самом начале переулка.

Удовольствие испортил милиционер, который возник откуда-то слева и настоятельно посоветовал проваливать. Увлекательный спектакль не удалось посмотреть до конца, чертыхнувшись, я была вынуждена покинуть наблюдательный пункт. Машина с мигалкой уже отъехала от Красной башни, гаишник исчез, и движение возобновилось.

Я ехала, ухмылялась и даже хихикала время от времени. А вечером поспешила в любимое казино. Называлось оно «Венеция», располагалось в бывшем дворянском собрании и славилось тем, что собрания и сейчас частенько здесь проводились, но отнюдь не дворянские.

На входе нас с Доком тщательно обшарили глазами два симпатичных здоровячка в одинаковых костюмах. Мое появление произвело на них впечатление, в бритых головушках мелькнула одна и та же мысль. Внешне она выразилась излишней деловитостью и маслеными взглядами. Я решила одарить парней улыбкой, но потом передумала: больно жирно для них, и, гордо вскинув голову, прошествовала в зал.

Народ в этот вечер был слегка взволнован, и отнюдь не игрой. Не все, конечно, но кое-кто ни о чем другом ни говорить, ни думать не мог, только о неожиданном аресте Теплова.

Он носил смешную кличку Солнце (была у него такая присказка), но, несмотря на подобное прозвище, человеком был опасным и считался необыкновенно удачливым. И вдруг такая незадача. Подробности задержания гражданам были хорошо известны, поэтому они высказывали множество предположений, которые в основном сводились к следующему: тайник менты нашли не случайно, а так как о нем мало кто знал, искать следует среди своих, причем очень близких.

Маленько потолкавшись между столами, я поняла, что в скором времени работы в моргах прибавится, а хлопот милиции должно убавиться. Мое вмешательство было подобно брошенному в воду камню – от него пошли круги по гладкой поверхности. Жизнь сразу же показалась мне заметно интереснее.

На следующий день я позвонила Орлову. Судя по голосу, он был счастлив.

– Это опять я, – сообщила незамысловато и полюбопытствовала: – Как дела у вас?

– Хорошо. А у вас?

– Отлично. У меня есть еще кое-что интересное.

– А почему бы нам не встретиться и не поговорить? – предложил Орлов. Я ничего не имела против. Чем раньше мы сведем знакомство, тем лучше. Опять же не мешало пошарить в его голове, делать это по телефону я, к сожалению, не умею, так что настала нужда в личном контакте.

Мы договорились о встрече, точнее, я просто дала ему свой адрес и сказала, что жду его вечером в любое удобное для него время.

Док, узнав об этом, пошел пятнами.

– Ты сошла с ума, – качал он головой, нарезая круги по комнате. – Ты что, не понимаешь, насколько это опасно?

– С ментом встречаться? – удивилась я. – Дядька он еще молодой, соседи решат – любовник.

– Я вовсе не об этом… если кто-то узнает…

– Ну, Док… Кто меня свяжет с Тепловым? Я чуть больше часа посидела напротив него за столом и дважды обменялась томным взором. Кому придет в голову, что его арестовали за это?

– А мент? Ведь он узнает, а что знают двое, знает и свинья.

– Кто ж ему скажет? Я не хочу опять в психушку, а если человеку сказать «я умею читать мысли», он скорее всего посоветует мне малость подлечиться. Нет, посвящать Орлова в свои секреты я не собираюсь, а вот договор о сотрудничестве на взаимовыгодных условиях нам бы очень не помешал.

– Какую выгоду ты имеешь в виду? – удивился Док, а я пожала плечами:

– Ну, наперед никогда не знаешь. Может, и мент на что-нибудь сгодится.

– Ты рискуешь, – хмуро повторил Док. – Он не дурак и захочет узнать, откуда у тебя сведения.

– Дурак или нет, скоро выясним, а наша задача такая: желание сотрудничества должно перевесить в умном менте любопытство. А с дураком – и вовсе без проблем.

