Текст книги "Мятая фольга (СИ)"

Автор книги: Татьяна Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

3. Подруга

«...Если вы завели много друзей, значит недостаточно избирательны...»    WR

Лифтом я пользовалась редко. В легких vans на удивление приятно сбегать по лестнице, жаль, что скоро придется напяливать сапоги и месить городскую грязь. Еще я любила шарфы, длинные толстой вязки, обматывая такие вокруг шеи несколько раз, можно оградиться от всех невзгод. Часто я делилась ими с Ритой, что бы потом отстирывать их от въедливого запаха ее "Salvador". Надеюсь, она дружила со мной не по этой причине.

С Ритой, мы сблизились с седьмого, с тех самых пор, когда два наших параллельных класса слили воедино. Дружба наша не была чрезмерной и все захватывающей, заключалась не в том, что бы делиться самым сокровенным, а что бы по необходимости поддержать друг друга или прийти на помощь в вопросах учебы. Именно поэтому, я не спешила делиться с ней возникшими чувствами к однокласснику. Зачем? Если у меня самой не получалось разобраться в этих выматывающих, с трудом сдерживаемых, подростковых волнениях, которые казались зыбкими и нереальными.

Несмотря на то, что мы довольно тесно общались, хорошо узнать ее за эти три года, мне так и не посчастливилось, и просчитать ее реакцию на мое признание, никак не получалось. Ну что мне сказать? Я и сама не разобралась, что именно испытываю к этому парню. Возможность сидеть за одной партой, обсуждать общие школьные проблемы и в целом держаться вместе, – не дает права на случайность быть понятой.

В школу и обратно мы ходили вместе, успевая обсудить кучу мелких тем. Сейчас, она окинула меня быстрым взглядом, заострив внимание на темно бордовых зауженных брючках, которые я одела в первый раз и сделала в честь этого жест, хорошо знакомый нам обеим. Волосы у Ритки были рыжими, такой же длинны как мои. Кто-то, еще в те, детские годы, назвал ее "Лисой", с тех пор так и осталось, хотя на мой взгляд, она больше походила на белку.

– О, и шарфик в цвет! – Она дернула за конец бордового шарфа, поправляя его на моей шее, – как тебе Онегин, складный стишок, да?

Я не стала говорить, что прочла Онегина еще в восьмом, чтоб не дать ей повода в очередной раз обозвать меня "синим чулком" или монашкой. Она частенько мягко подшучивала над моим образом жизни. И все мои доводы, в которых я ссылалась на привередливого братишку, не позволяющего мне "сторонних" подростковых увлечений, ее не впечатляли.

Однажды, она даже обмолвилась, что мне нравится идти на поводу у брата, обвинив в чрезмерной привязанности к нему. С тех пор я ничего не объясняю и не доказываю, и делаю вид, что все в моей жизни происходит исключительно по моей личной воле. Хотя о синдроме Адели, так называемой, болезненной привязанности, прочла не одну статью.

Схватив под руку, она прижалась ко мне, будто пыталась согреться, хотя погода была на удивление комфортной, я даже не застегнула куртку.

– Чего ты такая кислая с утра, словно небо в клеточку? – Дернула меня за руку попутчица, – поссорилась с братом?

Я удивленно вскинула брови, не уловив, чем именно подтолкнула ее к таким выводам.

– При чем здесь мой брат?

Давно не жаловалась ей на Никиту.

– Не знаю, – качнула головой Рита, – но если бы мне ежедневно укорачивали плавники..

Она тут же замолкла, не договорив. Противная же!

Рита давно и всерьез увлекалась танцами, была артистична и стройна, самоуверенна и горда, не знаю по какой причине мы встретились и сдружились. Иметь в своем окружении такую подругу было сложно. Я, своей сдержанностью и интровертностью, часто выводила ее из себя. "Снежная, ты когда– нибудь застрянешь внутри себя и не выберешься!" – частенько неслось с ее стороны в мой адрес. Я не находила причин не согласиться, но очевидно, именно в этой плоскости, противоположности характеров, мы казались друг другу интересными и поддерживали вполне сносные отношения. Словоохотливая подруга, в некоторой степени компенсировала мою задумчивость и молчаливость и я частенько доверяла ее мнению. Все ее выводы по тем или иным вопросам казались мне более чем разумными.

