Текст книги "Повелитель иллюзий"

Автор книги: Татьяна Леванова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Глава 12
ЕЖИКИ НАСТУПАЮТ

– Этот город никогда не спит! – воскликнула Маша и была права. Все также небоскребы в виде люпинов переливались огнями, в открытых кафе сидели люди, работали газетные и цветочные киоски, над фонарями звенела мошкара, вот только светляки пропали да исчезли с улиц парочки, уступив место школьникам и деловым людям с зелеными папками в руках.

Из кафе вкусно пахло чем-то жареным, в животе у Маши заурчало, и даже ежик в кармане заволновался.

– Кармин, а Кармин, – жалобно позвала Маша. – Я есть хочу.

– Завтра, – буркнул он.

– Вы же вроде лечебная травка.

– Издеваешься?

– Ну зайдем хоть воды выпьем, – ныла Маша. Ежик крутился в кармане все сильнее. Странно, но его шипы не кололись, а только щекотались.

– Да что ты ерзаешь? – Кармин положил руку ей на лоб. – Океан Великий, да ты вся горишь! Словно не царапину получила, а на ежиках спала.

«Почти», – подумала Маша. Он слегка поскреб ногтями ее виски, а потом дунул в глаза.

– Наверное, дело в особенностях твоего организма, яд действует сильнее. Хорошо, зайдем в кафе, тебе дадут птичьего бульону и воды с лимонным соком. Постарайся выпить как можно больше.

У Маши начала кружиться голова, ноги подкашивались от слабости, но Кармин провел ее мимо трех открытых кафе, ворча про себя, что в них слишком много народу, а сбежавшую «задумчивую» наверняка объявили в розыск. Наконец они остановились у дома, похожего на куст с колокольчиками, к которым вели ажурные лесенки. Сквозь сиреневые полупрозрачные лепестки светили огоньки и угадывались силуэты людей. Некоторые из лепестков были отогнуты, и Маша поняла, что это двери и окна.

Кармин помог Маше подняться в один из бутонов, бережно усадил ее в плетеное зеленое кресло, потом пошептался с хозяйкой, стройной красивой женщиной в брючном костюме малахитового цвета, обтягивающем ее, словно вторая кожа. Когда она склонилась над обессилевшей Машей, та сказала:

– Ой, хозяйка Медной горы…

– Хозяйка Сиреневого колокольчика, – улыбнувшись, поправила она Машу. – Скажи, тебе воду с лимоном подсластить или не стоит?

– Не стоит, – ответила Маша и закрыла глаза.

– Что с ней? – спросила хозяйка у охранника.

– Отравлена ежовым деревом. Я ввел ей седатив, чтобы она расслабилась, ей нужно сбить температуру, – объяснил Кармин 212. – Скажите, у вашего монитора есть выход на главный терминал?

– Конечно, – ответила женщина, – идите работайте. Я дам вам знать, когда бульон будет готов.

Монитор был в соседнем бутоне, туда следовало подниматься по другой лестнице. Кармин оглянулся на обмякшую в кресле девочку в старых оранжевых шортах и грязной футболке. Ему не хотелось оставлять ее одну, беспомощной. Но в соседнем бутоне не было удобных кресел, там играла музыка и танцевали люди.

– Я быстро, – сказал он ждущей его решения хозяйке, – позаботьтесь о ней. И обязательно дайте мне знать, если что случится.

Маша пребывала в заторможенном состоянии, она не могла широко открыть глаза, но сознавала, что вокруг нее происходит, и даже подсматривала из-под опущенных ресниц. Ежик в кармане вел себя беспокойно, может, он тоже был голоден. Девочка видела, как Кармин 212, помедлив на пороге, вышел из комнаты, и забеспокоилась, не бросит ли он ее, но подняться и побежать за ним сил не было. Хозяйка поставила перед ней кувшин сиреневого стекла с плавающими в воде разрезанными напополам лимонами, крохотными, не больше клубники. Налила немного в стакан, потом пощупала лоб у сидящей неподвижно девочки.