– Напрасно ты так легко к этому относишься. – Мысленно Док добавил еще кое-что, мол, короткая у людей память, а очень жаль…

– Послушай, – решила я немного утешить его. – Орлову я ничего объяснять не собираюсь, если кто-то в органах заинтересуется его источником информации, выкручиваться придется ему самому, иначе источник мгновенно иссякнет, ну а если заинтересуются ребятки…

– А почему бы и нет? – разозлился Док. – Продажных ментов полно, конечно, ты об этом узнаешь, но что толку, раз и они про тебя уже будут знать?

– Если у мальчиков имеются в голове извилины, они не купятся на байку мента: я месяц как в городе, знакомств в их среде у меня нет. Просто вечерами люблю просаживать в казино свои денежки, но какое это имеет отношение к беде, приключившейся с господином Тепловым? – Правда, в прошлый раз ребята на логику не напирали, а меня так и не выслушали – в этом Док, конечно, прав. Но два года назад я была чрезвычайно далека от таких дел, а сейчас у меня опыт, точнее, не опыт, а знания… Даст бог, пригодятся. – В любом случае обсуждать все это поздно, – вздохнула я. – Я уже позвонила, уже назвалась, и он уже собрался в гости.

– Будем надеяться, что Орлов – человек порядочный, – проронил Док с таким видом, точно сильно в этом сомневался. Иногда он бывает прав.

Я сидела в кресле у окна и пыталась читать, взгляд то и дело возвращался к стрелкам часов. Хотя о точном времени с Орловым мы не договаривались, я начала нервничать. Док возился в кухне, готовил ужин, утверждая, что физическая работа его успокаивает. Я предложила ему уйти, в ответ он так посмотрел на меня и наградил такими мыслями, что я юркнула в свою комнату, замурлыкав невпопад: «Лютики-цветочки у меня в садочке…»

Док успел приготовить ужин, и мы успели его съесть, а мент все не шел.

– Может, не явится? – усомнился Док, а я удивилась:

– Шутишь? Он же должен быть любопытным… хоть немного. Работа у него тяжелая, график ненормированный, придется подождать.

Только-только я закончила лить слезы по поводу нелегкой ментовской доли, как в дверь позвонили.

– Я открою, – заявил Док почему-то шепотом. Я осталась в кресле. Док распахнул входную дверь, я прислушалась: судя по тишине, в прихожей случилась небольшая заминка. Видимо, Орлов никак не ожидал увидеть импозантного мужчину в хорошем костюме и решил, что попал не туда или того хуже: его попросту разыграли.

– Проходите, Евгений Петрович, – крикнула я, чтобы его успокоить.

– Как вы догадались, что это я? – спросил он, входя в комнату. – Даром предвидения обладаете?

– Все проще. – Я улыбнулась как можно душевнее. – К нам никто не заглядывает, а вас я ждала. Садитесь, пожалуйста, и чувствуйте себя как дома. Если желаете, можно организовать выпивку.

– Спасибо, – слабо усмехнулся он и сел в кресло напротив.

Док, войдя в комнату следом, немного поскучал у порога и исчез в кухне.

– Признаться, Варвара Сергеевна, вы меня заинтриговали. А теперь и лицо ваше мне кажется знакомым. Мы часом раньше не встречались?

– Встречались, – кивнула я, улыбаясь еще шире. – Больше двух лет назад.

Он внимательно смотрел на меня, молчал и даже хмурился. Где-то через пару минут сказал:

– Не может быть…

– Может, – хмыкнула я.

– Вы вроде бы уехали из города? А теперь вернулись?

– Да, начала скучать.

– Замуж вышли, супруг за границей, а вы к российским березам?

– Точно. Просто у меня какое-то стойкое неприятие заграницы, боюсь с тоски умереть, не годный я для эмиграции человек.