В душу к друг другу мы никогда не лезли и в общем-то терпимо к этому относились. Да, мне вполне хватало меня самой, а подругу такие вещи, как познание чужого внутреннего мира, не интересовали и вовсе.

– Плавники? Я что, рыба по-твоему? – Отвечаю отвлеченно, в надежде перевести тему беседы в другое русло. Жалею, что ранее часто откровенничала, делясь эпизодами своей жизни с братом. Необходимость кому-то выговориться, неоднократно одерживала верх. Первое время, после трагедии, брат действительно переходил все мыслимые границы – никаких ночевок у подруг, никаких летне-вечерних посиделок в компании, никакого общения в соц сети. Я понимала, он был растерян, так же, как и я, и частенько перегибал палку в страхе потерять свой авторитет. И эта его дисциплина въелась в меня так, что спусти меня сейчас "с поводка", я бы потерянно топталась на месте, не зная в какую сторону бежать.

– Золотая рыбка.. Не обижайся, я просто завидую..

– Чему?

– Твоей выдержке.

Я даже не успела удивиться.

– Секундочку.., – Рита отклеилась от меня и сунула руку в карман. Заглянула в экран разрывающегося рингтоном сотового, и торопливо отошла. Ее коротким фразам – "да" и "хорошо", я не придала особого значения, но то, что последовало после, меня удивило.

– Мне нужно отлучиться на минуту, – в ее лице я заметила беспокойство. Рита порылась в своем рюкзаке, зажала что-то в кулаке и протянула школьную сумку, – подержи и иди, я догоню тебя...

Я посмотрела вслед спешно удаляющейся подруге, удобнее пристраивая ее тяжелую сумку набитую учебниками, в руке, и шагнула в направлении школы. В какой-то момент, из пышных кустов микробиота растущего у тротуара, выскочила черная кошка и прошмыгнула мимо, у самых носков обуви. Эффект неожиданности заставил меня испуганно вздрогнуть, резко остановиться и унять разыгравшееся сердцебиение. Отдышавшись, я обернулась, и тут же заметила яркую куртку подруги. Рита выныривала из салона черного седана и как только отошла на пару шагов, машина за ее спиной тронулась, и набрав скорость, скрылась за одной из тесно стоящих в этом спальном районе, многоэтажкой.

В ожидании, я раздумывала над тем, что только что увидела. Не помню, что бы подруга упоминала о знакомых на дорогих авто. Родители ее такой точно не имели.

– Кто это был? – Спросила я, как только вернула рюкзак Рите.

– Тебе лучше не знать, – самодовольно бросила та и как-то неестественно скривившись, добавила, – самое интересное ты все равно уже пропустила..– В конце речи подруга держит драматическую паузу, во время которой уголки ее губ заметно дрожат от ухмылки.

Я пожала плечами и двинулась вперед. Не хочет говорить – ее дело. Обиделась ли я? Не думаю. На отрезке данного времени мои интересы плавали в другой плоскости.

– Эй, подожди!

Школьный двор был забит учащимися, разноцветными портфелями и сумками, грудой сложенными у ступеней крыльца и у стволов одиноко стоящих деревьев. Слишком рано. Тему летнего отдыха каждой, мы успели обсудить еще в сентябре. И черт меня дернул за язык спросить, чем она занималась вчера.

– Вчера вечером, не поверишь, мы ходили с Ильей в кино. Выпросил! Неплохой фильм, но больше, без тебя, я с ним туда не пойду. Весь сеанс злостно приставал.

– А я здесь при чем? – Изумилась я, рассматривая толпу у школы, в поисках серой куртки Макса Вронского.

– Сядешь между нами и не дашь этому болвану трогать меня загребущими руками!

Вот именно это мне и не нравилось в Рите. Она редко позволяла себе выслушать чужое мнение, делая акцент на своем личном или просто ставя перед фактом.

"Ничего себе работенка!"  Я скривилась, давая понять, что это не самое лучшее для меня. Лезть в их отношения, в которых я ничегошеньки не смыслю, было бы верхом моей тупости. – Спасибо, Рит, но это даже не забавно. И как насчет того, что я заочно против?