– Вы такая добрая, – прошептала Маша.

– Сиди, сиди, – хозяйка нахмурилась. Когда она отошла, Маша собрала все свои силы и налила немного воды из тяжелого, холодного кувшина. Вода была кисловатая, вкусная. От нее становилось легче, душная темнота отступала, сердце забилось быстрее.

– Я и не думала, что так хочу пить! – удивилась Маша и налила еще. Выпив четыре стакана подряд, она поняла, что ей необходимо в туалет, и оглянулась в поисках хозяйки. Та стояла у входа и оживленно переговаривалась с одним из Обсидианов. До Маши долетали лишь обрывки фраз:

– Больна, и это в моем заведении… Нет, он сказал, что не опасно. Положим, я сразу узнала… Такая нелепая одежда… И долго мне ждать?..

Будь Маша здорова, она бы, конечно, забеспокоилась. Но ее сейчас мучили другие проблемы. Поэтому она всего лишь позвала:

– Можно вас на секундочку? Хозяйка вздрогнула и оглянулась в сторону девочки с перекошенным от ужаса лицом, но быстро взяла себя в руки и натянуто улыбнулась гостье:

– Я сейчас. Только не вставай.

Потом она ушла за стойку бара, нарезала лимоны и колола лед. Маша не решилась позвать ее вторично, а сама боялась подняться, ощущая, как кружится голова. Чтобы немного отвлечься, она вновь осторожно потрогала ежика и удивилась – он спрятал все свои колючки и теперь походил на шарик зефира, мягкий и липкий.

– Ой, тебе тоже плохо! – заволновалась девочка и вынула ежика из кармана. Не замечая, как вокруг стало тихо, она положила его на середину стола и полила сверху остатками воды из кувшина. Впитав жидкость, как губка, ежик зашевелился, высунул наружу свои круглые глазки и сказал басом:

– Мама.

– Мама! – вдруг послышалось со стороны стойки, а вслед за этим – звон разбитого стекла. Маша подняла глаза и увидела, что малахитовая хозяйка уронила кувшин со свежеприготовленным напитком. Взгляды всех присутствующих обратились к ней, но женщина не отрывала глаз от ежика.

– Враги, – сделал вывод ежик и начал надуваться, расправляя колючки, – пригнись, мама.

– Бегите, – беспомощно произнесла хозяйка. Посетители ломанулись к двери, сбивая с ног друг друга и группу охранников-Обсидианов. Один из них устоял и плюнул в сторону ежика маленьким огненным шариком.

– Не надо! – крикнула Маша, и в этот момент ее подхватили сильные руки – Кармин 212 ворвался в комнату и, мгновенно оценив ситуацию, выскочил вместе со своей подопечной в окно. На улице он посадил ее на плечи и побежал. Обернувшись, Маша увидела, как пляшет огонь в самой чашечке колокольчика, где она только что сидела.

– Нашествие ежиков! Район оцеплен! «Сиреневый колокольчик» заражен ежиками! – кричали со всех сторон.

Кармин с разбегу запрыгнул на появившийся из воздуха диск, и перед глазами Маши замелькали белые сполохи. Она зажмурилась и, когда Кармин поставил ее на землю, все еще растирала глаза кулаками.

– Прекрати чесаться, – прикрикнул на нее охранник, – дай на твое лицо посмотреть. Глаза покраснели, ты их растерла, наверное. А так все в порядке. Обычная реакция на отравление. Интересно, что за нашествие ежовых деревьев на Острове Светляков?

– Я такая дура, – со стыдом призналась Маша, – это я во всем виновата.

– Ты? Почему?

– Я вам все расскажу, только мне в туалет надо!

– Не можешь терпеть?

– Я давно уже терплю.

– Как все неудачно складывается. Сеть телепортеров заблокирована, мы на Острове Синих ручьев, здесь нет города, только несколько плантаций.