– Вы здорово изменились, – покачал он головой вроде бы с досадой. – Не узнать. Замужество на пользу пошло?

– Еще как. Ничто не красит женщину больше, чем настоящая любовь.

– Как же вы с такой любовью да врозь?

– Работа у мужчин всегда на первом месте, приходится проявлять понимание.

Мы внимательно смотрели друг на друга. Не знаю, что высмотрел он, а вот я – все, что хотела. И порадовалась. Боязнь, что с Орловым придется говорить долго, убеждать да уговаривать, разом исчезла. Заготовленная речь показалась смехотворной. Орлов был циником, причем убежденным, в законность верил, как я в обещания рекламы, а слово «справедливость» вызывало у него веселое фырканье. Бандитов он ненавидел зло и упорно по давней ментовской привычке и считал вполне искренне, что их следует вешать на фонарных столбах. Например, вдоль проспекта. Ночью взяли, утром повесили, а рядом их адвокатов, чтоб всякую сволочь не защищали. Висели бы они на фонарях на радость честным людям и для острастки всякой швали.

Таких дельных идей в его голове отыскалось много. Людей с убеждениями я всегда уважала, может, потому, что своих не имела. Помимо этих мыслей, его занимало еще кое-что, а именно карьера. Орлов перешагнул сорокалетний рубеж, звезд с неба не хватал, ментовская зарплата вгоняла в тоску, а постоянные нагоняи от начальства раздражали. Все чаще он с отчаянием думал, что большие чины не предвидятся, знакомств нужных нет, а талантами не блещет, значит, вскорости выйдет он на пенсию, унизительную в силу мизерности суммы, и пойдет куда-нибудь охранником или, того хуже, сторожем. И будет до конца жизни считать копейки, ходить под начальством да слушать упреки жены.

Как видно, мои пристальные взгляды его немного смутили, Орлов криво усмехнулся, устроился поудобнее в кресле и сказал:

– Что ж, я весь внимание…

– Не надеетесь ли вы услышать захватывающий рассказ? – в ответ усмехнулась я. – Я ведь просто хотела возобновить знакомство… справиться о здоровье вашем, ну и поблагодарить за то, что два года назад вы отнеслись ко мне с душевной теплотой.

– И только-то? – усомнился он, а я засмеялась.

– Нет, конечно. У меня есть предложение: давайте объединим усилия, будем бороться с преступностью и одновременно делать вашу карьеру. Выйдете на пенсию генералом. Как вам такая перспектива? Вдохновляет?

– Перспектива радужная, ничего не скажешь, – развеселился он. – Но генералов за просто так не дают.

– А вам не за просто так, вам дадут за доблесть в борьбе с организованной преступностью. Три-четыре удачных дельца каждый месяц, таких, например, как вчерашнее, – и на очередную звездочку можно рассчитывать. Или у вас тоже бардак и звездочки за доблесть не положено?

– Бог миловал, – вздохнул он, посверлил меня взглядом и спросил: – Вы это серьезно? Я не звездочки имею в виду, а вашу осведомленность.

– Вы сами могли убедиться в моей осведомленности, разве нет?

– Смог, Варвара…

– Можно без отчества, – перебила я. – Девушка я молодая, так что не обидите.

– Варя… надеюсь, вы отдаете себе отчет…

– Конечно, – опять перебила я. – Вы ж знаете, я ученая, по-глупому на рожон не полезу…

– Думаете в одиночку осилить бандитов?

– Почему в одиночку? – обиделась я. – А вы? А прокуратура? Нет, в одиночку я бы не стала…

– И как вы надеетесь получать сведения, ведь речь идет именно об этом, да?

– Это, извините, мое дело. Ваше – бандитов и жуликов арестовывать.

