Текст книги "Мятая фольга (СИ)"

Автор книги: Татьяна Снежная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 15 страниц)

25. Раунд

«...То, что вам нравится в себе, может быть отвратительно для других...» WR

PoV Ден Волков:

Я отбрасываю телефон и ныряю лицом в подушку, но разговор на повышенных тонах со Снежной, не дает забыться сном. Что ей надо в такой час? Вторая, пущенная коту под хвост из-за нее ночь, а ведь мы встречаемся всего..."Походу тебе вообще приснилось, что ты с ней встречаешься, ты просто конченый щенок на побегушках: Ден, фас– это, Ден, фас– то!"

Переворачиваю подушку другой, прохладной стороной, и снова ныряю. Чувствую раздражение. Рядом ворочается Светка и когда ее рука ложится на мою спину, злюсь еще больше. Зачем она пришла? Зачем она всегда приходит? Сто пудово, задумала что нибудь корявое, такая всегда найдет способ подставить подножку. Не нужно, что бы Женька об этом знала.

– С кем ты ругался?– не раскрывая глаз, сонно, растягивая слова, спрашивает она.

Отмалчиваюсь, в надежде, что она опять вырубится и уснет. У одной вечные проблемы, другой приспичило поговорить.

Замок амбарный ей мешает, что за хрень?! Нашла время.

– Это была твоя мама?– не унимается полусонное тело.

– Спи! – сержусь я.

– Я хочу пи-пи...

Закатываю глаза, гнев нарастает, изгоняя из тела остатки сна. Еще слово и я взорвусь! Нет, я взорвусь прямо сейчас.

– Так иди!! -ору я, и окончательно проваливаюсь в ярость.-Иди!!

Света вскакивает от моего рыка, пялится к стене, прикрыв грудь простыней.

Этот реверанс скромности, настолько лживый, наигранный, что я отворачиваюсь и выпускаю пар из легких. Встаю. Поправляю боксеры.

Новикову подмывает, спросить о моем самочувствии, но она предусмотрительно молчит, боясь еще большей агрессии. И я, сжалившись, спешу объяснить все сам.

– Мне нужно кое-кому помочь. Можешь остаться здесь, а утром бросишь ключи в ящик. Я не знаю, успею ли к первому уроку.

Я вдруг вспоминаю, что сегодня последняя тренировка по баскетболу, в субботу матч, а я не сплю вторую ночь. Ох, уж эти, надоедливые курицы!!

Решаю не ждать, пока Светка раскачается и сбегает в туалет. Иду первым,-потерпит. Умывшись и хорошенько освежив полость рта, выхожу, вытираясь полотенцем. Улавливаю какое– то движение тени в комнате, захожу и понимаю, что я тот придурок, которому следовало забрать сотовый с собой в ванную. Светка, только что, явно ковырялась в моем телефоне. Даже не удивлен. Когда девушка начинает с тобой спать, это автоматом подразумевает, что ты и твои вещи теперь принадлежат ей.

Я не собираюсь ничего объяснять. Сажусь на кровать к ней спиной и натягиваю носки.

–Ты все таки решил быть с ней?

Что за дурацкие вопросы! Откуда я знаю? Выбрать невозможно между нимфоманкой с на все согласным телом и флегматичной застенчивой недотрогой. Не возможно!!!

– Как ты можешь быть таким?

Зря она это начала.

– Что ты в ней нашел?

Я молча сую голову в горловину майки и натягиваю ее. Руками приглаживаю чуб. Все больше убеждаюсь, что по другому с ними нельзя. Нужно просто уметь деловито молчать. Как это делаю сейчас я. Ее болтовня не дает возможности собраться с мыслями. Что там Снежная просила, инструменты?

– Вот так вот и выкинешь меня, после того, что между нами было? – она всхлипывает и я еще ниже опускаю голову над спортивной сумкой с инструментами, выбирая то, что может мне пригодиться. В итоге беру ручную пилу по металлу..

– Ден,– она выходит в коридор, когда я уже обут, встревоженная, завернутая в простыню, я останавливаю на ней свой взгляд. Белая тонкая ткань обрисовывает мягкие линии ее тела и заставляет вспомнить о жаркой ночи. Взгляд мой теплеет и это дает ей возможность подойти и повиснуть на мне. Затем мы целуемся. Я прощаю ей все, но она лишь все портит, когда едва уловимо твердит в губы:

– Она не любит тебя.

Я скидываю ее руки с плеч и нагибаюсь за инструментом. Она сделала мне больно, я, на автомате, делаю больно ей:

– Зря ты пришла сегодня, я ведь просил тебя больше не приходить.