– Я за кустик…

– Нельзя за кустик, это плантация Лесного прохладника, он в пишу идет. Погоди, я сориентируюсь, где тут жилые помещения…

Маша вздохнула, посмотрев на кустики местной мяты, доходившие мужчине до ушей, и спросила у шапочки колокольцев, которая так и висела рядом с кристаллом на шнурке, куда идти. Синий лучик послушно лег перед ней, и Маша уверенно пошла вперед.

– Стой, ты куда? Заблудишься! – удивился Кармин, который, естественно, путеводного лучика не видел.

– Некогда объяснять, просто идите за мной! – ответила Маша довольно резко, но ее можно было понять и простить. К счастью, дома рабочих оказались совсем рядом.

– Кармин и ребенок? – изумилась довольно полная молодая женщина, нянчившая младенца у входа в свое жилище. Она впустила Машу в дом и засыпала Кармина вопросами, но тот отвечал лишь: – Такая работа, таковы обстоятельства, так сложилось.

Впрочем, вернувшаяся Маша оказалась более находчивой на оправдания, она рассказала про ежовое дерево и переполох на Острове Светляков.

– Жители больших городов такие изнеженные, – презрительно фыркнула хозяйка, которую звали Лаванда Лиловик, – за границами плантаций полно всяких чудищ, и ежики, и Плотоядные ходильники, муж даже находил Кривые кактусы. Мы привыкли, в этом ничего нет страшного. Знаете что, оставайтесь у нас. Все равно сеть телепортеров заблокирована, а вам следует отдохнуть, пока не выйдет весь яд. Завтра муж вернется, поужинаем все вместе…

– Как вы не боитесь одна в доме, без мужа, когда в лесу столько жутких растений, – восхищенно сказала Маша. Кармин в это время делал козу ребенку.

– А я ужасно боюсь, – призналась Лаванда, округлив глаза, – днем еще выхожу из дому, а ночью дверь запираю, и хоть пожар с потопом.

Маша подумала, что без солнца нет большой разницы, день или ночь, но ничего не сказала.

Хозяйка проводила гостей на кухню, довольно тесную, зато красивую, с разноцветными тарелками на полках, каменным очагом и длинным столом с лавками, на которые уставшие путешественники немедленно уселись. Ребенок разревелся, и Лаванда унесла его кормить. Кармин повернулся к девочке и напомнил:

– Так что произошло в «Сиреневом колокольчике»?

– Ежика принесла я, – призналась Маша, надеясь, что в доме Лаванды Кармин не будет особенно бушевать. – В кармане. Я его не заметила сначала, а потом мне его жалко стало. Он меня мамой назвал, потом пить попросил. А когда эти, черные, ворвались, он меня спасти решил, сказал, чтобы я пригнулась, и растопырил колючки.

– Маша, я в тебе разочарован! Как ты собираешься спасать мир, будучи такой легкомысленной! – Кармин 212 вскочил и нервно заходил по кухне. – Это очень опасное растение. Так еж был у тебя в кармане? А я-то голову ломаю, почему тебе становилось все хуже и хуже. Ты могла умереть из-за собственной глупости! Счастье твое, что Обсидиан сжег ежа. Причем вовремя, до обстрела ядовитыми шипами! Если он признал тебя за «маму», он бы следовал за тобой всюду, и в конце концов ты получила бы смертельную дозу.

Маша глотала слезы. Ей было жалко растительного ежика, но она понимала, что Кармин прав.

– А Обсидианы появились раньше, – вдруг сказала Маша. – Я сейчас вспомнила. Хозяйка разговаривала с охранниками. Она говорила, что узнала меня по нелепой одежде, и волновалась, не опасна ли я для ее посетителей.

– Так тебя все-таки объявили в розыск! – нахмурился Кармин. – Наверное, именно поэтому заблокировали сеть телепортеров, они станут искать тебя на Острове Светляков. Будем надеяться, завтра она снова заработает. Летающего диска у меня нет.