– Арестовать я всегда рад, если повод есть. Ну и засадить надолго тоже, было бы за что… Много у нас в городе всякой дряни развелось. Но…

– Евгений Петрович, – развела я руками. – Опять вы за свое? Я подставляться не собираюсь, а вы человек умный, придумаете, что своим рассказать… по непроверенным данным, и все такое. Может, я выражаюсь неправильно, извините. Знания у меня о вашей работе исключительно книжные, да вот беда: детективы не люблю, так что даже с этими знаниями туго. Но вчера на вашу работу смотреть было приятно, хоть и не дали полюбоваться вдоволь: прогнали. А жаль, очень впечатляло.

– Значит, вы еще и проверить решили, как мы сработаем? – покачал он головой.

– И вовсе не проверить. Любопытство одолело.

– Черта извинительная… – Орлов поразмышлял и вновь принялся меня увещевать, но уже больше для вида: – Вы стали женщиной редкой красоты и к чужим секретам доступ имеете, из этого я делаю вывод: есть у вас друг, который любит делиться с вами секретами. По опыту знаю, такие долго не живут. У преступников контрразведка отлажена будь здоров, вашего мальчика, каким бы хитрецом он ни был, в конце концов вычислят, а он и вас за собой потянет. Что дальше, вы сами хорошо знаете. Могу только добавить: второй раз вам вряд ли повезет. В том смысле, чтобы выжить.

– Странный вы человек, – обиделась я. – Женщина жаждет послужить правосудию, а вы ее отговариваете…

– Не отговариваю, а предостерегаю, – усмехнулся он. – Обязан, между прочим.

– Ну вот, а я в книжках читала, вы народ вербуете, чтобы на вас работали. Вроде бы даже деньги платите. А я из идейных побуждений…

– Хорошо, – хохотнул он. – А чего вы хотите от меня? Неужто одни идеи и никакого интереса?

– Есть интерес, каюсь. Обмен информацией. Кое-какие сведения о ваших подопечных, только то, что способно помочь в моей работе. Как видите, ничего особенного не прошу. Что ж, по рукам?

К этому моменту в голове Орлова бродило множество мыслей, суть их сводилась к следующему: «Девка вообразила себя Матой Хари, ну и черт с ней, пусть выпендривается. Мне от этого вреда никакого. О ней можно помалкивать, если узнает что путное – явная польза, а сгорит, что ж… я предупреждал».

– Соглашайтесь, – засмеялась я. – Не пожалеете. Опять же, вы ничем не рискуете, а генералом, может, и станете, чем черт не шутит, когда бог спит.

И мы ударили по рукам. Явился Док, принес коньяк, кое-какой закуски, и мы втроем усидели бутылочку, разговаривая мирно и с интересом, все больше о криминальной обстановке в городе. Она внушала печаль органам и тревогу гражданам.

Док выглядел задумчивым, но в разговоре участвовал и слушал внимательно.

Уже ближе к одиннадцати, договорившись, куда и как мне надлежит звонить, придумали разные хитрые словечки на всякий случай, наподобие пароля, и Орлов отправился домой. На мгновение у него мелькнула мысль: кто кого завербовал сегодня? Мысль эта мелькнула и исчезла, не приобретя опасного размаха, и я с облегчением вздохнула.

– Ты довольна? – спросил Док. Я мыла посуду, а он курил, стоя возле форточки.

– Я буду довольна, когда из нашей дружбы выйдет что-либо путное.

На следующий вечер мы опять отправились в казино и две недели ходили туда, как на работу. Казино были разные, и люди в них тоже, а вот мысли у этих людей совершенно неинтересные. Конечно, кое-что удалось выудить, но так, мелочевку. Беспокоить Орлова по пустякам не хотелось. Он тоже мне не звонил, и жизнь начала пугать откровенной скукой.