– Ну, а зачем же тогда нужны подруги?– Удивилась Рита и протянула мне мятный аптечный леденец от кашля, который секунду назад выловила в кармане.

Я отказалась, задумавшись над ее вопросом. Но очевидно, он оказался риторическим, потому что не дождавшись ответа она продолжила.

– А потом, мы сидели в нашей беседке. Длинный подошел из восьмого и Ольга с белым кроликом.

Я резко обернулась и заглянула ей в глаза, которыми она все это время изучала собравшихся.

– Что ты сказала? – Напряглась я, ощущая себя на пороге некого открытия.

– В смысле? – Не поняла подруга моего удивления.

– Ты сказала Белый Кролик? – С придыхание произнесла я, выискивая в ее лице ответ.

– Какой Белый кролик? – Ритка пожала плечами. – Я сказала, длинный пришел и Ольга с братом Горика.

Я похлопала ресницами и выдохнула. Гориком, все в нашем классе звали Егора, тихого улыбчивого парнишку; Ольга встречалась с его старшим братом. Надо же было так ослышаться!

Окинув школьный двор отсутствующим взглядом, мне все таки посчастливилось заметить статную фигуру Вронского. В одиночестве он шагал через футбольное поле, склонив голову набок, придерживая рукой лямку школьного рюкзака на плече. Одет он был просто, но с той небрежной элегантностью, по которой можно судить об отменном вкусе парня. Короткая легкая куртка нараспашку, не позволяла скрыть оливкового свитера тонкой вязки, с вертикальной белой полосой. Поверх ровной горловины выступали уголки воротничка однотонной рубашки. С ушной раковины свисал тонкий белый провод гарнитуры и мне нестерпимо захотелось узнать, какому именно стилю в музыке, он отдает предпочтение.

– Так вот,–Рита встряхнула рыжими волосами, и кому-то в толпе кивнув, продолжила,– Ольга рассказала, что между Максом и Волковым произошел конфликт. Новенький якобы, отказался записываться в команду по баскетболу, ну на тот матч, который будет между школами. Представляешь, чем это все может закончиться?

– Нет, – отведя взгляд от приближающегося к школьному двору объекта, который меня секундой ранее заинтриговал, отозвалась я, – чем?

Услышав это, я надо сказать, удивилась. Макс, тайна моего неокрепшего разума, управлялся с мячом не хуже других. Он не был качком, но обладал высоким ростом, крепким телосложением, выверенной подвижностью, такой обладают профессиональные фехтовальщики, сильными руками, видела я его подтягивающимся на физкультуре – это впечатляло.. Но позже, поразмыслив, пришла к выводу – на это были веские причины. Баскетбол – командная игра, в ней нужно уметь подстраиваться под других участников, уступать и в конце-концов раскрыться, а Максу это было совсем не на руку.

Он, по большому счету как мне казалось, с легким презрением относился к парням из нашего класса, по крайней мере за год обучения в этой школе он так ни с кем не сдружился. Да и хотел ли? Выходец из очень обеспеченной семьи, не понятно по каким причинам оказавшийся среди подростков среднего достатка, интеллектуально развитый, успевший к семнадцати посетить многие европейские страны, в совершенстве знающий три иностранных языка (англичанка в изумлении хлопала в ладоши, когда появлялась возможность посоревноваться с учеником прямо на уроке), повидавший многое из того, о чем нам всем приходилось только мечтать, он не мог найти достойного партнера по общению в данном окружении. Наверняка, его удивляла наша бестолковость и приземленность. Господи, как меня угораздило зациклиться именно на нем?

Да, в нашем классе негласно был один лидер – Денис Волков, а Макс, как новый элемент таблицы Менделеева, существовал отдельно от всей этой кутерьмы. Под Волкова– заводилу, стелиться он не стал, сразу и очень четко дав всем понять, что играть по устоявшимся до его прихода в наш класс правилам, ему неинтересно. Какой к черту при таком раскладе баскетбол? Дена и Макса в одну команду? Очнитесь! Хотите посетить бой быков, где каждый будет тянуть "одеяло победы" на себя?

Жаль, конечно. Я бы с удовольствием понаблюдала за его игрой.