– Что мы будем делать завтра? – спросила Маша.

– Отправимся в книгохранилище. Ты почитаешь о нашем мире, разберешься в проблемах, поищешь информацию о Повелителе иллюзий, раз уж он тебя так волнует. А я наведу справки о тебе, узнаю, почему тебя так разыскивают.

– Я вам не сказала, – медленно произнесла девочка, оглядываясь на дверь, за которой скрылась Лаванда. – Доктор признал меня опасной и собирался сегодня отправить на дикие острова.

Кармин помолчал, пристально глядя на Машу, потом отвел глаза и отошел к окну, сжал в кулак салфетку в виде цветка фиалки, лежавшую на подоконнике.

– Если действовать по инструкции, я должен немедленно сдать тебя в приют.

– Но вы же видели индикатор!

– После заключения врача ничто больше не имеет значения.

Маша похолодела. Может быть, зря она доверилась охраннику? Не стоит ли ей сбежать нынче же ночью?

– Теперь я точно не спущу с тебя глаз, – Кармин обернулся и кивнул девочке: – Лучше нам поскорее завершить твои дела, чтобы ты отправилась домой, в свой мир.

– Спасибо! – Маша порывисто подбежала к нему и обняла. – А я уж было хотела…

– Удрать? – Кармин усмехнулся. – На берегу Великого Океана тебя бы сцапали Диаманты. А телепортерами ты пользоваться не умеешь.

Глава 13
ОБОРОТНИ

В кухню вошла Лаванда.

– Я уложила сынулю, сейчас приготовлю вам бульон. Кармин, вы не принесете воды? Колонка к югу от дома.

– Конечно, – сказал Кармин, взял два здоровенных бидона и вышел.

– Пойдем-ка со мной, – позвала Лаванда Машу. Они спустились по скрипучим ступеням в подвал, пахнущий глиной и сухофруктами. Когда хозяйка включила свет, Маша увидела большой топчан с несвежими простынями, полки с банками и коробками, двустворчатый шкаф с отсутствующей дверцей.

– Я сменю постельное белье, и ты будешь спать здесь, а Кармину потом постелим в кухне, на лавке. Если хочешь, сейчас ложись.

– Вроде бы сейчас утро, – неуверенно сказала Маша.

– День, я сынулю на дневной сон уложила, а тебе, я думала, нездоровится?

– Меня подташнивает, но спать я не хочу.

– Тогда ладно. Но тебе в любом случае следует переодеться. В этих обносках просто стыдно ходить! – Лаванда распахнула единственную дверцу шкафа и принялась копаться на полках.

– Спасибо, – прошептала Маша. – Как я могу отблагодарить вас?

– Не надо ничего, это моя одежда, и она никому не пригодится. Я располнела после родов. Даже если я еще рожу дочь, к тому времени, как девочка сможет носить эту одежду, она выйдет из моды…

Несмотря на то что одежда была безнадежно мала хозяйке, Маше по размеру подошло очень немногое. В конце концов они вместе выбрали бриджи, зауженные книзу, из удивительной ткани, похожей на змеиную кожу, только серебристо-сиреневую, и серо-голубую футболку, всю в разводах, словно грозовое небо. Бриджи были немного широки, и хозяйка со вздохом отдала девочке свой любимый пояс из серебряных колечек.

– А я так надеялась, что когда-нибудь он сойдется на моей талии, – глаза Лаванды наполнились слезами. – Ничего-ничего, девочка, бери, это я не от жадности, это я свою фигуру располневшую оплакиваю.

– Я вам верну одежду, обязательно, как только смогу! – Маше очень хотелось утешить молодую маму. – А вы обязательно похудеете, когда ребенок подрастет!

А вот туфель Маше по ноге не нашлось, пришлось ей оставаться в своих домашних шлепанцах.