От этой самой скуки я стала звонить в милицию и сообщать о различных происшествиях: например, свинтили колесики у «Волги», оставленной хозяином возле подъезда по такому-то адресу, так найти их можно в гараже у гражданина такого-то, адрес также прилагался. Что характерно, в органах к моим звонкам относились не только недоверчиво, но вроде бы даже злились на подобную осведомленность. Ну свинтили колесики и свинтили, нечего тачку без присмотра бросать на всю ночь, для этого есть платные автостоянки, заявление от потерпевшего приняли, что еще надо? Я была настойчива и этим раздражала еще больше. Звонить из квартиры не рисковала, а из автомата было неудобно: мало их, и очереди большие.

Вечерами мы исправно ходили в казино, а днем я звонила. Подозреваю, у ментов вырос на меня большой зуб, и они бы его с удовольствием рванули, бросив все силы на розыск непрошеного помощника, но, как говорится, не судьба.

Я всерьез беспокоилась, что так и останусь юным другом милиции, а Орлов умрет в майорах, но тут неожиданно привалила удача. Причем, как всегда случается в жизни, не просто привалила единожды, а пошла точно рыба в нерест, только успевай звонить Орлову.

Сначала он воспринимал информацию спокойно, потом насторожился, а затем вроде бы даже испугался. Не выдержал и спросил:

– Откуда вы черпаете ваши сведения?

«Прямо из голов бандитов», – едва не брякнула я, но вовремя опомнилась.

Такой великий улов объяснялся просто: активизацией противозаконной деятельности (надо полагать, на людей весна действовала) и сменой моей штаб-квартиры, если можно так выразиться. Казино в городе было больше десятка, я-то поначалу выбирала самые приличные, и, как выяснилось, – напрасно. Отправившись однажды поздно вечером на ловлю дурных мыслей в очередное злачное место, я вдруг заприметила заведение, расположенное в полуподвале древнего строения (когда-то, еще до моего рождения, здесь размещался кинотеатр). Окна были скрыты жалюзи, над дверью, массивной по виду, висел фонарь, а какая-либо вывеска отсутствовала.

– Док, давай подъедем поближе, – попросила я и ткнула пальцем в фонарь.

Мы подъехали, и вывеску я все-таки смогла разглядеть: слева от двери, неброскую, очень небольшого размера. Золотые буковки на голубом фоне сообщали, что за массивной дверью располагается казино, а также стриптиз-бар.

– По виду – притон, – заметил Док, сдерживая дрожь в голосе, злачные места он в принципе не уважал, а такие, с малюсенькой вывеской, его попросту пугали.

– Здесь ничего не сказано о том, что мы не можем войти, – возразила я и, обнаружив на стене кнопку, позвонила.

Ожило переговорное устройство, и мужской голос без намека на вежливость спросил:

– Чего надо?

– Попасть в казино, – удивилась я. – Если у вас вход по пропускам, то у меня его нет, пароль я тоже забыла, зато немного денег с собой прихватить догадалась.

Я еще не закончила своей речи, а дверь уже распахнулась. Парень лет двадцати с глазами навыкате, бритой головой и именем Витя на правой руке посмотрел на нас и кивнул.

– В казино? – переспросил он без особого интереса.

– Да, если вы не против, – раздвинув рот до ушей в дружеской улыбке, сообщила я. – Мы в первый раз. – Скромность вывески произвела впечатление.

– Проходите, – опять кивнул парень и даже добавил: – Пожалуйста.

«Чужак, – глядя на Дока, машинально отметил его мозг. – Какой-нибудь бизнесмен (далее следовал скабрезный эпитет, даже не один, а целых три), баба класс… тоже не из наших и на шлюху не похожа…» Он еще немного поразмышлял обо мне, а я успокоилась: ничего злодейского по отношению к нам не затевалось.

Тут из бокового коридора возник молодой человек в костюме, белой рубашке и полосатом галстуке, затылка не брил, а улыбался и разговаривал исключительно вежливо. Начал:

– Добрый день, господа. – Объяснил, что у них тут имеется и в какую дверь стоит войти, в какую выйти, чтобы получить максимум удовольствия, а закончил словами: – Желаю приятно провести вечер.