– Межличностным конфликтом! Кто-то Макса даже п*диком назвал, – продолжила Рита,– ну-у, что бы хоть как-то повлиять. И ни-че-го, определенно.

Я с опаской уставилась в лицо подруги. Та лишь пожала плечами. Не думаю, что она правильно поняла мой немой вопрос.

4. Денис Волков

 «...Если вы решили, что много знаете, убедите меня, что я знаю меньше вас...» WR

"П*дик"– достаточно смело. Только один человек из всех известных мне в нашем классе, мог так открыто не дипломатично выразиться в адрес Вронского. Дайте угадаю. Денис Волков! Что бы узнать характер этого парня, не нужно присматриваться к нему или подсовывать тесты по психологии. Достаточно просто открыть в любом поисковике страничку с описанием типа личности холерика и прочесть:

– Инициатор

– Лидер

– Доминирующий

– Соперничающий

– Энергичный

– Нетерпимый

– Импульсивный

– Вспыльчивый

– Агрессивный

– Легковозбудимый

– Нетерпеливый

– Деятельный

– Выносливый

– Упрямый

Все это, откровенно говоря писалось именно с него. Картина полностью ясна. Прибавьте к этому высокий рост и вечно торчащую челку, которая как когти готового напасть монстра, всегда смотрит в сторону собеседника. И глаза у него – въедливые, неспокойные, серо-зеленые.

Он не был утонченно красивым, как Макс Вронский, но по своему был симпатичен, брал своей неповторимой харизмой и бунтарством, чем и нравился некоторой части женской половины. Плюс к этому, рано сформировался, обладал сочным голосом и взглядом, который как бы намекал, "я знаю предел глубины твоей девичьей скромности".

Именно он, год назад, ввязал наш класс в эту дурацкую игру "патрон". Каждое утро вторника всем присутствующим раздавалось по одной обычной игральной карте. Если выпал туз пик, ты– патрон, а неудачник с шестеркой треф– смертник. Ну в правилах ничего сложного. Туз заказывает шестерке одну прихоть, которую в течении учебной недели следует исполнить. Поначалу, это всех искренне забавляло: запустить столовской булочкой в физичку, упасть лицом в сугроб, покукарекать громко на уроке, ну или как вариант, написать что -нибудь матерное на доске. Девчонки придумывали незатейливое и простенькое, парни же, извращались как могли. Особенно между собой. Бездна подростковой фантазии часто ставила в тупик.

Я считала эту игру дурью несусветной, многие были солидарны в этом вопросе, но пойти против воли второй половины класса -любителей "позажигать" и самого Волкова, желания ни у кого не возникало. Ах, да! Макс, априори не играл в эту игру, но карта, по приказу Дениса, ему все таки выдавалась.

Мне не посчастливилось быть "шестеркой" всего один раз, пришлось полдня прожить с зеленым ухом. Выкрасить его зеленкой, мне помогала Рита, – ради этого ей пришлось заскочить ко мне утром, сразу после ухода Никиты. Стоя в ванной над раковиной, подруга словно ошалелая дура, ржала от этого дурацкого действия так, что падала коленями на кафельный пол. Я злилась, а как иначе? Вам когда– нибудь красили ухо зеленкой? То еще потрясение. Да, было неприятно по чье-то прихоти вживаться в роль клоунессы, но поверьте, это ничего не меняло. Приходилось играть по правилам. Тогда – это казалось мне правильным.

В школе меня тошнило от смущения, я не любила привлекать к себе излишнее внимание. С утра, одноклассники, все кому не лень, заглядывали под прядь моих волос, чтоб от души похохотать, благо ко второму уроку как– то все улеглось. И мое зеленое ухо, стыдливо спрятанное под волосами, стало такой же обыденностью, как грудь Светика, которая просвечивала сквозь белую блузку. Сейчас я уже и не припомню у кого именно возникла в голове эта сумасбродная идея, так меня опозорить.

Денис легко отзывался на всякого рода предложения "погудеть" у кого– нибудь на хате, где не хватало только взрослых, или ввязаться в крупную бучу за завоевывание непонятно чего, или высмеять. Вот и сейчас, что удивительно, он развернулся на стуле и поставил свои локти на мой стол. Заметив это, я отпрянула, прижавшись позвоночником к спинке стула и самонадеянно уставилась на парня. Взгляд я никогда не отводила, как бы неуютно себя не ощущала, этому, кстати, меня научил брат. "Смотри и запоминай все, до мелочей. Это обязательно пригодится",– сказал он, после того случая с бультерьером... Ну-у это уже в прошлом, не буду отвлекаться.