Потом они вместе перестелили постель, даже немножко покидались подушками, хихикали, пока до носа хозяйки не донесся запах гари.

– У вас молоко убежало?

– Океан Великий! Пожар! – Лаванда буквально взлетела по подвальной лестнице.

В кухне у очага хлопотал Кармин. Он держал за ножки тушку незнакомой птички и старательно переворачивал ее над огнем. Дым от перьев лез ему в глаза, он чихал и ругался «семицветиком».

– Что вы делаете? – поразилась Лаванда. – Зачем вы разожгли очаг? И что вы вытворяете с несчастной птичкой?!

– Я хотел вам помочь, – обиделся Кармин и положил на стол совершенно черную тушку. – Опалить перья над огнем. Столько уже держу, а она колючая, как ежик.

– Во-первых, потушите очаг, я пользуюсь плитой! – распорядилась хозяйка, в негодовании глядя на следы копоти на своей чистенькой кухне. – Это очень старый дом, и муж оставил очаг для красоты. А во-вторых, тушки палят только после того, как ощиплют! И ощипывают птицу после того, как обольют вот этим раствором.

Она сунула в руки Кармину бутылку с прозрачной жидкостью и приказала:

– Вам придется заняться птичками, пока я отмываю кухню! И под моим присмотром, никак иначе!

В это время заплакал ребенок. Видимо, дым и крики разбудили его.

– Не переживайте! – сказала Маша. – Я займусь им! Попить ему дать или что?

– Бутылочка и пеленки в сумочке на спинке кроватки, – ответила Лаванда.

Детская была самой маленькой комнаткой в доме. Кроватка, высокий узкий шкаф да откидное кресло занимали все пространство. Стоять можно было лишь на крохотном пятачке перед кроваткой.

Малыш сидел в кроватке и горько плакал, но, заметив Машу, замолчал.

– Какой ты лапочка, – нерешительно сказала Маша. – Глазки большие, реснички пушистенькие. Чего же ты хочешь? И зачем тебе пеленки, если ты уже сидишь, причем голышом.

– Лапочка, – повторил малыш и улыбнулся.

– Может, пить хочешь? – Маша пошарила за спинкой кроватки в поисках сумки. Бутылочка с водой нашлась довольно быстро. Мальчик отпил немного и свернулся клубочком, с любопытством посматривая на новую няньку.

– Что ж с тобой делать? – задумалась Маша. – У меня даже братика нет. Соски не видать. В кроватке вроде сухо. Так спи, тебе сейчас спать надо!

Малыш подумал над ее словами и внезапно заорал.

– Ох ты Господи, маленький. Помолчи, маму напугаешь, мне влетит. Ну, лапочка!

– Лапочка, – ответил он и снова заулыбался.

– Я поняла, тебе просто скучно, надо сказку рассказать. – Маша устроилась поудобнее в кресле. – Слушай: жила-была девочка Маша, хорошая, веселая, пошла она один раз ягодки собирать и заблудилась в лесу.

Малыш слушал очень внимательно, и девочка, вдохновившись, рассказывала все сказки, какие только могла вспомнить. Когда ребенок перевернулся на спинку и засопел, закрыв глаза, Маша тоже начала клевать носом и так и уснула, сидя в кресле. Когда она проснулась, малыша в кроватке не было, его счастливое гульканье доносилось с кухни. Пришлось идти туда.

В кухне было тепло, вкусно пахло лимонами и бульоном с укропом и петрушкой, в единственное окно заглядывало небольшое деревце с гроздьями белых цветов, сверкающих ярче звезд на темно-синем небе. Кармин держал на руках ребенка, Лаванда чистила лимоны.

– Привет, который час? – спросила девочка.

– Скоро спать ложиться, – засмеялась Лаванда. – Ох и умаялась с тобой нянька, Микушка!

– Лапочка, – сообщил малыш. Маша села за стол и приняла из рук хозяйки чашку с горячим бульоном. Вообще-то она не любила бульон, но лучше залить пустой желудок им, чем терпеть голод.