Поворачиваюсь и выхожу. "Я так и не понял, когда именно заболел тобой, Снежная, вообще не понял."

26. Иллюзия

«...Вы можете быть здоровы, но кто то обязательно посчитает вас больным...» WR

Я узнала бы эти ржавые ворота, выкрашенные в зеленый травянистый цвет, из тысячи других.

По очень важной причине, я спешу удалить эту преграду, чтобы очутиться внутри. Чтобы остановить бешеный поток боли в глубине меня, вперемешку с едкой злобой недоговоренности и лжи. Меня трясет от слабости, чувство нетерпения мешает трезво мыслить, но я все еще непоколебима.

Кролик, уже представлялся мне секундантом моей скорой гибели, а не тем безликим психом, что стоит на моем пути. Со мной жестоко играли все эти годы, если теперь, в свои семнадцать, мне приходится отчаянно давить в себе все комплексы, деформируя себя, что бы сделать выбор. Этот дурацкий выбор: знать правду или нет.

Я обернулась и посмотрела на Дена. Он не мог знать зачем нужен мне здесь, но в любом случае он был именно тем, кто возможно поможет мне удержаться от агрессии, которая меня переполняла. Чудак! Я наконец то, боюсь его меньше, чем то, что увижу внутри.

– Взламывай, -говорю я, и смотрю на него так, что бы никаких сомнений и вопросов не возникало.

Ден пытается усмехнуться, считая все происходящее придурью. Он не может догадываться, что сейчас я, именно та Евгения Снежная, которая подпишется под любым документом, лишь бы втереться в доверие. И что интерес к себе в нем, разожгла я сама, – неосознанно, но все таки действенно. Так и останусь для него милой загадкой, тонким гибким прутиком и стойким оловянным солдатиком. Хотя ощущаю себя такой же закрытой дверью, теперь уже хрупкой скорлупой, готовой надломиться по единственному приказу, который заставит меня поверить, что мое одиночество лишь болезнь.

Что вы знаете о любви? Любовь это грезы? Несбыточные мечты? Потребность быть нужной? Иллюзия идеальных отношений? Вряд ли. Любовь это боль, которую мы носим в себе и пытаемся заглушить сотнями любых способов,– сексом, привязанностью, верой, изменами и оглушительным криком внутри себя, когда осознаем, что нам в принципе все равно кого любить, лишь бы нас любили в ответ..сильнее.

Ему пришлось повозиться с этим чертовым замком. Я прикрывала ладонями уши, когда металл издавал скорбные, отвратительные звуки. Искусала пальцы, в страхе, что нам не удастся проникнуть за эту дверь. Я ждала, молчаливо и терпеливо выслушивая разнообразный мат из уст своего друга.

Наконец, замок упал. Ден дернул створку ворот и отошел, пытаясь восстановить силы.

Я осторожно вошла в темное нутро гаража, боясь потревожить гнетущую тишину, безжалостно наступая на собственную тень, которая в свете полной луны была столь четкой, что казалась определенно живее меня.

Чертовски прискорбно видеть свои фотки, развешанные на шершавой кирпичной стене, припорошенные пылью. Всего лишь прискорбно. Я в общем то не удивлена, лишь подавлена. Подавлена тем, что все это время была настолько слепа. Ни боли, ни разочарования, ни обиды.

–Это что? Типа алтарь преклонения?

Я не удивлена его вопросу. Нечто тугое и горячее течет через меня, стекает по пальцам, что бы поскорее покинуть оболочку моей тлеющей души.

–Это болезнь, Ден. Всего лишь болезнь.

И когда он задрал брови, добавила.

–Зря ты связался со мной.

–А что это меняет? Это всего лишь твой брат.

–Всего лишь брат? Ты предпочел бы, что бы это был кто -то типа Вронского? Что бы можно было набить морду?

Ден пожал плечами и скривился. Естественно, ему все равно. Это ведь не его родная сестра спит с мужчинами избирательно похожими на него.

Чертовски прискорбно.

Я выдыхаю что– то похожее на боль, и перевожу глаза на офисное кресло, которое расположено как раз напротив такой неестественной гаражной стены. Оно заботливо прикрыто запылившимся упаковочным целлофаном и даже в этом я нахожу руку брата. Это так свойственно ему, аккуратность и продуманность до мелочей.

Я откидываю шуршащий полог, возмутив облако пыли и сажусь. Изучаю "коллаж" своей короткой жизни: вот я сплю, свернувшись калачиком, словно пушной зверек в норке, вот жую пиццу смешно раздув щеки, вот улыбаюсь, получая подарок, вот задумчиво смотрю на огонь от костра на даче, вот танцую в радужной пене.