– Видишь, Док, – порадовалась я. – Везде цивилизованные люди, а ты не хотел идти.

Игорный зал был один и очень большой, а посетителей не так много. Кстати, называлось это чудо «У Рашели», и я пялила глаза, пытаясь углядеть эту самую Рашель. Не обнаружила и решила, что никакой Рашели в действительности не существует, а назвали так потому, что красиво, отдает заграницей и вообще… Доку название не понравилось, а публика и того меньше, и он начал вредничать:

– Это не казино, а самый настоящий притон.

Я к этому моменту уже осмотрелась, то есть прислушалась и потому ответила с усмешкой:

– Нет, Док, это не притон. Это пещера Али-Бабы, то есть сорока разбойников. Ну-ка пересчитай их, вдруг я ошиблась.

Конечно, далеко не все собравшиеся были отпетыми головорезами, встречались вполне приличные люди, но таких было немного. У большинства карманы и подмышки оттопыривались, глаза холодно мерцали, а сотовые звонили с интервалом в полминуты. Что же касается мыслей, пир для души, ей-богу, а не мысли!

Через полчаса я едва не кусала пальцы и вполне серьезно решила заносить информацию в записную книжку, дабы все запомнить и ничего не перепутать. Док твердо сказал:

– Ты спятила.

Я и сама поняла, что с записной книжкой в руках, лихорадочно что-то строчащая, буду выглядеть довольно подозрительно, и от этой мысли отказалась.

Похныкав немного от обиды, я решила сосредоточиться максимум на трех клиентах и извлечь из них как можно больше пользы, то есть информации.

Приценившись, я выбрала двоих: рослого детину в ядовито-зеленом пиджаке, с огромными золотыми часами на запястье, и совсем молодого курносого парнишку с веснушками россыпью. Курносый симпатяга оказался киллером, три часа назад он в упор расстрелял человека возле его собственного дома и теперь сильно этому обстоятельству радовался, тискал девчушку лет пятнадцати с длинными рыжими волосами и обещал ей в скором времени поездку на Канары.

«На Колыму ты поедешь, – понаблюдав за ним, решила я. – Киллер хренов, пистолет в гараже спрятал, еще радуется, что тайник надежный, как же… завтра же и найдут. И алиби у тебя дохлое, копнут поглубже – и нет никакого алиби, я и копнуть помогу…» Курносый перестал меня интересовать, и я переключилась на Зеленый Пиджак. У того было большое горе, накануне погиб друг, и не просто так погиб, а вознесся к небесам на почти новеньком «Мерседесе» Зеленого Пиджака. Если б только друг – еще полбеды, а в паре с «мерсом» утрата выглядела непереносимой. Правда, сегодня Зеленый купил новую машину (не совсем новую, а почти, это тоже обидно), на ней, кстати, сюда и приехал. Из-за этого дурацкого взрыва деньги, можно сказать, были выброшены на ветер. Одно радовало: пластмассовая хреновина, подвешенная к днищу прежней тачки, предназначалась самому Зеленому Пиджаку, так что, как ни крути, горе горем, а вроде бы повезло… Мысль о везении оборвалась, и пошли совсем другие: кто-то эту штуку подвесил? Кто подвесил, дело десятое, а вот кому это выгодно, Зеленый Пиджак знает очень хорошо (Зеленым я продолжала называть его из вредности, имя, фамилия и даже адрес, по которому он проживал, к этому моменту мне уже были известны). Он задумался о своих недругах, и в его голове быстренько созрела идея, как с ними поквитаться. Идея не блистала особой оригинальностью, но, надо отдать Зеленому должное, могла нанести врагам ощутимый урон, как материальный, так и моральный.

Через пару часов Док проиграл всю наличность, я тоже была близка к этому, и мы с чистой совестью покинули заведение.

Молодой человек с вежливой улыбкой и полупоклоном проводил нас словами:

– Всегда вам рады.