– А почему вы окно закрыли? Так жарко…

– Ночью мы всегда закрываем двери и окна, на Острове Синих ручьев неспокойно, – боязливо оглянувшись, вполголоса сказала Лаванда.

– Но с нами охранник!

– Маша, помолчи, – поморщился Кармин, – здесь полно оборотней, даже если я паду смертью храбрых, защищая вас, на следующий день появятся новые.

– А что за оборотни? Что-то вроде Лилового шепота?

– Никто не знает, ягодка, – ответила Лаванда. – Лиловый шепот – просто союз насекомых и растений с природной магией иллюзии. А оборотни есть только на нашем острове, видимо, все дело в ручьях. Есть поверье: кто в ручей посмотрит, в того оборотень и перекинется. А кто они, откуда, неизвестно.

– Да тоже, наверное, магия, – проворчал Кармин, – какое-то свойство местных насекомых или водорослей в ручье.

– О них не говорят на ночь, плохая примета. – Лаванда нахмурилась и энергичнее застучала ножом по столу, разрезая лимоны. – Лучше расскажи, Маша, что ты за удивительные сказки рассказывала? Сама придумала?

– Ой, а вы услышали? Я даже не знала, что все их так хорошо помню. – Маша испугалась, что невольно себя выдала, ведь сказки этого мира совсем другие. Как теперь объяснить, откуда она их взяла? – Мне их мама с папой в детстве рассказывали.

– И где же они сейчас, ягодка? – сладким голоском поинтересовалась Лаванда, не поднимая глаз от лимонов. Маша увидела, как напряглись ее пальцы на рукоятке ножа, и поняла, что этот вопрос занимал ее все время.

Повисло неловкое молчание. Кармин, казалось, избегал Машиного взгляда, так что выкручиваться придется самой.

– Я как раз еду, то есть собиралась ехать к ним, я была, ну, в одном месте, – Маша запнулась, увидев, что все трое – Лаванда, Микушка и Кармин – уставились на нее.

В это время в дверь постучали. Не дождавшись ответа, постучали еще раз.

– Вы не собираетесь открывать? – спросила девочка.

– Лаванда, открой, это я, Мотувей. Лаванда, ты слышишь? С тобой все в порядке?

– Кто это, ваш муж? – прошептала Маша. Вместо ответа в окошке показалась страшная бородатая морда. Девочка вскрикнула.

– Это оборотень, – спокойно сказала Лаванда, возвращаясь к лимонам. Она настрогала их уже столько, что хватило бы на целую армию.

– Лаванда, открой! Что у тебя там за мужик? Открывай, или я выломаю дверь!

Дверь сотрясалась, Маша невольно пригнулась за столом, хозяйка же по-прежнему чистила лимоны.

– Лаванда, ну я это, честно! – взмолился Мотувей. – Ну что хочешь спроси! Вот там девочка какая-то прячется, на ней такой же пояс, в каком ты была на нашей свадьбе!

– А почему вы сейчас пришли, вы же должны были только завтра вернуться! – не выдержав, крикнула Маша.

– Ручей принес в наш лагерь чулок лилового цвета, такие на нашем острове лишь у Лаванды! В смысле, размер, а не цвет.

Маша опустила ресницы – ножки у хозяйки действительно были внушительные. Причем одна нога в настоящий момент была в чулке, а другая – без.

Маше стало так страшно, как никогда в жизни. Атмосфера уюта испарилась. Хозяйка методично кромсала лимоны, Кармин, будто его заело, делал козу ребенку, а ребенок перестал хихикать и смотрел на Машу. Его глаза светились темно-синим, потом он моргнул – и свет пропал.

Не помня себя, Маша отперла замок непослушными пальцами. Ей казалось, что она все делает очень медленно, хотя прошло не больше секунды, когда она рухнула на барабанящего в дверь мужчину и закричала:

– Она в одном чулке, в одном чулке!