Пытаюсь понять, с какого именно момента брат заболел мной, что послужило толчком и как я могла не заметить очевидного. Вспышки ревности дают повод думать, что он не собирался никому меня уступать. Как долго он собирался это скрывать? До совершеннолетия? До того момента, когда я обрету близость на стороне и стану отдаляться? Ведь он должен был все распланировать, все учесть. Это мой брат, он даже болеет по плану. Не зря так ловко скрывал взрывы ревности, поднося все в свете строгого целомудренного воспитания. И дело даже не в том, что отвратительно, когда близкий родной человек смотрит на тебя и представляет в свете картинки 18+, а в том, что все эти годы, держал меня взаперти из-за своих извращенных надежд, сделал такой, какая я есть на сегодняшний день: забитой, неловкой, одинокой, пытающейся коряво привлечь к себе интерес противоположного пола.

– Ну, и что ты собираешься делать?

Этот навязчивый вопрос уже давно крутился в моей голове, но попытки найти ответ, были тщетны. Хорошо, что Волков задал его в слух. Теперь уже придется ответить.

– Для начала пересплю с тобой, -говорю абсолютно безэмоционально, словно предлагаю пройтись по аллее.

Волков оборачивается и сморит мне в лицо.

– Серьезно? Ну тогда это все меняет, -его взгляд, абсолютно опустошенный, словно он не рад, словно не этого ждал, но сейчас, я этого не замечаю.

– Ага, абсолютно все.

Я лезу в карман куртки и нащупав маленькую стеклянную бутылочку с таблетками, высыпаю на ладонь сразу две штуки. Все вроде стало на свои места, только я еще не в конце пути. Меня все еще ждет фольга.

– В таком случае, я теперь поживу у тебя до совершеннолетия. Ты не против?

Ден запрокидывает голову.

– Снежная, ты чума!

– Чума это страшная неизлечимая болезнь. Не заразись.

– И предусмотрительная..,-подытоживает он.

27. Ложь

 «...Любая, допущенная вами ошибка, когда -нибудь предъявит счет...» WR

Кто еще хочет потоптаться на осколках моих чувств? Я не готова идти домой, ни тогда когда там, -он. Ден услужливо, без всяких вопросов ведет меня к себе. По пути взрывается звонком телефон, я знаю кто звонит мне в это раннее время.

– Женя, ты где?-голос брата кажется сдержанным, но я то знаю, что он рассержен и напряжен. Наш теплый уютный мир разрушен, но он еще об этом не знает. Я не готова прямо сейчас вступать с ним в противостояние, мне нужно время чтобы подготовиться. И понять как лучше нанести ответный удар, по этому набираю в легкие побольше воздуха и начинаю врать.

– Я не стала тебя будить. Рита позвонила мне очень рано. Ее парень в больнице. Подрался с кем– то ночью. Там что то серьезное, пробит череп. Я не могла отказать ей в поддержке. Сейчас мы в скорой ждем новостей.

Мой голос абсолютно спокойный только по одной причине, в эту минуту я далеко от него. Даже Денис удивленно поднимает брови, слушая, как складно я лгу.

– Тебе стоило оставить записку.

– О, наверное. Но я так редко покидаю дом в подобных ситуациях,что не сообразила, к тому же телефон всегда при мне.

– Ладно,– надеюсь, Ник поверил мне, по крайней мере, я старалась быть убедительной.-Передай Рите, что я желаю скорейшего окончания, этой дурной ситуации.

– Обязательно,– говорю и отключаюсь.

Я смотрю вперед, но вижу перед собой лишь кадры просмотренного ночью видео. Это все слишком трудно для меня, тяжело выбросить из головы и жить дальше.

– И что теперь? Твоя ложь к вечеру раскроется, вернешься домой? – Ден обернулся и скользнул по мне взглядом, что -то незнакомое было в его серьезности.

– Не знаю, возможно, придумаю еще одну.

–Хм..,-он всего лишь усмехается, а блеснули почти все зубы, -вам девчонкам не понять, что ложь никогда не спасает, она топит лгуна, с каждым разом все глубже.

Должно быть мой брат уже на дне.

– В таком случае, мы квиты.

– Знаешь, я мог бы дать тебе совет. Не знаю, как ты это воспримешь. Исходя из того, что в настоящий момент тебе все равно никуда не деться, стоит немного перетерпеть. Найти слабые места, а потом бить.

– По твоему мы на ринге? По твоему это всего лишь дурацкий бой, где побеждает сильнейший? Ден! Это мой родной брат! Единственный родной человек! Я любила его больше всех на свете! Как думаешь, каковы мои шансы?