Я пыталась уловить любой намек, который дал бы мне понять, что именно Волков подшутил надо мной "Белым кроликом", но разве по его лицу что– нибудь определишь? Смотрит насмешливо, будто под воздействием очередного загульного плана, который выстроился в его голове.

– Снежная, хочешь я тебе по руке погадаю?

Хлопаю глазенками. "Что? Это он ко мне сейчас обращается?"

Мы с Денисом нахадились в разных плоскостях трехмерного пространства, которые никогда не должны были пересечься. Раньше, он почти не замечал меня. Ну какой от меня толк, если вечеринки я в своей квартире не устраивала, в белье пьяная на столе не вытанцовывала, на него не вешалась. Тенью ходила за Ритой, не вступая в разнообразные ссоры и конфликты. Что изменилось?

Я перевела взгляд на Мишку, сидящего рядом с Волковым. Сейчас он пялился на меня из-за плеча, с единственной целью – поглазеть на цирковой номер, который, очевидно, собирался устроить его друг. Мишке, я не доверяла еще больше, чем Денису, он бесил меня вечным подхалимажем.

Под давлением взгляда этих двух парней, меня накрыло оцепенение, но несмотря на то, как непривычно я себя ощущаю, стараюсь казаться спокойной.

– Может, давай я тебе? – Срывается определенно смелое с моего языка. На самом деле, мало интересно, что он там в линиях на моей ладони собирается прочесть.

– Валяй, —без раздумий Волков разжал кулак и плюхнул передо мной на стол свою лапищу.

Интуитивно поджала пальцы на стопах..Смутилась и озадачилась. "А чего собственно ты ожидала?"

Обычная пятерня, с четкими линиями судьбы и жизни, но часто ли вам так откровенно предлагают открытую ладонь вблизи? Когда видно как подрагивают пальцы от напряжения, пульсирует венка у запястья, заметны все мелкие шрамы? При этом хозяин руки вам по большому счету, – никто.

Думаю Ден, протяни я ему руку, с легкостью принял бы ее, повертел, потрогал, потер, может даже поднес поближе к глазам, чтоб все рассмотреть, но мне, человеку скромному, ревностно хранящему свое личное пространство, трогать чужие мужские руки совсем не хотелось. Неожиданно в мозгу сформировалась навязчивая мысль, с размаху всадить в эту пятерню шариковую ручку и посмотреть, как корчится нарушитель моего спокойствия.

Бросив все свои усилия на то, чтоб не выдать смущения под его пристальным взглядом, незаметно выдыхаю. Давно научилась "держать лицо", скрывая под мнимой холодностью, свою уязвимость.

– Прости Волков, сегодня у меня очень плотный график. Может ты запишешься на среду? – Это лучшее, что я придумала. На мой взгляд, вежливо и остроумно.

– Почему– то попахивает враньем и отказом,– он вальяжно развалился у меня на парте и усмехнулся, но руку свою убрал. —Уверена, что Зимин хороший выбор? Не знал, что у вас все настолько серьезно..

– Что? – Не дошло до меня.

– Неосмотрительно с его стороны, выкладывать такие комментарии в сеть, – парень потер ладонью по столешнице мой парты. – Как же там было? – на секунду он отвел взгляд к потолку, а когда вернул его, заговорщицки добавил,– "горячая штучка"? Хотел бы я на это посмотреть!

Мишка громко заржал. Ну естественно, обычная подмога, надо отрабатывать свое теплое место под "крылом" Волкова.

"Ах, вот оно что! Вот откуда ноги растут!" Молчу, переваривая, чувствую себя неуютно. "Придурок, не пялься же ты так, отвернись..", молю про себя, следя за тем, как бунтует мой разум, готовый формировать уместные жесткие фразы. "Вот же монстр, ненасытный!".

Меня спасла Рита. Она резво хлопнула Дена по черепу тетрадкой и тот, чертовски каверзно усмехнувшись напоследок, отвернулся. Как это у нее так легко получается?