– В следующий раз проиграй побольше, – сказала я Доку уже в машине. – Чтоб люди больше радовались.

– По-твоему, я нарочно проигрывал? – обиделся он.

Док иногда жадничал и всерьез думал, что деньги, которые мы бездарно выбрасывали на ветер, пригодились бы какой-нибудь больнице, могли бы, к примеру, улучшить психам питание… В этом месте он себя одергивал и вовсе переставал думать о деньгах.

Я вглядывалась в темноту за окном, с вожделением высматривая телефон. Мне не терпелось позвонить Орлову. Звонил Док, так как Евгения Петровича пришлось беспокоить дома (рабочий день давно закончился, да и время было уже позднее – или, наоборот, раннее, кому как нравится), трубку могла снять супруга и разгневаться, услышав мой голос.

Трубку снял Орлов, буркнул недовольно:

– Да, – а Док торопливо передал телефон мне, нашего бравого майора он почему-то побаивался. Я извинилась и быстренько изложила, по какой надобности звоню, но все равно это заняло много времени.

Орлов слушал внимательно, ни разу меня не перебил и, только когда я замолчала, поинтересовался:

– Это точные данные?

– Шутите? – ахнула я. – Я знаю только то, что знают эти двое… Сама я шуток не люблю, уж вы мне поверьте.

– Подождите, – со вздохом сказал он. – У меня возникли вопросы, и кое-что вам придется повторить, я запишу.

Я охотно повторила все, что он хотел. Простились с теплотой в голосе.

– Не нравится мне все это, – ворчал Док по дороге домой.

– Что не нравится? Борьба с преступностью? – удивилась я. – Ты же честный человек. И гражданин. Должен всемерно способствовать…

– Ты считаешь, что таким способом можно бороться с бандитами? – нахмурился он.

– А как же еще?

– Не знаю. Но то, что ты делаешь, опасно и как-то… – Он не рискнул произнести слово, рвущееся с языка, и отвернулся, почувствовав себя виноватым. Немного погодя спросил: – Чего ты добиваешься? Хочешь всех пересажать в тюрьму?

– На такое не замахиваюсь, – хмыкнула я. – Вряд ли это возможно. Хотя было бы неплохо.

– Варвара, мы ведь не пойдем туда завтра? – вдруг спросил он.

– Завтра? Обязательно. Мне там понравилось, опять же, ты не успел насладиться стриптизом, непременно загляни.

В ближайшие недели жизнь моя наполнилась смыслом, а у органов работы прибавилось: трудились мы рука об руку. Однако посещать каждый вечер притон «У Рашели» я не рисковала, да и сигнализировать Орлову обо всех новостях в ту же ночь тоже не спешила. Во-первых, нельзя человека то и дело тревожить по ночам. Ночью ему положено отдыхать. Во-вторых, какой-нибудь умник мог свести воедино мой вчерашний визит и сегодняшнюю прозорливость родной милиции. А если уж ребятишкам что-то в голову западет, разубедить их, как правило, трудно. В общем, информацию я придерживала и выдавала дозированно. Со временем вошла во вкус, ерундой не занималась, приберегая для Орлова самые лакомые кусочки.

Увлекшись, я не сразу заметила, что заведение «У Рашели» начало хиреть. То есть само заведение внешне ничуть не изменилось, а вот постоянные посетители куда-то исчезли. Обстановка стала нервозной, разговоры почти прекратились, зрачки сурового вида мужчин хищно сужались, общая атмосфера напоминала прифронтовую.

В остальных ночных заведениях наблюдалось примерно то же. Одним словом, ряды редели, причем не только из-за резко возросшего процента удачно проведенных соответствующими органами операций. Чувствуя, что происходит нечто непонятное, активно заработала вражеская контрразведка. Жертвы исчислялись десятками, положение не улучшалось, и тогда начался форменный психоз. Рвались старые связи, дружба со школы гроша ломаного не стоила, каждый верил только самому себе и то как-то неохотно.