Сдерживая слезы, я почти кричала, несмотря на то, что в лицо мне дул холодный осенний ветер.

Да, я боялась непоправимого. Значит придется все скрыть..Получится ли у меня?

Только войдя в теплую квартиру Волкова, ощутила, как сильно замерзла. Эта промозглая осень не для прогулок.

Я наслышана о его семье, не зря мы так долго учимся вместе. Отец с ними не живет, мать работает проводницей. Поэтому не удивилась, что в столь ранний час в квартире кроме нас, никого. Я разулась, прошла на кухню, не спрашивая, зажгла конфорку и поставила на огонь чайник.

Над раковиной в ванной, в желании вымыть руки, мы оказались одновременно, поэтому в отражении зеркала смотрелись словно пара. Я лишь скользнула взглядом, Ден же, разглядывал наших "близнецов" все то время, пока шумела вода.

–Ты иди, устраивайся там, бутеров наделай к чаю, а я обмоюсь.

Проблем создавать не стала, вышла прикрыв дверь. Я была так далека, от восприятия намеков и полунамеков. Уже воспользовавшись им единожды, нащупала берега бурной реки и нашла брод. Перейти реку Ден, оказалось нетрудно, -залог успеха в отношении: ни к чему не подготавливать заранее и не поддаваться его чарам.

Миновав кухню, я прямиком направилась в комнату. Вижу не застланную мятую постель, с заботливо оставленным кем– то, розовым лифчиком, поверх одеяла. Это показалось мне более, чем забавным, и я даже не стала искать этому объяснения. Подцепила розовую ткань и опустила в мусорное ведро. Если эта вещь Дена, купит еще, если какой то неосмотрительной ночной гостьи, -пусть вернется и поищет. В целом, комната парня привела меня в буйство эмоций, она была четко распланирована на три зоны: окно! тумбочка! кровать! Я могла бы предположить, что он делает уроки, согнувшись над подоконником или лежа в кровати, потому что стола, как ни искала, -не нашла. И даже побоялась заглянуть в тумбочку, судя по тому, что она стоит у изголовья кровати, в ней обязательно будет неприличное для моих глаз.

В углу старая гитара и потрепанный футбольный мяч. Стены в полуголых моделях и актерах боевиков. В противоположном углу, кресло груша, прямо на ней груда неаккуратно расстеленных маек, брюк и шорт. Плотные занавески темно синего цвета, а обои светло-серые, с каким то едва уловимым принтом.

Минимализм в своей красе, -пусто, серо и впечатляет.

Я вышла к закипевшему чайнику в кухню и едва успев отключить газ, услышала мелодию своего телефона. Я снова не ошиблась, -звонил брат. Это ожидаемо, что спеша на работу, он не мог не наткнуться на вульгарные надписи на нашей двери.

– Женя, я не понял, что это такое на нашей стене?

– О чем ты, Ник?-мне не нужно было играть удивление, сегодня удивление стало мною.

– Ты не видела, когда выходила? Тут все исписано маркером, какие -то пошлости..

– Не возьму в голову, о чем ты? Позволь я разберусь с этим вопросом, когда вернусь, сейчас я спешу на первый этаж, в аптеку.

Брат молчал долгую минуту и я хотела уже отключиться, как он вновь заговорил:

– Мне крайне не нравится это! Надеюсь, это не связано с тем, что ты так рано ушла? Когда попадешь в школу отзвонишься, когда вернешься домой, -отзвонишься! И скинь мне ее номер телефона. Я имею ввиду Риту.

–Да, -говорю я, чувствуя, как переполняется ненавистью мой голос, приглушаю громкость. -Я все поняла.

Кажется именно так, я отвечала ему раньше, что ж не будем нарушать традиций. "Пошлости его удивили..что ж, желаю тебе провести весь рабочий день в муках, прыгая на иголках. Ведь чувствуешь уже, что сорвалась с цепи, уже ощущаешь..."

Отключилась, ставлю телефон в режим полета, объясню, что кончился заряд.

Волков выходит из ванной комнаты как ожидаемо, топлес. Правда, полотенце висит у него на шее, прикрывая район груди. Он ожидает восторга. В любой другой день я бы даже отвернулась, настолько мне было не интересно как он выглядит без майки, но не сегодня.

Я поворачиваюсь к нему лицом и скольжу по его животу и плечам, таким ничего не выражающим, холодным взглядом, делая акцент, на то, что "смотрю", даю понять, что "вижу".

А теперь, внимание, переключаю с романтического лада на деловой.

– Кто-то из твоих многочисленных цыпочек маркером исписал мне входную дверь. Мат, пошлости. Брат не в восторге.