Я перевела взгляд на Макса. Он сидит через ряд, слева, и придерживая рукой голову, что-то меланхолично чертит в тетради. Ну естественно, все происходящее со мной его ни капли не интересует. За малым сдержалась, что бы не запустить в него ластиком, который нервно покручиваю в пальцах. Тяжело выдыхаю, заправляя локон волос за ухо. Оглядываюсь по сторонам, будто кто-то может заметить, что творится у меня в голове и утыкаюсь взглядом в учебник.

Но воображение мое, заполняется потоком томительных образов, живо рисуя облик Макса во всех ипостасях – вот он спросонья, вероятнее всего хмурый и серьезный, медленно запускает пальцы в волосы, пытаясь придать шевелюре более опрятный вид, щурится от яркого света; а теперь, сосредоточенно замер, задумчиво покусывая губы, вникая в решение трудной задачи; а вот его взгляд вспыхивает интересом, столкнувшись с чем-то новым, незнакомым для себя. И хотя на лице его чаще присутствует маска полного безучастия, Можно воображать любые картины, даже те, не совсем пристойные... в которых он, например, стащив майку через голову...

"Ну нет! Это уже и вовсе ни в какие рамки! Хватит фантазировать! В твоей жизни там мало интересного, что в пору пожалеть себя..."

Несмотря на завесу тайны, которой он окружен, мне представляется, что этот парень умеет быть чутким и общительным с теми, кому доверяет и находиться рядом с ним – уютно и необременительно. Но может это типичный самообман? Ведь Волков,– вертлявый затылок, бунтарь, выскочка, насколько я знала, необычайно терпелив и нежен с девушками, которые ему нравятся. Это именно тот случай, когда со стороны по человеку и не скажешь.

– Эм.. не поняла, – я отвлеклась от расплывчатых фантазий и повернула голову на сдавленный возглас Риты, которая недоуменно уставилась в свою распахнутую тетрадь. – Это что еще за фигня?

Я проследила за ее взглядом и едва не отпрянула. На последнем, исписанным ее ровным почерком тетрадном листе, красовался орнамент-отметина, в четком контуре которого угадывалась мордочка ушастого кролика.

Помедлив, я на пару с подругой склонилась над изображением, озадаченно всматриваясь в него, так, словно у меня должно получится разгадать скрытый смысл этого странного послания.

– Откуда это в твоей тетради? – Шепотом произнесла я.

– Ты у меня спрашиваешь? Блин, изверги! —Рита возмущенно бросила тетрадь на парту. – Я что– то пропустила? Сегодня первое апреля, день розыгрышей? А? Мне ведь не выпадала шестерка треф во вторник?!

Некоторое время я не сводила настороженного взгляда с лица своей подруги, плавая в противоречивых сомнениях. Но прочла лишь одно – Рита разочарована. А еще обижена тем фактом, что кому-то в голову пришла идея испортить ее тетрадь. Ни страха, ни тревоги, ни смятения.

Так отчего же мое сердце колотится, как бешеное?

– Кому ты давала свою тетрадь?

Соседка по парте, распахнула глаза.

– Издеваешься? Сегодня я точно сумки из рук не выпускала! – Произнеся это, она замерла. Хлопнула ресницами, вскинув в потолок озаренный какой-то яркой мыслью взгляд, и повела головой, уставившись на меня.

– Постой.., а ты?

Я сжала челюсти, негласно осознав, что именно в моих руках сегодня утром побывала ее сумка со школьными принадлежностями.

– С ума сошла?! – Торопливо возмутилась я, прижав ладонь к груди, словно этот жест мог стопроцентно доказать мою непричастность. Меня настолько возмутили подозрения, что я даже привстала над стулом, что бы тут же сесть снова. В самом деле, от чего я так странно реагирую на все это? Дергаюсь, как уж на сковородке. Может от того, что сегодня утром общалась в сети с кем-то, кто скрывался под ником "Белый Кролик"?

Под властью этого мрачного потрясения, являющегося достоверным фактом произошедшего со мной сегодня казуса, начинаю рыться в сознании, напрочь забыв о подруге и о ее выпаде в мой адрес. И даже не заметила появления учителя в классе. Черт возьми, да что происходит?