Ден некоторое время обдумывает, то, что я сказала и отводит взгляд. Мы оба догадываемся, кто эта стерва, но продолжаем молчать.

Из холодильника Волков достает ветчину, я лезу в шкаф за хлебом, возвращаемся к общему столу.

– В школу пойдем? Через час первый урок.

– Шутишь? Я домой и спать.

– Может..останешься у меня?

– Не сегодня.

– Снежная, -Ден забрасывает руки за голову и вытягивается, – когда ты это прекратишь?

– Скоро, -отвечаю я, не имея ни малейшего понятия, о чем он.

Наверное, я показалась ему слишком самодовольной, малоинформативной. Он швыряет батончик ветчины и подходит ко мне. Отбирает нож, который я держу в готовности резать хлеб и отталкивает к окну.. Через секунду я уже прижата к подоконнику его бедром, руки по бокам ограничивают мое пространство. Я вижу его глаза близко, мои излучают испуг.

–Ты считаешь меня озабоченным, да?– обводит взглядом мое лицо,-напрасно. С некоторых пор я не вступаю в случайные половые связи. А ты для меня, все еще случайность. Understand?

Я изумлена его проницательностью и близостью. Но, что то всплывает в моей голове и следующим шагом нападаю я:

–С тех пор, как переспал с девушкой на выпускном?

Ден слегка отстранился, он не верит, что могу что-то знать. Молчит, раздумывая, как отреагировать.

– Да ладно, это даже не вопрос, -успокаиваю я, -вопрос в другом, чем от тебя так зависима Рита?

Денис улыбается, отходит, трет глаза. Я знаю, что в этот момент он утилизирует полученную от меня информацию, проверяя и анализируя.

– Тебе на самом деле не мешало бы выспаться.

– Брось, Ден!-я кидаюсь в его строну.– Она моя единственная подруга. Вокруг меня слишком много лжи, завтра мне не с кем будет поделиться проклятой болью.

Возможно ли, что я растоплю непоколебимость Волкова? Но все возможно, вдруг я его слабость?

– Да успокойся, это никак не касается вас двоих. Это просто не мой секретик.

– Ден! – я обхватываю его лицо ладонями и тянусь поймать взгляд. Если он сейчас не сдастся, то уже никогда потом.

Он теряется.

– Она однажды сделала, то, что не должна была. Думает, что я воспользуюсь этим. Поэтому идет на поводу, хотя, я не стал бы.

Я вдруг теряю к его словам интерес и отступаю.

Он воспламеняется, словно огонь, подхватывает меня, пленив талию силой руки, толкает к столу, сажает на его поверхность и целует, переместив ладони на мои щеки, целует надрывно, горячо.

– Я не отдам тебя ему, слышишь?-шепчет мне в губы и целует вновь. Кого он имел ввиду? Макса или моего брата?

Он увлечен этим чарующим действием, и я замечаю, что все больше откидываюсь назад, под острожным давлением его тела, его губы смещаются к щеке, прокладывают влажную цепочку вдоль шеи. Мне хочется запрокинуть голову и улететь, упасть в его сильные руки, которые уже хозяйничают на моей спине, но я вспоминаю, что не для этого выбрала Дена в союзники.

– Умур А изырги, – не громко, по нарастающей, начинаю шептать я, с расстановкой, прежде чем он вернется к моим губам, -умур А изырги...

Смысл непонятных, неприятных слуху фраз, наконец заставляет Дена очнуться, он останавливается и растеряно смотрит на меня.

–Умур А изырги!– повторяю я последний раз, уже во весь голос и смотрю на него так, словно он должен меня понимать.

–Что?-он кривится. -Это испанский?

–Это Мадридский! – вру я, не моргнув глазом, эту фразу я придумала сама. – В переводе: "встань в очередь!"

– Что?

Я отталкиваю его и спрыгиваю со стола.

– Я девственница, Ден. Тебе понятен смысл этой фразы?

Он закатывает глаза.

– Снежная, ты чума. Я и не собирался тебя ...

Он отвернулся и занялся чаем, но:

– Черт! -отбросил пакетик с заваркой и упершись на край столешницы, слегка сник. Замер.

Да, Ден, прежде чем резво двигаться после перевозбуждения, надо остыть.

– Поем в школе! Надеюсь, у тебя дома есть чем поживиться?

– Найду.

Волков переодевается в школьную одежду, я заручаюсь его поддержкой, что он прикроет меня в любой момент, и мы покидаем его берлогу.

– В субботу матч. Надеюсь, ты придешь?

Я киваю головой. Ведь он, вроде, как мой парень.